Erased/Стёртая

Драко зашёл за ней ближе к обеду, когда солнце находилось в самом зените. Наступил август, и жара спАла. Солнце уже не грело агрессивно, опаляя плечи и лица каждого. Наступил период томной неги, когда тепло окружало мягко и незаметно, а люди были настолько переполнены им, что город становился сонным, неспешным, ленивым. Казалось, он потягивается, как кошка на солнце. Гермиона любила это время, хоть и пролетало оно быстро. Глазом моргнуть не успеешь, как ночи станут холоднее и появится ветерок, прохладными порывами напоминающий о приближении осени. Они шли по улицам, направляясь в центр. В руках обоих были стаканчики с холодным кофе, который они купили в кофейне неподалеку от дома Гермионы. – Я в шоке, – смеясь, сказала она. – Мне кажется, впервые ты так откровенно оголяешь ноги на людях. Драко театрально закатил глаза. – Предлагаешь мне умереть от жары? – Просто я удивлена столь откровенному наряду, – она окинула взглядом футболку и бермуды чуть выше колен, в которых он царственно вышагивал рядом. На самом деле, ей нравилось. Даже метка смотрелась органично, добавляя – с точки зрения маглов, конечно – дерзости его столь безупречному виду. И Гермиона радовалась тому, что вместе они сочетались, что она – в своём новом вязаном белом мини-платье – не выглядела рядом с ним лишней, как при встрече весной у Малфой Мэнора. – Ты видел Блейза и Флёр после наших шашлыков? – Нет, – Драко сделал глоток. – С её появлением он буквально на недели выпадает из моей жизни. – Не ворчи. Может, заняты. – Даже знаю чем, – она рассмеялась. – Что? – Ты как старый дед! Ворчишь на молодёжь, потому что у них все радости впереди. – Он меня даже в тюрьме ни разу не навестил! – А как вы сдружились? Я думала, самые близкие для тебя – Крэбб и Гойл. – Он тоже одиночка, – Драко улыбнулся, вспоминая. Гермиона посмотрела на него. Ему шла такая улыбка: мягкая, без сарказма и скрытых намёков. – Блейз никогда не выказывал фанатизма чистоты крови, не пытался подлизаться или выглядеть лучше, чем есть. Он очень спокойный и рассудительный. – Противоположности притягиваются? Драко нахмурил брови, продолжая при этом улыбаться. – То есть я нервный и эмоциональный? Гермиона рассмеялась. – Ну, не совсем, но я бы тебя спокойным не назвала. Мне кажется, ты импульсивный, хоть и выглядишь как ледяная статуя. Но – несомненно – умеешь держать эмоции под контролем. Просто Блейз… Он как-то мягче. – Это он с Флёр такой. – Может быть. А Тео? – Этот сам как-то появился и с тех пор есть. Не знаю ни одного человека, которого не сумел бы очаровать Нотт. – Согласна, – Гермиона с деловым видом отпила кофе. Драко подозрительно повернул голову. – Что? Он же просто мишка плюшевый. – Да, есть такое, – хмыкнул парень. Наконец они дошли до Гайд-парка и скрылись в тени деревьев. Как и всегда здесь, народу было много. Гермиона чувствовала себя несколько скованно. Это было совсем непривычное ощущение – гулять так свободно посреди дня с Малфоем… «С моим парнем». Эта фраза как-то не укладывалась в голове. И происходящее казалось бредом сумасшедшего. Впрочем, как и всё, что случилось за последние полгода. Раз за разом приходила мысль: «Может, я просто сошла с ума и лечусь в какой-нибудь клинике?» Зато тело радовалось: ноги начинали приятно гудеть от долгой ходьбы, а дыхание стало глубоким. Давненько она не выбиралась на свежий воздух! Гермиона улыбнулась и посмотрела на Драко. Он ответил тем же и взял её за руку, сплетая их пальцы. Ненадолго, потому что жара не располагала к физическому контакту. И всё же… Примерно через полчаса солнце начало сильно припекать, и Драко затащил её в киоск с летними шляпами. – У меня есть кепка! Просто к этому платью она не сильно подходила…, – привычно начала оправдываться Гермиона, но потом остановилась. «Зачем я всё это говорю? В конце концов, с кем не бывает?» – У меня свободны ещё два часа, и я не хочу их тратить на поиск заклинания от солнечного удара. – Логично, – Гермиона повернулась к прилавку и осмотрелась. – Вот эту покажите, пожалуйста. Она ткнула в очень элегантную длиннополую шляпу, ассоциирующуюся у неё с Америкой и их старым Югом. Головной убор был светло-бежевого цвета, и пришлось распустить волосы, чтобы он сел, как надо, но Гермионе понравилось своё отражение. Словно она леди, владелица какой-нибудь засушливой хлопковой плантации. Да и стоило недорого. «Правда, платье коротковато…» – Беру, – решительно произнесла девушка и потянулась за кошельком. Драко спокойно стоял рядом. – Ну как? Он присмотрелся. Карие глаза сверкали, волосы рассыпались по плечам. Шляпа бросала тени на улыбающееся лицо, а белый цвет платья подчёркивал тёплые оттенки кожи. Если вчера – в чёрном и обтягивающем, с насыщенными губами – Гермиона была опасна, сексуальна, но неприступна, сегодня словно мягко светилась изнутри. Оба варианта ему нравились. И хотелось узнать, какой ещё она может быть. – Ты очень красива, – серьёзно глядя ей в глаза, сказал он. – Спасибо! Чувствую себя Скарлетт О’Хара. – Кем? – недоумённо переспросил Драко. Разумеется, следующие минут двадцать Гермиона рассказывала ему об «Унесённых ветром». *** Флёр стояла у берега моря и смотрела вдаль. Сколько раз она тут гуляла? Не счесть. «Счастливое было время». Но оно прошло. Сейчас место уже не казалось родным. Просто красивым. Сзади раздались шаги, слева появилась тень. Флёр повернула голову и посмотрела на мужа. Билл выглядел плохо, и она почувствовала укол вины. – Привет. Спасибо, что согласился встретиться. Пауза. Лишь порывы ветра и шум волн нарушали тишину. – Я скучал. Она кивнула и плотнее закуталась в тонкий кардиган. Не от холода. По крайней мере, не от внешнего. – Мне жаль. И я хочу объяснить. Билл указал на небольшую деревянную лестницу неподалёку, служившую безопасным спуском с маленького песчаного холма. Они уселись на одну ступеньку, рядом. – Как ты? – Флёр повернула голову, отводя взгляд от моря. – Не очень, – Билл упрямо не смотрел на неё. – Но я справлюсь. Как ты? Она помолчала, подбирая слова. – Мне стыдно, что я сбежала, ничего не объяснив. Жаль, что причинила тебе боль. – Влюбилась? Флёр опустила голову. – Я что-то сделал не так? – Нет! Ты замечательный. Просто я изменилась. Не знаю, как так вышло. Мне стали нравится другие вещи, новая музыка, одежда… Помнишь, как ты удивлялся, что я купила байкерскую куртку взамен классической? Мы посмеялись тогда. И твоя мама удивилась. Ещё сказала, что ты на меня дурно влияешь, – Флёр улыбнулась. – Тогда у тебя ещё были длинные волосы и серьга в ухе. – Так дело в них? Во мне пропал бунтарский дух? – Нет причин, Билл. Я не могу точно сказать, как и почему так случилось, – она пожала плечами. – Всё, что я знаю, – ты чудесный и всегда был таким. У меня очень тёплые чувства к тебе. И я считаю, что ты заслуживаешь правды, – Флёр сглотнула, а потом решительно сказала. – Я больше не чувствую к тебе прежней любви. Ты мне дорог, но это всё. – Из-за него? – Он стал последним звеном в цепочке. Только и всего. – Я его знаю? – Это Блейз Забини. Билл вздохнул. Хотелось ругаться, кричать, говорить гадости! Но внутри была только усталость. Флёр осторожно положила ладонь на его колено, но Билл дёрнулся, убирая ногу. Потом встал. – Желаю счастья, – кинул он, не глядя на жену, и быстро ушёл в дом. Ещё какое-то время Флёр сидела там, растирая слёзы по щекам и кутаясь в кардиган. Вспоминая прошлое. Надеясь, что не совершила ошибку. *** Гермиона лежала на кровати, задрав ноги вверх, положив их на стену. Гудели они сильно. Давненько она столько не ходила. Но прогулка вышла замечательной, хоть Гермиона и переживала в начале. Они практически не касались друг друга, просто шли рядом и болтали, как друзья. Обсуждали книги, общих знакомых, увиденные достопримечательности… «Как маглы». Тема Рона и произошедшего с марта не поднималась ни разу. Но и неловких пауз не возникало. Они гуляли как старые знакомые, которым просто приятно находиться вместе. Уже начали сгущались сумерки, когда Драко проводил её до квартиры. – Пообедаешь со мной завтра? Утром я должен маму проводить, а вечером надо просмотреть план для Макгонагалл, – серые глаза мягко светились в полумраке коридора. Гермиона повернулась и кивнула. Возник тот неловкий момент, которого она опасалась. Поцелуй. Пожалуй, первый осознанный прощальный поцелуй. Или так только казалось? Жизнь словно разделилась на «до» и «после», и всё их предыдущее общение обнулилось. «А секс? Может, он этого ожидает… Ведь когда люди встречаются…» Гермиона растерянно подняла на него глаза. Драко сделал шаг и, наклонившись, коснулся её губ. И это ощущение – такое привычное – словно сняло с Гермионы напряжение. Губы автоматически распахнулись, но поцелуй не перешёл грань. Пара движений – и Драко отстранился. – До завтра. Гермиона, пошевелив пальцами ног, дотронулась до губ и улыбнулась. «Всё не так страшно». И в груди потеплело от предвкушения завтрашней встречи. Но она прошла мимолётно. Они встретились в одном из ресторанов в центре Лондона буквально на пару часов. – Блейз прислал какое-то истеричное письмо с просьбой об экстренной встрече, но я перенёс её на 15, чтобы успеть тебя увидеть, – Драко протянул руку через стол и сжал её ладонь. Гермиона положила свою сверху. – Всё нормально, – улыбаясь, сказала она, но в душе чёрным клубочком шевельнулась змейка недовольства. Маленькая. Они поговорили об отношениях Блейза и Флёр, об отъезде Нарциссы, о трудностях Драко с подготовкой проекта для Макгонагалл. Гермиона, в основном, только слушала, всматриваясь в его лицо. Он расцветал, когда говорил о своей идее. Лицо словно теряло былые серые краски, и глаза сверкали начищенным серебром, а щёки розовели. Драко искренне смеялся или хмурился, его движения были свободными и раскованными. Гермиона помнила его в школе другим. По лицу прошла тень. «Все мы изменились… Или изменили». – Ты чего? – Драко всмотрелся в её лицо. – Всё нормально, – она смущённо улыбнулась и, сделав заинтересованный вид, ткнула вилкой в аппетитного тунца на тарелке. – Через пару недель будет выставка в Современном центре искусства. Вроде Рубенс, – Драко прожевал кусочек сёмги и поднял на неё глаза. – Хочешь сходить? – Тебя пригласили?! А я не получала ещё ничего… – Откуда такой удивлённый тон, Грейнджер? Я один из двадцати восьми, важная шишка вообще-то, – он высокомерно поднял бровь. – Не героям войны чета. Она сделала вид, что сейчас ткнёт его своей вилкой. Официант недовольно дёрнулся в углу. Они прыснули. – Рубенс так Рубенс. Я с удовольствием. *** Гарри сидел на кровати в недорогом отеле, бесцельно глядя на стену, когда в дверь постучали. На пороге стояла Джинни. В её взгляде сквозила растерянность, она переступила с ноги на ногу. – Привет. – Привет. Заходи. Девушка прошла в номер и пытливым взглядом окинула пространство. Не то, чтобы она подозревала Гарри в чём-то, но… Номер выглядел чисто и бездушно. Словно тут никто не жил уже давно. Ничем не примечательная мебель, невнятного цвета ковёр и занавески, одинокий стакан на полке – полная обезличенность. «Никто не должен задерживаться в таких местах надолго. Так можно потерять себя». Откинув длинные рыжие волосы, Джинни решительно обернулась к мужу. Гарри стоял спокойно, не сводя с неё взгляда. «Она решила», – это он понял, только открыв дверь. Вопрос был в другом. Что она скажет? – Я была не права, – Джинни сделала шаг навстречу. – Прости, я… – Слова давались ей с трудом: всем нелегко признаваться в собственной неправоте. Гарри резко сократил расстояние, разделявшее их, и притянул жену к себе. Вдохнул знакомый запах. Потом отстранился и посмотрел ей в лицо. Как же он скучал! Джинни улыбнулась и обняла его, прижавшись и продолжая смотреть в глаза. Его руки обхватили её лицо. Лёгкий поцелуй. И ещё. А потом уже нет. С какой-то истеричной торопливостью они стягивали вещи, словно доказывая, что всё ещё принадлежат друг другу. Потому что хотят. Потому что любят. Гарри, не прерывая поцелуев, направил жену к кровати, и та мерзко скрипнула дешёвыми пружинами, когда они вдвоём упали на простыни. Руки блуждали по телу, вспоминая изгибы и родинки. И впадину у шеи. И вкус кожи. Гарри сжал её ягодицы, входя резко, жёстче, чем обычно, и чуть приостановился, ожидая реакции. Он не хотел наказывать, нет, просто ужасно истосковался без неё. Джинни ахнула, и во взгляде Гарри прочитал одобрение и ускорился… Такое с ними было впервые после рождения Джеймса. Какой-то нескончаемый марафон из поз и вариантов, руки Гарри, крепко держащие женские волосы, неутомимость Джинни, когда она сверху. Поцелуи, прикосновения, царапины, укусы… Стоны. Больше, больше, больше… И молчаливый диалог. Не о виноватых и правильных. О любви. – Как она? – Джинни подняла всё ещё разгорячённое лицо и посмотрела на Гарри. Он вздохнул и чмокнул жену в макушку. – Гермиона справится. Как и все мы. Некоторое время они молчали. Внутри Джинни боролись два чувства: стыд и желание высказаться. Выплеснуть этот яд, который образовался в ней с тех пор, когда она прочитала «Придиру». Стереть нарисованное воображением. Родители держались особняком, да и никогда не бежала она со своими проблемами к ним. Слишком сильная, слишком независимая. Но был Гарри. Их прекрасный союз, в котором Джинни находила всё, что было так необходимо: поддержку, понимание, принятие, любовь. «Чёрт!» Особенно сейчас, когда оба работали над отношениями в семейной психотерапии. И миссис Адамс сказала бы, что нужно говорить о своих чувствах с мужем. Сексом ничего не решить. – Я чувствую себя ужасно, – голос подвёл. Джинни почти прошептала эту фразу. Гарри молчал, понимая, что откровения требуют времени. – Эти рассказы о Гермионе, о том, какой она была… И я ведь видела это тоже. Почему не замечала? Или не хотела? – Милая… – Знаю, что это не моя вина. Ты это хочешь сказать? Вина в том, что я сделала после, как разговаривала с ней после того, как мой брат..., – Джинни закрыла глаза, но тут же распахнула их. – Что конкретно Рон с ней делал? Ты знаешь? По рукам Гарри прошли мурашки. – Точно – нет, но, мне кажется, мы все догадываемся… Да и увиденное в омуте… – Почему? Ведь должна быть причина… Или я просто пытаюсь оправдать брата? – Мне кажется, тут замешан Малфой, – нехотя проговорил Гарри, не желая скрывать от жены свои подозрения. – Но я могу ошибаться. В любом случае это неважно. Наверно, нам проще верить, что есть какая-то причина, веская, достаточная для того, чтобы сказать, что всё не так однозначно… Но это самообман. Мистер Лавгуд прав. Неважно, что сделала Гермиона, – Рона это не оправдывает. Джинни какое-то время обдумывала его слова. Гарри слегка погладил её по животу. – А если бы это была наша дочь? Сказала бы ты ей, что она отчасти заслужила это? Что у парня, который бил, насиловал и удерживал силой, могла быть причина? Джинни резко подняла голову, карие глаза сверкнули гневом, а потом погасли. И мгновение спустя полились слёзы. Крупные капли стекали по щекам, не желая останавливаться. То ли потому, что уже случилась перестройка гормонов, то ли из-за прочитанного в «Придире». Может, она слишком долго носила их в себе, ведь с момента ареста Рона не проронила ни слезинки. А, может, от осознания непростительности тех слов, что сказала Гермионе. Но яд выходил вместе с ними, а рука Гарри – тёплая, безопасная – грела плечо. И разум очищался, становилось ясно, что именно нужно сделать дальше. – Мне надо увидеть её, – Гарри улыбнулся и кивнул. Джинни перекатилась на него и провела ладонью по груди. – Но не сейчас. Кто бы знал, что в отелях может быть так хорошо? *** Гермиона снова лежала на кровати, вспоминая вчерашнее свидание. Они до поздней ночи гуляли по улицам Лондона, пока не наткнулись на маленький уютный бар, в котором подавали исключительно алкогольные коктейли. И, наверно, именно это обстоятельство заставило её согласиться пойти на скалодром сегодня. Драко зайдёт за ней через пару часов, а она всё ещё не могла унять мандраж от такой перспективы. Даже в размере XS она не была уж очень спортивной, а сейчас, когда она снова поправилась – M, эта мысль вообще пугает. Старые флешбэки, слова Рона, собственная критика – всё вернулось. К тому же Драко так увлечён спортом… «Может, сегодня ничего не есть? Скину пару сотен граммов?» Гермиона вздохнула и потрогала рукой живот, как ей показалось, выпирающий очень сильно даже лёжа. – Ничего не есть – плохая идея. Нездоровая. К тому же вспомни своё мини-платье! Пару дней назад ты была от себя в восторге! – Просто не видела себя со стороны. Эйфория от отношений с Драко, опять же… – Или ты накручиваешь эту ситуацию своими мыслями! Перед глазами вдруг всплыло воспоминание её первого визита в Малфой Мэнор. Щекам стало жарко. А потом, как она на метлу залезала… И как потела в зале, таращась на Малфоя… «Мерлин, какой стыд!» Гермиона закрыла глаза руками. «Никуда не пойду!» Через три часа Гермиона стояла перед стеной со смешными («Словно куски пластилина, налепленные ребёнком»), штуками и ждала, пока Драко наденет на неё страховку. На ней были обтягивающие велосипедки, поверх которых она надела ультра-короткие джинсовые шорты, и обычная футболка. Волосы убраны в высокий хвост. Гермиона посмотрела вверх – стена казалась высоченной. – Боишься? – спросил Драко, подходя к ней со снаряжение в руках, и присел. – Чёрта с два, – привычно бросила Гермиона, но голос звучал тоньше, чем обычно. Парень усмехнулся. Его руки быстро прошлись по её ногам, когда Гермиона перешагивала в страховочную систему. Потом он деловито поднялся, поправил и затянул всё на бедрах и талии. Гермиона сглотнула. На мгновение Драко задержался и, приобняв её, ободряюще улыбнулся. – Это страховка, тренер – Дрейк, – он указал рукой на высокого темнокожего парня позади, – будет тебя страховать внизу. Верёвки достаточно. Просто лезь за мной. Это, – Драко приподнял маленький мешочек, висящий на ремне сбоку и чуть сзади, – магнезия для рук. Как только чувствуешь влагу – пользуйся. Гермиона кивнула и растёрла руки. Разминку они уже провели, и тело было тёплым, готовым к нагрузке. Страх внутри остался, но она чувствовала в себе и желание попробовать. Драко полез первым, легко потягиваясь и цепляясь за выступы. Дрейк подошёл ближе и улыбнулся ей. – Готова? Гермиона нервно рассмеялась и кивнула. «Ну, поехали». Это оказалось не так просто, как можно было себе представить. Два раза она срывалась, не уходя далеко от земли, пока не поняла, как должно двигаться тело. Дрейк плавно опускал её на пол. Драко уже поднялся до самого верха и сейчас стоял внизу. Уставшим он не выглядел, но на руках отчётливо проступили мышцы. Это выглядело так сексуально, что Гермиона смутилась. – Давай вместе, – предложил он. Минут сорок понадобилось Гермионе, чтобы с подсказками Драко, залезть на самый верх. Руки гудели, на лбу выступил пот, но счастью не было предела. Сейчас казалось, что в общем-то было не так и сложно. Она рассмеялась. Драко перелез к ней поближе и, потянувшись, чмокнул. – Ты молодец! Встретимся внизу. После скалодрома, вымотанные, но счастливые, они зашли в ресторан пообедать. – Понравилось? – Драко раскрыл меню и начал изучать раздел супов. – Да, – Гермиона последовала его примеру, – но я не ожидала, что будет настолько сложно. С земли кажется, что люди просто ползут, только вертикально. – Она перелистнула страницу. – Давно ты этим занимаешься? – Пару лет, наверно. Хотел даже в горы сходить. – Эверест? – улыбнулась Гермиона. Драко кивнул. Она расширила глаза. – С магией там, наверно, проще… – Говорят, трансгрессия выше 7000 не работает, да и организм без кислорода начинает умирать так же, как у маглов. – Почему ты так одержим спортом? – Разве? Это просто способ убить время. Полезный к тому же, – Драко серьёзно посмотрел на неё. – Раньше именно так я выпускал пар. Злость, гнев, агрессию. Это хороший способ справляться. Бьёшь грушу, а не разбрасываешь авады во все стороны, – его лицо дрогнуло. – На Слизерине было много скрытой агрессии. Может, как и везде – не знаю. Мы были детьми, от которых ждали пакостей и хитрых манипуляций. На кого-то давили родители, на других – общественное мнение. А ещё мы пыжились друг перед другом, соревнуясь в том, кто тут самый мерзкий. Ты спрашивала: почему Блейз? Он отличался. А я нет. И будь у меня возможность не носить злость на родителей и весь мир в себе… Подошла официантка, и Драко замолчал, продолжив лишь после её ухода. – Я уверен, что спорт многое был решил. Не всё, конечно, потому что Хогвартс, разделяя учеников, до сих пор подкрепляет соперничество, но я сужу по себе. Гермиона нахмурила лоб. – Но ведь люди могут заниматься и не с целью саморазвития, а, к примеру, чтобы стать сильнее и давить на других и физически… Драко хмуро кивнул. – Да, это не решение всех проблем. Но, как и в случае той девушки, очнувшейся после твоей истории, если можно помочь хотя бы одному… *** Гестия медленно шла по коридору, направляясь в свой кабинет. День был долгим и утомительным, и уже хотелось взять сумочку и отправиться домой, где предстояло просмотреть ещё пару документов, но хотя бы скинув деловой костюм. Она уже видела себя в кресле, уютно устроившейся в любимом халате с чашечкой чая в руках. Возле своего кабинета Гестия увидела знакомое лицо. – Молли? Ты зачем здесь? – Мне надо поговорить с тобой, Гестия. Можешь уделить мне минутку? *** Прошло несколько дней после скалодрома. Гермиона сидела в кофейне и ждала Драко, который, очевидно, задерживался. И думала. Удивительно, как за пару недель изменился ход её мыслей. Она привыкла к Драко и к их встречам. К тому, как её ладонь лежит в его руке, как сплетаются их пальцы. К его прикосновениям. К поцелуям при встрече и прощании. К его присутствию в своей жизни. Гермиона помнила, как боялась тактильного контакта, а сейчас его стало не хватать. Всё чаще взгляд цеплялся за руки или губы, а в низу живота растекалась тяжесть. Страх исчез совсем, осталось только желание, которого она сама опасалась. «И как только всё вышло тогда, в тюрьме?» Мысли о том, что она изменила Рону, всё ещё посещали её, но, выбрав в тот вечер Драко, Гермиона не давала им завладеть собой. Сейчас ей уже не так хотелось вернуться в прошлое – настоящее заводило намного больше. Хлопнула дверь. Она обернулась. Драко, явно уставший, поцеловал её и опустился на стул напротив. – Привет, прости. Макгонагалл меня задержала. - Как прошло? – Ужасно, – он махнул рукой официанту. – Кофе, черный, пожалуйста. Отчитала меня, как школьника. План недостаточно подробный, к тому же в нём нет точной программы, расписанной по часам, – Драко провёл руками по волосам и резко выдохнул. – Ладно, я сегодня уже не способен об этом думать. Как у тебя? – Ничего нового. Всё так же, – он странно на неё взглянул. – Я не спросила тебя тогда, как Блейз? Зачем он тебя так срочно вызывал? – Он видел Асторию. Она была расстроена, но не стала с ним говорить. Блейз переживает за неё. Договорились навестить после выставки. «Его невеста». Гермионе стало неприятно. Но тут Драко протянул руку. – Я соскучился по тебе, – он сжал её ладонь. Гермиона чуть свела колени. Какое-то время они улыбались друг другу. – Видела кого-то из «Задиристой гвардии»? – Задиристой? – «Придиристой» звучит по-дебильному. Да и нет, по-моему, такого слова… Поттер, Кендра, Лавгуды? – Эмм… Кендра звонила, звала встретиться, но… я делами домашними занималась, так что… На самом деле это была ложь. Кендра звонила – да, но Гермиона не хотела выходить из дома, к тому же была вероятность, что она опоздает на встречу с Драко. И этим рисковать не хотелось. Правда состояла в том, что она целый день ничего не делала. Только ждала этой встречи, но признаваться в этом было как-то стыдно. – Расскажи, что конкретно сказала Макгонагалл. Может, я смогу помочь. Драко откинулся на спинку стула и закинул руки за голову. – Каждый предмет должен иметь чёткую программу, причём рассчитанную на разный возраст школьников. Ума не приложу, как это сделать. Гермиона прищурила глаза: – Знаешь, у маглов в школах есть физкультура. Это очень похоже на то, что ты предлагаешь внедрить в Хогвартсе. Уверена, что у них тоже нужна программа. Может, я помогу свести тебя с кем-то из магловской школы? Чтобы поговорить. Драко выпрямился. – А сможешь? Гермиона пожала плечами. – Попытка не пытка. Я попробую. И получилось. Третья школа, куда на следующий день дозвонилась Гермиона, соединила её с учителем физкультуры, и он любезно согласился побеседовать о тонкостях преподавания. За их счёт, разумеется. Через пару дней Драко пошёл на встречу один. И Гермиона, в эти дни только и занятая его делами, обиделась. «Ведь всё это сделала я!» Ко всему прочему казалось, что Драко охладел к ней, потому что так носился со своей идеей. Это занимало много его времени: он ходил в библиотеку, читая различные методические пособия, делал конспекты, разрабатывал комплексы упражнений… Они стали реже видеться. Плюс Астория, о которой он иногда упоминает. Плюс Блейз, отнимающий его время. Плюс отсутствие явных посягательств на её тело. Плюс постоянные опоздания, когда ей приходится ждать. Плюс та история со шляпой, где он даже не попытался заплатить за неё. Плюс то, что он занят только своей жизнью! Злость поднималась изнутри. Так не должно быть! Рон её ни во что не ставил, а теперь Малфой?! Ради этого она его спасала?!! «Я должна быть для него на первом месте! Я его девушка!» А выходит так, что она много времени проводит одна, не зная, чем, блять, заняться! «Стоп». Гермиона, разгорячённо ходившая по комнате, резко остановилась. Мысль, которая её посетила, была неожиданной и новой, не соответствующей стереотипам из кинофильмов или советам подружек в детстве, не подходившая под определение «любовь», которое она видела в магловских книгах… Зато полностью оправдывающее слова мистера Скотта, сказанные в самом начале пути избавления от Рона. Должен вас предупредить, Гермиона, что опасно сейчас заводить новые отношения. Сначала вам нужно вернуть своё прежнее стабильное состояние, иначе вы снова скатитесь в созависимость. «Я не знаю, чем мне заняться, а Драко – да. Вся моя жизнь сейчас вертится вокруг него. Я считаю, что он принадлежит только мне и безосновательно ревную к его друзьям. Я обижаюсь на то, что он не вписывает меня в свою жизнь максимально, так, чтобы там была только я. Это созависимость. Я потеряю его, если продолжу в том же духе. Справлюсь ли сама?» Гермиона медленно сделала вдох и выдох. 1-2-3-4. 1-2-3-4. А потом прошла к столу и подняла трубку телефона.