Love is not a script.

— Так ты хочешь, чтобы я помогла тебе убить кого-то? Но как я могу это сделать? — Тебе не нужно убивать. Ты и не сможешь, никто не сможет, Он бессмертен. — Он? Кто Он? — Тот, от кого я сбежала, тем самым сорвав его планы. Я спасала себе жизнь, но Он не прощает, Он мстит, к тому же очень жестоко. Так она прячется от кого-то… Что же, это было очевидно, но не ясно то, как я могу помочь Кэтрин, я и себе помочь не могу, что уж говорить о помощи другим… Для начала нужно выяснить хотя бы то, что из себя представляют вампиры. Поверить не могу, что это всё на самом деле происходит. — Расскажи мне о вампирах. Я хочу знать, с кем имею дело. Кэтрин усмехнулась в своём стиле и начала говорить. Она рассказала о том, что вампиры боятся солнца, но ведьмы могут создать украшение, которое уберегало бы вампиров. Рассказала, что вербена способна навредить им, ослабить, что деревянный кол в сердце способен убить вампира, но они сильны физически, обладают даром внушения, невероятной скоростью и возможностью жить вечно и не стареть. — А как появились вампиры? Они ведь не могли взяться из неоткуда. — Правильно, но я не знаю всю историю появления вампиров, я лишь знаю о семье, которая является самыми древними и сильнейшими из вампиров - первородная семья. — Ты от них бежишь, так ведь? — А ты даже умнее, чем я ожидала, — произнесла она, как обычно, в своей манере. — Да, от одного из них, самого опасного, того, кто хотел принести меня в жертву. Кэтрин внезапно остановилась на этих словах, однако мне хотелось знать об этом подробнее, я взглядом показала ей продолжить, как она и поступила. — Для этого мне нужно сначала тебе рассказать о Майклсонах - первородных вампирах. Я не знаю, сколько их всего существует, я была знакома лишь с тремя: с Элайджой, Ребеккой и Клаусом. Элайджа старший из них, Клаус самый опасный, он хотел снять проклятье, которое когда-то на него наложили. — Какое проклятье? — Проклятье, которое сдерживает оборотня внутри его. — Оборотни тоже существуют?! Поверить не могу! Почему с каждой минутой я всё больше поражаюсь этому миру. Сколько ещё мне предстоит узнать? — Самое интересное, что оборотень не может стать вампиром. — Но Клаус… — Он гибрид, первородный гибрид. Точнее был им, пока его не прокляли. С тех самых пор он жаждет снять проклятье и вернуть себе сущность оборотня. Я встала с места и начала расхаживать по комнате. — Звучит безобидно, он лишь пытается вернуть себе то, что у него когда-то отняли. — Его желание вполне понятно, однако для этого ему нужны жертвы: оборотень, вампир и двойник. — Двойник? — Двойник рода Петровых, Клаусу во время ритуала нужно испить кровь живого двойника до последней капли, что означает смерть двойника. — Ты двойник? Потому что он мог найти и другого вампира, а двойников, вероятно, не так много. — Верно, я двойник, но мёртвый двойник. Когда я узнала об его замыслах, то сбежала, а после стала вампиром, тем самым отняв у него возможность использовать меня в ритуале. — И поэтому он тебя ищет, он хочет отомстить за потерянную возможность, — Кэтрин кивнула, вспоминая что-то, вероятно, из прошлого. — Но как я могу тебе помочь? Убить я его не могу, да и не стала бы, каким бы чудовищем он ни был. — Мне нужно от тебя нечто другое. Ты должна будешь воздействовать на единственного человека, который может повлиять на решения Клауса. Его брат? Скорее всего. Ну или же его сестра. — На Элайджу. Так я и думала. — Он знает обо всех планах Клауса, всегда поддерживает его и дает советы. — И каким же образом я должна это сделать? — Ты влюбишь его в себя. Что? Я разливаюсь смехом, слыша такую глупость. Наконец, успокаиваясь, смотрю на Кэтрин и понимаю, что она совершенно серьёзна. Она действительно хочет, чтобы я влюбила в себя первородного вампира? Как она это себе представляет? Он ведь может в любой момент просто убить меня. Это полный бред… — Я не смогу. Как я обману вампира? Да и к тому же такого сильного. — Он мужчина. А у всех мужчин одна общая слабость - женщины. Если будешь делать всё правильно, то у тебя получится. Я расскажу тебе о нём всё, что тебе потребуется знать. Я села обратно на своё место напротив Кэтрин и обдумала весь её нелепый план. — Секунду, разве не было бы логичнее, если бы ты попросила меня влюбить в себя Клауса? Элайджа всего лишь посредник. Твоя цель - Клаус. — Верно, Элайджа должен будет повлиять на Клауса. — Опять же, почему не действовать напрямую? — Боюсь, у Клауса нет сердца, которое могло бы хоть кого-то полюбить. — А у Элайджи оно есть, да? — Кэтрин кивнула, не желая вдаваться в подробности, видимо у неё с Элайджей была своя история. — Но если ты так уверена, что Элайджа сможет повлиять на Клауса, то Клаус любит брата и привязан к нему. — Это совсем другое, Элайджа - его семья, тот, кто всегда поддерживал его. К тому же Клаус убежден, что все женщины лживые, поэтому мы будем действовать через Элайджу. Обмануть его гораздо легче, чем Клауса. План Кэтрин звучал вполне логичным, но я не была уверена, как я смогу всё это воплотить в жизнь. Однако у меня не было другого выбора, как согласиться. Мне нужно любым способом избежать свадьбы с Домиником. И больше чем этого я желаю найти мать, узнать всю правду… С такими мыслями я покинула дворец маркиза, так и не увидев его. Кэтрин заверила меня, что уже завтра я освобожусь от участи следующей жертвы Доминика. По возвращении домой я поднялась к себе в комнату, успешно минуя Филиппа, которому было любопытно, для чего маркиз хотел меня видеть. Но это потом, разговоры подождут. К тому же я сейчас не смогу спокойно с ним беседовать, осознавая, что я не его родная сестра. Как такое вообще могло со мной приключиться, всё было ведь нормально, я жила самой обычной жизнью, и вдруг выясняется, что всё было ложью. Что мне теперь делать… Весь вечер я провела в раздумьях, пропустив ужин и раза два выгнав Филиппа, сегодня я точно не хочу никого видеть. Чтобы хоть как-то себя отвлечь, я решила порисовать, я так давно этого не делала. Даже слишком давно, после потери матери не было желания даже рисовать, но сейчас это единственное, что может меня успокоить и отвлечь. За рисованием я совершенно не заметила, как наступило утро. Ностальгия… Когда-то я так же не спала ночами и вырисовывала что-то на холсте, потом вся ночнушка была в краске, но я была довольна и счастлива как никогда. Вернуться бы сейчас в те беззаботные дни… Я оторвалась от своего занятия, когда услышала стук в дверь. — Ты совсем не спала? — Спросила Мишель, закрывая за собой дверь. Она выглядела взволнованной. — Только что маркиз Доминик приехал, он пошел к твоему отцу. Видимо, Кэтрин не обманула и уже внушила Доминику расторгнуть помолвку. — Ты не выглядишь удивленной, — подметила Мишель, подходя ближе. — Ты знала, что он приедет? Зачем он здесь? — Скоро, Мишель, появится замечательный повод для радости. Мишель не унималась и не прекращала свои расспросы, но я пока не хочу ничего рассказывать, сначала нужно убедится во всём самой. И вот раздаётся долгожданный стук в дверь. — Войди! — Вас хочет видеть Ваш отец. — Доложил слуга и тут же вышел, закрывая за собой дверь. Я же сияя от счастья, подошла к шкафу и принялась выбирать наряд. Моё настроение заметно улучшается с каждым мгновением. Выбор пал на платье небесного цвета. — Мишель, помоги мне одеться, а потом распорядись, чтобы приготовили завтрак. Мишель выглядела удивленной, но безо всяких вопросов выполнила все мои указания. Я же подошла к кабинету отца, постучалась в дверь, услышала его голос и вошла. — Отец? Ты звал меня. Он стоял спиной ко мне и смотрел в окно, выглядел задумчивым и напряженным. Отец повернулся и указал мне на диван. Когда я села, он начал говорить. — Только что приходил Доминик. Он решил расторгнуть помолвку, — очень сложно распознать его эмоции, но кажется, он зол. — Что такого ты ему вчера сказала, что он передумал жениться на тебе? — Ничего! Совершенно ничего. Честно, я даже не видела его вчера. У него были какие-то дела, поэтому он не смог меня встретить. Я побеседовала с мисс Кэтрин и вернулась домой. Я заметила, что отец сомневался в правдивости моих слов, но он промолчал, о чем-то думая. — Это может повлиять на репутацию нашей семьи не лучшим образом… — Отец, ты известен в обществе как честный и порядочный человек, это никак не отразится на тебе. Отец помотал головой, думая о своём. Я решила ничего больше не говорить. Получив разрешение, я вышла из его кабинета и направилась на веранду. Я всё ещё не решила, говорить ли ему о том, что мне стало известно. Я боюсь, что могу потерять свою семью, если расскажу… Выйдя на веранду, я увидела Филиппа, который уже доел свой завтрак и видимо ждал меня. Избегать его я больше не могу, да и не хочу… — Доброе утро! — Сказала я, присаживаясь напротив него, Филипп в ответ кивнул. — Видимо, для тебя утро действительно доброе. В чем же причина радости? — Отец только что сказал, что Доминик отменил помолвку, — сказала я, съедая кусок сырника. — Он не объяснил, почему так поступил, но мне это и не важно. Главное, что я спаслась от этого изверга. — Его решение как-то связано с твои вчерашним визитом к нему? Ну почему все задают этот вопрос… — Нет, я его даже не видела, он не встретил меня. Видимо, он резко потерял интерес, вот и всё. Сначала Филипп показался мне удивленным, но теперь он что-то обдумывал, сомневаясь в моих словах. Ещё вчера я всячески избегала брата, но сейчас мне хочется провести с ним как можно больше времени. — Может выйдем на конную прогулку? — Филипп уже было собирался ответить на моё предложение, но дабы увеличить свои шансы на успех, я не дала ему шанс ответить. — Пожалуйста, Филипп, мы очень давно с тобой не проводили времени вдвоём. — Хорошо, — сказал он после недолгого молчания. — Только немного позже, сейчас я занят, приготовься пока. Я поднялась со своего места, подошла к брату и всеми силами обняла его, после чего поднялась к себе в комнату. Пока Филипп был занят, я успела дорисовать картину, захватить обмундирование и выйти на лужайку. Через некоторое время я увидела Филиппа с двумя лошадьми. Он передал мне одну из них, и я забралась на неё. Это одно из самых любимых наших занятий, мы с Филиппом любим соревноваться. На самом деле я просто обожаю ощущение свободы, которое даёт езда верхом. Когда нет никого, кто указывал бы тебе, как жить и что делать, когда твоя жизнь в твоих руках. Что может быть лучше этого… — До озера, — сказал Филипп, оседлав лошадь. — Кто первый, того и победа. Лошади одновременно сорвались с места и помчались. Обычно я не борюсь за победу, а просто наслаждаюсь ездой, как и сейчас. Когда я приехала, Филипп уже привязал свою лошадь, что сделал и с моей. — Филипп, а как бы ты отнесся к тому, что я могу уехать? — Спросила я, сидя у берега. — Допустим, к тёте Марие? — С чего вдруг такие мысли? — А почему нет? Мне и раньше нравилось бывать у неё. — Тогда ты была ребенком. — Какая разница… — Ты действительно хочешь уехать? — Спросил Филипп после недолгой тишины. — Там у тебя не будет того статуса и титула, который есть здесь. — Возможно, я этого и хочу… — Это глупо, у тебя есть всё, о чём только мечтать можно, а ты хочешь уехать. — Неправда. Знаешь, раньше я обожала тайком посещать ярмарки. Обычные, городские ярмарки… Но я всегда стояла в стороне, боясь, что меня могут узнать. Я не хочу быть девушкой, стоящей в углу и смотрящей оттуда, неспособной жить на полную катушку. Я хочу быть девушкой, достаточно уверенной в себе для того, чтобы заниматься любой безумной чушью, которой только пожелаю, и не волноваться о мнении других. Я хочу иметь возможность выйти на улицу и провести лучшее время в своей жизни, зная, что следующее мгновение всегда будет лучше предыдущего. Я хочу быть той, кем я не являюсь сейчас. Я хочу быть ею. Я хочу быть свободной… Мы ещё долго сидели в тишине, Филипп так ничего и не ответил… — Вставай, нам пора возвращаться. Я встала, забралась на лошадь, и мы отправились обратно домой. Когда мы прискакали, то увидели карету, видимо, прибыли гости. — Кто приехал? — Спросил Филипп у слуги, когда мы зашли во дворец. — Мисс Кэтрин, она в кабинете Вашего отца. Мисс, — обратился ко мне слуга. — Мисс Кэтрин просила передать Вам, чтобы и Вы присоединились к ним. Так быстро… Я уже знала, зачем приехала Кэтрин, не ожидала, что это случится так скоро… Я прошла к кабинету отцу, минуя удивленного Филиппа. Постучалась и зашла внутрь. Кэтрин сидела напротив отца, он выглядел странно, как будто в трансе. — Луиза, собирай вещи, завтра ты отправишься к своей тёте.