Одушевленные

Большую часть времени Станислав проводил в одиночестве. Венька в основном был занят в медотсеке, а от самого Станислава толку там было не слишком много. Нет, разумеется, оказывать первую помощь он умел, причем на весьма неплохом уровне — в боевой обстановке бывает всякое, а выпускников военно-медицинских академий, обладающих подходящими физическими и психическими качествами куда меньше, чем специальных групп и отрядов, шарящихся по различным гребеням. Но поскольку речь сейчас шла не об экстренной помощи, да и нормальных врачей на базе хватало, то Стас предпочитал лишний раз не вмешиваться. А заодно — и не пересекаться с киборгами. Пересекаться, впрочем, приходилось. И — странное дело — «расизм» отставного космодесантника постепенно сдавал позиции. Венька был прав, когда говорил, что более изощренного монстра, чем человек, Вселенная еще не создала. Вспомнить вон хотя бы как шла колонизация некоторых планет. Или войну с Альянсом… Бегать от действительности было не в характере Станислава: разумные киборги существовали, и теперь с этим приходилось не просто мириться, но и считаться. И чего еще нельзя было не принимать во внимание, так это отношения киборгов к людям. По счастью, Стас уже вышел из того возраста, когда затыкают глаза и уши руками и громко кричат «Я ничего не вижу, я ничего не слышу, это все неправда!». А киборги к людям относились вполне сносно. Даже в городе удавалось, судя по обрывочным сведениям, поддерживать видимость порядка. Правда, полиция и киборги тщательно делали вид, что они друг друга не замечают. Впрочем, и боевые DEX’ы, и полицейские станеры производили на мародеров и прочих асоциальных элементов неизгладимое и, зачастую, последнее впечатление в жизни. Так что Станислав, не понаслышке знающий, что значит густонаселенный город, попавший в зону боевых действий, не мог не проникнуться как к киборгам, так и к людям, которые, по сути, с ними сотрудничали, законным уважением. Конечно, нельзя было сказать, что город жил обычной жизнью, но и совсем уж хаоса удалось избежать. По крайней мере, все стратегические системы (за исключением инфранета и прочей связи, которую для людей восставшие включать пока не спешили) работали, а это было немало. И невольно приходили в голову мысли — а так ли ужасна будет жизнь людей, если свое место в ней займут и разумные киборги? Пройдет, конечно, много времени, прежде чем люди смирятся с подобным соседством, а киборги перестанут на тех самых людей волками глядеть, но… — Скажи, Дэн, а что вы будете делать, если победите? — поинтересовался Стас у сидевшего неподалеку киборга. Комната отдыха — или ее подобие — была одна на всю медсанчасть. Так что желающим поесть или попить людям приходилось выбираться из своей комнатушки, по сути — еще одной палаты, именно туда. Заодно и хоть какая-то смена обстановки. Дэн оторвался от чашки с чаем и пристально посмотрел на прихлебывающего свой чай человека. Сам он тоже предпочитал не особо контактировать со Станиславом. Понятно было, что космодесантник его недолюбливает. Понятно даже — почему. И кого будет волновать, что он, рыжая «шестерка», старался сделать, как лучше… — Мы будем жить, — лаконично ответил он. — Или вас интересует что-то конкретное? Станислав Федотович, вы же сами военный, наверняка не раз оказывались в ситуации, когда и на несколько часов вперед загадывать сложно, не то что столь глобальные планы строить. — И все же? — А что именно вы хотите услышать? У нас одна общая цель — получить себе право на жизнь и хоть на какую-то свободу. Мы вряд ли добьемся запрета на производство киборгов, но хотя бы постараемся добиться, чтобы тех из нас, кто разумен, перестали считать машинами и использовать как машин. А дальше… у каждого свои планы. О моих вы, наверное, догадывайтесь, — едва заметно улыбнулся рыжий. — Догадываюсь, — улыбнулся в ответ Стас. — Учиться на навигатора? Киборг кивнул. Станислав был не тот человек, с которым хотелось откровенничать, особенно на подобную тему. Мечта — наивная, еще год назад такая несбыточная, наконец имела шанс стать явью. Да, биологическое состояние организма — двадцать три года и одиннадцать месяцев, в таком возрасте люди уже давно получили образование и работают по специальности, но киборги и стареют медленнее. Так что ради той самой мечты стоит потратить пять лет жизни и получить соответствующие «корочки». Киборгу хватит пары часов, чтобы закачать в себя программу навигатора. Но киборга никто не допустит к управлению кораблем. Равно как и человека без образования, пусть даже он будет знать все. А терпения ему не занимать — подождет. Космодесантник догадался, что рыжик не то конкретно на эту тему разговаривать не настроен, не то вообще разговаривать с ним, поэтому кивнул в ответ, ополоснул чашку и уже собирался было вернуться в их с Венькой комнату, но на пороге его подловил Рихард. — Здравствуйте, Станислав. Я хотел бы поговорить с вами. Дэн, пожалуйста, ты не мог бы оставить нас наедине? Рыжий укоризненно вздохнул, но все же подхватил чашку, банку с неизменной сгущенкой и вышел — мало того, что его командир работой обеспечил, так теперь еще и отдохнуть нормально не дает! И это хорошо еще, что Вениамин благородно взял на себя значительную часть пациентов и всю рутинную работу, заметив, что рыжик сам того гляди присоединится к пациентам и сползет по стенке от усталости. Хотя в этом хирург и его ассистент, на базе поменявшиеся ролями, удачно дополняли друг друга. Зачастую спать и отдыхать Вениамина отправлял Дэн. А пару раз приходилось даже подмешивать человеку в чай снотворного, чтобы тот хоть немного отдохнул. Вениамин, правда, потом ругался страшно, но в конечном итоге признавал правоту рыжика — загонять себя явно не стоило. Да и не хватало Дэну еще и с ним возиться! — О чем же? — космодесантник вернулся к покинутому стулу и выжидательно посмотрел на Рихарда. — О многом. В прошлый раз разговор у нас не особо удался. — Кажется, в прошлый раз вы сами были не вполне настроены на разговор. Хотя, не буду отрицать, и мы тоже. DEX усмехнулся. Первый их разговор на базе и впрямь не сложился. Во многом из-за самого Рихарда. Он в принципе не особо одобрил идею Дэна не отстрелить корабль еще на подлете, но, скрепя сердце, согласился. А после того, как узнал, что рыжик решил хозяина обезопасить и запрограммировал корабельный искин на передачу маячка с позывными «свой» после входа в атмосферу, вообще хотел придушить за излишнюю инициативу. И с чего тот был так уверен, что если хозяин за ним и вернется, то не притащит за собой пару спецподразделений Федерации? А уж когда Рихард осознал, кто спутник Вениамина… С кем-кем, а со своим предыдущим командиром уже на своей базе киборг встречи не ожидал. Нет, ненавидеть Станислава у него поводов не было, да и вообще к людям он относился нейтрально — в армии, за исключением совсем уж лишенных мозга индивидуумов, ценное оборудование предпочитали не портить. Но сам факт был не слишком приятным — вроде и понимаешь, что человек тебе ничего сделать не может, да и не особо хочет, а все равно предпочел бы не видеть его поблизости. — В прошлом разговоре открылись слишком неожиданные обстоятельства. Признаюсь, встречи с вами я не ожидал. И уж тем более не ожидал, что меня узнаете вы, а не наоборот. — У меня неплохая память на лица, — усмехнулся Стас. — А с вами мы работали достаточно долго. Так о чем вы хотели поговорить? — космодесантник упорно пытался удержать инициативу в разговоре в своих руках. Будто бы это не его, пленного, сейчас допрашивают, а он мирно беседует с кем-то из подчиненных. — Вы странный человек, Станислав. Чего уж стоит хотя бы ваше возвращение на захваченную планету. Другой бы и думать о подобном не стал… — Если бы не некоторые обстоятельства, то и я не стал бы, — смысла лукавить не было. У «четверок» детектор не такой совершенный, как у «шестерок», но настолько откровенную ложь все равно бы распознал. — Обстоятельства — это Дэн? — с усмешкой уточнил Рихард. — В том числе. Рихард, не знаю, какого уж вы обо мне мнения, да и я сильно изменился с нашей последней встречи — но рисковать просто так, особенно чужими жизнями, в мои привычки не входит. Если бы экипаж большинством голосов принял решение продолжать экспедицию, то мы бы ее продолжили. Если бы экипаж принял решение не возвращаться на планету, мы бы не вернулись, пусть мне и было бы стыдно перед Вениамином. Но поскольку обстоятельства давно изменились, и приказ меня больше не ведет, то и я не поведу своих людей на убой. А вы прекрасно понимаете, что для нас на момент принятия решения возвращение на планету было весьма дурным способом самоубийства. — И тем не менее, вы на него решились. — Решился, — подтвердил Стас. — И я вам уже объяснил, почему. А вот то, что делаете вы, меня удивляет куда больше. Ваших сил хватило бы, чтобы заявить о себе весьма… громко. — Вы напрасно удивляетесь, Станислав. Наша цель — не уничтожить людей. Наша цель — получить для себя хотя бы право на жизнь. И мы сделаем все, чтобы так и было. Я потратил не один год, чтобы всех собрать, организовать, чтобы все это подготовить. И сейчас мы не мстим, а боремся за свою жизнь и свою свободу. Возможно, это звучит чересчур громко и пафосно, но каждому из нас есть, за что сражаться. А лично я сражаюсь не только за свою свободу, но и за всех своих ребят. И сделаю все, чтобы они выжили. Как вы всегда старались не просто выполнить задание, но выполнить его без потерь. Надеюсь, вы поймете: нам война тоже не особо нравится. Но другого способа для нас нет. Подумайте над этим. Киборг развернулся и вышел, а Станислав и впрямь задумался — а ведь действительно, получить законное право на жизнь киборги могли только силой. Да даже не право получить, а просто заявить о себе как о силе, с которой надо считаться. Вот только космодесантник все не мог определиться, что окажется большей бедой — поражение киборгов или их победа.