Широко закрытыми глазами

Вроде бы я и сплю и не сплю. Странное состояние, когда якобы открываешь глаза, а все равно темно. Было все же тепло и спокойно. Приятно иногда выспаться, только почему-то темно. Подергал рукой и, все еще пребывая в сонном состоянии, сухо отметил для себя, что руки заведены вверх и явно пристегнуты к чему-то. Но было мягко и снова хотелось заснуть. Всегда у меня так, если темно - не могу я себя заставить очнуться, даже если меня похитили и я лежу, пристегнутый куда-то. Стоп... Меня похитили?! Я пристегнут?! Вот теперь я стал дергаться изо всех сил, радовало хотя бы одно - ноги не были привязаны. И лежал я на чем-то мягком. Явно нечто похожее на кровать. Подергав, по бреньканью понял, что наручники. Попробовал нащупать руками, к чему они крепятся, и, можно сказать, догадка о кровати подтвердилась. После года жизни в общежитии я подобные кровати нутром чую. Точнее, головой, которой я всегда так умело ударялся об эти металлические прутья. Но подождите, что же происходит? Наручники дергать уже не было смысла, а я все же проснулся, и накатывающая паника стала сжиматься внутри, как пружина. Глаза завязаны, вокруг тишина. Звенящая тишина. Руки сразу похолодели, словно бы температура внезапно упала. Меня стала колотить дрожь. Ну вот, этого еще не хватало. Я пытался прислушаться, услышать что-нибудь. Ну, звуки машин, например. Может, это просто шутка? Или вдруг я услышу какие-нибудь звуки, похожие на капание воды или еще что? Мне всегда казалось, что именно такие должны быть в подвалах. Но было тихо, очень тихо. И одновременно очень громко. Мысли метались дикой стаей, а сердце бухало часто и прямо в висок. А я все пытался прислушаться. Я один? Или нет? А если кричать, то меня услышат? Рот не был завязан, я нервно кусал губу, барахтаясь на кровати, которая стала жалобно поскрипывать. Нет, мне необходимо видеть! Необходимо! Как бы я ни старался активно сдернуть повязку, терся о свое предплечье, но она никак не реагировала, было так же темно. Сейчас день или ночь? Где я? Меня даже не так сильно волновало, что же происходит, по сравнению с тем, что мне просто нужно, мне необходимо видеть все вокруг. Необходимо! Я не могу, не могу не видеть. Я не боюсь темноты, нет. Я боюсь неизвестности. Но особенно сильно я всегда боялся ослепнуть. Не видеть ничего, кроме темноты. *** - Мама, а почему дядя Юра всегда в темных очках? А почему он с палочкой ходит, он ведь не дедушка? Мне тогда было лет пять, наверное. Мы жили в другом городе, а именно в тот день было прекрасное осеннее утро. Мама часто заходила в гости к дяде Юре, да и меня с собой таскала. Добрый, мягкий человек. Только дома у него вечно был дикий беспорядок, который мама запрещала трогать. - У дяди Юры глазки больные, Валерочка. Он не видит ничего, - мягко говорила мама. Пожалуй, тогда я первый раз пережил искреннее удивление. - А как это? Разве так можно? - Всякое бывает, Валера. Дядя Юра заболел и перестал видеть. Вот ты глазки закрываешь, и темно, да? - Это что же, дяде Юре всегда темно? В ту ночь я не спал. Не знаю, первым ли это было кошмаром в моей жизни, но уж точно самым запомнившимся. Я боялся закрыть глаза. "Вдруг я закрою, и мне тоже всегда будет темно". Это уже потом, когда подрос, я узнал, что дядя Юра на самом деле на производстве получил травму. Он потерял зрение в двадцать лет. И смог с этим жить. А я, но уже в школе, узнал, что страдаю скотомафобией, боязнью ослепнуть.