Прозрачные души с чёрными жилами

Осторожно взяв из рук Стрэдлина тарелку, Курт принялся помешивать содержимое ложкой, стараясь остудить пищу. –Мой милый, пора кушать. Давай-давай... Роуз немного приоткрыл рот... Ложка за ложкой... Удивительно. Вот он уже здоровый, сидит прямо сейчас в квартире Курта, клянись ему в любви и верности.... —Свет мой, мой ласковый мальчик, давай сбежим... Сбежим от этого жуткого мира, от этих людей! Мне не нужен никто, кроме тебя! Ах, милый друг, как видишь, в попытках изменить своим зверским желаниям, Роуз из обольстительного садиста превратился в помешанного фанатика. Курт же, по неопытности, считал такое восхищение чем-то нормальным... Да и давайте будем честным... Многие сходят с ума, когда кто-то начинает их боготворить. Сладкая похвала приятнее, прой единственно верных, критических умозаключений. Вот и нежный мальчик Курт Кобейн повёлся на "провокации" в виде моря роз, любовных открыток и песен под гитару. Ах, как чудно было сидеть в парке, на обветшалой и изрисованной граффити лавочке, играя на потрёпанной гитаре. Курт играл, а Роуз пел... —Экс... Знаешь, когда-то у меня уже была группа... Хах... Это был странный опыт. По сути, благодаря ней я и сблизился с Кристом.Его заинтересовала кассета, которую я дал ему послушать... Даже сейчас он бережно хранит её у себя. Если хочешь, то могу дать тебе её послушать, хех. —Ого... Группа... Группа... А хочешь поиграть завтра с нами в клубе на Норт-стрит? Мы можем сыграть твои песни... Нет... Если ты позволишь, то мы будем играть только их! Курт, мы будем играть только их!!! И сейчас по щекам текут слёзы... Текут, текут, текут... Вены исколоты, в ушах стоит дикий звон... Господи, неужели всем этим кончится концерт??? Или это уже и не концерт вовсе... Ах, мой милый читатель, автор путается. Я не в состоянии вспомнить то, о чем рассказываю. Где-то внутри он уже умер. Высох. Это не любовь. Это привязанность. Немая. Больно. Больно. Мы начнём с того, что ребята уже ровно месяц живут в загородном доме.Глубинка... Дом... Огромный дом, огороженный высоким забором. Никто их не увидит. И никто не услышит мольбы ангела. Его глаза завязаны, его крылья сломаны. Он как голубь... Голубь, с раненым крылом. Жаль, что по близости не живёт орнитолог... Да и нет того, кто смог бы подхватить его на руки, спрятать от всего, что происходит вокруг... Ах, ты вскрыл себя сам! Ты сам толкнул себя в эту пропасть. Не смей!!!Не смей доверять рыжему дьяволу. —Курт... Курт, прошу, скажи, что мор чувства взаимны, –умолял Роуз, сидя на коленях перед возлюбленным. В его глазах томилась печаль, смешанная с любовью. Любовь...Какое дивное слово. Что можно о нём сказать? Тепло. Свет. Нежность. Ласка. Кровь. Снова кровь. Она падает на пол. Он течёт с потолка. Она течёт из вен. Шприцы. Героин.Грязь. Он грязный. Он не заслужил любви, но любит. Он любит...