И зимой расцветает вербена

Десять месяцев до дня «Икс» Мера распахнула дверь, внося в вихрь холода свой искристый смех. Виктор зашёл следом, держа в руках целую коробку награбленных деталей из лаборатории Уэйн Интерпрайзес. В это подобие дома они смогли вернуться только убедившись, что никакого хвоста за ними не следует. Ещё пару месяцев назад они перебрались в это недостроенное здание на севере Готэма. Какой-то богач выкупил старую постройку, снёс всё под чистую, но построив два этажа планируемой многоэтажки обанкротился. Стройку остановили, а новый покупатель так и нашёлся. Зато Виктор смог преобразовать голые бетонные стены во вполне комфортное для себя жилище. Благодаря тем же хладогенераторам из Уэйн Интерпрайзес. А вот Мере приходилось расхаживать по дому в пальто и греться только у радиатора в своей комнате, но девушка и не жаловалась. По привычке Мера направилась в помещение, где Виктор обустроил свою собственную лабораторию, и без зазрений совести запрыгнула на рабочий стол, ожидая пока Фриз внесёт всё в комнату и расставит по местам. На пороге Виктор мельком бросил взгляд в её сторону, но говорить ничего не стал и, пряча улыбку, понёс коробку в дальний угол. — Это было очень круто! — продолжила Мера разговор, что начался ещё в машине. — Он такой: «Только через мой труп!» — спародировала она голос охранника, — а ты ему: «Да без проблем» и к-чау! — Мера пальцами изобразила выстрел ледяной пушки и рассмеялась. Виктор не смог сдержать улыбки. — Я рад, что тебя так веселит чужая смерть, — усмехнулся он и принялся бережно расставлять награбленное. Что-то на полку стеллажа, что-то на второй стол, в основном заваленный разными запчастями и техникой. — Не столько сама их смерть, сколько отчаянное желание некоторых поиграть в героя. Можно подумать их копеечная зарплата того стоит, — фыркнула Мера. — Кто знает, может, Брюс Уэйн доплачивает им за слабоумие и отвагу, — отозвался Виктор и на секунду замер, задумчиво разглядывая одну из деталей. Мера понятия не имела, что они берут и для чего. Она в основном работала грубой силой и расправлялась со всякими бандитами, охранниками и прочими, кто вставал у них на пути. И Виктор много раз предлагал ей помощь, ведь с его бомбами или ледяной пушкой он мог бы расправиться с кем угодно за считанные секунды, но Мере нравилось справляться самостоятельно. Помогало поддерживать форму и боевые навыки. Мера поймала себя на том, что она снова засмотрелась. Пока Виктор расставлял вещи по местам, она украдкой поглядывала на него. Железный костюм подчёркивал и без того отличную фигуру, а в свете люминесцентных ламп снежинки на его щеках искристо переливались. Мера заставила себя переключить внимание, а то заметит ещё. — Бедный мальчишка Уэйнов, — усмехнулась Мера, чуть помолчав. — Сколько раз мы уже грабили его компанию. Виктор не сдержался и презрительно фыркнул. — Он миллиардер, не обеднеет. Мера задумчиво хмыкнула в ответ. Резонно. Взгляд снова скользнул к Виктору. Ей до сих пор не верилось, что он позволил остаться. Что изменилось с их первой встречи лицом к лицу, когда он хотел её убить, Мера так и не поняла. Может, время сыграло в её пользу, а может, отсутствие безвыходного заточения в компании Хьюго Стрейнджа. В любом случае Мера была только рада. Слишком придавшись своим мыслям, Мера и не заметила, как Виктор закончил наводить порядки и остановился у открытой коробки в углу комнаты. Только его голос смог вернуть её с небес на землю. — Знаешь, у меня для тебя есть маленький подарок, но… — Виктор на секунду замолчал, бросив на коробку хмурый взгляд, точно сомневаясь, но тут же вздохнул и продолжил: — На самом деле его давно стоило тебе отдать. С этими словами Виктор наклонился и выудил что-то из картонного ящика. Мера изогнулась, силясь разглядеть, что же там такое. Виктор обернулся. В его руках находился огромный лоскуток меха. Белый и лоснящийся он доходил почти до самого пола, и это при том, что Виктор был довольно высок. Мера выжидающе замерла, бросив на мужчину удивлённый взгляд. — Не спеши радоваться, — покачал головой Виктор. — Зря я это делаю. По-хорошему тебе бы стоило уйти отсюда и не усложнять себе жизнь этим кошмаром. Мера театрально вздохнула и спрыгнула со стола. — Ты ведь знаешь, что я вовсе не считаю такую жизнь кошмаром, Виктор. Я не против холода, — улыбнулась она и скрестила руки на груди. Губы Виктора тронула лёгкая улыбка. Он точно испытывал её. Каждый раз заводил одну и ту же шарманку, пытался оттолкнуть её от себя, прогнать, но Мера не поддавалась и каждый раз замечала, с каким плохо скрываемым облегчением Виктор принимает её слова. Этот раз не стал исключением. Слабо усмехнувшись, Виктор отвёл взгляд, делая вид, что слегка осуждает такое решение, но кончики его губ растянулись в улыбке. Виктор подошёл поближе и расправил мех, встряхнув его за плечи. Мера присмотрелась и не смогла сдержать восторженного вздоха. Это был не просто мех, а настоящая шуба. Белоснежная, с серыми пятнышками, прямо как у снежного барса, она приходилась едва ли не в полный рост девушки. Мера замерла, не в силах отвести взгляд. Раньше она видела подобные шубы лишь в кино. Благородные и очень богатые дамы расхаживали в похожих изделиях по своей роскошной гостиной, они курили папиросы и элегантно покачивали бёдрами, глядя на всех немного с высоты своего бесподобия. Но вживую Мера никогда не видела ничего такого. — Примеришь? — спросил Виктор чуть насмешливо. Мера опомнилась и кивнула, смущённо заправив за ухо прядь. Лёгким движением плеч она сбросила с себя старое пальто и отбросила его на стол. На секунду Виктор скользнул взглядом по её точёной фигуре, но как только Мера обернулась, протянул шубу, словно ничего и не было. Девушка протянула было руку, чтобы принять подарок, но Виктор приподнял изделие за плечи, предлагая другой вариант. Мера улыбнулась, в глубине души надеясь, что Виктор не заметил румянец на её щеках. Он помог надеть шубу и, Мере почудилось, лишь на секунду, что он задержал ладони на её плечах, но тут же убрал их. Мера обернулась и взглянула на мужчину с благодарной улыбкой. — Виктор… Мера осеклась. Все мысли в голове будто разбежались. Никакие слова ни в одном языке мира не смогут вместить в себя те тёплые чувства, что теснились в груди. Однако Виктору это было и не нужно. Он покачал головой, слабо усмехнувшись. — Совершенно не за что меня благодарить. Надо было давно это сделать, чтобы ты хотя бы не мёрзла, раз уж так не хочешь отсюда уходить. — Не хочу, — отозвалась Мера и шагнула вперёд. — Спасибо тебе… Мера протянула было руку, собираясь просто коснуться его, но Виктор отшагнул и смерил её чуть прищуренным взглядом. Мера смущённо опустила взгляд. Точно, дистанция. Её всегда неумолимо тянуло коснуться его, но Виктор каждый раз безжалостно пресекал любые попытки. Как и в этот раз. — Спасибо, — повторила Мера. Внезапно осознав, она подняла на Виктора встревоженный взгляд, но он поспешил её успокоить: — Мех не настоящий. Я помню, как тебе жалко любую живность. Кроме людей, — добавил он с усмешкой. Мера слегка замялась. Ей хотелось, до боли в мышцах хотелось сократить это ничтожное расстояние между ними и обнять его. Да, Виктор почти наверняка оттолкнёт её, но ведь это исключительный случай, может, для него возможны поблажки? Не каждый день дарят такие дорогие подарки. — Я хотел поработать пару часов, займёшь себя чем… Не успел Виктор договорить, как Мера резко подалась вперёд и крепко обхватила его руками, прижавшись к холодному металлу костюма. Она сделала это быстро, чтобы он не успел от неё отшагнуть. На секунду Виктор так и замер с приподнятыми руками. Мера зажмурилась, но отпускать не собиралась. «Сейчас точно оттолкнёт…» — пронеслось в голове. Неожиданно Виктор медленно опустил одну руку и коснулся её спины, немного приобняв. А спустя ещё пару секунд, осторожно погладил по голове второй рукой, будто не решаясь до конца. Мера выдохнула с облегчением, не в силах стереть улыбку с лица. И хотя от его костюма и правда исходил обжигающий щёку холод, Мера ещё никогда не ощущала себя счастливее. — И всё же я действительно хотел бы поработать, — произнёс Виктор, некоторое время спустя. Только после этого Мера поспешно отлепилась, внезапно осознав, что затянула с объятиями, и без того нарушив все границы. Она сцепила руки за спиной и покачнулась с пятки на носок в попытке спрятать раскрасневшееся лицо. — Ну, тогда я пойду, — протянула Мера, не поднимая глаз. — Спасибо ещё раз. Виктор лишь задумчиво хмыкнул в ответ и направился к рабочему столу, где по-прежнему лежало всеми забытое пальто. Мера подошла и приняла пальто из рук Виктора. Она замялась на секунду, но всё же решилась и подняла взгляд. — Может, посмотрим вечером кино? — Опять? — Виктор усмехнулся, насмешливо изогнув бровь. — Почему тебя так тянет к этому ящику? Мера пожала плечами. — Не знаю, мне нравятся фильмы. Виктор призадумался, но быстро сдался. — Ладно, но в этот раз выбираю я. — Идёт! — Мера просияла и добавила после небольшой заминки, ощущая кожей, как неуклюжая неловкость уже витает в воздухе. — Ну, тогда я пойду? Виктор улыбнулся. Он явно ждал, когда же она наконец уйдёт, но в то же время её смущение казалось ему смешным. — Ну иди. Мера коротко кивнула, чувствуя, как к щекам вновь приливает кровь, и поспешила покинуть комнату. Мысленно она проклинала себя за такую глупость, но ничего не могла с этим поделать. Это странное чувство, что разливалось теплом в груди каждый раз, когда Виктор был рядом, не давало ей покоя. Оно туманило мысли, щекотало где-то в животе, толкало на всякие глупости. И если бы Мера хотя бы знала, что это такое и как с ним бороться, но никогда прежде она не испытывала ничего подобного.

***

Мера с разбегу запрыгнула на диван, мастерски балансируя тарелкой с сэндвичем. Она делала это настолько часто, что могла бы занять первое место по прыжкам с едой в руках, если бы такие соревнования, конечно, проводились бы. Виктор сидел на другом конце дивана и щёлкал кнопками на пульте, пытаясь найти хоть что-нибудь, что зацепит его внимание. Но пока разноцветные картинки каналов сменяли друг друга, задерживаясь не дольше, чем на секунду. Только учуяв знакомый запах, Виктор повернулся и поморщился, на какое-то время позабыв о телевизоре. — О, нет, даже не приближайся ко мне с этим кулинарным извращением, — сказал он, направив указательный палец на тарелку. С недавних пор Мера открыла для себя ещё одно сочетание продуктов: сэндвич с салями и клубничным джемом. Мера обиженно вскинула брови. — Ты говоришь так только потому, что не пробовал. — Я и не собираюсь, — решительно отрезал Виктор. Заметив, что девушка подняла поджаренный тост с тарелки и явно собиралась протянуть ему, Виктор протестующе поднял ладонь. — Нет! Нет, убери это от меня. Отсядь. — Что?! Мера вернула сэндвич на тарелку, не веря своим ушам. — Я серьёзно. Отсядь от меня, — повторил Виктор. На секунду Мера заколебалась, пытаясь угадать — передумает ли он или и правда говорит всерьёз. Но Виктор был настроен решительно. Убрав палец с кнопки, он пристально наблюдал за ней. Мера показательно громко вздохнула, но всё же подчинилась и отсела на другой край дивана. Она забралась на диван с ногами и положила тарелку на подлокотник, принципиально игнорируя взгляд Виктора, который опять был чем-то недоволен. — Сколько раз я просил тебя не есть в гостиной? — Много, — отозвалась Мера и с вызовом взглянула на мужчину. Она со многим могла смириться и пойти на уступки, но вот за своё право свободного перемещения тарелки Мера была готова биться до конца. Это давняя привычка и бороться с ней она точно не собиралась. Виктор вздохнул, признавая поражение, и осуждающе покачал головой, но Мера видела, как его губы тронула улыбка. Завидев это, Мера и сама расслабленно вздохнула. За эти пару месяцев она ясно уловила: иногда ему нравится её терпеть. Мелкие препирания закончились и Виктор вновь принялся искать достойный фильм, но попадалась сплошная реклама. На экране застыл кадр, как целая куча людей бегает и копошится, по всей видимости, собираясь куда-то в поездку. Кто-то укладывал вещи в чемодан, какая-то женщина разговаривала по телефону, множество детей мельтешили то тут, то там и весьма колко подшучивали друг над другом, и только один маленький мальчик растерянно бегал от одного родственника к другому, отчаянно ища помощи. — Ладно, всё равно ничего лучше, кажется, нет, — несколько устало вздохнул Виктор и отложил пульт. Мера устроилась на диване поудобнее и в предвкушении устремила всё своё внимание на экран. Она обожала фильмы. Причём не столько важен жанр, сюжет и актёры, Мера до сих восхищалась даже рекламой кукурузных хлопьев. Сама суть двигающейся картинки, монтажа и декораций, актёрской игры заставляла сидеть у экрана с затаившимся дыханием. Но ещё больше ей нравились подобные вечера. Такие редкие, а оттого бесценные моменты, когда Виктор был рядом и мог находится без своего костюма. Он с удовольствием рассказывал всякие непонятные Мере детали, делился знаниями закулисья кинематографа и отвечал на любые вопросы. И пусть от холода приходилось сильнее кутаться в тёплую шубу, Мера не жаловалась. Не удручали даже голые бетонные стены вокруг. Семейные сборы окончились и машина такси, поскальзываясь и едва вписываясь в повороты, подкатила к дому. Мера резко выпрямилась, позабыв как дышать. Вместе с машиной на экране появились странные огоньки. Они украшали понурые ветки деревьев, сам дом, на двери висел пышный венок. А загадочные светлячки мигали и весело переливались, словно подмигивая зрителю. — Что это такое? — спросила Мера, не отрывая взгляда от экрана. — То, что светится. Что это? Виктор усмехнулся и обернулся в её сторону, но осознав, что девушка не шутит, даже несколько растерялся. — Это гирлянды. Рождественское украшение, — добавил он, чуть подумав. Кадр сменился на уже привычный домашний антураж, и только тогда Мера смогла перевести свой удивлённый взгляд на Виктора. — И зачем они нужны? Виктор почему-то замолчал, но по одному его взгляду Мера поняла, что она упустила какой-то очень важный пласт простой человеческой жизни. Что-то в груди неприятно кольнуло, связалось в узел и ухнуло вниз тяжёлым грузом. Мера неприятно поёжилась. — Ты не знаешь, что такое Рождество? — осторожно, точно боясь задеть нечто очень хрупкое, спросил Виктор. Происходящее на экране совсем потеряло своих зрителей. Мера покачала головой. — Стрейндж всегда говорил, что праздники — это пустая трата времени, а время — это роскошь, которую нельзя терять. Мера сильнее закуталась в шубу, хоть и понимала, что этот странный дискомфорт исходит вовсе не извне. В комнате вдруг стало так тихо, даже лепет телевизора как будто притих. Чуть подумав, Виктор вновь заговорил, но отчего-то тон его был совсем не весел, точно он знал, что сказанное сделает ничуть не лучше. — Рождество — это праздник, который люди отмечают в декабре, чтобы проводить уходящий год. Они ставят ёлку, украшают её, собираются всей семьёй или компанией друзей, накрывают на стол и дарят друг другу подарки. На некоторое время снова повисло тягостное молчание. Тишина давила на плечи, как многотонная плита сожаления. И кажется, Виктор уже пожалел, что выбрал этот фильм. Наконец Мера обернулась. — А мы можем отпраздновать Рождество? — Сейчас же середина июня… — Виктор хотел добавить что-то ещё, но неожиданно осёкся. Взглянув на девушку, он призадумался, а затем вздохнул и слабо улыбнулся. — Знаешь, а кто нам запретит? Мера просияла. Захотелось подскочить и броситься на Виктора с объятиями, но Мера вовремя себя остановила. Навряд ли он будет рад такой вольности второй раз за день. Однако в груди разлилось теплом давно забытое чувство. И Мера даже не знала, что вызвало восторг больше — Рождество в середине июня или то, что Виктор готов устроить такое ради неё.