***
Новый день встречает омегу солнечными лучами сквозь окно, на котором отсутствуют шторы, тишиной во всей квартире и приятным чувством отдохнувшего тела. Чонин от души потягивается, ощущая в себе столько сил, что хоть сейчас на подвиги. Ещё какое-то время валяется в постели, разглядывая игрушки, среди которых уснул, и выделяет из них одну конкретную. Большой розовый фламинго, хоть и кажется на первый взгляд только что купленным, на деле уже повидал жизнь. Омеге становится интересна его история. Может быть, у альфы есть младший брат или сестра или это вещь самого мужчины? Он решает спросить вечером, когда Бан Чан вернётся. Спустя двадцать минут омега бодро выпархивает в коридор, осматривается, посещает ванную, где торчит почти час, потому что тщательно исследует все немногочисленные баночки и бутылочки альфы, дабы определиться, какой гель лучше использовать, сушит волосы полотенцем, долго рассматривает своё припухшее лицо и торчащие ключицы в широком зеркале, отмечает, специально для него мужчина оставил новую зубную щётку. И, в общем-то, довольный своим походом, идёт в гостиную, где натыкается на часы и понимает — он проспал до обеда. Огонёк счастливого чувства поддержал завтрак, но уже обед, оставленный в холодильнике с маленькой записочкой, в которой сообщалось, что еду лучше разогреть в микроволновке. Получив бешеную, на скромный и неопытный взгляд, дозу заботы за первый час с пробуждения, Чонин умял всё, что ему причиталось, помыл посуду и продолжил поползновение на чужие вещи, к которым ему дали доступ. В такой прекрасный день думать не хотелось ни о чём тяжёлом и грустном. Ян будто бы преисполнился позитивом и ощущением, что он справится с любыми трудностями, которые обязательно возникнут в его новой настоящей жизни. Когда в тишине квартиры громко щёлкает замок входной двери, сопровождаемый перезвоном брелоков на ключах, Чонин, развалившийся в кресле-мешке в углу около одного из стеллажей, отрывается от чтения любопытного приключенческого романа от какого-то древнего зарубежного писателя. Отложив книгу, омега поднимается с удобного тёплого места, дабы встретить альфу и поблагодарить за оставленные вещи и обед. Но стоит двери распахнуться, как взгляду Чонина предстаёт широкая спина, могучий разворот плеч и вместе с мужчиной входящий в проём шкаф. Проходя мимо растерянного парня, Чан тормозит и мотает головой, одновременно приветствуя и пытаясь стряхнуть чёлку с глаз. — Добрый вечер, — улыбается мужчина, не глядя отпихивая туфли в сторону, чтобы его помощник, застрявший в коридоре, не запнулся. — Надеюсь, ты не сильно скучал. Чонин было открывает рот, но его перебивает надсадное пыхтение человека, которого омега изначально не заметил. — Чан, твою ж бабушку за ногу, не стой столбом, умоляю, тяжело же! Ян отрывает взгляд от закатившего глаза старшего. В дверях всё то время, что альфа разувался и болтал, стоял ещё один мужчина, заметно отличающийся от первого по комплекции. Он, как и Банчан, одет в деловой костюм, его волосы не мешались на лице, ибо были аккуратно уложены и залачены. — Хи, слабачок, — из-за мужчины появилась блондинистая макушка, а затем и весь Феликс встал с ехидным выражением на лице. — А я говорил вам, господин Бан, что надо было нанимать рабочих! — громко оповещает старший омега и, привстав на цыпочки, активно машет Чонину. — Чонин-а, привет! — Здравствуйте, — кивает омега всем разом, чувствуя себя немного потерянным и скованным. — Это мой друг и коллега, Ким Сынмин, — на ходу представляет Банчан и трогается с места, продолжив свой путь спиной вперёд. — Приятно познакомиться, — с улыбкой смотрит на Чонина новый знакомый, когда останавливается, чтобы стянуть обувь. Феликс проходит следом, затаскивает несколько пакетов, бросая их у порога. Мужчины заносят шкаф в коридор и снова встают: Чан спиной втыкается в закрытую дверь, растерянно пялясь на друга, на что тот закатывает глаза, беззвучно, одними губами что-то передаёт ему, вероятно, посылает в очень интересное путешествие, и мотает головой, будто отмахивается от назойливого комара. Старший альфа вылупляет глаза, бровями шевелит, намекая, что ничего не понял. Сынмин поджимает губы раздражённо, чуть ногой не топает и снова машет своей намертво уложенной чёлкой. — Твою мать, попроси открыть дверь, — шикает Ким почему-то шёпотом. Чан готов ударить себя по лбу, но вспоминает, что у него заняты руки. Сынмин тоже хорош — сам не мог это сделать? — Ф… — страшный взгляд друга запихивает невыговоренное имя обратно. — Чонин, не мог бы ты нам помочь? — кричит почти жалобно, быстро исправившись. Ему кажется, что Ким вот-вот бросит шкаф и даст подзатыльник, несмотря на то, что Чан старше. Он извиняется глазами. Альфы облегчённо выдыхают, когда оба омеги появляются в коридоре и спасают ситуацию. Чонин придерживает дверь, пропуская всех в свою комнату, заходит следом и тут же бросается собирать раскиданные вещи, швыряет их в рюкзак, а тот пихает ногой под кровать. Хочется виновато улыбнуться, словно нашкодившая малышня, и оправдаться, мол, гостей не ждал. Но старшие будто бы и не заметили, поставили мебель у порога и принялись решать, куда лучше пристроить. Дело чуть не дошло до спора, потому что Феликсу было виднее, как лучше, а у Сынмина диплом о дизайнерских курсах ещё со студенческих времён. — Так, стоп! Резкий хлопок отрезвляет увлёкшихся несостоявшихся дизайнеров. Все взгляды вмиг обернулись к самому младшему. Чонин чувствует, как от неловкости немного греет щёки, но быстро берёт себя в руки, прочищает горло и для большей убедительности хмурится. — Возможно, этот серьёзный и, несомненно, сложный вопрос стоит предоставить решить мне? В конце концов, кому жить с этим шкафом несчастным? — Упс, — Феликс хохотнул и отступил от Сынмина, на которого был уже готов наброситься с кулаками. — И правда, что это мы… Альфа неловко засмеялся, почёсывая руку. Чонин, практически не размышляя, попросил передвинуть новый предмет интерьера к стене. Ненароком бросив взгляд на Чана, он случайно сталкивается с его глазами. Мужчина дарит ему маленькую улыбку, прежде чем выйти вслед за остальными. Дверь за ним закрывается, и Чонин с тихим писком валится на кровать, хватая фламинго и вереща уже в него. Его несчастному юному сердечку не выжить в этом доме такими-то темпами… Вечером Ян вылезает из своего убежища, ведомый вкусными запахами с кухни. Старшие ещё какое-то время сидели в гостиной, и почему-то это являлось для него причиной не высовываться. Он занимался обустройством комнаты, игнорируя и то, что больше делать ему после этого было нечего, и голодные подвывания желудка. Теперь же ему будто дали добро. Любопытный мальчишка с целым списком вопросов в голове нырнул на кухню, где у плиты суетился Бан Чан. Ян тихонько занял один из крайних стульев, да так и завис на рассматривании интереснейшей картины суетившегося, чересчур увлечённого готовкой альфы. — Скоро будет готово, — нарушает тишину мерный глубокий голос. Парень слегка вздрагивает. После долгого молчания голос Чана становился немного… необычным? — Хорошо, — кивает он внушительной спине, по-детски раскачивается на стуле от одолевающего смущения. — Как прошёл день? — Неплохо, — омега поджал губы, не сводя взгляда с мужчины. Немного подумав, добавил: — А у Вас? Чан ответил незамедлительно. Будто бы только и ждал возможности поговорить. Он рассказывает про контракты, чертежи, формулы, ленивых сотрудников, горящие дедлайны… Чонина увлекает манера рассказа собеседника, его умение не навязываться с «жалобами», но рассказывать о своих делах так, чтобы слушатель не заскучал. Ян даже задаёт вопросы и узнаёт, что сейчас его супруг работает над разработкой акустического оборудования с совершенно иным уровнем звучания. Идея реализуется с заметным торможением, и потому альфа поздно приходит домой. Однако сегодня он принципиально покинул рабочее место, дабы совершить некоторые покупки, одна из которых теперь занимала место в комнате Чонина. Ну директор он или где? Ян не боялся смеяться рядом с ним, в его глазах складывался образ очень хорошего соседа, приятного собеседника, вчерашние мысли забылись напрочь. Лёгкость, ответственность, состоявшиеся черты взрослой личности привлекали и завлекали юного омегу. Чонин помогает накрыть на стол, усаживается напротив Чана, ждёт, когда и тот займёт своё место. — Чуть не забыл, я кое-что купил. С этими словами альфа убегает из кухни, чем-то шуршит в прихожей, а по возращении кладёт прямо перед Чонином коробку, садится наконец за стол и улыбается, смотрит выжидающе и нетерпеливо. — Телефон… — Чонин осматривает вещицу, отмечает её примерную стоимость, марку. Чувствует, как на глаза набегают слёзы. — Чёрт… Вы… Огромное… большое спасибо! Он едва справляется с желанием выскочить из-за стола и обнять мужчину. Для него телефон — не просто выход в интернет, но способ связаться с другом, с подписчиками, с теми, кто наверняка волнуется за него, бессовестно исчезнувшего без объяснений. — Не стоит, это мелочь, — отмахивается Чан и принимается за еду — скрывает счастливые глаза в тарелке. — Очень даже стоит! — омега всё больше проявляет характер, когда спорит и возмущается, когда смеётся и предлагает помощь, когда… Не отводит взгляд и смотрит очень серьёзно. — Я от всей души благодарен Вам. Бан Чан замирает вот так, нависнув над тарелкой с палочками у рта, не смеет опускать глаза. — Тогда… В знак благодарности обращайся ко мне на «ты», пожалуйста. И по имени тоже можно, кстати. Чонин дарит ему странный, пока не интерпретируемый взгляд. И вдруг совершенно солнечно улыбается. — Хорошо, Чан-хён. И подмигивает. Альфа мгновенно проигрывает в гляделки и ощущает, как начинает печь лицо. Это всё от горячей острой еды — успокаивает себя он. Никак не от смущения, в которое его загнал какой-то ребёнок, ни в коем случае.Хороший муж - удобный сосед
31 мая 2023 г. в 20:38
Двери лифта разъехались в стороны, открывая омеге совершенно новые виды. С девяти лет он не покидал Дом кисэн, до того, как его отдали туда, жил в крохотной квартирке в заброшенном бедном районе, с родителями и ещё тремя их знакомыми. Он о богатой жизни узнал из дорам и рассказов взрослых кисэн, которые укладывали малышей спать. Это были сказки его детства и подросткового периода, и мечтать о лучшем мире, который скрывался за стенами Дома, омега себе не позволял. Красивая, сытая, безоблачная жизнь таковой не представлялась. Он убеждал себя, что деньги не приносят счастья, оно мнимо и непостоянно. Нельзя доводить жизнь до зависимости от полноты кошелька. В то же время о том, что могло бы дать настоящее счастье, которое никогда не пропадёт, Чонин тоже не знал. И с каждым прожитым годом всё больше склонялся к мысли о том, что оно, это мифическое счастье, не бывает вечным. «Ничто не вечно под луной». Этой цитатой успокаивал он себя раньше.
Когда головокружительно резкие перемены захватили его сознание и стали управлять жизнью, Ян и вовсе позабыл обо всём. Все выстроенные для себя принципы, правила и убеждения пропали где-то на задворках памяти, и вниманием теперь больше овладевала удивительная обстановка его нового дома. А поглазеть было на что: во-первых, господин Бан выглядел как те самые дорамные богатые альфы, которые день и ночь посвящают всего себя бизнесу до тех самых пор, пока не встретят ту или того единственного и неповторимого. И их квартиры и дома соответствовали клишированным образам бизнесменов-трудоголиков: минимализм и пустота, холод и сплошные чёрный, белый и серый. Новоиспечённый муж омеги отходил от этого стереотипа почти полностью — лишь прихожая и кухня говорили о проживании здесь холостяка-богача. Уже в гостиной Чонин едва справился с желанием нецензурно прокомментировать наличие дизайнерских стеллажей вдоль двух параллельных друг другу стен со множеством книг, расставленных в творческом хаосе, подпираемых фигурками персонажей из аниме, миниатюрными кактусами и другими суккулентами. Были полки без книг, но ни одной, на которой не стояли бы маленькие причудливые горшочки с неприхотливыми растениями. Одна из стен почти полностью была отведена под окно с выходом на балкон, но подоконник и всё остальное скрыто плотными шторами. Чонин для себя мысленно отметил, что обязательно заглянет туда. Диван, телевизор, удобные на вид кресла — всё это тоже, конечно же, было в наличии, но не особо интересовало омегу. Ему понравилась комната, выполненная в светлых тонах: от бежевого до пудрового.
На стеклянном журнальном столике у дивана трудно не заметить бардак из фантиков, упаковок из-под лапши, жестяных смятых банок газировки, и Чан, проследивший за взглядом омеги, поспешил оправдаться:
— Это вчерашнее, поздно вернулся с работы и не прибрал, — мужчина загородил собой беспорядок и в неловкой улыбке поджал губы.
Чонин ещё раз взглянул на торчавшие из-за альфы банки и упаковки, посмотрел на мужа, в его виновато-стыдливые глаза, на умильную улыбку, на пальцы, сцепленные перед собой в замок, на всего этого здоровенного взрослого мужика, оправдывающегося перед какой-то малолеткой… И смех сам вырвался из груди. Омега зажмурился, отворачиваясь и пряча смешки в кулак. Может, им будет не так уж и плохо жить в одном доме.
— Вы очень забавный, — его голос, пропитанный задорной улыбкой, отчего-то приносил успокоение. Чан даже не корил себя за слишком долгое любование омежьим лицом. — Не переживайте, меня Вам не переплюнуть. Я мастер наведения беспорядка и его поддержания.
Банчан ответно хохотнул, Чонину показалось — как-то нервно. Но это ещё ничего. Это они только первый день знакомы очно, глаза в глаза, так сказать.
— В общем, здесь можешь пользоваться всем, что понравится. Любые книги, телевизор… Всё в твоём распоряжении, — подвёл своеобразный итог альфа. — Теперь твоя комната, — он повёл омегу дальше через гостиную и коридорчик. — Кстати, кухней тоже пользуйся на здоровье, особенно холодильником. Я нахожусь дома довольно редко, в основном возвращаюсь ближе к одиннадцати и позднее, поэтому ешь всё, что найдёшь, готовь любую еду, с продуктами разберёмся позже, вот… Эм, тут, — Чан ткнул пальцем в одну из закрытых дверей, остановившись у соседней, — моя спальня, там — кабинет, — он указал вперёд, в конец коридора, а после себе за спину, — там ванная, ну и, соответственно, твоя комната. В ней пока практически ничего нет, но мы исправим это в ближайшие дни. Эм, да, вот… располагайся, в общем.
И, неловко поправив волосы, мужчина ещё раз взглянул на дверь, едва мазнул взглядом по омеге, дёрнулся было пойти к себе, но вдруг развернулся и практически сбежал на кухню. Через минуту там зашумела вода. А Чонин хмыкнул себе под нос, скрывая смешок, и опустил вниз дверную ручку, после потянув за неё. Да здравствует новая жизнь!
Комната ему досталась просторная и такая же светлая, как и вся квартира в целом. На окошке — сразу решает Чонин — будет самое место нескольким бальзаминам и кактусам, кровать в два раза больше той, на которой он спал прежде, застелена нейтральным сероватым постельным с принтом звёзд на геометрическом фоне, помимо большой подушки куча декоративных самых разных форм, несколько плюшевых игрушек, мягкий плед… Омега быстро осматривает остальное: рабочий стол, кресло, настольную лампу, пустующее место для компьютера и одну-единственную полку над этим столом. Его не особо расстраивало отсутствие шкафа и прочих предметов, ибо альфа заранее предупредил, что многого не хватает. Чонин думает, что обязательно сделает эту комнату уютной для себя, вспоминает, что ему пока неизвестно, сколько продлится этот брак, плюёт на все грустные и радостные мысли и, бросив рюкзак у кровати, заваливается на неё поверх всего, что было навалено, хватает первую попавшуюся игрушку, прижимает к себе и закрывает глаза.
На ум приходит недавняя сцена в машине. Омега задремал на подъезде к дому альфы, и тот минут тридцать сидел рядом и сторожил его сон, то ли не решаясь будить, то ли жалея. Это настолько мило, что Чонин с трудом подавляет писк. Вспоминаются сообщения мужчины, его манера общения, которая совпала с реальностью, в принципе поведение, выдержка, самоотверженность. Побуждение, мотив альфы оставался для него загадкой. Но Чонин не хотел разбираться с этим сейчас. У него будет достаточно времени, чтобы изучить этого человека.