Игрушечный

Сплошной лес спешил окружить четырёх мужчин и лишь двое из них имели достаточно опыта, чтобы ориентироваться в нем без помощи карты или компоса. Джисон, будучи знакомый с владениями Минхо на протяжении ни одного года, мог легко выйти из самой чащи леса на тропинку, которая вела к дому. Но и этот опыт появился не из пустого места, или, быть может, поддержки самого Ли. Несколько раз Минхо оставлял его посреди чащи леса и уходил под предлогом забрать убитую дичь. И не возвращался, сколько бы Хан её ждал его, поджав колени к груди. Первое приключение оказалось слишком выматывающим. Джисон от безысходности все слезы в тот день выплакал, а к сумракам, в слабом освещении луны, блуждал по лесу в поисках выхода. Лишь к утру пареньку чудом удалось найти выход к дому Господина. Слезы вновь текли из глаз, а Ли бережно успокаивал его поцелуями в мокрые щеки и губы, крепкими объятиями и поглаживанием по спине, на устах, будто на реплее, повторяя, что тот теперь в безопасности. Одним разом это не закончилось. Ли и во второй раз оставил мальчишку одного, а позже и третий. Лишь с третьего раза Минхо точно убедился, что лес Хан знает теперь лучше него самого. Обучение ли, или тренировка это было, ‐ Джисон до сих пор смутно понимал, а через годик второй предпочёл не вспоминать об этом больше. — Да он настоящий кретин, — откровенно комментирует Феликс после услышанной от первого лица истории. Ему и в голову прийти не могло, что кто-то опуститься до подобного образа обучения. — В мире, где живём мы с тобой, выбор невелик. Либо ты выползаешь из дерьма собственными усилиями, либо тонешь в нем, с бесполезной надеждой на спасение. Ли удрученно вздыхает. Осознавать правоту приятеля учитывая сложившуюся ситуацию становится неприятным бременем. Парни собирают необходимые на охоту вещи, несколько раз проверяют наличие холодного оружия в случае чего и наконец выдвигаются к старшим. — Милый засос на шее, — заметил Хан ещё при встрече Феликса, но сказать в присутствии Хвана не осмелился. Жизнь ещё дорога. — Отъебись, — язвит Ли в ответ, на что Джисон прыскает от смеха в кулак. Увидеть смущенное лицо парня было в первой. Обычно, только Хана удавалось вывести на разнообразные эмоции. — Не заводись, Ён-и, — милашничает Хан, чуть ли не залезая на друга с прикосновениями, но его останавливает кашель Хвана, явно не настроенного смотреть на эту картину. — Смотрю, вы подружились, — комментирует Хван увиденное, взглядом призывая Феликса подойти к нему. Ли глаза закатывает, но слушается. Становится рядом со своим господином и наконец отвечает. — Да, мы проводим много времени вместе, — делает он особенный акцент на последнем, наслаждаясь картиной уже едва рассерженного Хвана. — Мы учимся в одной школе, поэтому, нам в любом случае приходится сталкива… — не договаривает Джисон, как его перебивает наконец появившейся Минхо. — Это не имеет значения, Хан-и. Главное не делай того, что сможет обернуться для тебя нелучшим образом, — и прямой контекст «не делай ничего, что мне не понравится» был понятен всем. Стрельба, кажется, протекает не так уж и гладко. Дичи почти не было из-за погоды. Вся живность разбежалась в укрытия. Стянутые серым полотном тучи не позволяли ни единому лучу пробиться через плотные облака. Охота продлится недолго, подозревали парни. — Тут довольно прохладно, — замечает Феликс, успевает он только зайти в самую чащу. — Лес расположен на равнинах гор, тут частенько так, — отвечает Хан, вытаскивая из рюкзака чёрную толстовку, которую он взял на запас и протягивает другу, несколько минут борясь с его отказами. — Мне нормально, Джисон, не стоит, — все повторял Ли, пока Хан, игнорируя все слова парня, натягивал на него тёплую кофту. Победная улыбка засияла на беличьем лице, когда не только вещь оказалась на друге, но и его взгляд от смущения притупился. — Спасибо, Хан, — поблагодарил его Ликс и вновь забросив рюкзак на плечо, поторопился за старшими, крепко обхватив ровесника за запястье. Первые оглушительные выстрелы послышались из ружья Минхо, отчего птицы, мирно сидевшие на сучке дерева, с места подорвались от испуга. — Хорошо держишься, — раздался из-за спины Феликса негромкий голос Господина Хвана, — шум выстрела порой пугает, особенно, новичков в этом деле. — Я задумался, не заметил выстрела, — лжет Ли не поднимая взгляда на мужчину. Уж слишком он наблюдательный, — думает юноша. — Вот оно как, — задумчиво протягивает Хенджин, снимая с плеча свое ружье, — не хочешь пострелять? — Не думаю, что это хорошая идея. Возразить против идеи Хвана так и не получилось, тот своевольно скинул тяжёлое оружие в руки юноши и принялся объяснять каждую значительную и менее важную деталь. Вес в руках ощущался непривычно, не та модель, учитывая комплектацию паренька, но на обучение сойдёт. Для Хенджина оказалось настоящим удовольствием учить Феликса обращаться с оружием, хотя, слабо верится, что тот и пистолет в руках за всю жизнь ни разу не держал. Учитывая сферу деятельности семьи Ли, Хвану казалось, что мальчишка либо хорошо играет роль незнайки, либо таким образом пытается скрыть правду о себе. Был ли в этом хоть малейший смысл? Рано или поздно Хенджин бы откопал его родословную, и, если парень правда не глуп, то должен был осознавать свое шаткое положение лучше кого-либо ещё. — И опускаешь курок, — почти шёпотом говорит мужчина в ухо парня. Феликс от глубокого голоса Хвана на секунду забывает о своём положении и ослабляет хватку оружия, но тем не менее жмёт на курок, получая в ответ неприятную отдачу от оружия. — Хороший мальчик, — погладив брюнета по макушке, он выхватывает оружие из маленьких рук, — поиграем в стрелялки в следующий раз. Небольшая вылазка на природу стоила парням, как минимум, их последних сил на простой ужин. К вечеру все развалились по комнатам. Хан долго уламывал Феликса переночевать с ним, обещая ему чуть ли не завтрак в постель, но один взгляд Хвана потупил всю уверенность в школьнике и ему не оставалось ничего, кроме как ночевать в одиночестве. Из всех комнат, что находились в доме, Минхо как назло выделил для них лишь одну. Феликсу пришлось смириться, что эту ночь ему придётся проводить не в комнате забавного дружка, а со своим Господином. — Подойди, Ликс-и, — зовёт его Хёнджин и наблюдает, как парень неторопливо направляется к нему, останавливаясь почти в метре. Хван ближе подзывает и длинными руками талию обвивает. Ли стоит неподвижно, никак не реагирует на скользящие по его спине ладоням, игнорирует горячее дыхание в шею и кусает щеку изнутри, когда Хенджин приоткрыывет полные уста, чтобы сказать что-то. — Ты ведь видел те фотографии. — Я не знаю, кто убил их, — опуская взгляд в пол, признается Феликс, — Я не знал, что их жизнь кончится так. — Как ты попал на рынок? — тут же задаёт он другой вопрос, а губами обводит выступающую вену на молочной шее. — Я был в качестве залога для сделки. Сначала все было хорошо, со мной хорошо обращались и чуть ли не пылинки с меня сдували, но позднее выяснилось, что мать сбежала с деньгами, так и не выполнив свою часть сделки. Хван слушал внимательно, анализировал каждое предложение в поисках блефа, но кроме грустных карих глаз ничего не видел. Юноша насовсем затуманил рассудок. — Её подставили. Как вчера помню, мы с полным багажником оружия направлялись в Корею для заключения сделки, но у этих ублюдков были другие цели, — руки от злости сжимаются в кулаки, а глаза кровью наливаются. — Они... Они убили мою семью, — и в тёмные глаза напротив заглядывает, которых избегал раньше.