Цветы, пожирающие изнутри

      Вики была крайне непоседливым ребёнком. Она часто падала и после этого горько плакала. Однако, сколько бы слез девушка не пролила, отец всегда находился рядом. Он обнимал её. Крепко-крепко. И, поправляя растрепавшиеся длинные волосы, шептал в маленькое ушко: «Не плачь, милая, всё однажды пройдёт». Она умерла, но ничего не прошло. Разве что отцовские руки сменились на другие. Будь это Люцифер или Мальбонте, Вики по-прежнему являлась той маленькой девочкой, что разбила коленки. Изменилось лишь то, что теперь её разрывало изнутри лепестками чёрных лилий. Лепестками, сотканными из её души. Вики не знала, сколько прошло времени. Два дня, может и два месяца. Она всё время плакала и задыхалась, а успокоение находила только тогда, когда холодные мужские руки касались её тела. Они не переходили черту. Девушка не позволяла себе сделать это. Но и знала, что рано или поздно придётся. Она не могла уйти из этого мира просто так. Ей было попросту не позволительно. Люцифер к ней заходил часто. Каждый день, каждый час. Он, не обращая внимание на Мальбонте, нежно проводил рукой по её лицу, примыкал щекой к чужой. Но Вики больше не чувствовала себя в эти моменты живой. Наоборот, вся холодела, вздрагивая всем телом. Люцифер казался непреодолимо далеко. Они больше не могли быть друг с другом. Девушка по-прежнему его любила, желала тело своего возлюбленного, его сердце. Только ничего не могла дать взамен. Пустой взгляд и фраза: «Отпусти меня», проговоренная между порывами кашля. — Ни за что. — Вторил ей Люцифер, примыкая губами к чужим. Он делал только хуже. Делал, сам того не понимая. И плевать, находился Мальбонте рядом или нет. Он чувствовал её. Ощущал каждое касание к шее или пальцам. Чувствовало это и ханахаки, прогрессируя с каждым таким мгновением всё больше. Безрассудство. Оно олицетворяло её поведение. Вики всё никак не могла его отпустить. Сама моля об этом, советница надеялась услышать заветные слова, понять, что даже такая она всё ещё ему нужна. А Люцифер и сам заметно исхудал. Морщины начали украшать его лоб, а уголки губ и вовсе перестали подыматься. Он оказался болен, как и они. Вот только его болезнью была она. Вики. Властитель Ада просыпался каждый день, в надежде, что всё будет как прежде. В надежде, что, придя к любимой, он не увидит её бездыханного тела. Если умрет хоть один — умрут все трое. Таков новый закон Равновесия для них. Некогда непризнанная, демон и Маль-Бонт. Идеально. Так посчитали невиданные силы, измываясь над ними. Когда он уходил, Вики засыпала. Всегда. Мальбонте во сне она больше не видела. Ей всегда снилось детство. Мама, заплетающая ей косы; отец, учащий ездить на велосипеде; бабушка с дедушкой, к которым она приезжала на летние каникулы. Они звали её с собой, но Вики сопротивлялась. Только не сейчас. Умирать долго оказалось куда мучительнее, чем быстро. Она помнила, каково это – «жить», оттого боролась за каждую секунду. Перед смертью надышаться было тяжело. Мальбонте все ещё находил в себе силы работать. Он поднимался с постели каждое утро и приходил ровно в обед. Ни минутой позже. — Пожалуйста… — в мольбе просила она, смачивая слюной растерзанные губы. Он, сам морщась от боли, ложился с ней рядом, впитывая её без остатка. Вики — эгоистка. Она позволяла ему забрать свои страдания, сама не разрешая брать ничего. Бонт привык. Ему хватало того, что она рядом. Что они вместе. Мальбонте так и не знал, кому передать бразды правления. Но зато, нашёл, как ему казалось, выход из замкнутого треугольника. Ему суждено было прийти сюда, чтобы разрушить всё. Ему суждено было после этого умереть. — Шанс, что это сработает около восьмидесяти процентов. Вы являетесь её панацеей и одновременно убийцей, так что, по идее, должно сработать, — щебетала ему медсестра, а сама едва ли не плакала, — Но, Г-господин, Вы же не собираетесь этого делать?.. — Кто знает. Он устал и боролся только ради неё. Больше сил не было. Если он умрёт, то она может выжить. Вики спасется ценой его жизни. Мальбонте знал, что она будет отговаривать, но и не мог скрывать от неё правды. Брюнет всегда был с ней честен. С первой секунды. В первую очередь он сказал Люциферу, встретив его по пути в Цитадель — требовалось известить советников о скорой кончине. — Что, если она не выживет?.. — первое, что донеслось из уст демона было именно это. — При иных раскладах она умрет в любом случае. Накрапывал дождь. Ему не показалось тогда. Погода и правда не была на их стороне. Лишний раз нагоняла тоску. На лицо упала одна капля, затем другая. Он и не заметил, как заплакал. Вместе с небом. Вместе с мамой, что заполонила чашу. Мальбонте обречен и больше не мог этого скрывать. — И как…? — Люцифер больше не пытался его бить. У него и самого не осталось сил. — Сам не знаю. В одиночестве. Не хочу, чтобы она видела. Сатана кивнул, смотря вдаль. Смотря на окутывающую его надежду. Она душила его, обволакивала мышцы, конечности, сосуды, а он ничего не мог поделать. Сейчас надежда стала больше самого Люцифера. Она управляла им, как он правил демонами. — Я скажу ей сегодня. — Произнёс Мальбонте вместо прощания. У Люцифера загорелись глаза. Последние искорки гнева вырвались наружу. Но на большее он не был способен. Напоследок просипел тихое: «Не вздумай». И отпустил. Он знал, что новый Бог расскажет, хотел мужчина данного или нет. На заседании его встретили новыми делами о поставках еды, однако, Мальбонте больше не было до них дела. Советники всё обсуждали и обсуждали, а он продолжал за ними наблюдать, устало прикрывая глаза. Лёгкие обжигало. Сейчас. Раздался кашель и лепестки изуродовали белые бумаги. Из носа пошла кровь. Он слишком устал. — С В-Вами всё в порядке, Господин? — выдавил из себя один из советников со стороны демонов. — Выглядите неважно… — подхватил за ним другой, уже ангел. Мальбонте поднялся, обессилено оперевшись на спинку стула. Во рту пересохло. Сейчас он думал только о воде и о ней. Вики. — Завтра я умру, — монотонно, полностью приняв данное, произнёс он, — Править назначаю советницу Уокер. По залу пронеслось молчание. Новость поразила каждого присутствующего. Ни ангел, ни демон. Монстр, что разрушил их жизни, оказался повержен самим собой. — Но, Г-Господин… Советница сейчас и сама сильно захворала. — Править назначаю советницу Уокер. Он вытащил из кармана кафтана идеально сложенную бумагу, на которой чёрным по белому было изложено его желание. Затем не торопливо покинул помещение. До обеда оставался целый час. Можно было не торопиться. Мальбонте желал исполнить свою последнюю мечту перед смертью. Полетать. Ему с детства нравилось чувство полёта. Мама с папой запрещали. Прятали его. А он всё сбегал, улетал, не думая ни о чём. Когда его воскресили. Соединили со второй половиной, брюнет тоже взлетел. И сейчас, умирая, напоследок Мальбонте хотел данное совершить. Собраться тяжело. Даже от ходьбы ноги предательски дрожали. Он не сдался. Скопил всю силу, ту, которой ранее сумел уничтожить Шепфа. Теперь он хотел лишь на мгновение почувствовать, как холодный воздух опалял лицо, как мрачная столица исчезает за кучевыми облаками. У него получилось. Он взмахивал крыльями, словно сокол, пролетая между гор, совсем недавно отстроенных заново башен. Брюнет летел столько, насколько хватило ему сил. — Как же несуразно. — Едко усмехнулся и, чуть ли не ползя, оперся о холодный камень. Мальбонте упал ровно тогда, когда пролетал статую. Запечатанного Шепфа. Сама судьба завела его сюда. Заставила увидеть собственными глазами. Напомнить о том, как первый Бог потерпел поражение. — Теперь умираю и я. — Проговорил он и тут же закашлялся. Кровь текла уже и из глаз. Виски пульсировали, однако, Мальбонте и не думал покидать Шепфа. Не мог, да и не хотел. Статуя молчала, но и молчание словно с ним говорило. Будь возможность воскресить старого Бога — он это сделал бы. Лучше уж лжец на троне, чем хоть один из нынешних властителей. Оставалось закрыть глаза и мечтать. Надеяться, что она выживет. Та, которая не будет его. Никогда. — Шепфа, спаси нас.

***

       Вики испугалась. Мальбонте так и не явился в положенное время. Простынь по-прежнему была холодной. Она боялась, что он покинул её. Навсегда. Девушка его ощущала. Но уже и не знала, мерещиться ей данное или нет. Она боле не понимала, что настоящее. Он жив. Вернулся ближе к вечеру, потрепанный и мокрый из-за ливня. Мальбонте тут же рухнул на кровать, закутываясь в тёплое одеяло. Холод в последнее время чувствовался постоянно. — Бонт… — она слабо улыбнулась. Её последней надеждой был он, и она за него цеплялась. Они скрестили мизинцы друг с другом. Второй рукой он её слабо приобнял. Мальбонте сильно устал. Бог хотел поспать, чтобы в последний раз суметь проснуться. Его разбудил неимоверно громкий плачь. Вики поливала подушку слезами, сама того не зная. На неё напала горячка. Им становилось только хуже. Только зараза отходила, как новая волна окунала их в своем величии. — Тише, молю. Шепфа все-таки был обычным камнем. Он не мог их спасти, как и ожидалось. Мальбонте провел пальцами по её распластавшимся на постели волосам, по ключицам, предплечью. Сомкнул их ладони. Черту переходить было нельзя. Он знал. Он знал, хоть и хотел. Вики больше не плакала. Наоборот, проснулась и, кажется, разочаровалась, увидев пред собой тёмный потолок. — Я думала, ты умер… — голос был очень слабый. Она сгорала у него на глазах. Куда быстрее, чем он сам. Сколько бы боли Мальбонте у неё не забрал, сколько бы слёз не вытер, ей не становилось лучше. Вики продолжала задыхаться и умирать. — Умру. — Не говори так. Он выдохнул в область её шеи. И обратил на девушку взгляд чёрных глаз, подсвеченных лишь лунным светом. Ночь сегодня была ясной. Небо, наконец, виднелось из-за туч. — Я собираюсь умереть на рассвете солнца, — брюнет дотронулся её щеки, — Так ты сможешь выжить. Ей стало больно. Невыносимо. Болезнь плакала вместе с ней. Не желала, чтобы услышанное произошло. Вики видела, как за неё умерла мать. Она не могла, попросту не могла позволить ему это сделать. Девушка была готова на что угодно, чтобы задуманное не свершилось. Вот только молить некого. Бог лежал перед ней. Ни мертвый, ни живой. Существующий. — Ни за что. Она слышала это от Люцифера сотни раз, но только сейчас осознала смысл данной фразы. Обреченность. Эти слова не имели смысла и не могли изменить предначертанного. Злость. — Поцелуй меня. Больше прятаться Вики не пыталась. Некуда. Страх победил её. Пора начинать новую партию. — Вики… — он знал, что советница этого не хочет. Ответа не последовало. Она сама накрыла его губы, еле как умудрившись повернуться на бок. Вышло неуклюже. Но этого хватило, чтобы разбудить изголодавшегося зверя. Мальбонте перенял инициативу, подминая под себя худощавое тело. Он целовал её отчаянно: проводил языком по ровному ряду зубов, сплетал его с чужим, оттягивал нижнюю губу. Работало. Появлялись новые силы, становилось и впрямь легче. В животе порхали бабочки, или цветы вросли в плоть. Парень не знал, продолжая утопать в желанных ощущениях. По его телу прошлись мурашки, когда она ухватила его за шею, когда принялась двигаться в такт. Девушка содрала с него одежду. Вики решилась дойти до конца. Он хотел умереть, но не мог этого сделать, пока не разрешит она. А Вики не позволит. Принявшись выцеловывать узоры на её шее, Мальбонте чувствовал, как их боль растворяется в воздухе. Они и впрямь смогут выжить? Они смогут, если будут вместе всегда? В глазах блеснула искра надежды, давно растоптанной. Вики чувствовала себя отвратительно. Она предатель. Она не находила себя в неизведанных ощущениях. Ей нет прощения. Это должно было произойти. Рано или поздно. Наверняка, данное понимал даже Люцифер. Он приходил к ней сюда каждый день, каждый час. Сатана приходил к ней в надежде, что этого не было. Придет Сатана и завтра. И всё поймёт. Она предала его. Их. Пальцами Вики нащупала основание крыльев, прошлась по мягким красным перьям, закрыла глаза, ощущая, как он стал в неё входить. Вики предала их обоих. Девушка это знала. Она вновь закрыла глаза, отдавая всю себя процессу. Мысли исчезли. Остались только он и она. Навсегда.       Боль вернулась, заставляя её громко закричать, а после разразиться громким кашлем. Голова словно окаменела. Встать с кровати сил не было. Лишь кричать. Громко-громко. Не подействовало. Они всё равно умирали. — Тише… Скоро пройдёт. — он лгал, она была уверенна в том, что он лгал. Он сжал её руку в своей. Поддавшись порыву, Мальбонте её поцеловал, ощущая привкус железа на языке. Ей полегчало. Настолько сильно, насколько никогда и не бывало. — Спи спокойно, Вики. — прошептал брюнет, не отнимая рук от её тела. Начинало светать. А он всё ещё был жив. Она справилась. Вики закрыла глаза и провалилась в очередной беззаботный сон. Только вот спать совсем не хотелось. Девушка наконец не чувствовала никакой боли. Будто бы болезнь исчезла. Ему больно, но владыка был искренне счастлив. Он смог увидеть багряное солнце, заставляющее щуриться каждого. Мальбонте обнимал её и содрогался в очередных порывах. Теперь точно конец. Во сне Вики встретили небеса. Она летела на морском драконе, не ведая преград. Прижавшись к ней спиной, сидел мальчик с тёмными волосами. Он грустно рассматривал видневшийся горизонт. — Ты меня спасешь, если я упаду? — спросил мальчик. Маль-Бонт. — Спасу любой ценой. Их озарило солнце. Мальчик наконец улыбался. Он был счастлив. Наяву всё оказалось куда хуже. Она больше не чувствовала боли. Это пугало Вики. Повернувшись набок, девушка увидела спящего Мальбонте. Его ледяная рука продолжала сжимать её собственную, только слабо, почти невесомо. Лицо его приобрело совсем бледный оттенок, даже губы посинели. В душе закрался страх. — Бонт! — вскрикнула она, но тот не шелохнулся, — Мальбонте! — повторила, однако реакции вновь не последовало, — Маль-Бонт… Глаза наполнились слезами. Она прикоснулась рукой до его груди. Сердце не билось. Он больше не проснётся. Никогда. — Пожалуйста… — она молила его так каждый божий день. Молила самого Бога. И он всегда приходил. Всегда отзывался на её просьбу. Всегда, но не сейчас. Его больше не было. Лишь бездыханное тело. Оболочка. Мальбонте покинул её. Навсегда. Он забрал с собой всю боль. Он знал на что шёл. Это Вики убила его. Позволила ему сделать это. Она — убийца. Она — предатель.

***

      Похороны прошли громко. Каждый желал собственными глазами увидеть смерть нового Бога. Похоронили его рядом со старым. Шепфа теперь всегда будет охранять покой своего дитя. Вики не плакала. Внутри неё было пусто. Стало легче физически, но не морально. Она бы ушла следом за ним, если бы не Люцифер. Да и Сатане она боле не могла смотреть в глаза. Больше девушка не ловила его взгляда. Она предала возлюбленного. И он об этом знал. Он позволил ей свершить неизбежное. — Бессмысленно, Госпожа. Цветы заполонили абсолютно все органы. Вылечить такое невозможно даже магией. — Отчеканил доктор, попутно поправляя сползшие очки. — Как это — невозможно?! Люцифер взбесился, отбросив бедолагу к стене, он зарылся пальцами в собственные волосы, полностью испортил укладку. Вики же было всё равно. Она знала, что после произошедшего все равно не сможет жить, как раньше. Она итак мертва. — Мы найдем того, кто тебя излечит. — Зашептал Сатана, бережно накрывая её ладонь своей, — Обещаю. — Не найдём. Данное казалось ей очевидным. Надежды больше не было. Цветы полностью сожрали её в ответ на смерть своего хозяина. Мальбонте умер, не давая ей выбора. Люцифер же никак не мог понять. Он продолжал жадно её целовал, лелеять, пытаться воскресить. Но толку спасать того, кто уже давно утонул. — Не говори так… — Ладно. Они и впрямь попробовали. Разные лекари, маги приходили к ним, но никто так и не смог отыскать лекарство. Лекарством был Мальбонте. Но теперь он оказался под землёй. Его больше не было. — А помнишь, когда Геральд взбесился из-за того, что Ади и Сэми постоянно зависали у нас в комнате? — спросила Мими, расположившись на соседней подушке. — Угу, у него ещё так забавно вздымались ноздри! Обе девушки залились смехом. Вики не хотела показывать ей, что обречена. Ади и Сэми больше не было. Как и Геральда. Скоро из этих воспоминаний останется только Мими. Она ненавидела одиночество больше всего на свете. И советница не могла позволить себе причинить ей боль. — Обещаешь, что не умрешь? — неожиданно спросила она. Только с минуту назад смеявшаяся, Мими начала хныкать, будто маленькая девочка. Ей было страшно, ведь если умрет и Вики, у неё и правда никого не останется. Только мама. Больше никого — Обещаю. — Она не пыталась сделать вид, что не врет. Вместо этого переплела их пальцы между собой. Мими сразу же поняла, что это неправда. Она не злилась, как в прошлый раз. Больше надежд не было. Мальбонте больше не было. В одну из ночей Вики стало совсем плохо. Она не испытывала такой боли, как раньше, но продолжала кашлять, не в силах держать цветы внутри себя. Со смертью Бога лепестки стали иссыхать. Теперь Вики не могла учуять их запах. Они стали шершавыми и ломкими. В этот раз её лихорадило. Сильно. Она бредила. Ей всё мерещились родители. Молодые и счастливые. Они звали её с собой. Вики хотела, но не соглашалась. Как и раньше. Девушку по-прежнему держали, не позволяя умереть. — Сейчас всё пройдёт… Всё пройдёт. — Вторил Люцифер, заключив девушку в свои объятия. Он являлся владыкой Ада, но практически в него не спускался последние месяцы. Вики хотела жить тут. Она хотела умереть там же, где и он. — Я люблю тебя. — Сказала девушка. На щеках виднелись мокрые дорожки. Она не говорила этого слишком долго. А ведь из-за её чувств Бонт и умер. Она умирала. — Тише… — прошептал мужчина ей в ухо. Вики мигом обернулась. Лицо в глазах двоилось. Она не понимала кто перед ней: Мальбонте или Люцифер. Она ничего больше не понимала, лишь продолжая трястись от холода, пробивающего до костей. — Отпусти меня… — обессилено произнесла девушка, блаженно закрывая глаза. — Ни за что. Она этого не услышала. Привиделось ей, что прижимал к себе её он. И разрешил уйти. Отпустил. Мальбонте позволил Вики умереть. Она, наконец, была свободна. — Прошу, Вики… — Люцифер плакал. У них никогда не будет того, о чём он мечтал. У них не было будущего с самого начала. Люциферу оставалось прижимать к себе бездыханное костлявое тельце. Люциферу оставалось надеяться, что завтра он проснется и всё станет, как прежде. — Отпускаю. Вики, я тебя отпускаю. — Его надежда иссякла. Ничего не будет, как прежде. Её похоронили рядом. Теперь Шепфа охранял двоих. Правительница погибла, так и не сумев взойти на трон. Только чёрные лилии всегда украшали её могилу, соединяя их друг с другом. Их связь даже после смерти осталась нерушима. — Я тоже тебя люблю. Тоже люблю. Люцифер жалел о том, что не успел сказать это тогда. Но он продолжал жить дальше, зная, что Вики не позволила бы ему умереть. Не было больше правителей. Всем управлял совет и он. Сатана. Он справится. Они не будут вместе после его смерти. Но он справится.

***

      Они не будут вместе никогда. Они будут вместе всегда. Они — ничто без друг друга. И теперь они оба мертвы. Они, наконец, свободны.