Наверстать

— Зак, открой, — Майк, кажется, уже битый час околачивался на пороге этой уродливой халупы, рискуя привлечь нежеланное внимание соседей. Едва ли соседи были здесь такими же внимательными добрыми людьми, как на Вистерия Лейн. Хотя и последнее было преувеличением. Просто все они слишком хорошо притворялись. — Зак, я все равно зайду, и мне не слишком-то хочется выбивать дверь. Если он в самом деле примется крушить, то уж точно обратит на себя самый пристальный интерес всей округи. Ввязываться в драку не хотелось — ему нужно было еще вернуться домой к ужину, а Сьюзан заметит каждый синяк, самую крошечную ссадину на его лице. Впрочем, даже безо всяких ссадин она заподозрит, что сегодня он был вовсе не на очередном вызове. Кто знает, как ей это удается. Но, пожалуй, пока ей не следовало знать о Заке. Вернее, о том, что Майк уже в который раз посреди дня отлучался именно к нему. Он не собирался скрывать так долго, но это вышло как-то само собой. Изнутри по-прежнему не раздавалось ни звука. Может быть, там никого и не было… мало ли по каким делам мог сегодня уйти Зак. Его родной сын. Наркоман. При мысли об этом, Майку захотелось выбить дверь еще чуточку сильнее. Может быть, хотя бы так он в полной мере сможет узнать, что творится по ту сторону: сколько, какие и где лежат заначки, есть ли в холодильнике хотя бы намек на еду, есть ли в ванной комнате зубная паста… Потом, совершенно неожиданно, раздалось шарканье нетвердых шагов, и щелкнула задвижка двери. Кажется, Зак даже не попытался узнать, кто стоял на пороге. Ждал очередного барыгу?.. Впрочем, даже если так, он ничем себя не выдал и даже качнулся в сторону. Могло ли быть так, что он ждал Майка? В такое пока еще было слишком сложно поверить. — Как твои дела? — кажется, он спрашивал это из раза в раз. Неужели не мог придумать вопроса еще тупее? Зак откинул с глаз взмокшие — или просто давно немытые — пряди, облизал подозрительно сухие губы и пожал плечами: — Как всегда, — это крупная ложь, потому что — Майк точно знает — так было далеко не всегда. Потому что долгое время Зак был милым, умным ребенком, жившем в полной семье, не зная бед. Тогда он нравился Сьюзан — настолько, что она была почти не против его робкого романа с Джули… пока Зак не поджег кухню в их доме. Потом был период несметного богатства и такое же стремительное падение. И вот, он стоял перед своим родным отцом, моргая красными припухшими веками. Родной отец — как громко это сказано. Хотел он того или нет, но отцом Зака Майк никогда не был, и потому не имел ни малейшего понятия, как им быть. Особенно если твой сын нисколько не похож на Джули или Эм-Джея — по крайней мере, теперь. Майк не питал лишних иллюзий — он знал, что во всем этом, хотя бы отчасти, была и его вина. Должно быть, именно осознание этой вины и заставляло его врать жене (временно скрывать, мысленно поправил он) и приходить сюда в надежде помочь. Жаль, что он понятия не имел, как. — Ты ел что-нибудь… сегодня? — прекрасно, очередной нелепый вопрос. Ведь очевидно, что нет, — и не только сегодня. Кажется, с момента его последнего визита щеки Зака ввалились еще сильнее. А Майк… что ж, он даже не попытался ничего захватить, чтобы предложить. Мог взять хотя бы чертову шоколадку… впрочем, какую еще шоколадку? Очевидно, что Заку нужно было что-то, чуть больше напоминающее обычную еду. Заметила бы Сьюзан, возьми он что-то из дома? Их дела шли не очень, и былого изобилия не было и в помине. И как он дошел до жизни, в которой ему приходилось думать о том, чтобы накормить одного сына в ущерб другому? Он не настолько еще опустился на дно. Просто следовало признать, что он не подумал. Чего же он тогда требовал от того, кто явно был не в себе? Ожидаемо, Зак отрицательно качнул головой. По крайней мере, он не стал уверять его в обратном. Майк неловко прочистил горло. Его очередной визит, кажется, начался еще хуже, чем предыдущие. — Все нормально. Я все равно не смог бы, — о да, просто апогей нормальности. Не глядя Майку в лицо, Зак подозрительно сглотнул. — Ты собираешься… — Майк не смог заставить себя продолжить. Когда Эм-Джея рвало — а это бывало не раз — он всегда знал, что делать. Но Эм-Джей был еще мал. И он знал его как облупленного. Зака он не знал совсем; даже когда они были просто соседями — странно представить, что когда-то еще были такие времена — он не знал его, тот был уже травмирован смертью воспитавшей его матери, он был уже закрыт от всех. Кто бы мог подумать тогда… Даже сейчас в это было сложно поверить. — Все в порядке. Я… вообще не понимаю, почему ты все еще здесь, — Зак произнес это впервые, но очевидно, что он думал об этом каждый раз, когда Майк объявлялся на его пороге. Чертовски хороший вопрос, на который срочно нужно было придумать чертовски хороший ответ. Что-то получше, чем «я твой отец». — Потому что я твой отец. Вот проклятье. — Я хочу позаботиться о тебе, — тоже не слишком удачное продолжение, судя по тому, что на лицо Зака легла тень. — Неужели? — и Майк понял, что сейчас будет; он мог слышать каждое слово до того, как оно срывалось с губ Зака, отчасти потому, что сам давно уже произнес их для себя же. — Почему ты решил показать это только сейчас? Потому что тебе претит, что твой сын торчит? — Майк обреченно вздохнул. Его собственное прошлое тоже не могло его отпустить. Может быть, в свое время он тоже сделал какого-нибудь случайного подростка наркоманом. Не то чтобы он рассматривал своего сына как способ искупления прошлых грехов… ведь так? Ведь он не для этого раз за разом приходил сюда? Или Зак случайно почувствовал и угадал его скрытые мотивы? — Никто и слова тебе не скажет, даже если я разложусь здесь на кровати и стану вонючей лужей на полу. Ни тебе, ни Полу до этого не будет никакого дела. Вздрогнув от слов про вонючую лужу, Майк не мог не отметить, что Пола Зак тоже отказывался называть отцом — теперь; хотя, стоило признать, по совокупности дел тот заслуживал этого гораздо больше. Некоторое время он считал, что это Пол помешал ему все-таки сблизиться с Заком, когда тайное стало явным. Но правда заключалось в том, что дело было вовсе не в Поле. Как не было оно в Заке. Как не было оно и в Сьюзан, и во всех прочих людях на земле. — Пройдем-ка, — Зак яростно дернулся, когда Майк схватил его под локоть и провел вглубь комнаты к старому продавленному дивану, но послушно сел и опустил голову в ладони. Может быть, теперь он решил переждать. Но Майк так просто сдаваться не собирался. — Я спрошу сейчас и хочу, чтобы ты ответил честно. Когда ты в последний раз кололся? — в его голове это определенно прозвучало лучше, чем на самом деле. Кажется, он настолько застал Зака врасплох, что тот быстро забыл о своем намерении молчать до конца встречи и порывисто поднял голову. Несколько засаленных прядей снова упало ему на лоб, щетина явно выделялась на заострившемся подбородке. У его сына уже росла щетина. Он был уже взрослым; возможно, слишком взрослым, чтобы Майк мог хоть что-то изменить, вломившись в его жизнь. — Что? — хрипло спросил Зак, не то не понимая вопроса, не то пытаясь потянуть время. — Что именно колол? Это ты мне расскажи, — брякнул Майк, едва ли вдумываясь в свои слова. Зак смотрел на него исподлобья тяжелым, слегка безумным взглядом. Он не был таким. Это сделали с ним, как сделали в свое время с Дейдре. Да, Зак определенно был прав. Майк слишком много думал о том, что случилось с Дейдре — и неважно, сколько лет прошло, что он был женат, что у него родился еще один сын... Прошлое не исправить, но ему так отчаянно хотелось исправить настоящее. — Три дня назад. Майк вынырнул из недолго забытья, силясь понять, что именно только что услышал. — Не может быть, — вырвалось у него. Лицо Зака словно потемнело еще сильнее. Это, конечно, не могло быть правдой. С другой стороны, если у него не было денег на новую дозу… Зак продолжал буравить его недружелюбным взглядом, словно обвиняя в недоверии. — Тебя бы уже скрутило в ломке. Зак только протянул что-то неопределенное в ответ, опять пряча в ладонях лицо. Это, конечно, не было знаком раскаяния. Майк только что заметил, что пальцы Зака дрожали, а та небольшая часть лба, что продолжала виднеться, была совершенно мокрой. — Ты… — с трудом веря своим глазам, протянул Майк. — Ты правда ничего не принимал уже несколько дней? С моего прошлого визита? — быстро посчитал он. Зак пожал плечами. — Кажется, да, — разумеется, у него и правда не было денег на дозу. С другой стороны, Майк прекрасно знал, что это далеко не всегда было для наркоманов проблемой: существовало слишком много способов их раздобыть. Он хотел спросить что-то еще, но тут Зак вдруг странно подался вперед, и без какого-либо дальнейшего предупреждения его вырвало на пол, чудом не затронув одежду и несчастный диван. Во второй раз Майк успел подставить какую-то кастрюлю. Все равно в ближайшее время здесь едва ли затевалась готовка. — Держи, — следом он протянул обрывок салфетки. Просто прекрасно — обрывок салфетки вместо настоящей отцовской поддержки. Майк никогда не считал себя плохим отцом для Эм-Джея. Можно ли вообще быть хорошим отцом для того, кого едва знаешь? Для травмированного подростка? Наркомана? Салфетка быстро выпала из трясущейся руки Зака, и он смахнул оставшиеся капли пота рукавом. — Тебе что-нибудь нужно? — Воды, — пробормотал тот, кажется, окончательно потеряв свой гневный задор. За то немногое время, что Майк отлучался к раковине, Зак успел прилечь, подтянув колени к груди. Про воду он успел забыть, потому что сонно поморгал, когда Майк склонился над ним со стаканом в руках. Протягивая руку, он промахнулся едва ли не на полметра. — Ясно, — Майк поставил стакан, потом просунул руку Заку под плечи и помог тому приподняться. Однажды он поил похожим образом Сьюзан, когда та слегла с гриппом, и это казалось простым, почти естественным, но делать то же самое со своим взрослым, незнакомым, очень далеким сыном… поначалу казалось странным, но глоток за глотком все вставало на свои места. Его спина была полностью взмокшей от пота. Некоторое время Майк раздумывал, не стоит ли помочь Заку принять душ, но одного быстрого взгляда на ванную комнату оказалось достаточно, чтобы временно отказаться от этой идеи. Как сантехник, он решит эту проблему позже. Как отцу, придется решать проблему сейчас. И, как только он решил это для себя, ему немедленно позвонила Сьюзан. Да, она определенно обладала каким-то шестым чувством… особенно когда Майк пытался что-то скрыть от нее. Пусть даже он не собирался долго скрывать, пусть обещал самому себе при первой же встрече рассказать обо всем… однако он не намеревался говорить об этом по телефону. — Я задержусь сегодня, — что ж, хотя бы в этом он не лгал. — Очень трудный вызов, — а это было ложью только наполовину. — Да, я не знаю точно, когда вернусь. Я позвоню. Поцелуй Эм-Джея за меня перед сном. Отключившись, он встретился взглядом с Заком. — Я задержусь здесь ненадолго, — сказал Майк. — Вернее, не обязательно ненадолго. На сколько понадобится, — конечно, это было сильное заявление. Для того, чтобы пережить ломку, понадобится гораздо больше, чем «немного». И, вероятно, гораздо больше, чем присутствие рядом Майка. Но это ему придется проверить чуть позже. — Не беспокойся. Я не оставлю тебя одного. По крайней мере, не сейчас и не внезапно. Так что… — Зак, кажется, уже понял, что он хотел сказать, потому что рухнул головой на подушку и закрыл глаза. Или же у него больше не осталось сил. Майк отыскал умеренно чистое полотенце и смочил его водой. Он ни черта не знал о том, что вот-вот собирался сделать, но знал, что этим вечером ему придется припоздниться с возвращением домой. Сьюзан наверняка надумает себе черт знает что — вплоть до измены. Вот только не факт, что правда понравится ей хоть сколько-нибудь больше.