Сомнения.

Солнышко светит, птички поют. Лёгкий ветерок едва колышет зелёные листочки на придорожных деревьях. И небо какое-то особенное… Нежный такой оттенок, как у крема для свадебного торта. Около шести часов, а я вышагиваю по улице, едва ли не в припрыжку, направляясь в больницу. В голове бренчит что-то весёлое – ещё немного и меня точно потянет на кошачьи оперы прямо посреди пыльного летнего города, чьи жители устало плелись с работы или просто мучились от ещё не спавшей жары, а мне всё не по чём - я готов петь и скакать на месте, только бы скорее увидеть своего ворчливого старика. Тороплюсь, и, кажется, всё-таки что-то напеваю – дыхание сбилось. Я так рад, так рад! Нет, у меня просто крышу сносит, если я до такого бреда дошёл. Прямо как будто я не знал, что мой старикан выкарабкается! Ну, ладно, не знал. Боялся, что будет иначе. Но теперь-то уж точно всё должно наладиться. Пусть всё это нехило встряхнуло меня, я кое-что полезное вынес для себя – не хочу жить по-прежнему, эгоистично и бессмысленно. И отца, и себя, стоило бы поберечь от такого, иначе, что это за жизнь? Возможно, мне нужно будет уехать на учёбу куда-то, но и связей я прерывать не собираюсь. Будет мне повод начать заново многое из того, что давно разрушено здесь… Ломать не строить, да, но гораздо проще кажется начать с чистого листа, чем исправить все свои ошибки прошлого. А Зоро… наши отношения из дружеских рискуют перейти во что-то совершенно иное, и я пока вижу только тупик. Посмотрим, сможет ли он переубедить меня при нашем следующем значительном разговоре, который, как я чувствую, просто неизбежен. Это только вопрос времени. Наверное, не больше недели. Или меньше. Вот только… Я ввалился в палату, с пустыми руками, но с улыбкой до ушей. Знаю, что приносить что-то старику – это значит получить этим же в глаз или за это по затылку, если речь о чём-то съедобном – едой разбрасываться нельзя ни в коем случае. Старик сначала непроизвольно улыбнулся мне, а затем, словно опомнившись, принялся отчитывать меня за помятую рубашку. Я не злюсь, всё как всегда, значит, ему уже действительно лучше. Осталось только узнать, когда можно ожидать полного выздоровления, и ещё вспомнились слова Зоро о том, что отцу есть, что мне сказать. Интересно, что? Вот только как начать разговор, чтобы не забыть самому и старику не дать переключиться на какую-нибудь совершенно другую тему, что вдвойне сложно, если не знать, что именно мне следует вызнать. Тогда, может быть, стоит применить безотказную тактику – просто сверлить взглядом и ждать, пока из-под роскошных усов выйдет что-то важное, смахивающее на то, что мне необходимо? Не дождусь, наверное. Но отец, словно чувствуя, чего я жду от него, начал говорить сам. - Не знаю, насколько ты в курсе дел, но я должен как-то повлиять на это, - голос тихий, взгляд направлен на меня, но смотрит куда глубже, чем просто в глаза. – И не то, чтобы я не хотел, просто, как ты знаешь, я тебе в личную жизнь никогда не лез. Просто вопросительная гримаса на моём лице перетекла в напряжённую. Если речь о том, что я подумал о Зоро, и что может знать или предполагать отец, то даже собственная реакция для меня пока что не предсказуема наверняка, поэтому нужно сделать всё, чтобы если уж не казаться спокойным, то хоть сдержать себя от глупостей, возможных в каком-то порыве. - Не злись только, - что? От меня что-то специально скрывали?.. Так, Санджи, держись! Умолчание нельзя расценивать как предательство!.. Иногда… Внимательно слушаю, чаще дышу, боюсь подвоха. Любой сговор в отношении меня, в котором участвует отец, в конечном итоге был на благо, но если вспомнить, сколько это неудобств мне приносило, то не знаю даже, как сейчас отнесусь к тому, если вдруг многое из того, что я пережил в последние дни – вина старика. - Я уже давно в почти здоровом состоянии, да и не так серьёзно всё было на этот раз, - этот раз? Уже не первый раз? И что значит «давно»? – сразу, как только я пришёл в сознание, ко мне пришёл Ророноа младший со странной просьбой, но я поверил ему. Просьба не связываться с тобой некоторое время и позволить тебе остаться у него, - мои глаза расширились, но я не дрогнул, не возразил, не впал в ярость. – Чтобы наладить отношения.