love you like me

Звонок в дверь и возгласы, слышимые из холла. Минхо открывает дверь, Джисон сияет и мычит, принюхиваясь. Его куртка слегка мокрая на плечах, видимо, пока от такси бежал до подъезда, ливень намочил. — На весь подъезд запах, это у тебя? — Джисон улыбается своей фирменной улыбкой без зубов, надувая щечки, и Минхо уже с порога хочет его расцеловать, но сдерживается, приглашая пройти и помогая снять куртку. — Угу, решил сделать кимчи чиге на поздний завтрак, ты кушал? — проходит на кухню, пока младший разувается и идет мыть руки. — Мы с Ликсом заварили рамен, мм-м, часа три назад, — хихикнул Хан, проходя на кухню, облизываясь и потирая руки в предвкушении. Минхо на несколько секунд завис, смотря на младшего. Все было так естественно и комфортно рядом с этим парнем. И, кажется, Джи ощущал себя также. Хотя чувствовалась некая недосказанность между ними. И Ли хотел это исправить прямо сейчас. — Джи, я хотел… — он разливал по мискам суп, и посмотрел в довольные оленьи глаза напротив, но внутри поднялась такая паника, что он осекся, — Да, ничего, давай покушаем и потом что-нибудь посмотрим, как думаешь? — Д-да? Ну то есть, я за все, что ты предлагаешь, — Хан улыбнулся, но как-то натянуто. Будто он тоже чувствовал, что старший сейчас что-то недоговорил. Они уплетали кимчи чиге с закусками и болтали о прошедших двух неделях в разлуке. Джисон делился смешными историями со старым профессором по английской фонетике, который отчаянно пытался всей группе поставить американский акцент, и лишь один Джисон выбивался со своим неизменно британским. Рассказывал, как тяжело дается японский, и как Феликс стал в шутку заигрывать с молодой учительницей по японскому, чтобы получать оценки повыше. Ли много смеялся, и удивлялся, какие удивительно светлые и довольно спокойные дни в универе проходят у такого неформала на вид. Он радовался этому факту. В какой-то момент они прервались снова на поглощение еды, и Хан вдруг, воспользовавшись этой паузой, надул щеки и сказал: — Хён, я хотел попросить тебя… Не пойми неправильно, но мне неловко, что ты даешь мне деньги то на кофе, то на такси. Знаешь, когда я прихожу потрахаться и потом получаю бабки, это выглядит… — Хан прикрыл рукой рот, одновременно посмеиваясь и пытаясь прожевать тофу. — Оу, — Минхо напряг челюсть, желваки нервно заходили, что Джисон сразу заметил. То есть он приходит просто потрахаться, так? — Эм… Хён? Тебя это расстроило? Я просто шучу, если бы я брал деньги за секс, то это стоило бы дороже, чем американо! — синеволосый засмеялся громче, но Ли не смог притвориться и поддержать его в этом. — Я… Я хотел поговорить как раз об этом. Точнее… Не об этом. Ну в общем. О нас, наверное? Не знаю, или как сказать, ну- — Хён, расслабь руки, — Джисон жестом показал, чтобы старший опустил плечи и положил напряженные руки на стол. Минхо сразу же расслабился и выдохнул. — Все хорошо, да? О чем ты хотел поговорить? — Боже, иногда мне кажется, что ты старше, а я как какой-то школьник неловкий, — Ли хлопнул себя по лбу и облокотился на ладонь, повисая носом вниз. — Мне немного… Страшно. — Правда? Чем я могу помочь, хён? — Джисон выглядел уже обеспокоенно и встал из-за стола, обходя на сторону старшего. — Может, обнять тебя? Давай сядем на диван? — Угу, — Хан помог ему подняться, а у старшего будто все силы разом ушли, так он нервничал перед тем, что хотел сказать. Не ожидал от самого себя. Они присели на диван, и какое-то время Джисон держал его в объятиях, Минхо лежал головой у него на груди и быстро рвано дышал. Синеволосый гладил его по макушке. В какой-то момент, когда Ли уже начал приходить в себя и собираться с мыслями, его пробрала невероятно сильная дрожь, потому что он почувствовал, как младший поворачивает голову к макушке и вдыхает его запах, продолжая нежно касаться рукой волос на затылке, слегка переходя к шее и верху спины. В голове снова бешено пульсирует и поднимается волна необузданных эмоций, Минхо приподнимается, и, находясь в нескольких сантиметрах от лица младшего, который внимательно смотрит своими проникновенными карими глазами, как загипнотизированный произносит: — Кажется, я влюбился в тебя, Джисон, — он сглатывает, переводя взгляд на желанные губы, но возвращается к глазам, чтобы попытаться прочитать реакцию. Джисон неловко хмыкает, опускает глаза и отпускает Минхо из объятий. Кажется, в этот момент в Ли что-то умирает. Но он решает объясниться, пока младший молчит. — Прости, если тебя это смущает и расстраивает. Я… Я не могу ничего с собой поделать, ты знаешь, чувства, они появляются внезапно и неконтролируемо… Я… Хотел бы, чтобы у тебя не было недопонимания. — Хан поднял расстроенный взгляд на него, в уголках глаз скопилась влага, и Минхо поспешил продолжить, — Джисони, я хочу распутать все это, наконец. Я, наверно, просто не осознавал, что начинаю влюбляться в тебя, но не мог и не хотел никаких отношений с другими людьми. Если это важно… Я не встречаюсь с Эриком, я ни с кем не спал кроме тебя, как только мы повстречались. А если ничего из этого неважно, и ты хочешь остаться друзьями с привилегиями, я все пойму, ведь мы изначально выставили эти рамки… — Их выставил ты, — слеза стекла из красивых оленьих глаз, брови нахмурены домиком, и брюнет прямо сейчас хочет кинуться и засыпать поцелуями любимое лицо, утешить, и никогда не видеть его расстроенным. — Да… Да, ты прав. И какое-то время нас это устраивало, верно? Джисони, почему ты плачешь? Скажи, и я сделаю все, чтобы тебе было комфортно, пожалуйста, Джисони… — он придвинулся обратно, вытирая большими пальцами слезы с красивых милых щечек. — Я просто не могу поверить, что дождался… — всхлипывал парень, опуская голову вниз. Он выглядел таким крошечным, хотелось его защитить и не давать в обиду, но сейчас, похоже, обидчиком был Минхо. — Дождался… Чего? Джисони… — Да взаимности, дурак, — Хан стукнул кулаком по груди Ли, другой рукой прикрывая лицо в слезах. Минхо опустил руки и открыл рот в изумлении. Он всей душой надеялся на взаимность, но сейчас просто не мог поверить, также как и младший, что все это взаправду. Ему хотелось спросить, почему же он молчал о своих чувствах, но как только осознание накатило, теперь уже у него слезы проступили. Он не мог сказать. Ведь я начал пытаться строить отношения с другим, продолжая спать с ним. Блять, какой же я идиот. — Блять, какой же я идиот, — повторил он уже вслух, сидел как растерянный котик, ссутулив спину, и бросив руки на ноги, сложенные на диване. — И давно ты… Давно ты понял? — Ну… — хлюпнул Джисон, но поднял наконец голову, вытирая остатки слез, и посмеиваясь, — Думаю, что после месяцев трех… Мы не так часто поначалу виделись, а чем чаще, и чем больше общались… Понял, что влюбляюсь в тебя, ну и вот мы здесь. — Черт, я такой идиот, прости меня, почему я не замечал этого… — Эй, перестань обзывать моего любимого, — Джисон придвинулся и обнял Минхо, тот совсем расплылся и выкатил глаза еще сильнее, и от нового обращения, и от объятий. — Мы оба были свободны, но я же промолчал, и ты имел полное право завести отношения позже. Я опять же ничего не говорил. Тут скорее я идиот. — Неправда. Джисони… — Ли поднял голову с его груди, и посмотрел заплаканными глазами на красивое лицо напротив. Вдруг он отпрянул, и вскочил перед ним, расставляя ноги и раскидывая руки вверх, как морская звезда. — Джисон! — Что? — синеволосый захихикал от резкой смены настроения и громкого восклицания. — Мы должны встречаться, Джисон! Мы обязаны! Ты? Ты будешь моим парнем? Я так влюблен в тебя! Мы обязаны! Ты тоже влюблен, это правда, да ведь? Я не галлюцинирую? — он прыгал перед ним, подобно маленькому забавному котенку перед игрушкой на веревочке. Хан вскочил, и уподобляясь вайбу старшего, начал прыгать с ним и кружиться по кухне, взяв его за руки и смеясь так, что голова откидывалась назад. — Конечно, Минхо! Еще никто не предлагал мне это в настолько аромантичном виде! В этом твоя изюминка! Ты странный, я люблю в тебе это! — они продолжали прыгать, но Хан остановился и добавил, довольно ухмыляясь, — Я люблю тебя. Брюнет замер, продолжая держать руки младшего. Глаза искрились, смешивая в своем отражении восторг, счастье, облегчение, радость и целую Вселенную. Джисон читал все это во взгляде напротив и надеялся, что Минхо видит то же самое. И, по всей видимости, да, потому что старший шагнул вперед и потянулся губами к его, на что младший сразу потянулся в ответ, наконец сливаясь в нечто необъяснимо цельное. Этот первый поцелуй вне постели, вне прелюдий, вне рамок. Просто Минхо и Джисон. Просто два любящих сердца, два тела, которые льнули друг к другу, нежно обнимаясь, поглаживая, лаская. Просто губы, которые так идеально сочетались и горячо целовали, соединяя языки и опаляя дыханием. Они отстранились, прислонившись лбами друг к другу и рвано выдыхая. Минхо гладил скулы младшего большими пальцами. Джисон крепко сжимал руки на талии, иногда лаская поясницу. — Целовать тебя как своего парня — это неописуемо прекрасно, Джисони. Прости, что я так долго раздуплялся. — Всему свое время, хён. Посмотрим что-нибудь в этот дождливый вечер в кровати, как настоящая парочка?! — Хан явно веселился, примеряя на себя новый статус. Минхо засиял, снова подпрыгивая, что вызывало у младшего очередной приступ смеха. После того, как они разобрались с посудой, при этом не обойдясь без объятий со спины и поцелуев в шею, а также опрыскивания друг друга водой из-под крана, как в самом дурацком ромкоме, они наконец пошли в кровать. Младший не долго листал в планшете фильмы и поставил его на живот Минхо, когда включил выбранное кино, сам ложась ему на плечо и закидывая одну ногу на его. Ли приобнял его за плечо. На экране загорелось “Секс по дружбе”, и Джисон хитро посмотрел на брюнета, ожидая реакции. Тот сначала закатил глаза, а потом разразился смехом, в шутку отпихивая от себя младшего, но затем снова притягивая и целуя в лоб. В начале фильма брюнета осенило и он поставил на паузу, резко разворачиваясь к Джисону и недовольно вопрошая: — А почему меня твой Феликс недолюбливает?! — Ч-что? Ты о чем? — Хан растерялся, не понимая о чем старший. — Я слышал, как он сказал “гаси его”, сегодня, когда я тебя звал в гости, это что значит? Синеволосый хихикнул, прикрывая рот кулаком: — Он давно знает о том, что я втюрился, и что у тебя типа парень, но при этом мы продолжаем трахаться. Он болел за меня, ведь он мой лучший друг, хён! — Хан говорил шутливо возмущаясь, надувая губы. Минхо кивнул, понимая, что ничего страшного действительно не было и парень Чанбина просто поддерживал его малыша. Сердце снова сжалось от осознания, что Джисон давно любил, а он все похаживал на свидания, пытаясь устроить пластмассовые отношения с каким-то менеджером. — Прости меня, малыш, — Ли прижал парня сильнее, несколько раз целуя в макушку и в лоб. Он почувствовал, как Джисон слегка дернулся. — Что-то не так? — Просто… Приятно слышать такое… — младший прильнул к своему парню, и снова нажал на плэй. После просмотра фильма Минхо попросил Джисона остаться, и младший счастливо кивнул, обнимая парня. Они выключили свет и разделись до боксеров, сплетаясь в объятия и лениво целуясь. Правда, химия между ними была такой сильной, что даже ленивые спокойные поцелуи, едва касаясь, пробуждали в них самые горячие желания, связанные друг с другом. — Хён, я хочу тебя, — низко прошептал синеволосый, проводя языком с пирсингом по нижней губе парня, на что тот выдохнул с небольшим стоном. — Я хочу трахнуть своего парня, хён, знаешь такого? — Мгм, — все, что мог промычать Ли, потому что его член уже ласкали по всей длине сквозь белье, а в шею периодически впивались зубами, зализывая языком. — Это “да”? Я кое что принес. Погоди, — Хан вскочил с кровати и на ощупь пошел к дивану на кухне, где оставил свой рюкзак. Он вернулся, звеня чем-то. Минхо привстал, чтобы разглядеть предмет, Хан приподнял его, чтобы огни города из окна освещали его. Ли приоткрыл рот и тут же густо покраснел, но, слава богу, в темноте младший бы это не увидел. Перед ним был кожаный плотный чокер, с колечком посередине, и на застежке сзади была… Цепочка. — Это что, ошейник? — пролепетал ошарашенный Минхо, рвано выдыхая и чувствуя, как член дергается в боксерах от возбуждения одним фактом, что Джисон осмелился принести такое. И тут он увидел, что Джисон заметил реакцию его тела, улыбаясь самым похабным образом из всех, что видел брюнет у младшего. Он провел языком по верхней губе, штанга красиво выглянула наружу, и Ли приподнялся, чтобы захватить его в сладострастный поцелуй. Хан откинул чокер, садясь на бедра Минхо и продолжая засасывать его губы поочередно, ласкать языком его язык, переходить на подбородок и целовать так же развязно. — Детка, — между поцелуями пытался сказать младший, — Детка, я хочу, чтобы ты подготовил себя для меня, а я, — еще один поцелуй, — Буду смотреть, как ты это делаешь. — Мгм, — Минхо вообще не мог связать слов, с тех пор, как он увидел такого рода “чокер”, и то, как Джисон всегда умел вести грязные разговоры в постели — сносило крышу напрочь всякий раз. Хан оторвался от сладких губ, отодвинулся на другой край кровати, и взял чокер, покручивая его в руках и играясь с цепочкой, и смотря на старшего с приоткрытым ртом и темным взглядом. Он приподнял голову, показывая, чтобы брюнет снимал боксеры и начинал. Ли не отрывал загипнотизированного взгляда, тяжело возбужденно дыша, он стянул белье, протянул руку за смазкой на полке, и через мгновения уже стонал от того, как палец входил в него, пока он лежал на спине, приподняв бедра, и синеволосому открывался такой вид. — Бля-ять, — шипел Джи, сидя прямо напротив его бедер и разглядывая, как палец пропадает в дырочке. Одной рукой он так и перебирал цепочку на чокере, а второй взял свой член и начал надрачивать от восхитительного зрелища. — Ты невероятный, ты знаешь? Такой красивый. Такой желанный. Минхо мог лишь стонать от ласкающих уши слов и от стимуляции, добавляя второй палец и доходя до комочка нервов. Пресс сокращался, дыхание учащалось, Хан больше не мог терпеть. Он упал на живот прямо перед бедрами старшего и начал выцеловывать внутреннюю поверхность вблизи паха, иногда оставляя алые пятна, а порой покусывая и продолжая шипеть от чрезмерного возбуждения. Он кинул чокер в сторону и схватился за внешнюю поверхность бедер парня, двигая его ближе к лицу, и захватил губами яички, всасывая внутрь и проходясь языком с пирсингом по ним. Отпускал и снова переходил на ноги, потом захватывал ртом тазовые косточки, и, пососав головку члена, смачно чмокнул, довольно хмыкая и замечая, что старший наблюдал. — Детка, встань раком, я продолжу сам, — Минхо послушно приподнялся на коленях и выгнул спину так, как любил делать, когда Джисон был сверху. От этого младший терял рассудок, вытрахивая из парня всю душу. — Ч-черт, видел бы ты себя, хён, такой развратный для меня. Я надену чокер? — Д-да, — Минхо едва мог выговаривать слова, будто с самой прелюдии попал в сабспейс, хотя они никогда не увлекались подобным и не пытались друг над другом доминировать. Но такие игры отключали его разум полностью и он становился полностью покладистым перед младшим. Чокер замкнулся на его шее, и он почувствовал натяжение цепочки. Джисон оттягивал назад, а два пальца уже были в парне. — Все в порядке, детка? — поясницу опалил поцелуй, пока в дырочку продолжали врываться чужие пальцы, а чокер продолжал создавать небольшую асфиксию. — Д-да, — выдохнул Ли, — Я хочу твой член, пожалуйста. — Сейчас, еще немного, нужно как следует тебя растянуть, сладкий, ты давно не был снизу, — снова поцелуями осыпали поясницу старшего. Джисон переходил губами на ягодицы, обнажая зубы, и покусывая то одну, то другую, затем проводя шариком пирсинга по укусам. Он расширял двумя пальцами проход, и плавно опустился лицом к дырочке, просовывая язык внутрь одновременно с пальцами. Минхо простонал от горячей влажности. — Ты сумасшедший, Хан Джисон… — первое, что он смог сказать за продолжительное время ласк. Хан еще какое-то время проталкивал язык вместе с пальцами, другой рукой продолжая держать за цепь так, что голова брюнета была слегка запрокинута назад. Он отстранился, чтобы надеть презерватив, вынимая себя из парня, и отпуская цепь, на что Ли недовольно пробурчал. — Ты бы видел эту розовую сладкую прелесть, детка, я не могу не приласкать тебя перед тем, как выебать, — так похабно мог выражаться только Джисон. На любую подобную фразу член Минхо только еще больше наливался и дергался, внутри все переворачивалось. Минхо снова прогнул спину и Хан ввел член сразу на всю длину, останавливаясь для того, чтобы старший расслабился. Оба простонали от яркости ощущений. Как только он получил разрешение от Ли, что можно двигаться, Джисон начал жестко вбиваться на всю длину, хлопки и стоны раздавались на всю комнату. Он жадно сжимал правую ягодицу парня, шипя и выругиваясь, когда видел, как член исчезает в его парне. И, наконец, другой рукой снова ухватился за цепочку, натягивая лишь слегка, видя, как Минхо немного закидывает голову назад и издает гортанный стон. — Господи, Джисон, сильнее, а-ах, — через стоны еле пробивалась связная речь. — Что сильнее, сладкий? Ты должен сказать, что ты хочешь. — А-ах, все сильнее. — И трахать и натягивать цепь? Ты уверен? — Джисон слегка замедлился, чтобы услышать адекватный ответ. — Да, черт, да, — Ли даже повернулся лицом к младшему, чтобы встретиться взглядом. — Боже, какой красивый, Мин, срочно поцелуй меня, — отпуская цепь, он помог старшему привстать, и соединил их губы, жадно причмокивая, и слегка толкаясь бедрами, все еще находясь внутри, отчего старший стонал в поцелуе. Чего Джисон и добивался. — А теперь вставай обратно, и готовься улететь в стратосферу, Ли Минхо. Хан взял цепь, натянул ее до момента, пока Минхо не сказал стоп, и, продолжая удерживать ее в необходимом натяжении, начал двигать бедрами в бешеном темпе. От интенсивности младший сам стонал, но Минхо… Минхо буквально зверел и разваливался одновременно, его сознание уж точно. Его стоны переходили на крики, он приподнимал ягодицы, делал круговые движения, сам насаживался на член, сталкиваясь еще сильнее. Он было протянул руку к своему члену, но Джисон шикнул, говоря, что даст ему кончить без прикосновения к органу. На что услышал очередной стон с невнятными “мгхм”. — Детка, я близко, — струйки пота скатывались по всему телу и падали на ягодицы старшего, создавая дополнительное скольжение между ними. — Я тоже, м-мх, Джи, я хочу видеть тебя, — захрипел Ли. Младший тут же отпустил цепь, вышел, и перевернул брюнета на спину, снова резко входя до упора. Ложась грудью на грудь, заключил в томный глубокий поцелуй, начиная вбиваться резко, но медленно, растягивая удовольствие и сосредотачиваясь на поцелуе. Всего несколько толчков, на протяжении которых они были соединены телами, губами и сердцами, и оргазм растекался почти одновременно по обоим будто мелкая россыпь золотой пыли. Минхо излился себе на живот, и через несколько мгновений Хан тоже кончил, находясь внутри и продолжая сминать губы снизу и довольно мычать в них. Они пролежали рядом на спинах, пытаясь отдышаться, а затем Хан снял и завязал резинку и встал выкинуть в мусор. Минхо хотел было уже встать, чтобы привести себя в порядок, но вот уже младший вернулся с мокрым полотенцем, вытер живот Минхо, затем чмокая его в пупок. У Ли побежали мурашки от того, насколько это было трогательно. После он присел на кровать рядом, расстегнул чокер и осмотрел шею возлюбленного, она была слегка покрасневшая, но видимых повреждений не было. — Как себя чувствуешь? Не больно, все в порядке? — Джисон потянулся, чтобы чмокнуть старшего в родинку на носу, в щеку, и затем в губы. Такой милый. — Лучше не бывает, Джисони, — Минхо прихватил его за талию и повалил на себя. Еще какое-то время они лениво чмокались и хихикали. Совершенно обнаженные телами и душами друг перед другом, наконец-то чувствуя долгожданную свободу своих чувств, они так и уснули в обнимку в темноте дождливого вечера.