Маски

…Дотторе. С тех пор, как Сказитель заглянул в Ирминсуль и узнал горькую правду, не было ни дня без фантазий о кровавой расправе над ним. Еженощно, укладываясь «спать» — по сути, переводя кукольное тело в режим бездействия и предаваясь бесполезным размышлениям, — он фантазировал о том, как будет пытать, калечить и ломать каждого из его «сегментов». Одного за другим. На глазах друг у друга и настоящего Дотторе. О том, как возьмётся за него в самом конце, когда все остальные его «вага», «ваташи», «орэ» и «боку» уже будут сломаны. И в какой-то мере он даже злился на Малую властительницу, заставившую Дотторе убить все свои «копии» и лишившую его столь изысканного удовольствия. Но Зандик поплатится за содеянное. Так или иначе. Сидя на крыше одного из мондштатских домов, Скарамучча пялился на штаб Ордо Фавониус и улыбался сквозь зубовный скрежет. Чья бы ни была идея засунуть Доктора и Марионетку под стражу Ордо, этот человек не абы как помешал его планам на расплату… что ж, придётся подождать, пока мондштатский ветер не сменит направление. И Скарамучча подождёт. *** — О, господин Предвестник! — улыбнулся Кэйа. — Ваши уже давно ушли. У Педролино появилось дурное предчувствие. — Я вижу, — сухо ответил Пьеро. — Я тоже уже ухожу. — Может, останетесь на часок? — Кэйа соскочил с перил, преграждая путь. — Составите мне компанию? Пропустим по бокальчику, и возможно… — он приблизился вплотную и положил руку на лацкан накидки Шута, — …вы позволите украсть у вас поцелуй? Пьеро отказался верить своим ушам. Нет, его сын не должен вести себя как распутный ловелас, и тем более… не должен вот так вот флиртовать с ним. С фатуи, с собственным, Бездна побери, отцом! Одумайся, Кэйа, я же твой отец! Взгляд Пьеро заметался туда-сюда, сам он судорожно пытался придумать вразумительный ответ. От Гуннхильдр помощи ожидать напрасно. Кэйа, видимо, решил брать наглостью — другую руку он запустил под накидку Шута, и Пьеро ничего не оставалось, как… влепить ему пощёчину. Звон оплеухи раздался эхом по всей таверне, а Кэйа всё же отступил на шаг, взявшись за левую щёку. — Ведите себя подобающе, капитан Альберих, — процедил Пьеро, обходя сына по дуге. Пусть думает, что угодно, лишь бы этот резкий отказ не распалил в нём азарт ловеласа. Уже спустившись на первый этаж, Шут встретился взглядом с хозяином таверны. На миг на лице Рагнвиндра мелькнула тень кривой ухмылки, смысл которой остался для Пьеро загадкой. …«Долю ангелов» Педролин покинул в полном раздрае. Как так? Крепус писал, что Кэйа довольно своенравен, но… Как Бригелла мог допустить такой промах в его воспитании? Или же Кэйа стал таким уже после гибели Десятого? Тогда почему Дилюк не вразумил его? Дилюк же старше Кэйи, и как старший брат, пусть лишь названный, он должен был как-то повлиять. Направить, задать вектор. Что пошло не так? Педролино уже вышел за ворота города, как некое чувство заставило его насторожиться. В воздухе витало напряжение, и вряд ли оно связано с нахождением Вельзевул в Мондштате. Вернее, это некто другой из четы Райден, его присутствие подобное тому, как Дотторе в своих отчётах описывает Татаригами. — Значит, сделка Фатуи с Архонтами привлекла и тебя. Я прав… Сказитель? Шуту не нужно оборачиваться, чтобы знать, что бывший Предвестник Фатуи номер шесть стоит прямо у него за спиной, иллюзорный — и в то же время настоящий. Кукла без сердцебиения, но его колкий взгляд прожигал расплавленным железом, впрыснутым в вены. При всём желании Сказитель мог бы потягаться с Доктором за место Второго предвестника, но он предпочёл менее приметное место в иерархии. Чтобы потом скрыться с Электро Гносисом. Чтобы стать Богом. Педролино в какой-то степени даже восхищался его вероломством. Если бы его выходка не шла вразрез с интересами Царицы, Педролино мог бы и спустить всё на тормозах, и даже выделить кое-какие ресурсы на становление нового Архонта. Вот только каков будет Архонт из бессердечной куклы? Возникает мысль, что Сказитель прибыл в Мондштат, чтобы снова заполучить Гносис своей «матери» и завершить начатое. — Значит, это правда, — бывший Шестой возник прямо перед Шутом. Педролино лишь приподнял бровь, увидев Скарамуччу: одет он был не в обычное чёрное с красным одеяние, а светло-травянистые одежды, напоминающие форму Академии Сумеру. — Фатуи решились на унижение и пришли кланяться Архонтам в ноги? — Называй это как хочешь. Но да. Предполагаю, у тебя собственный интерес к этому событию. Снова пришёл за Сердцем Бога? — Я предполагал, что вы так решите, Педролино, — криво усмехнулся Скарамучча и пропал из виду. Однако его присутствие всё так же ощущалось на периферии. Педролино всё же оглянулся и обнаружил «куклу» за деревом, растущим у крепостной стены города. На этот раз он был настоящим. — На самом деле я здесь из-за Малой властительницы, — Скарамучча вышел на мост и приблизился к лидеру Фатуи. — Она… грешит склонностью раздавать вторые шансы направо и налево. И мне не хочется, чтобы она ввязывалась в ваши игры. — Сумеру играет одну из ключевых ролей в этой «игре», — Шут приподнял уголок губ, не скрытый за маской-половинкой. — Риски высоки — как для Фатуи, так и для всех вовлечённых. — Это… настолько в духе Царицы, что меня так и подмывает вновь присоединиться к вашей шайке, — натянутая улыбка Скарамуччи, сочащаяся ядом, порядком раздражала. — Но нет. Я уже пообещал Нахиде, что не ввяжусь больше не в одну историю. Не хочу оказаться пустозвоном. С озера повеял лёгкий бриз, колыхая вуаль на дурацкой шляпе Сказителя и трепая мех на накидке Шута. — Значит, ты пригрелся под крылышком Дендро Архонта, — криво усмехнулся Педролино. — Воспользовался её добротой, чтобы начать всё с чистого листа. — А как же твои амбиции стать Богом? — Не все амбиции осуществимы. Хотя, откуда вам это знать? Вы своих целей достигли — обрушили Небесный порядок нам на головы, расшатали порядок земной… какова ваша следующая цель? — Восстановить порядок. Сказитель рассмеялся. Громко, заливисто — казалось, искренне. Настолько, насколько может быть искренней бессердечная кукла. — Остаётся лишь пожелать вам удачи. Мой привет Царице и дайте затрещину Тарталье за меня, — Сказитель развернулся в сторону долины и направился прочь. — Они мертвы. Скарамучча застыл. Обернулся, приподнял шляпу и уставился на Шута — кажется, этот факт застал его врасплох. — Её величество мертва. Тарталья, Арлекино и Коломбина мертвы. Пульчинелла оказался предателем, и теперь Снежная в большой опасности, и я подозреваю, что ею Бездна не ограничится. — Вот оно как… И каким же образом, простите, вы собрались «восстанавливать порядок» после таких потерь? — В этом и суть сделки. Сказитель лишь хмыкнул. — Удачи, — он развернулся и ушёл восвояси. Шуту никогда не нравился Скарамучча. Эта его спесь, надменный взгляд и ухмылка, впивающаяся в эго кривой катаной. Предвестник Фатуи номер шесть бесил всех, кому выпадала «честь» пообщаться с ним поближе. Синьора на дух его не переносила — такой же несносный стервец… но настолько прозорливый, что Педролино нет-нет да опасался его. И тем не менее… Отдёрнув себя от ненужных размышлений, он поправил накидку на плечах и тоже пустился в путь. Капитано уже отправился на Драконий Хребет, чтобы стянуть все расположенные там войска к Вольфендому, а Панталоне и дипломаты Фатуи отправятся следом только через два дня. Плохо, что их пути так или иначе пролегают мимо винокурни Рагнвиндров. Вряд ли Дилюк этому обрадуется. Дотторе и Сандроне же останутся в Мондштате, под присмотром Ордо. Интересно, где же похоронен Бригелла? … Миновав Спрингвейл и пройдя каких-то пару сотен шагов по тракту, Пьеро почувствовал на себе чьи-то взгляды. Алчные, хищные. Чутьё подсказывало: он окружён. Убийцы? Вряд ли: столь аматорский метод свойственен лишь сброду, называющемуся громким именем «Похитителей сокровищ». Из-за дерева показался мужичок — низкорослый, коренастый, одетый в подранную фермерскую робу и соломенную шляпу. — Куда путь держишь, дядя? И говор… плебейский. — В старый Мондштат, — Пьеро решил, что упоминание «проклятого места» отпугнёт «тружеников ножа и топора» и избавит его от ненужных хлопот. — Тут такое дело, дядя, — шмыгнул носом бандит, — тут как бы это… дорожная пошлина полагается. — С чего я должен платить отбросам вроде тебя? — Пьеро взглянул на «сборщика пошлин» свысока и двинулся дальше. — Нет-нет, дядя! — бандит преградил ему путь. И в этот же момент из придорожных кустов, словно слаймы, повыскакивали его дружочки — все как на подбор, в драной одежде, с банданами на лицах и кустарным оружием наперевес. Пьеро всё же решил дать им шанс улизнуть. — Фатуи не платят пошлин. — А ты, стало быть, из этих… фатуев? — засмеялся кто-то за спиной Предвестника. — Покажи шеврон, и, может быть, пропустим. Жаль, Предвестники не носят шевронов. — А чего это у него за маска такая… разбитая? — А накидочка ничего так… Что ж, придётся всё же замарать руки. — Последнее предупреждение, — Пьеро призвал Копьё Драконьего хребта. — Даю вам десять секунд. — Эй, дядя! Ты чего? Нормально же… Кх-х-ха — бандит схватился за горло, тщетно пытаясь зажать рану. Педролино уже стоял за его спиной, пинок — и бедолага распластался по земле, заливая кровью пыльную дорогу. — Девять… В него полетел метательный нож, который он отразил быстрым взмахом копья. Миг — и ледяной шип пронзил правый глаз наглеца, что его бросил. — Урод! — в Шута полетел ещё один нож, просвистевший у самого его уха. Даже не шелохнувшись, Пьеро шаркнул подошвой, превращая дорогу в настоящий каток. Резкий, но изящный разворот, словно безудержный вальс, серовато-белая накидка развевается веером, копьё описывает круг над его головой — и вот уже двое бандитов, накинувшихся на него с топорами, со вскрытыми глотками бьются в предсмертных конвульсиях. Ещё одному удалось выжить — поскользнувшись на льду, он свалился на задницу и тем самым избежал участи товарищей. Ненадолго — костяной наконечник впился ему промеж рёбер, драконья кость мигом выпила из него всю жизнь. — Тебя я оставлю в живых, — процедил Пьеро последнему, что застыл на месте. Должно быть, ему хватило трусости не бросаться в бой. Молоденький. Должно быть, недавно в банду затесался. Шуту даже стало жаль его… в какой-то степени. — Беги. Сейчас же. Миг — и от незадачливого бандита — возможно, уже бывшего, — осталась только пыль, клубящаяся позёмкой, и маячащий вдали силуэт. А Педролино продолжил свой путь в сторону винокурни, наплевав на тела. Если их не растащат волки и вепри, то найдёт патруль, опознает по «эмблемам ворона». И никто не станет задаваться вопросом, кто это с ними сделал. *** Арундолин передвигался по пересеченной местности — так быстрее, удобнее и, раз уж на то пошло, привычнее. В старые добрые, когда он был Белым рыцарем, он предпочёл бы проехать по тракту, но время меняет привычки и перекраивает их под себя. Телу, пропитанному копотью Бездны, не нужен отдых. А Рыцарю крови не нужен конь. Холодное тёмно-синее пламя подпитывает изнутри, пожирая усталость, а боль в ногах — и вовсе пустяк. К вечеру он добрался до гарнизона застрельщиков, расположившегося неподалёку от перевалочной базы Гильдии искателей приключений. — Господин Капитано! Патрульный Фатуи сначала было вскинул мушкет, но, узнав в приближающейся фигуре Предвестника, тут же повесил его за плечо и посеменил навстречу. — Почему вы без сопровождения, господин Капитано? — А оно мне необходимо? — Арундолина насмешил вопрос, и он даже соизволил ответить. — Разве вы не осведомлены? Хиличурлы с Драконьего хребта, они словно взбесились! Нападают на форпосты, только и успеваем хвататься за оружие и латать раны! Пройдёмте в лагерь, господин Предвестник, командир вам всё объяснит. …Командир отряда Кульчицкий поведал многое. Его разведчики в Дадаупа и на горных склонах собрали немало данных о поведении хиличурлов: горные племена совершают набеги на долинные, пленных стаскивают на гору, а тех, кто даёт отпор, убивают. Кажется, что хиличурлы открыли для себя рабство. Вопрос: зачем им нужна рабочая сила на горе? Работа на рудниках? Вряд ли они дошли до добычи и обработки металлов. Что-то строят? Вопрос — что? Всю эту хиличурлственную дребедень можно было бы проигнорировать, если бы не одно НО: в горах сосредоточена большая часть войск Фатуи, действующих в Мондштате, и сейчас они в ловушке. — Вот здесь, здесь и здесь засели крупные ледяные лавачурлы, здесь и здесь — сосредоточено большое количество хиличурлов и митачурлов, а здесь — Кульчицкий тыкал пальцем в обозначения на карте, — что-то вроде их невольничьего лагеря, где они держат и дрессируют пленников. Там же видели и трёх магов бездны. — Так и знал, что без них не обошлось, — проворчал Капитано. — И выходит, целый гарнизон зажат между обрывом и кручей. — Если бы удалось убрать лавачурла здесь, мы бы могли воспользоваться перевалом через гору. — Предлагаю проникнуть в их лагерь и устроить диверсию. Выпустить пленников, дать им каких-нибудь дубинок и обеспечить огневой поддержкой с возвышения, — Капитано указал на точку чуть выше «лагеря рабов» по склону. — Если мы заручимся поддержкой долинных хиличурлов… — Простите, господин Предвестник… но не рехнулись ли вы часом? — брякнул один из мушкетёров. — Я не имел ничего в виду, но… хиличурлы… — Знаю, идея бредовая, — Капитано сложил руки на груди. — Есть идеи получше? — Я слышала, кто-то из мондштатских учёных вступал в контакт с хиличурлами, и даже общался с ними на их языке, — встряла ведьма крио-циционов. — Варя, бл… — пытался заткнуть её мушкетёр, но быстро стушевался под тяжёлым взглядом Капитано. Неловкая тишина забарабанила по ушам, и пройдясь взглядом по лицам фатуи, Капитано подвёл итоги: — Как бы то ни было, даже если удастся убрать с дороги лавачурла и провести отряд на гору, на обратном пути нас будет ждать засада. Нужно подумать над возможными путями обхода.