Ноунэйм

      Гокудере поначалу почудилось, что помещение, куда они прибыли – это все тот же цветочный салон. Но цветов тут было гораздо меньше, а в кабинете, куда его сопроводили для разговора, их и вовсе не было. Кажется, Кикё любил цветы не настолько, чтобы заставлять ими еще и рабочее пространство. Да и никаких сводчатых и стеклянных потолков, колонн и прочей пафосной атрибутики роскошной жизни тут тоже не наблюдалось. Наоборот, все было обставлено достаточно просто, но зато со вкусом и уютно. Значит, это было совсем другое место, хоть Гокудера и не мог видеть и отследить, куда его везли. Все это время хранителя урагана напряжение не отпускало – он ни капли не доверял этому человеку и был готов в любой момент защищаться, хоть он и не чувствовал реальной угрозы. Кикё же, наоборот, казался уверенным и расслабленным, будто это действительно была дружеская встреча. И, как только они очутились вдвоем в кабинете, молча открыл сейф, классически оказавшийся за одной из дурацких картин на стене, которые вешают по такому случаю, достав из него небольшую шкатулку и протянул ее хранителю урагана, предлагая взглянуть. На темно-сиреневом бархате покоилось семь платиновых колец в форме ангельских крыльев, украшенных камнями разного цвета: атрибуты Неба, Грозы, Урагана, Тумана, Дождя, Солнца и Облака.       – И что все это значит? – Гокудера поднял на него недоуменный взгляд, оторвавшись от разглядывания колец. Кикё в ответ вскинул тонкую, того же цвета, что и его волосы, бровь и посмотрел так, будто Гокудера не должен был вообще задавать этот вопрос, а, наоборот, должен был прийти в ужас или восторг, или нечто такое. Видимо, ожидаемого эффекта не получилось.       – Ты ведь знаешь, как наследуются кольца Марэ?       Гокудера лишь раздраженно повел плечами. Он действительно не задавался этим вопросом – просто потому, что он был ему не интересен. А сейчас ему хотелось получить объяснения, зачем его чуть ли не похитили и привезли сюда, а не слушать эти удивительные истории про кольца.       – Видимо, не знаешь, – Кикё усмехнулся и отложил коробочку с кольцами на стол. – Я долго и тщательно собирал информацию о кольцах еще с Бьякураном. Кольца Вонголы передаются по наследству только кровному родственнику действующего босса, обладающему способностями и прошедшему испытания. Потому кольца Вонголы невозможно отнять силой, так как использовать их может только кровный родственник босса Вонголы, избранный наследником. Кольца Марэ, как часть Три-ни-сетте, передаются по-другому – они передаются самому выдающемуся человеку каждого поколения, обладающему определенными способностями. Если такого человека нет, то кольца исчезают из мира и ждут своего часа. Забрать силой или передать их по наследству совершенно невозможно. Так вот, после уничтожения Бьякурана, то есть босса семьи Джессо, кольца Марэ тоже должны были исчезнуть и перейти к кому-то ещё. Возможно, в параллельном мире. Я, даже будучи правой рукой босса, не имею права их хранить. Однако кольца до сих пор у меня в полном составе. Даже кольцо Неба. А это может означать только одно.       И только сейчас Гокудера действительно начал припоминать, что Верде и Шоичи говорили об исчезновении колец Марэ и о том, что мир должен был прийти в равновесие, но хранитель урагана тогда не особо слушал и не вдавался в подробности, что рассказывают эти двое безумцев. Тогда для них всех всё просто благополучно закончилось, план сработал, а большего и не надо! А теперь оказывается, что их план... провалился?       – Что означать? Бьякуран на самом деле жив?.. – с опаской высказал свое предположение Гокудера.       – Да. И не только жив, но и остается действующим боссом семьи Джессо. А на мне лежит обязанность, как на последнем оставшемся хранителе, беречь эти кольца до того момента, пока не объявится Бьякуран и не выберет новых хранителей.       – Не может этого быть! Вонгола из прошлого ведь уничтожила Бьякурана! Мы проверяли и видели записи сражения. И Аркобалено говорил...       – Проверь сам, если не веришь мне, – Кикё пожал плечами, будто ему было совершенно плевать. – Ты же помнишь, что происходит, если пытаешься использовать не принадлежащее тебе кольцо? Давай, попробуй, – и Кикё протянул ему кольцо урагана. Гокудера некоторое время колебался, сомневаясь, не ловушка ли это. Но кольцо не выглядело как подделка, в нем даже на расстоянии чувствовалась знакомая сила, потому Гокудера кольцо все же взял. И на палец кольцо село идеально, как когда-то его собственное кольцо Вонголы. Насколько Гокудера знал, если кольцо использует не истинный хранитель или наследник, то он просто не сможет использовать весь потенциал кольца – ничего опасного. Но только он попробовал пропустить через кольцо пламя посмертной воли, как мгновенно его охватило такое чувство, будто, с одной стороны, вся энергия его тела неконтролируемо всасывается кольцом с такой скоростью, что это вызывает физическую боль, и одновременно – будто кольцо само направляет в его тело собственную энергию, пытаясь очень грубо атаковать. Выносить это дольше нескольких секунд было совершенно невозможно, боль нарастала со страшной скоростью, еще чуть-чуть и, Гокудера бы потерял сознание.       – Похоже... – он тут же поспешил снять кольцо, чуть не уронив его от внезапно возникшей слабости – кольцо за столь короткий момент контакта почти высосало его энергию до конца, так что перед глазами начали плясать черные мушки, а он безуспешно пытался заново сфокусировать зрение, теперь прекрасно понимая, почему Занзас тогда отдал кольца и не пытался их снова вернуть, а Десятый, наоборот, их уничтожил. – Они действительно настоящие.       – Так и есть.       – Но какой тебе смысл рассказывать об этом мне? Разве ты не заинтересован в возвращении Бьякурана? Он же твой босс, и ты с ним заодно! – неприятные ощущения исчезли так же быстро, как и появились, и Гокудера мгновенно начал трезво мыслить.       – И да и нет, – задумчиво ответил Кикё. – Конечно, я заинтересован отыскать Бьякурана как можно скорей. Но не надо думать, что я полный идиот или конченный псих. Как раз наоборот, я прекрасно помню, что он делал. Что мы делали, – он тут же поправил себя. – И помню, как Бьякуран поступил с остальными Венками и использовал нас просто как временное хранилище пламени посмертной воли, – Кикё слегка поморщился.       – Только не говори, что ты собрался ему отомстить.       – О-хо. Похоже, ты не знаешь и как выбираются хранители, – Кикё снова усмехнулся, а Гокудеру эти его манеры начинали уже раздражать. Хотя больше его раздражало на самом деле незнание таких важных деталей – он привык воспринимать свое положение хранителя урагана Вонголы как данность, а место правой руки босса – как личную заслугу. – Хранители колец Три-ни-сетте, как и босс, не выбираются случайным образом. Это должны быть действительно сильные и выдающиеся люди, тоже не лишенные определенных способностей. Но даже обладая всеми необходимыми способностями, невозможно стать хранителем, если ты не предан всецело семье и боссу.        – И что, ты так легко собираешься простить все поступки Бьякурана? – фыркнул Гокудера, скрестив руки на груди. Что-то его эта история про хранителей совсем не впечатляла.       – Не знаю. Сам ответь на этот вопрос: разве ты отвернулся бы от Савады, если бы он оступился? Или не отдал бы свою жизнь, отстаивая его интересы?        "Черт! Подловил", – досадливо выругался про себя Гокудера. Сколько в его собственной жизни было эпизодов, когда он сам рад был бы отдать свою жизнь за Десятого. Даже далеко ходить не нужно, если вспомнить Конфликт Колец! Но Гокудера знал, что Савада Тсунаеши борется за правое дело...        – Не вздумай сравнивать Десятого с Бьякураном! Десятый никогда не стремился разрушить мир! – тут же вспылил Гокудера.        – В любом случае, сколько бы ты не придумывал себе причин хранить верность семье и боссу, но как только ты оступишься – сила твоего кольца сама тебя уничтожит, – Кикё тихо рассмеялся, наблюдая за растерянно-возмущенным лицом хранителя урагана Вонголы, будто то, что он сейчас сказал, действительно забавно. Но быстро продолжил:       – Но так или иначе, я до сих пор остаюсь частью семьи Джессо, раз кольцо не отвергает меня. И не собираюсь совершать предательство своей семьи или выступать против Бьякурана. И моя обязанность как правой руки – защищать босса любой ценой. Однако неизвестно в каком состоянии находится Бьякуран, раз он жив, и какие у него планы после унизительного поражения. Наверное, я лучше всех знаю, насколько он может быть опасен – он терпеть не может проигрывать. И он не знает про кольца, что они до сих пор принадлежат ему – это плохо. Он может решиться на отчаянные поступки. Но даже без колец и хранителей его способностей и силы хватит, чтобы нанести непоправимый вред всему миру, не говоря уже о том, чтобы уничтожить Вонголу в ее нынешнем состоянии. Он ведь сражался с Савадой Тсунаеши из другого времени, а у этого Савады просто нет ни единого шанса. Никогда не было... Потому его план тогда был идеальным. И именно потому я должен его разыскать и защитить.       – Защитить Бьякурана? – глаза Гокудеры удивленно расширились. Похоже, Кикё и правда свихнулся и несет бред. Какое нахрен защитить того, кто может и сам одним махом уничтожить целый мир?       – Да, защитить. Как минимум – от необдуманных поступков и опрометчивых решений, которые приведут не только к гибели мира, но и к его собственной. На этот раз окончательной.       – Однако, все это не объясняет, зачем тебе понадобилась Вонгола.       – Во-первых, вести поиски совместно с заинтересованной стороной гораздо эффективней. Во-вторых, если Бьякуран не представляет угрозы, лишился сил и где-то зализывает свои раны, Савада не станет на него нападать или пытаться отомстить, воспользовавшись моментом.       Что верно, то верно. Гокудера не хотел упрекнуть Десятого в мягкосердечии и слабохарактерности, но Тсунаеши действительно имел способность сочувствовать даже опасному врагу и никогда не нападать – только защищаться. Больше поражало то, как Кикё печется о сохранности жизни своего босса, который поступил с Погребальными Венками столь подлым образом. Насчет Кикё он не питал иллюзий, что тот раскаялся в своих поступках и решил измениться. Но, по крайней мере, сейчас он был честен. И всё же... Все же он был прав – Гокудера мог его понять, потому что и сам бы ни за что не отвернулся от Десятого, даже если бы весь мир перевернулся с ног на голову.       – К тому же мне нужен кто-то из хранителей Вонголы, кому я могу доверять, – продолжил Кикё. – Чтобы предупредить Саваду. И не делай такое лицо. У меня одного не хватит сил, чтобы убедить Бьякурана не совершать вредоносных поступков. Без Три-ни-сетте, который ему уже никогда не собрать вновь, он не сможет и дальше придерживаться своих убеждений. Единственная, кто могла бы с ним вести диалог на равных и кого он мог бы сейчас выслушать – это Юни. Но... – Кикё на секунду замолчал. Тут и пояснений не требовалась – Юни отдала свою жизнь, чтобы спасти жизни своих товарищей и ради победы над Бьякураном. И теперь на ее помощь точно уже можно не рассчитывать. – Остается только Савада. Я заметил, что у босса Вонголы имеется некоторый талант вести переговоры.       – Тогда к чему эти сложности? Можно было бы напрямую связаться с Десятым, и уже давно!       – Не могу. Попробуй уже подумать логически, наконец! Я не могу действовать напрямую по двум причинам: первая – это Бьякуран, который находится неизвестно где, неизвестно в каком состоянии, и неизвестно что может выкинуть, если решит, что его предали, а вторая – Вария. Видишь ли, мне удалось сбежать из замка Варии, – Кикё на секунду прервался, откидывая густые волосы, упавшие ему на плечи за спину, в какой-то даже кокетливой манере, будто дал слабину и решил похвастаться подобным достижением таким затейливым образом. – Занзас вряд ли будет в восторге от того, что его пленный разгуливает на свободе как ни в чем не бывало, еще и со знанием того, что Варию легко можно одолеть на их же территории. Как только я объявлюсь в Италии или намекну, что я все еще жив и свободно веду дела, тут же начнется охота за моей головой. То, что мне удалось сбежать, не отменяет того, что Вария до сих пор остается отрядом лучших убийц с непревзойденной подготовкой и способностями, с которыми мне бы не хотелось вступать в открытую конфронтацию. Так что считай, у меня с Занзасом своеобразный мирный договор – я никогда не появляюсь в Италии и не отсвечиваю в мире мафии, а Вария не открывает за мной охоту. Как видишь, пространства для маневра у меня не так много.       – Ладно, я понял, что ты такой благородный двойной агент, связан по рукам и ногам, все дела, бла-бла-бла, – Гокудере откровенно надоело слушать эти длинные объяснения про кольца и жизнь бывшего врага, и он плюхнулся на ближайший диван. К тому же все эти рассказы никак не приближали его к собственной цели – узнать, что случилось с Ямамото. – Все это жутко – в кавычках – интересно, но при чем тут я и Ямамото?       – Я думал, ты уже успел сделать кое-какие выводы из нашего разговора. К тому же ожидал, что ты сообразишь и появишься в Окленде, встретишься со мной гораздо раньше. Видимо, у вас в Вонголе дела обстоят совсем худо...       – Хорош уже меня критиковать! На себя бы сначала посмотрел! Сидишь тут в своем цветнике и думаешь, что все бегать вокруг тебя и твоего драгоценного Бьякурана должны! – снова разозлился Гокудера, отвечая на колкость. Было обидно, но, с другой стороны, замечание вполне справедливое – Гокудера и раньше упрекал себя в том, что не бросился по горячим следам разыскивать Ямамото именно в том месте, где его видели в последний раз. И в результате только потерял драгоценное время.       – Спокойствие, – Кикё вскинул руки в примирительном жесте. – Ладно, рассказываю, только слушай внимательно. Пока я узнавал информацию о кольцах, я собрал тщательное досье на каждого из хранителей Вонголы. Это я вызвал сюда Ямамото, так как из вас всех он больше всего склонен вести диалог и способен воспринимать факты, не искажая их. К тому же он дружелюбен и ни к кому не имеет предвзятого отношения. Ты же должен понимать, что для меня в этой ситуации подобное важно. Я нашел способ с ним связаться, и тот "тренер", к которому он отправлялся – был я. Адрес "тренера" тоже я ему дал и следил за тем домом на случай, если следом за хранителем дождя Вонголы явится кто-то еще нежелательный. Вот почему вы тогда ничего не нашли, и о твоем прибытии сейчас я узнал сразу. Ямамото от меня получил всю необходимую информацию о кольцах и Бьякуране, чтобы передать ее Саваде. Но передача информации не состоялась. Кто-то совершил нападение на вашего хранителя дождя. И это точно был не я – как ты видишь, это не в моих интересах. И не Вария, иначе бы они просто вышли через него на меня и не стали бы марать руки о хранителя Вонголы. Самое интересное, что после нападения на Ямамото начались попытки покушения на меня, которые до сих пор продолжаются. И это не Бьякуран. Пожелай Бьякуран меня убрать, я бы уже с тобой не разговаривал. А этот человек действует как-то странно – очень продуманно, но всегда оставляет шанс заметить его намерения вовремя. Потому я до сих пор жив. И судя по тому, что этот кто-то не совершает покушений на Вонголу или кого-то еще из дружественных ей семей, я сделал вывод, что его целью были только я и хранитель дождя. И если я могу найти или придумать причину, почему он совершает покушения на меня, то совсем не догадываюсь, зачем ему понадобился лишь единственный ваш хранитель. Кто у нас с Ямамото может быть общий враг?       – А ты уверен, что это общий враг, а не кто-то, кому не выгодно, чтобы ты обменялся информацией с Десятым?       – Уверен. У меня сначала была такая же мысль, что кто-то пытается помешать поискам Бьякурана. Или просто в моем окружении завелся предатель, которому невыгодно, чтобы я связывался с Вонголой. Но, понимаешь, я прибыл на место крушения самолета чуть раньше людей Вонголы, так как отслеживал передвижения Ямамото по стране после нашей встречи, и обнаружил, что этот человек не тронул и даже не попытался уничтожить информацию для Савады, – Кикё достал небольшой, изрядно обгоревший и помятый чемоданчик, передав его Гокудере. Гокудера медленно его вскрыл, обнаруживая внутри потрепанные зашифрованные документы, диски с записями и копии колец Марэ. – То есть этот человек или не знал, что хранится в чемодане, или совершенно не интересовался этим, и его целью был только хранитель дождя Вонголы.       – Звучит совсем запутанно, – с несколько секунд поразмыслив, выдал Гокудера, закрывая чемоданчик. – То есть этому неизвестно кому не интересен ни Бьякуран, ни Вонгола, а только ты и Ямамото? А покушение на Ямамото не могло быть просто приманкой?       – Могло. Но тогда почему же он не напал на меня, когда я оказался на месте крушения самолета, если это была попытка вывести меня из подполья?       – А откуда мне знать, что ты мне говоришь правду? – подозрительно сощурившись уставился на Кикё Гокудера.       – А какой мне сейчас смысл тебе лгать? Чтобы что? Чтобы потратить несколько часов на красивые разговоры, а потом пафосно тебя выпотрошить под вино и итальянскую оперу? – фыркнул в ответ Кикё. На это Гокудера уже не придумал, что можно было возразить, хоть от подобной идеи стало немного не по себе.       – Эээ... да что у вас вообще может быть общего с Ямамото!       – В том и проблема – я не знаю.       – А я-то тебе зачем?       – Боже... - Кикё закатил глаза и скрестил на груди руки, будто тоже устал от этого долгого диалога. – Чтобы сделать то, что не успел сделать хранитель дождя Вонголы – передать Саваде информацию о кольцах и Бьякуране. На самом деле, на твоем месте мог бы оказаться любой другой хранитель, кто сообразил бы первым. Но им оказался именно ты. Во-вторых, чтобы помочь найти убийцу или убийц. Или ты в этом не заинтересован?