Муза для композитора

Небольшая закусочная в центральной части Сеула наполнена звонкими голосами посетителей, что и неудивительно в самый разгар выходного дня. Юни, в компании трёх подруг, расположилась за одним из столиков около светлого окна, открывающего вид на высокие серые дома, увешанные рекламными вывесками. Заказав четыре порции рамёна и одну бутылочку макколли на всех, девушки принялись обсуждать всё на свете, начиная тем, какую новую косметику они приобрели по скидкам, заканчивая разговором о недавно просмотренных дорамах. — Кстати, Юни, мы же так и не спросили тебя, как всё прошло? — разорвав упаковку с деревянными палочками, произносит Наён – самая старшая в компании подружек, — уже неделя прошла, как ты вернулась из Парижа. Судя по тому, что ты всё ещё жива, ведьма Хэсу тебя не убила. — Почему сразу «ведьма»? — удивлённо интересуется Пак, делая глоток принесённого официанткой напитка, — и почему она должна меня убить? — А она что, разве душка? — тихо хихикая, подключается к разговору миловидная блондинка по имени Исыль, ловко подхватывая палочками горячую лапшу. — По-моему, все в вашем издательстве говорят, что она стерва. А тебя убить за не понравившиеся ей снимки, уж прости, труда особого не нужно. — Ну... за размазанные кадры, меня, конечно, никто по головке не погладил, но и не отправил на тот свет, как видите, — девушка лишь пожимает острыми плечами, прежде чем накинуться на тарелку с рамёном. — Всё хорошо, она просто поставила меня в ассистентки к сонбэ Чону, — с набитым ртом бубнит Юни, чательно пережёвывая горячую пищу. —  Протираю объективы там, помогаю с освещением. Работка не пыльная. — Да кому это вообще интересно? — взмахивает руками девушка с коротким чёрным каре, — мне, если быть честной, и про Париж то слушать не хочется. Ты лучше расскажи, какого это, сидеть в одной машине с самим Мином Юнги, а потом ещё и фотографировать его весь вечер? Буквально по щелчку бледные щёки Юни налились розовой краской, а ореховые глаза заблестели, становясь похожими на мерцающие звёзды. Сделав очередной глоток макколли, девушка смущённо улыбнулась, пряча глаза в пол. Подруги обменялись многозначительными взглядами. — Ну что ты делаешь, Нари? — Наён несильно стукнула подругу по макушке, не скрывая беззлобного смеха, — ты её засмущала! Подружки одновременно рассмеялись, глядя на скрутившуюся Юни, приглаживающую свои пышные волосы тонкими пальцами. Закинув в рот кусочек жареной говядины, девушка всё-таки поднимает глаза вверх. Не переставая мило улыбаться, произносит: — Он ничего. Девушки в раз заохали и захохотали на всё заведение, ловя на себе взгляды окружающих. — Да он же самый сексуальный мужчина из всех знаменитостей! — смачно хрюкнув, заметила Исыль, возвышая деревянную палочку к потолку, наверное, тем самым показывая всю описываемую величественность музыкального композитора. — Он ни просто «ничего», дурёха! Он гений! Гений с шикарным голосом и телом! — девушка негромко прыснула, хватаясь за края полу-опусташённой тарелки, чтобы влить в себя остывший куриный бульон. — На твоём месте хотела бы побывать любая девушка! — Нет-нет, — отрицательно машет коротким пальцем Нари, уже начиная знатно хмелеть от алкоголя. — Любая девушка хотела бы побывать на месте Хэсу, но никак не Юни. Она его жена, которая имеет от него ребёнка. Это другой уровень. Побыть один вечер его личным фотографом — показатель абсолютного ничего. Юни впивается короткими ногтями в свои ладони, искренне надеясь, что её вмиг сменившиеся эмоции не было никому заметно. Она всеми силами старается подавить желание разболтать подругам все подробности того волшебного вечера, когда она была просто уверена, что между ней и Юнги пронеслась яркая искра, озарившая сердца обоих. Юни видела глаза продюсера и его плохо скрываемый интерес в её сторону, но девушка не до конца уверена, права ли она на этот счёт, ведь всё неправильно понять намного легче, нежели уловить истину. А, с другой стороны, будь это и действительно интерес со стороны мужчины, это всё равно ничего не меняет. Он женат. На этом можно поставить точку. — Может, хватит уже болтать о парнях? — теребя рукова нежно-розового свитера, интересуется Юни, окидывая каждую из подруг быстрым взглядом. — Предлагаю прогулять мой гонорар в караоке, что думаете? — На это мы всегда согласны! — в один голос весело кричат девушки, в очередной раз обращая на себя внимание посетителей небольшого кафе.

***

Юнги буквально целыми днями пропадает в серых стенах своей студии. Даже когда возвращается домой, то всё равно бежит к себе в кабинет, запираясь на все замки, лишь бы его никто не посмел побеспокоить. Поначалу выходило всё более чем хорошо: продюсер успел выполнить такой объем работы, с которым порой не может справиться и за три месяца, а тут прошла всего лишь неделя. Команда положительно отреагировала на желание выпустить новый альбом, обещая полную поддержку во всём, начиная поиском артистов, заканчивая финансированием. Юнги писал строчки к песням с полным осознаванием того, что пишет это не для собственного исполнения, а для других певцов, которые преподнесут его мысли своим голосом через пение. Несколько песен он явно представлял в своей голове в исполнении Чон Чонгука — недавно ставшего мега популярным самостоятельным певцом не только в пределах Кореи, но и всего мира. Одна песня будет предназначаться для Айю — коллеги и просто давней подруги; несколько других — для ещё некоторых артистов, но Юнги пока что не придумал, для каких именно. В голове была полная картина желаемого, но для идеала не хватало только чего-то одного. ...точнее, кого-то... — Боже, Мин, знай, я убью тебя, если ты скажешь, что позвал меня из-за какой-то фигни! — громкий голос Чимина слышится ещё далеко от раскрытых дверей студии. Пак заходит в небольшую комнату с надписью на серой двери: «Genius lab» с шумным руганием себе под нос. Юнги устало смеётся, глядя на приехавшего по его первому зову друга, который, кажется, даже не переодел свои пижамные штаны. — Что за хуйня у тебя на ногах? — интересуется Юнги, разглядывая ярко-красные чиминовы штаны в чёрную клетку. — Тебя это, блять, интересует? — плюхаясь на «трон» — чёрное кресло Юнги, спрашивает Пак, скидывая с плеч потёртую джинсовку, — а не то, что ты мне позвонил со словами: «Приезжай скорее. Студия горит, нужно помочь собрать все ценности»? — Чимин стреляет недовольным взглядом в сторону сидящего на сером диванчике друга, расслабленно попивающего кофе. — Ты невыносим... Юнги всё никак не может перестать устало улыбаться, уж больного его забавляет реакция приятеля. С Чимином они познакомились в самом начале их карьеры. Старший, как и хотел, продолжил писать музыку, а младший, как и планировал, продолжил заниматься пением, радуя своим голосом миллионы зрителей по всей огромной планете. Слава становилась больше, дружба становилась крепче. Пожалуй, Юнги может обратиться только к Чимину в те моменты, когда ему действительно необходима помощь. — Я просто не придумал ничего другого, прости. Так быстро по любому другому поводу ты бы не приехал. — Верно мыслишь, — хмыкает Пак, дотягиваясь до недопитого другом стаканчика с кофе. — У меня к тебе просьба. — Не удивлен. — Выслушай, а потом уже решай, посылать меня нахуй или нет, — Юнги набирает в лёгкие побольше воздуха, собираясь с мыслями. Выжидающий взгляд Чимина заставляет мужчину начать заметно нервничать, хотя, казалось, Пак является последним человеком, перед кем он будет чего-либо стесняться. — В общем... мне нужно помочь найти одного человека. — Так... — протягивает парень, ставя локти на свои колени, — мне начинать беспокоиться? — Блять, нет! — Шумно выдыхает Юнги, зарываясь пальцами в свои отросшие чёрные волосы. — Пак Юни, она работает в агентстве Хэсу. Помоги достать хотя-бы её номер или почту. — Почему бы тебе не попросить тогда Хэсу об этом? — недоуменно спрашивает Чимин, пока в его голову не закрадывается пугающая мысль, вынуждающая широко раскрыть рот от охватившего шока. — Погоди-погоди... только не говори, что ты изменя... — Нет, Чимин, не изменяю, — моментально отрезает Юнги, взъерошивая чёрную чёлку, — ты знаешь её, с такой женой мне и думать об этом опасно. — Что верно то верно, — соглашается знаменитость, крутясь на мягком «королевском» кресле. — Тогда зачем она тебе? И почему, как я понял, об этом не должна знать Хэсу? — Она всё равно узнает, но мне хочется как минимум оттянуть этот момент. — Юнги задумчиво ковыряет заусеницу на указательном пальце, собирая в голове все свои мысли. — Эта девушка просто хочет стать певицей, а я слышал её голос, он у неё действительно хороший. Мне кажется, что она бы идеально вписалась в концепцию моего альбома, исполнив если не целиком всю песню, то хоть поучаствовав в бэк-вокале. Чимин на всё вышесказанное протянул лишь длинное «о», расставив широко ноги. Юнги, делая взгляд кота из Шрека, умоляюще сверлил друга взглядом, вытянув нижнюю губу, что явно давило на Пака, ведь это было просто-напросто против правил! — Меня Хэсу прикончит. — Я прикрою. — Почему сам этим не занимаешься? — У меня работа. — Пф... — закатывает глаза Чимин, — а я будто бездельный. — Дам тебе погонять на своём байке. — Он у тебя и так пылится, приличный семьянин! — звонко цокает парень, поправляя пальцами ворот футболки. — Но я согласен, ведь что не сделаешь ради друзей?