Когда разверзается Бездна

Ната стояла у зеркала критически оглядывая себя – на предстоящей вечеринке ей не хотелось быть хухрей или распустехой, потому что женщина, даже если она некрасива, все же должна выглядеть как минимум прилично. Сейчас она подчеркивала самые выгодные аспекты внешности, стараясь скрыть недостатки. Волосы девушка отрезала до плеч, и стало видно, что они завиваются в кольца, а красноватый оттенок каштановых прядей, что придавала им хна, выгодно оттенял ровную кожу цвета слоновой кости, особенно выгодно смотрелось то, что кончики волос едва-едва касались ключиц. Глубокий вырез блузки цвета классического аметиста открывал зону декольте и по-девичьи красивые плечи, дальше рукава до локтя были предельно узки, подчеркивая безупречную форму рук, а от локтя расходился венчиком вьюнка, открывая узкие красивые запястья; блузка была приталенной, но в области живота и бедер чуть свободна, не утяжеляя фигуру. Чуть суженные черные брюки были узки, подчеркивая стройность длинный ровных ног, сапожки на семисантиметровой шпильке скрадывали размер ноги. В качестве украшений капитан выбрала крупные, во всю мочку, серьги с самородными аметистами, колье из мелких аметистов, сплетенное на манер бисерного, и крупный, во всю фалангу, перстень. Надо ли говорить, что соответствующий оттенок имели лак и помада? Глаза девушка подвела только черным карандашом, а грамотно накрашенные ресницы делали их огромными, но холодными. - Мама? Аланна вошла в комнату уже полностью одетая, платье цвета близкого к пепельной розе являлось точной копией наряда Гвендолин Шеппард из ее любимого «Таймлесса», хотя Мария Эрик брюнетка, зато каштановые локоны Ланы были уложены точь-в-точь как в той сцене, да и макияж соответствующий. Ната одобрительно кивнула. - Ты у меня очень красивая барышня. Девочка радостно улыбнулась, хотя на вечеринке она, скорее всего, будет опять краснеть и тупить глазки, хотя мама с бабушкой каждый раз зажигают так, что умудряются перетанцевать всех под классическую эстраду восьмидесятых (тематика почти всегда была в рамках ХХ века). сейчас еще тетя Элли подгонит машину, и вперед, в «Меггидо» уже должны собраться лучшие друзья. Услышав сигнал, обе вышли, и увидели Элли за рулем – словно подкалывая окружающих, она выглядела как кукла Барби, если бы та надела наряд в стеле шестидесятых: белокурые волосы высоко взбиты и удерживаются белой повязкой, сиреневато-голубое платье без рукавов (под цвет глаз) оттенено белым воротничком и лаковым белым поясом, дополняет все это великолепие лакированные белые лодочки и лакированная же белая сумка-клатч. По классике глаза тетя Элли подвела тенями в тон платью, ресницы окрашены черной тушью, а помада и лак коралловые. Когда все трое вышли возле клуба, случившиеся рядом прохожие мужеского полу просто шеи посворачивали на этих трех граций, от чего Аланна испуганно-смущенно потупилась, а Ната с Элли громко рассмеялись, словно героини французской комедии «Бимболэнд». Зайдя в клуб Ната не сразу увидела двух черных магов, но вскоре их выдал блеск серебряной вышивки на мантиях, и девушка несколько удивилась тому, что учитель с учеником по углам не прячутся, но и лишнего внимания к себе не привлекают. С чего бы все это? Быстрого ответа бывшая королева аналитиков не нашла, а потому решила сегодня не заморачиваться. Ведь на вечеринке лучших друзей темпоралы просто спускают пар. А не напряженно обдумывают что бы то ни было. Следующий сюрприз был приятным: на небольшой сцене в неярком свете софитов стояла высокая черная фигура, в которой капитан узнала известного певца, выступающего под псевдонимом Ростичар. Мысль лично знала этого красавца-брюнета, о котором не один раз говорила с притворной обидой: «У него кожа белее моей, безобразие!»; Чар даже увидел ее, с улыбкой махнул рукой и запел романс, словно провоцируя устроить парные танцы. Странная человеческая мелодия неожиданно заинтересовала Даламара, и он передислоцировался к сцене, стараясь не отвлекаться на мешающий слабый свет, ведь темным эльфам даже полночный мрак не помеха, они видят просто великолепно. Уши не мешали глазам, и он принялся оглядываться вокруг, стараясь понять, чем же здешние люди отличаются от населения Кринна, и что именно так заинтересовало шалафи, заставив его остаться здесь. Хм, что… может, кто? Да нет, абсурдная мысль, ему это совершенно не нужно. Мимо проходило множество людей разного пола и возраста, но вдруг Даламар совершенно забыл, как нужно дышать: юная девушка в скромном, но красивом платье, по-детски улыбаясь, стояла напротив сцены и слушала пение черноволосого красавца. Чистое дитя света, ребенок даже по меркам кратко живущих людей, она вдруг всколыхнула неведомые доселе чувства, и эльф опомнился лишь тогда, когда сменилась музыка, а люди встали полукругом. Возле Даламара встал Рейстлин, маг не сводил удивленного взгляда с танцующей почти в самом центре Наталии – высокая и крупная, кажущаяся благодаря огромному каблуку еще выше, она летала по залу беззвучнее кошки и легче гонимого ветром осеннего листика, а грацией и пластиком не уступала самой умелой воительнице. Как такое может быть? Маджере пожалел, что не танцевал сам, да и с его здоровьем это недостижимо. Хотя попробовать, конечно, можно. Черный маг отодвинулся от ученика, а из динамиков гремело: - И не пугает пусть тебя любви запрет – У нас запретов и законов больше нет, В моей стране сейчас все можно, о, Джулиэт… Веселая музыка напоминала об уличных менестрелях, но неожиданно Рейстлин заслушался, забыл даже об ученике, хотя не стоило. В один прекрасный момент чудо девичьей красоты, что столь заинтересовало Даламара, с писком оказалось в его объятиях, ибо ее случайно толкнули, а эльф стоял рядом, еще и подхватить ее сумел. Прекрасное дитя смущенно принялось извиняться, маг же заверил, что все в порядке, что он только рад помочь. Танец кончился, и Ростичар вдруг подхватил Нату, ставя девушку на сцену, затем сунул ей микрофон, который та тотчас активизировала. Зазвучала не менее веселая музыка, а Мысль принялась пританцовывать – если полноценно танцевать и петь при этом точно дыхание собьешь, - затем подмигнула и запела приятным и веселым голосом: - Чао, мучачос, какадрила-гамадрила, Хаста манана, макароны и текила, В нашей программе целый вечер на арена Э. Макарена! Даламар тотчас воспользовался тем, что танцующие оттеснили его и девочку в угол, надежно закрыв их от посторонних глаз, благодаря чему удалось отвести прелестную незнакомку к одиноко стоящему столику. Ему хотелось говорить с ней, узнать хотя бы, как эту маленькую красавицу зовут. Девочка оказалась Аланной, дочерью капитана Наталии, что отчасти повергло эльфа в шок: Мысль походила скорее на Тику, жену брата его шалафи, а эта тонкая веточка вполне могла быть принята за эльфийку. Отчего же она столь похожа и одновременно столь не похожа на свою, без сомнения, великолепную, но отнюдь не элегантную мать? Впрочем, эти соображения он дольно быстро выбросил из головы. Не менее сильные страсти кипели в душе Рейстлина: Наталия не обращала на него никакого внимания, она только танцевала без перерыва, причем несколько раз партнером его любимой женщины стал этот лощеный Ростичар, даже песня пришлась в тему – ну, пиковый король, с кем затеял бой? Он еле сдержался, так хотелось заколдовать высокого крепкого красавца, рядом с которым даже высокая Мысль выглядела далеко не такой крупной, какой была на самом деле. Понятие ревности до сей поры было ему знакомо лишь по литературе, но теперь спокойно дышать не получалось, душил кашель, потому что слишком уж давно он так не нервничал. Где же его хваленое хладнокровие? Что касается яркой, как сверхновая звезда, темпоралки, она вообще сейчас ни о чем не думала, просто отрывалась. Зато Аланна исподволь разглядывала Даламара, невольно мысленно сравнивая его с книжными и киношными эльфами, перед которыми у ученика чародея было бесспорное преимущество: он был живой. Девочка призналась себе, что он, несомненно, очень и красив и, бесспорно, умен, а еще он приятный собеседник, и она, отчаянно стесняющаяся мужчин старше себя (даже Ростичара!), отчего-то так доверилась темному эльфу, что теперь даже не страшно ляпнуть какую-нибудь глупость, потому что он вряд ли осудит (с чего она сделала такой вывод, агент Венди понятия не имела, но ей казалось, что это именно так). Она даже улыбалась, не замечая, что улыбка вызывает странный, но не страшный огонек в глазах красавца Даламара. Зато все заметил Рейстлин. Оторвав взгляд от танцующей со жгучем брюнетом и столь недосягаемой красавицы, колдун вперся золотыми глазами в «верного» ученика, затем весьма недвусмысленно сделал жест правой рукой, напоминая, что красуется у эльфа на груди – Даламар сжался и мысленно, и физически, все же ему было очень больно (по счастью, Аланна отвернулась поздороваться с кем-то и ничего не видела). Опустив ушки, ученик как поджавшая хвост собачонка мигом оказался возле своего учителя. - Пошли, - коротко бросил Рейстлин. Две черные фигуры растаяли в сумерках как призраки…