The Flower Shop

      Со временем всё стало только хуже. Широко раскрытыми глазами Гермиона читала свежую статью. Заголовок гласил: «Гермиона Грейнджер меняет парней как перчатки». Худшего названия она не могла и придумать. Она понимала, как больно было Виктору читать статью, намекавшую, что он лишь помеха в её жизни с Гарри. Она покачала головой, не зная, что предпринять.       Виктор задрожал от гнева, глядя на газету. — Ты должен что-то сделать! — воскликнул Сергей.       Виктор знал, что если он или другие игроки Врацы причинят вред Гарри, «Пророк» выставит это как отчаянную попытку удержать Гермиону. Почему всё стало таким сложным? Виктор был уверен, что любит Гермиону. Он убеждал её, что ему всё равно на глупые статьи. Но как он мог спокойно сидеть, видя, что его называют «любовником Гермионы»? Он вздохнул, опустив голову на руки. Он не знал, что делать дальше.       Джинни никогда ещё не была так зла на маму и Гарри. Гермиона заслуживала счастья. И неважно, кто стал её избранником. Конечно, Джинни была бы счастлива, если бы Гермиона стала её невесткой. Но она не могла простить Рону ту боль, что он причинил её подруге. Джинни с трепетом наблюдала за возрождающейся любовью Гермионы и Виктора.       Виновники случившегося боялись реакции Джинни. Она решила отгородиться от них, в своей квартире, чтобы решить, как всё исправить. Гарри сам рассказал ей, что произошло, так как знал, что рано или поздно она всё равно всё узнает. — Но мы поступили так, потому что любим её, — кричал он, стараясь убедить её. — Нет. Вы поступили так, потому что мама хотела, чтобы она стала частью семьи Уизли, а ты — чтобы Рон был счастлив, — решительно заявила она.       Она и раньше замечала, что ребята обращали таланты Гермионы в свою пользу. Но она и подумать не могла, что они будут использовать её как пешку для достижения собственного счастья. Ей казалось, что Гарри уже не тот человек, каким был раньше.       Она обязана была помочь Гермионе. Первым делом Джинни стащила у Гарри мантию-невидимку. Девушка тихо пробралась в Нору. Она точно знала, где мама хранила украденные письма. Найдя под кроватью нужную коробку, она принялась рыться в ней. Там хранились молочные зубы всех детей Молли, их рыжие локоны, а также памятные сувениры. Какое-то время она рассматривала колдографию Фреда. Такого молодого и полного жизни. Она скучала по брату. Времени было мало, поэтому она вернулась к поиску писем, с грустью отложив колдографию. Найти их было нетрудно. В коробке лежала целая стопка писем, перевязанных нитью. Она быстро вытащила их и побежала в сад, чтобы аппарировать в свою квартиру.       Ей очень хотелось прочесть эти письма. В Хогвартсе многие знали о романе Гермионы и Виктора и считали их красивой парой. Джинни будоражила мысль о том, что она может прочесть их письма друг другу. Нет. Она не станет влезать в чужую переписку. Она выше этого.       Она разложила письма в две стопки: одну для Гермионы, другую для Виктора. Убедившись, что адрес «Сливенских Сарычей» указан верно, Джинни вложила в конверты небольшие записки. Она легла на кровать и задумалась, сколько времени ей понадобится, чтобы простить Гарри и вернуться к нему.       Гермиона смотрела на лежавшую перед ней посылку. Она ничего не заказывала, а поводов для подарка не было. Девушка предположила, что Луна могла прислать ей какую-нибудь безделушку. Она улыбнулась, гадая, что та могла придумать. Открыв посылку, она с удивлением обнаружила стопку писем. Схватив лежавшую сверху записку, она пробежала глазами по строчкам. Меньшее, что я могу сделать, это убедиться, что ты получишь эти письма. Не позволяй никому распоряжаться твоими чувствами, Гермиона. Ты в праве выбирать того, кто осчастливит тебя, а не весь мир. С любовью, Джинни              Гермиона тепло улыбнулась. Каким-то образом Джинни удалось найти письма Виктора. Она рассмеялась, представив, как Джинни крадёт мантию-невидимку, чтобы пробраться в Нору.       Гермиона нетерпеливо открыла первый конверт. Письмо было написано через несколько дней после официального объявления войны. Оно было коротким. Виктор спрашивал, где она, в порядке ли, и что планирует делать. Взглянув на письмо, она улыбнулась. Оно явно было написано в спешке. Отложив пергамент, она открыла следующее письмо, написанное спустя несколько недель. В нём Виктор писал, как сильно гордился Гермионой: она сумела успешно сдать все экзамены почти сразу после окончания войны. Он спрашивал, как ей удалось найти в себе силы для продолжения обучения, и заверял, что она самая умная ведьма из всех, кого он знал. Он также рассказал о своём переходе в ирландскую команду и выразил надежду на встречу с ней. Между строк читалось волнение. Однако со временем тон письма изменился. Приятное волнение и надежда сменились грустью и отчаянием. В каждом письме он спрашивал, когда она ответит, и ответит ли вообще. Писем было четырнадцать. Четырнадцать раз он пытался связаться с ней, зная, что, возможно, никогда не получит ответ. За время пребывания в Ирландии его английский улучшился. Виктор выражал своё беспокойство по поводу Рона. Ощущение глухой пустоты от его поздравлений заставило её закрыть лицо руками. Она покачала головой в глубоком сожалении. Он тосковал так же сильно, как и она. От этого осознания она улыбнулась сквозь слёзы.       Во время ланча Виктор сидел в раздевалке, глядя на открытую посылку. Прочтя приложенную записку, он вздохнул. Дорогой Виктор, Я должна извиниться за поведение Гарри. Я не могу изменить прошлое, но могу сделать так, чтобы ты смог прочесть эти письма. С наилучшими пожеланиями, Джинни Уизли       Он улыбнулся, обрадованный тем, что Джинни не только поддержала Гермиону, но и помогла ему получить письма. Он торопливо вскрыл первый конверт и улыбнулся, увидев аккуратно написанные строчки. Письмо не было длинным. Гермиона спрашивала, как он себя чувствует, как дела у его семьи и как проходят тренировки по квиддичу. Она тщательно подбирала слова и была очень вежлива. Он усмехнулся, поняв, что ей хотелось произвести хорошее первое впечатление.       Во время перерыва он успел прочесть все письма. Её письма были намного длиннее тех, что отправлял ей он. Она писала о своём обучении в школе колдомедиков, где она чувствовала себя как в Хогвартсе. Порой она вспоминала, как они проводили время вместе. Эти части он перечитывал с особым удовольствием. Она никогда не писала ни о Роне, ни о войне. Со временем тон писем изменился. Она часто спрашивала, почему он не отвечает. Однако длина писем не изменилась, Гермиона по-прежнему подробно всё расписывала. Последнее письмо было написано около двух месяцев назад. В нём она рассказывала о своей жизни в Ливерпуле. Гермиона упомянула, что видела его колдографию в газете и что ему очень идёт форма ирландской сборной. Она отметила что оранжевый цвет ему идёт, но в красном он смотрится лучше. Виктор понял, что она искала утешения в их переписке, несмотря на то, что не получала ответа. Было очевидно, что она до последнего надеялась увидеться с ним. «Может быть, команда Ливерпуля будет играть против ирландской команды. Тогда я смогу увидеть тебя. Я была бы очень рада», — писала она, и он почувствовал укол вины, ведь сам он потерял надежду и сдался.       Она прекратила переписку незадолго до приезда во Врацу, не желая испытывать неловкость при виде мужчины, которому, как ей казалось, она надоедала своими письмами большую часть года. Виктор убрал письма в шкафчик. Убедившись, что они надёжно спрятаны, он отправился на поле. Его желудок был пуст, но сердце — наполнено нежностью. Она никогда не сдавалась, значит, не станет и он.