Ноунэйм

      Он не может в это поверить. Нет! Такого просто не могло случиться. Не этот человек. Не эти слова...       – Я сожалею, Гокудера...       Савада Тсунаеши – Десятый босс Вонголы. Неужели он больше не тот человек, которого Гокудера знал и поддерживал более десяти лет?       – Мы больше не можем продолжать поиски. Прости...       Десятый, которого знал Гокудера, никогда не сказал бы подобных слов. Никогда не опустил бы руки. Десятый сделал бы все, приложил бы максимум усилий и даже больше – Савада Тсунаеши мог выйти за пределы своих возможностей, чтобы защитить друзей, семью, тех, кто ему дорог. Но почему тогда? Почему именно сейчас, когда это так нужно, он отказывается от этого?       Хаято раздраженно пинает первую попавшуюся тумбочку. Затем схваченная с тумбочки стеклянная пепельница, жалобно звякнув, разбивается о стену. Он бы разбил всю мебель, всю посуду, разнес и сжег бы все, что находится в этой теперь ненавистной квартире! Но после приступа гнева резко наступает приступ отчаяния и слабости – Гокудера медленно оседает на пол, закрыв лицо руками.       Два года. Два года он сдерживался и не давал воли эмоциям. Все эти два чертовых года он жил с надеждой, цеплялся за любую даже самую крохотную ниточку, и старался не отчаиваться. Верил, ждал, что всё будет хорошо. А сейчас будто бы что-то окончательно сломалось внутри, выпуская на свободу все скопившиеся эмоции: страх, боль, гнев, разочарование, чувство утраты, горячими каплями скатывающиеся по щекам.       После того, как Бьякуран был повержен, и молодая Вонгола вернулась в свое настоящее время, они продолжили существовать. Этот мир не рухнул, не сломался, не исказился, он остался прежним. Или почти прежним. Конечно, без зловещих планов врага и его прихвостней дышать стало намного легче, мировое равновесие постепенно восстанавливалось, жизнь налаживалась, Вонгола заново отстраивала свою разрушенную базу, обзаводилась новыми преданными союзниками. Они все очень много работали, чтобы если не устранить полностью, то хотя бы минимизировать последствия деятельности Бьякурана. К тому же среди Вайт Спелл было слишком много по-настоящему преданных ему людей, которые работали на Бьякурана не из кровожадной своей натуры и не ради денег, власти, славы, а за идею изменить мир. И теперь каждый из них пытался воплотить эти идеи в жизнь, только уже в своем собственном извращенном понимании. Пусть они были слабы, а их потуги жалки и пресекались на корню, но проблем они тоже доставляли достаточно. Однако никто из хранителей не унывал и не испытывал раздражения. Наоборот, будто вооружившись особенным вдохновением постараться сделать этот мир лучше, Вонгола во главе с Тсунаеши и при поддержке Шоичи работала не покладая рук. К тому же эта суета была приятной – приятно было осознавать, что они все вместе, и даже Вария с вечно огрызающимся и всем недовольным Занзасом, но тоже включившимся в работу по восстановлению порядка без лишних просьб и уговоров, возвращают прежний безопасный мир.       Да, было чертовски трудно, но одновременно и так же легко. А ещё прекрасно. Потому что все, кто был дорог Хаято, находились рядом. В первую очередь, он – Ямамото. И было совершенно не важно, как их запутанные и странные отношения вдруг пришли в полный порядок сами по себе, когда угроза по-настоящему навсегда потерять друг друга миновала. Возможно, именно это подтолкнуло их обоих, наконец, признаться и вскоре даже начать жить вместе. Конечно, у них было не так много времени из-за постоянных дел и поездок обустраивать недавно купленную просторную квартиру, но когда это время находилось, они были по-настоящему счастливы, потихоньку, капля за каплей, строить свой собственный уютный мир, предназначенный только для них двоих.       И казалось, что как минимум за их совместное будущее переживать точно не стоит. Но ровно до того момента, пока Ямамото вдруг не вернулся с очередной миссии. Первую неделю Гокудера не слишком беспокоился – Такеши просто задержался и не может ответить на звонки, решая сложные вопросы, такое часто бывало. Спустя еще неделю тревога стала осознанной – такого ещё не было, чтобы Ямамото не выходил на связь хотя бы с Тсуной. Хранитель дождя всегда мог найти способ связи, если бы захотел этого, и если бы мог... А спустя еще неделю стало уже очевидно, что хранитель дождя бесследно исчез.       Его безуспешно искали два года: Гокудера, хранители, Дино, даже Скуало активно включился в поиски: "Я не могу позволить этому безмозглому проиграть кому-либо, кроме меня!". Все надеялись на лучшее, но опасались худшего. Впрочем, про худшее никто никогда не говорил. Но попытки отыскать Такеши оказались безрезультатны. Он будто испарился. Они попытались проработать все, даже самые неприятные версии: от похищения до убийства. К сожалению, врагов у Вонголы, которые бы хотели устранить хранителей, до сих пор было достаточно. Но если это похищение, то почему так долго похититель не предъявляет свои требования? А если убийство, то где хоть какие-то следы?       И все эти два года Гокудера каждый вечер, измученный работой и поисками, возвращался в их квартиру, где бережно хранил вещи Ямамото, некоторые даже еще не распакованные, будто бы в ожидании, что он скоро появится и они вместе раскроют коробки. И продолжал обустраивать их дом в надежде на то, что завтра они его найдут, или Ямамото сам внезапно появится на пороге. Наверное, именно это не давало сойти ему с ума, не поддаться отчаянию, а тщательно планировать каждый свой день, каждый очередной шаг по поискам и держаться столько, сколько потребуется.       Но сегодня, после разговора с Десятым, надежда рухнула.       – Я понимаю, Гокудера, что он тебе больше, чем друг. Мне он дорог не меньше. Но мы больше не можем тратить так много сил и ресурсов на поиски Ямамото. Есть и другие люди, которым тоже нужна наша помощь.       – Что ты такое говоришь, Десятый?! Мы даже не знаем, где он, грозит ли ему опасность или нет! Как ты... Десятый... ты бы никогда не бросил никого из нас...       – Я сожалею, Гокудера... Но, кажется, Ямамото вовсе не хочет, чтобы его нашли.       – Как это понимать?! Вы что-то выяснили? Вы видели его?! Где он? Почему ты ничего не сказал мне?!       – Нет, не нашли, – Тсунаеши покачал головой. – Но все указывает на то, что Ямамото решил оставить Вонголу и не хочет, чтобы его беспокоили.       – Не правда! – теперь Гокудера уже окончательно вспылил. Возбуждение, вызванное надеждой услышать хорошую новость, резко сменилось гневом, когда вместо хороших новостей продолжились плохие. – Ямамото никогда бы не бросил семью по собственной воле!       – Мне неприятно это говорить, но та миссия, на которую Ямамото отправился один в тот день... Он беспокоился за тебя, Гокудера, потому просил ничего не говорить тебе, пока не решит все свои проблемы самостоятельно. Он боялся, что ты не поймешь, что он сделает тебе слишком больно...       – Какие такие проблемы он должен был решить, о которых я не знаю?.. – Гокудера насторожился. Эмоции сменяли друг друга так быстро, что Хаято сам за ними еле поспевал, а в голове от различных подозрений уже становилось тесно. И Тсунаеши медлил со своим рассказом так, будто сам не знал, что сказать и как правильно подобрать слова. Или просто выдумывал историю на ходу? Нет, в это Гокудера тоже не мог поверить – Десятый патологически не умел врать. Значит, ему и правда было тяжело об этом говорить.       – Ямамото не отправлялся на миссию. Он улетел на чемпионат по бейсболу, – продолжил после небольшой паузы Тсунаеши.       – Как?! Ямамото ведь даже не тренируется!       – Я тоже долго не хотел этого принимать, все надеялся, что он действует в порыве эмоций и одумается. Но Ямамото решил оставить Вонголу практически сразу после нападения на его отца. Для него это оказался слишком сильный удар, слишком ранило его. Ты должен это понять, Гокудера. Я думал, что привязанность к друзьям и наша – твоя – поддержка сгладит ситуацию, что ему станет легче, что он обретет новую семью... К тому же Ямамото действительно хороший друг – он не стал сбегать сразу, пока мы не расправимся с Бьякураном и нависшей угрозой над всем миром, иначе бы жертва его отца оказалась напрасной. Вот такой он человек. Не хотел никого ранить своим решением, потому никому ничего не говорил. Я сам догадался, при чем очень поздно – когда Ямамото уже начал налаживать свою мирную жизнь и ходить на тренировки.       – Если это так, то почему я ничего об этом не знал? Почему он не сказал мне? Мы же... Мы... – Гокудера не поверил ни единому слову, но и сам не мог подобрать ничего вразумительного в ответ. Конечно, он всецело доверял Десятому и никогда бы не подумал, что Савада будет обманывать его или пытаться это делать. Но и все сказанное звучало совершенно нелепо и невероятно. Так, будто им снова пятнадцать, и они выдумывают для девочек очередную легенду про сумо. Если все, что сказал Десятый – правда, то зачем Ямамото стал развивать с ним отношения и жить вместе? Зачем признавался в своих чувствах, если просто собирался в конечном итоге сбежать?       – Я знаю, что у вас отношения, Гокудера, – Тсунаеши отвел взгляд и еще долго старался не смотреть на хранителя урагана, будто ему стало стыдно за сказанное. – Я не могу наверняка угадать, что творится в голове у Ямамото. Он всегда был таким – принимал неординарные решение, которых от него никто и никогда бы не ожидал. Как тогда, когда он пытался спрыгнуть с крыши школы... Никто не ожидал бы подобного, особенно от Ямамото, – на губах Тсунаеши заиграла какая-то печальная и одновременно ласковая улыбка, которая, впрочем, быстро исчезла с его лица. – Мне кажется, это похожий случай. Он просто ничего не сказал тебе из опасения, что причинит тебе слишком много боли. Или не хотел видеть, как ты страдаешь. Ведь, в отличие от него, ты не бросишь Вонголу и семью, не сможешь. А полгода назад мы нашли это, – Савада достал из-под своего письменного стола довольно длинный сверток, по форме напоминающий клинок. Глаза Гокудеры расширились – сомнений быть не могло: перед ними буквально лежал Шигуре Кинтоки. – Мы нашли его, когда повторно решили тщательно исследовать бывший дом отца Ямамото. И кольца. И если меч оказался там спустя столько времени... значит, Ямамото окончательно решил оставить этот путь и свое наследие... В любом случае, я запрещаю тебе продолжать это расследование, Гокудера, – закончил Савада уже решительно и с необычно стальной ноткой в голосе, которую хранитель дождя никогда от него не слышал. Значит, он был настроен серьезно.       – Если Ямамото захочет вернуться – он сам даст о себе знать. А пока что мы не имеем никакого права его беспокоить. Мы и так причинили много горя его семье.