Мотивация быть ленивым

Теперь всё стало понятно, я понял, почему Чабашира-сенсей спрашивала, есть ли у меня ещё вопросы. После вступительной церемонии я остался поболтать с несколькими одноклассниками. Первой, с кем я познакомился, была девушка по имени Кушида Кикё. Она была той самой девушкой, которая сидела рядом с Эйчиро и с которой я указал, с кем хочу поменяться местами. Она была невероятно активной личностью, которая, казалось, была очень рада поменяться со мной местами. Она даже настояла на том, чтобы заплатить половину за смену места, снова и снова повторяя, что это не проблема. После были и другие, почти исключительно девушки, что было удивительно. Помимо Хираты Йоске, блондина, который предложил представиться в классе, я также встретил Каруизаву Кей, Сато Майю и Шинохару Сацуки. Они были довольно приятными, если не сказать немного властными. Однако этим утром я возвращался в общежитие из спортзала. Как обычно, я проснулся в 4:30 утра без будильника, собрался и отправился в путь. На вступительной церемонии я поговорил с несколькими семпаями, которые наблюдали за происходящим с галереи. Первое, что я заметил, это то, что он был довольно груб. Он выглядел взъерошенным и сердито спросил, не насмехаюсь ли я над ним. Смущенный, я спросил, почему он так думает, прежде чем он сказал мне отвалить, сердито топая прочь. «Не обращайте на него внимания, он из класса D» — сказала девушка, которая всё видела. Я повернулся и посмотрел на неё в замешательстве. «Ах, мои извинения, кохай. Меня зовут Назуна Асахина из класса А.» «Аянокоджи Киётака из класса D» — вежливо ответил я с поклоном. «Почему он так себя ведет только потому, что он из класса D, семпай?» Её глаза расширились от её оплошности. Она слегка прикусила губу, прежде чем осторожно ответить мне. «О, неважно. Я подслушала, что ты спрашивал, я из Студенческого совета. Если хочешь, я могу показать тебе, где находится спортзал, на карте для поступающих» — быстро предложила Назуна-семпай. Она была вежлива, но что-то в том, как она отмахнулась от детали, которую случайно упустила, заставило меня насторожиться. Она достала ручку и начала обводить места. Я заметил, что чем дальше от общежития, тем дешевле были места. Также цена напрямую влияла на различие мест в плане обслуживания. Круглосуточный спортзал, расположенный ближе всего к общежитию, стоил 5000 баллов в месяц, а расположенный на окраине, куда нужно было добираться на автобусе, — всего 300 в месяц и с ограниченным временем работы. После своих объяснений она отложила ручку, а затем потрепала меня по плечу. Она приблизилась к моему уху так близко, что я чувствовал её дыхание на своей шее, когда она говорила. «Пожалуйста, никому не говори о моей оплошности» — прошептала она, прежде чем отстраниться, глядя прямо мне в глаза. Она выглядела испуганной. «Какой оплошности?» — спросил я в притворном замешательстве. Она мгновенно расслабилась, благодарно улыбнулась и достала свой телефон. «Давай обменяемся контактной информацией, хорошо? Если хочешь, я угощу тебя обедом в кафе «Паллет».» После этого я впервые в жизни обменялся номером с кем-то другим. Помахав на прощание рукой и уходя, я поднял голову, чтобы посмотреть, что делают мои одноклассники, и увидел, что Эйчиро ухмыляется мне вслед, почти подпрыгивая от возможности поддразнить меня. Девушки краснели и перешептывались друг с другом, а два парня, в частности, смотрели на меня так, словно пытались убить меня взглядом. Я вернулся к группе и услышал тихие голоса двух парней, которые сердито разговаривали друг с другом. «…икеменский ублюдок.» (П.П: Икемен — термин, который используется для обозначения красивых мужчин, представленных в японской поп-культуре. Почти в каждом фф приходится об этом термине писать, хах.) В это время ко мне подошла девушка из класса А и сказала, что Арису хочет встретиться за ужином в этом кафе «Паллет». Будучи одним из единственных мужчин в кафе, я привлекал слишком много внимания. Мы поужинали и поговорили о том, как прошел наш день. Много раз к нам подходили девушки и спрашивали, встречаемся ли мы, на что я отвечал, что мы братья и сестры. Каждый раз их глаза загорались, и они представлялись, предлагая свои номера телефонов. Клянусь, если бы вена на лбу Арису запульсировала ещё сильнее, она бы лопнула. После этого, когда я провожал её обратно в общежитие, я заметил их. Камеры были повсюду, казалось, не оставляя слепых зон ни на одном открытом месте. Когда я указал на них, Арису ухмыльнулась, но не дала понять, что разделяет мои подозрения. Подготовившись к школе и позавтракав, я вошел в лифт в глубокой задумчивости. Судя по разговорам, которые я слышал вчера, когда объясняли про баллы, мои одноклассники были обречены. Они автоматически предполагали, что будут получать 100 000 баллов в месяц. Любой намек на обратное был бы встречен негативной реакцией. Это означало, что существует какая-то система, система ранжирования, что нам будут платить на основании этого ранжирования. Но каковы были критерии? По каким критериям нас оценивали? Я прокручивал в голове всю известную информацию снова и снова, пытаясь понять, есть ли ещё какие-нибудь детали, которые я упустил, как вдруг почувствовал, что меня отвлекли от размышлений. Повернувшись, я увидел Эйчиро, обхватившего меня руками и прислонившегося ко мне всем своим весом. «Подумать только, мой лучший друг станет мистером Популярность, когда он впервые пошёл в школу» — начал Эйчиро с дразнящей ухмылкой. «Как я могу быть популярным? Я почти ничего не делаю. Вчера после ужина я сразу пошел в общежитие и стал смотреть Ютуб, это было здорово.» «А сегодня утром?» — спросил Эйчиро. Почему я почувствовал запах ловушки? «Я пошел в спортзал и сделал утреннюю тренировку, как делал каждый день последние 6 лет?» Я был искренне озадачен. Эйчиро знал мой распорядок дня, так почему он вдруг спрашивает об этом. «Позировал на фото или видео, когда был там?» Не дожидаясь моего ответа, он повернул ко мне свой телефон, показывая его экран. Это было сообщение на школьном форуме с фотографиями и видеозаписями моих тренировок. Я не знал, что кто-то снимает меня, и я не уверен, разрешено ли это. Судя по количеству просмотров, это действительно увидели многие. «НОВЫЕ ПЕРВОГОДКИ — ЗВЕРИ» — гласил заголовок, пост был анонимный. «Знаешь, для человека, который ничего не любит делать, я никогда не понимал, почему ты тренируешься каждое утро.» Эйчиро нахмурился, глядя на видео, где Коенджи подтягивается с неимоверным трудом. «Привычка, наверное» — ответил я, пожав плечами. «Кроме того, если я не буду продолжать тренироваться, то в конце концов у меня будут такие же руки, как у тебя.» «Знаешь, это больно.» Пока мы шли в школу, я наблюдал за лицами людей, и видел, что несколько человек определенно видели это сообщение. «Ну, не считая того, что, получая 100 000 баллов каждый месяц, ты сможешь покупать любые серии ранобэ или аниме, которые захочешь посмотреть или почитать, не напрягаясь. Я рад, что твой отец рекомендовал меня для поступления сюда, не думаю, что без этого я бы поступил.» Я слегка нахмурился в разочаровании. Я ничего не знал о других своих одноклассниках, и, по правде говоря, пока большинство из них восхищались тем, что они будут получать по 100 000 баллов в месяц, существовала вероятность того, что некоторые из них догадались о том, о чём подумал я. Впрочем, мне было наплевать на них, ведь сейчас никто из них не был моим другом. Единственные, кто меня волновал, были Арису и Эйчиро. Я уверен, что Арису догадалась, о чем я думаю, и она была в классе А. Если то, что я узнал, что-то значит, это означает, что они были одаренной группой. Они смогли бы разобраться во всем и, скорее всего, получили бы максимальное количество доступных баллов, каким бы оно ни было. С другой стороны, Эйчиро, хотя и не был гением, но был достаточно умным. Я был разочарован тем, что он ничего не понял, что он не обратил внимания на детали того, о чем говорил Чабашира-сенсей. Тем не менее, он был моим другом, моим лучшим другом. Если я кому-то и собирался рассказать, так это ему. «Эйчиро, будь осторожен. Мы не получим 100 000 в следующем месяце.» Он посмотрел на меня в замешательстве, прежде чем уделить мне максимум внимания. Каким бы отстраненным и озорным он ни был, меня восхищало одно: когда наступало время быть серьезным, он переключался в этот режим, как выключатель. Он уважал мой интеллект и, когда я говорил что-то важное, всегда слушал. «Чабашира-сенсей сказала, что мы получаем стартовый баланс в 100 000 баллов. Она ничего не сказала о том, что мы получим эту же сумму в следующем месяце» — сделал я небольшую паузу, прежде чем продолжить, оглядываясь по сторонам, не подслушивает ли кто-нибудь ещё. «По всей школе расставлены камеры. Там почти нет слепых зон, я почти уверен, что камеры есть и в классе, но у меня не было времени проверить. Я думаю, что наше пособие привязано к успеваемости, поведение, скорее всего, является ключевым фактором. Не трать свои баллы без нужды, наша ежемесячная стипендия вполне может даже не попасть к нам в руки.» «Что значит «не попасть к нам в руки»?» — хмуро спросил Эйчиро. «Классы ранжируются от A до D. Вчера я попросил старшеклассника из класса D дать мне информацию о спортивных залах. Он закричал на меня, спрашивая, не смотрю ли я на него свысока, я полагаю, это имелось в виду в финансовом плане. Он был довольно растрепанным, и было похоже, что он не может позволить себе членство…» «Также, вчера я ужинал с Арису в Паллет. Ни один человек, который представился мне, не был из класса C или D. В этом что-то есть, Эйчиро.» «И что ты собираешься делать?» — серьезно спросил Эйчиро. «Ничего» — быстро ответил я. Почему он вообще спросил меня об этом? «Что значит «ничего»?» «Если я скажу что-нибудь, наш класс не будет меня слушать, я для них никто, и я буквально буду говорить им делать то, что они не хотят делать. Не дай Бог, если дела пойдут плохо и мы все разоримся в следующем месяце, они вспомнят, что я что-то говорил, и, возможно, даже захотят, чтобы я стал лидером класса.» «Киётака» — серьезно сказал Эйчиро, схватив меня за руку и остановив. «Если ты серьезно относишься к этому, а я никогда не сомневался ни в чем из того, что ты мне говорил, то ты должен сказать им.» «Я просто сказ-» «Я знаю, что ты хочешь сказать, Киётака. Честно, понимаю. Если кто и заслуживает спокойного образа жизни, так это ты, я это понимаю. Но ты — лучший шанс, который у нас есть. Это первый день, и я уверен, что ты уже всё понял. Я никогда не говорил этого раньше, потому что мы были молоды, и тогда все это не имело значения. Но у тебя есть дар, Киётака. Ты умнее всех, у тебя всё впереди. Если ты не поможешь им, им всем конец, включая меня.» «Не беспокойся об этом. Если наши личные баллы окажутся на нуле, я-» «Нет Киётака! Есть более широкая картина! Что если 100% гарантия трудоустройства будет дана только студентам класса А?!» — сердито зашипел на меня Эйчиро. Он постоянно осматривался вокруг себя, чтобы убедиться, что никто не подслушивает наш разговор. «Тогда они поступают по заслугам. Не думаю, что имеет значение, в классе B, C или D ты учишься. Ты умный, Эйчиро, и у тебя хорошие спортивные данные. Ты сможешь поступить в хороший университет или найти компанию независимо от того, как ты закончишь школу.» «Хорошего мало, Киётака!» — крикнул Эйчиро, схватив меня за плечи в расстройстве и тряся меня. «Киётака, мой отец — пожилой человек. Сейчас он работает у твоего отца из жалости. Дом не нужно содержать, пока ты и Арису в школе, и твоему отцу не нужно много помощи. Тем не менее, он не сможет долго так работать. Мне нужна работа, и хорошая, чтобы я мог позаботиться о нем.» «Пожалуйста…» — взмолился он, схватив обе мои руки, умоляя. Я не ответил. Я не собирался этого делать, и он знал это. У меня не было никаких амбиций, я просто хотел жить обычной школьной жизнью. Я не хотел делать ничего сверх того, что должен был делать, просто и ясно. Эйчиро отпустил меня, бросив на меня сердитый взгляд, а затем зашагал в сторону нашего класса. Это был первый раз, когда мой лучший друг когда-либо злился на меня. Идя в класс, я проверил свой телефон на наличие сообщений. Ничего не обнаружив, я пролистал главное приложение и рассеянно просмотрел различные функции. Здесь была функция GPS, которая могла быть полезной. Я видел, что Асахина-семпай быстрым шагом шла в школу, а Арису уже была в классе. Прокручивая и проверяя функции, я быстро оказался у двери. В течение дня я видел, как мои предсказания сбывались на моих глазах. Всё началось с того, что Судо проспал весь первый урок, и другие ученики заметили его. Они были озадачены, когда увидели, что учитель ничего не сказал по этому поводу и, кроме того, что посмотрел на него и заметил, ничего не сказал, чтобы упрекнуть его. Следующий сделал то же самое, и к третьему учителю почти все либо разговаривали, либо смотрели в свои телефоны, не обращая на него ни малейшего внимания. Я наблюдал, как Эйчиро видел всё это, и его настроение заметно падало всё ниже и ниже по мере того, как продолжалось утро. Как будто он смотрел на тонущий титаник, не зная, что делать и как себя вести. К его чести, он внимательно слушал уроки, не позволяя своему вниманию ослабнуть. Когда я только вошел, я сразу же обратил внимание на скрытые камеры. Они были довольно незаметны, поэтому неудивительно, что никто их не увидел и не заметил. Если вы не знали, что именно вы ищете, их было очень легко не заметить, так как они были невероятно удачно расположены. Когда закончился первый урок, я специально обратил на них внимание, и, заметив мой взгляд, Эйчиро посмотрел, увидел их, и его лицо ожесточилось. День шел своим чередом, закончился третий урок, и начался обеденный перерыв. Не успел я повернуться к Эйчиро, как две руки обхватили меня с двух сторон. «Аянокоджи-кун, не хочешь ли ты поесть с нами?» — спросила Каруизава. «Вообще-то, Аянокоджи-кун хочет поесть с нами, верно, Аянокоджи-кун?» — возразила Кушида. Я обратил свой взор на Эйчиро, готовый умолять о помощи, но не успел я ничего сказать, как он уже убрал свои вещи и быстро вышел из класса. «Извините, ребята, я вообще-то собираюсь пообедать с Эйчиро.» Я извинился, быстро вырвался из их рук и побежал за Эйчиро в сторону столовой. Догнав его, я вцепился в его руку, но он тут же сердито вырвал её из моей хватки. «Тебе не кажется, что ты немного драматизируешь?» — отшутился я. «Проблема в том, что ты вообще не воспринимаешь это всерьез» — сердито ответил Эйчиро. «Речь идет о нашем будущем, о моем будущем, Киётака.» «Которое, насколько мы знаем, всё ещё очень светлое. Я не должен был тебе ничего говорить, ты паникуешь. Всё это лишь домыслы, ты даже не знаешь, есть ли в них хоть капля воды. Я даже не знаю, имеет ли моя теория смысл.» «Назови мне хоть один случай, когда ты ошибался в своей жизни, и я соглашусь.» Это заставило меня замолчать. Примерно на 3 секунды. «В тот раз, когда Цубаса упала в парке, и её юбка задралась. Я подумал, что её трусики были белыми, когда они были розовыми.» Это заставило его замолчать на продолжительное время. «Ты идиот» — признал Эйчиро. Он пытался подавить смех, его щеки покрылись легким румянцем от воспоминаний. Мы больше ни о чем не говорили, пока не пришли в кафетерий. Мы оба взяли свои билеты и нашли свободный столик. Примечательно, что Эйчиро выбрал более дешевый вариант. «Если ты всё ещё беспокоишься об этом, спроси Чабаширу-сенсей, пока мы не закончили сегодня. Она, вероятно, будет там, чтобы отпустить нас после того, как мы закончим на сегодня» — предложил я, пожав плечами. «Хорошо, но если окажется, что ты прав, а я знаю, что так и будет, ты расскажешь об этом классу?» «Нет.» Эйчиро только вздохнул в знак поражения, прежде чем приняться за еду. Вскоре после того, как он откусил первый кусочек, в кафетерии через динамики прозвучало объявление. «Сегодня в пять часов вечера по японскому стандартному времени мы проведем ярмарку студенческих клубов в спортзале № 1. Ученики, желающие вступить в клуб, пожалуйста, собирайтесь в спортзале № 1. Я повторяю…»