***
— Как хорошо, что второкурсники наконец-то могут собраться вместе! — закричала консультант в классической бейсбольной форме. Она держала биту и была в кепке, которая позволяла ей придерживать волосы. — Что ж, этот вид спорта слишком прост, Сокмин вам все объяснит. — Что? Я? — спросил Сокмин, указывая на себя, и Джонхан смог понять, что префект не имел ни малейшего представления об игре, даже несмотря на то, что в его руке была перчатка, а в другой — мяч. — Ну... я думаю... я думаю, мы научимся бить, не так ли? Давайте объединимся в команды из двух человек: один будет бить битой, а другой наденет перчатку и бросит мяч. Что ж, похоже, никто не знал, как, черт возьми, играть в этот вид спорта. Джонхан смог представить, по крайней мере, четырех учеников, которые облегченно вздохнули, и это было признаком того, что, по-видимому, у них была идея. Он посмотрел на своих четырех друзей, Сынгвану стало лучше, но они всё равно не смогли снять подавитель с его руки. У Минхао были темные круги под глазами, которые он пытался скрыть косметикой, а его лицо все еще было красным, Вону пытался сохранить равновесие в руке вместе с битой, а Уджи просто смотрел на него в ответ. — Мы не умеем играть, — заключил Уджи, не задумываясь, Джонхан вздохнул. — Эти действия консультанта становятся повторяющимися. — Мы просто пока поиграем. — Взволнованно сказал Сынгван. — Мы собираемся повеселиться, не так ли? В последнее время мы находимся в состоянии стресса, мы заслуживаем перерыва. — Да, мы заслужили. — Вздохнул Вону, бросая биту, чтобы уверенно поймать ее. — С фальшивым Джису, полицией, здоровьем Сынгвана и смертью Джуна нам нужна передышка. Джонхан сделал глубокий вдох, наблюдая за обстановкой. Все происходило так быстро, что проблемы копились одна за другой. Они не могли выбраться из одной проблемы, когда возникала другая, если бы они продолжали в том же духе, у них не было бы времени сделать отдых, прежде чем университет Пледис решил, что пора "отправить их на обмен". Хотя, если Джонхан хорошо подумал, не слишком ли долго они это делали? Универ Pledis должен был действовать быстро, если он хотел, чтобы они были презентабельными к выпускному вечеру нового года. Было что-то, что не давало универу вести себя нормально, и хотя он был немного благодарен, поскольку не хотел быть запертым в университетском подвале. Ему было немного неловко не знать, какого черта они замышляют. Он посмотрел на консультанта издалека и глубоко вздохнул, без сомнения, она имела какое-то отношение к себе и своим занятиям со второкурсниками, потому что третьекурсникам и первокурсникам, похоже, не повезло. — Джонхан, ты ее привлекаешь. — Пробормотал Сынгван, и когда Джонхан опомнился, советник смотрела прямо на него. Он попытался отвести взгляд. — Не делай этого, она понимает, что запугивает тебя. — Она делает это, — пробормотал он, и трое других парней соответственно посмотрели на него. — Что ж, я собирался создать такую проблему. — Хорошо, теперь ты изменяешь Уджи, — пробормотал Сынгван, все еще улыбаясь. — Вы, ребята, должны контролировать свои ароматы, я собираюсь повесить вам на шею ароматизатор. — Ха-ха, — усмехнулся Вону. — Вону, ты пропитан ароматом Мингю, если она приблизится, то она будет немного в растеряности. — Ха-ха, — засмеялся Уджи, хотя его смех звучал монотонно и скучно. — От этого занятия мы вспотеем, — пробормотал Минхао все еще хриплым голосом. — День жаркий, так что наши ароматы будут усиливаться. — Если мы будем сильно зацикливаться на ароматах, то будем очень сильно переживать из-за этого. Джонхан вздохнул. Что ж, универ Pledis, если он что-то замышлял, очевидно, изменил свой подход к работе с новым консультантом, но почему? Если старый метод сработал для них много лет назад и так и не принес им никаких результатов, было бы нелогично менять его до такой степени. В любом случае, Джонхан не был уверен, меняются они или нет, это была просто идея, которая снова и снова проносилась в его голове. — Вону! Будь моей командой! — появился вихрь и унес Вону от них, Джонхан едва его увидел. — Почему этот парень всегда забирает Вону? — спросил Сынгван, надувшись. — Он должен был стать моей командой. — Что? Нас пятеро, один остался бы один, — сказал Минхао, и все трое неловко посмотрели друг на друга. Порядок был прост; Вону с Сынгваном, а Джонхан пойдет с Уджи, Минхао... Минхао был отличным другом, который искал бы кого-то другого, чтобы спокойно объединиться, такого независимого омегу, который ни в ком не нуждался, верно? Они немного неловко улыбнулись, и омега скорчил идеальную сердитую гримасу, его темные глаза приобрели цвет после высыхания. — Мне нужно вам кое-что сказать! — почти закричал Сынгван, отвлекая их от темы. — Я хочу дать вам небольшой совет, как контролировать свои ароматы перед консультантом. Найдите горькую точку. — Горькую точку? — спросил Джихун, и Сынгван кивнул. — Она бы пришла, если бы я не сказал Джонхану держать себя в руках. — Глаза Сынгвана решительно сверкнули. — В ее сладком аромате есть горькое пятно, оно скрыто, но когда она хочет запугать, оно появляется. Это очень тонко и работает, потому что едва заметно, как будто скрывается. — У неё сладкий аромат, который на самом деле горький? — спросил Минхао, но Сынгван отрицал. — Что это значит? — спросил Минхао. — Что ей есть что скрывать, — ответил омега. — Она не такая, как себя показывает. — Значит, я тоже не такой? — спросил Уджи, не глядя на них. Незадолго до того, как Сынгван смог ответить, кто-то взял его за руку и улыбнулся всем. — Бу, будь моим напарником, — сказал неизвестный омега, улыбнувшись. И, возможно, это была удача Сынгвана, потому что, когда Джонхан глубоко вдохнул, пытаясь уловить запах этой омеги, он почувствовал себя очень неловко. Это был плохой знак. — Вы уже сформировали команды?! — Советник подскочила из ниоткуда. — А, хорошо, я полагаю, вас осталось только трое. Есть еще один парень, у которого тоже нет пары. Джису! — Я буду с Ли, — объявил фальшивый Джису. Что ж, больше проблем.***
Он держал биту обеими руками, его положение было плохим, и он знал это благодаря смеху других омег, которые действительно умели играть, хорошо, Джихуну просто нужно было игнорировать их и сосредоточиться на руках фальшивого Джису, которые держали мяч. Хотелось бы, чтобы из-за удаленности он не мог слышать и видеть его, но нет, они могли прекрасно говорить и понимать друг друга, но ни один из них ничего не сказал по этому поводу. Джису бросил мяч, а Джихун отбил, даже не коснувшись его, они были слишком далеко друг от друга, поэтому мяч просто упал на траву, не издав ни звука. Он вздохнул и пошел за ним, возвращая его омеге, который приготовился бросить его снова, его поза казалась более сосредоточенной, чем у Джихуна, по крайней мере, он знал, как бросить мяч. Это не выглядело как грубая постыдная попытка, как у других омег... как у Сынгвана, у которого не было сил бросить его. — Твой жених — Сынчоль. — Сказал Джису, бросая мяч. Джихун не ответил. — Я знаю это много лет. Джонхан жаловался, что какой-то глупый омега хотел отнять у него его старшего брата. — Глупый? — спросил он, наконец, ударив по мячу. Джису пожал плечами. — Я просто использую слова, которые он говорил. — Ему не нужно было много двигаться, чтобы поймать мяч, хорошо, они были паршивыми в игре, которая даже не была игрой. Что это было за странное занятие? — Джонхан привязался к тебе, верно? Он всегда смотрит на тебя так, как будто хочет подарить тебе весь свой мир. — Ты слишком много говоришь, просто играй. — Раньше он смотрел на меня так же. — Джихун снова отбил мяч. — Джонхан капризен и всегда хочет иметь все при себе, а взамен он отдаст тебе весь свой мир. Но... он не должен так смотреть на жениха своего брата. И жених его брата не должен смотреть на него так, как будто он получил все, что Джонхан готов ему дать. В прошлом году он взял на себя вину, несколько ночей не мог уснуть из-за этого, часами смотрел в окно, чувствуя себя полным дерьмом из-за того, что таким образом обманул Сынчоля, который не заслуживал такого поступка. Альфа не заслужил лжи Джихуна или его брата, он не заслужил смотреть в глаза и думать, что все в порядке, он не заслужил такого обращения, потому что он не был плохим человеком, и даже если бы это было так, это не оправдывало действий Джихуна. Он был виновен в том, что обманул Сынчоля, он был виновен в том, что любил Джонхана и чувствовал право принимать от него все, носить защитную одежду в любое время и чувствовать, что он принадлежит ему, он был виновен во лжи. Ему не было оправданий, он был ужасным человеком, причиняющим вред тому, кто просто хотел выполнить свой долг — жениться и завести ребенка, кто относился к нему только с добротой и всегда заботился о том, чтобы ему было комфортно. Джихун чувствовал себя дерьмом. Он знал это, он был не в силах спрятаться и сказать, что это не его вина, потому что если бы это было так, если бы он мог отвергнуть Джонхана, если бы он мог сказать ему, что женится на Сынчоле и что любить его было неправильно тогда он мог бы жить тихо, спокойно и несчастливо. Но что еще могло ожидать омегу, который влюбился в Сынчоля? Еще один такой же? Это было правильно. И Джихун его ненавидел. Он ненавидел тот факт, что ему приходилось лгать Сынчолю, что он не мог отказать Джонхану, что ему приходилось быть преданным и что он не мог принять решение. И даже если бы он мог принять решение, он не смог бы выбрать Джонхана, потому что они оба были омегами. Он ненавидел эту ситуацию. Джихун ненавидел свои чувства, он ненавидел быть преданным, он ненавидел быть простой омегой, он ненавидел быть им. Он ненавидел, что не мог нормально смотреть на Сынчоля и говорить ему правду, и ненавидел, что не мог смотреть на Джонхана и говорить ему, что они должны остановиться. Джихун действительно ненавидел его. Если бы у него не было чувств, было бы лучше. Но он любил Джонхана. — О... это твоя омега, Джихун? — Голос консультанта заставил его резко повернуться и сделать пару шагов назад, она улыбнулась ему. — Помнишь наш разговор в первый день? Твоя омега все еще прячется, тебе нужно вытащить его наружу. — Я действительно все еще не понимаю о чём вы. Женщина вздохнула, надув губы. — Ты все еще не разговариваешь с ним, хорошо, я буду терпелива, продолжайте практиковаться. И она просто ушла. — Твой аромат луга слишком слабый. — Голос Джису заставил его обернуться, он стоял рядом с ним, держа мяч, видимо, он закончил играть. — Когда человек достигает зрелости, его истинное эго проявляется, и приобретается репродуктивный аромат. — Что? — Феромоны, чёрт, — сказал Джису. — Когда мы достигаем половой зрелости, наш аромат полностью исчезает. Он слишком тонкий, и его почти никто не замечает, но, очевидно, нюх у этой женщины довольно хороший. У Тhе8 уже есть свой истинный, у твоего друга Вону тоже. — Судя по всему, у тебя тоже неплохое обоняние. — Джихун несколько секунд наблюдал за ним, пытаясь уловить аромат мяты. — Есть и другие способы почувствовать половую зрелость, не только по запаху... — Джису прищурился, как будто у него было недоверие. — Я думаю, у нее хорошее обоняние, потому что она подошла именно для того, чтобы понюхать тебя. Джихун вздохнул, немного устав от ароматов. Он постоянно беспокоился о мальчиках, чтобы сосредоточиться на какой-то воображаемой омеге, Джонхан отрицал существование Джису, Сынгвану стало плохо из-за подавителя (опять), а Минхао только что пережил травмирующее событие, когда он и они все думали, что Джун умер, но это оказалось не так, они не могли продолжать в том же духе, просто так все должно было быть, что рано или поздно все стабилизируется. Что Джихун мог сделать, чтобы помочь им? Что он мог сделать, чтобы защитить их? Если он не мог защитить их, тогда какого черта он был там? Они доверяли ему, они верили, что он будет принимать решения, даже если они не скажут этого прямо, они всегда ждали ответа, и Джихун боялся, что не сможет дать его им. Он хотел, чтобы они чувствовали себя в безопасности, чувствовали, что никто не может причинить им вреда, но это становилось все труднее и труднее. Он не мог помочь Сынгвану, когда тот плохо себя чувствовал, он не мог помочь Минхао и определенно не помогал Джонхану. По какой-то причине Джихун чувствовал себя бесполезным и ненавидел себя. Его взгляд скользнул по каждому из мальчиков и на несколько секунд остановился на Сынгване. Возможно, ему ужасно повезло, но он увидел именно ту минуту, когда бейсбольный мяч с такой силой ударил омегу по лицу, что сбил его с ног. Он быстро отреагировал, подбежал к нему, бросив биту, когда он прибыл. — Ты в порядке? — Спросил он, наблюдая, как кровь бурлит у него из носа. Что ж, он был не прав. Он помог ему сесть. — Черт возьми, я думаю, нос сломан. — Больно... — пробормотал Сынгван, поднося руки к носу, Джихун не позволил ему прикоснуться к нему. — Я отведу тебя в храм, — уверенно сказал он, пытаясь заставить его встать, ему нужно было убрать его с глаз долой, прежде чем разразится скандал и их заставят отправиться в лазарет. Сынгван не мог стоять на ногах, он шатался, пока его колени не подогнулись. — Если ты не можешь ходить, я понесу тебя на руках. — Извини, Бу! — Пропел омега, все еще держа биту и размахивая ею. — Я не собирался давать тебе по носу, но, эй! Это было потрясающе! Джихун искоса посмотрел на омегу, насмешливая улыбка выдавала все, кроме вины. Джихун наблюдал за ним все это время; его хорошая осанка и тот факт, что он отбивал каждый мяч, который бросал Сынгван, только говорили о том, что мальчик был способен играть идеально, поэтому не было никакого смысла в том, чтобы такое происшествие произошло на ровном месте. Он не строил предположений, Джихун мог знать, что это было сделано с полной целью ударить его. Но с какой целью? Это не имело ни малейшего значения. — Ты идиот! — закричал Вону, явно раздраженный, когда он подошел ближе. — Ты сделал это специально! — Это был несчастный случай. — Извинился омега. — Что!? Но если бы ты был в бейсбольной команде в другом универе такого не было бы! Мы учимся вместе! — сказал вихревой спутник Вону. Джихуну больше не нужны были оправдания. — Вону. — Произнес Джихун вместе, прежде чем Вону сделал шаг к омеге, поразившей Сынгвана. — Отнеси его в храм. Вону бросил всего один взгляд на омегу и подчинился, больше ничего не говоря, отпустил того пацана и схватил Сынгвана, который прижимался к нему, и позволил ему унести его, оставляя маленькие капли крови в качестве следа, к счастью, советник была на другой стороне огромного сада, и она не успела добраться туда. Он все еще стоял на коленях на том же месте, вспоминая кровь и разбитый нос Гванни. Ах! Его сердце билось так сильно, что начинало болеть. — Извини, — пробормотал омега. — Я не собирался этого делать, и я не ударил его так сильно, это был просто мяч. Омега ушёл, и Джихун не мог пошевелиться. Он вспомнил о своем разговоре с Хао и держался за амулет, сжимая его в руке. Это было что-то, что должно было сработать, амулет, позволяющий контролировать его чувства, привязывать его к миру и не выводить его из равновесия, это была защита, которую ему дал Джонхан, и совет Минхао. Он должен сработать, он должен каким-то образом успокоить его. Его рука дрожала, и мир кружился, он даже не мог встать. — Уджи. — Он услышал голос Джонхана, а затем почувствовал его руку на своей. — Ты дрожишь. Пойдем с Сынгваном. — Уджи. — Голос Минхао сопровождал голос Джонхана. — Просто пойдем. Он поднял взгляд и обнаружил Минхао и Джонхана. Они не могли этого понять, они не видели, что этот омега намеревался нанести прямой вред Сынгвану. Он по какой-то причине ударил его по лицу, и это было сделано намеренно, а не по ошибке. И этот единственный омега был там, он стоял в полной уверенности, что ему удалось причинить боль парню, которому уже было больно. Ах! Он не знал, в какой момент начал приближаться к мальчику, игнорируя Минхао и Джонхана, в какой-то момент он перестал их слушать. Он просто хотел, чтобы он сказал правду. — Это было сделано намеренно, — сказал он, стоя перед омегой, которого уже окружали другие. Они смотрели на него так, как будто он был совершенно незнакомым человеком. — Ты ударил Сынгвана намеренно. — Уджи... — пробормотал Джонхан. Омега вздохнул. — Я уже сказал, что это был несчастный случай, — сказал мальчик, который отступил бы, если бы не столкнулся со стеной. — Несчастный случай? — Внутри него что-то закипело. Он понял это, когда поднял руку, когда почувствовал вес в правой руке и когда к ней присоединилась левая, он понял их, когда посмотрел на изумленное лицо омеги. Нет, на самом деле он заметил это, когда он ударил с такой силой, что она раскололась. Он так и не выпустил биту. Когда он пришел в себя, то увидел испуганное лицо мальчика, он не услышал крика, только услышал треск биты и сухой удар о стену, к счастью, он не попал в него, но бита раскололась надвое, и одна часть повисла рядом с головой мальчика. Его рука все еще крепко держала предмет, а его запястье удерживала тонкая рука Джонхана. Он снова начал дышать и только тогда отпустил биту. Омега упал на землю, не издав ни звука, а остальные, стоявшие вокруг, отступили. Джихун попытался пошевелиться, но не смог... Он понял, что Минхао держит его. Он начал слышать дыхание Джонхана, а затем и Минхао. Затем он просто упал на землю, забрав с собой двух омег вниз. Несколько минут никто ничего не говорил, не было даже крика или ругани, просто ничего.... Никто ничего не сказал. *** Слова от автора: Бедный Сынгван, они не дают ему покоя. Уфф, пока не появился Джихун, я уже начинала скучать по нему в этой истории. Понравилась ли вам эта глава? Это одна из частей, которую я тоже очень хотела, чтобы она состоялась, я планировала ее довольно давно, хотя она очень короткая <3 *** Слова от переводчика: Джихун молодец и я одобряю его поступок, но надо было эпичненько врезануть тому пацану. 7.2 — Все в порядке, тебе просто нужно отдохнуть. — Даже голос Вернона не мог заглушить боли, когда его снова коснулись носа. — Чем тебя ударили? — Баскетбольным мячом. Ему было стыдно сказать, конечно, его ударили в простой игре, и его нос не переставал кровоточить в течение нескольких минут, его форма выглядела так, как будто ее только что купили в магазине костюмов, а его лицо выглядело изможденным от одного удара, и это было больно. Он не мог нормально дышать, поэтому его рот набирал воздух в легкие, и, что бы ни говорили о его обонянии, оно было мертво. Холодные руки Вернона сделали все возможное, чтобы прикрыть его нос и немного подлечить его. Было смешно, с какой легкостью его нос сломался, и было смешно, что Сынгван не ожидал этого, это произошло с секунды на секунду, и, как будто это было мгновение ока, он мог только широко открыть глаза, чтобы принять удар. Он посмотрел на Вернона и попытался вздохнуть, но не смог из-за носа, и ему стало хуже. Спрятаться в храме и больше никогда не выходить на улицу в этот момент было чудесно. — Человек, который ударил тебя, хорошо прицелился, — сказал Вернон, укладывая вещи обратно в аптечку. — Я не представляю, кто мог бы нанести такой прямой удар. Сынгван выдохнул. — Это была моя ошибка, я должен был это предвидеть. — Он сжал губы. — Мое обоняние — единственное, что у меня есть на данный момент, чтобы помочь парням, если у меня этого не будет, то... — Ты не потеряешь обоняние, и даже если бы это произошло, я сомневаюсь, что твои друзья бросят тебя. — Я знаю. Они не оставят меня в стороне, вот почему я им мешаю, — пробормотал он. — С тех пор, как я приехал, я только и делал, что болел и у меня кружилась голова, и единственное, что я могу сделать, это помочь им контролировать их запахи... единственное, что я мог сделать, теперь я даже не могу этого сделать. Беспокоиться о Уджи и других стало утомительно даже для него, не помогать им и просто стоять посередине, как камень, мешая им двигаться вперед, вызывало у него ужасный привкус во рту. Что еще он мог сделать? Извиниться и отойти в сторону? Сказать им, что он больше не будет им мешать? Они не позволили бы ему это сделать, Уджи не позволил бы. Хотя он был благодарен, он не хотел быть еще одним бременем, которое они несли на буксире. Это было напряженно, ужасно напряженно. Холодная рука Вернона легла ему на щеку, но Сынгван не мог смотреть на него, даже с ним ему было плохо просто видеть его, он чувствовал себя униженным и маленьким в глазах Младшего, как будто он был ничем по сравнению с его спокойным состоянием. Нормально ли было так себя чувствовать? Как будто Вернон находился на высоте трех тысяч метров, откуда Сынгван не мог на него смотреть. Он взял Вернона за руку и отвел её от своего лица. Если бы все было так просто, он бы понял то странное чувство, которое росло внутри него, если бы все было так просто, он посмотрел бы на луну и попросил бы у неё объяснений, он бы попросил её выбрать путь, по которому идти, чего бы это ни стоило, но нет. Луна не разговаривала с ними напрямую, луна общалась с ними в свое время и разными способами, и хотя Сынгван знал это, он не мог не чувствовать к ней жалости. Он больше не смотрел на Вернона, даже когда Бу встал и подошел к двери. Попытка проявить позитивный настрой не сработала, попытка отправить его на Луну тоже не сработала, попытка игнорировать его только навлекла на него еще больше негативных мыслей, так что же делать? Сынгван не мог перестать думать об этом, не мог перестать вспоминать слова своей матери как ложь, как будто людям становится плохо от секунды к секунде, или как будто они всегда были такими, и Сынгван никогда этого не замечал. Ах, может быть, все люди в мире были плохими, включая Сынгвана. Это было не лучшее время для того, чтобы отвлекаться, особенно когда у него болел нос, и не лучшее время для того, чтобы ходить по храму в поисках пути, подниматься по лестнице, не заботясь о том, куда идти. Возможно, Сынгван просто хотел уйти от шума, который производили Вону и Мингю со своим ребёнком, или он хотел отвернуться от Вернона, который последовал за ним по нескольким коридорам, пока он не остановился. Может быть, он просто хотел побыть один. — Если ты продолжишь идти, уставившись в пол, ты упадешь. — Голос Дино заставил его поднять взгляд и повернуться. Он не знал, в какой момент попал в эту пустую комнату с бьющим в окна воздухом, но довольно хорошо узнал ее. Год назад он загадал желание Луне, и Дино заступился за него в этом месте, и, возможно, тот факт, что он снова увидит его там, была шуткой Луны. Сынгван не мог почувствовать его запах, но, увидев его, он понял, что что-то изменилось, что его внешность изменилась. — Почему ты выглядишь больше как альфа? — спросил Сынгван. Дино открыл рот, чтобы ответить, а затем закрыл его. — Я спрашивал уже Луну об этом. Луна никогда не давала прямых ответов, она не отвечала голосом, но Сынгван мог видеть ее высоко даже в середине дня, она появлялась как вспышка и стояла там, глядя на них с высоты храма. Первые несколько минут он хотел заговорить, но каждый звук, который он подносил к носу, начинал причинять боль, и эхо в этом месте было на удивление громким, настолько сильным, что он мог слышать дыхание Дино и каждое его движение. Тем не менее, он был спокоен. — Я не думаю, что она заговорит, — сказал Дино после долгого молчания. — Сколько бы раз мы ни спрашивали её, она не собирается с нами разговаривать. — Так она собирается оставить нас в таком виде? — спросил Сынгван, обнимая свои колени. — Все было бы проще, если бы она заговорила. Дино кивнул. Сынгван посмотрел на него искоса. Дино часами разговаривал с луной, сидел в этом очень холодном месте и стоял в ожидании ответа, он сам рассказал ему, что часами медитировал и чувствовал холодный воздух на своей коже. Сынгван не смог бы сделать это в одиночку, и он сомневался, что кто-то еще в мире сделает это с такой самоотверженностью, как по отношению к Дино. Они оба отчаянно нуждались в ответе, только вопрос был другим. — Я смотрел на тебя, — внезапно сказал Младший. — Удар, нанесенный тебе... он специально был направлен тебе в лицо. — Я тоже это заметил. — Отсюда все видно. Даже слушать не нужно было. — Голос Дино стал более серьезным. — Та женщина попросила его сделать это. Сынгван повернулся, чтобы посмотреть на него, а затем перевел взгляд на гигантский сад, затем нашёл её, консультант весело разговаривала со всеми учениками, в то время как все продолжали пытаться играть. Конечно, он тоже сначала думал об этом, она не хотела, чтобы Сынгван оставался рядом, она всегда отстранялась от него и пыталась скрыть свой неприятный горьковатый запах, но это было почти невозможно, даже с Уджи, аромат луга был почти незаметен, когда они были вместе, но он оставался там, как нежный аромат. — У нее тоже хорошее обоняние, — пробормотал он, глядя прямо на нее. — Но она не может воспринимать Уджи. — Она подходит к нему так близко, как только может. — Заключил Дино. — Я наблюдал за ней отсюда весь день. Она преследует вас. Сынгван выдохнул через рот, не отрывая от нее взгляда. Он был расстроен, на самом деле все шло наперекосяк, и хотя он хотел оставаться позитивным, он не мог, что тогда делать? Если внутри него кипело от ярости из-за нее и всего, через что он проходил. Злиться было нехорошо, не для Сынгвана, но в то время он сосредоточился на этом чувстве и попытался противостоять ему напрямую, если он собирался злиться, то он сосредоточится на том, чтобы использовать это в своих интересах. — Что ты делаешь? — спросил Дино, с удивлением глядя на него. — В этом месте не должно быть никаких ароматов. — Я хочу кое-что проверить, — пробормотал он. Гнев был как точка в небытии. Это чувство постепенно росло внутри него и проявлялось вовне. Советник резко повернулась, и их взгляды встретились. Она могла воспринимать его даже на таком расстоянии, но это было нормально — в конце концов, так действовали феромоны. Послание было ясным; Угроза. Он резко повернулся к Дино и улыбнулся. — Ты когда-нибудь был добычей?***
Руки Минхао дрожали, даже когда он больше не держал Уджи, он был легко сильнее омеги, однако ярость, с которой он собирался напасть на этого ученика, была настолько сильной, что он все еще мог чувствовать, как Уджи ломает биту, если бы Джонхан не остановил его. Если бы его толкнули, на них было бы много крови. И это было неправильно, Минхао много раз дрался раньше, с омегами, бетами и даже альфами, причинял людям физический вред, но никогда не нападал так, как это делал Уджи. Уджи смог бы убить эту омегу одним ударом, и Минхао ничего не мог с собой поделать, именно Джонхан взял силу Уджи и направил ее так, чтобы он ударил в стену, потому что Минхао искренне верил, что он способен его остановить. Это была не сила, свойственная омеге, и даже не свойственная человеку, это было что-то еще, что начинало сильно пугать его, что-то неконтролируемое, что даже выводило его из равновесия. Он поднял взгляд, когда дверь кабинета открылась и через пару шагов раздались шаги, он увидел как раз тот момент, когда тот самый омега, который ударил Сынгвана, вышел оттуда с опущенной головой и недовольной гримасой, а затем увидел, что Уджи остался там, сидя и уставившись в пол. Ему стало жаль его, он выглядел маленьким и встревоженным, совершенно не таким, каким она видела его несколько мгновений назад. Дверь закрылась. — С вами все в порядке? — Голос Сокмина заставил его осознать, что он не один, Джонхан все еще рядом с ним. — Вам не нужно беспокоиться о своем друге, он не умер, но вред был, поэтому я сомневаюсь, что универ захочет сделать этот предмет более масштабным, чем он есть на самом деле. — У нас все хорошо. — Ответил заметно обеспокоенный Джонхан. Затем он вздохнул. Сокмин улыбнулся им обоим и по какой-то причине покинул это место, возможно, потому, что понял тон Джонхана или его выражение лица, будто он не хочет ни с кем разговаривать. Ах, это было бы лучше слышно в Вону. Что бы он сказал в такие моменты? Джонхан посмотрел на него с тем же выражением, с которым он смотрел все это время. Он хотел сменить место на Вону и пойти с Сынгваном, это было лучше, чем иметь дело с этими двумя. — Тебе не кажется, что это чересчур как-то? — спросил Джонхан. — Уджи чуть не проломил голову этому парню. Даже если Сынгвану сломали нос... он не должен так себя вести. — И почему Сынгвану сломали нос? Конечно, это было сделано специально, но почему? Я знаю, что консультант как-то связана с этим, но я не знаю, почему она пыталась преследовать Сынгвана из-за его горького запаха? Какое это имеет отношение к нам? И почему она притворилась, что ничего не видела? Она была так внимательна к нам, что непостижимо, почему она не сунула свой нос между нами, когда Уджи чуть не проломил голову этой омеге. Чего-то подобного следовало ожидать? Я не понимаю... это действительно слишком. Джонхан посмотрел ему в лицо и ждал ответа, которого у Минхао не было. Он взял его за руку и потащил в коридор возле балкона, где усадил рядом с растениями и начал глубоко дышать, как будто медитируя, затем взял его за плечи. — Не целуй меня. — Предупредил он из-за близости. — Я боюсь твоего парня. — Уточнил он. — Давай разберемся. — Пробормотал Джонхан. — Консультант вызвала эту проблему. Я знаю, я в этом уверен, отсюда и сломанный нос Сынгвана и крах Уджи, но она не вызвала беспокойства из-за подавителя, это уже часть универа. Смерть Джуна также является частью универа. А фальшивый Джису... он не вписывается в это всё, он отдельный. — Консультант является частью универа. — Напомнил Минхао. — Да, но она ведет себя отстраненно, я сомневаюсь, что она причастна к смерти Джуна. — Предположительно. — Предполагаемая смерть Джуна. Итак, мы знаем, что универ пытается заставить Джуна замолчать, и они продолжают свою незаконную деятельность, но их за что-то задерживают, они не забрали никаких омег по обмену и, похоже, не собираются этого делать, они продолжают позволять консультанту втягивать нас в глупые занятия. Что-то их сдерживает. — Эй, вы двое... не слишком ли вы близко друг к другу? — Женский голос внезапно заставил их разойтись. Она была в полицейской униформе. — Что вы делали? Ах, университет Пледис останавливал все только из-за присутствия двух полицейских... или из-за чего-то еще. Он почувствовал, как Джонхан отодвинулся, и увидел его, когда он встал, он тоже встал и столкнулся с бетой. — Мы разговаривали. — Поспешил сказать Минхао. — Хорошо! — Сказала она с фальшивым волнением, а затем сделала неловкое лицо. Очевидно, она не привыкла быть милой. — Тогда поговорите со мной. — Нет, — сказал он, не задумываясь, хотя Джонхан смягчился. — Вы, ребята, второкурсники, верно? Те, кто в первых рядах, находятся в своих комнатах? — Они пожали плечами, потому что не поняли её. Бета вздохнула, скривив губы. — В прошлом году ваш префект пропал без вести, вы должны были связаться с нами, но с вами никто не разговаривал, верно? — они кивнули. — Что вы о нем знали? Пригодится может что угодно. Они были там, чтобы расследовать исчезновение альфы. Независимо от причины, пока они были там, универ Пледис не мог свободно перемещаться. Это были хорошие новости. — В прошлом году его нашли со студентом, — резко сказал Джонхан, и Минхао резко повернулся. Он хотел сказать Джонхану, что да, что это был именно Минхао. Каково было предательство? — Ходили слухи, мы все боялись, что он... зашел так далеко, что избил учеников. Его не очень любили. — Понятно... — пробормотала бета. Минхао взял Джонхана за руку и крепко сжал ее. Затем омега с улыбкой посмотрел на него. Прежде чем женщина смогла задать еще один вопрос, ее партнер несколько раз позвонил ей, и ей пришлось уйти, дав им указание подождать ее, это был идеальный момент для Минхао, чтобы схватить Джонхана за волосы и притянуть его ближе, чтобы прошептать. У него даже не было времени спросить. — Если они будут держать универ Пледис подальше, я хочу, чтобы она была рядом, — сказал Джонхан с легкой улыбкой. — Я не позволю забрать тебя или кого-либо еще, поэтому, если они будут следить за нами, Пледис не сможет нас тронуть, даже если они захотят забрать нас для "обмена". Они не позволят. Хорошая мысль. — Было бы лучше, если бы мы не имели к этому никакого отношения, — пробормотал он сквозь зубы. — Разве ты не помнишь? Джонхан нервно засмеялся. — Поподробнее. — Деталь, которая приведет нас к... — Поверь мне. — Он отпустил его. — Я знаю, что совершал сомнительные поступки, но на этот раз поверь мне. Я больше не буду пытаться причинить тебе боль... Ни в коем случае. Минхао вздохнул. Искренность Джонхана всегда нужно было рассматривать под увеличительным стеклом, но каким-то образом он всегда принимал ее. После этого на его лице появилась приятная улыбка, и Минхао просто смирился. *** Слова от автора: Примечание Сынгвана. Джун пахнет свежим хлебом, рядом с ним очень приятно находиться, но я чувствую голод. Даже у бет есть феромоны, разве это не удивительно? Примечание Джонхана. Сердце Уджи всегда бьется сильнее и быстрее, когда я ложусь к нему на грудь, но он всегда старается выглядеть так, как будто ничего не происходит. Он действительно милый. Примечание Вону. Однажды они пытались соединить меня с альфа-женщиной. Она пыталась соблазнить мою маму. Альфы предпочитают партнеров-женщин. Эти записки от мальчиков — небольшой подарок, чтобы вернуть сюжету пунктуальность. 20 января 2021 г. *** Слова от переводчика: Что же дальше будет? Надеюсь никого из главных героев не убьют... А то дошло дело, что Сынгвану уже в нос специально попали... Надеюсь, что полиция сможет спасти парней от университета.