ᎮᎧፚᏉᎧᏝ𐐆Ꮛ ᎥᏕᎮᎧᏝᏁᎥ𐐆 ᏉᏕᏋ ᏉᏗᏕᏂᎥ ፚᏂᏋᏝᏗᏁᎥᎩᏗ!
Ведомая зовом «человека» сущность продолжила своё шествие по поверхности планеты, создавая видимые только с орбиты следы гигантских ног… Но когда она только-только сделала свой первый шаг, она положила начало изменению реальности и призыву таких же необъяснимых существ, как она сама... Твари проникли в человеческий мир с злобным воем, надвигаясь с покровом ночи на еще спящее человечество. Настал момент когда людской род стал жертвой вселенской трагедии. И если боги не помогут людям, то никто их не спасет, а если никто их не спасет, то они навсегда канут в Лету… Но что если это сам Бог спустился на Землю, чтобы покарать людей за их грехи? Или не Бог, а Дьявол, дарующий блаженство в обмен на исполнение любого желания, но осушающий тело от эмоций и самой жизни в уплату долга? Ал не знала ответа на свой вопрос, но то, что это существо из её бредовых снов вела не какая-то нужда или конкретная цель, понимала всем своим естеством. «Оно» не обладало ничем, кроме неправильных инстинктов и желаний. Настоящее сосредоточение хаоса и пустоты… Безумная стихия. Катастрофа, не имеющая цели…***
Это было похоже на жёсткий трип от передозировки наркотиками, когда человек будто осознает всё, но при этом не воспринимает абсолютно ничего… Тело Аллуки парализовало, а её мозг перестал посылать правильные сигналы к органам и конечностям. Вместо того, что она хотела сделать, он выдавал непонятные и болезненные судороги… Итак ограниченный кругозор сократился до точки крохотного света сознания, блуждающего в абсолютной чёрной пустоте, сосредоточенный на своих инстинктах и мимолётных эмоциях. Она не понимала где находится низ, а где — верх, но чувствовала, что её куда-то несут и что-то делают с телом, но точно сказать что, не представлялось возможным из-за Нэн Иллуми, взявшего под контроль её нервную систему и блокирующим множество функции мозга. Его сила над ней будоражила до дрожи. Страх, ненависть и желание как можно скорее прекратить это состояние переполняли её голову. Глубоко внутри она надеялась на старших Золдиков, которые бы не позволили «братцу» сделать из её драгоценного тела — кусок мяса, неспособный двигаться, особенно после такой сомнительной «операции» с Нэн над её мозгом. Ал оставалось лишь молиться и сделать всё, что в её силах, чтобы задумка Иллуми (какая бы она не была) провалилась. Иногда ей казалось, что ещё немного и она адаптируется к обстановке, привыкнет, выработает иммунитет и начнёт сопротивляться, но этот момент всегда ускользал из её рук, как и возможность прекратить чужое вторжение в своё собственное тело. К её счастью, Иллуми пока не знал о иммунитете сознания брата к силе манипуляторов и об его смутном ощущении происходящего. Только Ал ставила всё, что у неё было, на то, что он поймет это очень и очень скоро, и решит лишить её любого знания о происходящем любым методом… Но что он хотел сделать с её телом и что могла сделать она в ответ? Сопротивляться. Ей адски хотелось врезать Иллуми, но необходимость держать себя в руках была выше, чем её неразумное инстинктивное желание отомстить брату здесь и сейчас. Когда у неё появится влияние, сторонники и главное личная сила — только тогда — она могла что-то предпринять. Гораздо изящнее и гораздо изощрённее, ведь никто из Золдиков не позволит Иллуми навредить ей сейчас, но эта боль… Ужасная боль, разрывающая тело! «Иллуми!» — содрогается сознание Наники.И-Л-Л-У-М-И!!!
Если бы Ал могла, то несомненно бы прошипела имя брата сквозь стиснутые зубы, вызывая на его лице отвратительную усмешку. Сильва часто закрывал глаза на амбиции старшего сына и его действия по отношению к «будущему» семьи, ведь прекрасно знал о том, что Иллуми никогда не «навредит» кому-то из Золдиков слишком сильно. Глава рода имел законную власть и сын принимал её, как и остальную расстановку сил в доме, но не в отношениях своих младших братьев, являвшихся прекрасным пластичным материалом для манипуляций и захвата власти в семье… Он отринул путь наемника и Ал прекрасно знала об этом, а вот Сильва просто понимал, что спать на одной подушке — ещё не значит видеть одни и те же сны. Она не сомневалась, что в этой ситуации останется в живых и даже в своем разуме, если глава рода или его ближайший представитель — Зено, будет поблизости, но сделать что-то со своими чувствами, захватывающими все её существо, было почти невозможно. Аллука чувствовала чужеродное Нэн внутри себя: мерзкий уродливый паразит, проникающий в Сëко, а дальше — глубоко в ауру, тем самым перекрывая поток Нэн. Он клубился у жизненно важных органов, заставляя их работать на износ, блокировал любые попытки осознанного контроля через манипуляцию тела, беря на себя работу нервной системы. Иллуми заставил отравленные органы заработать вновь, насильственно контролируя их… Больно, адски нестерпимо. Пусть гнев и подпитывал Аллуку, повышая жизненную силу и соответственно силу Нэн, её контроль над внешним проявлением ауры был потерян из-за поражения чужеродным Хацу Сëко, поэтому вся сила уходила в никуда, как бы она не сопротивлялась… Она была истощена и обездвижена из-за яда. Идеальный план Иллуми сработал, поэтому ей оставалось ждать, когда её выведут из этого безвольного состояния. Уж когда-нибудь Золдики соизволят дать ей антидот и убрать подальше старшего брата. А пока этого не произошло, она пыталась думать, черт возьми, не о боли, а о чём-то другом… Только не о боли! Ее вскрывают! Режут! Не думай… Нет. Ей было до безумия интересна настоящая цель вмешательства в свое тело со стороны старших в семье! Она смутно чувствовала, что её буквально разрезали вдоль и поперек, если не хуже! Уж без разрешения Сильвы чего-то подобного Иллуми провернуть никак не смог бы, даже если очень захотел… Проверка работы Хацу старшего брата на ней, анализ возможностей манипуляции — через психоэмоциональное состояние и Нэн — наводили на мысли, что Золдики хотели узнать пределы её силы и выдержки. Несомненно, она показала все, что могла на грани смерти, почти оставаясь в адекватном состоянии при использовании двух конфликтующих между собой сил… Но что они делали с ней сейчас? Зачем? Аллуку душила какая-то странная, но слишком неясная, догадка… Мысли путались. Иллуми с его Нэн — исполнитель и заинтересованное лицо, Сильва и Зено — контролирующие звено. Цель первого — взятие контроля и получение доминирующей позиции над ней, а также анализ границ влияния собственного Нэн. Последних — проверка сил и понимание предельных границ среднего ребенка в семье. При этом, Ал не сомневалась, что старшие были уверены в своем контроле над Иллуми… Но разве они не проверили её до этого?Я вижу твои мысли, Аллука. Я вижу тебя насквозь
Аллука скалится, покрывая остатками силы своё сознание в защитном жесте. Нэн Иллуми было очень… изощрённым и сильным. Оно содержало его мысли-образы и поражало мозг жертвы «идеей», заложенной в игле. «Идея» могла иметь разную цель и «наполнение»: в случае с Киллуа оно несло установку сдерживать наследника от опрометчивых поступков и должно было заставить его убегать при любой опасности, в особенности от Нэн-пользователей. Аллука предполагала, что его цель сейчас — заложить в неё мысль защиты Золдиков и защиты Киллуа, и самого Иллуми. Слишком характерное воздействие. Слишком явные «запросы» чужой Нэн в её голове. Сделать из Аллуки послушное оружие, которое будет действовать только по его указке. Мудила-братец с комплексом контроля! Нет!Ты не будешь больше думать о побеге. Твоя обязанность — защищать семью, защищать Киллуа
Догадался ли он о её настоящем желании покинуть поместье и семейное дело? Или хотел приказать ей никогда не уходить из семьи, чтобы защищать Киллуа и сидеть у него на цепи? Оба варианта — полное дерьмо. Ал зарычала, чувствуя, как внутренности скручивает от гнева и резко проваливаются куда-то глубоко в живот от страха и неверия. Как она могла не подумать об этом! Золдики с самого начала догадывались об её невосприимчивости к силе Нэн-манипуляторов, поэтому решили вскрыть, чтобы поместить маячок! Неделя под внимательными взорами Кикио и Зено дала им возможность сложить новый психологический портрет младшего ребёнка, из-за которого они решили либо подавить её волю и желание свободы Нэн Иллуми на время (как с Киллуа в каноне, не правда ли?), либо вживить маячок в случае побега от семьи для контроля методом насильственного удержания… Блядство! Если не удалось контролировать ее напрямую, так почему же не попробовать использовать как вторичный инструмент, как Миллуки?! Уж она не сомневалась в том, что семья имела свои договорённости на счёт положения второго сына. Да и у Миллуки все же были мозги и понимание того, чего на самом деле хотели от него старшие и чего в особенности хотел сам Иллуми… Обезопасить себя — приоритетная задача любого человека…Сопротивляйся, но запомни: от меня не скрыться, я буду всегда рядом с тобой
Ал надоедает вся ситуация так сильно, что она чувствует, как закипает словно самый настоящий чайник на газовой плите. Где-то глубоко внутри неё что-то темное и злое тревожится и ворочается, учуяв её готовность погрузить в ненависть с головой. Теперь она знает расклад на доске и желаемые цели Золдиков в этой ситуации. Ей никак нельзя позволить им осуществить задуманное и вживить маячок, поэтому Аллука отпускает свои чувства на волю… Усталость от долгого сопротивления яду, галлюцинации из-за чужого Нэн, пробудившие память сущности внутри неё, затяжная боль и ненависть к Иллуми, порождают отчаянный крик: «Мы и дальше будем терпеть?!» — внутренне содрогается Наника и её сила отвечает. Ужасное чувство холодной ненависти поглощает остатки разумного желания сдержаться. Но, как только её ограниченное восприятие прекращает быть таковым, она ощущает сотую долю силы сущности, откликнувшийся на зов своего носителя… Наника вырывается из тьмы контроля брата с оглушительным всплеском Нэн. Калейдоскоп картинок-воспоминаний захватывает её сознание своей мрачной реальностью когда-то разрушенного мира, но также быстро отступает, не повреждая рассудок, но лишая возможности действовать. Ал ощущает не так давно похороненное ощущение потерянного контроля над собой, только на этот раз оно схоже с теплой негой, обволакивающий в защитном коконе её рассудок. Нечто, неразумной стихией, резко занимает тело, чтобы оценить опасность обстановки и уничтожить любое негативное воздействие на свое тело… Оно бесформенно и безвольно, как самая настоящая природная катастрофа, не выбирающая кого карать. Установки Аллуки просты: излечить от ран и защитить от опасности, поэтому действия сущности четко слажены. Это чистый инстинкт, реакция, вживленная в саму душу… Но для окружающих — необъяснимая опасность и бедствие, не поддающиеся логике. Аллука, наконец, по-настоящему погружается в благое забытье, следуя своему желанию перестать чувствовать всё накопившиеся безумие… Хотя бы на мгновение.***
— Сейчас же отойдите от него, — предостерегает врачей Зено, вставая полубоком к операционной кушетке, где крепко закрепили его младшего внука. Он напряжённо сцепил руки за спиной, наблюдая за тем, как внутри Аллуки формируется настоящая буря Нэн из сконцентрированной ненависти, преобразованной силой воли. Похоже, прошлое обучение не прошло даром и Аллука наконец снял с себя саван и стал тем кем он был на самом деле. Металлические цепи вокруг его тела — какая малая мера безопасности против уже знающего основы Нэн-пользователя и Золдика, умеющего чисто физически рвать сталь… Смешно, что Иллуми решил ограничиться лишь этим, но не Зено объяснять этому мальцу что к чему. Пусть учиться на ошибках. Он еще молод и полон сил. — Но мы ещё не закончили операцию: нам еще нужно зашить мальчика. Ещё совсем немного… «Раз Золдик сказал отойти, значит надо. И где Кикио таких находит, не объясняя, что перечить в их доме смертельно опасно?» — хмурится старик, забывая о существовании посторонних людей. Они все равно скоро отойдут в мир иной, стоит ли сотрясать воздух попусту? — Вытаскивай иглы, Иллуми. — Можно ещё понаблюдать за ним, — не отводя взгляда от разрезанного вдоль и поперек брата, спокойной отвечает парень, не желая заканчивать операцию и свои манипуляции с его разумом… Зено не доволен таким ответом, поэтому давление его Нэн в комнате становится почти осязаемым. Иллуми уже понял и полностью прочувствовал, как Аллука вышел из-под его контроля с резким повышением давления ауры на Сëко и как ловко он подавил проявление Его воли своей собственной. Он почти потерял весь контроль над ситуацией… и признаться в этом было неприятно. В Золдике начинает играть уязвленная гордость из-за понимания несостоятельности своего собственного Нэн против младшего брата, а ведь даже против Киллуа с его сверхчувствительностью оно работало как никогда эффективно. Но… это же Аллука, разве он не слабейший? Так как он смог противостоять опытному манипулятору? Как он смог противостоять ему, вгоняющему всех младших братьев в уныние перед своей силой? Неужели, его сознание так сильно изменилось из-за новых способностей, поэтому он не смог повлиять на Аллуку? Неприятно. И очень плохо. — Твой план провалился, если не ухудшил всё, что мог. Посмотри, его Нэн начинает выходить из-под контроля, выдавливать твои иглы и наши маячки. — Но… — Иллуми. Младший Золдик не успевает ответить, как его поглощает чудовищное ощущение Эн брата, а потом и его Хацу. Нечто чёрное и бесконечно жуткое окутывает все пространство тонкими жгутами. Некрасивый кривой кальмар, вместо щупалец которого — полые глаза. Стены и пол помещения идут глубокими трещинами, поднимая жуткий треск и гам на весь подземный комплекс. Кушетка под Аллукой остаётся целой, но врачей, окружавших его, резко вдавливает в пол с такой силой, что ломает их кости и крошит черепа, как яичную скорлупу, их тела становятся мало отличимы от сплющенного фарша… Кровь заливает всю импровизированную палату, но не успевает долететь до бессознательного тела Золдика, следуя каким-то своим законам гравитации. Под действиями изменившихся законов физики оказывается и вся мебель: какие-то предметы подлетают, лишенные веса, какие-то продолжают вдавливать в землю, создавая новые сети трещин. Укрепленный железными пластинами пол не может выдержать такого чудовищного давления, поэтому все больше и больше прогибается в земную породу. Зено подавляет остаточную волну от Нэн внука рядом с собой и Иллуми, но с проявлением его Хацу совладать не может, поэтому отступает на несколько метров назад вместе с Иллуми, покидая область захвата «виртуальной массы». Свободный подземный зал позволяет хорошенько отойти, но как надолго Аллука будет ограничиваться этой областью? Да и эффект Хацу непредсказуем, возможно, даже более катастрофичен, чем они думали… Его Эн уже вышло за границы Эн самого Зено, что несколько напрягало и одновременно радовало. Удивительно… И тревожно. В этом состоянии Аллука вполне мог снять ограничения на свое Хацу и вызвать множество небольших катаклизмов в поместье. Меняющаяся масса объектов — малая часть, которая могла вызвать гравитационный Армагеддон на всей территории Золдиков. Но все могло стать еще хуже, если масса сконцентрированная в одном участке превысит массу Планка и начнет формировать… Чёрную дыру… или иную гравитационную аномалию. Зено прикрыл глаза, обдумывая ситуацию. Он знал и чувствовал шестым чувством, что Аллука в порядке и сможет вернуться в сознание совсем скоро, ведь операция прошла, не смотря на его «пробуждение», хорошо. Врачи уже зашивали мальчика, сделав все необходимые процедуры. Но бессознательный Аллука мог воспринимать Золдиков как угрозу, хотя Зено был уверен в невозможности такого исхода из-за воспитания и инстинкта «свой-чужой». Но. Что если инстинкты и сознание мальчика, никак не влияли на его действия? Нэн Аллуки могло автоматически определять где враг, а где — друг, пока не реагируя на них самих… Это совсем другое дело, ведь Нэн-воля непредсказуема, пусть и является отражением своего владельца. Старика тревожило чувство опасности, исходящие от внука, и надеяться на удачу Золдик был не намерен, но убивать свою кровь не собирался. Такой вариант даже не рассматривался, поэтому оставалось опять ждать. Иллуми не мог не заметить сомнения деда, но не смел вмешиваться в решение старшего. Он тоже принялся выжидать, хотя имел некоторые свои идеи… Аллука не двигается и не подаёт никаких признаков жизни даже через десяток минут, сохраняя область контроля виртуальной массы в опасной близости от живых. Неподвижная маленькая тикающая бомба… Когда из его тела начинают ещё более активно вылезать иглы Иллуми и небольшие следящие маячки с отпечатками чужой ауры, а раны затягиваться, оба Золдика напрягаются ещё больше, пытаясь понять, как в таком ужасном состоянии Аллука ещё способен помочь себе? И как его Нэн способно на такое?! — Не похоже на ускоренную регенерацию, — делится наблюдением Иллуми. Он замечает, как именно затягиваются раны и что после них не остаётся шрамов. Чистое исцеление, питающиеся до ужаса плотным Нэн. Невероятно… Сильно. — Лечебная техника Нэн, — сухо отвечает старик. Неужели, Нэн Ала абсолютно автоматизировано и адаптивно? Но как? При таком раскладе, силы на самолечение и уничтожение прямой опасности могли быть взяты только из клятвы, условие которой — собственная почти-смерть. Мог ли Аллука заключить сделку с самим собой перед потерей сознания и контроля над собой, но тогда что стало платой за неё? Но они еще не учили его чему-то подобному… Зено встревоженно погладил подбородок. Предчувствие чего-то нехорошего не покидало его… И оно не ошиблось. Аллука так и не очнулся даже через несколько часов. Подключенный к новым аппаратам и в окружении новых врачей, он не подавал никаких признаков сознания, хотя все его показатели давно пришли в норму, а послеоперационные раны не оставили после себя и следа. Поле Хацу больше не реагировало, но Золдики приняли меры подавления Нэн младшего члена семьи, перенеся его в экранированную письменами Нэн комнату. Кто мог знать до этого, что мальчик в первый раз так отреагирует на операцию под лошадиной дозой наркоза и под иглами Иллуми? — Какое покрытие Эн вы зафиксировали? — спросил Зено, обращаясь к молодому дворецкому из свиты Гото, который тот оставил присматривать за Аллукой. — В-всё поместье до самого нижнего уровня… — ответил бледный паренёк, — Почти три квадратных километра, господин. Что в тридцать раз превышает его собственную, но что насчёт качества? Зено не мог сказать за качество Эн Аллуки, но почему-то был уверен в его абсолютном совершенстве. Внук отправлял достаточно плотные лучи Нэн, чтобы создать Эн и дать старику хорошенько прочувствовать его жуткое поле. Однако, это должно было сильно повлиять на тело... — А маячок? — Остался только тот, что не содержал моё Нэн, — ответил склонившийся над Аллукой Иллуми, он внимательно отслеживал передвижение зрачков брата, прикидывая когда он проснётся, — Остальное он вынул. — Только время зря потеряли, — цыкнул старик, — Перед Сильвой отчитаюсь я сам. Иллуми, следи за ситуацией, при пробуждении Аллуки, действуй по ситуации. — Хорошо, — в прострации ответил Золдик, вновь переводя взгляд на младшего брата. Он как никогда был задумчив, что не укрылось от деда, но тот решил не заострять внимания на этом, чтобы не забивать голову еще чём-то помимо возникшей «проблемы». Все-таки Иллуми не мог натворить никаких дел в его кратковременное отсутствие… Сильва не обрадуется ситуации, когда узнает, но наказывать Иллуми за «большое усердие» не станет, ведь необычная реакция Аллуки на операцию и его Нэн не была предсказуема, и то, что старший сын попытается воздействовать на брата через Нэн — входило в их планы. Оговоренная погрешность в виде старшего брата, была давно учтена и принята. Все-таки нынешняя цель Золдиков — вживить в тело Аллуки маячок для отслеживания была совместима с целью Иллуми.***
Тонкая бледная рука Иллуми очерчивает чужую линию ключиц и медленно останавливается на шее, смыкая кольцо рук в удушающей хватке ладоней… Ненавистная детская кожа натягивается, а лицо ребёнка под холодными ладонями медленно начинает синеть, из-за чего Иллуми все-таки одергивает себя и наклоняется над кроватью бессознательного брата ниже, прекращая попытки причинить ему боль. Нэн Ала давно успокоилось, но ситуацию это нисколько не изменило: Аллука находился в бессознательном состоянии уже несколько дней. Кикио была в ярости, узнав чем кончилась авантюра Иллуми, Зено и Сильвы. Маха оставался безучастным, ведь прекрасно понимал необходимость действий своих потомков в управлении семьей, именно поэтому он согласился сопроводить госпожу поместья подальше от дома. Иллуми задумчиво хмурится, но решает больше не двигаться, чтобы не спровоцировать самого себя на что-нибудь ещё… Мимолетное желание придушить Аллуку, скрывает гораздо более глубокие чувства, которые едва ли Иллуми хочет сдержать сейчас. Старший сын Сильвы выгнал всех медработников из палаты, желая остаться наедине и подумать, что делать с таким раскладом, где он потерял контроль над одним из звеньев чётко отлаженного механизма работы их семьи. Теперь важная деталь перестала выполнять свою функцию, впрочем, и до этого не сильно-то и справлялась, но никакого дела до этого Иллуми не было, пока Аллука не влиял на главный винт — Киллуа, и не покидал саму систему, оставаясь в его власти. Но все изменилось, когда младший брат открыл Нэн и использовал на себе манипуляцию тела, которая сделала из него… Кого? Кого сделала, Иллуми? Константу, не поддающуюся контролю. В системе где младшие подчиняются старшим проявляется огромная трещина, некрасивый кривой изъян, ведь Аллука изменился. От чего Иллуми физически ощущает дискомфорт и выходящие за рамки маниакальное желание уничтожить мешающий фактор из-за неспособности его манипуляции, но сложные секундные эмоции — лишь капли, падающие в пустую чащу его подавленных чувств, где он все еще помнил о искривленном понимании «любви» к членам семьи. Иллуми собран и сосредоточен. Эти эмоции не выведут его из себя, пока он способен примириться с мыслями о существовании такого младшего брата: в нём столько тихого расчёта и невысказанных амбиций, что Золдик готов поклясться жизнями всех близких, что Аллука уже не тот маленький ребёнок, которого надо держать под тотальным контролем и постоянно оберегать, чтобы он не свернул шею на мелком задании. Но отпустить младшего брата в свободное плавание, он не позволит. Пока что. По ощущениям Иллуми, Аллука теперь равный ему, поэтому Сильва отдал приказ об его личном обучении Зено, пусть и на неделю. А ведь раньше младшего сына обучали дворецкие и сам Иллуми. Ему же такой привилегии — обучение у Зено — никогда не доставалось. Киллуа, а теперь и Аллука… Золдик усмехается, давясь глубоким гортанным смехом. Младший брат стал выше него и, возможно, Киллуа в глазах отца! Каков абсурд!А-л-л-у-к-а…
Горящие холодной волей глаза, не исчезнувшие даже после потери сознания их обладателя, и гигантский потенциал в обладании Нэн, рано или поздно преодолеющий силу отца и деда, а то и Киллуа. Неподвластное его силе и воли существо, не желающие находиться под чьим-то контролем… Золдик понял это, едва взглянул на Ала несколько дней назад. Он наблюдал за ним через камеры Миллуки, и был готов к чему-то подобному только со стороны Киллуа, но никак не от него… Неподконтрольный. Сильный. Свободный. А что если он захочет покинуть семейное дело и семью в целом? У Иллуми перед глазами красным формируется одно слово: Нет. Не позволю. Этого не должно произойти. Иллуми думает, проворачивая в голове все влияющие на Аллуку факторы: отец, мать, дедушки, другие братья и даже слуги. И из всего калейдоскопа вариантов, мелькающих у него в голове, он выбирает тот, на который ему указывает интуиция, потому что она единственное на что Золдик может положиться в данном ситуации… Воспитать в Аллуке чувство благодарности и доверия к семье, не причиняя тому вреда, заново обучить его верности семье и уважению. Все естество Золдика противится этому выбору, поэтому он мертвым взглядом упирается куда-то в белое одеяло, под которым лежит тело брата и рассматривает запасные варианты. Его можно было приручить не через вину или принуждение, как раньше, это скорее возымеет противоположный эффект, но через ласку… Если Сильва узнает, то точно не одобрит и отошлëт Иллуми, в этом он уверен. Да и его младший брат реагирует даже на крошечное воздействие извне — негативно. Маленький ёжик, не готовый втянуть иглы и показать свое лицо… Но насилие уже точно не становится его центральным вариантом решения. Старшему сыну Сильвы казалось, что Аллука, по какой-то причине, совсем перестал доверять всем жителям поместья… Ровно с момента покушения. Неужели, его организм, желая выжить любой ценой, решил изменить сознание так сильно, что поменял его характер до неузнаваемости? Почему? Может мама была права, когда просила его быть с Аллукой мягче и найти контакт? Поняла, что нынешний сын готов примиряться с абсолютным авторитетом в виде Сильвы и Зено, но не со всеми остальными, поэтому, как только получит свободу с их согласия, вылетит из отчего дома? А то и хуже? Хуже?.. Ненависть, рожденная из желаемой независимости и свободы… Месть. Иллуми сжимает руки в кулак и расслабляется. Аллука не посмеет что-либо предпринять, пока находится в поместье, Кикио может ошибаться. Золдик, остаётся Золдиком в любых обстоятельствах. А ведь на Киллуа прекрасно работала комбинация из Нэн и насилия… Возможности проскальзывают меж пальцев Иллуми словно шершавый песок и он нисколько этому не рад. — И-иллуми, — хрипло раздаётся над головой парня. Он поднимает глаза на лицо Аллуки, смыкая руки перед собой в замок. Кровать под его весом слегка прогибается, но недостаточно, чтобы младший брат почувствовал остаточную боль от ран, которые, впрочем, больше не имелись на его теле. Ал сжимает губы в тонкую линию и раздувает ноздри из-за глубокого дыхания. Её переполняет пустая злость, но она стоически пытается успокоиться и взять себя в руки, из-за чего в какой-то момент пузырь её чувств лопается и превращается в тяжёлую усталость. — М-мое наказание… закончено? — хрипло уточняет интересующую её информацию Золдик. — Да. Легкость и нега медленно накатывают на неё, давая возможность избавиться от усталости и злости одним выдохом и прогоном ауры по телу. Хтонь позволила её сознанию хорошенько отдохнуть, позаботившись о внешних агрессорах, так, чтобы никто ничего не заподозрил, скинув все на автоматизм ауры. Аллука не была, как в прошлые разы, привязана цепями, после приступа, но вот письмена на стенах, наводили её на неутешительные выводы о радикальных «методах» обретения безопасности сущностью… Похоже она убила несколько врачей. Полежав ещё немного под холодное присутствие Иллуми, Ал решает покинуть больничную палату. Раз её не держат здесь и она может быть свободна от наказания брата, то может позволить себе свалить от него куда подальше. — Даже не захочешь узнать наши цели и полученный результат? Аллука усмехается и медленно поднимается, чтобы сесть с противоположной стороны кровати. Она надевает уже подготовленные для неё тапочки и встаёт, оттягивая больничный халат. Отвечать на вопросы Иллуми равносильно давать врагу понимание о твоей информированности о его планах. Она ведь знала и чувствовала последствия их «операции» на ней, точнее их грандиозного провала! Наверное, Сильва был и рад, и зол такому раскладу: сын неподвластен силе манипуляторов и может противостоять любому агрессору даже в бессознательном состоянии, хотя скорость реакции Аллуки оставалась очень низкой… Но план Золдиков провалился, им не удалось чипировать её, чтобы отслеживать. Так что Ал осталась в плюсе. — Где отец или дед? — сухо интересуется Аллука у первого попавшегося дворецкого у двери комнаты. — Господин Сильва покинул поместье, а гос… — Аллука, тебе бы отдохнуть, — резко отвечает Зено из-за её спины. Впервые при ней его тон голоса смягчается. Старик медленно поворачивается к Иллуми, который решил покинуть комнату вслед за братом. — Моё наказание окончено? Ограничение снято? — Да, Сильва дал добро. Теперь ты будешь обучаться у меня лично… и частично у Кикио. Она передала твоё пожелание изучить шпионаж и саботаж тщательнее, хотя мы всё ещё считаем это не необходимым навыком. То, что ты знаешь уже достаточно. Аллука ликует глубоко внутри себя, понимая, как почти легко смогла избежать самого неприятного для себя — маячка для отслеживания передвижения — и получить «формальную» свободу. Теперь никто не сможет её остановить от передвижений, кроме Сильвы, конечно. Боль, страдания и близость смерти теперь кажутся ей меньшим злом из возможных. Все плохое быстро забывается, кроме неприязни к Иллуми, конечно… — Спасибо, дедушка, я последую твоему наказу и отдохну, — Аллука уважительно склоняет голову, складывая руки перед собой, и разворачивается на носках, чтобы выйти из катакомб и завалиться в свою комнату на пару часов. Пока сегодня её явно не намерены дёргать… Надо было прийти в себя, а потом разобраться с ново-старым расписанием занятий. Ближайший год Ал планирует провести в компании книг и тренировок. — Иллуми, ты свободен, — смиряет взглядом старшего внука Зено.