Неловкий флирт

– Я тебе говорю, этот парень очень странный. – Сказал Ротско, стараясь поспеть за быстро вышагивающим по рыхлому песку другом. – Он без умолку болтал о Нетейаме весь вечер, а потом… – Послушай, бро, спасибо большое, что всё разузнал, но давай поговорим позже? – Перебил его Аонунг, кажется, даже не думая о том, чтобы сбавить темп. Наоборот, с каждым словом он всё больше и больше ускорялся, чуть ли не переходя на бег и ещё больше увеличивая между ними итак не маленькую дистанцию. – Я правда спешу. – Виновато добавил он, кидая на дайвера быстрый взгляд, полный искреннего раскаяния.       Ротско, поняв, что его попытки достучаться до друга тщетны, неловко замер на месте, недовольно хмуря надбровные дуги, и громко возмутился: – Я понимаю, что тебя ждёт Нетейам, но ты же потом сам будешь жалеть, что не узнал всё заранее. – Я найду тебя вечером. – Крикнул Аонунг, махая на прощание рукой и скрываясь между деревьями.– Обещаю, бро! – Добавил он, окончательно исчезая в небольшом лесу, после чего наступила уютная тишина, прерываемая голосами вовсю трудящихся соклановцев вдалеке и мелодичным щебетом птиц.       Ротско устало вздохнул, взъерошивая кудрявые волосы рукой. Разговор действительно был серьёзным и его искренне удивляло, что Аонунг, больше прочих заинтересованный в том, чтобы уберечь Нетейама от различных опасностей, так просто взял и слинял, совершенно его не слушая. Он был уверен, что старший Салли отнёсся бы с пониманием к опозданию рифового принца и определённо дождался бы его в назначенном месте, но, видимо, Аонунг, в последнее время получающий долгожданные знаки внимания, совершенно об этом не думал, раз так рвался к лесному навстречу. Он всё понимал и был искренне рад за них, однако собранная информация и личное наблюдение за странным, по его мнению, парнем, с которым ему случайно довелось познакомиться на недавнем костре, заставили его предчувствие вопить во всё горло и искренне переживать за безопасность Нетейама.       Калун, младший сын местного мастера по изготовлению каноэ, на которых перевозили различные продукты для обмена с другими кланами, проявлял нездоровый интерес к старшему Салли. Он следовал за лесным по пятам, наблюдая за ним из тени, а от его тяжёлого, острого взгляда у Ротско невольно пробегали крупные мурашки по спине и хвосту каждый раз, когда он его видел. Чем больше дайвер наблюдал, тем более ненормальным казалось поведение этого на`ви, благо рядом с Нетейамом постоянно был кто–то из близких, непроизвольно отваживая Калуна своим присутствием.       Он очень хотел обсудить этот вопрос с лучшим другом, предупредить о возможной опасности и помочь уберечь Нетейама, но Аонунг, влюблённый придурок, просто-напросто потерял голову и не мог здраво мыслить в таком состоянии. Всё что ему оставалось – либо дождаться его, либо привлечь к этой проблеме других, не менее заинтересованных в безопасности старшего Салли, на`ви.       Скрепя сердце он остановился на первом варианте. – Надеюсь, этот болван не забудет своё обещание. *** – Нетейам! Прости, долго ждал?       Аонунг вбежал на небольшую поляну, останавливаясь рядом с сидящим на густой траве оматикайцем. – Ао. – Довольно протянул лесной, растягивая губы в нежной улыбке, от красоты которой сердце рифового принца в очередной раз сбилось с ритма. – Нет, совсем нет.       Янтарные глаза завораживающе блеснули то ли от попавших на них лучей Альфа Центавры, то ли от переполняющих их тёплых эмоций. Аонунг замер на месте, рассматривая невероятно чарующего на`ви перед собой восхищённым взглядом и это не скрылось от Нетейама, который сразу же трогательно зарделся от такого внимания. Заметно потемневшие кончики ушей и точёные скулы вызвали у рифового принца дикий восторг и ему едва удалось подавить в себе дикое желание расцеловать залитые краской смущения участки кожи.       У них было уже несколько неофициальных свиданий, на которых Аонунг, почувствовав желанный отклик, позволял себе более откровенные комплименты и прикосновения, а Нетейам, не смотря на явную застенчивость, активно отвечал на все двусмысленные намёки, доводя этим рифового принца до состояния полной эйфории. После каждой такой встречи меткаинец приходил домой с широкой улыбкой на губах, которая не сходила с его лица до самого сна, и подолгу залипал в своих мыслях, довольно хмыкая под нос каждый раз, когда в голове всплывали приятные моменты. Он неимоверно забавлял таким поведением родителей и младшую сестру. Они красноречиво переглядывались между собой, но тактично помалкивали, позволяя ему спокойно прибывать в мире наслаждения и сладких грёз о счастливом будущем рядом с любимым.       Аонунгу иногда казалось, что происходящее с ним нереально, потому что счастье, переполняющее всё его естество, было таким сильным и ошеломляющим, буквально сбивающим с ног, что ему было бы проще поверить, что всё это сон. Но всё было реальным. Лукавые улыбки, расцветающие на пухлых губах, красноречивые двусмысленные ответы, нежные касания изящных тёплых пальцев и манящие взгляды янтарных глаз – все они были реальны и были в разы лучше, чем он когда-либо мог себе представить. – Ты готов? – Спросил он, протягивая возлюбленному свою руку и тот с готовностью вложил в неё свою ладонь, одним ловким движением поднимаясь на ноги. – С тобой всегда готов. – Ответил Нетейам, мягко сжимая широкую прохладную ладонь, и от этого трепетного движения губы Аонунга снова невольно расплылись в блаженной улыбке. ***       Над головой Ротско, уже почти дошедшего до своего маруи, стремительно пронёсся банши, верхом на котором сидели Нетейам и Аонунг. Они летели в сторону открытого океана о чём-то громко переговариваясь, и судя по сияющим улыбкам на их лицах, которые дайвер успел мельком подметить, разговор был приятным. Он невольно улыбнулся, от всей души радуясь за продвижение в их отношениях, и бодро встряхнулся, отгоняя беспокойство и тревогу прочь. По крайне мере сегодня этим голубкам, отправившимся в одно из самых прекрасных мест в Ава`атлу, ничего не угрожало, поэтому он мог выдохнуть и расслабиться, со спокойной душой сосредотачиваясь на своих делах.       Эти мысли здорово приободрили меткаинца, и он энергично зашагал в сторону воды, намереваясь выполнить сегодня как можно больше поручений. Но только он приблизился к берегу и жизнерадостная улыбка на его губах мгновенно растаяла, а тревога более мощной волной прокатилась по всему телу, сжимая сердце в тиски.       Калун сосредоточенным, колким взглядом некоторое время смотрел на стремительно улетающих на банши парней, после чего быстро направил своего илу в их сторону, скрываясь под водой. – Вот чёрт. – Тихо выдал Ротско, переводя взгляд то на маруи позади себя, то на лазурную воду перед собой, и судорожно пытался сообразить, как ему лучше поступить. Наконец приняв решение, он быстро развернулся на пятках, сразу же срываясь на бег, и направился в сторону маруи семьи Салли. *** – Это невероятно, Нетейам. – Сказал Аонунг, рассматривая дорогой сердцу океан с высоты птичьего полёта, и услышал в ответ тихий, довольный смех оматикайца, который на мгновение обернулся к нему, одаривая задорным взглядом, и снова повернулся обратно.       Это был их четвёртый совместный полёт, и меткаинец, уже более-менее привыкший к ошеломляющей высоте и свисту ветра в ушах, искренне наслаждался видом любимой, родной стихии. Водная гладь красиво переливалась от лучей Альфа Центавры, на глубине то тут, то там мелькали силуэты разных морских обитателей, маленькие и большие острова появлялись и исчезали за горизонтом и от этого невероятного зрелища у рифового принца просто дух захватывало. – Аонунг, что это? – Нетейам прервал его мысли, указывая на большой тёмный силуэт прямо под ними, и рифовый сразу же распознал в нём свирепого хищника, из зубов которого было сделано ожерелье отца. – Акула. – Быстро ответил он, следя за тем, как по-настоящему опасное животное, словно почувствовав их пристальные взгляды, скрывается на глубине. – Это самый жестокий и свирепый хищник в наших водах, его стараются обходить стороной даже самые матёрые охотники. – Их возможно убить? – Заинтересованно спросил оматикайец, продолжая вглядываться в водную гладь в надежде снова увидеть массивный силуэт. – Это сложно, но возможно. – Аонунг погрузился в свои мысли, вспоминая наставления отца по убийству опасного хищника, и невольно несколько раз огладил тёплые бока, за которые держался. Нетейам крупно вздрогнул, кидая быстрый взгляд на широкие бирюзовые ладони, резко контрастирующие с его благородно–синей кожей, и несильно хлестнул ловким хвостом по его ноге. Рифовый принц тут же отмер, переводя взгляд на свои руки, и в его голову неожиданно закралась одна безобидная, но очень горячая идея. Нетейам сейчас был таким открытым и уязвимым, доступным для любой шалости, что он не стал сопротивляться дикому желанию претворить свою задумку в жизнь. – У них есть два слабых места. – Его голос наполнился игривыми нотками, но оматикайец, слишком сосредоточенный на полёте и безнадёжном высматривании хищника среди водной глади, совершенно не обратил на это внимание.       Аонунг мысленно ликовал. – Какие? – Беззаботно уточнил Нетейам, наконец оторвав глаза от океана и снова удобно устраиваясь на своём икране.       Рифовый принц облизал губы, резко пересохшие от накатившего волнения, и аккуратно наклонился к остроконечному уху, которое забавно дёрнулось от попавшего на него тёплого дыхания. – Первое, – сказал Аонунг, собирая всю свою храбрость, и медленно передвинул правую ладонь с узкой талии на центр живота. Он несколько раз дразняще прошёлся пальцами вокруг пупка, лаская гладкую, тёплую кожу, от чего мышцы под пальцами резко напряглись, немного втягиваясь внутрь в безнадёжной попытке уйти от волнующего нутро прикосновения. Спереди раздался судорожный вздох полностью поражённого его действиями Нетейама, и этот звук был настолько приятным и возбуждающим, что рифовому принцу хотелось слышать его вновь и вновь. – Живот. Кожа на животе достаточно мягкая для того, чтобы её можно было проткнуть копьём. Так что, если ты встретишься с акулой, в первую очередь целься именно туда. – Беззаботным тоном объяснял Аонунг, продолжая водить пальцами по гладкой тёплой коже, слушая трепетные вздохи и чувствуя короткие подёргивания соблазнительного тела перед собой. – Второе слабое место. – Продолжил он, обхватывая другой ладонью длинную изящную шею, и Нетейам, ведомый его уверенными, плавными движениями, непроизвольно приподнял голову вверх, предоставляя свободный доступ для более откровенных действий.       Это было опасно. Такая покорность лесного была очень опасна и ещё больше раззадоривала Аонунга, побуждая к более активным и смелым действиям. Он ничего не мог поделать с тем, что всё это ему чертовски нравилось, но одновременно с этим он понимал, что не стоит заходить слишком далеко, чтобы случайно не отпугнуть Нетейама своей настойчивостью и страстью. Рифовый принц гулко сглотнул, яростно стараясь ухватиться за остатки здравомыслия в своём сознании, и на мгновение зажмурил глаза, давая себе короткую передышку, чтобы прийти в себя и не перейти незримую черту. Через какое-то время он шумно выдохнул, отгоняя слишком постыдные мысли прочь, и, наконец, продолжил, несильно сжимая шею своими пальцами и чувствуя ладонью бешено бьющийся пульс лесного на сонной артерии. – Их шея. Кожа там тоже мягкая и тонкая, но, в отличии от живота, который они при всей своей изворотливости не особо могут защитить, её они защищают яростно. Имей это в виду и лучше целься в живот. Так у тебя будет больше шансов одержать победу.       Последовала короткая тишина и Аонунг запоздало понял, что Нетейам совершенно его не слушает. Это осознание заставило его губы растянуться в самодовольной улыбке и мысленно возликовать. Несмотря на короткое помутнение рассудка и почти полностью сорванный контроль, его шалость удалась на славу, и он был очень этому рад. – Ты меня понял, Нетейам? – Игриво поинтересовался рифовый принц, аккуратно обнимая оматикайца поперёк живота и прижимая ближе. Лесной коротко вздрогнул, словно этот вопрос с силой вытянул его из омута глубоких мыслей, и Аонунг снова почувствовал несильный удар хвостом по бедру. – Да, понял. – Через некоторое время ответил Нетейам, коротко кивнув. – Понял, что ты тот ещё засранец. – Недовольно добавил он, кидая на него выразительный взгляд, на что послышался заливистый смех меткаинца, полностью довольного его ответом. – Это точно. – Признал рифовый принц сквозь хохот, укладывая подбородок на ладное плечо и нежно потираясь щекой об изящную шею, и от этого до невозможности обаятельного поведения Аонунга у лесного сладко заныло сердце, быстро оттаивая. – Привыкай, потому что это только начало. – Проворные пальцы дробью прошлись по чувствительным благородно–синим бокам и хвост оматикайца снова ударил его по бедру, но теперь уже с намного большей силой. – Ты тоже привыкай. Моему хвосту понравилось бить тебя каждый раз, когда ты слишком своевольничаешь. – Самодовольно заявил Нетейам, одаривая его лукавой улыбкой.       Эти слова невероятно впечатлили Аонунга, когда он понял, что они были своеобразным обещанием о продолжении их соблазнительных игр. Меткаинцу, честно, хотелось позорно запищать от счастья, но он мужественно сдержался, вместо этого вновь отвечая возлюбленному двусмысленной шуткой. – Значит, ты у нас любишь причинять боль? – Рифовый вызывающе ухмыльнулся, осторожно, почти невесомо, поглаживая расслабленные бока, но несмотря на все усилия его действия не остались незамеченными. – А ты у нас, значит, любишь, когда тебе её причиняют? – Не уступал ему в ехидстве Нетейам, проходясь пушистой кисточкой по бирюзовой ноге и останавливаясь у самой кромки набедренной повязки. – Нет. – Честно признался Аонунг, гулко сглатывая от подступающих в голову откровенных фантазий. – Но с тобой готов попробовать.       Оматикайец заливисто рассмеялся, откидываясь всем телом на его широкую грудь, и меткаинец отдал бы всё на свете, только бы как можно чаще слышать этот прекрасный, чарующий смех, похожий на журчание резвого ручейка, и чувствовать это гибкое, стройное тело в своих руках. – Я подумаю над этим. – Весело заверил Нетейам, откидывая голову на его плечо и заглядывая в лазурные, переполненные смешанными эмоциями, глаза. – Обещаешь? – Тихо спросил Аонунг и в его голосе проступили отчаянные, нуждающиеся нотки, резко контрастирующие с самодовольной интонацией, которая была у него всего пару мгновений назад. – Обещаю. – Также тихо ответил оматикайец, нежно улыбаясь.       Это невероятно приободрило рифового принца и он, полностью ошеломлённый происходящим, резво зарылся носом в угольно-чёрные косички, жадно вдыхая самый приятный аромат любимого на`ви на всём белом свете. Нетейам только ласково похлопал его по бедру, даже не думая его останавливать. Ему невероятно нравится всё, что происходит здесь и сейчас, и он искренне наслаждается бережными прикосновениями меткаинца и его милым поведением. Он хотел, чтобы это продолжалось, как можно дольше. Желательно, всегда.       Они летели так, обнявшись, некоторое время в уютной тишине, пока на горизонте не замаячил нужный им остров. Нетейам, сидящий спереди и первый заметивший невероятной красоты кусочек суши, не смог сдержать поражённый выдох. Он невольно отпрянул от меткаинца, на мгновение заставив его переживать, но, когда Аонунг поднял взгляд с благородно-синей спины вперёд, реакция лесного стала ему абсолютно понятна.       То, что они увидели перед собой, поистине завораживало. Посередине открытого океана возвышалась небольшая гора, застланная вдоль и поперёк густым ковром из невысоких деревьев и различных растений. В небе порхали птицы рядом с массивными пушистыми облаками, а снизу разливалась лазурная вода, мягко переливающаяся от попадающих на неё лучей. Но не это было самым удивительным. На некотором расстоянии вокруг острова, будто защитная стена, расстилались плоские островки, и лишь несколько узких проливов соединяли лагуну с океаном, через которые поступала вода в этот своеобразный бассейн. – Я впервые вижу его с такой высоты. Он действительно прекрасен. – Восхищённо сказал Аонунг, рассматривая остров сияющими глазами. – Это невероятно! – Воскликнул Нетейам и его хвост, словно хвост несмышлёного, но искреннего в своих эмоциях ребёнка, возбуждённо замотался в разные стороны. Рифовый принц аккуратно остановил его в паре сантиметров от своих глаз, в которые своевольная часть тела всё норовила попасть со всей силы, и тут же почувствовал, как он обматывается вокруг его руки, несильно сжимаясь. Аонунг только тепло улыбнулся, устраивая руку поудобнее, чтобы случайно не зажать хвост и не причинить ему неудобств, и тактично промолчал, дабы не смущать Нетейама, явно сделавшего этого непроизвольно. – Что это за место? – По нашим преданиям говорится, что именно здесь был основан первый рифовый клан и появилась первая Тса`хик, которая передавала народу волю Эйвы. – Сказал рифовый принц, чувствуя, как внутри него зарождается странное трепетное чувство, будто он впервые за долгое время вернулся домой. – Здесь появились наши первые песни, здесь мои предки смастерили свои первые копья и впервые оседлали илу и цурака. Снга`итсен – остров всех начал.       Нетейам, поражённый его словами, обернулся к нему с удивлённо распахнутыми глазами, и выглядел так забавно, что у Аонунга невольно вырвался короткий смешок. – Шло время, клан процветал и разрастался, но ресурсов на острове стало не хватать. Деревья перестали плодоносить, рыба вокруг была почти истреблена, даже хищники перестали водиться в этих краях, уплыв в другие воды. Так продолжалось до того момента, пока восьмая Тса`хик – Сьянан, не получила от Великой Матери вещий сон. В нём Эйва показала Сьянан необъятный океан и все его острова, изобилие находящихся на них ресурсов, и она расценила это как знак о том, что Снга`итсен более не может быть их пристанищем, что они слишком злоупотребили добротой и любовью Великой Матери, буквально истощив остров. Народ согласился с ней и они покинули остров, чтобы найти себе другой дом. В этом путешествии на`ви разделились, как разные течения в океане, и обосновали разные кланы на разных островах. Так появились Меткаина, Та`унуи и другие большие и маленькие кланы населяющие воды Эйва`эвенг. – Объяснил рифовый принц, переводя на возлюбленного нежный, тёплый взгляд. – Я обязательно хотел тебе его показать. Ты и твоя семья уже давно стала частью нашего клана, и вы имеете полное право знать нашу историю и увидеть Снга`итсен своими глазами. – Спасибо, Аонунг. Я рад, что впервые оказался здесь именно с тобой. – Искренне поблагодарил его Нетейам, растягивая губы в лучезарной улыбке и этого было достаточно, чтобы сердце меткаинца, спокойное всего секунду назад, снова сорвалось со своего размеренного ритма, начиная бешено биться о грудную клетку. – Я тоже. – Ответил рифовый, снова потираясь щекой об изящную шею и чувствуя, как по телу тёплой волной разливается щемящая нежность. – Спустимся? – Давай. – Ответил лесной, нехотя отстраняясь от широкой груди, и плавно направляя икрана вниз.       Через некоторое время они аккуратно приземлились на ближайшем пляже, быстро спрыгивая на тёплый песок, и Нетейам, до безумия любящий преданное ему животное, как всегда не смог оставить Звезду без порции ласки и похвалы. – Умница. – Проворковал оматикайец, нежно поглаживая мощную, сильную шею. Икран ласково порыкивал от приятных прикосновений, прикрыв от удовольствия глаза, но следующие слова заставили её игриво встрепенуться. – Можешь полетать одна, только недалеко. – Она немного помялась на рыхлом песке, переводя взгляд на своего наездника и его частого спутника, после чего быстро взмыла наверх, оставляя их наедине. – Тебе не кажется, что она немного отличается от других икранов? В хорошем смысле. – Аонунг с неприкрытым интересом смотрел на стремительно удаляющуюся от них Звезду, которая на мгновение опустилась вниз, ловко перехватывая выпрыгнувшую из воды рыбу, и снова поднялась наверх. – Иногда я думаю об этом. – Честно признался Нетейам, переводя янтарные глаза с икрана на парня, стоящего под боком. – Но только иногда. Потому что неважно какая она, важно только то, что она выбрала меня и нам прекрасно рядом друг с другом.       Рифовый принц на его слова весело усмехнулся. – Понимаю. Мой духовный брат тот ещё задира, он плохо ладит с другими тулкунами и постоянно шутит надо мной, но я всё равно очень дорожу нашей связью и ни за что не променял бы его на кого-то другого.       Оматикайец тепло улыбнулся, вспомнив впечатляющих размеров тулкуна, которого видел издалека в компании возлюбленного, и желание познакомиться с ним поближе вспыхнуло внутри ярким пламенем. – Как его зовут? – Поинтересовался он, сверкая весёлыми искрами в глазах, и рифовый принц заметил, как ловкий, тонкий хвост начал игриво раскачиваться из стороны в сторону, выдавая заинтересованность своего хозяина с головой. Такой искренний интерес к его тулкуну одновременно льстил и до безумия радовал его, ведь для каждого члена клана Меткаина было важно, чтобы их супруги и духовные братья и сёстры смогли сойтись характерами и подружиться. Это было чуть ли не важнее признания семьи, поэтому было здорово осознавать, что его возлюбленный уже сейчас интересуется его тулкуном. – Титскур. – Гордо сказал он, вспоминая мощное, сильное тело своего духовного брата и его до ужаса упрямый характер.       Это имя отлично подходило его несносному тулкуну, который любил доводить его до белого каления, закидывая шуточками, всегда предельно точно попадая по самым больным точкам. Но, несмотря на тяжёлый характер и жуткую проницательность, которые другие не особо жаловали, Титскур всегда умел признавать свои ошибки и сразу же их исправлял. Он был достойным другом и братом, с сильным сердцем и чёткими принципами, и Аонунг его безумно любил, поэтому он немного растерялся, когда услышал тихий смех, вырвавшийся из уст возлюбленного. – Знаешь, почему-то я ни капли не удивлён. – Сказал Нетейам, растягивая губы в лучезарной улыбке. – Это имя отлично подходит духовному брату будущего великого Оло`эйктана. – Эй, не смейся. – Смущённо возмутился Аонунг, осознав к чему он клонит, и несмотря на то, что всем своим видом он выражал полное негодование, уголки губ, предательски подрагивающие и всё норовившие растянуться в весёлой улыбке, выдавали его с головой. – Хорошо–хорошо. – Оматикайец примирительно поднял ладони вверх, показывая, что сдаётся, но через пару секунд бесстыдно разразился заливистым хохотом.       Рифовый принц выразительно закатил глаза на его ребяческое поведение, сам с трудом сдерживая рвущийся наружу смех, и быстро развернувшись к нему спиной, устремился в сторону лагуны. – Пойдём поплаваем, детский хвостик. – Нарочито громко сказал он, делая акцент на прозвище, которое дал ему ещё в первые дни пребывания лесных в Ава`атлу. Когда позади него раздалось возмущённое «Эй!», он звонко рассмеялся и сразу сорвался на бег. – Не отставай.       Нетейам довольно усмехнулся, смотря на его удаляющийся силуэт, и решительно сорвался с места, через несколько мгновений догоняя убежавшего вперёд меткаинца. Когда Аонунг, уже забравшийся в воду по середину голени, услышал позади себя громкий всплеск он сообразил, что между ними осталась всего пара метров, поэтому быстро подобрался, чтобы исполнить задуманное без сучка и задоринка. Он подгадал удобный момент, когда возлюбленный окажется совсем близко, и, резко развернувшись, аккуратно поймал его в свои руки. – Попался. – Задорно сказал он, с любовью вглядываясь в ничего не понимающие янтарные глаза, и стал с интересом ждать того момента, пока до лесного дойдёт произошедшее. Они простояли так немного в спокойном, уютном молчании, слушая только шумом прибоя, пока Нетейам не прервал его своим возмущённым вскриком, старательно вырываясь из его рук. – Ты снова провёл меня!       Рифовый принц, искренне довольный его реакцией, снова заливисто рассмеялся и, не давая ему даже шанса опомниться, резво поднял его наверх, аккуратно закидывая себе на плечо. – Конечно, провёл. Тебя на суше догнать всё равно, что пытаться заставить Тау спокойно сидеть на месте, а это, на секундочку, невозможно. – Весело заявил он, теперь продолжая свой путь с дорогой ношей на плече, и аккуратно придерживая спокойно устроившегося на его плече Нетейама, который уже знал, что сопротивление бесполезно. Он мягко поддерживал Нетейама за талию, не давая ему упасть, и иногда косился на стройные длинные ноги любимого на`ви, маячащие прямо перед глазами. – Какой раз я попадаюсь на это? – Обречённо спросил лесной, опираясь локтями о крепкую спину и устроив голову на ладонях. – Четвёртый. – Уверенно ответил Аонунг, вспоминая прошлые разы, когда ему удалось поносить любимого на руках, и желая, чтобы такие возможности попадались как можно чаще. – Не переживай, я позабочусь о том, чтобы тебе было комфортно каждый раз, когда ты будешь попадаться. – Не зло усмехнулся рифовый принц, игриво хлопнув его по бедру, от чего Нетейам удивлённо вскрикнул, заливаясь краской смущения, и что-то тихо пробурчал себе под нос, возмущённо махая хвостом из стороны в сторону. – Что-что? Я не расслышал. – Подчёркнуто весело спросил рифовый принц, немного подкидывая стройное тело вверх и также аккуратно устраивая его обратно на своём широком плече. – Говорю, спасибо тебе за великодушие. – Громко ответил оматикайец, больно щипая его за первое, что попалось на глаза, и этим первым был бирюзовый бок, маячащий прямо перед глазами. – Ааа, – озорно протянул Аонунг, продолжая не зло подшучивать над любимым. – А мне почему-то послышалось, что ты хочешь оторвать мне хвост. Ну ладно, я с превеликой радостью принимаю твою благодарность.       Нетейам уже хотел вновь возмутиться, как заметил, что уровень воды поднимается, быстро приближаясь к его лицу. – Мы прошли уже достаточно далеко. Отпустишь меня? – Как скажешь.       Аонунг аккуратно снял его с плеча, устраивая прямо перед собой, но из рук не отпустил, продолжая крепко, но нежно придерживать его за талию своими прохладными, широкими ладонями. Нетейам на секунду смутился от осознания того, как легко и просто Аонунг поднимает его – молодого воина с прекрасными физическими данными, но быстро отмёл ненужные мысли, приобнимая его за плечи и прижимаясь ещё ближе. Меткаинец гулко сглотнул, когда увидел в любимых янтарных глазах лукавые искры, и шумно выдохнул через рот, судорожно пытаясь взять вновь убегающий самоконтроль в свои руки. – Ты не представляешь, что делаешь со мной, Нетейам. – Я представляю, Аонунг. – Честно ответил ему лесной, облизывая резко пересохшие от волнения губы, и этот жест не мог остаться незамеченным рифовым принцем, привлекая к себе голодный взгляд лазурных глаз. – Я этого и добиваюсь.       Эти слова будто ударили меткаинца под дых, выбивая весь воздух из лёгких и заставляя нервную дрожь прокатиться по всему его телу от самой макушки до кончиков пальцев на ногах. Сердце, итак бешено бьющееся в груди, забилось ещё сильнее, неприятно отдаваясь в ушах и заглушая все окружающие звуки, кроме тихого, спокойного дыхания Нетейама в его руках.       Он не знал, что сказать, потому что всё о чём он мог думать это о диком желании прижаться своими губами к пухлым, манящим устам и распробовать каждый их сантиметр на вкус. Этого хотелось так яростно, что рифовый впервые действительно осознал сколько обжигающей страсти и невероятной жажды скопилось в нём за всё то время, которое он себя сдерживал. Это пугало, ведь точка невозврата была уже совсем близко, а ему не хотелось даже случайно причинить возлюбленному дискомфорт или, что ещё хуже, боль, но как аккуратно высвободить собравшееся внутри неистовое вожделение он не знал.       Все эти метания отразились в лазурных глазах и не прошли мимо Нетейама, который на каком-то подсознательном уровне понял все его хаотично бегающие в сознании мысли, и не смог просто оставить всё как есть. Внутри ярким пламенем вспыхнула потребность успокоить рифового принца, угомонить хаос в его голове, и он, повинуясь этому порыву, аккуратно накрыл бирюзовую щёку своей ладонью, мягко поглаживая большим пальцем в поддерживающем жесте. – Всё хорошо. – Сказал он, растягивая губы в нежной улыбке. – Расслабься, Аонунг. – Не могу. – Быстро ответил меткаинец хриплым от переполняющих его эмоций голосом и нервно закачал головой в стороны, крепко зажмурив глаза. Через несколько мгновений он устроил голову на ладном плече, медленно водя носом по тёплой, гладкой коже, и с силой вдохнул естественный аромат оматикайца, словно желая наполнить им лёгкие до краёв. – Рядом с тобой я схожу с ума. Ты сводишь меня с ума, Нетейам, и я боюсь случайно причинить тебе боль или отпугнуть тебя. – Признался он, отрываясь от манящего изгиба между шеей и плечом, и заглядывая в янтарные глаза напротив, на дне которых плескалось такое же сильное, как у него, желание. – Я доверяю тебе, Аонунг. – Ответил лесной, снова мягко накрывая прохладную щёку своей ладонью. – Больше чем кому бы то ни было.       Эти слова, полные искренности, придали рифовому принцу храбрости, и он облегчённо выдохнул, смотря на него с неприкрытой радостью и надеждой. – Можно тебя поцеловать? – Всё же спросил рифовый принц, остатками здравомыслия понимая, что не сможет прижаться к желанным устам без должного разрешения. – Да. – Уверенно ответил Нетейам и душа Аонунга запела от его ответа, наполняясь чистым счастьем и звонкой радостью.       Он медленно приближался к нему, давая последний шанс на побег, и когда лесной, вместо того, чтобы оттолкнуть его, доверчиво прикрыл глаза, сделал тоже самое. Они уже чувствовали тёплое дыхание друг друга губами, между которыми осталась всего пара жалких сантиметров, и предвкушение желанного контакта накрыло их с головой. Ещё чуть-чуть, совсем немного, и случится то, чего они так хотели и ждали, то к чему они упорно шли всё это время, активно ухаживая и флиртуя друг с другом.       Бабочки в животе, порхающие в безумном яростном танце, испуганно замерли, когда над ними раздался крик икрана и до боли знакомые взбудораженные голоса. – Нетейам, Аонунг, вы в порядке? – Бро, всё хорошо? – Я убью их. – Зло вымолвил рифовый принц, нехотя отстраняясь от Нетейама, и быстрым, грозным шагом направился в сторону парней, приземлившихся недалеко от них. – Готовьтесь, придурки, я надеру вам ваши тощие проблемные задницы! – Предупреждающе крикнул он, надвигаясь на парней грозной, хмурой тучей, и Ротско, наученный горьким опытом, сразу же спрыгнул на песок, убегая в противоположную от него сторону. – Улетай, он тебя сожрёт! – Испуганно крикнул дайвер, обернувшись к младшему Салли на мгновение, и ещё сильнее ускорился, заметив, как стремительно приближается к икрану Аонунг, на котором всё ещё сидел ничего не понимающий Ло`ак, глупо хлопающий глазами. – Улетай, идиот!       Младший Салли крупно вздрогнул от его отчаянного крика и от страха непроизвольно направил Победу наверх, в последний момент успев увернуться от рук взбешенного рифового принца. – А ну спускайся! – Крикнул меткаинец, гневно сверкая лазурными глазами, и только сейчас до Ло`ака дошло какой опасности он смог избежать по милости Ротско, шустро удаляющегося всё дальше и дальше от них. – Нет. – Чуть дрогнувшим от шока голосом ответил оматикайец, кружа вокруг него, на что получил ещё один злобный крик. – Спускайся пока я добрый! – И это ты называешь добрый!?       Нетейам, внимательно наблюдающий за разворачивающейся перед ним картиной, почувствовал, как внутри него назревает сильный хохот, так и норовивший сорваться с его губ бурным потоком. Он коротко хихикнул, смотря на то, как Аонунг кричит с земли на парящего наверху Ло`ака, после чего его пробило на громкий неконтролируемый смех. Он заливисто смеялся, наблюдая за их перепалкой, и никак не мог остановиться от осознания всей нелепости и комичности ситуации, и даже разочарование, накрывшее его с головой несколько мгновений назад, полностью отступило, сменяясь искренним весельем.       Несмотря на то, что такой важный, интимный момент был столь нагло прерван его другом и младшим братом, он не держал на них зла. Он точно знал, что впереди у него и Аонунга будет ещё много возможностей наверстать упущенное, и в следующий раз он обязательно возьмёт всё в свои руки, чтобы всё точно прошло гладко. ***       Аонунг шёл впереди, неспешно вышагивая по подвесному мосту в сторону своего маруи, и его напускное спокойствие до жути пугало кудрявого на`ви, покорно следующего за ним.       Они лишь недавно разошлись с братьями Салли и Аонунг, как только оматикайцы скрылись за стенами своего маруи, сразу же позвал дайвера к себе, чтобы наконец продолжить утренний разговор и спокойно разобраться во всей этой странной ситуации. Ротско знал его, как свои четыре пальца, и был точно уверен, что лучший друг уже догадался о причине их с Ло`аком неожиданного появления на Снга`итсен. Потому и было страшно видеть парня таким показательно расслабленным и беззаботным, когда внутри него непременно разгорался бурный пожар из негативных эмоций, сжигающий всё на своём пути.       Ротско, слишком сильно погрузившийся в дебри своих хаотично разбегающихся от волнения мыслей, совершенно не запомнил, как они дошли до маруи вождя. Просто в один момент он осознал себя уже сидящим напротив Аонунга со скрещенными ногами на полу его личной капсулы и это открытие стало таким ошеломляющим, что он невольно широко распахнул глаза, глупо озираясь по сторонам.       Рифовый принц, совершенно не догадывающийся о его проблеме, не дал ему даже короткой передышки, чтобы прийти в себя и почти сразу начал нелёгкий разговор, привлекая к себе его внимание. – Что именно ты хотел мне рассказать и почему вы с Ло`аком прилетели на Остров Начал?       Его напряжённый голос разлился по комнате, до предела накаляя итак неспокойную атмосферу, и Ротско впервые почувствовал себя настолько неуютно в его присутствии. Нервный ком стремительно подступил к горлу, отдаваясь неприятной сжимающей болью, и он гулко его сглотнул, старательно отгоняя плохие мысли прочь. Ему ни в коем случае нельзя было сейчас пасовать, ни тогда, когда ему наконец подвернулся отличный шанс поделиться с другом своими опасениями и тревогами насчёт безопасности Нетейама, поэтому он решительно собрал всю свою храбрость в руки и начал свой рассказ.       С каждым его словом в лазурных глазах рифового принца отражалось всё больше гнева и ярости, и Ротско мог только немного, не особо искренне посочувствовать Калуну, которому после этого разговора вместо небезызвестного лесного на`ви светит только пара выбитых зубов или несколько переломанных конечностей. Это уж как пойдёт.