***
— Ты не думал сказать нам, что сходишь с ума? — тихо спросил Вону, когда они стояли в коридоре, им пришлось выйти из комнаты, потому что от ароматов у всех кружилась голова. — Босс, ты идиот. — У нас и так слишком много проблем, мы больше не можем с ними справиться, — вздохнул Джихун, скрестив руки на груди. — Даже если они узнают, что мы можем сделать? — Отправить тебя на терапию кажется хорошей идеей. — Сказал Минхао, глубоко вздохнув. — Попытка ударить кого-нибудь битой и жестокое обращение со своим парнем кажутся качествами альфы, а не омеги. — Он не плохо обращался со мной, — сказал Джонхан, — и тот человек ударил Сынгвана по носу. — О нет, Джонхан. — Пожаловался Вону. — Я надеюсь, что однажды ты не придешь с подбитым глазом и не скажешь, что упал в душе. Минхао чуть не рассмеялся, но сдержался. Настроение было лучше, Джихун совершенно спокойно рассказал им о том, что он боится причинить им боль... Это нехорошо, но они тоже не собирались кричать. Что ж, Уджи не сходил с ума как таковой, но если у него были ужасные моменты, когда он не мог остановиться или признать себя, Минхао однажды пережил это — время, когда его тело действовало ради действий и ради глупостей, не подчиняясь ему. Например, когда он переспал со своим учителем. — Почему бы тебе не поговорить со Старшим? — спросил Сынгван. — У нас здесь происходит так много странных вещей... Нормально искать того, кто нас направит, — он вздохнул. — Я знаю, что ты не из тех, кто разговаривает с кем бы то ни было, Уджи, но я думаю, что это к лучшему. — Если ты не послушаешься Гванни, у нас не будет другого выбора, кроме как разлучить тебя со своим парнем, — сказал Вону, взяв Джонхана на руки. — Серьезно, этот ребенок может сломаться в любой момент, он словно одноразовый. — Мне очень жаль, что я не пользуюсь услугами таких людей, как ты, — сказал Джонхан без интереса. Джихун согласился с идеей поговорить со Старшим. Что ж, самый недоверчивый мальчик из всех начал постепенно принимать больше людей, таких как Джун. Минхао улыбнулся из-за этого, Джун даже называл его боссом и время от времени шутил по поводу Уджи, и с ним все было в порядке. По какой-то глупой причине он хотел, чтобы все они появлялись перед Джуном, и чтобы Джун появлялся перед ними так же часто, как Минхао, это было детское чувство, но просто думать об этом заставляло его сердце биться спокойно. Не говоря уже о том, что присутствие Джуна в храме было в тысячу раз лучше, возможность разговаривать и видеть его, возможность знать, что с ним все в порядке, наполняла его спокойствием. И видеть, как его друзья могут говорить об этих проблемах, только улучшит его самочувствие. Тот факт, что Уджи был честен, сказав им, что боялся причинить им боль. Страх перед самим собой заставлял Минхао хотеть помочь ему найти ответ. На секунду он смог сделать глубокий вдох и улыбнуться. Пока он не обнаружил тот знакомый запах, который заставил его резко открыть глаза и повернуться. У него мгновенно закружилась голова, ноги подкосились, и он готов был поспорить, что упал бы, если бы Вону не держал его крепко, поэтому он отшатнулся, пытаясь идти, но его тело дрожало, как и его глаза. Когда стали слышны шаги, все стало еще хуже. — Минхао... ты в порядке? — спросил Джонхан. — А... этот человек к нам? — спросил Сынгван. Он вспомнил записку. — Что ты...?! — Он не закончил вопрос, пощечина пришлась ему по лицу, такая мягкая, но в то же время такая быстрая, что он издал странный звук. Минхао даже не пошевелился, потому что это было не больно, не совсем. — Ты как? Тот человек посмотрел на него с огромным надутым лицом, когда он держал его за руку, и дело в том, что он был таким хрупким и маленьким, что мог пораниться чем угодно, Минхао хотел обнять его и попросить прощения, он хотел упасть перед ним на колени и позаботиться о его дрожащей руке. Что еще он мог сделать? Если его отец был таким особенным омегой, что все, что ему оставалось делать, это заботиться о нем даже в такой ситуации. — Ты идиот! — закричал он так громко, как только мог, у его отца был тонкий голос. — Как ты думаешь, что ты сделал?! Я думал, что никогда тебя не увижу! Ты знаешь, как я волновался за тебя?! Ты действительно...! Ах! — Кто этот маленький человечек, который кричит на Минхао? — спросил Вону. — И почему он говорит на китайском? Почему у нас нет возможности использовать субтитры? Минхао вздохнул, наблюдая, как его отец в ответ на его истерику что-то кричал на него и даже пинал ногами. Затем он улыбнулся. — Он мой отец. — Сказал он совершенно спокойно, беря мужчину за руки, чтобы вывести его из истерики. — Папа, мне очень жаль, я знаю, что был плохим сыном, но... — Я принес тебе твои любимые конфеты, — прервал его отец, даже не дослушав его, у него были слезящиеся глаза, и он начал рыться в своем маленьком портфеле. — Они тебе все еще нравятся, верно? Я привез тебе много... — Его отец говорил дрожащим голосом, потягивая через нос, как ребенок. Минхао улыбнулся, чувствуя, как его тело дрожит. — В аэропорту меня задержали, я съел их. Я был очень голоден. Он ничего не мог сказать, только обнял своего отца так нежно, как только мог, и это было немного забавно, поскольку прошли годы, теперь он был намного выше его, и ему приходилось немного наклоняться. Так долго не видя его и не слыша его голоса, он снова почувствовал себя ребенком. Он все еще чувствовал себя не в своей тарелке, он был должен ему извинениями, ответом и даже всем, что Минхао мог ему дать, но в то время у него не было ничего, кроме его привязанности. — А почему задержали? — спросил Вону, и Джонхан ударил его. — Извините. — Твоя мать не знает, что я здесь, она думает, что я путешествую с твоими дядями. — Заговорил его отец, как только они оказались в комнате. — Тебе повезло, что я ответил на звонок, женщина, с которой я разговаривал, была похожа на тех людей, которых твоя мать ненавидит. Минхао кивнул, зная, что он имел в виду советника. Что ж, его отец был там, сидел в своей постели и со всех сторон доставал конфеты, он даже делился ими с мальчиками, Сынгван попробовал несколько конфет, как Вону и Джонхан, и они приберегли парочку для Джонкван, и все это было так странно. Присутствие его отца там, со своими друзьями... это был не тот образ, который он ожидал увидеть в начале года, но по какой-то причине он был счастлив. — Ты никогда не говорил нам, что твой отец — омега, — сказал Вону с набитым конфетами ртом. — Кто твоя мать? — Альфа. — Спокойно ответил он. — Кто тебя родил? — Женщина-альфа. — Ответил его отец с очень сильным акцентом. — Если вы хорошо знаете биологию, то поймёте почему. Моя жена не смогла бы родить, а женщина альфа смогла. Он был очень большим, когда родился. Вот такой. — Его отец показал руками. — Ой, — с гримасой пожаловался Вону. — Мой ребенок родился таким. — Вону проделал то же измерение руками, только поменьше. — Вону. — Поспешил сказать Джихун. Что ж, Вону выдавал себя. Все с удивлением уставились на него. Минхао оставался спокойным. — Не похоже, что у тебя был бы ребёнок. Ты хорошо выглядишь... Когда у тебя будет ребёнок? Хао, у твоего друга он уже есть. Минхао вздохнул. — Пожалуйста, храни этот секрет. — Его отец естественно кивнул, откусывая одну из конфет. — Он кажется очень подозрительным. — Он никому не расскажет. — Спокойно сказал Минхао в сторону Уджи. — Если ты попросишь его, он унесет секрет с собой в могилу. — Чем меньше он знает, тем лучше, — уточнил Джихун. — Его нужно держать подальше от неприятностей... мы уже знаем, на что способен университет. — Универ пригласил вас приехать? — любезно спросил Джонхан. Его отец скривился. — Ты мне не нравишься. — Что? — спросил Джонхан, и Вону засмеялся. Сынгван тоже издал короткий смешок, как и Уджи. — Мне нравится твой папа. — Почти закричал Вону, положив руку на Минхао. — Извинись перед Джонханом. — Он вздохнул. — Извините. — Искренне извинись. — Извините. Мне не нравятся омеги, которые ведут себя как послушные идиоты. Если ты продолжишь говорить таким тоном, твой альфа будет ужасен! — О, тогда с ним все в порядке, потому что ему нравятся омеги. — Уточнил Вону. Минхао вздохнул. — Он тоже хранит этот секрет. — Что? Но если ты очень красив, если закроешь рот, ты понравишься многим альфам. — Мужчина наклонил голову. — Ты женишься на женщине-омеге? Или как у тебя будут дети? Все равно, если ты не хочешь детей, я думаю, это нормально, я не хотел иметь детей, но мать Хао собиралась выйти замуж за какую-то идиотку, поэтому я изо всех сил старался заполучить Хао. — Папа, я думаю, им не нужно этого знать, — сказал он, пытаясь успокоить своего отца, но Вону уже сидел перед ним, как маленький ребенок, и в глазах Сынгвана светилась надежда на расспрашивание о личной жизни отца Минхао и самого Хао. — Как вы познакомились со своей женой? — спросил Сынгван. — О, она была девушкой моего двоюродного брата. — Она бета? — спросил Джонхан с некоторым ядом, на что его отец кивнул. — Вот почему моя тетя ненавидит нас. Его отец невинно улыбнулся, а Минхао только улыбнулся. *** Слова от автора: Несколько бесполезных фактов; +Отец Минхао — любитель сладостей, поэтому, когда Минхао родился, он проводил время, обнимая его, хотя на самом деле он не любит младенцев. Он всегда был очень ревнивым, поэтому всегда хотел, чтобы все внимание было сосредоточено на нем, к счастью, Минхао также заботится о нем с детства, и именно поэтому его отец любит его. +Отцу Минхао не нравился Джонхан, потому что Джонхан напоминает ему самого себя. +Поскольку Джихун никогда не целовал никого, кроме Джонхана, он думает, что делает это ужасно, но Джонхану действительно нравятся поцелуи Джихуна. 25 января 2021 г. 8.2 Минхао не знал, в какой момент все парни оставили его одного в комнате, но его отец смотрел прямо на него, ожидая какого-нибудь оправдания или ответа, который он просто не мог придумать. Он улыбнулся ему, пытаясь сохранять спокойствие и сдерживая дрожь в своем теле. Давать объяснения было утомительно, давать их его отцу было настоящей головной болью, потому что этот человек просто молча осуждал его, не задавая никаких вопросов. — Я планировал вернуться, — сказал он без колебаний, его отец только вздохнул. — Спустя столько лет? Хао, в первый год мы думали, что ты пропал, мы искали тебя повсюду, твоя мать месяцами спала всего два часа... ты вообще не думал о нас? Минхао опустил взгляд. Конечно, он думал о них, не было ни одной ночи, о которой он бы не подумал и не пожалел о своем решении, но если бы он вернулся тогда, когда у него ничего не было, тогда все страдания его родителей и все их усилия тогда были бы бесполезны, это было бы чем-то бессмысленным и полностью его вина... Тогда он не мог вернуться, с того момента, как сел в самолет, ему не разрешили вернуться домой, пока он не выполнит свое обещание. — Прости. — Пробормотал он, зная, что это единственное, что он мог сказать, он не был способен оправдываться или предъявлять претензии, он даже не был способен оправдать себя. И он ничего не мог поделать, потому что не собирался возвращаться в тот день. Его отец вздохнул и встал, скрестив руки на груди. Мужчина мог быть разочарован, но не расстроен, когда он был расстроен, он закатывал истерику, пока его не забывали или он не засыпал, после этого он просто просил конфет. Вот почему Минхао не мог смотреть на него, потому что разочарованное лицо его отца было хуже всего, что он видел. — Ты же не собираешься поехать со мной домой, верно? — спросил его отец, но Минхао отрицал. Последовало долгое молчание. — Хорошо, тогда я тебя больше не побеспокою. Ему пришлось посмотреть на него, чтобы поверить его словам... его отец закатил истерику, на его лице была такая ясная детская гримаса, что Минхао смог только вздохнуть. Этот человек, уже ставший взрослым за эти годы, закатил ему настоящую истерику, сложил руки на груди и спрятался в углу, как ребенок. Это заставило его улыбнуться. Контраст его родителей всегда был ему интересен; его всегда серьезная и зрелая мать и всегда инфантильный и вспыльчивый отец — было ли это вообще возможно? Он подошёл к нему и нежно обнял. — Что, если я дам тебе конфет? — Ласково спросил он. — Где ты собираешься брать конфеты? Я уже осмотрел твою комнату, и нет ни одной конфеты, которую я бы не принес. Минхао улыбнулся. — Я знаю, где есть сладости, которых ты никогда не пробовал.***
— Хоши? Мне это не нравится, — сказал его отец, стоя перед Хоши. Минхао мог только нервно рассмеяться. — Сунён лучше. Звучит громче, как для альфы, Хоши звучит как для омеги. Ты не омега. — Ах... — вздохнул Хоши с легкой улыбкой, все еще протягивая руку к мужчине. Отец Минхао никогда не пожимал другому человеку руку. — Хорошо... я думаю, вы можете сказать мне все, что захотите. — Мне очень жаль, — извинился Минхао, в то время как его отец потерял интерес и начал искать конфеты на столе. — Он... он знает, как себя вести серьезно, правда. Хоши улыбнулся ему, как будто все было в порядке. Минхао почувствовал небольшое облегчение, тот факт, что его отец был грубияном, уже предвидел его приближение, его мать была той, кто ругала его и напоминала ему о его манерах, или, если он не мог этого сделать, она просто засовывала конфету ему в рот и заставляла его замолчать в каком-нибудь углу. У Минхао возникло искушение последовать его примеру, но мужчина выглядел таким счастливым, набрасываясь на конфеты Хоши, что ничего не мог сказать. — Мне не нравятся те, которые на вкус как клубника, они никогда не бывают на вкус как клубника, — сказал его отец, бросая пару конфет на пол. — Ах, эти кажутся любопытными, я никогда не пробовал банановые, стоит ли попробовать? — Ох, он бросает клубничные конфеты, — разочарованно сказал Хоши, собирая конфеты. — Хорошо, немногим они нравятся. — Извини. — Пробормотал Минхао, помогая поднимать их. — Он очень быстро забывает о своих манерах, когда видит перед собой что-то милое, я обещаю, что это приятно. — Это приятно, — сказал Хоши, не глядя на него. — У него мягкий и сладкий аромат, я думаю, поэтому люди его не беспокоят... верно? — Минхао кивнул. — Кроме того, я не мог злиться на него, особенно когда ты выглядишь по-настоящему счастливым рядом с ним. Он посмотрел на него пару секунд, а затем улыбнулся. Что ж, он много улыбался и позволял своему отцу плохо себя вести, но так давно не слушал его, не страдал от его истерик и не видел его, что единственное, о чем он мог думать, это немного побаловать его, как в те времена, когда его мать оставляла его на ужин с мороженым, когда он был маленьким. Минхао уезжал на несколько дней из-за истерики. Он не ругал его, когда они не виделись несколько дней, он просто напоминал ему, когда скучал по нему. И это было жестоко, потому что Минхао был уверен, что он не примет его с распростертыми объятиями, если он вернется в тот день. — Это сладкое... — упомянул ее отец, поднимая маленькое ведерко. — Где ты их купил, Сунён? Минхао уставился на него, не зная, что интересного в сладком. Хоши встал и несколько секунд рассматривал его, прежде чем дать свой ответ. — Их трудно достать, — ответил альфа с улыбкой. — Но у меня есть связи. — Ммм... особенно ореховые? — Его отец откусил маленький мягкий кубик грецкого ореха. — Я думал, они вкуснее. — Да, они немного горькие. — Совершенно спокойно произнес Хоши. — Почему в этом универе только альфы? — внезапно спросил его отец. Хоши несколько секунд смотрел на него, не отвечая, что ж, Минхао прекрасно знал, почему было так много альф, которые были учителями для омег, но он не хотел рассказывать об этом своему отцу, поэтому он старался сохранять спокойствие, ожидая какого-нибудь ответа, который отклонил бы вопрос или дал бы достаточно правдоподобное объяснение, что его отец был в замешательстве. Только тишина длилась несколько секунд, пока омега не повернулся к ним лицом. — Я не думаю, что тут много учителей альф, — тупо сказал он, потому что, если бы работали омеги. — Ах... я не знаю. — Мне это не нравится, — сказал его отец, вернув свое внимание к конфетам. — Если бы не я, ты бы уже вернулся домой, мне это место не нравится. — Я в порядке, тебе не о чем беспокоиться, — сказал он как можно быстрее. — Ты хочешь уйти? Когда ты должен вернуться домой? — Этот человек что-то скрывает от тебя. Мне не нравится. Мне не нравится, как он на тебя смотрит, и мне не нравится, как он с тобой разговаривает. — Папа, я думаю, нам лучше оставить профессора работать в покое, — он старался казаться спокойным, но голос его отца был в три раза серьезнее, чем раньше. — О, все в порядке, мне сегодня нечего делать, — сказал Хоши так любезно, что Минхао вздрогнул. — Вы можете оставаться столько, сколько захотите. Его отец резко повернулся и посмотрел на него с огромным надутым лицом, его глаза были остекленевшими, а щеки покраснели на грани истерики, и Минхао не мог понять, почему у истерик его отца всегда была причина, какой бы глупой и простой она ни была, у них была причина возникнуть, и почему она возникла, он не мог понять. Таким образом, решение, на этот раз казалось другим, потому что Минхао понятия не имел, что это вызвало. — Мне не нравятся люди, которые ведут себя как послушные идиоты, они всегда скрывают плохое. Ах! Хоши многое скрывал, и его отцу было так легко это увидеть. Как и Джуну. Почему он был единственным, кто не мог видеть ложь Хоши?***
— Советник, могу я с вами поговорить? — спросил Сынгван, естественно подойдя ближе, женщина только улыбнулась ему. Она знала о каждом приближающемся шаге Сынгвана, знала о каждом, когда он видел ее, и о каждом, когда она уходила, она могла знать всё о Сынгване, но вот что было интересно, если Сынгван внимательно следил за ней, если он всегда оставался рядом с ней, тогда она была не в состоянии удивить его, так что Сынгван действительно был рядом с ней позади нее, разговаривая с ней о семейных проблемах и бессмысленных вещах, рассказывая ей о том, как его сверстники по какой-то причине ненавидели его. Тогда ему просто нужно было поговорить с ней, хотя она всегда молчала. Сынгван не собирался позволять словам консультанта повлиять на него, поэтому лучше всего было засыпать ее словами, пока он не будет достаточно уверен, что она устала его слушать. И как только это будет сделано, он позаботится о том, чтобы за ней всегда следили. — Есть ли что-то особенное, о чем ты хочешь поговорить? — спросила она с добрым взглядом, и Сынгван был уверен, что, если бы он почувствовал запах, он бы почувствовал горьковатый запах в воздухе, но его нос был прикрыт. — Разве ты не в восторге от сегодняшнего события? — Мне это кажется милым поступком, — сказал он совершенно спокойно. — Привезти отца Минхао, должно быть, было нелегко, но я уверен, что они счастливы. Какова цель сейчас? — Восстановить связь, — ответила она с фальшивым энтузиазмом. — Они так долго были разлучены, что лучшее, что я могу сделать, это сделать им небольшой подарок. Нет, на то была причина. У всех действий консультанта была причина: первая заключалась в том, чтобы каким-то образом измерить его феромоны, вторая заключалась в том, чтобы сломать ему нос через другого человека, а третья... По какой причине они будут приводить людей извне? Почему она так заинтересована в том, чтобы отвезти его к родителям и наоборот? Минхао был счастлив, но все знали, что это не тот сценарий, которого он хотел, в нем было что-то, что могло заставить универ потрудиться привезти отца Минхао из Китая. Сынгван кивнул, просматривая книги вокруг, он мало что узнал о консультанте, она действительно молчала, когда Сынгван пытался узнать ее поближе, а другие учителя не осмеливались говорить о ней, и как это сделать? Если она особенно агрессивно относилась к своему запаху, когда что-то ей не нравилось, они отступали, не проронив ни слова, она угрожала им в тот момент, только у Сынгвана это не сработало, потому что он ничего не чувствовал. Поэтому он все это время вел себя невинно, выискивая какой-нибудь след, каким бы маленьким он ни был, трещину в защитной оболочке женщины-советника. Пока он случайно не наткнулся на него, когда днем ранее перекладывал книги, чтобы переставить их на свой стол. — Мне нужно идти в свой класс. — Тихо предупредил он, взглянув на время. — Было приятно поговорить с вами. Он улыбнулся ей как можно лучше и встал, чтобы выйти из офиса. — Сынгван. — Позвала она его. — Кто-то тоже приходил к тебе, — сказала она тем веселым голосом, в котором скрывалось двойное намерение. — Будь на чеку! Этот человек, должно быть, был очень близок к тебе. Сынгван никогда раньше никого не ненавидел, но то раздражение внутри него, которое всегда возникало, когда он стоял перед консультантом, должно было указывать на это.***
— Сынгван снова исчез, — внезапно сказал Вону, глядя снизу вверх на Джонхана. Что ж, было слишком неловко оставаться наедине с Джонханом и Джихуном, они слишком долго молчали, думая о вещах, и хотя Вону мог делать то же самое, молчание вызывало у него дискомфорт, он не мог перестать думать о тревожных вещах, таких как тот факт, что универ Пледис может в любой момент навредить Джуну. Он скрывал свои секреты, независимо от того, был он знаменит или нет. Дело в том, что Джун не был кем-то удивительно известным, но в любом случае известие о его смерти должно было распространиться достаточно быстро. Ах, незадолго до того, как вернуться в универ Пледис, Вону посвятил себя просмотру фильмов, в которых снимались Джун и Минхао, и... Минхао вел себя ужасно, и большую часть времени его держали в затишье и в углу, но Джун... Джун вел себя хуже, это было забавно, потому что это была непреднамеренная комедия, сцены, в которых Минхао играл, были ужасными. Преувеличенные гримасы и жесты Джуна вызывали у него такой смех, что ему приходилось приостанавливать просмотр фильмов, чтобы немного посмеяться. Однако его брат всегда защищал его, говоря, что сценарий плохой. Что ж, актеры из них были никакущими. В любом случае Бохёк показал ему несколько хороших фильмов, в которых Джун играл прилично, и еще один, в котором он был чрезвычайно хорош. "Это единственный фильм, в котором он не лжет," — сказал так ему Бохёк. — Вону, я не думаю, что Сынгвана можно найти под кроватью. — Совершенно спокойно сказал Уджи. — Мне поискать его в библиотеке? Он так просто не исчезает. — пожаловался он, бросая вещи в другой конец комнаты. Было скучно, если Сынгвана не было рядом. — Минхао находится в офисе Хоши, так что я не думаю, что он там, и храм исключен, Сынгван не пошёл бы в это место, зная, что у нас за спиной советник. — Возможно, он встретился с ней, — спокойно сказал Джонхан, рассматривая фотографии и ящики Сынгвана. — С тех пор, как он потерял обоняние, он держался очень близко к ней. — Разве это не странно? — Сынгвана очень беспокоил его горьковатый запах, так как он не мог его почувствовать, теперь он может все время находиться рядом. Но она... — Джонхан улыбнулся. — Она выглядит особенно неловко с ним. — Это так скучно... Это самая скучная деятельность консультанта на сегодняшний день. — Он вздохнул. — Кого они собираются привести ко мне? Я не хочу видеть своих родителей. — Я не думаю, что мои могут прийти, — сказал Джонхан, беря фотографию, которую Сынгван всегда клал на ящик. — Они, вероятно, приведут Сынчоля. Уджи кивнул, сохраняя молчание. — Скучно. Эта комната скучная. Вону снова вздохнул. — Перестань это делать, — пожаловался Джонхан, опуская книгу. — Пока мы ничего не можем сделать, если мы подойдем к храму, она тоже подойдет, если мы пойдем в библиотеку, таинственным образом она там. Нам остается только оставаться в комнатах. Вону снова тяжело вздохнул с простой целью расстроить омегу. Что ж, у них были связаны руки, даже если Сынгван держал советницу на расстоянии, они ничего не могли сделать, потому что это выдало бы их самих, если бы случилось что-то плохое, она могла подумать, что они использовали Сынгвана, чтобы отвлечь ее, и это держало ее в курсе дела. Уджи попросил всех держаться на расстоянии и не делать ничего странного, чтобы не повлиять на таинственные планы Бу. — Пусть Сынгван делает то, что считает нужным, — сказал ему Уджи. Он упал на кровать и несколько секунд смотрел в потолок. В последние дни адские занятия были хуже, очевидно, учителя не хотели давать им отдыхать и оставляли кучу домашних заданий, которые, если они не выполнят, у них будут дополнительные занятия по выходным... И в этих дополнительных классах уже были дополнительные занятия, и это было чертовски утомительно. Первокурсники могли бродить вокруг, третьекурсники отсутствовали, а второкурсники были переполнены домашкой, но все они были. Ни одного ученика не отправили по обмену. Он сделал глубокий вдох и резко встал, когда почувствовал цитрусовый аромат. Вону тренировал его обоняние, обучал его, чтобы он мог различать запахи, и до этого момента он мог различать только запахи Джонхана, и ему немного не хватало аромата Сынгвана. Он вскочил с кровати и бросился к двери, чувствуя облегчение, поскольку Сынгван был там, ему не нужно было чувствовать дискомфорт Уджи и Джонхана в одиночку. — Ах! Гванни, эти двое...! — Как только он закончил открывать дверь, он почувствовал, как цитрусовый привкус наполнил его легкие. Ах. Это был не Сынгван. Он не мог даже сделать шаг назад, потому что мгновенно застыл. Ему пришлось поднять взгляд, чтобы увидеть. Цитрусовый аромат был похожим, но гораздо более сильным и угрожающим, от него перехватывало горло и хотелось сделать шаг назад. На секунду он вспомнил альфу, того человека, которого они похоронили, но нет, этот человек перед ним был больше, чем просто угрожающий альфа. Она была женщиной, женщиной, которая смотрела на него свысока и заставляла его чувствовать себя очень маленьким, как будто он был ничем по сравнению с ней. И этот цитрусовый аромат волновал его только больше. Все, о чем он мог думать, это об окне позади него как о пути к бегству. Женщина вошла в комнату, как будто она была ее хозяйкой, и никто не помешал ей, она наполнила это место своим ароматом, осматривая каждый его уголок. Никто не разговаривал, Джонхан и Уджи оставались на своих местах, и когда она подошла к Джонхану, запах ванили усилился от страха. Она ничего не делала, кроме как приближалась и пугала их. Он посмотрел на Джихуна, и тот, казалось, застыл. Женщина протянула руку к Джонхану. — Эта фотография, — сказала она женским, но глубоким голосом. Фотография, которую Джонхан держал в руках, была той же, на которую он смотрел с начала занятий, очевидно, парень обратил особое внимание на взгляд маленького Сынгвана с отцом, который не был похож на него. Было нормально проявлять любопытство по этому поводу, это было нормально для них, а не для этой женщины. Джонхан несколько секунд смотрел на фотографию. Он открыл рот, чтобы заговорить, но, похоже, пожалел об этом. — Вы кого-то ищете? — внезапно спросил Вону, его голос действовал сам по себе. Он посмотрел на неё и пожалел, что открыл дверь. Но она потеряла интерес и снова посмотрела на Джонхана. — Отдай ее мне, — простодушно сказала она. — Ах... — Это был отличный ответ Джонхана, который обнял рамку с фотографией, как будто отказываясь отдать её ей. — Сынгван скоро вернется. Она молчала долгое время, достаточное для того, чтобы всем стало не по себе, тяжелый и пристальный взгляд, казалось, был устремлен на всех, а не только на Джонхана, который даже не мог пошевелиться. Вону понял его, он тоже не мог пошевелиться, а Джихун... Джихун выглядел по-настоящему напуганным. Они ничего не могли поделать. Она протянула руку к Джонхану, и Вону почувствовал, как весь воздух покидает его легкие. И на секунду запах луга Джихуна подсказал ему, что он вот-вот двинется с места. Женщина резко остановилась в паре сантиметров от него. — Отдай мне фотографию. — Она говорила так умоляюще, что, возможно, попросила луну спуститься в этот момент, и она это сделала. — Сейчас. — Джонхан, не забывай о своих манерах. — Знакомый голос заставил их всех с облегчением повернуться, и Вону, который был ближе всех, через секунду увидел ее. Другая женщина, в частности, мать Джонхана. — Если ты не хочешь что-то делать, тогда объясни свои причины совершенно спокойно. Вону посмотрел на нее немного свысока, она была не такой высокой, как другая, но ее высокие туфли и их звучание делали ее внушительной и чертовски красивой. Джонхан был похож на нее, более грубая и уменьшенная версия, но в этом была их схожесть. Возможно, на балу он не смог её хорошо оценить, но она так уверенно выставляла себя напоказ, что выглядела как модель. Затем обе женщины стояли лицом к лицу, глядя друг на друга, ни на секунду не отрывая взгляда. Мать Джонхана с ароматом вина и другая женщина с ароматом цитрусовых. У Вону закружилась голова от этого, но что сказать? Они обе были альфами, и ни одна из них не хотела подчиняться другой. Это был бой без ударов или слов, без движений или криков, бой, который Вону никогда не смог бы выиграть не потому, что он был омегой, а потому, что в этой встрече было что-то необъяснимое. — Ты кого-то ищешь? — спросила мать Джонхана, нарушив молчание. — Бу Сынгвана. — Ответила незнакомка. — Ты... — Совершенно спокойно представлюсь. Я — Юн Саран. Я не видела тебя на прошлогоднем балу. Сомневаюсь, что ты его мать. — Я его мать. — Ответила женщина, и Вону с удивлением посмотрел на Джихуна и Джонхана. Несмотря на то, что цитрусовый аромат, должно быть, выдал ее. — Его сейчас здесь нет. — Поспешил сказать Вону, чувствуя себя в безопасности, находясь позади Саран. — Это его комната, но сейчас его здесь нет. Предполагаемая мать Сынгвана даже не посмотрела на него. — Ты слышала это, — сказала Саран, искоса взглянув на Вону, очевидно, ей тоже не понравилось, что он заговорил. — Ты можешь сидеть и ждать его. Или просто уходи. Долгое время никто ничего не говорил. Альфа с ароматом цитрусовых начала приближаться к Саран или, возможно, к выходу, Вону не мог этого знать, потому что Саран не сдвинулась ни на дюйм, чтобы пропустить ее, они могли столкнуться, но нет, ни одна из них не согнулась, и, к счастью, альфа смогла выйти, пройдя прямо рядом с Вону, и, к счастью, альфа смогла пройти мимо. Её цитрусовый аромат кажется горьким и неприятным. Он молчал, пока не перестал слышать ее шаги в длинном коридоре. — Мама. — Джонхан в ту же секунду подбежал к альфе и обнял ее, как маленького ребенка, Вону посмотрел на них. Ах, он так бежал к своей матери, когда ему было шесть лет, только она остановила его, сказав, что, если он ступит на ковер в грязной обуви, она повесит его за ноги на улице. Альфа слегка улыбнулась, едва заметно, и любезно отстранила Джонхана от себя. — Перестань дрожать, ты заставляешь меня нервничать. — Он говорил очень мягким голосом. Джонхан улыбнулся ей, как маленький ребенок, с такой невинностью, что Вону почувствовал искреннюю привязанность к нему. Ах, быть родителем время от времени было тяжело.***
Мать Джонхана всегда была занятой женщиной, как и его отец, она терпела очень мало вещей и большую часть времени демонстрировала безразличие, но она никогда не кричала, и хотя она была серьезной женщиной, казалось, она никогда не злилась, всегда держалась стойко и никогда не преклонялась перед людьми. Однако, когда Джонхан был маленьким, он всегда просил ее поиграть, независимо от времени суток, всегда просил поиграть в прятки, чтобы его искали, и его мать никогда не отказывала, она даже спала на маленькой кровати, чтобы Джонхан мог спать с ней спокойно. Ее звали Саран, и она, должно быть, была Чхве Саран, потому что была замужем за другим альфой, и Джонхан, и Сынчоль носили фамилию Чхве, но она категорически отказывалась носить фамилию своего мужа и всегда представлялась как Юн Саран, несмотря на то, что их семья была такой маленькой и исчезала, когда они проезжали мимо. Ну, Джонхан любил когда его друзья считали его Юном. Юны были всего лишь парой тоски, а она, Юн больше не было, или, по крайней мере, не из семьи ее матери. Бабушка и дедушка Джонхана, Юны, всегда напоминали ей, что они ожидали, что ее мать передаст фамилию следующему поколению, будучи альфой, но она вышла замуж за другого альфу. Джихун также потеряет свою фамилию, когда выйдет замуж за Сынчоля. У Ли был только один ребенок, а у альфа-отца Джихуна не было братьев и сестер, потому что у пар, вынужденных зачать ребенка, обычно был только один ребенок, за исключением их родителей. Джонхан стал неожиданностью для всех, потому что преемник уже был определен, им станет Сынчоль. Так для кого еще один сын? У Джонхана не было причин для существования, и, возможно, именно поэтому луна не позволяла ему иметь детей. Тогда Ли исчезнут, как Юны. — Джонхан. — Совершенно спокойно позвала его мать. В комнате повисла тишина. Джихун и Вону предпочли остаться в комнате Сынгвана, даже зная, что та женщина, которая называла себя матерью Бу, может вернуться в любой момент. — Это та комната, которую ты делишь с Ли? — спросила его мать, рассматривая каждую мелочь, Джонхан кивнул. — Я думала, комнаты будут больше. Как неловко. — Так уютно, — сказал он, глядя, как она кружится. — Тебе звонила консультант? Я подумал, что она позвонит Сынчолю. Они всегда зовут Сынчоля. — Я хотела прийти, — наконец сказала она, присаживаясь на кровать Джонхана, и посмотрела на него совершенно серьезно. Только Джонхан прыгнул рядом с ней, как ребенок. — Я пришла послушать тебя, Джонхан. Все, что ты хочешь сказать... ты можешь сказать мне. Джонхан нежно улыбнулся. На самом деле он не мог сказать ей ничего важного, его голова все еще была занята проблемами с универом Pledis и тем, что он был влюблен в жениха Сынчоля, но сказать ей об этом, даже когда он был таким терпеливым, было не самой лучшей идеей. Так что он просто нежно обнял ее, чувствуя себя счастливым. — Мама, ты знаешь, кто такой Джису? — спросил он, отстраняясь от нее. Лицо его матери изменилось. — Откуда ты услышал это имя? — спросила она, выглядя скорее обеспокоенной, чем серьезной. — Сынчоль тебе сказал? — Ты знаешь, кто это? Женщина поджала губы и глубоко вздохнула, отводя взгляд. Как только он подумал, что не получит ответа, она посмотрела на него. — Я знаю, кто это. Но уверяю тебя, тебе лучше держаться подальше от этого человека. Я не знаю, почему ты его помнишь, но тебе лучше забыть. — Он плохой человек? — Нет... он был... — Его мать вздохнула. — Ему нравились омеги, Джонхан. — О, правда? — Сказала она спокойно, хотя на самом деле страх и нервозность поднимались у нее в животе. Его мать протянула руку и притянула его к себе. И он ничего не мог сказать. — Джису был неплохим человеком, и я знаю, что ты слишком сильно его любил, но он также был омегой и был влюблен в тебя. — Голос его матери, такой теплый и заботливый, заставил его почувствовать себя ребенком. — Ты тоже был влюблен. Сердце Джонхана перестало биться. Ах, да. Он тоже любил Джису. Он действительно любил его. Но кем, черт возьми, был Джису? — Почему я этого не помню? — спросил он. Его мать долго молчала. *** Слова от автора: Ах, эта часть истории длинновата. Многого не хватает. Я всего лишь карат, так что я ужасно называю корейские имена, заранее приношу свои извинения. У них не будет Дня святого Валентина, потому что в истории его не существует и нет ничего, что могло бы его заменить. 02 февраля 2021 г. Слова от переводчика: Так приятно, что в историю добавляют и других персонажей. Наконец-то мы узнали чуть больше о Минхао и его бате. Жалко, что пока мало взаимодействий с Младшими и Старшим. Очень интересно побольше узнать о Джису. Я уже задумываюсь над тем, что у Джису есть близнец... Хочу поскорее узнать, что замышляют Дино и Сынгван.