Тайна Безмолвного Леса. Легенда о Восставшем

В конце недели, как и было запланировано, Фелисити, Оскар и Крис пошли к домику Макалистер. Крис был впервые в этой части Безмолвного Леса, но шёл уверенно, не угодив в трясину небольшого болотца прямо возле жилища трёх сестёр. На этот раз Бьянки дома не оказалось. Беатрис отперла им сама, снова укутанная вся в шаль, ещё более плотно, чем во вторник. Ведьма уже собрала всё необходимое для ритуала в холщовый мешок. По словам Фелисити им не должно было потребоваться многого: остроконечный кристалл кварца, семь свечей из фиолетового воска на основе живокости и гелеборуса и благовония оперкýлума и можжевельника. Оскар, конечно, заранее предупредил сестру о «ремонтных работах» дома. Та усмехнулась и никак не показала, но, безусловно обрадовалась новости, хоть и не особо доверяла ведьмам. — Вот и хорошо. Будем считать это подарком, приуроченным к моему дню рождения. Безусловно, Готика понимала, что терять ей уже нечего и хуже останкам быть не может. Если только ведьмы случайно не наложат ещё и проклятье сверху. — Фелисити, начерти этим кристаллом магический круг вокруг дома, отступая около метра от стен со всех сторон. И постарайся, чтобы он был ровным. Ведьмочка довольно ухмыльнулась и, не уходя со своей позиции, подняла кристалл в воздух. А дальше лишь управляя им с помощью своей руки очертила дом почти идеальным кругом. — Прекрасно! Теперь каждый из вас возьмёт по три свечи. А я возьму четыре. Крис слегка замялся, отсчитывая три свечи. Фелисити, не глядя, притянула к себе необходимое количество, а вот колдуну пришлось затратить на это чуть больше времени. Беатрис лишь фыркнула. — Теперь расставьте эти свечи, как если бы вам пришлось рисовать семиконечную звезду: каждая свечка будет на верхушке луча. С этим заданием дети тоже справились, просто перемещая свечки руками по воздуху. Затем Беатрис попросила волшебников зажечь палочки благовоний, а сама опять взяла в руки кристалл кварца. Ведьма закрыла глаза и, что-то нашёптывая себе под нос, нарисовала круг поменьше в воздухе. — Что она делает? — спросила Фелисити. Она не заметила, что произнесла мысли вслух. Крис чуть наклонился к ней и прошептал: — Это визуализация. Сейчас увидишь. Так и произошло. Словно золотая завеса поднялась от нарисованного на земле круга, окутав дом со всех сторон стеной. Там, где находились свечи, эта завеса светилась чуть больше. — А что она шепчет? Можешь расслышать? Крис напрягся, кивнул. — Могу, но не понимаю языка. — Фиванский, — выдохнула Фелисити, догадавшись. — Она доработала мой ритуал древней магией. Оскар мог лишь стоять в стороне у ели и открывать рот от всего увиденного. Когда Беатрис закончила и открыла глаза, она тут же метнулась к волшебникам и выдала каждому по ритуальному ножу. — Этим ножом нужно запечатать круг. Чтобы энергия не вышла. Знаете, как это делать? Фелисити было стыдно признаться, но она не знала. Ведьмочка всегда думала, что запечатывать нужно только угловатые поля, как этому их научил ещё Бизер на первом курсе. О том, чтобы запечатывать круг, девушка услышала впервые. — Я знаю, — сказал Крис. — Нужно с каждой стороны света нарисовать в воздухе по пентаграмме. Движения должны быть хлёсткими. Начинаем с севера. — Теперь я вижу, почему ты позвала на помощь именно этого молодого человека, — кивнула Беатрис. — Только вот… я не знаю, где север. — Прямо по курсу, Крис. Фелисити хлопнула его по плечу и повела за собой. — Вставай на восток. О, нет, Крис, восток не слева, а справа. Ты что, в начальной школе не учился? Ах, да… Ведьмочка резво замахала ритуальным ножом по воздуху так, что даже был слышен свист. Крис повторил за ней движения. Пока он выполнял своё поручение, Фелисити переместилась в южную часть магического круга. В завершение Крис прочертил пентаграмму, обращённую на запад. — Теперь встанем же, окружив хижину треугольником и представим, что руки наши связывают длинные, тонкие нити. Повторяйте за мной: «Omnibus-consumens ignis destructa domus… — Omnibus-consumens ignis destructa domus, — произнесли Крис и Фелисити, закрыв глаза. — …sed dicam, bona iterum. — …sed dicam, bona iterum. — …ego dispergam in tenebris et vocant miraculum! — …ego dispergam in tenebris et vocant miraculum! От магической стены к обгорелым останкам начали протягиваться золотые нити и опутывать дом, словно в кокон. Мгновение, и всё разрушенное здание оказалось скрыто от глаз волшебников. Теперь оно походило на большой светящийся клубок шерсти. Вокруг тоже явно что-то происходило. Налетел поток ветра, погасив свечи, каждую по очереди, в той последовательности, в какой маги зажигали их. Беатрис зашептала что-то, и весь ветер словно сконцентрировался вокруг ведьмы. Полы её бордового платья-плаща развевались, так что теперь наряд её напоминал мантию или даже большие крылья. Казалось, ведьма сейчас поднимется в воздух и улетит. Точно так же, как всё началось, так же и стихло. Беатрис под изумлёнными взглядами троих степенно прошлась к тлевшим благовониям и погасила палочки. — Невероятно, — прошептала Фелисити, словно боясь развеять увиденный образ. — У нас получилось! Если честно, я не до конца верила в успех. Дом выглядел так, словно его только что возвели. Даже новее, чем он был до пожара, новее лет на сто, а может и больше. Ребятам показалось, что он даже блестит от свежего лака или краски. — Ё-моё! Оскар схватился за голову, потом за сердце, медленно подошёл к дому и дотронулся до стены, сперва робко, а потом даже погладив несколько брёвен, словно желая убедиться в том, что это не мираж. — О-чу-меть! У меня нет слов, — он развернулся к волшебникам. — Как вы это сделали? — Ловкость рук и щепотка магии, — подмигнула Фелисити. Крис скромно пожал плечами и слегка отвернулся. Парень не хотел, чтобы все видели, как его лицо заливает краской. Он не ожидал, что у него получится выполнить такой ритуал, пусть и не показывал вида. Одна лишь Беатрис сохраняла невозмутимый вид. Мановением руки собрала огарки свечей и притянула кварцевый кристалл, который всё ещё был в руках Фелисити. — Итак, думаю, вы, мальчики можете быть свободны. А с тобой, Фелисити, нам нужно кое-о-чём поговорить. — А мы не против, — среагировал Оскар. — Крис, ты же до этого никогда не был у меня дома? — Оборотень преспокойно вытащил ключ (даже он восстановился!) из-под коврика на крыльце и отпер дверь, приглашая волшебника внутрь. — Ну, сейчас самое время это исправить.

***

— Итак, ты утверждаешь, будто я твоя пра-пра-пра-прабабушка, — Беатрис отпила чай и, заметив, что тот слегка подостыл, маленьким пламенем на кончике пальце нагрела дно фарфоровой чашки. — Мне об этом сказал Оскар. — А ты ему веришь? — Ну-у-у... он сказал, что вы вышли замуж за некого Макдуфа. И он, возможно, мой родственник. По крайней мере, я не знаю больше никакой семьи с такой фамилией. — Я тоже не знаю много Макдуфов. И по крайней мере двенадцать из тех, кого я знала – мои дальние родственники. Беатрис отставила чашку и задумчиво посмотрела в деревянную стену, покрытую пожелтевшими от времени обоями. Казалось, её захлестнули воспоминания. Фелисити не стала перебивать. — Конечно, женитьба на Алане Макдуфе была ошибкой. Это я, к сожалению, уже поняла сильно позже. Когда он начал неуёмно пить. Тогда у меня уже родился сын, Имхер. Способный мальчик, но совершенно непохожий на меня. Ни характером, ни образом жизни. И как бы я его не любила, когда пришло время, он ушёл из дома. Вернулся к истокам, уехав в Шотландию. Поначалу мы поддерживали связь письмами, потом телеграфами и маговерсами. — Маговерсами? — Ох уж это современное поколение с планшетами, портаблями и чёрт знает, чем ещё. Маговерс, наверное, можно отнести к аналогам мобильного телефона, но работающим на магии. Сейчас уже они имеют историческое значение. — Понятно. — Так вот, поначалу мы ещё общались, а потом он женился, и больше я о нём не слышала. С Аланом мы развелись, и я вернула девичью фамилию. Он умер, потом умер мой сын, мой внук и мой правнук. И так далее и тому подобное. А виной тому шотландский виски и ром. — Мне неловко спрашивать, но могла ли ты знать моего отца? — Сильвер. Он вернулся в Андеадлинг. Мы даже пару раз разговаривали. Из всей моих дальних родственников решил делать военную карьеру. Записался добровольцем в Андеадлингскую армию. Тогда времена были неспокойные. Но в части у него появился товарищ, который убедил его в том, что сражаться на стороне Дельты невыгодно. Убедил его лететь с ним на Хандроз и склонить колено перед царём Ланкастером. А потом его след пропал. Я не слышала ни о нём, ни от него уже лет, наверное… пятнадцать, думаю. — Чёрт, — не удержалась Фелисити. — Если ты и вправду его дочь, то ты первая девочка за семь поколений после меня. — Как же тот волшебник смог убедить отца перейти на сторону врага? — Слабовольные мужчины эти Макдуфы. Я не слишком хорошо знала Сильвера, чтобы утверждать наверняка, но, знаешь, люди военные вообще небольшого ума, уж поверь мне. Переубедить их в чём-либо, как пальцами щёлкнуть. К тому же Макгроу был менталом, насколько я поняла. — Тот товарищ отца – Макгроу? Теперь у Фелисити начали складываться кусочки пазла воедино. Когда господин Макгроу, их бывший учитель по естественным наукам на третьем курсе, хотел, чтобы она стучала на Феникса в обмен на информацию об отце, то это было лишь потому, что Стáнислав работал на царя, а тому, в свою очередь, зачем-то нужен был Феникс. А информация о Сильвере Макдуфе представляла для Фелисити на тот момент наибольшую ценность. А кто ещё мог лучше знать его как не боевой товарищ на войне? — Чёрт, я даже не знаю, жив ли он теперь. — Я знаю, что Макгроу жив. — Жив? Но как же… по телевизору… — Знаешь, я не смотрю телевизор. Но прочитала в газете. И сперва подумала, что это инсценировка, особенно, когда узнала, кто будущая невеста царя. Макгроу же любовник Нэнси. Очередной, — фыркнула ведьма. — А вы… знали её лично? — Я знала их всех. С Читерном работала в своё время в Научном Институте, пока тот не съехал с катушек и не начал гнаться за недостижимым. Макгроу тоже был с нами в команде. Мы разрабатывали новые лекарственные эликсиры, работали на современные фармакологические компании. Знаешь, отчасти я чувствую себя виноватой, что так получилось. Это я внушила Эстебану, что он способен приготовить эликсир и подсказала насчёт руны жизни. — Ничего себе, — только и смогла выдохнуть Фелисити. — Да, когда мы работали вместе, он уже забросил разработку эликсира. Рассорился со своим другом… как его бишь… Натаниэль, что ли? Ну так вот он рассорился с ним, перестал работать. А я сказала ему, что зря он так поступил. Привела в качестве примера саму себя и свой эликсир молодости. Который несовершенен, да и работает только на меня, но я не отчаиваюсь уже почти двести лет. И чёрт его дёрнул послушать меня. А Нэнси, жена его, решила мстить с коллегой, что он не смотрит на неё. Ну тут уже чем умела насолить, извините. А потом мне надоело, я уволилась и продолжила помогать сёстрам дома и королеве Безмолвного Леса, Линне Вуд. Хорошая была дриада. Макгроу улетел на Хандроз, предавать свою родину. Хотя ему нечего было терять: ни семьи, ни друзей, ни работы. А Читерн сгинул в своём подвале окончательно. Ну и всё. Повисло длительное молчание. Беатрис допила остатки своего чая, оставив лишь чаинки плавать на дне. Фелисити усиленно переваривала информацию, которую услышала. Казалось, Беатрис никому раньше не рассказывала это, словно хранила всю информацию двести лет, а тут решила выпустить. — Ты способная девушка, Фелисити. У тебя есть то, чего не было у Алана и Имхера. Внутренний стержень, который поможет тебе докопаться до информации и достичь цели. К сожалению, не думаю, что я могу тебе ещё как-то быть полезной. Могу лишь пожелать удачи в поисках отца и другой родни, если вдруг объявится. Фелисити кивнула, встала с кресла, чувствуя, как старые пружины активно распрямляются, хотя их жёсткость и не ощущалась, пока девушка на них сидела. — Знаете, вы могли бы мне помочь кое-в-чём другом. — В чём же? — Научить магии. — А разве ты не колдунья? — в уголках глаз Беатрис появились гусиные лапки. Женщина улыбалась взглядом, хотя губы её оставались едва ли подвижными. — Колдунья. Но знаете, я же вами восхищаюсь. Когда Оскар рассказывает, какая вы крутая… — Оскар? Ох, подлец и похититель дамских сердец, — Беатрис расхохоталась. — Найдёт как к кому подластиться. И чему же ты хочешь научиться? — Всему. Всему, что может быть полезно. — Для экзамена? — Нет, для жизни. Лично для меня. — Что ж, — сказала Беатрис, немного подумав, — я посмотрю, что с этим можно сделать. Посмотрим, чему я смогу тебя научить. [1] Оперкулум — плоская выпуклая крышечка, закрывающая устье раковины морских и пресноводных брюхоногих. Имеет роговую или известковую структуру.