Ничего не меняет

В кибер-пространстве расстояние мерят килобайтами, а время – строчками программного кода. И Кинзи знает это лучше других; Кинзи живет этим миром со времен ФБР и даже чуточку раньше. Она может без перерыва стучать пальцами по клавиатуре, не моргая пялиться в экран, пока в кружке одиноко стынет крепкий черный кофе, который нашла на корабле упертая Босс. «Если бы не было Кинзи, мы бы все еще тухли в тех банках» - говорит, смеясь, Президент, а Кинзи, ерзая на пуфике, мычит ей что-то в ответ, внимательно наблюдая за мигающими сценами виртуального Стилпорта на экране. «Если бы не было Босс, не было бы здесь и Кинзи» - мысленно поправляет ее Кинзи и тепло улыбается, когда Босс по лестнице поднимается наверх. Но есть кое-что на корабле, раздражающее мисс Кенсингтон больше, чем парящий в воздухе милый, но назойливый CID. И это – Мэтт Миллер. Кинзи не может и не хочет признавать того, что он разбирается в симуляциях лучше нее; она не может и не хочет признавать того, что Босс согласилась спасти его раньше, чем Шаунди и Пирса. Она вообще не хочет и не может его признавать. Поэтому каждый раз, когда тихий и вежливый Мэтт подает голос, предлагая помощь, Кинзи начинает с ним ссориться и только Босс может их разнять. Она не встает ни на чью сторону – просто молча уводит Мэтта с собой, бросив на Кинзи хмурый взгляд. И тогда Кинзи Кенсингтон стыдно. Ей, бывшему агенту ФБР, потерявшему должность по вине какого-то шестнадцатилетнего хакера пять лет назад, стыдно за то, что она не может его простить. - Ты пишешь фанфики по Ночному Клинку? – сдерживая смех, спрашивает Босс, отстреливаясь от прущих со всех сторон нескончаемых потоков зомби. Ситуация напоминает старые деньки в настоящем Стилпорте, когда ей с Виолой пришлось делать грязную работу за мэра. Веселое было время… Миллер чуть не надувает губы от обиды, как обиженный ребенок, но сдерживается и фыркает, пригнувшись от пролетевшего над головой кулака. - Фанфики? Ты имеешь в виду всю это сопливую писанину, полную флаффа, безобоснуйного слэша, Мэри Сью и… Мэтт говорит с такой неприязнью, что у Босс не остается сомнений: - Значит пишешь. - Что? Но я же не… - Расслабься, Мэтт. Я тебя не осуждаю, - откровенно угорает над ним Босс, целясь подкравшемуся со спины к Мэтту зомби в затылок. И когда раздается выстрел, Миллер сдавленно вскрикивает, но видит лишь труп зомби у ног и улыбающуюся Босс, махающую ему пистолетом. И Миллер, нервно усмехаясь, переспрашивает: - Не осуждаешь, значит? Где-то по другую сторону экрана смеется Кинзи, слушая диалоги и наблюдая за Боссом и Мэттом через широкий экран бортового компьютера. Странно, но теперь неловкий и застенчивый хакер ее не раздражает, а наоборот, умиляет – все из-за гиперопеки Босс, без сомнений. И отпивая кофе из большой кружки, Кинзи поправляет наушник и слушает дальше. - И… есть у этого Ночного Клинка девушка? – пытается поддержать беседу Босс, следуя за мотоциклом Ночного Клинка на предоставленной им с Мэттом машине. На самом деле, ей не очень уж и интересно. Чего врать, плевать она хотела на этого Клинка. Пусть она и не смотрела это «дерьмовое вампирское шоу», но одна физиономия Джоша Бирка вызывала у нее приступ отвращения или желания заехать этому актеру по лицу. В этом они с Шаунди были похожи. Но Мэтт, язвительный и колючий Мэтт с таким упоением рассказывает о своем кумире, что у Босс язык не поворачивается его заткнуть. Пусть ненадолго и пусть только в симуляции, но Миллер радуется как ребенок. А на их корабле, дрейфующем в космосе, радоваться особо нечему. - Девушка? Нет, после того, как умерла его единственная любовь – Сильвия, он поклялся больше не любить, - мечтательно вздыхая как типичная фангерла отвечает Мэтт, и Босс закусывает губу, чтобы не расхохотаться в голос. - Сильвия? - Да. «После смерти Сильвии я больше никогда не смогу полюбить» - Миллер понижает голос и с хрипотцой выдает цитату из Ночного Клинка. - О, крутая фраза, - усмехается Босс, резко выворачивая руль влево. - Самая лучшая! – с энтузиазмом кивает ей Мэтт. Босс любит свист пуль и адреналин, бегущий по венам во время боя: и ей чихать на то, что ее противники – набор нулей и единиц. Ее радости не разделяет Мэтт, но ему определённо нравится сражаться на стороне любимого персонажа шоу: в его глазах тоже разжигается азарт, и он меньше похож на компьютерного задрота. Босс нравится эта перемена. И, черт возьми, желание взять и выебать его снова жжет еще сильнее. Кинзи начинает беспокоиться: экран то и дело темнеет, а достучаться до Босс через микрофон становится все сложнее и сложнее. И когда она понимает, что в симуляцию, написанную Мэттом, смог вмешаться Зиньяк – просто не успевает их предупредить. «В каждой миссии есть свои провалы» - золотые слова, произнесенные Ашей пять лет назад. И сейчас эта фраза не менее актуальна, когда голос Зиньяка разносится со всех сторон словно из невидимых аудио-колонок, какие были у Босс в Белом доме. - Кхм, я думаю этому литературному произведению не помешает немного критики и поправок, - отзывается чертов инопланетянин с извечной насмешкой в голосе. У Босс на автомате сжимаются кулаки, у Мэтта – бледнеет лицо. - Зиньяк, уровень моей ненависти к тебе зашкаливает где-то в отметке «оторвать твою ебаную голову и засунуть тебе в пятую точку» - меняя пистолет на пулемет, в пространство ругается Босс, не сомневаясь в том, что инопланетный сукин сын ее услышит. Ей интересно, видит ли все это Кинзи, но приходит к выводу, что нет, ведь иначе – обязательно бы помогла. - О, сомневаюсь. Тем не менее, Ночному Клинку пора встретиться со своими фанатами, - заключает Зиньяк и Босс физически ощущает острое желание врезать ему в челюсть. - Мэтт, я думал, мы союзники! – в голосе Клинка – чистая концентрация драмы и теперь Босс хочется врезать и ему. - Нет, то есть да, это так! – в отчаянии лепечет Мэтт, пятясь назад от своего кумира. Сейчас он похож на черного, голубоглазого щенка, который вот-вот заскулит, и Босс хочется его обнять. Странно. Обычно ей хочется его трах… кхм, хотя не время и не место для таких мыслей. - Теперь мы враги, Мэтт! – все надрывается эта нелепая аниме-пародия на Бэтмена. Босс закатывает глаза. - Я не хочу сражаться с тобой, Ночной Клинок! – в голосе Миллера столько расстройства, что женщине его даже жаль. Но ей нисколько не жаль Ночного Клинка. Ее бесит красный плащ Моргенштерна и блестящие мечи за спиной. - Тебе и не придется. Прикрой меня, Мэтт, у меня тут вампир, которого нужно прирезать, - ухмыляется Босс, нацеливая оба пулемета. Пылинками распадается тело искусственной симуляции вампира, прямо как в дешевых фильмах про Блэйда. Босс с остервенением бросает в него пустой обоймой, а после – вышедшим из строя пистолетом. - Все кончено, - потерянно заключает Мэтт, едва ли не хватаясь за сердце в ужасе. – Ночной Клинок пал. Босс смотрит на него и едва сдерживает в себе порыв обнять его или хотя бы похлопать по плечу, замечая в себе несвойственную ей прежде заботу и – боже, противное слово – нежность. Ей хочется поморщиться, но она только устало вздыхает и трет ладонью лоб. «Бля, я ненавижу этого хакера». - Прости, что так вышло, Мэтт, - бормочет она, расталкивая носком сапог валяющиеся на земле груды оружия. Симуляция прописана на удаление трупов, но почему-то выроненные противником деньги и оружие не исчезают. Ну, неплохо, с одной стороны. - Пойдем отсюда. Не могу больше на это смотреть, - убитый голос и опустившиеся плечи. Черт, это первый раз, когда Босс чувствует себя неловко, словно не Зиньяк виноват в смерти «героя миллионов девочек-подростков», а она сама. Как будто она убила не дешевую подделку, а Джоша Бирка. Хотя он тот еще был засранец, но Босс знала его, а теперь он мертв. Вместе с Олегом. С Виолой. Блядь, со всеми. Рассыпаются пиксели золотой пылью, смешиваются с грязью под подошвами туфель и у Босс появляется идея – почему бы Мэтту не заменить Ночного Клинка? Он, черт возьми, заслужил хоть какой-то подарок, учитывая то, что он - бывший член Синдиката, помогает Святым. - Мэтт, эта борьба еще не окончена, - женщина вкладывает в голос все свое убеждение, но Мэтт так и так слушает. – Ночной Клинок мертв, но ты еще можешь сражаться. Миллер реагирует медленно, но когда до него доходит смысл сказанного, оборачивается к Босс: - Ты хочешь сказать… - Да-да. Ты должен использовать его силу, чтобы сразиться с Зиньяком и отомстить, - на секунду замявшись, она добавляет торжественно. - И на правах Президента Соединенных Штатов я передаю тебе все права на последующую продукцию, товары и марку «Ночного Клинка». - Ты делаешь что?! – Миллер чуть не подскакивает на месте, косится на Президента как на ненормальную. - То, что слышал. Сделай так, чтобы смерть Франклина Найта не была напрасной, - добавляет она шепотом и едва сдерживается от того, чтобы не заржать в голос, до того пафосной вышла эта речь. Но Босс держится, когда видит, как восхищенно смотрит на нее Мэтт. И ей снова хочется рассмеяться. - Значит, ты все-таки понимаешь? – спрашивает Мэтт, когда его тело пронизывают нити энергии, сотканные из переплетений поврежденных кластеров, а старый Декеровский костюм сменяется на новый, фиолетовый, с плащом. И Босс кивает, довольно улыбаясь: - Понимаю Мэтт, понимаю. А по другую сторону экрана, когда уже четким стал прервавшийся сигнал, греет пальцы о кружку с горячим кофе Кинзи и ей вдруг становится ясно, что Босс, в отличие от Кинзи, давно простила Мэтта. И не только. Ей неловко смотреть на сцену в мониторе, поэтому Кинзи добросовестно сворачивает окно и уходит вниз к своему пуфику. В конце концов, ничего с ними не случится, если Кинзи выключит наблюдение на пару минут. Это их «связывающий момент», пусть подурачатся (у Мэтта теперь есть супер-силы, вдруг ему захочется швырнуть машину в кого-нибудь для разнообразия). И Кенсингтон улыбается, спускаясь по лестнице вниз, как обычно оставив кофе остывать у клавиатуры.