Атомное Сердце. Другая вероятность.

      На фоне жаркой схватки, когда элита людей сошлась в клинче с безумными механизмами, появление Катерины было тихим и незаметным, но от этого не потеряло в эффективности.       Женщина не спеша поднялась по лестнице, выждав момента затишья между накатывающих волн живых мертвецов, чтобы мгновенно ускориться, стоило её глазам увидать проём ведущий в холл этажа. Катя перепрыгнула дыру в лестнице, которая образовалась от взрыва нескольких гранат в подряд, оттолкнувшись сначала от перил, а затем пробежав по стене. Приземлилась женщина уже в холле, сразу уходя перекатом из дверного проёма. Пусть её движения были быстры, но в них виделась больная грубость и топорность. Лёгкая проблема в координации движения, неуверенность в своих конечностях, злоба на саму себя, не добавили капитану грации, а лишь ещё больше усугубили дело. Прыжок получился смазанный, а кувырок через плечо, призванный погасить импульс и увести тело с предполагаемой траектории огня, был совершён неправильно. Боль от удара левой руки о не слишком ровный бетонный пол, отозвалась в плече женщины, но она, сжав зубы, заняла стойку для стрельбы с колена. Пусть её глаза могли различить комара в метрах пятидесяти от себя, только руки предательски дрожали и вместе с ними оружие.       Её манёвр остался никем не замеченным. Все участники битвы были целиком поглощены схваткой друг с другом.       Катерина сблизилась с роботом, что спешно перезаряжал автомат. Мгновение левая рука притянула механизм к женщине, а пистолет совершил тихий на фоне общего шума выстрел, выводя механизм из строя с гарантией. Каким бы не был прочным робот, но без источника энергии он всего лишь груда металла. Женщина со сноровкой, которая приходит лишь с опытом, завладела оружием противника, вновь растворяясь в яростной битве…       Следующий раз она появилась за спиной одного из бойцов отряда «Аргентум», выныривая из-под его руки, всадив одну единственную пулю из пистолета ПМ «Беляшу», мгновенно меняя расклад схватки. Робот с повреждённой гидравликой резко ослаб, и боец сбросил со своего горла стальную хватку, добил машину очередью из своего автомата, предварительно скинув его с себя ударом приклада…       Через несколько мгновение, Катерина сошлась в рукопашную сразу с двумя «Култышами». Живые мертвецы быстро размахивали своими неуклюжими скрюченными руками, стараясь сбить человека с ног или поймать, чтобы раздавить. Блесна, пускай и не без проблем, успешно уклоняясь, демонстрируя блеклое подобие танца, больше похожего на балетный.       Поставив подножку одному из мертвецов, сместившись в право, она срезала цветок в его голове очередным метким выстрелом. Оттолкнув уже мёртвое тело, в другого живого мертвеца, сбивая ему прицел.       Ядовитый заряд ушёл в коридор, бессильно расплескавшись о корпуса механических лаборантов, которые нескончаемым потоком просачивались через бреши в баррикадах.       Блесна вновь закружилась вокруг противника. Её движение были грубыми и скованными. Если раньше она буквально танцевала вокруг своих противников и была подобна воде, уклоняясь от ударов, огибая кулак противника как вода, то сейчас она держала привычный темп с трудом, не рискуя приближаться к противнику ближе, чем на метр.       Очередной выстрел и очередной срезанный цветок, поставил точку в посмертии очередного живого трупа…       «Вовчик» так и не понял, что его вывело из строя. Он только приготовился выстрелить из «Крепыша», чтобы ликвидировать очередного органика, а его затылок был пробит пулей…       Нога робота надломилась, когда меткий выстрел перебил коленный сустав, не дав обрушить пожарный топор на затылок Дымки, увлёкшийся противостоянием с очередным «Беляшом». Опасность Кармен заметила только увидев пятно гидравлической жидкости и падающего робота. Ей только оставалось топнуть обутой в сапог ногой, разбивая голову невезучему механизму, попутно потроша очередью робота-сварщика. — Осторожней, — констатировала вежливо Катерина, ликвидируя ещё один механизм, желающий зайти Дымке за спину. — Ты мне ещё долг не выплатила. — Теряешь сноровку! Сама осторожней, бля! — рыкнула женщина, блокируя автоматом удар, предназначенный для Кати. Кулак, укутанный в бронированную перчатку, вмял грудину роботу, а меткий выстрел из пистолета довершил дело. — А ты как была профурсеткой, так ей и осталась, — беззлобно ответила Блесна. — Этой публике твои постельные этюды будут побоку. Лучше бы стреляла точнее. — Смотрю умные слова из тебя не вытрясли, в отличие от навыков, сучка уже с ручкой! Прикрывай спину, нах! — не осталась в долгу Кармен. — Je t'en prie, — ответила ей на французском Блесна, отлично зная, как это раздражает её заклятую подругу…       Механизмы шли волнами, навалившись на позиции людей будто бы на волнолом. Впереди всегда шли отремонтированные механизмы непосредственно на поле боя вездесущими «Пчёлами». Даже не смотря на ремонт их эффективность была заметно ниже, чем у свежих машин, которые не побывали под обстрелом или прошли более тщательный ремонт. Такие вернувшиеся в строй юниты были прикрытием и пулеуловителем для более ценных машин. За ними шли уже крепкие машины, призванные связать боем бойцов отряда.       «Ротороботы» и «Беляши» были танковым кулаком, опасным и смертоносным, не дающим органикам перегруппироваться.       После в бой вступали «Комары» и «Ватрушки». Если «Ватрушки» были вёрткими и быстрыми, чья тактика была зайти с флангов или пробраться в тыл, чтобы продырявить противника лазером или взорвать ракетой, то «Комары» действовали иначе. Юркие четырёхлапые машинки пробирались по потолкам и стенам, падая за и на позиции людей, ведя огонь из разных плоскостей.       И только потом, когда люди окончательно вязли, в бой входили «Вовчики». Их на театр военных действий доставляя погрузчики «Пеликан», которые несли впереди себя стальные листы, принимающие на себя первый шквал свинца. Но их ценность была не только в этом. Вилки погрузчика были довольно опасны. Каждый такой агрегат перевозил до четырёх роботов-лаборантов. И если в начале роботы были вооружены чем попало, то сейчас появилась система. Роботы со щитами прикрывали автоматчиков. Те же старались прижать огнём органиков, давая возможность подобраться механизмам с дробовиками поближе. Сейчас же и вовсе стали появляться юниты с тяжёлым вооружением.       Людей спасала выучка, узкая ширина коридоров, экипировка и полимерные перчатки. Будь на их месте обычная пехота или даже десантники в их штурм-броне, роботы смяли бы людей уже давно, задавив одной лишь механической массой.       Полимерные способности и командная работа не давали механическому воинству усилить натиск. Молнии оглушали и выводили электронику из строя. Полимер лип, заставляя вязнуть машины, подобно смолёной ловушке для насекомых. Телекинез мял корпуса, отламывая конечности. «Стужа» делала металл и пластик ломкими. Редкие вспышки «Горыныча» плавили роботов, превращая их в монолитные статуи самим себе, мешая другим машинам вступить в бой.       Выстрелы от бойцов-органиков звучали всё реже и реже. Бойцов с тяжёлым вооружением растерзали «Беляши» и «Ротороботы», пользуясь преимуществом усиленного корпуса.       Но дела стали совсем плохи, когда «Работники» пропилили своими монструозными пилами проходы в стенах, оголяя тылы охраняющихся. Из открывшихся проходов, стоило немного улечься пыли, вышли не роботы. Под аккомпанемент работы электро хлыстов «Работников» на солдат спецотряда обрушилась волна мёртвой плоти и вездесущие «Побеги».       Механические солдаты организованно оттянулись назад. В каждом их действии стала просматриваться чужая воля, что активно училась у людей, с каждым тактом улучшая свои боевые алгоритмы. Всё чаще машины начинали действовать подобно одному единому организму, где каждый юнит — орган или рука. Холодный разум учился тактики и стратегии, постигая науку войны, впитывая любую крупицу знаний словно губка. На всём предприятии бойцам отряда «Аргентум» чаще и чаще стали противостоять не единичные роботы, а целые механические подразделения. И пусть они были не автоматонами, но их было слишком много. — Ауууууур!!! — раздался позади стены живой плоти вопль полный противоестественного голода и боли. — Ауууууур!!! — вторили ему ещё четыре похожих вопля.       Стена из мертвецов резко ускорилась, вываливаясь холл, уподобившись сбежавшему дрожжевому тесту. — Кнопка! — взревела Дымка, уже не сильно заботясь об экономии боезапаса, поливая толпу свинцом. В этой давке промахнуться было просто невозможно.       Боец, избравший на себя роль сапёра, выполнил приказ, послав сигнал на взрыватели. Взрыв прозвучал почти тихо, но его оказалось достаточно, чтобы обрушить лестничные пролёты. Уже было безразлично, остался ли кто внизу и успеет ли подкрепление. Горстка людей сейчас уподобилась мифическому церберу. Они стали стражами, которые не позволяют кошмару подземного мира вырваться наружу. — Спина к спине! — выкрикнула Катерина, опустошая обойму своего автомата.       Люди медленно пятились назад, засыпая пол гильзами и телами противника, отходя к центру комнаты, тем самым смыкая своё кольцо. Гулко работали перчатки, внося и свою толику хаоса в мелодию битвы. Машины жаждали победы, мертвецы и растения жаждали крови людской, а солдаты, прошедшие пешими колоннами всю Европу, знали: в последней схватке обречённых, уже победа не важна! Они бились не за Родину. Не за Советский Союз и Партию. Им было плевать сейчас на светлое коммунистическое будущее. В это секунду, эти люди готовились умереть, но не дать нечистии вырваться, технологической или из плоти, наружу! Они стояли за тех, кто не знал, как убивают. Солдаты стреляли за то, чтобы настала пора, когда подросткам не придётся брать в руки винтовку, идя в ополчение. Каждый из этих глубоко циничных людей, не верующих ни в бога, ни в дьявола и даже в Партию, не хотел в своём эгоистическом порыве дать познать миру то, с чем они сейчас борются. Эти далеко не святые люди не хотели этого всего дерьма, не желали бы тут находиться, но сражались и умирали за то, чтобы те, кто встанут после них, не разгребали его полной ложкой…       Вот первый натиск мертвецов наткнулся на развернувшиеся полимерные сферы, что отбросили первых мёртвых на своих товарищей, дав ещё немного времени обороняющимся. — Штыки к бою! В рукопашную! — отдала уже бессмысленный приказ Дымка, шепча пополам с матом мольбы предкам, прося не спасения, а чтобы умереть как можно более эффективно.       Загудели вибролезвия, смачиваемые специальной полимерной смесью. Под их тихое пение, вызывающее зубную боль у неподготовленного человека, бойцы вгрызлись в мёртвую плоть, превращая холл окончательно в филиал скотобойни…

***

      Катя билась, как не билась ещё никогда. Перед поступью смерти все её проблемы, переживания и терзания ушли на второй план. То, что мешало ей, поселившись в момент ранения в разуме, ушло, испугавшись ледяного дыхания Прекраснейшей, в чьих объятьях каждый из нас проведёт вечность и больше.       Уже был расстрелян пистолет и автомат. Нож был давно и безнадёжно сломан. Она уже как будто бы часы орудовала оторванными серпами от «Роторробота», пользуясь на полную возможностями своего нового тела.       Она училась в бою пользоваться полимерными перчатками, наблюдая за своими товарищами. Вспоминала ощущения своего былого тела и всё что оно могло. От этого её движения обрели плавность. Полимер стал её крыльями. Эта бесцветная, липкая, тягучая жидкость была самым страшным оружием обновлённой Блесны. Дуэт из плоти и стали, укрепленный полимером, стал поистине ужасающим, вознося женщину на новый уровень мастерства.       Блесна не вела бой. О нет, она танцевала самую лучшую партию в своей жизни. Каждое движение её рук — отрезанная конечность или голова. Па знаменовало проломленную грудную клетку. Пируэт калечил и разбрасывал мёртвые человеческие тела. Лезвие серпов были подобны лунному свету в руках. Полимер стал послушной гимнастической лентой, режущей всё.       Её товарищи, бойцы отряда, не раз видевшие боевую эффективность Близняшек, теперь ощутили, что всё их механическое мастерство и грация вполовину хуже, чем у оригинала, если не больше. В руках Блесны балет, капоэйра, ушу, элементы гимнастики и армейского рукопашного боя соединились в Танец Смерти. Но этого было ой как мало!       Пусть Катерина кружила вокруг своих товарищей, но мертвецы уже вновь попробовали человеческой плоти, под пытливый взор роботов. Механизмы стояли и анализировали каждую секунду боя органиков, раскладывая его по составным элементам, чтобы стать ещё сильнее. До машин дошло понимание. Они могут пользоваться не своим опытом!       Прошла всего минут пять этого боя. Ровно столько осталось людей. Уставших, раненых, но не сломленных. Именно в этот момент мёртвая стена расступилась, выпуская на сцену новые действующие лица…