Воровка

— Мама! Мама! Смотри, што мне Паша принесла! — шепелявый рыжий мальчишка с дыркой заместо двух передних зубов ураганом влетел в тесную кухню, чуть не стукаясь лбом об отодвинутый от стола табурет. Остановившись перед матерью, он поднял над головой серую игровую консоль, радостно улыбаясь. Девушка приостановила готовку, чтобы взглянуть на новинку в Мишкиных руках. — Ого, — наигранно протянула она, — Это что, тетрис? — Там куча всяких игрушек! Вот смотри, — мальчик начал тыкать на кнопки неумелыми пальцами, показывая матери все плюшки гаджета. — Ну просто чудеса техники, — сказала она, потрепав сына по голове, и, отвернувшись к плите, спросила, — Тетю Пашу не забыл поблагодарить? — Лен, я же просила, не называй меня «тетей», — возмутилась появившаяся в дверях девушка, прижимая полотенце к потемневшим от влаги волосам, — Мне всего двадцать два. Рановато еще для «теть» и «женщин». Паша повесила полотенце вокруг плеч и приземлилась на табурет. — Двадцать два — это уже старая, — сказал Мишка. Девушка возмущенно ахнула, и мальчик захихикал, пряча лицо за серой консолью. — А скажи-ка, если я такая старая, то разве смогла бы победить злодея? — спросила она, заговорщически щурясь. Глаза ребенка округлились, и он опустил игрушку. — Ты сражалась со злодеем? — восхищенно пролепетал мальчик. — О да… Он был большой, — девушка медленно поднялась со стула, понижая голос и вытягивая руки вверх, имитируя рост гиганта, — и страшный. — Он хотел тебя убить? — прошептал ребенок и вжал голову в плечи, но его глаза светились восторгом. — Да, — протянула девушка, — Я пыталась убежать от него, но у него были такие длинные ноги, — она развела руки в стороны, чтобы наглядно продемонстрировать, — И он бежал быстро-быстро. — Быстрее, чем ты? — Быстрее, чем я. — И што потом? — спросил мальчик, прижимая консоль к груди. — А потом, — грозно произнесла девушка, подкрадываясь к ребенку, — он кааааак схватил меня! Она бросилась к мальчику, и начала нещадно щекотать его бока. Ребенок радостно заверещал и попытался спрятаться за мать. Но Паша не позволила ему провернуть этот трюк, подхватив его на руки и закружив в воздухе. Когда они оба вдоволь нахохотались, мальчик обвил ее шею рукой и продолжил допрос: — А што дальше было? — Я наставила на него пистолет, — сказала девушка, сложенными пальцами изображая ствол с курком, — и закричала «А ну стоять, злодей!». На этом моменте Лена, поначалу принявшая историю за глупую выдумку, повернулась к сестре и настороженно подняла бровь. — Бам! Ты убила его? — воскликнул Мишка, и Лена решила, что ей пора вмешаться, пока эти двое не начали радостно обсуждать убийства. — Никто никого не убивал. Злодей испугался и убежал, — сказала она, забирая сына на руки. — Пиф-паф, мама! А ну стоять! — вскрикнул мальчик, сворачивая пальчики пистолетиком, на что девушка недовольно цокнула языком, легонько шлепая сына по руке. Причитая, как ему, головастику этакому, не стыдно наставлять на мать оружие, она вручила ему бублик, на который мальчик моментально переключил все свое внимание, и отправила его в гостиную. Когда сын, со сладостью в одной ладони и тетрисом в другой, радостно уто́пал из кухни, девушка повернулась к сестре, скрестив руки на груди. — Что? — Паша вернулась на табурет, всем видом изображая недоумение. — Ты знаешь, что. Лена пристально смотрела на младшую сестру, которая старалась выглядеть максимально непринужденно — подставив ладонь под щеку, она с величайшим интересом разглядывала облупившуюся краску на подоконнике. — Опять во что-то ввязалась? Еще с детства Паша была крайне непоседливой, вечно впутывалась во всякие разборки и авантюры заодно с дворовыми мальчишками. То они велик чей-нибудь угонят, то школьный спортивный инвентарь потырят, то устроят засаду в кустах у подъезда и будут сидеть выжидать, пока мимо пройдет какая-нибудь бабка, чтобы выскочить на нее с дикими воплями. Мальчишкам все с рук сходило, потому что «Ну чего с них взять? Мальчики…», а вот Паше от соседей, учителей и родителей прилетало по-крупному. И перед директором ее отчитывали, и на домашний арест сажали, и ремнем перед носом трясли, а она только хитренько щурилась и обещала исправиться. Пустые слова, разумеется. Лена была старше всего на три года, но ей все равно вручили роль Пашиного личного надзирателя, стоило младшей начать ходить. И, несмотря на то что прошло уже много лет, такой порядок продолжал быть актуальным, так как с годами девушка не образумилась, а казалось, наоборот, стала только более неуемной. Однако все подробности своей суматошной жизни Паша от сестры скрывала, так что той оставалось только гадать и надеяться, что своенравной девчонке хватит ума держаться подальше от опасностей современного мира. — Ну? — Ты так похожа на маму, когда сердишься. Только волосы отрезать — и будет один в один. — Паша. Девушка всплеснула руками и поднялась с табурета. — Да выдумала я все! Не переживай. Просто хотела Мишку развлечь. — Погонями и пистолетами? — Лена скептически выгнула тонкую бровь. Она считала своим материнским долгом ограждать сына от бандитских наклонностей, на которые современная молодежь была особо падка. — Ну он же пацан, ему нравятся стрелялки, — пожала плечами Паша. Лена тяжело вздохнула и повернулась к плите, чтобы перевернуть шипящую в сковороде картошку, которую Мишка упрямо потребовал на завтрак. Паша подошла к сестре, обвивая вокруг нее руки и кладя подбородок ей на плечо. — Не переживай, Ленок, не вырастет он у тебя бандитом. Будет отличник, спортсмен, комсомол и просто клевый парень. — Ой, все, иди отсюда, — сказала Лена, хлопая сестру по рукам. Уворачиваясь и хихикая, Паша выхватила бублик из пакета рядом с плитой, выпорхнула из кухни и проскользнула в спальню сестры и племянника, где, из-за того, что квартирка у них была крошечной, и собственной комнаты у девушки не было, она держала свои тряпки и косметику. Высушив волосы и подведя глаза, она поломала голову над тем, какого цвета юбку нацепить сегодня. Остановив свой выбор на коричневой вместо излюбленной черной, она застегнула молнию, с трудом просунула голову через тугое горло темной водолазки, за которой последовала изношенная толстовка с большущим капюшоном, щедро надушилась любимым парфюмом, забыв в процессе закрыть рот, из-за чего чуть не померла от едкой горечи, накинула куртку, не забыв убедиться, что пистолет по обыкновению покоился в кармане, напоследок чмокнула увлеченного тетрисом Мишку и выскочила на улицу. Солнце слепило с безоблачной высоты. На деревьях потихоньку начали распускаться нежные листочки, а птицы, возвращающиеся с зимовки, сновали меж ветвей. Паша полной грудью втянула свежий весенний воздух и сладостно улыбнулась, предвкушая насыщенный день. Из кармана она выудила задрипанный блокнот, который машинально стащила у болвана-толстяка вместе с порцией кокаина на рынке, и который при недлительном изучении оказался ее самой фартовой находкой. Перелистнув пару страниц, она нашла распорядок дня на вторник. Снова рынок. На этот раз в другой части города. До передачи было несколько часов, и девушка решила посвятить утро неспешной прогулке по городу и насладиться замечательно теплым днем. Она захлопнула блокнот и пересекла двор, шагая в сторону суетливых улиц.

***

Братки прибыли на базар за час до назначенной встречи. Михалыч, не желая прогибаться под «сучку драную», отказался менять время и место сделок, но отправил на рынок целую бригаду приспешников, веля им перехватить лиходейку. В черных куртках и толстенных цепях четыре мужика, обритые все как один, патрулировали рынок, выслеживая в толпе рыжую шевелюру. Толпа по обыкновению копошилась у разноцветных палаток. Прохладный воздух нагрелся от снующих от тента к тенту покупателей и распаленных криков торгашей, зазывающих горожан взглянуть на представленный товар. Разделившись, мужики бродили неподалеку от планируемого места сделки. Вычислить самого́ конфидента для Паши не составило особого труда. Члены группировок больших шишек преступного мира всегда скудно конспирировались — вели себя как индюки во всех требующих скрытности делах. Поэтому, когда девушка заметила гордо шагающего коренастого дядьку, обвешанного экстремальным количеством золотых побрякушек, она без раздумий двинулась следом. Решив, что коллеги наверняка предупредили его о ее методике «толкай-хватай-текай», она быстренько сообразила, какую стратегию использовать сегодня. Ну, погнали наши городских, ухмыляясь, подумала девушка, подкрадываясь к попавшейся ей на глаза группе борзо выглядящих зеленых пацанов.

***

Мужчина уверенно шагал к оговоренному месту встречи, посматривая по сторонам, мельком замечая своих сопровождающих поблизости, когда кто-то влетел в его спину с кабаньей силой. Он упал вперед, локтем задевая стоящего рядом верзилу в спортивном костюме. Оглянувшись, он ожидал увидеть за спиной воровку, но столкнулся с иной сценой. Несколько парней, дико горланя и грязно ругаясь, пихали друг друга, не обращая внимания на побочный ущерб. — Ты че толкаешься, урод?! — Слышь, козел, ты меня первый толкнул! — Че ты гонишь?! Не трогал я тебя! Псевдоспортсмен, на которого конфидент налетел, будучи жертвой цепной реакции, одернул его за плечо. — Эй, квадратный, нарываешься? Прежде чем передатчик успел подумать над ответом, в здоровяка прилетел один из мальчишек. Радиус пиханий и толканий разрастался, а в самом эпицентре событий началась драка, с каждой секундой набирающая все больше участников. Заметив мордобой, братки поспешили к нему. Люди ошарашенно галдели. Кулаки летали от носа к носу. Кто-то падал на землю от удара или подножки. Кто-то отлетал в сторону палаток, хватаясь за столы и швыряясь попавшимся под руку товаром. Продавцы гневно вопили и трясли кулаками. Женщины торопились покинуть зону потасовки. Толпа стала похожа на беспокойный океан, неукротимые волны которого кипели и бушевали, сталкиваясь друг с другом, брызжа солью и пенясь. Братки шерстили разбуянившийся народ, попутно отпинывая и отталкивая всех, кто мешался под ногами. Одному из них в скулу прилетел кулак, и он, кренясь набок, грохнулся в ближайший тент. Несчастный коммерсант еле успел отскочить, когда мужик, потеряв равновесие, влетел в прилавок, от края до края заваленный антикварными часами, и с грохотом проломил его, обрушивая всю обширную коллекцию приборов. Стекла разлетелись в дребезги, стрелки и шестеренки повылетали к чертям собачьим, и торгаш, гневно взревев, бросился на спину подкошенного братка. Второй локтями пробивал путь к зажатому между дебоширами конфиденту, когда ему под горячую руку попалась женщина в кроваво-красном берете. Она обернулась, приковывая мужика к земле совершенно диким взглядом огромных выпученных глаз, занесла трость, которую он поначалу не заметил, и, отчаянно визжа, принялась со всей дури колотить его по шее. — Ты че творишь, горгона?! — вскричал он, прикрывая руками голову. — Пихаться удумал, скотина ты неотесанная?! Он попытался уклониться и проскользнуть вперед, но женщина зацепилась тростью за золотую цепь на его толстой шее, не давая ему сбежать. Вспотевший и раскрасневшийся передатчик наконец смог пробиться сквозь разгоряченный народ на свежий воздух, где его тотчас подхватил третий браток, оттаскивая подальше от хаоса. — Товар на месте? — тут же прошипел он. Мужчина принялся проверять карманы на наличие закладки с наркотиком. Пройдясь по внутренностям куртки и пиджака, он растерянно поднял круглые глаза, и бандит выпустил красочную цепочку ругательств. В порыве бешенства он чуть не заметил пиликающий мобильник. — Ало? — завопил он, стараясь перекричать гул заварухи. — Порошок у вас? — надрывался на том конце провода четвертый. — Нет! Сперла, сука! — Я ее вижу, двигается на юго-запад к продуктам! Черный капюшон, коричневая куртка и юбка! Третий тут же рванул с места. — Понял! Не спускай с нее глаз!

***

Паша радостно улыбалась, покидая учиненный ею беспорядок. Припрятанный кокс грел душу. Она ожидала хвост, поэтому вид двух блестящих под солнцем лысин, заходящих с разных сторон, не застал ее врасплох. Не дождетесь, ублюдки, подумала девушка, переходя с резвого шага на бег. Она понеслась вдоль пестрящих палаток. Драйв погони кружил голову и разгонял горячую кровь по венам. Прошмыгивая меж тентов, она выскочила в часть базара, кишащую контрафактами. Бандиты неутомимо сокращали дистанцию. Паша бросилась в гущу толпы, сбивая их со следа. Уворачиваясь, уклоняясь и пригибаясь, она стремительно прокладывала себе путь сквозь собравшийся народ. Девушка с отточенной годами ловкостью перепрыгивала через ботинки и баулы, прихватывая по пути сувениры. Красный шарф — поверх капюшона. Бурая шаль — вокруг пояса. Она снова сменила траекторию, путая ищеек, и вылетела к шатрам, ломящимся от аксессуаров. Девушка юлила между придирчиво крутящих в руках подделки женщин. Круглые темные очки — на нос, и мать ты родная, это что, Шанель? Какая прелесть! Финальный штрих. Занырнув в одну из палаток и обогнув возмущенного торговца, она выскользнула на обратной стороне, хватая на миг оставленную без присмотра клетчатую сумку на кривых расшатанных колесиках. Усыпанные украшениями столы сменились прилавками с фруктами. Заворачивая следом за мельтешащей девчонкой, преследователи налетели друг на друга между рядами и принялись оглядывать сутолоку. Фруктовщики соревновались в навыках продвижения, перекрикивая друг друга и вычурно расхваливая свой товар. Бабки толпились у палаток, скептически оглядывая согретые солнцем цитрусы и недозрелые ягоды, и допрашивали продавцов на предмет свежести и сладости продуктов. Братки рассеяно крутили головами, высматривая снующий по базару капюшон, но не смогли разглядеть никакого выдающегося движения среди сборища пенсионерок. Воровка растворилась в воздухе. — Яблоки красные, сладкие, сочные! С горячего юга страны! Недорого! — зазывал юный торговец, приманивая ветхих покупательниц. — Почем яблочки, сынок? — Шесть тыщ за кило, мать. Бери, не пожалеешь, — сказал парень и протянул фрукт старушке, недоуменно нахмурившись, когда плод приняла мягкая изящная рука. Братки медленно двинулись вдоль рядов, удаляясь вглубь базара. Как только опасность миновала, Паша выпрямилась, шагнула от яблочного прилавка, и, хитро щурясь, поверх очков поглядела вслед исчезающим в толпе лысинам. Сдернув с головы шарф и отбросив шаль, она зашагала в обратную сторону, покидая толкучку. Девушка блаженно улыбалась, как кот, объевшийся сметаны, и откусывала сочные куски от крупного румяного яблока, волоча за собой желтую сумку, которую она мимоходом свистнула. На месте пропажи крутилась старушка, слезливыми глазами обыскивая прохожих. — Бабусь, не это ищешь? — поинтересовалась воровка и передала ей пластиковую ручку от тележки. Старушонка чуть не расплакалась, рассыпаясь в благодарностях. Паша широко улыбнулась ей и, пожелав хорошего дня, направилась к выходу с рынка. Она, конечно, была профессиональной карманницей, хулиганкой и той еще безобразницей, но до грабежа простого народа не опускалась. У него и без ее вмешательства проблем было вагон и маленькая тележка. Покинув место преступления, Паша заскочила в автобус, думая прокатиться до центра, чтобы отпраздновать умопомрачительный успех. Она чертовски гордилась собой. Обводить вокруг пальца одного из крупнейших авторитетов в городе, да делать это настолько умело, что его люди и рыпнуться не успевали, как уже оставались ни с чем, по мнению Паши, заслуживало высшей степени похвалы. А поскольку в ее жизни не было людей, с кем такими интимными подробностями ее деятельности можно было поделиться, девушка, по-детски довольно жмурясь, осела в сидении и мысленно погладила себя по голове. Умница! И как все чистенько! Даже лица твоего никто не видел, торжествующе подумала она, но спустя мгновение омрачилась. Кое-кто все же видел. Мысленно девушка перенеслась во вчерашний день, собирая из воспоминаний образ верзилы со шрамами, повалившего ее с ног. Поймать ее пытались, разумеется, многие, однако до сего дня действительно удалось это лишь одному человеку. Однако он был далеко не шестеркой. Паша тогда в первый раз в жизни лицом к лицу столкнулась с самым что ни на есть животным страхом и была вынуждена научиться пользоваться пистолетом в экспресс режиме. Девушка тряхнула головой, поспешно отгоняя жуткие воспоминания. Тем не менее, несмотря на болезненность опыта, она не могла не признать его полезность. Он породил две невероятно практичные в контексте ее опасной деятельности идеи, которых она исправно придерживалась до сих пор. 1. Не суй свой нос туда, где тебе его точно откусят. 2. Если придется выбирать между дракой и побегом — не раздумывая, уноси ноги. Беги так быстро, как можешь. И не оглядывайся. Ну а братки ее давно перестали волновать. Они все были на одну колодку — большие как жизнь и тупые как пень, и за ней не поспевали, ни умственно, ни, очевидно, физически. Гигант в плаще почти стал исключением. Почти, успокоила себя воровка, надеясь, что ей больше никогда не придется с ним столкнуться. Автобус, шипя, остановился, со скрипом открывая упрямящиеся двери. Паша оглядела новых пассажиров, замечая среди скучных серых пальто и вязаных беретов знакомый зеленый хохол. Дождавшись, пока парень поравняется с ее сидением она завопила: — Слава анархии! Женщины и старики осуждающе закачали головами, а бледный панк обернулся, улыбаясь и закатывая глаза, стоило ему опознать хулиганку. — Здорово, Гром, — сказал он, протягивая девушке руку, которую та незамедлительно сжала, и их кольца приветственно клацнули, сталкиваясь друг с другом. — Как поживаете, Доктор Ливси? Трудитесь в поте лица? — весело спросила она. — Грызу гранит науки, — отчеканил парень. Тут за ним раздраженно кашлянул мужчина, и панку пришлось пропустить скопившуюся за спиной очередь из ворчливых пассажиров. — Я присяду? Паша придвинулась ближе к окну, освобождая побольше места для старого знакомого, и он плюхнулся рядом, скрипя кожей брюк и куртки. — Чего довольная-то такая? — спросил он, дергая бровями. — А чего грустить, Лешик? Весна на дворе, жизнь налаживается! — ответила девушка, щурясь на парня сквозь темные стекла очков и лукаво улыбаясь. — Я тебя, Гром, слишком хорошо знаю, чтоб в фуфло подобное верить, — сказал Леша, качая головой, на что Паша звонко рассмеялась. С Лешей они познакомились в ‘94 году. Она в то время зависала с группой панков, которые притащили ее на подпольный концерт своих дружков, где ей посчастливилось обнаружить свою первую целевую аудиторию. Паша только начинала приторговывать коксом, с деньгами был напряг, и она отчаянно нуждалась в устойчивом канале сбыта. А представленная ей молодежь была отвязной и радикальной, и побаловаться разными веществами была не прочь. Леша стал одним из ее первых постоянных клиентов. Проблема была в том, что парень ей искренне нравился. Он был принципиален, не любил впустую чесать языком и не переносил искусственности, что замечательно уравновешивало ее импульсивную и пылкую натуру. Она думала, при иных обстоятельствах, они бы могли стать хорошими друзьями. В какой-то момент ее даже кольнуло чувство вины за то, что она фактически являлась спонсором его зависимости, но она тут же напомнила себе, что мальчик он уже был большой, и сам решал, как гробить свою жизнь. Будто прочитав ее мысли, парень повернулся в кресле и заговорил. — У меня лекарство от здоровья кончается. Как у тебя с товаром? Паша глухо хмыкнула и оглядела болезненно белесое лицо юного медика и залегшие под тусклым взглядом тяжелые тени. — Никогда не устану поражаться твоей прямолинейности. Парень молчал, подняв бровь в ожидании четкого ответа. Автобус замедлил ход, подкрадываясь к Пашиной остановке. Она поднялась с насиженного места. — Твоя удача, — сказала девушка, пряча руки в карманы, — Запасы недавно пополнила. — Ну я тогда позвоню? Пересечемся? — спросил парень и отодвинул колени, пропуская ее к проходу. — Ага. Ну, бывай, студент, — она махнула рукой и выскочила из автобуса. Увидев разноцветную вывеску, большими буквами гласившую «БАР-БИЛЬЯРД-РЕСТОРАН», Паша направилась ко входу в заведение, в котором давненько не была. Внутри было душновато, зато относительно тихо. В воздухе облаком застыл табачный дым, приятно обжигавший ноздри. Мужики собрались у игральных столов и молча загоняли тяжелые шары по лункам. Из колонок приглушенно доносились песни Агаты Кристи. Атмосфера была располагающей к хорошему отдыху. Девушка спрятала очки в карман и танцующей походкой подобралась к бару, за которым практически никого не было. Все гуляки и печальные пьяницы собирались ближе к ночи. Забравшись на один из стульев, она озорно улыбнулась, заметив за стойкой знакомые обесцвеченные кудряшки, подвязанные желтым платком. Официантка разлила пиво по бокалам и повернулась к Паше. — Господи, — выдохнула она, узнав лицо под капюшоном. — Нет, всего лишь я, — сказала Паша, подперев щеки ладонями. Девушка недовольно цокнула и закатила глаза. Стоило рыжей появиться в баре, как у кого-то пропадал кошелек, часы и еще чего-нибудь, так что блондинка была совсем не рада снова видеть ее здесь. — Сча пиво отнесу и вернусь. Не двигайся, — кисло сказала девушка, скривив темно-красные губы, и, виляя бедрами, понесла стаканы в зал. — Слушаюсь! — Паша шутливо отдала честь и хихикнула, заработав от официантки еще один цок. Она всегда находила Катины раздраженные реакции крайне забавными. Цепкий взгляд прошелся по ассортименту алкоголя. Хотелось чего-то мягкого, ароматного и согревающего. Катя вернулась за стойку. — Ну че? — Виски давай! Сегодня гуляю, — довольно произнесла Паша, и Катя отвернулась, не желая общаться с проблемной посетительницей больше, чем того требовала ее работа. Паша барабанила пальцами по столешнице под любимый рок, прикрыв глаза, и покачивая головой, когда слева раздался пьяный игривый бас, привлекая ее внимание. — Добрый вечер. Девушка было решила, что обращаются к ней, но тут Катя подала голос, поглядывая на говорящего через острое плечико. — Уже здоровались, — неожиданно звонко ответила блондинка, и Паша удивленно вскинула брови. Девушку будто подменили. Она заулыбалась, распрямляя плечи. Пашина теория подтвердилась, когда Катя, в добавок ко всему, отставила зад. Эти двое друг другу нравятся, заключила она. Мужчина довольно гы́кнул, и Паша закусила щеку, подавляя норовящий вырваться смешок. Поставив перед ней стакан с виски, девушка обратилась к своему воздыхателю, хлопая ресницами. — Вы чего-то хотели? — спросила блондинка тоненьким голоском. Ишь, как запела, подумала рыжая, опуская лицо в стакан, в надежде, что ей удастся скрыть свою потеху. — Хотел, — протянул тяжелый бас, и по голосу было ясно, мужчина расплылся в улыбке. — Я Вас слушаю. Паше не терпелось узнать, чем закончится эта любовная история, разворачивающаяся у нее на глазах. — Ну ты такая… Красивая… Мадам, — прогудел он. Не сдержавшись, Паша тихо прыснула себе в стакан. Донжуан продолжил басить, и девушка, сгорая от интереса, решила на него взглянуть. Пальцы потянулись к краю капюшона, незаметно отодвигая его от глаз. Однако стоило ей увидеть говорящего, как веселая улыбка моментально спала с ее быстро бледнеющего лица. Меньше чем в метре от нее высился гигант со шрамами, который гнался за ней вчера. Он был близко. Слишком близко. Так он казался и вовсе необъятным. В глаза тут же бросилась тяжелая выступающая челюсть, жилистая шея и могучие плечи. Он опирался на локоть, наклонившись к кудрявой блондинке через стойку. Его здоровенные ручищи были всего в нескольких сантиметрах. Даже в расслабленном состоянии они не теряли устрашающего вида. Одним кулаком он мог с легкостью проламывать черепа. Может он это и делал, проскочила в ее голове безумная мысль. Сердце птицей забилось о ребра. Она отвернулась, сильнее натягивая капюшон на голову, пряча за плотной тканью лицо. Глаза лихорадочно забегали, ища пути к отступлению. Мысли спутались в тугой колтун. Паника крепко сжала горло. На таком незначительном расстоянии у нее не было ни единого шанса на побег. Пока что он не заметил ее, но это был лишь вопрос времени. Немедленно уходи отсюда, произнёс внутренний голос, и девушка, не дыша, сползла со стула и покралась к выходу из заведения. — Да ты издеваешься! Вернись за стойку, я тебя нахаляву поить не буду, — громко раздался за спиной вернувший свою обыденную брезгливость голос блондинки. Паша замерла, часто и неглубоко дыша. Она знала, он увидел ее. — Я в уборную, — просипела девушка, стараясь угомонить бешено колотящееся сердце. — Никуда ты пойдешь, пока не заплатишь. Паша затылком ощущала тяжелый взгляд гиганта на ее капюшоне. Практически слышала, как паззл собирался в его голове. Сбоку он мог и не различить ее, но теперь, когда спина ее коричневой куртки была прямо перед его лицом, у Паши не было сомнений, он точно знал, на кого смотрел. Подошва его ботинка тихо шаркнула о линолеум. Паша рванула с места.