***
Щелчок камеры дал Минхо понять, что его альфа уже проснулся и успел выглянуть в иллюминатор. Хан со своей тонкой душевной организацией не мог пропустить мимо галереи невообразимые небесные виды. По прилёту его наверняка ждёт новая прекрасная песня, которую он услышит первым. — Переживаешь? Ли нашарил чужую прохладную ладонь в кармане огромной джисоновой толстовки и аккуратно сжал. Хан едва не вскрикнул, всё ещё иногда пугаясь внезапных порывов омеги, хотя себя он всегда позиционировал совершенно наоборот. Альфа положил телефон на колени и повернулся к мужу, улыбнувшись ему немного неловко. — Если только чуть-чуть. Джисон подтянул ладонь омеги ближе и переплёл их пальцы, сжимая. — Замёрз совсем, — Минхо не ворчал, скорее, причитал и с нежной улыбкой привалился к плечу мужа. — Достать плед? Джисон хохотнул, притираясь щекой к чужому лбу, освобождённому от волос благодаря надёжно зафиксированной новой укладке. — Видел бы сейчас Чонин эту картину, наверняка бы запищал. Даже мне до сих пор не верится, что ты можешь быть таким няшным. — Каким-каким? — Минхо шуточно отпрянул и уставился угрожающим взглядом на парня, норовя ладонь выудить из захвата, однако ему, конечно же, не позволяют. — Самым милым омегой из всех существующих, — сюсюкает Джисон, не боясь получить за это по шее, и на омегу слегка наваливается, заставляя того вжаться в спинку кресла, тянутся пальцами свободной руки к мягкой щеке старшего и легонько оттягивает. — Ты что это себе позволяешь?! — шепелявит Ли, грозясь альфу одним взглядом расчленить на порционные кусочки, и руку уже тянет свою, дабы отбиваться. Но Джисон его опережает: отпускает щёку и быстро чмокает покрасневшее место, шурудит шаловливо пальцами в волосах, растрёпывая причёску, и за секунду до столкновения чужого кулака со своей головой перехватывает тонкое запястье. Губами сталкивается со ртом, распахнутым в возмущении, и языком бесстыдно пробирается сразу вглубь, забираясь весь омежий напор в этом поцелуе. — Совсем страх потерял, — фыркает Минхо, оттолкнув мужа и демонстративно отодвигаясь на противоположный край своего кресла. Джисон подтянул колени к груди, сбрасывая расхлябанные кроссовки, и уткнулся в них носом, хохоча. — Знаешь, как я люблю тебя? — Как? — Минхо, уже успокоившийся, с иронией уставился на мужа, привалившись виском к сидению. Хан таинственно улыбнулся, выдерживая интригующую паузу, чтобы ошеломить омегу очередной гениальностью: — Так, как ты себе и представить не можешь, Минхо-я. Ли закатил глаза, под задорный смех отворачиваясь в другую сторону. Насколько бы сильны ни были его чувства к этому альфе, Джисон в его глазах оставался всё таким же взбалмошным чудилой. Однако Минхо ни на минуту за всё пока ещё недолгое время их брака не пожалел о своём решении. Именно этот парень стал ему надёжным плечом в трудный час, ему Ли обязан своей свободой, с ним ему весело и легко в самом дурацком положении, над тупыми шутками Хана он готов смеяться, пусть для других они не будут смешными, и лишь от его недалёких подкатов и несуразных комплиментов сердце расшатывает грудную клетку. Поставь омега в начале знакомства перед собой цель «не влюбиться в Хана», он провалился бы в самом начале. У него не было шанса не заметить это яркое солнце, эти метр семьдесят нежности и дурашливости, которые только для него. Решение о полёте на родину далось им нелегко и не с первого обсуждения. Много факторов выступало за возвращение, хотя бы и временное, но существовали и препятствия, которым никак не хотелось глядеть в лицо, дабы не портить собственноручно созданную сказку. Разговаривать им пришлось долго, убеждая и себя, и друг друга в том, что побег от проблем не может длиться всю жизнь, и пора покончить раз и навсегда со своими страхами, чтобы обрести ту самую свободу и беззаботность, к которой стремились оба. Не хотелось им ныкаться на прогулках по подворотням Сеула, выходить на улицу в масках и исключительно ночами, постоянно оглядываясь при фантомном чувстве слежки. Собственная паранойя не давала покоя и давила, едва не доводят порой до ссор. Минхо понимал страх своего супруга, тот был очень даже обоснованным, и омега тоже не хотел ввязываться в разборки с неадекватными родственниками. Но они все взрослые люди. И Джисону давно не шестнадцать, и даже не восемнадцать. Больше старшее поколение над ним власти не имело, и пора было этот простой факт до них донести. Минхо был настроен решительно, а за ним следом смелости набирался и Джисон, который по своим убеждениям не мог позволить омеге впрягаться в дрязги с его семьёй за него самого. Либо вместе, либо никак. Вот к чему они пришли перед тем, как заказать билеты в один конец, собрать все свои вещи из очередного гостиничного номера и ранним утром отправиться в аэропорт. Минхо уже мысленно представлял, в каком шоке будет Чонин, да и остальные тоже. Ли и сам ещё не до конца отошёл от недавних новостей, ускоривших решение вернуться с его стороны. Малышу Ни-ни точно потребуется его поддержка и присутствие во время такого щепетильного и чувственного периода, да и Ли так спокойнее будет, особенно если Бан Чан решит отчалить надолго по своим важным бизнесменовским делам. Ведь беременному омеге постоянно требуется присутствие родного человека рядом с тем запахом, который не будет раздражать. Джисон его доводы разделял, понимая, что для Минхо Чонин — второй родной человек, помимо супруга, и это очень важное событие в жизнях обеих семей. В будущем, возможно, очень недалёком, Хан тоже хотел бы ухаживать за капризным омегой и вечерами после работы или в выходные с утра до ночи целовать круглый натянутый животик и разговаривать со своим крохой. Пока это были лишь планы, но решительные и обязательные к воплощению в реальность. Когда в салоне объявили о том, что вот-вот начнётся посадка и по попросили пристегнуть ремни, сонная и разморенная полётом парочка прилипла к стеклу, ограждающему их от небесного пространства, дабы запомнить этот огромный многолюдный и тонущий в пыли город прекрасным точечным рисунком на лице планеты. О прилёте решили никому не сообщать, а для начала заселиться в съёмную квартиру и посетить ближайший торговый центр: без полезных съедобных подарков к семье с беременяшкой никак нельзя, пусть Чонин хоть лопнет от возмущения, причитая о том, что все вокруг пытаются его раскормить до необъятных размеров. Всё это, по глубокому убеждению Минхо, Чана и госпожи Бан, чушь несусветная, для ребёночка полезно, папаше не навредит. План, в целом, был выполнен, Чонин, ошеломлённый, хоть и ожидаемым, но настолько внезапным визитом, успел повизжать, прорыдаться и смести большую часть привезённых фруктов, после чего утащил друга на омежьи шушуканья на задний двор, лепеча что-то о том, чтобы Чан позволил Феликсу уйти с работы пораньше и присоединиться к ним, а также обещая Минхо познакомить его с тренером Чанбином при первой же возможности, ибо теперь Со тоже входит в их почти омежий клуб. Альфам предоставлялось время для самих себя, чем поспешил воспользоваться Чан, дабы отоспаться и зарыться в работу, и огорчил с остальные, кому внимания теперь не доставало. Спустя неделю жизни в родном Сеуле, по суетливой атмосфере которого, как ни крути, а скучали оба, Джисон и Минхо решили выбраться на свидание и посетить, для начала, те места, что популярны у парочек, потому что они этой своей привилегией за несколько лет своего союза в этом городе ещё ни разу не пользовались. Банальные места вроде набережной реки Хан, маленьких уютных кафе и магазинчиков разбавлялись внезапными идеями заскочить в тир, посетить игровой комплекс или квест. Это был их день, в котором не предполагалось место для кого-то третьего. Планы пары нарушили внезапно, вторгшись в их маленький праздник посреди торгового центра, когда они, взъерошенные, вспотевшие и смеющиеся, вывалились из большого комплекса с горками, канатами, бассейна и, наполненными шариками, и прочими активностями, предназначенными для взрослых. — Раньше я ненавидел любую активность, но если это позволит мне снова услышать твой умирающий визг подбитого гуся, я согласен хоть сто раз подряд сюда ходить! — отсмеивается Минхо, ребром ладони утирая слезящийся глаз. — Да ты меня чуть не утопил в этом бассейне, бессердечный! — возмущённо пыхтит Джисон в ответ, сверля злобно-уязвленным взглядом мужа. — Тебе так не терпится стать вдовцом? — Ты прав, — Ли резко изменился в лице и посмотрел на Хана чересчур серьёзно, едва ли не строго. Но его маска быстро дала трещину и развалилась со следующей фразой: — Надо было стараться лучше, я как-то расслабился. — Что-о?! — Джисон состроил оскорблённую мину, хватаясь за сердце. Конечно, он притворялся. На самом деле ему очень даже понравилось, когда Минхо с разбегу налетел на него и шуточно утопил в этих пластиковых шариках, пока альфа беспалевно лапал чужие бёдра, мол, сопротивляюсь — сил нет! — Д-Джисон? Минхо видел, как крупно вздрогнул его альфа. Да Хана буквально перекосило! Глаза непроизвольно расширились, на лице застыло испуганное недоумение. Он не спешил оборачиваться. Пальцы на руках судорожно затряслись, дыхание сбилось… Омега перехватил похолодевшую ладонь и крепко сжал, обращая внимание парня, поддавшегося панике, на себя. Он легонько потянул его на себя, едва не заводя себе за спину, и взгляд льдисто-режущий перевёл на источник, что за секунды довёл Джисона до трясучки. Позади них, совсем недалеко замер мужчина, симпатичный и очень ухоженный, с ног до головы в строгой классике, с укладкой, из коей ни единый волосок не выбивался, лёгким макияжем. На вид ему лет сорок — сорок два. Человек, чисто внешне вызывающий доверие. Но Минхо бы к такому, наверное, не подошёл, даже если бы их что-то связывало. Всё в нём кричит о дороговизне, о высоком статусе. — Хан Джисон… — незнакомый омега резко изменился в лице и всхлипнул, спешно прикрывая губы ладонью. — Сынок… Ли видел, как дрогнул кадык альфы, как он отвернулся и судорожно втянул запах мужа, стискивая до лёгкой боли его руку. Догадаться было совсем не трудно. Схожесть очевидна, слова и реакции выдают, эмоции… Минхо не желал бы видеть любимого человека напуганным, тем более настолько. — Сынок, давай поговорим, — вновь подал голос старший омега и символический шажок в сторону пары сделал, не решаясь приблизиться ещё больше. — Я… Я, правда, всё понимаю… Но мы… Мы так давно не видели тебя, искали долго, думали, что ты. Что ты… — мужчина одернул сам себя, помотав головой. Минхо поймал себя на том, что испытывает к этому человеку некую жалость. — Но даже так я не хотел верить в это. Пусть тебя не было три года, пусть теперь у тебя, эм, есть новая семья, — он мельком взглянул на Минхо. Тот в ответ нахмурился, едва не скрипнув зубами. — Я бы очень хотел извиниться. И поговорить с тобой, с… Вами. Ли чувствол, как закипает. — Да в ж… Нах… — Хо, — робко позвал Джисон в попытке одёрнуть. Его омега никогда не следил за словами, когда его накрывали эмоции, и в этом они идеально дополняли друг друга. — До лампочки ему ваши извинения, вы сыну всё детство и юность перечеркнули! — Минхо-я, милый… — Я сказал неправду? — Ли резко повернулся к своему альфе и наткнулся на его мягкую благодарную улыбку. Джисон покачал головой отрицательно, успокаивая молчаливо, прежде чем обернуться наконец к своему родители и поравняться с мужем. Он должен взглянуть в глаза этой неприятной части своей жизни, дабы распрощаться со страхом навсегда. — О чём ты хотел поговорить? Разве у нас остались общие темы? Мне казалось, мы всё решили ещё тогда, три года назад. Не знаю, как ты, а я сказал всё, что думаю. — Ты прав, — папа был удивительно сговорчив. Будто и правда раскаивался и желал наладить хотя бы частично общение. — Сон-а, ты, конечно, прав. И я, честно признаться, очень боюсь. Я просто… Просто так рад видеть тебя живым и не хочу расставаться прямо сейчас. Пожалуйста, полчаса. Умоляюще, жалостливо. Джисон ещё никогда не видел этого выражения на лице своего папы. Он словно действительно был искренен. И правда хотел вернуть своего ребёнка. Но насколько это возможно и нужно ему, самому Джисону? — Допустим. — Спасибо, сынок, спасибо!***
Сидеть напротив незнакомого мужчины, который являлся родителем твоего альфы и одним из его неприятнейших жизненных этапов, при этом ожидая и вторую «часть» этого комбо, было… Странно? Минхо давно не испытывал этого неопределённо-неприятного чувства, когда единственным желанием было поскорее смыться и больше не пересекаться с этими людьми. Джисон не смотрел в сторону папы, предпочитая следить за происходящим внизу — они расположились в небольшом кафе торгового центра, за столиком около стеклянных высоких перил. Одной рукой альфа подпирал подбородок, вторая покоилась на бедре омеги, и Минхо перебирал его пальцы, держа свои руки под столом, периодически поглядывал на красивый задумчивый профиль, понимая, что Хан лишь с виду пытается абстрагироваться. А на самом деле переживает очень. Ему бы сейчас взять мужа за руку и увезти отсюда навсегда, да решает здесь не он. Но в крайнем случае именно так и сделает! К столику незаметно подобрался официант с небольшим общим заказом. Старший омега, не изменяя своим привычкам, элегантно притянул чашку с кофе к себе, сделал небольшой глоток и только после этого подал голос: — Я совсем забыл представиться, — обратился он к Минхо, слегка неловко улыбаясь. — Меня зовут Чон Тахим, как вы, думаю, уже поняли, я папа Джисона. Позвольте узнать ваше имя? Минхо скептически приподнял бровь, недолго раздумывая, а надо ли и ему это. Но они с Джисоном вместе. Как там было? В любви, горе, радости и далее? Вот и в противостоянии с нерадивыми родственничками тоже. — Ли Минхо, законный супруг вашего сына. — Прости мне моё любопытство, Минхо, но как вы встретились? Мы… Мужчина не договаривает, но все понимают. «Мы следили за каждым его шагом и думали, что знаем всё». — Думаю, тебя это не касается, папа, — включился в разговор Хан, откидываясь на спинку стула. Минхо про себя усмехнулся. — Вряд ли вам понравится моя родословная. Да и моё прошлое до встречи с Джисоном не очень лицеприятно. Так бывает с омегами из бедных семей. С другими, кстати тоже. Тахим выглядел озадаченным, застанным врасплох. И Минхо решил подлить масла в огонь, потакая своему желанию разозлить неприятного человека. — Возможно, вы когда-либо слышали о домах кисен. Они, увы, не остались частью истории. Глаза спокойного до этого омеги увеличились в размере. Он шокировано уставился на Минхо, такого самодостаточного и уверенного человека, рядом с которым его сын виделся ему совершенно другим. Он смотрел и недоумевал, не понимал… Ломалось его представление о мире. — Здравствуйте. Джисон на этот раз тщательно контролировал свои эмоции. Только колено Минхо стиснул сильнее. На человека, севшего напротив, и не взглянул сперва. На приветствие ответили тихо. И вот перед ними ещё один мужчина, статный высокий альфа, от которого Джисон точно взял только хорошее — внешность и чувство стиля. — Так это и есть тот, ради кого ты предал семью и прятался столько лет? Это было первое, что решил озвучить мужчина при первой встрече за столь долгое время. Стоит ли говорить о том, насколько быстро разбились хоть какие-то чаяния на его счёт? — И тебе добрый вечер, отец. Я рад, что ты жив, здоров и не изменяешь себе при любых обстоятельствах, — монотонно ровным голосом проговорил Джисон, на провокацию не поддаваясь. Господин Хан нервозно усмехнулся, принявшись стучать каблуком туфли под столом. Его супруг стрельнул в него строгим взглядом в попытке осадить. — Нет, я серьёзно!.. — Дорогой! — Что, Тахим-а? Я не могу со своим сыном поговорить? — Сбавь громкость и перестань давить на него. В конце концов, Джисон уже давно взрослый, у него своя семья. И тебя он явно слушать не будет. Джисон, о котором шла речь, со смешанными чувствами наблюдал за перепалкой родителей, думая о том, что такими комичными и настоящими он их едва ли видел. В глазах Минхо господин Тахим-а стремительно набирал рейтинг. Он бы даже вслух признал, что этот раунд сделал старший омега, если бы не вся серьёзность ситуации в действительности. — И мы должны поблагодарить Минхо! — продолжал выговаривать Тахим. — Он заботился о нашем сыне и сделал его счастливым. Мы с тобой уже говорили на эту тему. Джисон вполне себе жив, он самостоятельный мальчик, у него свой круг интересов. Просто отстань уже от него и побудь нормальным отцом хотя бы сейчас!.. Пускай и довольно поздно… — Может, и не поздно… — Что? Родители перевели взгляд на сына. Минхо тоже уставился на него, в знак поддержки поглаживая по предплечью. Он чувствовал, насколько нелегко даются альфе эти слова и само решение. — Побудьте хорошими родителями, и я подумаю, — свернул Хан дерзкой улыбкой. — Надеюсь, всё, что вас интересовало, решилось. А теперь мы с Хо уходим. До вашего появления у нас было свидание, и я бы хотел продолжить его. Не давая возможности ответить, Джисон подтолкнул своего омегу к выходу и быстрым шагом стал пробираться к эскалатору. Ли торопливо семенил за ним, безмерно поддерживая поступок альфы. Ему и самому хотелось сбежать с самого начала. Очутившись на улице и пробравшись к более-менее безлюдному месту, они остановились. Джисон привалился спиной к стене здания, не заботясь о чистоте одежды, и глубоко вдохнул, прикрывая глаза. Нервный смех разрядил воздух меж ними. Минхо навалился на альфу, прижимаясь к его груди, и потёрся лбом о плечо, не переставая хихикать. Хан обнял его дрожащие плечи и прижался губами к виску. — Это было страшно. — Ты большой молодец, я горжусь тобой безумно. — Правда? Джисон опустил взгляд, цепляясь глазами за светло-розовые любимые губы. — Более чем, — Минхо ослепительно улыбнулся, вскидывая подбородок. Альфа наклонился ближе к его лицу и зашептал во влажные губы: — Продолжим свидание? Ответом ему послужил ускоренный на секунду поцелуй. Они чувствовали себя счастливыми более чем.