Седьмой побег

      Минуты казались часами. Питер, свернувшись калачиком на своей кровати и сжимая подушку, пытался не дать волю чувствам, что назревали в нем, поднимаясь опасно близко к поверхности. Смесь из расстройства, паники и неясного чувства потери просачивалась из глубины его живота.       Он прошел через дюжину приемных семей. Его предыдущий рекорд по побегам был четыре раза. Четыре побега до того, как даже самые терпеливые приемные родители запросили "переезд".       Тони и Пеппер дошли до семи.       Тони и Пеппер дошли до семи, а его отец даже не прислал ему ни одной поздравительной открытки. Есть что-то неправильное во всем этом.       Его матрас прогнулся, по спине прошлась рука. - Все в порядке, малыш, - услышал он голос Тони. - Переведи дух. Мы собираемся все обсудить, да? Но сначала вдохни поглубже.       Питер уже собрался огрызнуться, что он дышит прекрасно и абсолютно нормально, но вместо этого вдруг начал плакать. С самыми отвратительными звуками, всхлипами, задыхаясь в рыданиях. Это было бы невероятно унизительно, если бы ему не было все равно. Он, должно быть, уже сотню раз убегал. Вдруг он перестал понимать, что именно вообще пытался доказать. Желание заниматься этим исчезло. Чувство, будто внутри у него что-то выскоблили, а надежная рука Тони на его спине действовала как болеутоляющее. - Все в порядке, малыш, - повторял Тони снова и снова. Он больше ничего не говорил, ни о чем не спрашивал. Он гладил Питера по спине медленными круговыми движениями, пока Питер не вернул себе способность дышать спокойно, без пронзительной боли в груди.       Он повернул голову, чтобы бросить быстрый взгляд на лицо Тони. Мужчина все еще выглядел бледным, но уже не таким сердитым. И он улыбнулся Питеру. - Все в порядке, Пит. Мы рады, что ты вернулся домой. Иди сюда.       Он притянул Питера ближе, к своей груди. И его руки обхватили Питера как раз так, как нужно; подходяще. Он медленно покачивал Питера взад и вперед. - Морган действительно напугала тебя до чертиков, да? - Да-а-а, - всхлипнул Питер. - Это один из ее многочисленных талантов. Прости, малыш, нам следовало получше за ней следить. Обычно она не убегает вот так. Я думаю, ей просто очень понравилось проводить время с тобой. Она уже изложила свою версию истории. Можешь теперь ты рассказать мне, что произошло?       Питер попытался, спотыкаясь и заикаясь, и он не понимал, почему так волнуется, и от этого все становилось только хуже. Не бросай меня, думал он, и это была такая глупая, детская и смущающая мысль, но она заставляла его все крепче вцепляться в свитер Тони. - Я горжусь тобой, приятель, - подвел итог Тони. - Похоже, ты справился с ситуацией так хорошо, как только мог.       Эти слова подтолкнули Питера снова расплакаться. Потому что все так несправедливо, и он горит от ярости, и одновременно несчастен, и вместе с тем испытывает облегчение, и он не понимает, почему? Почему они до сих пор не сдались.       Рука легла ему на затылок и утешающе сжала. - И самое худшее, что твоя дьявольская младшая сестренка уже радостно уплетает свою лазанью, ни о чем не заботясь. В ней нет и намека на чувство вины. Она унаследовала это от своей матери. - От ... от тебя, - икнул Питер. - Ты даже не п-переживал, когда с-сломал у соседа велосипед. - А, - ответил Тони. - Похоже, ты читал мое досье.       Питер вытер лицо рукавом и сделал глубокий вдох. - Что ты с-собираешься делать теперь? - Хм, - Тони выстукивал пальцами по плечу Питера, обдумывая вопрос. - Думаю, я собираюсь разогреть немного лазаньи для тебя, а потом, может быть, все-таки посмотрим Инопланетянина. Как тебе?       Значит, они его не выгоняют. Или, может быть, они планируют сделать это после фильма, но Питер не ожидал такого уровня жестокости от Пеппер и Тони, больше нет. - Ты когда-нибудь вообще сдашься? - Никогда, - ответил Тони. - Ты можешь убежать тысячу раз, мы тысячу раз найдем тебя. - На самом деле вы этого не сделаете. Ты просто так говоришь. - Ты можешь проверить нас. - Вы выбрали меня, потому что я - Человек-паук. Не притворяйся, что это неправда. - Это правда, - согласился Тони. - Мы с Пеппер хотели усыновить ребенка. Мы искали ребёнка, который бы подошёл. Да, мы выбрали тебя, потому что ты - Человек-паук. Не потому, что мы хотели, чтобы в нашей семье был Человек-паук, а потому, что мы подумали, что наша семья будет лучшим домом для ребенка с улучшенными способностями. Подобно тому, как приемный родитель, знающий язык жестов, может предложить взять на воспитание глухого ребенка. Потому что у него есть что предложить, чего, вероятно, нет у большинства других семей.       Это звучало разумно, но Питеру не хотелось этого признавать. - Это глупо, - сказал он. - Я все равно собираюсь убежать. - Тогда, похоже, у нас впереди несколько интересных лет. Как ты думаешь, мы реально доберемся до тысячи?       Питер упрямо фыркает. - Возможно. - Ладно, - говорит Тони. - Пойдём смотреть Инопланетянина? - Да. ---       У него была беспокойная ночь. Тони обнял его, а потом и Пеппер, и они позволили ему есть лазанью на диване, пока он смотрел "Инопланетянина", хотя вообще-то у них были вполне определенные правила касательно еды за столом.       Так что, кажется, все в порядке. Но у него все еще осталось ощущение где-то в середине живота, что кое-что не так. Крошечная черная дырочка от чувства вины.       Он выскальзывает из постели около 6 утра и спускается на кухню. У него есть план. Это, наверняка, глупо, и он заранее чувствует смущение. Вообще-то он даже толком не разбирается, где что на кухне. Но других идей нет, так что...       На кухне Питер готовит чай, кофе и смузи из свежих фруктов. Он варит яйца, расставляет тарелки и нарезает огурцы тонкими ломтиками, как это всегда делает Пеппер.       Он добавляет последний штрих к извинительному завтраку - неуклюже выводит "ИЗВИНИТЕ" на стикере и кладет его прямо в центре.       Неудивительно, что он просчитался со временем. Пройдет еще как минимум пятнадцать минут, прежде чем кто-нибудь спустится. Так что он ложится ничком на диван и отправляет ЭмДжей около пятидесяти сообщений, прежде чем она отвечает, и ему прилетает раздраженное "Я сплю" и "Куда мне нажать, чтобы "Отключить" тебя!"       На кухне раздаются шаги. Питер на самом деле не заметил их, он прячет телефон под подушку, когда слышит голос Пеппер. - О, - говорит Пеппер. - Ох. Уже, так скоро? Ладно. Ладно, Пятница, разбуди Тони.       Что-то в ее тоне не так, и Питер принимает сидячее положение. - Пеп?       Она резко оборачивается, сжимая в руке записку. Кажется, ей требуется несколько секунд, чтобы понять, что она видит. Затем ее плечи расслабляются. Она опускает взгляд на слово "ИЗВИНИТЕ" на записке, затем снова поднимает на него. - Я подумала, ты снова сбежал. - Ой, - Питер наклоняет голову. - Нет. Я не сбежал. Я никогда не сбегу отсюда, если только ты не выгонишь меня или вдруг не захочешь переехать и не оставишь меня. Так что...       Она садится рядом с ним и заключает его в нежные объятия, держа в руке скомканную записку. - Добро пожаловать домой, милый, - говорит она. - Добро пожаловать домой.       Кофе уже остыл, а ломтики огурца подсохли к тому времени, как все спустились вниз на завтрак. Но Тони тоже обнимает его и говорит, что это самое удивительное, что он когда-либо видел. По выражению его глаз Питер верит, что он действительно так думает.       Тони и Пеппер такие дурачки, что это даже мило.       Они строят планы на день. Фруктовый лед, башни из Лего и плавание после обеда. - У тебя есть плавки? - Пеппер спрашивает его. - Да, наверно.       Он поднимается по лестнице, все еще грызя дольку апельсина. Он ненадолго задерживается в дверях, оглядывая свою спальню. Хорошо бы повесить плакат рядом с этим окном. И разложить свои книги вон там, у письменного стола. И если он раскладывает свои книги и достает плавки, то вполне может, вполне может, да…       Да.       Впервые за три года он собирается распаковать свой чемодан.