Мой чай остыл. Интересно, как я вообще встала с постели?
С утра пасмурно. Перед моим окном непроницаемая стена дождя,
И даже если что-то было бы видно, то всё было бы в серой мгле. Но твоё фото на стене
Напоминает мне, что всё не так уж и плохо.
Моя подушка присыпана пеплом. Свинец в веках вычеркнул из меня всю жизнь…
В воздухе пахло палёным. Ночную мглу разбавляло крупными мазками серого. Что это...? Дым? Пепел падал снежинками. Дышать было тяжело. Приступы кашля разрывают лёгкие. Жарко… В этих тёмных водах тонула белоснежной лилией яхта… Их яхта… То тут, то там происходили мелкие взрывы. Огонь поглощал всё. Тянь почувствовал, как его кто-то схватил... как скидывают за борт. Глаза слезились от дыма и брызг воды. Он видел неясный силуэт человека… Нет. Брата. Чэн бесстрастно произнёс, бросая круг: – Доплыви до берега, выживи. Не жди меня… Ледяные волны заливали глаза. Хэ лихорадочно глотал воздух, быстро теряя силы. Тянь тонул. Захлебывался, барахтаясь в холодной воде. Он изо всех сил пытался выплыть, но их не хватало… Безвольной куклой мальчик повис в этой бездонной водяной толще, она давила своим весом… В уме метались тяжёлые, горькие мысли. Моя жизнь похожа на пыль… Какая польза от этих трепыханий?.. Как же невыносимо тяжело дышать… Не продохнуть. Все звуки какие-то глухие, слышались, словно бы издалека. Тянь моргнул, всматриваясь будто сквозь запотевшее стекло. Посмотрел вниз… потом перед собой… и видел… везде сплошное ничто. Он вскинул голову вверх и разглядел мутные всполохи огненно алеющего зарева от яхты. Из грудной клетки рвались наружу остатки драгоценного кислорода. Он болезненно скрючился, зажимая обеими ладонями рот. В тяжёлой голове, будто сонные мухи, путались обречённые мысли. Мне не выбраться. Никто меня не спасёт. Никто не поможет мне. Тянь безмолвно кричал в толще воды, выпуская рой пузырей. Он открывал рот, как рыба, и больше не издал ни звука. Полуслепо пялился вверх, падая спиной вниз. Так страшно чувствовать и видеть. Со стороны...? Собственный немой крик. Где-то на задворках угасающего сознания промелькнула тусклая мысль. Это так похоже на невесомость. Даже течение меня не несёт… Его тело медленно опускалось, как осенний лист, сорванный с пожелтевшего дерева. По спине прокатились отголоски ощущения от столкновения, кажется, с песчаным дном...? Песок такой мягкий и прохладный. В это тёмное, топкое пространство едва проникал свет. В почти ослепшем и оглохшем разуме заворочалась слабая надежда. Может, он сможет оттолкнуться? Внезапно Тянь увидел, как сквозь толщу воды к нему на большой скорости приближается силуэт человеческой фигуры. У него не было лица. Фигура словно была соткана из тьмы, как дементор или назгул. Тёмное существо, облачённое в истлевшую чёрную мантию, не издавая ни звука, тянет свои костлявые длинные руки к нему. От одного его вида Тяня прошибло холодом и ужасающим, паническим чувством страха. Его сердце заходилось в бешенном ритме. Он не мог сдвинуться с места, чтобы сбежать от него. Тянь силился пошевелиться в попытке хоть что-нибудь сделать. Его тело будто оцепенело, скованное тисками паралича. Ещё чуть-чуть, буквально каких-то пара метров и тьма коснётся его. Хэ давился последними крохами воздуха, что ещё остались. Страх заполнял всё его естество. Задыхаясь, пока панические искры мыслей взрывались тусклыми огоньками в затуманенной голове, ища способ спастись. Он судорожно соображал. Что? Что может отпугнуть от него это чудовище?! И единственное, что пришло ему в голову... Яркой вспышкой мелькнуло, солнечным отблеском: янтарные глаза, рыжее пламя волос, россыпь мелких веснушек. Всё это так ему знакомо. В дёрнувшейся груди едва потеплело. Да… точно. Ему нужен свет. Он заторможено, ценой огромных усилий, направил свою руку в сторону этого сосредоточения тьмы. Затянувшаяся рана на ладони от железного прута засияла ослепительным, ярким светом. На миг тьма дрогнула. Силуэт рвано дёрнулся, словно обжёгшись. Затем, чуть отпрянув назад, остановился. Сияние стало ярче, отгоняя неведомую тварь. Она снова стала пятиться и, будто в ужасе, убираться туда, откуда пришла. Губы Тяня тронула слабая улыбка. Глаза его щурились от света и усталости. Пушистые веки почти закрылись. Он рвано выдохнул и поперхнулся. С его губ сорвались крошечные пузырьки. Ритм сердца постепенно стал угасать также, как и пульсирующие вспышки света в его ладони. Они мерцали тускнеющими остатками искр, как затухающий бенгальский огонь. Тянь болезненно дёрнулся. Воздух кончился. Свет в его руке погас окончательно, погружая его в абсолютную тьму. Холод, такой чуждый… Спеленал его тело в тесный кокон. Оно налилось свинцом. Хэ Тяня поглотило бездонное Ничто. Сквозь пелену вязкого сознания Тянь услышал свой загнанный хрип. Захлёбывающиеся, задушенные звуки, которые были лишь тенью дыхания. Его сильно треморило, вся кожа – в холодной испарине. Футболка облепила рёбра. А простыни – неприятно влажные. Волосы хаотично разметались по подушке, и некоторые пряди пристали ко лбу. Со сна он не мог понять, где находится. Тянь попытался подвигаться в пространстве и осознал, что не может. Тело его не слушается. Отголоски удушающего страха медленно покидали разум. Сглотнув вязкую слюну, он попытался выровнять дыхание и разлепить веки. Тяжело. В сердце колет. Оно всё ещё слишком оглушающе бьётся, отзываясь болью в висках. Как сквозь вату до Тяня доходила настойчивая трель рингтона его смартфона. Через какое-то время телефон затих. Но потом звонки возобновились с новой силой. Хэ уже немного пришёл в себя. Пошевелил пальцами. Слушаются. Подслеповато потянулся к экрану смартфона. – …мгх… Блядство… Какой мудак решил до меня доебаться в такую рань?! – Раздражённо и неразборчиво бухтел Тянь. Взял трубку, мельком видя знакомый номер. Улышал свой голос. Он звучал чужеродно. Слишком хрипло. Устало: – Алло… Трубка молчала. Тянь медленно выдохнул, хмурясь, надавил пальцами на глаза. – Что тебе надо, брат? – …Хэ Тянь, слушай внимательно, сейчас в городе что-то затевается. Ты слышал о громком убийстве Шуи Юнхи? Брюнет недоуменно распахнул глаза, вспоминая, что слышал об этом деле из новостей, но причём здесь это убийство? И почему брат так взволнован? Он давно не слышал его таким. Что могло поколебать эту глыбу льда? Титаник? Ответил он мысленно сам себе, тяжко вздыхая и с большей силой надавливая на прикрытые глаза. – …да… В новостях об этом говорили. – Мальчик был сыном босса клана Алых драконов, а он деловой партнёр отца и господина Цзяня. Ты должен быть осторожен. Не лезь на рожон, если будет жарко тебе придётся уехать раньше… Уехать. Раньше. Последние слова брата алели красной тряпкой для быка. Гнев, чистый и не разбавленный, забурлил, как лава, растекаясь по венам. Быстро заполняя собой каждую его частичку. От возмущения он окончательно проснулся. Слова гулким эхом отзывались в его сознании, звеня, как набат: Уехать раньше, уехать раньше, уехать раньше. Тянь выпалил со злостью, перебивая брата: – Я никуда не поеду! Старший Хэ тяжело вздохнул, будто бы сдерживаясь. Голос Чэна сквозил арктической стужей. Словно он разговаривал с неразумным ребёнком, с которым все носятся: – Если будет опасно, тебя даже никто спрашивать не будет, – отчеканил он. Финиш. Это было последней каплей. Так было всегда. Менялись лишь декорации. Сценарий один. И Тянь, вынужденный вечно ходить по кругу. Где его слова ничего не значат. Где он ничего не решает. – О, конечно, – Тянь ощутил, как больно кольнуло в его сердце. – Я с тобой полностью согласен, брат. В нашей семье я не имею права голоса! – горько выплевывает, бросая трубку. Его грудная клетка вздымалась, как море в шторм. Он задыхался от ярости, сжимая кулаки с такой силой, что на ладонях отпечатались белые следы от ногтей. Тянь нервно выдохнул. Закусил губу и медленно спустил ноги с постели. Его взгляд хаотично блуждал по убранству студии, пока не зацепился за портрет Малыша Мо в рамке, который он собственноручно нарисовал. Скомканный, а затем заботливо разглаженный Хэ Тянем. Спасённый из лап разъярённого Малыша Мо, он висел там же, где и всегда. Гнев золой оседал где-то внутри. Ручейком по сердцу стала растекаться топкая нежность. Взгляд скользнул дальше, на аквариум. Он угрюмо хмыкнул. Я хорошо понимаю рыбок… они в воде… и ничего не слышат… и их тоже… прямо как меня. Как в наших отношениях с отцом, да, Чэн? – думает с грустью Хэ. С того момента, как Шань с Тянем купили золотых рыбок, прошло почти две недели. Малыш Мо регулярно спрашивал Тяня, не забывает ли он кормить рыб, сам-то он привык питаться не пойми чем и не пойми когда. О ранах на руках напоминали лишь розовые шрамы. Отметин на его теле прибавилось, подумал он. Подушечками пальцев потёр ладонь. Шрамы немного саднило. И последние из них связаны с Шэ Ли. Вспомнив момент, как металлический острый прут летел прямо в Шаня, Тянь нервно поёжился, по телу прокатился табун мурашек и руки немного схватило тремором. Страшно представить, что могло случиться, если бы он не успел. Он бы не только руками, он бы сам подставился, только бы его, Мо, уберечь. Тянь с трудом проглотил ком в горле. Настроение парня после звонка брата было отвратным. Он глубоко вдохнул, пытаясь унять остаточную дрожь в пальцах. Чтобы он, и уехал раньше?! Как же! Прикусил от раздражения нижнюю губу. Этот вечно отсчитывающий внутренний таймер, словно у смертника с бомбой. Вот ты знаешь, когда примерно рванёт и пытаешься потратить драгоценное время на самое важное… На самое важное, что бывает. На тех, кого он может назвать своими друзьями, на того, кто стал занимать особое место в сердце. Тóлько его жизнь устаканилась после драки с Шэ Ли, а отношения с Малышом Мо вышли на новый уровень... Он тихо простонал. Зло выдыхая, поплёлся на кухню. Едва не смятая до хруста початая пачка сигарет быстро оказалась в руках. Размалывая кофейные зерна, шумно затарахтела кофемашина. Тихонько звякнула чашка, от неё поднимался приятный аромат, заполняя собой кухню. Лучи утреннего солнца падали на столешницу. Тянь придвинул к себе стеклянную пепельницу. Щёлкнула зажигалка. В серых радужках отразилось крохотное пламя. Он сделал затяжку и медленно выпускал сизый дым. На его лице отразилось облегчение. А морщинка на лбу разгладилась. Хэ блаженно прикрыл веки, отворачиваясь от солнца. Ебашит прямо в глаза. Бесит… Скурив сигарету и допив кофе, парень потянулся за сковородкой. Чуть позже два яйца плюхнулись на неё, некрасиво растекаясь по дну. Ладно, у нас тут не кулинарный конкурс, хмыкнул он. Интересно, будь здесь сейчас Малыш Мо, что бы он приготовил на завтрак? Тянь хитро улыбнулся, прищурив глаза. И сразу же вслед за этим в голове всплыл образ спящего Шаня. …Лунная прохладная ночь. Яркие всполохи света от машинных фар и уличной иллюминации изредка пробегали по стенам студии. Рядом с ним на второй половине постели, укутавшись в кокон из одеяла, мерно посапывал Мо Гуань Шань. Хэ тихо вздохнул, оглаживая забинтованной ладонью торчащий из-под одеяла рыжий ёжик волос парня. В его глазах плескалась нежность, а прикосновения были едва уловимы. Он боялся потревожить его сон. Сегодня Хэ Тянь показал Шаню своё самое сокровенное место. Куда он до этого никого и никогда не пускал. Место упокоения его мамы. Тянь лежал и думал. Он никогда не был открыт с кем-либо по-настоящему. А сейчас обнажал себя перед Шанем. Доверяя и открываясь, сбрасывая свои привычные маски. У него осталось совсем немного времени до неминуемого отъезда. И он будто пытался восполнить пробелы до того, как исчезнет. Хэ шумно вздохнул, поворачиваясь на спину и думая про себя. Поделился с ним воспоминаниями о щенке, а потом и о маме. Тянь рассказывал ему о ней очень тихо. Так, будто открывал самый потаённый секрет. Он говорил о ней так чутко… балансируя на острие ножа. На протяжении всего рассказа Шань молчал, словно боясь ранить неосторожным словом. Тянь сам себе удивился. Как-то разговор завёл на темы, где болит. Ты словно ступаешь по минному полю: чуть оступишься и вас разорвёт на куски. Хэ вздрогнул, вспомнив взгляд Рыжего, когда он закончил свой рассказ. Его взгляд был изломан сожалением и сочувствием. Тянь сморгнул наваждение. Глаза влажно заволокло. Мерное сопение рядом действовало убаюкивающе. Хэ вздохнул, повернувшись набок и осторожно поправляя одеяло Шаня. Мо сонно промычал что-то, лицом глубже зарываясь в одеяло, сладко причмокнул губами. Тянь тепло улыбнулся, наблюдая за спящим Малышом Мо. Это было так естественно, так правильно… Показать ему её. Сколько раз он приходил туда один, когда больше всего в ней нуждался… Когда слишком скучал. Под конец, когда они уже уходили в молчании, Тянь чувствовал опустошённость и… благодарность...? Словно настройки его эмпатии были выкручены до предела. Парень прикрыл пушистые ресницы. Даже если такая откровенность его уничтожит, больше не страшно быть уязвимым и слабым перед ним… Только не перед ним. …Из мыслей его вырвал горелый запах омлета. – Блядь! – громко выругался Тянь. Он быстро залил сковородку водой. Она шипела и чадила дымной гарью. Лопаткой попытался сковырнуть угли. Бесполезное дело. Сковородка полетела в мусор со всем содержимым. Тянь раздражённо фыркнул. Чёртов Чэн, из-за тебя все утро наперекосяк! Вздыхая, поплелся к кухонной тумбе, привычным движением достал лапшу быстрого приготовления. Поставил чайник и, пока он кипел, зашёл в Вичат. (10:23) Малыш Мо, доброе утро! Что у тебя на завтрак? (10:28) у меня *прикрепленное фото с содержимым ведра* (10:33) только посуду с продуктами переводишь, придурок удивляюсь как ты дожил до своих лет? (10:33) ладно с голоду не помру, не переживай, Малыш Мо *прикреплённое фото с заварной лапшой* (10:34) бля, да кто за тебя переживает! (10:34) рыб покормил? (10:34) само собой! Папочка покормил детишек :D *прикреплённое фото с рыбками в аквариуме* (10:35) *смайлик рука лицо* (10:35) :* я всё хотел спросить, помнишь мы с тобой хотели попрактиковаться игре на гитаре у меня дома? я уже неплохо играю, могу провести пару уроков ;) (10:37) не мы хотели, а ты хотел. У меня на это нет времени. (10:37) Шань, у тебя же сейчас нет подработки в магазине? (10:38) на этой неделе я вышел на новую. Мамина знакомая согласилась меня взять. Поэтому я буду занят. (10:39) Рыжик трудяга *смайлик сердечка* сможешь? Что, даже на выходных не сможешь? (10:41) Шань, давай увидимся? (10:42) пожалуйста Хэ Тянь грустно смотрел на молчащий экран, пока он не погас. (10:53) ладно (10:53) давай в воскресенье. Только учти, я смогу лишь на 2 часа, мне ещё маме надо помочь. (10:54) договорились, буду ждать с нетерпением! :) Сердце радостно трепетало в предвкушении выходных. Тянь и правда регулярно практиковался в игре на гитаре. Особенно усердно – последние две недели, так как не хотел ударить в грязь лицом перед Малышом Мо. Хэ Тянь отложил мобильник, лениво потянулся и начал собираться в школу. Хорошо, что сегодня всего два предмета и идти не к первой паре. Он протяжно зевнул. Закинув тетради с учебниками в сумку, быстро привёл себя в порядок и вышел из дома.***
Первой была история. Учитель что-то монотонно бубнил, пока выводил даты на доске. В классе было душно, ребята на задних партах перешёптывались. Место Хэ Тяня было рядом с окном. Вид пасмурного неба не особо настраивал на рабочий процесс. Поэтому он сидел, и без зазрения совести витал в облаках, предаваясь мечтам, какую бы песню спеть Малышу Мо в это воскресенье. А какая у него любимая группа? Надо как-то узнать, сделал мысленную пометку Хэ. – Хэ Тянь, нечего спать на уроке! – Учитель, я вчера зачитался, пока готовился к вашему тесту, простите. – Хм... хорошо, но в следующий раз будь внимательнее. Информация, которую я сейчас даю будет в итоговом тесте. – Бля… Оскара этому пиздаболу, – прошептал с заднего ряда Цзянь И. Этот урок был сдвоенным, вместе с классом Цзяня с Чжэнси. Тянь обернулся и, пока учитель не видит, запульнул в Цзяня ручкой. Тот увернулся и показал ему язык. Девчонки, сидящие между их партами, засмеялись. Прозвенел звонок с урока. Ребята торопливо засобирались. Коридоры школы заполонили ученики. Время обеда. Сквозь шум и гвалт Тянь пытался разглядеть рыжую макушку, но поиски не увенчались успехом. Зайдя в столовую, он направился к подносам. Положив себе риса с овощами и тефтелями, двинулся к столам. Завидев издалека знакомую неразлучную парочку, брюнет поспешил к ним. – Подвиньтесь, девочки, – Тянь плюхнулся на задницу, потеснив Цзяня и вынудив его сдвинуться. Следом на стол плюхнулся его поднос. – Эй, мажорчик ты не охренел ли! – Цзянь И пнул его под столом. – Что, не можешь найти Рыжика? – спокойно осведомился Чжэнси. – А вы его, часом, не видели? – Да, он быстро перекусил сэндвичем и куда-то ушел с Цунь Тоу, – громко чавкая, ответил блондин. Хэ грустно вздохнул. Разминулись, значит. – Что, и минуты без него не выдержишь? – театрально трагичным голосом продолжил Цзянь, щипая его за бок. Тут уж была очередь Хэ с невозмутимым видом пнуть И под столом. Цзянь возмущённо ойкнул. И пару минут они тихо боролись под столом, пытаясь пнуть друг друга посильнее. Пока тактичный Чжэнси не хмыкнул, привлекая их внимание и зыркая в сторону стола преподавателей. Возмущенно подрагивая густыми бровями, и как бы говоря: Прекратите дебилы, сейчас нам всем попадет из-за вас. Они, словно услышав молчаливый укор Чжаня, чуть погодя всё же прекратили. – Чего такой кислый? Так и цепляешься ко мне сегодня, – спросил Тянь, вздёрнув одну бровь. Цзянь задушено простонал. – Это из-за Би, – ответил за него Чжань, недовольно дуя губы. – Ко мне снова приставили Цю Гэ. Мама сказала, что это временно. Но ты знаешь, каким он бывает… – Да, кстати об этом. Мне утром звонил брат. Всё говорил об этом странном убийстве. Просил не высовываться. Градус беседы резко переменился. Даже Цзянь был непривычно серьёзным и тихим. – Знаешь, а ведь наши мамы дружили в юности, – Цзянь стал ковырять вилкой тефтельку. – Они вместе учились в одном универе, а потом госпожа Е Цзее вышла замуж за главу Алых драконов, Тао Юнхи. Со временем они всё меньше пересекались, маме не нравилась сфера бизнеса, в котором варился её муж. Они не ссорились, просто медленно отдалялись. Их общение возобновилось, когда мы с Шуи родились, – он расковырял тефтельку до состояния каши. Чжэнси осторожно коснулся его руки. Цзянь отложил вилку и вздохнув продолжил. – Но опять-таки ненадолго, я видел его несколько раз ребёнком, нам было лет по пять от силы. Потом ещё пару раз пересекались, когда нам было по двенадцать. Мама всё думала, куда меня приткнуть, чтобы я не слонялся без дела по вечерам, пока она на работе. Она отдала меня на продлёнку, там-то мы и увиделись. Но я постоянно пытался оттуда свинтить. Маме попадало от воспитательниц за моё несносное поведение. И она забрала меня. С ним мы никогда не были близки, – он сглотнул. – Мама позвонила мне поздно ночью, она очень волновалась, когда рассказывала про Шуи, она плакала, – Цзянь И замолчал. Чжань взял его за руку под столом и слабо сжал пальцы, словно бы говоря: «Я здесь. Я с тобой». Тянь, хмурясь, наклонил слегка голову и провел рукой по волосам, готовясь слушать дальше. Никто не перебивал Цзяня, и он продолжил. – Завтра мама поедет на похороны. Сказала, что хочет поддержать госпожу Цзее. – Да уж, история, – пробормотал тихо Тянь. Прозвенел звонок, оповестивший об окончании обеденного перерыва. За разговором они и не заметили, как быстро пролетело время. Хэ поднялся из-за стола, беря свою сумку. Повернулся в сторону И. – Цзянь И, мне жаль, – сжал его плечо, глядя прямо в глаза. Постояв так, недолго, они попрощались и разбрелись, каждый в свою сторону. До конца учебного дня оставался один урок.***
Когда занятия закончились, уже шёл дождь. Кто-то со смехом бежал по лужам, накрываясь кофтой или книгами. А кто-то, чертыхаясь и сетуя на вечно врущие прогнозы. Пространство перед школой заполонило подростками с зонтами разных цветов и фасонов. Чжань вместе с Цзянем стояли на выходе здания, прямо под козырьком, прячась от дождя. Издалека было видно два припаркованных чёрных крузака. И понятно, по чьи души они приехали. – Тц, прямо по курсу вижу три "шкафа", – прищурившись, прокомментировал Цзянь. – Би, понятно, за мной. А эти два мужика, поди, за его величеством Тянем, – страдальчески вздохнул И. – Не хочу с ними ехать! Спрячь меня, Сиси, – захныкал он, шмыгая носом. Чжань Чжэнси метнул на Цзяня внимательный взгляд, пытаясь разглядеть его настроение за дежурной улыбкой. Всегда он так. Даже не замечает эту свою защитную реакцию. Ругают ли тебя, или на душе скребут кошки, что хоть вой. Ты улыбаешься. Прячешь истинные эмоции. До тех пор, пока они не прорвутся наружу не спрашивая… – Эй, ты как? Цзянь повернулся в его сторону, ловя серьёзный взгляд Чжэнси. Неловко замялся, отводя глаза. – Я… нормально, – робко ответил он. Улыбка медленно сползала с его лица. – Это обескураживает, знаешь? Когда узнаешь, что твой знакомый, родом из далекого детства... твой сверстник. Умирает. Причем, такой жуткой смертью… – закончил он напряженно. – Понимаю, – Чжань взял его за руку, переплетая их пальцы. – В такие моменты острее ощущается, насколько человеческие жизни хрупкие, – тихо продолжил Цзянь, вглядываясь в толпу учеников. И, смутившись, что сморозил слишком глубокую мысль, резко сменил тему разговора, уже громче: – О! У Рыжика есть зонт! Среди толпы они увидели Мо Гуань Шаня, шедшего под жёлтым большим зонтом. Он уже направлялся в сторону своей остановки. – Рыжик! Рыжик, погоди! Ну не смотри ты волком, мы ж друзьяшки~– затараторил Цзянь, таща за руку Чжэнси. Цзянь по-свойски закинул руку на плечо Гуань Шаня, а Чжэнси притёрся за спиной И. – А?! ЭЙ ВЫ! – запротестовал Мо. – Рыжик, нам всё равно в одну сторону. Тебе что жалко? – давил на жалость И. – А твой зонтик большой~ – подметил Чжэнси. – ДА КАКОГО ХУЯ?! Я ИЗ-ЗА ВАС ПРОМОКНУ, КРЕТИНЫ! ОТВАЛИТЕ ОТ МЕНЯ! – Рыжик, ну чё ты, как не родной, – продолжал гнуть своё Цзянь, медленно продвигаясь сплоченной компашкой в сторону остановки. – Подвинься немного, – попросил Чжань. Словно что-то оглушающе треснуло. Наверное, это терпение Гуань Шаня. От негодования у Мо стремительно покраснели уши. Вот-вот, он взорвётся гневной тирадой. За всей этой громкой сценой издали наблюдал Тянь. – Хэ Тянь~ – позвала его одноклассница, – у меня есть зонтик, пойдем вместе~ Кажется, у меня дежавю, – ухмыляясь, думает он. – Нет, спасибо~ – вежливо улыбнувшись и махнув ей рукой в жесте прощания, он побежал в сторону этих оболтусов. Догнав компанию, Тянь прыгнул сзади ребят как раз в тот момент, когда они огибали самую глубокую лужу. Штаны парней окатило водой, если быть точнее, цунами из лужи. Больше всех досталось Мо. Выходка мажора, похоже, окончательно допекла Рыжего. У Шаня нервно задергался глаз и, кажется, лопнул один капилляр. – ЭТО БЫЛИ МОИ ЛЮБИМЫЕ ДЖИНСЫ, БЛЯДСКИЙ ТЫ ЕБУЧИЙ МУДАЧЕЛО! – заорал он на Тяня, пихая зонт в руки Цзяня и выталкивая брюнета из укрытия прямо под дождь. Хэ безостановочно ржал, уворачиваясь от тумаков Шаня и делая попытки убежать от Мо. – Я нечаянно, Малыш Мо, ну прости-и-и! – За нечаянно бьют отчаянно! Слышал о таком?! Придурок, Тянь! – Рыжий бежал, остервенело шлёпая по воде и стараясь уцепиться за худи Хэ. – Готовься к смерти, мажорчик! – Тянь, беги! Рыжик, похоже, не шутит! – кричал вдогонку им Цзянь. Мо Гуань Шань добежал до Тяня и пнул того по заднице. – Ауч! Малыш, полегче! – попытался увернуться от следующей атаки Тянь. – Полегче да?! Нравится тебе меня изводить, да?! Ну так получай ответочку, чёртов засранец! Догнав Хэ Тяня, Шань сорвал с него капюшон худи и полез мокрыми холодными руками за шиворот. – ААААА ХОЛОДНОО~ – возопил, сквозь хохот, Хэ Тянь. Немая сцена. Чжань с Цзянем стояли под зонтом, при этом Чжань держал все их сумки. Молча, с перекошенными в гримасе лицами, они наблюдали брачные игры этих двоих. – Бля… как будто смотрю розово-сопливую дораму… – сморщившись, прокомментировал Цзянь. Чжэнси одобрительно хмыкнул. Довольный произведенным эффектом, Шань полез ледяными руками под кофту Тяня. Резко поднимая ее вверх, оголив его живот. Голос мажора вмиг достиг ультразвука. Его щеки немного покраснели, и он, словно обжёгшись, отпрянул от Мо. – Всё! Всё! Сдаюсь, Малыш Мо! – запыхавшись от бега и прерываемый редкими смешками, поднял он обе руки в примирительном жесте. До Мо Гуань Шаня только сейчас дошло, что он сделал, и его уши предательски зарделись. Ему стало неловко. Мотнув головой, стряхивая дождевые капли с короткого ёжика, Рыжий отвёл взгляд, подмечая про себя нечто интересное. Но что это, смущённый Тянь? Это что-то новенькое. – Придурок, – тихо проговорил Шань. Раздражённо повёл плечами. – И как в таком виде ехать, а?! Нас никто не пустит ни в метро, ни в автобус, бестолочь! – ткнул он указательным пальцем в грудь Хэ. Громко хлюпая мокрыми кедами, к ним подошла парочка неразлучников. – Слушайте, давайте зайдём погреться и обсохнуть куда-нибудь? Погода дерьмо. И, как верно заметил Рыжик, нас в таком виде не пустят в метро, – шмыгнул носом Цзянь И. – Здесь неподалеку есть одна чайная. Там недорого, – предложил Чжэнси, поёжившись. – Тц. Свалились на мою голову, – раздражённо цокнул Мо, закатывая глаза. – Обсохнем и сразу по домам. Ну давай~ Соглашайся, сяо Шаньшань, – промурлыкал Тянь. Шань заметил, что Хэ мелко дрожит, а уши и кончик носа у него порозовели от холода. Вся его одежда насквозь промокла и прилипла к телу. Ещё простуженных придурков мне не хватало, – про себя подумал Мо. А вслух сказал, вновь тыча Тяню в грудь: – Ты эту кашу заварил, так что тебе за свое мудачество и расплачиваться. – Понял. Принял. Весь чай за мой счет, – Тянь поднял руки в примирительном жесте, щурясь довольным котом. – Показывай дорогу, – скомандовал Шань Чжаню Чжэнси.