***
— Хорошо, что он был близко к земле. — Как только шею не сломал. — Учиха сам чуть не разбился… — Тихо вы! Он, кажется, просыпается… Наруто улавливал отголоски взволнованного шёпота и неразборчивого шума, ощущая себя разбитым на мелкие кусочки: болел каждый дюйм его тела. Спина и плечо ныли, голова раскалывалась, словно на неё надели оловянный котёл и шарахнули по нему битой. А потом, для верности, пустили хорошенько потоптаться стадо гиппогрифов. Он с трудом разлепил веки и негромко простонал. Перед глазами возник ослепительно белый потолок больничного крыла, в нос ударил запах лекарственных снадобий. Рядом с койкой растерянно толпилась его команда по квиддичу, а также ребята с других факультетов. В ало-золотой мешанине Наруто заметил синие отвороты мантий студентов Когтеврана — хмурого Шикамару, на чьи плечи был небрежно наброшен гриффиндорский шарф, бледного как мел Сая и перепуганную сестру Неджи из Пуффендуя Хинату с растрепавшимися, но ещё светящимися красно-золотыми розетками, приколотыми к школьной мантии. — Эй, ты как? — обеспокоенно спросил его Конохамару, щёлкнув пальцами перед глазами Наруто. — Живой? — Ага, — кивнул Наруто и с трудом приподнялся на постели. — Что произошло? Все разом умолкли как по команде. Конохамару с похоронным видом опустил глаза. — Ну, — негромко начал Сай, единственный решившись нарушить возникшую напряжённую тишину. — В тебя попал бладжер. Ты упал с метлы. Учиха поймал снитч. Гриффиндор проиграл. Желудок Наруто ухнул куда-то вниз. Тяжёлая правда ударила в голову булыжником. Наруто прикусил с обратной стороны губу, сжав в руках покрывало. Захотелось зажмуриться и упасть на подушку, накрыться с головой одеялом, зарыться в постель, чтобы не слышать, что скажут дальше. Чёртов Учиха поймал снитч. Проиграли. А ведь победа была так близко, стоило только дотянуться… — Эй, — Конохамару неуверенно потрепал его по плечу. — Кубок школы ещё может быть наш. Впереди матч с Пуффендуем, и если Слизерин продует… — Как же, — хмыкнул Киба, сложив на груди руки. — Чтобы Слизерин и продул Пуффендую? Мечтай больше. Разница в сто восемьдесят очков. Конохамару вытаращился на него и пару раз моргнул, как филин. — Если Когтевран выиграет у Слизерина… — Да у Слизерина никто не выиграет! — гневно развёл руками Киба. — Это случится, если только Учихе наколдуют косоглазие, закуют в цепи на время матча, как Кровавого Барона, и запрут в подземелье. Вы вообще видели, как он играл в прошлых матчах с Пуффендуем? Когтевраном? Придётся надеяться на чудо, чтобы… Хината испуганно вздрогнула и прижала руки ко рту. — Не говори так, — перебил Ли, обеспокоенно посмотрел на притихшего Наруто и перекинул суровый взгляд на Кибу. Киба в ответ лишь фыркнул. — Вот это командный дух, Гриффиндор! — Сакура упёрла руки в бока и округлила глаза. — Вы ещё подеритесь! Все снова умолкли. Киба обиженно прикусил губу. Неджи, капитан гриффиндорской команды, до сих пор хранил гробовое молчание, и Наруто старался избегать лишний раз встречаться с ним глазами. — Всё может решить стратегия, — нарушил гнетущую тишину Шикамару. — Хотя это такой геморрой… — Согласен. Стратегия! — бойко подхватил Конохамару. — Не такой уж он и крутой ловец, Наруто за пять лет много раз у него выигрывал. — Трижды, — негромко буркнул Наруто. Он прижал ладонь ко лбу и лёг обратно на спину. Впервые Наруто проиграл Учихе на втором курсе, когда его только взяли в команду… Но с тех пор Гриффиндор ни разу не уступал Слизерину в квиддиче. Наруто всегда удавалось выхватить снитч прямо перед носом соперника. До сегодняшнего дня. Рядом послышались печальные вздохи девочек, как дверь в палату неожиданно приоткрылась и в просвет высунулась голова школьной медсестры Шизуне. — Не больше шести посетителей одновременно, — сообщила она, неодобрительно оглядев всех присутствующих. — Ещё две минуты, — заверил Конохамару, примирительно подняв ладони и одарив её извиняющейся улыбкой. — И сразу уходим. — В соседней палате студенты с заразной порчей… — сверкнула глазами Шизуне. — Если не хотите попрыгать отсюда коленками назад, лучше вам поторопиться, — она достала волшебную палочку и, взмахнув ей, зажгла лампу над койкой Наруто. Только сейчас он обратил внимание, что за окном начало темнеть. Сколько времени он тут провалялся? — Я вернусь через две минуты, и чтобы никого здесь не было. Понял меня, Сарутоби Конохамару? Она многозначительно взглянула на него в упор — Конохамару в ответ услужливо закивал. Сетуя себе под нос что-то про травмирующий спорт и рисовую медовуху для директора, Шизуне вышла из палаты, прикрыв за собой дверь. Ребята торопливо засобирались. — Наруто, — напоследок подал голос Неджи. Прозвучало слишком торжественно, будто он собирался толкнуть мотивирующую речь, как обычно бывало перед матчем. Все замерли. Киба застыл в дверях с метлой наперевес. — Спасибо за сегодняшний матч. Ты был лучше Учихи. Он сам свалился с метлы, когда ты врезался в него, и вряд ли смог… — Я в него врезался? — изумился Наруто и во все глаза уставился на Неджи. — На полном ходу, — серьёзно подтвердил тот и пустился в объяснения: — Этот псих Кидомару попал в тебя бладжером на подлёте к снитчу… Ты почти его схватил. Учихе пришлось выбирать: или быть сбитым и поймать снитч, или увернуться и упустить его… Думаю, он не захотел затягивать игру без второго ловца, — Неджи печально хмыкнул. — Видимо, решил, что мы успеем увеличить счёт до того, как он найдёт снитч во второй раз. Кубок ещё может быть наш. Не думаю, что Слизерин такая большая проблема для Когтеврана и Пуффендуя… — Это почему? — Киба недоверчиво на него покосился. Неджи неопределённо дёрнул плечом. — Учиха теряет форму, я предполагаю, — задумчиво произнёс он. — Снитч летал у него под носом, а он сов в небе считал. Не мог на игре сосредоточиться. Даже странно. — Он гений в квиддиче, — невесело протянул Шикамару. — С нашей командой и Пуффендуем Учиха играет совершенно на другом уровне. Просто такое чувство, — он усмехнулся, — будто до сегодняшнего дня парню катастрофически не везло в матчах с Гриффиндором.***
Наруто проснулся от ноющей боли в плече поздно вечером, когда команда и друзья давно ушли, а в больничном крыле потихоньку гасли лампы. За окном, вдали, чёрным необъятным морем волновался Запретный лес. Снаружи в каменные стены замка тихо постукивал понурый холодный дождь, оставляя мокрые прозрачные дорожки на стекле. Шпили башен Хогвартса пронизывали октябрьское свинцовое небо. На прикроватной тумбочке лежали оставленные друзьями сладости — тыквенные котелки, жевательная резинка «Друбблс», парочка шоколадных лягушек, несколько фантиков и пустых вкладышей. Наруто равнодушно окинул их взглядом, перевернулся на другой бок, и, уставившись в стену, принялся перебирать в голове детали сегодняшнего матча против Слизерина. Это был второй проигрыш в его жизни, и оба — Учихе Саске. Наруто зажмурился. Впервые он уступил победу, будучи второкурсником — только взяли в команду, а уже упустил снитч… Он помнил, как глупо вспылил в тот день: спрыгнул на поле сразу после финального свистка и швырнул свою старую метлу в песок, едва поборов желание переломить её об колено. В сердцах решив навсегда завязать с квиддичем, Наруто с завистью глядел, как его одноклассника — странного темноволосого мальчика со школьным кубком по квиддичу в руках, казавшимся крошечным среди здоровенных старшекурсников-слизеринцев — подхватывает серебристо-зелёное море болельщиков, и сжимал кулаки от досады. Он опустил взгляд на метлу под ногами. По словам крёстного Джирайи, когда-то давно она принадлежала отцу Наруто. Второкурсником он случайно нашёл её в старом чулане, полным пауков, и, казалось бы, — хлам, засунуть бы обратно и купить посовременнее — золота в Гринготтсе хватало, чтобы стать счастливым обладателем новёхонького «Нимбуса-2001», как у Учихи, но отчего-то не смог. Джирайя сказал, отец был талантливым игроком в квиддич, и Наруто, сцепив зубы, пообещал себе никогда не проигрывать, подхватил метлу и из врождённого упрямства вечером того же дня вновь вышел на поле. Один на один с ветром. Он тренировался день и ночь, в любую погоду, и в следующем матче с Когтевраном подарил своей команде уверенную победу, отыскав снитч спустя пять минут после стартового свистка. И действительно больше никогда не проигрывал. Вот только… Наруто ударил кулаком в подушку. Завтра весь факультет будет косо на него таращиться, а от слизеринцев не будет проходу ни ему, ни остальной команде. Гриффиндор выигрывал уже много лет подряд. Очевидно, Слизерин сполна отыграется за годы поражений. Ещё этот Учиха Саске… Наруто перевернулся на спину. Неразговорчивый, отстранённый, угрюмый слизеринец Учиха Саске, с которым Наруто встречался на поле для квиддича и на сдвоенных уроках… бесил до ужаса. Если не считать вырванную из-под носа победу, Наруто даже толком не мог объяснить почему. Казалось бы, пожалеть бы этого мрачного парня… Учиха — такой же сирота, как и он сам, однако тёмная и зловещая аура слухов вокруг него была по-настоящему жуткой. Говорили, его старший брат сошёл с ума, проклял и убил на месте кучу народу, отчего теперь не то сидит в Азкабане, не то его насильно держат в больнице Святого Мунго. Но при одной только мысли «пожалеть Учиху Саске» всё внутри Наруто протестующе переворачивалось. Стоило Наруто случайно повернуться на уроке в его сторону, как он ловил на себе внимательный взгляд тёмных глаз — и от этого взгляда пробирало до самых костей. Короткий зрительный контакт бил живой молнией, но был настолько мимолётным, что Наруто думал, будто ему показалось. Что ему нужно, этому странному Учихе Саске, и зачем он так смотрит — Наруто не знал. Учиха не пытался с ним заговорить, не проявлял прямой агрессии, и если поначалу Наруто принимал его косые взгляды за личную неприязнь и хотел выместить чувства, выбирая его соперником в дуэльном клубе, то вскоре понял, что ошибся. Учиха перестал участвовать в поединках, всем своим видом демонстрируя равнодушие, и лишь изредка усмехался на уроках вместе с другими студентами, когда у Наруто не получалось какое-либо волшебство. Что было, в общем-то, не совсем справедливо: магии в Наруто было столько, сколько не было у всего класса вместе взятого. Просто… ему не всегда удавалось её контролировать и та вырывалась бурным потоком. Мышь, которую нужно было увеличить до размера книги, по мановению волшебной палочки разрасталась до уровня гиппопотама, а на уроках по Защите от Тёмных искусств его атакующие чары и контрзаклинания внезапно приобретали поистине разрушительную силу. С помощью Протего Наруто однажды случайно выбросил профессора Какаши в окно, и тому пришлось прямо в воздухе наколдовать себе зонтик, который благополучно опустил его на лужайку перед замком. В остальном Наруто был почти обычным студентом. Наравне с другими учениками он так же отлынивал от изучения фестралов и мантикор (хотя ему единственному из потока каким-то невероятным образом удавалось приручить буквально любого волшебного зверя, даже самого опасного), его зелья порой воняли протухшими носками на всё подземелье, а на травологии Наруто часто вовсе не везло: неприятная история, где его пытался задушить узловатый пень-цапень, вскоре стала его любимой байкой, которой он весело делился в «Трёх Мётлах» под пинту сливочного пива. Как и ещё одной, не менее захватывающей — когда в его палец вцепилась мандрагора и не хотела отпускать пол-урока. В тот день хохотал весь класс, но — Наруто видел — Учиха Саске усмехался особенно заметно. И тогда он не выдержал. — Учиха! — Наруто выцепил его в пустом коридоре после ужина, когда вернулся из больничного крыла с перебинтованной пятернёй, от которой исходил сбивающий с ног запах настойки растопырника. Наруто так резко выставил руку, преградив ему путь, что Саске чуть в неё не врезался. — Тебя что-то не устраивает? У тебя какие-то проблемы со мной? — О чём ты? — сдержанно отозвался Саске, но не отпрянул. — О том. — Наруто наступал. — Чего ты на меня вечно пялишься? — Пялюсь? — хмыкнул Саске. — На что ты предлагаешь пялиться, Узумаки? На то, как ты превращаешь мышь в тролля вместо табакерки? Наруто мгновенно прикусил язык, а Саске, оттолкнув его руку, ушёл. В отличие от него, Учихе удавалось лидировать по всем предметам, в том числе превращать этих, Мерлин их задери, мышей в табакерки буквально с первого раза (конкуренцию ему могла составить разве что Сакура), чем тоже, несомненно, бесил. А ещё с четвёртого года обучения, ко всеобщей зависти ребят, Саске неожиданно стал нравиться всем девчонкам курса. И со временем количество поклонниц росло как под заклятьем Умножения — стоило ему пройти мимо, как один томный девичий взгляд превращался в десять кокетливых вздохов. Киба не без зависти шутил, мол, наверняка Учиха ежедневно выливает на себя целый котёл любовного зелья, но что бы там ни было — к началу шестого курса по нему сохла буквально вся школа. И Наруто с тяжёлым сердцем, но признавал — там было, по чему сохнуть. Он понял это ещё в Лондоне, на платформе девять и три четверти. Вглядываясь в окутанный клубами белого пара ярко-алый «Хогвартс-экспресс», Наруто выискивал знакомые лица одноклассников, как случайно заметил его. Он стоял в ярдах шести, в густой жемчужной дымке рядом с платформой, подперев коленом чемодан с клеткой, в которой беспокойно ухала желтоглазая серая сова. Наруто с каким-то странным чувством отстранённости отметил, что Учиха стал выше на добрых четыре дюйма, будто кто-то влил в него снадобье сверхбыстрого роста. Наруто не понял бы разницы — сам, по словам Джирайи, вытянулся за лето, словно его кто-то сглазил на растяжение, — если бы не стайка хихикающих однокурсниц, окруживших Саске змеиным кольцом с предложением угостить напитком, от которого в воздух поднимались струйки розоватого дыма, и оказавшихся ниже его на целую голову. Наруто ощутил колкое чувство досады и усмехнулся уголком рта — вот это да, они всерьёз пытаются напоить его приворотным зельем? Интересно, сколько ещё девчонок захотят приворожить Учиху? И что они в нём нашли… А потом внезапно на краткий, но важный миг понял что. С первого взгляда — ничего необычного, просто стал выше, взрослее. Отросла чёлка. Чёрная длинная чёлка, которая теперь отдельными острыми прядками падала Саске по обеим сторонам лица, и которая ему, надо признать, очень шла. В профиль особенно заметно, как тёмные пряди оттеняли бледную кожу, отчего брови и глаза стали ярче и… графичнее, что ли. Острая линия подбородка, тонкий прямой нос, длинные чёрные ресницы, слегка подрагивающие, когда он щурился от косых лучей утреннего сентябрьского солнца. Впрочем, волосы на его затылке всё ещё торчали почти под прямым углом, лишний раз подчёркивая ершистый, негибкий характер. Колкий прохладный взгляд, гордая, но мягкая посадка плеч — Саске держался ровно и уверенно, поправляя горло серого магловского свитера, смягчившего линии рук и спины. Таким он терял сходство с мрачным образом слизеринца из тёмных подземелий, чей флёр холодной таинственности казался привлекательным разве что недалёким второкурсницам. Наруто испытал горькое желание не то злорадно посмеяться, не то взвыть от отчаяния. Тихое мстительное ощущение удовольствия и досады оттого, что тот, кто ужасно тебя бесит, неожиданно преобразился и стал очень красив. Всю поездку в Хогвартс Наруто гасил в себе раздражение. И сейчас, лёжа в больничном крыле практически в полной темноте, занимался тем же — пытался успокоиться. Квиддич — единственная вещь, в которой Наруто был лучше, а теперь Саске отобрал у него даже это. Наруто поднялся на кровати, схватил с тумбочки шоколадную лягушку и целиком запихнул её в рот. Неджи сказал, что Учиха теряет форму и не мог сосредоточиться всю игру. Наруто нахмурился, жуя шоколад. В последний миг, перед тем как отключиться, Наруто отчётливо видел: у Саске действительно был такой вид, будто он напрочь забыл, что делает на квиддичном поле. Интересно, почему?.. Над головой с тихим шипением погасла последняя газовая лампа, погрузив больничное крыло в густую неуютную темноту. Наруто опустился обратно в кровать и уставился в потолок. Сквозь витражи пробивался витиеватым узором свет наружных фонарей замка, и перекрест их теней отпечатался на потолке, позволяя мыслям течь медленно и лениво. Что бы там ни было, Учиха Саске — последний человек, который ему интересен, а насчёт исхода матча Гриффиндор-Слизерин нет никакого смысла печалиться. Прошлого не вернёшь, с проигрышем придётся смириться и готовиться к следующей игре.***
Последний день октября погибал в хлынувшем с неба ливне и вое ветра, свинцовым холодом сковал утро и обжёг ледяным вихрем потолок Большого Зала. Туманно-серая мгла затянула частый переплёт окон, и в замке всего за одну ночь резко стало зябко и промозгло. По пути из больничного крыла на завтрак в Большой Зал Наруто даже пришлось забежать в гриффиндорскую башню, чтобы захватить шарф и перчатки из драконьей кожи. Стоило ему сесть за стол Гриффиндора и положить в тарелку яичницу с беконом, как сзади раздался громкий противный хохот. Близнецы Сакон и Укон, завидев Наруто, как по команде принялись изображать нелепую пантомиму — явно выдумали очередную омерзительную шутку про его вчерашнее падение с метлы и теперь пытались её разыграть. Несколько человек за столом Слизерина едко захихикали. Наруто, стараясь не обращать на них внимания, с силой наколол вилкой желток и отправил его целиком в рот. Рядом на скамью, небрежно стукнув портфелем, уселся взъерошенный Киба в мантии с пожёванными рукавами. Наруто грустно хмыкнул — недавно Киба втайне притащил в спальню Гриффиндора щенка шишуги и спрятал его там от глаз профессоров, но с дрессировкой явно не справлялся. Наруто всерьёз переживал, что близок день, когда по милости Кибы он не досчитается ботинка или домашней работы. — Чуть не проспал, — пожаловался он, по-дружески хлопнув Наруто по плечу. — Ты как? — Нормально, — хмуро ответил Наруто, оборачиваясь. За столом Слизерина вовсю разворачивалось театральное представление, явно достигнув своей кульминации: изображали чей-то смачный поцелуй. Очевидно, Наруто с бладжером. Или полем для квиддича. — Могло быть и хуже. — Слушай, а чего они так… — Киба кивнул в сторону слизеринцев и сощурился, будто кого-то там высматривал. — Это из-за матча? Просто потому, что ты гонялся за Учихой? Наруто удивлённо уставился на Кибу и, припомнив вчерашние вопли охотников, тут же вспыхнул и уткнулся в тарелку. — Понятия не имею. Мне неинтересно. — А они идиоты. — К ним подошёл Конохамару и тоже сел за стол, расположившись напротив. — Причём умственно неполноценные. Я тут кое-что слышал… Но это так, ерунда. С видом, будто сболтнул лишнего, он чересчур тщательно принялся размазывать масло по куску хлеба, сжав губы с таким видом, будто боролся с собой и боялся, что слова непроизвольно вырвутся изо рта. Заметив, что Киба и Наруто наблюдают за ним с лёгким недоумением, Конохамару неуверенно взглянул на друзей, вздохнул и в итоге сдался: — На самом деле они изображают всё это не из-за матча, а из-за одного слуха… Наруто настороженно выгнул бровь. — Какого? — мгновенно заинтересовался Киба. Конохамару поморщился, будто за эти пару секунд успел тысячу раз пожалеть, что вообще открыл рот. Наруто и Киба взволнованно переглянулись. — Эй, — бесцветным голосом произнёс Наруто. — Только не говори, что это как-то связано с… Киба громко сглотнул. — Нет! — Конохамару замахал руками и сделал круглые глаза. — О наших делах они ни слова!.. Это другое. Наруто заметно расслабился. Остальным ученикам, тем более слизеринцам, совершенно ни к чему было знать об их маленьком секрете. Все трое практиковались в анимагии, и у Наруто только недавно начало получаться всерьёз — в прошлые выходные он впервые полностью принял облик огненно-рыжего лиса. Хотя до этого забывал то про уши, то про хвост, то наоборот хвостов вырастало слишком много — сказывались проблемы с контролем магии… В остальном выходило едва ли хуже, чем у Кибы. Тот, впрочем, первым из их компании обратился в зверя — огромного полярного волка — к зависти Конохамару, который недоумевал, как ему в облике обезьяны сойти за местную фауну и не быть пойманным сотрудниками магловского зоопарка. — Тогда колись, — настаивал Киба. — Хуже уже не будет, — согласился Наруто. — Говори. — Это тупо, — нехотя начал Конохамару и виновато покосился на Наруто. — Просто идиотский слух, ничего общего с правдой. Чья-то выдумка. — Он небрежно махнул рукой. — Да говори уже, — допытывался Киба. Конохамару судорожно вздохнул. — Я узнал об этом только вчера. Кто-то из слизеринок месяц назад варил Оборотное зелье. Ну или, не знаю, своровал его из кабинета Орочимару. Хотел превратиться в Яманаку Ино, чтобы поцеловаться… — Конохамару сглотнул, — с Учихой. Кто-то донёс, что они встречались. Или не встречались, не знаю… А превратился в, ну… — он виновато скривился, — в тебя, Наруто. Наруто чуть не подавился тыквенным соком. Киба вытаращился на Конохамару и замер с открытым ртом. С его ложки прямо на стол шлёпнулась овсянка. — Что-о-о? — откашлявшись, выдавил Наруто. И тут же оцепенел от мысли, когда до него дошло, что могла натворить незнакомая девчонка в его облике. Внутри Наруто разыгралась нешуточная борьба: с одной стороны хотелось узнать, что произошло дальше, с другой — взмахнуть палочкой, мгновенно стерев себе память, и ходить по школе в счастливом неведении. — Ага, — кивнул Конохамару. — Не знаю, где эта слизеринка достала твои волосы и тем более не знаю, как она перепутала их с волосами Ино. Оборотное зелье… — Конохамару воровато огляделся по сторонам и понизил голос, — такая штука, знаешь ли… Рецепт можно достать только с разрешения от преподавателя в Запретной секции, а это значит, что она либо ваша одноклассница, потому что проходят это зелье не раньше шестого курса, либо младше, но отличница и на хорошем счету у Орочимару. Может, поэтому слух ходил только среди слизеринцев. Боялась, что преподаватели узнают? А вчера, видимо, отмечали победу в матче, вот и… Теперь весь Хогвартс в курсе. — Ну, а дальше что? — Киба выпучил глаза. — Превратилась она, и?.. — А дальше… — Конохамару вздохнул. — Ничего интересного. Выскочила к Саске, но до неё дошло, в кого она превратилась, и быстро скрылась в подземельях. И это видел кто-то из слизеринцев. Но, по-моему, чушь это. — Кому бы понадобилось разгонять такой нелепый слух? — с сомнением произнёс Киба. — Не знаю, — пожал плечами Конохамару. — Может быть, чтобы унизить ловца Гриффиндора перед матчем. Наруто обернулся на стол Слизерина и быстро отыскал Саске. Мгновенно, каким-то волшебным образом почувствовав чужое внимание, Саске поднял глаза, встретившись взглядом с Наруто. Наруто резко ощутил жар, хотя погода в Большом Зале оставалась хмурой и холодной, и уткнулся в тарелку. — Мерлиновы трусы… — гневно прошипел он яичнице. — Учиха и остальные слизеринцы знают ведь, что это был не я. Зачем они продолжают этот спектакль? — Конечно, кто-то знает, — неожиданно развеселился Конохамару. — А кто-то нет. Я же говорю, умственная активность — не их конёк. — Он постучал пальцем себе по виску. — Они же все как на подбор, один конец волшебной палочки от другого не могут отличить. Он усмехнулся, довольный собственной шуткой, ткнул вилкой в бекон и сбавил голос до заговорщического шёпота: — Только у этой истории две версии. И вторая ещё более странная. И досталась мне… ну… из другого источника. — Ну-ка. — Киба запихнул в рот целую ложку овсянки. — В Наруто превратилась сама Ино. Наруто второй раз за утро чуть не подавился тыквенным соком. — Зачем? — Откуда мне знать? — шикнул Конохамару. — Это просто слух. Двери Большого Зала распахнулись, и вошла Сакура, придерживая кожаную сумку, под завязку набитую учебниками. Слизеринцы, заметив Сакуру, резко притихли и подозрительно зашептались. — Бред, — вынес вердикт Наруто, исподтишка сверля взглядом стол Слизерина. — Как обычно сговорились, чтобы взбесить нас перед матчем. Им просто не повезло, что до нас невовремя дошёл их тупой слушок. Иначе я не понимаю, почему Учиха терпит и до сих пор не превратил их в головастиков… — А-а-а, вы про ту историю. — Сакура уселась рядом с Наруто. — Я тоже вчера слышала. Не верь в неё. — Почему? — Наруто с интересом поднял на неё глаза. Сакура легкомысленно махнула рукой. — Недавно Какаши отправил меня к Орочимару, и я случайно подслушала его разговор с профессором Ямато… — Она положила себе в тарелку добрую порцию овсянки. — В Хогвартсе просто нет шкуры бумсланга. И рога двурога. Орочимару ждёт заказ не раньше декабря… Всё из той дурацкой аптеки «Слизень и Джиггер», которая в Косом переулке — я сама как-то заказывала там печень дракона, так они задержали заказ на целый… Ну, в общем, Орочимару злился, что ему нечего показывать нашему курсу к следующему семестру, а варить зелье нужно целый месяц… А ещё у него нет крыльев златоглазок, и он просил Ямато поделиться ими на урок для второкурсников. — И что? — не понял Наруто. — Серьёзно, Наруто, как ты доучился до шестого курса и умудрился не запомнить состава Оборотного зелья? — возмутилась Сакура. — Ты ведь сдавал СОВ в прошлом году! Шкура бумсланга и крылья златоглазок — важнейшие ингредиенты… — Почему это я должен помнить всё?.. — фыркнул Наруто. — Шкура бумсланга очень редкая и дорогая, — с умным видом терпеливо пояснила Сакура. — Впрочем, если эти ингредиенты как-то и проскочили в Хогвартс в посылках учеников, то рог двурога… Он используется для ряда запрещённых зелий, отпускается из аптек в ограниченном количестве и, насколько я знаю, сейчас некоторые проблемы с поставками из других стран… Если уж Орочимару сложно всё это достать, то школьникам и подавно. Да и не успели бы его сварить: слухи про Саске и Ино появились совсем недавно. Так что эти россказни — просто утка, но, надо признать, правдоподобная… — Сакура покосилась в сторону стола слизеринцев. — Вряд ли в Хогвартсе найдётся человек, который будет уточнять все эти мелочи. Даже я узнала об этом случайно. Наруто торопливо сделал глоток тыквенного сока. Час от часу не легче. То матч, то слухи… И всё, как назло, крутилось вокруг Учихи. Снова отыскав глазами Саске, Наруто испытал смутное чувство: точно в животе осела сложная смесь из жгучей жалости к себе, неприязни и стыда. Половина школы теперь ошибочно думает, будто он записался в поклонники знаменитого Учихи наравне с недалёкими младшекурсницами, норовящими напоить его любовными зельями. Наруто стало до того противно, что он с тупой досадой отодвинул тарелку с завтраком и залез в сумку за расписанием, чтобы хоть как-то отвлечь себя от неприятных мыслей. — Что у нас первым? — заметив движение, с нарочитой небрежностью поинтересовался Киба, словно это не его пергамент с индивидуальным планом занятий, который полагался каждому шестикурснику, недавно съела шишуга. Правда, Киба об этом не особенно переживал — все равно их с Наруто уроки были одинаковыми. — Трансфигурация, — ответил Наруто. — О, — уныло протянул Конохамару. — Не повезло вам. С каждым годом мой дядюшка всё невыносимее и невыносимее… Нас тоже завалили домашкой по самое горло. — У тебя в этом году СОВ, вам ещё предстоит понять, что такое по самое горло, — парировал Киба. — Ладно, вы смотрите сами, а я не хочу опоздать, — оживлённо сказала Сакура. Подхватив сумку, она вскочила из-за стола и быстрым шагом направилась к выходу из Большого Зала. Остальные студенты, закончив завтрак, постепенно поднимались со своих насиженных мест и, следуя примеру Сакуры, исчезали в дверях. Наруто запихнул расписание в карман, недолго подождал Кибу, и они вместе двинулись в сторону вестибюля. Но не успели выйти, как прямо у мраморной лестницы раздался оглушительный взрыв. Наруто пригнулся, отпихнув Кибу в сторону, и как раз вовремя — из вестибюля повалил ядовито-розовый дым, воняющий смесью гноя борбунтюбера и запревшего драже «Берти Бобс» со вкусом дождевых червей. Послышались испуганные вскрики — несколько зазевавшихся учеников бросились врассыпную, открыв глазам Наруто странную картину: прямо на ступенях лестницы в клубах розового тумана, подняв волшебные палочки, стояли слизеринцы с таким видом, будто их сейчас стошнит; Сакон, который закрывал лицо руками — сквозь его пальцы сочилась жёлтая жижа и капала на мраморные ступени, и его близнец Укон, который с выражением крайнего ужаса напополам с плохо скрываемым отвращением тряс брата за плечо. А прямо перед ними со вскинутой волшебной палочкой застыла Сакура, чья выпотрошенная сумка с учебниками валялась на полу. На её щеке алела царапина, кровь капала на ворот мантии. — Думала, тебе сойдёт вчерашний бладжер с рук, сучка? — неожиданно заорал Укон, отпустив постанывающего брата. — Локомотор Мортис! — Протего! — Наруто вскинул палочку, бросившись Сакуре на помощь. Сквозь розовый дым вырвалось синее пламя и едва не достигло груди Сакуры: щитовые чары Наруто успели заслонить их обоих от заклятия. Двоих слизеринцев, стоявших к ним ближе всего, откинуло в сторону. Сакура повернулась к Наруто и уже открыла рот, собираясь что-то сказать, как вдруг беспомощно вскрикнула, качнулась, словно её оглушили, резко обмякла и осела на пол. — Сакура!.. — в ужасе выдохнул Наруто, пытаясь подхватить её. — Слагурус Эрукто! — заорал кто-то из слизеринцев. — Слагурус Эрукто! Заклятия ударяли в стены, колонны, пол. Парочка второкурсников, в суматохе растерявшись, попали под ярко-синие лучи, оба согнулись пополам и как по команде с жуткими звуками принялись изрыгать здоровенных оранжевых слизней прямо изо рта. Сакон выл и заливал жёлтой дурнопахнущей жижей ступени, пытаясь покинуть вестибюль, но то и дело поскальзывался, а его брат безуспешно старался ему помочь. Наруто, заслонив Сакуру, изловчился и, нацелив палочку в сторону кучки слизеринцев, прокричал: — Остолбеней! Остолбеней! Кто-то взвизгнул. Рядом послышался беспорядочный топот ног. — Успокойтесь! — донёсся до ушей Наруто голос Саске, и он обернулся так быстро, что чуть не свернул себе шею. Саске появился в дверях с волшебной палочкой наготове. Глядя в упор на Наруто, он взмахнул ей, и Наруто, поспешив отпрыгнуть в сторону, пока в него не угодили заклятием, поскользнулся на одном из выпавших учебников Сакуры и грохнулся прямо на каменный пол, растянувшись рядом с ней во весь рост. Луч из палочки Саске угодил в Кибу, выскочившего на помощь, который сразу же потерял равновесие и мешком упал на лестницу, полностью парализованный. — Что здесь творится?! — неожиданно раздался раскатистый голос, от которого, казалось, дрогнули стены замка. Саске опустил палочку. Наруто вскочил на ноги. Прямо на мраморной лестнице вырос могучий силуэт директрисы Хогвартса. Её статная фигура была облачена в длинную, расшитую золотом, сияющую мантию с полумесяцами и звёздами. Рядом с ней возник профессор Защиты от Тёмных искусств Какаши, как можно незаметнее пряча в длинном одеянии графитного цвета зачитанную до дыр оранжевую книжицу «Сто способов дрессировки флоббер-червей» (среди учеников множились слухи, будто обложка заколдована, и профессор читает явно что-то запрещённое), а из-за спины с выражением крайнего беспокойства высунулась медсестра Шизуне из больничного крыла. С молчаливым укором оглядев вестибюль и стонущих, побитых учеников, директриса взмахнула волшебной палочкой, и остатки ядовито-розового дыма рассеялись. — В нашем вестибюле открылся дуэльный клуб? — провозгласила она, печатая шаг по лестнице вниз под аккомпанемент рвоты второкурсников и приглушённых подвываний Сакона. — Гриффиндор! Слизерин! Объяснитесь, немедленно. — Профессор, — писклявым голосом произнесла одна из слизеринок — насколько Наруто помнил, её звали Таюя. — Потасовку начала Харуно, напала на Сакона с волшебной палочкой… — Ба… Профессор Цунаде. — Наруто опустился на колени и взволнованно схватил Сакуру за плечо. — Они в неё чем-то попали… К Сакуре поспешила Шизуне. Остальные слизеринцы потихоньку поднимались с пола, постанывая от боли и потирая ушибленные места. Кибу, которого обездвижил парализующим заклятием Саске, расколдовал Какаши. Цунаде, поравнявшись с Шизуне, хмуро взглянула на Сакуру и, наклонившись над ней с волшебной палочкой, принялась нашёптывать странные слова, отдалённо напоминавшие Наруто формулы сложных заклинаний. Он послушно отступил, освобождая больше места. До того, как стать директором Хогвартса, Цунаде успела прославиться как гениальная целительница больницы Святого Мунго — и Наруто знал об этом не только из заголовков «Ежедневного пророка». Потому что Цунаде, или бабуля, как он иногда, забывшись, называл её в школе (отчего не раз получал нагоняй), была близкой подругой его крёстного. Наруто знал её с детства. Несколько секунд ничего не происходило — лицо Сакуры оставалось неподвижным, а затем спустя пару мгновений Цунаде выпрямилась и, взмахнув волшебной палочкой, сотворила из воздуха носилки. — Шизуне, отнесите ученицу в госпиталь, — негромко сказала она, а потом сурово оглядела остальных и заговорила, выделяя каждое слово: — Я очень, очень разочарована. Нападать на учеников прямо в коридорах — немыслимо! Я думала, что с возрастом люди умнеют, но, очевидно, в случае шестого курса Слизерина и Гриффиндора произошло досадное недоразумение. Минус сто баллов с каждого факультета. — Но, баб… профессор!.. — гневно начал Наруто. — Если бы я не защитил Сакуру… — Защитил, мистер Узумаки, а не нападал в ответ, — безапелляционно перебила его Цунаде, сверкнув неукротимым дисциплинарным огнём в глазах. — Считайте, я прибавила вам сто очков за то, что вы вступились за подругу, и вычла ещё двести за то, что подвергли опасности остальных учеников. Принадлежность к факультету Гриффиндор — больше, чем просто привилегия, мистер Узумаки, — повысила голос Цунаде и повернулась к профессору по Защите от Тёмных искусств. — Какаши, распорядитесь, чтобы каждый получил наказание за содеянное. Все. До единого. Наруто открыл было рот, чтобы возразить, как на его плечо легко опустилась твёрдая ладонь. Он обернулся и увидел Какаши — профессор едва заметно покачал головой, и Наруто умолк. Цунаде наколдовала ещё носилки, и те плавно понесли по воздуху в больничное крыло остальных участников потасовки — в основном тех, кто с трудом мог передвигаться. Те, кто мог стоять на ногах, поплелись следом. Вскоре в вестибюле остались только Киба, Саске, Наруто да стайка любопытных четверокурсников. — Вы, двое, — негромко обратился Какаши, кивнув в сторону Саске и Наруто. — Ко мне в кабинет. Быстро.