Осознание

      — Вэй Ин, А-Юань тоже присутствует здесь, с ним все хорошо, — видя слезы на глазах любимого, решил успокоить Ванцзи.       Усянь округлил глаза и вначале с недоверием посмотрел на Лань Чжаня, а потом стал судорожно искать взглядом А-Юаня, пытаясь найти юношу с похожими чертами лица.       Нежно обхватив руку Усяня, при этом поглаживая большим пальцем тыльную сторону ладони, Ванцзи немного наклонившись к уху Вэй Ина произнес:       — Он сидит возле Цзинь Лина, в одеждах клана Лань.       Услышав слова Ванцзи, Вэй Ин дернулся всем телом в сторону своего племянника, а взглядом сразу же цепляясь за юношу, который сидел рядом. Тот был очень красив, однако его лицо сейчас было искажено от печали, а в глазах виднелись слезы. Всмотревшись в глаза цвета шоколада, Вэй Ин сразу же узнал в них А-Юаня, его любимую редисочку. Этот добрый и теплый взгляд отпечатался в сердце Усяня навсегда.       — Его второе имя Лань Сычжуй, для всех он является моим сыном — продолжая поглаживать руку Усяня, произнес Ванцзи, при этом второй рукой нежно стирал с щек скатывающиеся слезы.       Вэй Ин резко развернулся к Ванцзи и с нескрываемым удивлением спросил:       — Что? Ты серьезно? А-Юань стал твоим сыном?       — Мгм.       — Но как? Как твой дядя такое допустил? — Все еще не веря, шокированно задавал вопросы Усянь.       — Я не спрашивал. Просто всем сказал, что А-Юань теперь мой сын, — твердо произнес Ванцзи.       Внутри Вэй Ина от этих слов разлилось невероятное тепло, а сердце пропустило удар. А представляя реакцию Лань Цижэня на это все, Усянь не смог сдержать смех. Заметив, что у Вэй Ина улучшилось настроение, Ванцзи еле заметно улыбнулся, тепло смотря на возлюбленного.       — Твой дядя, наверное, был сильно недоволен таким выбором, — потирая указательным пальцем кончик носа из стороны в сторону, размышлял Усянь, продолжая улыбаться.       — Но, Лань Чжань, почему ты решил сделать А-Юаня своим сыном? Ведь это было совсем необязательно. — Серые глаза внимательно посмотрели в золотые.       Ванцзи перевел взгляд на А-Юаня и несколько долгих мгновений ничего не говорил, вспоминая события прошлого. Видя, как на изящном лице появилась грусть, Усянь пожалел о заданном вопросе. Его рука неуверенно коснулась бедра Ванцзи, желая вырвать из грустных мыслей любимого.       Почувствовав прикосновение, светлые глаза от неожиданности немного расширились, возвращаясь из болезненных воспоминаний обратно. Скользнув взглядом по руке Усяня, которой тот все еще легко его касался, Ванцзи наконец-то произнес:       — Когда я впервые встретил тебя с А-Юанем в Илине, вы выглядели как настоящая семья… И тогда я тоже захотел стать ее частью. Но я опоздал, и ты умер… — Тяжело вздохнув, Ванцзи перевел взгляд на их переплетенные руки. Вспоминать, когда Вэй Ина не стало, было невыносимо трудно. Сердце больно сжималось в груди, когда в голове всплывали образы лежащего в крови бездыханного Усяня.       Серые глаза дрогнули.       — Лань Чжань… — С грустью позвал Вэй Ин. Боясь себе даже представить, какие мучения пережил из-за него Ванцзи. Забрав руку с бедра, он нежно коснулся щеки возлюбленного, желая, чтобы золотые глаза вновь посмотрели на него.       Ощутив прикосновение ладони Усяня на своей щеке, Ванцзи вновь обратил свой взгляд на любимого, затем продолжил:       — А-Юань был как маленькая частичка тебя, его взгляд, улыбка, я видел в нем тебя. Только благодаря ему я смог прожить все эти годы и сдержать свое обещание, данное тебе.       — Лань Чжань… — с каким-то отчаянием произнес Вэй Ин. Сердце разрывалось от переполнявших его эмоций. — Я… Я так люблю тебя, Лань Чжань! Ты такой замечательный, благодаря тебе все мы сможем быть вместе! Благодаря тебе у нас будет настоящая семья! Лань Чжань, не знаю за какие заслуги мне достался такой замечательный человек, как ты! — Сбивчиво произносил Усянь неотрывно смотря в глаза Ванцзи. И желая оказаться еще ближе к любимому, он прильнул всем телом к Лань Чжаню, крепко обнимая.       — Вэй Ин, — судорожно выдохнул Ванцзи, ощущая, как сильно и быстро бьется сердце Усяня в такт с его собственным. «Настоящая семья», мысленно про себя повторил Ванцзи. Крепко сомкнув руки на тонкой талии, Лань Чжань не почувствовал, как с его лица сорвалась одинокая слеза радости, а уголки губ тронула легкая улыбка. Оторвавшись через какое-то время друг от друга, они вновь обратили внимание на меняющееся изображение.       Вэнь Цин торопливо проговорила: «Бабушка, где А-Нин? Где четвертый дядюшка и остальные? Где А-Нин?!» Старушка, испуганно посмотрев на Вэй Усяня, ничего не ответила.       Заметив остальных военнопленных, Вэнь Цин бросилась к ним. Более десятка конных надзирателей с черными зонтами подгоняли их криками. Вэнь Цин ворвалась в толпу под дождем, ее безумный взгляд заскользил по изможденным чумазым лицам. Один из надзирателей, заметив ее, замахал руками и заорал: «Ты откуда взялась? Кто разрешил сюда соваться?»       Вэнь Цин взволнованно отвечала: «Я ищу человека, ищу одного человека!»       «Мне плевать, ищешь ты кого-то или нет, убирайся! А если ослушаешься…»       Неожиданно надзиратель увидел идущего следом за девушкой мужчину в черных одеждах, и слова застряли у него в глотке. Многие заклинатели знали Вэй Усяня в лицо, а завидев его призрачную флейту, побоялись задерживать девушку. Вэнь Цин сразу же побежала посреди толпы пленных с криком: «А-Нин! А-Нин!»       Юй Цзыюань с жалостью смотрела на девушку, которая так отчаянно искала своего брата. Она совсем не могла понять, почему Цзян Чэн допустил такое после того, что брат с сестрой сделали для их семьи.       Но как бы громко и надрывно она ни кричала, никто не отзывался. Вэнь Цин снова бросилась к надзирателям с криком: «А где адепты клана Вэнь, прибывшие недавно, всего несколько дней назад?»       Надзиратели переглянулись между собой. «Все пленные здесь — адепты клана Вэнь».       Вэнь Цин уточнила: «Это мой брат, его привел Цзинь Цзысюнь! Он… Он примерно вот такого роста, не любит разговаривать, потому что заикается, стоит ему открыть рот…»       Надзиратель ответил ей: «Эй, девушка, поглядите, здесь так много людей. Разве мы запоминаем, кто из них заикается, а кто нет?»       Вэнь Цин возмущенно топнула ногой. «Но он точно должен быть здесь!»       Внезапно в разговор вмешался Вэй Усянь: «Все люди — здесь?»       Стоило ему задать вопрос, лица надзирателей на мгновение окаменели.       Мужчина развернулся к нему и ответил: «Да».       Вэй Усянь продолжил: «Отлично. Я так полагаю, что здесь на данный момент находятся только те, кто жив. В таком случае, где остальные?»       Вэнь Цин покачнулась на месте.       Цзян Фэнмянь покачал головой, размышляя, почему после их смерти все кланы так поменялись. Разве убивать ни в чем не повинных людей правильно, лишь потому что они носят фамилию врага? Разве смерти всех людей, которые погибли в войне против клана Вэнь были ради этого?       Сычжуй продолжал тихо всхлипывать, смотря на свою тетю, которая стояла вся бледная от услышанного и его Сянь-гэгэ, который, как он знал, именно тогда спас всю его семью от смерти. Ведь если бы Вэй Усянь тогда не пришел, остальных убили бы также, как и дядю Нина. Просто потому что их фамилия была Вэнь…       Сычжуй с силой сжал ткань своей одежды, пытаясь заглушить неприятные чувства.       Никто из надзирателей не решился ответить. Но увидев, как Вэй Усянь достает Чэньцин из-за пояса, один из надзирателей, стоявший ближе всего к Вэй Усяню с полными от страха глазами, заикаясь произнес: «Го… господин пощадите, я скажу-скажу. Трупы людей из клана Вэнь были скинуты в ущелье, мы только следовали приказу! Мы не по своей воле!»       Вэй Усянь со злостью в голосе крикнул: «Отведи нас!».       Пройдя немного вдаль по узкой тропе, перед ними открылась большая равнина, полностью устеленная трупами людей, некоторые даже лежали друг на друге, так как места уже начинало не хватать.       Увидев всю картину, Лань Цижэнь почувствовал приступ тошноты. Некоторые из трупов людей были обезглавлены, некоторые распотрошены, что из их живота вываливалось содержимое. Их явно непросто убили — их мучили с особой жестокостью.       Лань Сичэнь с разочарованием посмотрел на Мэн Яо. Однако, тот сидел с абсолютно непроницаемым лицом, неотрывно смотря на изображение. Сичэнь не видел ни капли сожалений на лице А-Яо, и вообще он был как будто другим человеком. Не тем, кого все это время знал Лань Сичэнь.       Вэнь Цин сразу же бросилась к трупам в поисках брата. Горько плача, она переворачивала тело за телом, при этом все еще зовя Вэнь Нина, даже зная, что тот скорей всего ей уже не ответит.       Вэй Усянь с дрожью в руке вновь засунул Чэньцин за пояс и также начал искать Вэнь Нина, где-то в глубине души надеясь, что здесь его все же не окажется.       — Если бы я только пришел раньше, то Вэнь Нин был бы жив… — Виновато произнес Усянь.       — А-Нин! А-Нин! А-Нин! — Надрывно закричала Вэнь Цин. Вэй Усяня всего пробрало. Обернувшись, он увидел, как Вэнь Цин прижимает мертвого брата к себе. Дождь и слезы смешались на ее лице, образуя нескончаемые потоки слез, которые срывались вниз, падая на мертвенно-бледное лицо Вэнь Нина.       Вэнь Цин уже не в силах сдерживать слезы заплакала. Переживать все это вновь было настолько тяжело, что даже со своим стальным характером она не могла найти в себе силы сдерживать рвущуюся наружу боль. Ноги начали дрожать, отчего она покачнулась в сторону, не удержавшись, Вэнь Цин уже была готова почувствовать боль от столкновения с твердым полом, но ее резко подхватили сильные руки, не дав упасть. Слегка мутными от слез глазами она увидела фиолетовые одежды, а затем и цзыдянь на руке, который мог принадлежать только одному человеку, тому кого Вэнь Цин ненавидела больше всего. Собравшись с силами, она резко вырвалась из объятий и отшатнулась в сторону.       Взглянув наконец на своего «спасителя», она гневно выкрикнула:       — Глава Цзян, никогда не смейте ко мне прикасаться!       Цзян Чэн выглядел потерянно, его лицо было искажено от боли, а в глазах читалось раскаяние. Увидев, что по его вине пережила девушка, которая ему была дорога, Цзян Чэн сам начинал себя ненавидеть все больше.       — Я… Не буду больше. — Пытаясь сохранить свои эмоции при себе как можно более холодно произнес Цзян Чэн, не желая скидывать на девушку ещё и свои чувства, которые ей точно были не нужны.       Юй Цзыюань уже давно заметила, как ее сын смотрит на Вэнь Цин. Его взгляд явно говорил о теплых чувствах к девушке, а также о сожалении. Но видя мертвого мальчишку, который ранее спас Цзян Чэна, Юй Цзыюань понимала те чувства, которые сейчас испытывает Вэнь Цин, она и сама с разочарованием смотрела на своего сына.       — Дядя, — глотая слезы, прошептал Сычжуй.       Цзинь Лин удивленно посмотрел на друга и неуверенно повторил:       — Дядя?       Но Сычжуй и дальше просто смотрел на изображение, как будто не слышал его. Видя, что друг не отвечает, Цзинь Лин перевел взгляд на Лань Сичэня, думая, что может с ним что-то случилось, ведь тот был единственным его дядей. Но тот сидел как обычно, также внимательно смотря на изображение.       Цзинь Лин с непониманием хмыкнул и решил продолжить смотреть. И то что он видел, было совсем не тем, что ему рассказывали его дяди.       Да, он ненавидел Вэй Усяня и его пса Вэнь Нина за то, что они убили его родителей и оставили полным сиротой. Но ему почему-то сейчас было жалко Вэнь Нина, и это было неправильно, совершенно точно неправильно! Отчего Цзинь Лин внутренне злился на себя.       Надзиратели тем времени осознали, что, когда Вэй Усянь найдет мертвого Вэня, они почувствуют на себе всю силу его призрачной флейты, и от этого страх начинал пробирать до самых костей. Недолго поразмышляв, они решили, что лучшим вариантом скрыть свои преступления будет быстро убить людей Вэнь Нина, которые видели, как они в начале издевались, а затем воткнули флаг, призывающий злых духов, в самое сердце Вэнь Нину, просто ради забавы.       — Что? Так вот значит, как клан Ланьлин Цзинь охранял заключенных? — Кто-то недовольно выкрикнул из зала.       Хуа Чэн мрачно усмехнулся:       — Я думаю, мы должны это спросить у свидетеля, который так яро утверждал на прошлом суде, что Вэй Усянь жестоко убил всех надзирателей, которые не сделали ничего плохого.       — Да! Точно, где он? — Согласились сидящие в зале заклинатели.       — Он здесь! Выходи, — обратился к заклинателю адепт клана Лань.       Мужчина в золотых одеждах неуверенно поднялся, лицо его выглядело невероятно бледным:       — Я… Мы… — Заикаясь от страха, бубнил заклинатель, понимая, что скрыть уже что-то и оправдаться не получиться.       Хуа Чэн решил помочь:       — Вы убивали заключенных ради забавы, а потом просто обвинили Вэй Усяня в жестоком убийстве. Так?       — Да-а… — Хрипло произнес заклинатель.       Лань Цижэнь хмурился, ощущая себя ничем не лучше этого заклинателя. Ведь он поверил ему, поверил главе клана Цзинь, совсем не разбираясь правда ли это, так чем он тогда лучше? Что за суд они тогда провели?       Не Минцзюэ:       — Ты! — Злобно крикнул он, давясь воздухом от негодования, готовый вытрясти из заклинателя душу прямо сейчас.       Хуа Чэн посмотрев на Не Минцзюэ твердо произнес:       — Позже, а пока продолжим просмотр.       Но не успели совершить задуманное, как надзиратели увидели идущего им навстречу Вэй Усяня с поднесенной к губам Чэньцин, из которой раздавался резкий отрывистый свист. Он будто прорезал ночное небо, пролетая сквозь дождь, словно выпущенная к облакам стрела. Один лишь звук, и Вэй Усянь убрал Чэньцин и опустил руки. На губах его играла холодная усмешка, брызги дождя намочили его черные волосы и черные одеяния. А глаза горели красным огнем ненависти, отчего вид у него был невероятно устрашающим.       Юй Цзыюань от такого вида их воспитанника всю пробрало.       Вскоре кто-то воскликнул: «Что это за звук?»       Откуда-то позади толпы раздался крик ужаса. К ним шел не кто иной как Вэнь Нин. Лицо его выглядело белее воска, зрачки расфокусированы, струйка крови из уголка рта уже сделалась темно-коричневой. И хотя его грудь совершенно не двигалась, все же четко можно было разглядеть, что половина ребер переломаны.       Все в зале ужаснулись от увиденного.       Цзян Фэнмянь смотрел и не мог поверить, что это и правда сделал его А-Сянь. Юй Цзыюань же, в свою очередь глядя на все это, думала какой силой бы обладал их клан, если бы Вэй Усянь открыл этот путь раньше.       Вэнь Цин настиг слишком сильный удар. Наконец, не выдержав, девушка упала без чувств. Вэй Усянь, стоя за ее спиной, молча подхватил Вэнь Цин, прислонив к своей груди.       Вэй Усянь на несколько мгновений закрыл глаза, затем открыл и спросил: «Кто убил его?»       Главный надзиратель, понадеявшись на чудо, продолжал упорствовать:       «Молодой господин Вэй, вам не стоит возводить на нас напраслину. Здесь никто бы не посмел убивать людей, во время работ он сам свалился со скалы по неосторожности».       Не Минцзюэ вновь разгневано посмотрел на заклинателя, выступавшего ранее свидетелем:       — Свалился, значит, по неосторожности!       Вэй Усянь спросил: «Никто бы не посмел просто так убивать людей? Серьезно?»       Надзиратели дружно принялись клясться и божиться: «Истинно так!» «Ни слова лжи!»       Вэй Усянь слегка улыбнулся. «Ох. Я понял».       Затем он медленно, растягивая слова, проговорил: «Для вас все они — псы из клана Вэнь, а пес — это ведь не человек. Поэтому убить их — не значит убить человека, вы это имели в виду, так?»       Многие заклинатели сникли в зале, осознавая, что еще не так давно размышляли также.       Вэй Усянь добавил: «Или же вы полагаете, что я не смогу разузнать, как умер тот или иной человек?»       Все надзиратели потеряли дар речи.       Вэй Усянь продолжил: «Что ж, раз никто не признается, пусть он сам нам ответит».       Словно давно ожидая этих его слов, окоченевший труп Вэнь Нина внезапно шевельнулся и поднял голову. Двое надзирателей, стоявших к нему ближе всего, даже вскрикнуть не успели, когда он железной хваткой схватил их за горло.       Вэй Усянь выплюнул одно слово за другим: «Пусть тот, кто сделал это с тобой, встретится с таким же исходом. Я даю тебе право поквитаться с ними!»       В зале опять послышались шепотки.       — Вэнь Нин и правда убивал только тех, кто с ним такое сделал, разве это не была справедливость?       — И господин Вэй не отдавал приказа убить всех, как говорилось раньше…       После этих слов Вэнь Нин немедленно столкнул лбами двоих надзирателей, которых все еще сжимал за горло. Две головы раскололись, подобно спелым арбузам. С громким треском вокруг разлетелись красно-белые ошметки, словно небесная фея рассыпала лепестки цветов.       Девушки скривились и отвернулись, желая, чтобы эта сцена скорей закончилась и Князь демонов снова показал отрывки, где Вэй Усянь и Лань Ванцзи были вместе.       Подобное кровавое действо наполнило ущелье жуткими криками, заржали лошади, пленные бросились бежать, вокруг воцарился хаос. Вэй Усянь поднял Вэнь Цин на руки словно ничего не произошло, проследовал сквозь перепуганную толпу, схватил коня за узду и уже собирался направиться прочь, когда к нему обратился худощавый пленник: «… Господин Вэй!»       Вэй Усянь обернулся. «Что?»       Пленный указал в одном направлении и дрожащим голосом проговорил: «На… на той стороне ущелья стоит домишко, который они используют, чтобы… избивать там людей, а когда забивают до смерти, то вытаскивают и закапывают. Возможно, те люди, которых вы ищете, все еще заперты внутри…»       Лань Цижэнь не выдержал:       — Госпожа Цзинь, что это все такое? Почему адепты вашего клана так себя ведут? Кто дал им на это право?       Мадам Цзинь растерянно посмотрела на Лань Цижэня:       — Я… я не знаю, мой муж не посвящал меня в дела клана…       Вэй Усянь ответил: «Благодарю».       — Вот сейчас мы наконец увидим ту мощную армию, которую собирал ваш ненавистный темный заклинатель, — улыбнулся Хуа Чэн, смотря при этом на Мэн Яо. Тот в свою очередь делал вид, что его это совсем не волнует, лишь крепко сжимающие пальцы ткань ханьфу выдавали его настоящие чувства.       Все еще более внимательно посмотрели на изображение.       Он направился туда, куда указал ему пленный, и действительно наткнулся на барак, похожий на временную постройку. Одной рукой держа Вэнь Цин, он выбил дверь ногой. В углу барака ютилось более десятка человек, у всех были разбиты головы, лица опухли от синяков. Окинув их взглядом, Вэй Усянь увидел, что среди заключенных были только старики и женщины.       — И это армия?! Ее вы так все боялись? Как можно было издеваться над этими людьми? — Не скрывая своего отвращения к главам орденов, гневно произнесла Юй Цзыюань.       Не Минцзюэ уже был готов достать из Преисподней Цзинь Гуаншаня и вытрясти из него объяснения, что это все значит!       Некоторые, увидев на его руках Вэнь Цин, не обращая внимания на травмы по всему телу, подбежали к юноше с криками: «Дева Цин!»       Кто-то гневно воскликнул: «Кто… кто ты такой? Что ты сделал с ней?»       Вэй Усянь ответил: «Ничего. Кто из вас — подчиненные Вэнь Нина? Поменьше пустой болтовни, выходите все!»       Люди стали переглядываться, но Вэй Усянь уже вышел прочь, унося Вэнь Цин. И потому людям пришлось подняться и последовать за ним, с трудом поддерживая друг друга. Оказавшись снаружи, они даже не успели разглядеть, что за суматоха творится в ущелье, когда Вэй Усянь приказал: «Найдите себе коней, быстро!»       «Нельзя, ведь наш молодой господин Вэнь Нин…»       Внезапно мимо них пролетела чья-то голова. Люди моментально повернулись и как раз застали Вэнь Нина, который бросил на землю безголовое тело с еще подергивающимися конечностями, а затем голыми руками принялся вырывать наружу внутренности трупа. Вэй Усянь крикнул ему: «Довольно!»       Все были в ужасе и одновременно поражались, с какой легкостью Вэй Усянь подчинял себе и управлял лютым мертвецом.       Вэй Усянь снова обратился к людям: «Чего застыли как вкопанные? По коням!»       Кто-то из них вспомнил, что внутри еще остались люди, и бросились за стариками и детьми, чтобы помочь им подняться на лошадей. Вэй Усянь, держа на руках Вэнь Цин, которая все еще не пришла в себя, тоже поднялся в седло. После того как все уселись на лошадей, Вэй Ин крикнул «Уходим!», ударил обеими ногами коня в бока и повел за собой остальных. Около дюжины лошадей направились следом, устремляясь прочь в дождливой ночи.       Изображение погасло.       Хуа Чэн, приобняв своего супруга, произнес:       — Как я понимаю, господин Мэн Яо пока еще не готов объяснять нам причину, почему старики и ребенок оказались в заточении.       — А-Яо, — позвал Сичэнь.       Мэн Яо все также молча наблюдал за всеми, не реагируя на зов Лань Сичэня.       Сюэ Яна все это забавляло, ему уже хотелось, чтобы и о нем побыстрее вспомнили, а то сидеть здесь и просто смотреть было совсем не интересно.       В зале недовольно зашептались.       — Ну это не страшно, в конце концов господину Цзинь все равно придется нам все рассказать, — подмигнув Мэн Яо, ухмыльнулся Хуа Чэн.       — Хотел бы я послушать этот интереснейший рассказ, — недовольно буркнул Вэй Ин в объятиях Ванцзи.       — Мгм, — согласился Лань Чжань.       — Для следующего эпизода нам понадобится еще несколько свидетелей. Се Лянь, я думаю пришло время для исполнения следующего желания.       Принц тепло улыбнулся и, вновь прошептав что-то, взмахнул рукой. После чего в центре зала появились еще два человека.       Глаза Цзинь Лина расширились до предела, в которых сразу появились слезы. Не веря в то, что видит, он с дрожью в голосе позвал:       — Мама?! Отец?!       — Шицзе?!