Данте
— Ребят, никто не трогал список покупок с холодильника? — Пик зашёл в гостиную, где разместилась большая часть клонов. — Нет. А зачем он тебе? — Куромаку повернулся к собеседнику, неодобрительно смотря на полностью готового к выходу короля пиковой масти. — У нас продукты кончились, если ты вдруг не заметил. Хотел сходить в магазин. — восьмой закатил глаза, объясняя трефу столь очевидные вещи. — А почему именно ты? Вообще-то была моя очередь! — вмешался Ромео, подскакивая с дивана. — Ромео, тебе напомнить, что в последний раз твоего похода в магазин ты потратил все деньги на подарок какой-то девушке? — подметил Куромаку, поднимаясь с дивана и подходя к Пику. — И вообще, почему не предупредил, что собираешься уходить? Ты забыл, что создатель запретил нам выходить из дома без его ведома? — Эй! Это было всего один раз или теперь один промах означает пожизненное заключение?! Я, знаешь ли иногда, тоже поразвлечься хочу. — червоный король также поднялся, но предпочёл сильно близко к остальным не подходить. — Ромео, не возникай! — Пик зло посмотрел на седьмого от чего тот поёжился, но не отступил, — Куромаку, продукты нам всё-равно нужны или ты предлагаешь сидеть голодными пока Фёдор не придёт? У него и так времени нет. — он нахмурился, скрещивая руки на груди, второй вечно его раздражал своей навязчивой системой выполнения заданий. Как будто клоны дети и без подсказки взрослых не поймут, что надо вынести мусор, приготовить обед или сходить в магазин. — Ребят, давайте не будем ругаться, в конце концов можно сходить всем вместе, чтобы никто не расстроился. — Феликс не меньше других хотел пойти на улицу, но понимая желание всех остальных, хотел прийти хоть какому-нибудь компромиссу. — Феликс, тебе не кажется, что создатель запретил нам выходить на улицу не просто так? Если мы будем ходить по одному, то люди увидят в нас Фёдора, а если мы будем вместе, то подобное не сработает. Представь как много внимания привлечёт к себе толпа разукрашенных людей, а в ту же секунду если кто-то отлучиться или отстанет ото всех, то он сразу поменяет свой вид. Это не покажется людям странным? Ты хочешь чтобы нас всех разом поймали?! — Куромаку разозлился столь беспечной затее жёлтого, ведь он, да и все в общем знали о такой особенности, хотя скорее это было какое-то проклятье. Невозможно было объяснить чем вызван данный феномен, но было понятно, что увидь люди такое перевоплощение сразу бы заподозрили неладное. Конечно, были некоторые исключения, когда подобное не срабатывало, но Куромаку так и не понял почему это происходит. — А давайте, на этот раз в люди выйдет сам Великий Вару? — пятому всегда запрещали выходить из дома, понимая что он натворит дел. Но разве эти запреты смогут угомонить валета пик? — Вару! Ты прекрасно знаешь, что тебя мы согласимся выпустить только в самом крайнем случае, так что сиди и не рыпайся. Эта маленькая ссора могла бы и продолжится, если бы не звук открывающейся двери. Короли тёмных мастей в непонятках пошли в прихожую, где на пороге стояли бубновые с пакетами. — Оу, друзья мои, не могли бы вы помочь нам разобрать продукты? — Данте как ни в чём не бывало, разделся и потрепал своего валета, благодаря за помощь. — Какого чёрта?! Данте, мало того что ты ушёл без спроса, так и Габриэля с собой прихватил?! Ты хоть знаешь чем это нам грозит? Почему ты так беспечно относишься к правилам? — Куромаку был уже не просто зол, а в бешенстве. Для кого он из раза в раз распинается и объясняет одно и тоже, если все всё-равно делают по-своему? — Вот именно. Что за выходки? Ты прекрасно знаешь, что выходить нельзя и каждый раз уходишь! Даже если я запру дверь на все замки, спрячу ключи, ты всё-равно возьмёшь и выйдешь! — Пик злился ведь самовольность бубнового его раздражала сильнее любой поучительной лекции Куромаку или самой идиотской шалости Вару, потому что пока все выясняют отношения этот красный хрен берёт и по-тихому сваливает! И больше никто выйти из дома не может, потому что это слишком большие риски. — Данте, так друзья не поступают! Ты прекрасно знаешь, что мы все хотим побывать на улице хотя бы раз в чёртову неделю, почему ты не думаешь о других? — Феликс был очень обижен на короля бубей, ведь тот никогда не оставлял другим выбора. "И ладно, если бы он брал кого-нибудь с собой", постоянно говорил ему червовый валет, надеясь, что Данте позовёт его с собой, но видя бубнового короля вместе со своим валетом он был вдвойне разочарован в третьем, ведь это была идея Феликса. Хотя, не логично ли что Данте выберет своего одномастника, раз те хорошо общаются, являются королём и валетом и на Габриэля меньше всего обращают внимания, так что его пропажу даже не заметили? Но будем честными, Феликсу глубоко плевать на всё выше перечисленное, всё чего он хотел это выйти и прогуляться хотя бы до магазина. — Ты никогда не решишь проблему, если будешь думать так же, как те, кто её создал. — Данте прикрыл глаза и мягко улыбнулся, поднимая пакеты и направляясь с ними на кухню, но сразу же оказался прижатым к стенке. — На что это ты намекаешь?! Неужели считаешь себя лучше остальных? Чем интересно ты заслужил такое право? Ты ни чем не лучше нас, а потому будь добр хоть иногда прислушиваться к нам! — у Пика челюсти судорожно сжались от гнева, и он смотрел на Данте, готовый вот-вот вцепиться ему в глотку. Желание проучить этого выскочку настолько ослепило его, что он уже не замечал, как плотно сжались его руки, схватившие бубнового за грудки. Он тряс его так сильно, что Данте, беспомощно, бился о стену, ощущая ужасное давление на своей груди и тревожно дрожа всем телом. — Пиковый король, прекратите! Понимаю Ваше негодование, но если Вы в очередной раз покалечите Данте, то создатель точно запретит нам выходить из квартиры во избежание подобных конфликтов. — холодный, грубый тон Куромаку выдавал то же недовольство, но зная к каким последствиям потом придёт эта разборка, легче было просто устроить бойкот бубновому королю, не жиле возиться с ним и всё-равно не получить никакого результата. К тому же идея бойкота была предложена самим создателем, а противоречить его методам было крайне сложно. В итоге Данте оставили в покое и он пошёл на кухню разбирать пакеты с продуктами, погрузившись в свои мысли, он желал найти выход из этой ситуации. Его пронзала острая боль от понимания, что все вокруг снова начнут избегать его присутствия, словно он был невидим для всех. Бубновый не хотел восприниматься как пустая форма, лишенная смысла и значения. Данте вспоминал времена, когда его мнение было важным, когда его голос выслушивали с уважением. Он был уверен в своих силах и ценности своего влияния на окружающих. Но с течением времени что-то изменилось. Он уже не был тем самым человеком, которым был раньше. Может быть, это было следствием его собственных ошибок и ошибок окружающих. Однако, независимо от причин, эта боль оставалась неизменной. Когда третий попытался занять свое место в гостиной, его моментально занял Вару, развалившись на диване. Никто не хотел позволить ему посидеть или присоединиться к общим беседам. Бойкот был явным, и Данте он не нравился. Не было ни одного момента, когда кто-то из его сожителей не стал бы самонадеянно толкать его или наступать на его ногу, словно третий был невидимым. Парень испытывал огромную психологическую боль. Он испытал ощущение полного одиночества, когда никто в комнате не уделял ему внимания, а его присутствие воспринималось как невидимое.***
— Я вернулся! — снова Федя задержался и вместо обещанных семи вечера, вернулся только в пол десятого. — Ну, наконец-то, мы уж думали ночевать в офисе останешься. — Феликс налетел на создателя с крепкими объятиями, чуть не сбивая его с ног. — Феликс, я понимаю, что ты очень рад меня видеть, но я просил так не делать. — Фёдор отстраняет от себя четвёртого, легко похлопывая его по плечу, и смотрит на остальных клонов. — Прости, пожалуйста, обещаю что больше так не буду! — червоный валет виновато опускает голову, но сразу возвращает свою привычную улыбку. — Какая отговорка будет у тебя на этот раз? Мы тебе раз десять звонили, а ты даже перезвонить не соизволил. — Куромаку сразу начинает отчитывать создателя, сложив руки на груди. — Мы между прочим волновались. — Простите, виноват. Телефон разрядился, я хотел позвонить предупредить, что задержусь, но не смог. — Федя почесал затылок, протягивая трефу свой разряженный телефон. Мобильный и вправду оказался разряжен и второй, тяжело вздохнув, пошёл в комнату создателя поставить телефон на зарядку. — Создатель, умывайся, переодевайся и на кухню, ужинать. Мы пока не ели, тебя ждали. Надеюсь, не сильно остыло. — Зонтик подошёл ближе, забирая портфель Фёдора, чтобы потом унести его в комнату. — Почему вы не могли без меня поесть? Знаете же, что задерживаюсь постоянно, так чего ерундой занимаетесь? — Федя прошёл дальше и скрылся в ванной, пока остальные накрывали на стол. — Ерундой занимаешься только ты, а у нас без тебя кусок в горло не лезет. — сказал Пик, занося создателю его домашнюю одежду, которую тот не забрал в спешке. — Спасибо. — Фёдор забрал вещи и продолжил умываться. Спустя 5 минут все уже были за столом, все кроме Данте, чей стул "за ненадобностью" унесли в зал и не позволили вернуть на место, а потому третьему ничего не осталось как сидеть в гостиной и ждать, пока все не уйдут с кухни и он не сможет тоже поесть, но уже в полном одиночестве. Бубновый король не однократно задавался вопросом, зачем создатель подкинул ребятам такую идею наказания? Да, она была эффективной, и даже поубавила пыл Вару, но несмотря на это способ был через чур жестоким. Причина очень и очень проста. Общее молчание и игнорирование одного клона было сразу заметно, что создатель, даже до смерти измученный работой, сразу видел эту проблему и мог почти сразу её решить. Вот и сейчас, видя отсутствие третьего клона, Федя поинтересовался где он. Ответ был очевиден: — Кто? Без понятия о ком ты говоришь и где он находится. — Фёдор тяжело вздохнул и откинулся на спинку стула, оглядывая всех нечитаемым взглядом. — Что опять случилось? — ответа создатель не получил, да и они бы всё-равно держали молчание. — Зонтик, может быть ты знаешь в чём дело? Или может быть Габриэль? Я ведь и так, и так узнаю в чём дело. — валеты треф и бубен были единственными, кого он с лёгкостью мог расколоть, но видимо сегодня их запугали сильнее обычного. По шестому было понятно, что молчание ему тяжело даётся, но один недовольный взгляд Куромаку и несильный пинок Вару под столом заставили Зонта лишь вжать голову в плечи. А когда Габриэль захотел что-то сказать, то Пик сразу закрыл ему рот. — Понятно всё с вами. — Фёдор поднялся из-за стола и вышел из кухни со словами, — Есть я не буду, потом не забудьте помыть посуду. — Но, создатель! — Феликс обернулся на уходящего и попытался пойти за ним, но из-за того, что все очень близко сидели друг к другу, то вылезти у него не получилось. — Вернись, пожалуйста. — На кой черт ему этот цитатник сдался? — недовольно цокнул Вару, отворачиваясь от остальных. Если до этого всем было всё-равно на бубнового короля, то теперь ребятам стало как-то совестно. Совсем чуть-чуть. — Что на этот раз ты натворил? — спросил Фёдор, заходя в гостиную и садясь рядом с Данте на диван. Его голос звучал серьёзно и озабоченно. Третий вздохнул и слегка опустил голову. Признаваться в том, что бубновый снова наступает на те же грабли в которой раз, было слишком стыдно. Создатель уже и сам понимал это, но ждал пока Данте всё расскажет. Они долго молчали. Клон не знал, как объяснить свои действия, но в конце концов, он решил сказать правду. — Я ушёл из дома никого не предупредив. Опять. — Данте и сам понимал всю абсурдность ситуации, но ему было просто тяжело. Тяжело сохранять спокойствия, когда дома такой балаган. Третий уже давно начал терять хватку, оставаться тихим и смиренным ему становилось всё сложнее и сложнее. Длительный шум его раздражал и мешал сосредоточиться, медитация не помогала, а бессилие в попытке успокоить остальных клонов выводила и красный чуть не сорвался. Опуститься до того, что сам бубновый король - символ спокойствия и умиротворение, будет кричать и применять физическую силу по отношению к братьям было не допустимо. Фёдор знал это, а потому не ругал Данте за то, что тот уходит. Лучше уж все будут считать третьего эгоистом, чем сторониться его потом за побои. — Но на этот раз я был не один. Я взял с собой Габриэля. — Ладно, ты, а его зачем подставляешь? Первого и так мало жалуют, а из-за тебя его теперь сожрут. — Фёдор был переполнен смешанными чувствами, смотря на Данте, он понимал, что красный хотел как лучше, но Федя был обеспокоен тем, что и без того шаткое спокойствие в доме было окончательно потеряно. — Прости, меня, создатель. — шепнул Данте — Видимо полагаться на меня ты больше не сможешь. Вечно быть мне изгоем и отвергнутым нашей семьёй - вот моё наказание. — Не глупи. Я уверен, что рано или поздно они тебя простят, а вот ты должен научиться сохранять спокойствия даже в самых экстремальных ситуациях. — Фёдор кротко улыбнулся, похлопывая Данте по плечу. Тактильный контакт всегда символизировал истинное доверие, ведь тесное взаимодействие было непререкаемым доказательством близости в связи создателя с его клонами. — Боюсь подобное мне будет не по силам. Я правда благодарен, за твою веру в меня, но.. — Да, ладно тебе. Взгляни на меня, я каждый день тружусь как не в себя: берусь за любую работу, лишь бы обеспечить вас, и поэтому мне приходится не всегда находиться в окружении таких замечательных людей, как вы, кто ценит и уважает меня. Несмотря на это я не на кого не злюсь, а мог бы, ведь я не обязан был так усердно трудиться, чтобы обеспечить себе хорошую жизнь, но мне приходится. И сказать, что мои коллеги постоянно отлынивают, я тоже всегда могу, но нахожу в себе силы примириться с этим и продолжать работать. Поэтому бери себя в руки и не заставляй ругаться, я очень устал и хочу спать, а не решать ваши проблемы. — Прости.. — тихий смешок и виноватая улыбка, этого хватает, чтобы создатель больше не волновался за Данте. — Обещаю больше не доставлять тебе подобных проблем. — Вот и хорошо, а теперь иди ешь, с ребятами потом поговорю. — сказал Федя, вставая и собираясь направиться в комнату, чтобы остальные не увидели их вместе. Однако он чувствует, как чужие руки легли на его талию, и это заставляет его замедлить шаг. — Спасибо... Ты действительно сделал так много для меня, и я искренне ценю это. — говорит Данте, обнимая создателя со спины и уткнувшись носом в его затылок. Его слова звучат тихо, но в них столько чувств. После этого красный сразу уходит, чтобы Федя не заметил его яркий румянец. Он впервые так близко находится к нему, а тем более по собственной инициативе, сердце колотиться и вот-вот готово выпрыгнуть. Прежде чем пойти на кухню Данте направляется в ванну, чтобы остыть и осознать произошедшее. — Так близко.. ///***
Спустя час раздумий, Фёдор находит возможно самое гениальное решение данной ситуации. Но прежде чем её озвучить надо было прекратить бойкот, а учитывая упрямость клонов это было сложно. — Ребята, семейный сбор (про это поясню в другой главе)! — Федя проходит по всем комнатам, чтобы убедиться, что его все слышали, и идёт в комнату, занимая своё место на кровати. — Что случилось? — спрашивает Габриэль, с любопытством в голосе. Он покорно занимает своё место на полу, рядом с кроватью создателя и ждёт остальных. — Сейчас всё расскажу, не торопись. — Федя слабо улыбается и гладит волосы эльфа, смотря как все рассаживаются на полу кругом напротив него. Как и ожидалось, даже сейчас клоны не оставили места для третьего, но он на то и рассчитывал. — Данте, иди ко мне. — Фёдор похлопывает рядом с собой на кровати и красный, хоть и не сразу, но принимает приглашение. — Эй, почему он с тобой сидит?! — возмутился Вару и подошёл к бубновому, хватая его за руку. — Эта сволочь сама виновата, что к нему так относятся, так зачем его защищать?! — Успокойся, — сказал Фёдор, пытаясь снять руку Вару с Данте. Его лицо выражало спокойствие, но это лишь на первый взгляд из-за усталости. Он хорошо знал, что спорить и доказывать что-либо пятому сейчас бесполезно. Его задача была не примирить их, а успокоить и предупредить дальнейшую конфронтацию. — С хренали я должен успокоиться?! — Вару был зол, его глаза излучали ярость и ненависть. — Создатель, Данте правда поступает не честно по отношению к остальным. — Феликс не меньше пикового валета был недоволен происходящим, но в отличие от собрата держал себя в руках. — Вечные пропажи бубнового короля за пределами квартиры ставят нас в безвыходное положение. Все из нас желают хоть не на долго отдохнуть от прибывания в этих четырёх стенах, а самовольность Данте не позволяет ни кому этого сделать. — вставил свои пять копеек ещё и Куромаку. — Почему если кто-то косячит, ты его сразу наказываешь, а когда речь заходит о Данте ты просто закрываешь на это глаза?! Сам ведь говорил, что все равны и правила для всех одинаковы, так почему этот мерзавец ходит до сих пор безнаказанным?! — ещё и Пик присоединился. Крики со всех сторон и все топят третьего, не желая слушать Фёдора. Так страшно.. Все против него и это так больно осознавать. — Прекратите сейчас же весь этот цирк! Надоели, только о себе и думаете. — напряжение в воздухе было ощутимо. Клоны очень удивились, ведь раньше создатель никогда не кричал на них, поэтому чтобы не провоцировать лишний раз решили всё же помолчать. — Вы не думали, что у Данте есть причины для такого поведения? — Фёдор стал тише, Вару не хотя отпустил красного и отошёл от кровати. — У нас у всех свои проблемы и переживания, Данте не исключение, поэтому вместо того, чтобы ругаться, попытайтесь понять его. — зелёный взглянул на бубнового, который молча слушал и согласно кивал. — Ладно... — прошептал Вару, уходя на своё место. — Попробуем, но если он снова что-то натворит за себя не отвечаю, он меня конкретно заебал. — Пик грозно покосился на короля бубей, на самом деле ему всё-равно на возможные проблемы товарища, он просто не хочет спорить с создателем. — Проблемы проблемами, но нарушение порядка в доме требует принятия мер, в независимости от причин. — Куромаку подобная речь не вдохновила, треф жаждал справедливости и пока Данте не отработает косяк, он даже не посмотрит в его сторону. — Сделаем так. Я так уж и быть запрещу выходить Данте ближайший месяц из квартиры, а вы перестанете на него давить. Все согласны? — подобное решение всем пришлось по душе, а бубновому ничего не оставалось, кроме как смириться с участью. — Понимаю, вам всем охота прогуляться, но как насчёт общего балкона? Это, конечно, не улица, но походить по этажам, проветриться я разрешу. При условии, что вы будете вести себя тихо и выходить по одному, максимум на час и не больше. Сразу подряд выходить тоже нельзя и соседям на глаза не попадайтесь. — по горящим глазам клонов, Федя понял, что решение им понравилось. — Мне кажется, что так будет проще, да и на последнем этаже никто не живёт. Если будете подниматься по лестнице вас никто даже не заметит. По идее если правильно распределить часы, то все смогут прогуляться. Это ведь лучше, чем драться за поход в магазин раз в неделю? — Просто превосходно! И правда всем можно будет выйти? — Феликс был очень воодушевлён, уже долгое время он желал прогуляться и наконец-то это будет возможным. — Конечно. Надеюсь, что вы сможете сами распределить между собой время? — все согласно закивали, — + Вару также сможет выходить, НО при условии, что не будет бомбить подъезд. Ну, и наказание Данте так же остаётся в силе, раз ему нельзя покидать квартиру. — Справедливо... — пробормотал третий, опустив голову. Габриэль потянул своего короля за рукав, отодвигаясь в сторону, чтобы Данте мог сесть. — Не стоит, друг мой. — Садись давай, не отбивайся от коллектива. — создатель мягко подталкивает красного, вынуждая его встать с кровати и осесть на полу. — Эм.. Ладно. — Данте в недоумении косится на Фёдора, но поддаётся и, смотря на его весёлую ухмылку, теснится рядом со своим валетом. — Прекрасно. Надеюсь, что больше ни каких тёрок не было?***
Данте не спалось, он стоял у подоконника на темной кухне, оперевшись лбом о холодное стекло. Из головы всё никак не выходил создатель. Третьй явно переступил черту дозволенного, но это чувство близости.. В течении долгих недель Данте пытался разобраться в своих эмоциях по отношению к Фёдору. Прежде всего, его притягивала неповторимая личность создателя, его непринужденность в общении и невероятная привлекательность. В их разговорах Федя и Данте находили множество общих интересов, разделяли взгляды на мир, и это только усиливало связь между ними. Но в то же время Данте терзали сомнения и страх перед неизвестностью. Он боялся открыть свои истинные чувства и позволить себе быть с создателем настолько близким, каким он желал. На протяжении нескольких ночей бубновый ворочался на своей кровати, не находя покоя. Он вспоминал их каждый разговор на едине, каждый взгляд Фёдора, каждое прикосновение, что вызывало волну электрического тока в его теле. Он пытался понять, каким образом Феде удавалось так легко проникнуть в самую глубину его души. Почему такое чувство симпатии ослабевало только во время их разлуки и все снова пробуждалось в полную силу, когда они вновь оставались одни? Данте сомневался в своей способности открыться и быть уязвимым перед другим человеком. Ему хотелось довериться Фёдору, но страх, который охватывал его, был непреодолим. Он не знал, как открыть себя до конца, как позволить себе полностью погрузиться в чувства и эмоции, которые испытывал к создателю. Из глубоких раздумий Данте вырвала яркая вспышка, кто-то зашёл на кухню и включил свет. И повелению судьбы этим кто-то, оказался кто ни иной как Фёдор. — Ты чего не спишь? — создатель явно не ожидал встретить в такой поздний час кого-то на кухне — Тот же вопрос могу задать и тебе. Уже поздно, а тебе ещё и вставать рано. — Данте повернулся к собеседнику, упираясь боком о подоконник. — Да, знаю я, но уснуть на голодный желудок не могу. Я явно поторопился, когда сказал, что не буду есть. Благо, — Фёдор подходит к холодильнику и находит на полке свой недоеденный ужин, — вы прекрасно знаете, что я всегда могу передумать. — Дай, угадаю, это из-за меня? — Данте аккуратно подходит к столу и садиться так, чтобы видеть создателя. — Как узнал, что у тебя опять проблемы, поспешил к тебе. — Федя как можно тише пытается открыть микроволновку, чтобы разогреть еду и также тихо как это возможно, закрывает. — Это грустно. — Данте упирает локти в стол и, сцепив руки в замок, кладёт на них голову. — Да, ладно, бывало и хуже.***