***
— Буду с нетерпением ждать твоего возвращения! Но я до сих пор не понимаю, зачем тебе отправляться домой! Энни и Луна медленно брели по главной дороге до антитрансгрессионного барьера. Дождь мелко накрапывал, а холодный ветер пробирал до костей. Из-за влажности волосы Энни еще больше завивались и превращали ее волосы, которые она так старательно выпрямляла утром, в мелкие кудри, которые щекотали тонкую шею и бледные щеки. Общее состояние ухудшали и кошмары, которые преследовали ее всю эту ночь, вырваться из которых она не могла. — Я должна кое-что забрать из родового поместья. Для меня это важно, — было видно, что она не настроена на разговор, и Луна, поняв это, не стала настаивать и допытывать. Скрыв за милой улыбкой все свои чувства и то, что обо всем этом думает, она лишь пожала плечами и засунула руки в карманы цветастой куртки. Луна видела, как подруга изменилась после смерти родителей и приняла это как что-то неизбежное, и не могла винить ту в малодушии и закрытости. Она хотела остаться рядом и помочь ей вырваться из этого депрессионного состояния, в которое ее вогнала скорбь по родителям. Но Энни закрылась и никого не пускала себе в душу, словно обросла панцирем, сквозь который пробиться никому не было суждено. Через пару минут девушки были на месте и принялись прощаться. Энни крепко, насколько позволяли силы, обняла блондинку, сжимая ту, как в последний раз. Интересно, если ритуал провалится, если она застрянет в прошлом, что будет с ее Луной? Будет ли она переживать? И вообще, поймет ли, что Энни больше не вернется? Все эти вопросы заволокли мысли брюнетки, от чего объятия грозили превратиться в железные тиски. Прошли долгие мгновения, прежде чем Энни отстранилась. Она всматривалась в лицо подруги, стараясь запомнить как можно больше деталей во внешности девушки, чтобы не забыть и сохранить ее светлый образ в голове. Они были знакомы без малого почти всю жизнь. Проводили много времени вместе в детстве и юности. Поэтому Энни никогда не считала Луну странной. Необычной, загадочной, красивой и нежной. Именно такой ее запомнит девушка, если не сможет вернуться. — Ты сегодня очень странная, — голос Лавгуд вывел Энни из мыслей. Она вяло улыбнулась и ответила: — Странности — наш с тобой конек. Ты забыла? — Никогда, — она завертела головой, от чего белокурая шевелюра распушилась. — Тебе пора? Получив утвердительный кивок со стороны Энни, она приобняла ее в последний раз и отпустила, наблюдая, как брюнетка отходит на пару шагов вперед и собирается с мыслями для трансгрессии. Через пару мгновений девушка исчезла, и Луна на пятках, развернувшись, бодрым шагом направилась обратно в школу. Ведь скоро Энни вернется, и тогда она точно устроит ей разговор по душам.***
Закрыв за собой дверь, Энни в последний раз бросила взгляд на вывеску магазина с пугающим названием «Яды и отравы Шайверетча» и двинулась вперед, маневрируя мимо прохожих. Она нервно дергала капюшон мантии, стараясь скрыть себя от любопытных глаз. За то, что ее могут узнать, девушка не переживала, ведь была не частой гостьей данного места. Лютный переулок оставил неизгладимые впечатления для юной Энни Уэйнрайт, когда та посещала его вместе с отцом. Уильям не мог оставить без внимания артефакты и редкие книги, находившиеся здесь, и тем самым покупал приглянувшийся, получая его в коллекцию. Его жене не особо нравилось увлечение мужа, но она ничего не могла сделать с его любовью к древностям. Благо, он хранил все это не в доме, иначе Эдит схватил бы приступ, если бы ее маленькая дочь наткнулась на одну из книг или вещей мужа. Так как все имущество отца перешло Энни по наследству, три недели назад она получила доступ ко всему. Для девушки оставался открытым вопрос, что делать с свалившимися на голову темными артефактами и книгами по черной магии. Если ее задумка сработает, то ничего. Она улыбнулась мысли, представляя, как живые отец и мать снова будут переругиваться и оживленно спорить, когда Уильям принесет какую-нибудь гадость, по мнению Эдит, домой. Чтобы сократить расстояние до Косого переулка, Энни завернула в один из поворотов, но затем замерла и остановилась как вкопанная. Нужно было пройти пару десятков метров по темной и неосвещенной тропинке. Сердце забилось с удвоенной силой, а пальцы сжимали палочку, которую она не убирала с момента перехода с Косого в Лютный. Капля пота скатилась по виску, выдавая ее напряжение и страх с потрохами. Да, она боялась. Боялась получить проклятье в спину. А кто не боится, черт возьми, быть убитым в подворотне Лютного переулка? — Люмос! Свет заклинания немного осветил дорогу, тем самым показывая, что здесь никого нет, кроме нее самой. Облегченно вздохнув, она неуверенно шагнула вперед, подавляя дрожь в ногах, но затем сорвалась на бег, желая как можно скорее оставить это злосчастное место позади. Капюшон слетел с головы, но девушка не обратила внимание на такую мелочь, ведь уже видела свет, исходящий от Косого переулка, до которого оставалась пара метров. — Попалась! Девушка в ужасе вскрикнула, когда незнакомая рука перехватила ее поперек талии, а вторая закрыла рот рукой, не давая закричать, и перекрывала доступ к кислороду. Пока чужие руки утаскивали ее обратно вглубь, Энни всеми силами пыталась высвободиться: брыкалась и извивалась, мычала сквозь зажатые губы. Но Косой переулок оставался все дальше, а руки неизвестного сильнее сжимали хрупкое тело. Мужская широкая ладонь в грубой перчатке царапала нежную кожу, от чего ранки моментально начали щипать. Через пару мгновений ее скинули на землю. Спина вспыхнула болью от удара, как и затылок, и девушка оказалась дезориентирована. Тихо охнув, она попыталась приподняться и не выпускать из виду противников, как ее когда-то учила мама. — Она еще и симпатичная! Может, оставим себе на ночь? — грубый мужской голос проскрежетал сзади, после чего Энни начала бить крупная дрожь. Она вполне ожидала чего-то такого, но верила, что сможет отбиться. Теперь, ругая себя за излишнюю самонадеянность, девушка попыталась нащупать палочку заледеневшими от страха пальцами. От боли в голове и от того, что местность будто поглощала солнечный свет, в глазах девушки двоилось, и она смогла разобрать лишь расплывчатые фигуры напавших грабителей. — Может, и оставим, кто знает? А пока отдавай все деньги, красотка, и то, что купила в магазине. Тогда, может, и останешься в живых, — после этих слов девушка замерла, стараясь взять себя руки и сосредоточиться. «Один сзади и один впереди. Вряд ли мастера и профи в темных искусствах. Ты в состоянии их одолеть! Ты справишься!» До носа донесся мерзкий запах пота и грязных вещей, отчего хотелось зажать нос рукой, но та лишь могла подавить накативший рвотный позыв. Покачиваясь, Энни медленно встала, игнорируя боль в спине и затылке, затем резко вскинула руку в темную фигуру. — Петрификус Тоталус! — тело неизвестного мужчины с глухим звуком упало плашмя на землю, руки приклеились к телу, а взгляд был устремлен вверх. У нее было всего пара мгновений, чтобы оглушить второго, и она этими мгновениями воспользовалась. Грабитель явно не ожидал такого поворота событий, прокричал: — Клинт, ты идиот! Почему не забрал па..! — повторный Петрификус вывел его из строя, и тот повторил судьбу своего напарника. — Люмос Максима! — яркая вспышка сорвалась с палочки из красного дуба и устремилась ввысь, полностью освещая подворотню. Энни позволила себе облегченно вздохнуть и собиралась уже убраться подальше от неудавшихся грабителей и насильников, и даже сделала пару шагов вперед, но неожиданно кто-то спрыгнул с крыши магазина, тем самым преграждая ей дорогу. Все бы ничего, но на этот раз на нее была нацелена палочка. — Палочку на землю, барышня! Или прочувствуешь на себе все прелести черной магии! — такой же неопрятный и грязный, как и его напарники, мужчина медленно наступал. Энни в такт его движениям отступала назад, даже не думая о том, чтобы выпустить палочку из рук. Этот хоть и был таким же оборванцем, как и его товарищи, но выглядел повнушительнее и здоровее. Противник, не дождавшись выполнения приказа, атаковал девушку, которая еле успела выставить щит. Первый испуг прошел, и теперь Энни старательно отражала заклинания, попутно думая, как вырубить третьего. Помощи извне ждать не стоило. В Лютном часто случались нападения и стычки, поэтому Министерство давно махнуло рукой и закрыло на это глаза. Мысленно она понимала, что нужно вспомнить все боевые заклинания и самой перейти в атаку, но маг явно не желал уступать и перешел уже на откровенно черную магию. Щит трещал от такого воздействия, но Энни успешно ставила новый. Ей доводилось сражаться с Пожирателями в Хогвартсе! Неужели она не сможет обезвредить какого-то воришку? Теперь стоял вопрос: кто из них быстрее выдохнется? Она не знала ответа, но поняла, что грабитель постепенно отталкивает ее обратно в Лютный. Зачем? Тянет время, чтобы сообщники очнулись от Петрификуса и смогли сообща одолеть какую-то школьницу? — Эверте Статум! — подловив момент, когда грабитель возьмет передышку перед новыми атаками, она выкрикнула заклинание в не успевшего поставить щит мужчину и была довольна эффектом. Чары угодили прямо в грудь и отшвырнули его на добрых четыре метра. Энни стремительно нырнула обратно в переулок, чтобы до конца оглушить противников, но едва сделала третий шаг, как услышала: — Круцио! — Протего! Красная вспышка отрикошетила от щита, словно от зеркала, и устремилась обратно в нападавшего. Следом из темноты до ушей донесся душераздирающий крик одного из грабителей. Энни отдала бы многое, чтобы ей сейчас заткнули уши. Пытки Круциатусом были излюбленным развлечением Пожирателей Смерти Алекто и Амикуса Кэрроу. В прошлом году в Хогвартсе Энни достаточно наслушалась и испытала на себе действие этого заклинания, и вряд ли пожелала бы испытать тоже самое даже врагу. «Думай, думай, думай, Энни!» Очнувшиеся грабители озверели от ярого сопротивления жертвы и, скорее всего, собирались прикончить ее после того, как вытрясут все деньги. Стоило ли говорить, что за них это сделал малоприятный торговец в лавке, запросив за маленький флакончик яда баснословную сумму? Это было ясно, как самый светлый день в разгар лета в Лондоне, и девушка всеми силами старалась взять себя в руки, чтобы не допустить фатальной ошибки в неожиданной дуэли. Не успеет начать трансгрессию, как ее убьют и пустого места не оставят. — Ну что, готова, малышка? Ты одна! Никто в Лютном не сунется спасать барышню, оказавшуюся в беде! — глумливо прокричал мужчина, направляя на нее палочку, и был доволен таким положением дел. Один из напарников медленно приходил в себя после отраженного Круциатуса и через пару секунд вполне уверенно стоял на ногах, направляя палочку на школьницу. «Нужно отвлечь их и трансгрессировать», шепнул внутренний голос. И черт с ним, с этим Косым переулком. Она может отправиться туда позже. Сейчас нужно спасать свою шкуру, чтобы не стать хладным трупом, лежащим где-то в лесу. А напряжение тем временем росло в геометрической прогрессии. Никто не решался атаковать первым. Энни сможет отразить еще пару выпадов, потому что силы уже иссякали и сражаться против трех противников уже не может. Голову неожиданно посетила мысль об использовании заклинаний, о которых прочитала недавно в одной из книг, принадлежащих отцу. Тогда эта магия казалась отвратительной и неприемлемой, но теперь Энни понимала, что если прижмет, не станет кичиться благородством и непременно использует ее. Губы побледнели от напряжения, с которым сжимала их девушка. Ей было тяжело решиться покалечить кого-то всерьез, даже если нападавший был мерзким и отвратительным человеком. Долго метаться между добром и злом не было времени и сил, но сама мысль использовать черную магию на человеке, казалась отвратительной. — Экспульсо! Отвлеченная собственными мыслями девушка не заметила, как оборванец вскинул палочку и атаковал. Перед глазами Энни все замерло. Она видела, как в нее летит заклинание противника, но времени осознать это, чтобы выставить щит, не хватило. Брюнетка успела зажмуриться и сжаться, но понимала, что это не спасет от ударной волны. В ожидании жгучей и оглушающей боли та не заметила тень, которая появилась за мгновения до того, как чары достигли хрупкого тела. Заклинание разбилось в паре сантиметров, отраженное невидимым и превосходно созданным щитом. Глаза девушки все еще оставались закрытыми, и донесшийся остаток магии противника лишь колыхнул пряди волос на лбу. — А ты еще кто такой? Энни резко обернулась и удивленно выдохнула, видя перед собой человека чуть выше нее самой, в наглухо застегнутой мантии, из-под капюшона которой виднелись лишь вьющиеся пряди волос. По телосложению можно было понять, что перед ней женщина. — Убирайся! Это наша добыча! — взревел противник и кинул заклинание уже в нового персонажа данной схватки. Но волшебница легким движением руки невербально отразила чары и сосредоточенно пилила взглядом шайку, не обращая внимания на школьницу, которая сжалась и с испугом переводила взгляд то на магов, то на неизвестную храбрую колдунью. Она молча прошла мимо Энни, даже не удостоив ту и взглядом, но загородила собой несчастную девушку, и через пару секунд из-под капюшона раздался мягкий голос: — Такие крысы, как вы, должны прятаться по канавам, а не позорить честь волшебников! — Что ты сказала, шваль?! — взревел вроде бы, как его назвал сообщник Клинт. — Даю вам два варианта развития событий: убираетесь отсюда и остаетесь в живых, либо заканчиваете здесь жизнь помойной крысы, — голос был смутно знаком Энни и напоминал ей маму, когда та работала над каким-то трудным зельем, а отец всячески мешал ей. — Предупрежу сразу: лежать мертвой в подворотне буду не я. — Да ты… Кто ты такая вообще? — Я задала вопрос и жду на него ответа, — проскрежетала сквозь зубы она, одновременно сквозя сталью и нетерпением, выдавая, что общение с такими отбросами не приносило ей никакого удовольствия. Энни с восхищением разглядывала стройный силуэт женщины, которая даже в закрытой мантии выказывала превосходство над противниками. Омечала в памяти каждое движение руки и манеру держать палочку — все это было смутно знакомо и чуждо одновременно. Уверенность в себе и своих силах — вот какое описание подходило для нее в данный момент. — Клинт, не будем рисковать! Ты видел, как она отбила твое заклинание? Оно и мокрого место не должно было оставить от Протего! Клинт, по видимому, главный в этой шайке, обдумывал щедрое предложение вмешавшейся в битву колдуньи, но думал не долго, потому что чувствовал исходящую от девушки силу. Затем поклонился в шуточном поклоне и проскрежетал сквозь сжатые зубы: — Мы оставляем Вас, леди. — Правильный выбор. Энни, которая наблюдала за происходящем, с изумлением смотрела, как напавшие на нее грабители один за другим трансгрессируют. — Будь аккуратна и не ходи по таким местам в одиночку, — теперь внимание было переключено на Энни. Затаив дыхание, она пыталась разглядеть в темноте лицо волшебницы, но то оставалось скрыто под мраком. Даже свет Люмоса сверху не позволял увидеть или подсмотреть внешность молодой женщины, словно на на ней была черная непроницаемая маска. Интонация, с которой говорила незнакомка, резко поменялась, и теперь голос звучал выше и мелодичнее. — Ты меня поняла? Никогда больше не ходи в Лютный одна. Чтобы тебе здесь не понадобилось! Получив утвердительный кивок со стороны Энии, худая невысокая фигура в мантии молча развернулась и с тихим хлопком трансгрессировала. Энни продолжала пялиться в точку, где недавно разворачивалась нешуточная схватка, и не понимала, почему вдруг за нее заступились. И это предупреждение. Нет, то, что ходить в Лютный даже в чьей-то компании было опасно, знали все. Но слова были произнесены с ноткой… заботы? Колдунья появившаяся быстро и решительно отогнавшая грабителей, также резко исчезла и оставила после себя массу вопросов. Наверное, она никогда не сможет забыть поступка этого человека и всегда будет хранить в памяти образ загадочной и сильной женщины, в движениях которой сочилась сила и могущество. На памяти таких дам было ничтожно мало. Зажмурившись, Энни покрутила головой, пытаясь понять мотив волшебницы, отчего кудри растрепались еще больше. Она ничего не могла сообразить в данный момент из-за каши и боли в голове, но знала, что надо убираться с этого места подальше и завершать уже свои покупки к предстоящему ритуалу. Слишком многое свалилось на нее сегодня: прощание с Луной, нападение, а потом и загадочная ведьма, которая спасла ее от смерти в грязной подворотне. Ей не помешает отдохнуть и собраться с мыслями, чтобы не напортачить в таком серьезном деле, как перемещение во времени.