– Люблю это место, – жмурясь на солнышке проговорил я, неспешно крутя педали, плывя на катамаране по каналу, попыхивая сигареткой. – Кругом позитив. Лепота...
Говна и крови за последний год мне хватило с избытком, как и любому моему бойцу. Из заданий вылезли только полтора месяца назад, но легче от этого не стало.
– Наш комплекс «Челомей» изначально создавался с позицией заботы о комфорте сотрудников, – отозвалась моя личная шизофрения, не спрашивая, а вообще нужно ли её мнение. – Курение в общественных местах – неприлично.
– Отвали, перчатка. Сам знаю, что о комфорте вы-то подумали, чего не сказать о защите, – беззлобно огрызнулся я, продолжая наслаждаться теплом солнца и на редкость погожим днём, все же не теряя бдительности.
– Платформа «Икар» абсолютно надёжна, подполковник, – продолжала зудеть перчатка, добавляя ложку дёгтя в такой непростой день, портя короткий момент спокойствия. – С момента запуска в тысяча девятьсот пятидесятом году не было выявлено критичных неисправностей в работе её механизмов...
– Это ты будешь говорить диверсанту со взрывчаткой, – в одну затяжку докуривая сигарету, понимая, что отдохнуть так, как я хочу, мне не дадут. – Когда все наши светлые умы и сотрудники предприятия отправятся в свободный полёт.
– Чтобы попасть сюда, нужно быть блестящим учёным... – снова начала перчатка крутить старую шарманку для туристов.
– Диверсант необязательно должен иметь военную подготовку, – со вздохом говорю ИИ, не понимая, с кем спорю. – Достаточно желания навредить, а возможность найдётся.
– Ваша паранойя настораживает, подполковник. Советую обратиться ко врачу, – обиделась перчатка.
– Когда этот день кончится, сдам тебя назад умникам. На опыты. Лучше быть живым параноиком, чем мёртвым, но героем.
«Икар» — это многозадачная летающая платформа площадью более двух гектар. Изобретена знаменитым опытно-конструкторским бюро «Челомей» под руководством одноимённого академика. Способна проводить в воздухе более 10 суток без дозаправки. Конструкция парит в воздухе благодаря работе двигателей, работающих по принципу винта Архимеда. Однако винты взаимодействуют не с воздушными потоками, как может показаться на первый взгляд, а напрямую с магнитным полем Земли. Данная технология крайне затратна с точки зрения потребления энергии, в том числе по причине существенного веса станции, поэтому на комплексе установлены ядерные реакторы для питания двигателей. Это то, что можно узнать из туристической брошюры.
На деле не сказано, что все эти каналы в городе – являются одним большим охладительным контуром реактора, расположенного в самом сердце платформы. Благодаря ему и хитрым системам рециркуляции воздуха температура даже снаружи станции всегда будет комфортной для человека, даже на большой высоте. Проблему же радиации решила особая прослойка из полимера. Даже если взорвать реактор взрывчаткой, радиоактивного заражения местности не будет. Только себестоимость изготовления реакторного полимера пока ещё огромна.
А ещё не говорят, что каждое убежище – спасательная капсула со своим собственным мотором. Достаточно двух из восьми, чтобы полностью эвакуировать город в случае ЧП. Стоит ли говорить: "Кто стоял на охране этих убежищ сегодня?". Правильно, мои люди из медной роты, которой заведовал один из моих замов - Дымка.
Ввиду реорганизации отряда в батальон, пришлось разбивать отряд на роты по шестидесяти человек, чтобы организовать правильную работу двухсот пятидесяти семи бойцов. Рота «Купрум» в основном и занималась охраной стратегически важных объектов. По факту, она была учебной. Впрочем, как и «Плюмбум», в виденье которых была защита уже важных людей и работа с силами правопорядка. Свинцовые выполняли роль отрядов спецназначения в милицейских операциях.
– Дорогой товарищ, газировки не желаете? – приятным женским синтетическим голосом спросила «Сипуха», правильно залетев со стороны, куда был направлен мой взгляд, приземляясь на катамаран, открывая отсек со стаканом.
– С удовольствием, – говорю я, принимая прохладный напиток, пахнущий таёжными травами, срисовывая взглядом, как сестра юркой машины застряла в дереве вместе с переносимым ею велосипедом. Под всем этим бегал хозяин транспорта и причитал, подзывая застрявшего робота к себе.
– Опять «Сипуха» в дереве застряла. Хорошо, что никто не пострадал, – проговариваю себе под нос.
– Навигационные системы роботов постоянно совершенствуются, – снова возникла перчатка без спроса. Оно и видно. Ещё раз повторю, хорошо, что никто не пострадал. Урони робот велосипед кому-то на голову, и приятного было мало.
– Погода все-таки хорошая. Красота, – проигнорировал я надоедливую перчатку, любуясь праздничным видом.
– Что у тебя с твоими машинами, Андрей Михалыч? Что они у тебя разбегались? Совсем ты их распустил, – сквозь приятную музыку донеся голос Зинаиды Петровны, в котором были вкрадчивые нотки сарказма. Она очень не любила, когда неправильно обращаются с техникой.
– Совсем «Вовчики» от рук отбились! – возмутился техник. – С утра сбоят, особенно третий. А мне фасады покрасить надо к празднику!
– Дай-ка сюда пульт управления. Лучше вот, подержи свинку, – сказала женщина технику, забирая из его рук пульт, вложив в них поводок хрюшки. Умно. Если бы не знал, бы что у свиньи под брюхом гранатомёт примотан, и не заметил бы...
С грохотом «Шмель» уронил на землю грузовой контейнер, вокруг которого закрутились «Сипухи», разбирая груз по адресатам. Неспешно от стаи отделился один робот, что, зависнув предо мной, развернул голопроектор, на котором высветились контакт Сеченова. Почему он со мной через «Щебетарь» не связался?
– Доброе утро, сынок! Как настроение? Отдохнул? – официальным тоном начал профессор. Между нами, мы уже давно общались как кровная семья, стараясь на людях этого не выделять. Судя по постороннему шуму, Волшебник у себя в кабинете не один.
– Доброе. Так точно. Отдохнул. Жду указаний, – ответил я, приняв правила игры, отчего услышал одобрительный щелчок ручки о стол.
– Как тебе твоя новая перчатка?
– Лучше, чем старая. Приживается. Пока исправна.
С полимерными перчатками была прям беда. Горели они часто и большей частью почему-то у меня. За редким исключением у других. Все мои бойцы получили столь полезную и функциональную вещь.
– Иначе и быть не могло. Я лично разрабатывал это устройство. Будь с ней аккуратен. Она важнее, чем может казаться на первый взгляд, – сказал академик, ещё раз играя на публику, передав важную информацию. Знал, что с перчаткой что-то не так. Слишком быстро предыдущей подготовили замену. Будем беречь, значит.
– Так точно. Сберегу.
– Сейчас отправляйся в лабораторию, для завершения интеграции перчатки. Сынок, у меня много дел. Михаэль Штокхаузен введёт тебя в курс дела. Я свяжусь с тобой позже, – что переводилось, как: «Поступаешь в распоряжение немца, до следующего сеанса связи.».
– Вас понял.
– Товарищ подполковник, вам надлежит прибыть в лабораторию. В воздушном порту вас ожидает автомобиль «Турбина». Вам все понятно? – вышел со мною на связь через «Щебетарь» немец, ровно через пять секунд. Засекал.
– Так точно, – отвечаю подчёркнуто вежливо, чтобы не выдать негатив. Он-то не виноват, что немец и педант. Что сказать, организатор он отличный.
– Я рад, что у вас не возникли вопросов, хотя бы на этот раз, – оставив последнее слово за собой, сказал Штокхаузен, отключаюсь.
– Педант, – буркнул себе под нос. Надо бы поспешить, иначе он потом заебёт. Праздничным городом полюбуюсь позже...
***
Дымка, она же капитан Кармен Курбетьева, слушала речь академика Сеченова , наслаждаясь праздничной атмосферой, не теряя бдительности, ощущая, как невольно приковывает внимания прохожих.
Её тёмная кожа, насыщенного кофейного цвета, выделяла женщину на фоне кремовых стен жилого дома, возле которого был её наблюдательный пост, с отличным видом на праздничный парад. Отец Кармен был испанским мулатом. Он ещё до событий тридцать шестого года покинул родину, эмигрировав в СССР по политическим соображениям, решив поселиться в далеком Владивостоке, но туда не попал. Видно, на роду написано у выходцев с аравийского полуострова попадать не туда, попутно совершая открытия. Каким ветром занесло её отца в Подкаменную Тунгуску, женщина не знала, но результатом этого через девять месяцев стала она... ну ещё семь сводных братиков и сестричек. Жгучесть испанской крови компенсировалась ветренностью кабальеро. Вот только свалить отец Кармен не успел. От очень злого деда охотника по тайге не уйдёшь. Папашу поймали, оглушили, подержали денёк взаперти, а после венчали на её матери в церкви, провели положенный обряд у шамана и расписали в сельской администрации. Для надёжности. Что не помешало её родителю через год по пьяни быть загрызенным свиньёй во хлеву. «Ушёл-таки!», – жаловался на её отца дед. Так и жила она с матерью лет до шестнадцати, пока все тот же дед не собрал ей узелок, дал пятьдесят рублей, да ускоряющий пинок.
Норовом смуглая, кудрявая девушка с раскосыми глазами пошла в покойного отца. В детстве дети её пробовали дразнить, вот только Кармен выучила универсальное средство: «Что в руках, тем и бей. Нет ничего? Сожми кулак и бей!!!». Всё-таки не стоило ей бить её потенциального жениха тогда смертным боем.
На этом бы история и закончилась, но девушка каким-то чудом добралась до Москвы и поступила в военную академию. Училась она на снайпера аккурат к началу войны. Звёзд с неба не хватала. После войны перевелась в пограничную часть, надеясь, что на границе не будет скучно и будет возможность продвинуться по карьере. Кроме как стрелять, выслеживать и убивать женщина не умела. На гражданке она себя не представляла от слова совсем. А уж женой... Кармен и консервы на костре разогреть так, чтобы та ни прикипела к банке, не могла. Какой брак?
Вот и подала прошение о зачислении в «Аргентум». Отобрать её в кандидаты успел ещё первый командир, полковник Кузнецов, а вот работать она стала уже с Ломовым. Что поделать, у солдата судьба такая: убивать или быть убитым.
С Нечаевым она особо сильно дружна не была. Так, рассматривала его как интерес, но не более. Боец он был средним, а позитив к месту и не очень раздражал . Не сильно расстроилась, когда её Блесна опередила. Из-за мужиков она не переживала. Что было проклятьем для Кармен в детстве, тем же и осталось в юности. Её внешность из предмета для нападок превратилась в желание ею овладеть. Как трофеем. Очередной постельной победой. Не более. И Кармен это полностью устраивало! Партнёр на одну ночь, без обязательств, а дальше не расти трава...
После же того ранения Плутоний стал П 3. Пусть тело было одно, но это были два разных человека. И вот П 3 был и хорошим солдатом, да и командир толковый. Плюс остался не дерьмом, а человеком. Пусть к Нечаеву она так себе относилась, но это касалось его навыков. Не любила, когда в душу лезут. И тем удивительней было, когда П3 отдал ей роту под командование...
– Дымка, приём, – ожила рация девушки, от чего она сузила и без того узкие глаза. Командир был параноиком, но просто так вызывать не стал.
– Приём, командир.
– Странное в поведении роботов видишь? – задал П3 неожиданный вопрос. Женщина сперва посмотрела на парад, не нашла ничего необычного, потом посмотрела на летающих туда-сюда «Сипух», и не найдя в этом ничегошеньки странного, просто окинула взглядом толпу зевак, сканируя окрестности. Взгляд зацепился за дёргающихся «Вовчиков» и кружащих вокруг них техников.
– «Вовчики» сбойнули. Дёргаются. Больше ничего.
– Это уже четвертая группа. Может я и перестраховываюсь, но задраиваетесь по боевой и готовьтесь выводить народ. «Плюмбум» доложил, что на объектах с роботами лаборантами какая-то хрень творится. При такой тщательной подготовке, столь массовый сбой маловероятен.
– Командир, вы же не думаете...
– Я думаю, что убить можно даже ложкой. Роботы в этом отношении не лучше. Я сам двигаюсь к одному из комплексов. Конец связи...
***
Через двадцать минут.
Пришёл в себя я рывком, ощущая, как звенит в ушах от близкого взрыва...
Не задерживаясь больше положенного, успел не только вовремя, по мнению немца машину забрать, но и экскурсию пройти и высадиться в наземную часть «Вавилова», которая из-за субботнего дня была полупустая. Меня встретила «Терешкова», начала толкать речь. Тут зазвонил «Щебетарь». Успел только подумать: «У Дмитрия Сергеевича минутка появилась...». Как ХРАЗ, этот надоедливый ИИ в перчатке, проорал, что «Дрофа» на боевой заход заходит. Ещё удивило: «С чего это он решил и как он увидел, ведь оптических сенсоров кроме конвекторов у него нет!».
Через секунду робот гравизахватом уже снёс стеклянную крышу, пока «Вовчики» выключали персонал. Фатально. И зря они не обратили внимание на меня. В чудо рюкзаке у меня был аргумент. Имя этому аргументу был «Калаш» и наступательные гранаты. Хватило получить пиздюлей всем. Однако, «Дрофа» все же достала кабину лифта, в которую я и «Терешкова» отступили. Роботов было много. Дальше меня вырубило. Каска не спасла. Говорил завхоз: «Бери двойную, пока дают!».
Хорошо, что слышны выстрелы и взрывы. Охрана комплекса ведёт бой. Осталось узнать всю ту глубину кроличьей жопы, в которую мы вляпались. Ебучие пироги...
