Когда разверзается Бездна

Обстановка в комнате Аланны не была слишком роскошной, но и аскетичной ее назвать было нельзя: возле двери стоял компьютерный стол с прибитыми над ним полками, занятыми учебниками и тетрадями, под ними же шло дополнительное освещение; напротив, возле двери в скромный санузел, на всю стену протянулись шкафы – платяной, вещевой и сервант, почти до самой балконной двери, рядом с которой перпендикулярно стояла кровать, не сильно роскошная, но и не дешевая, а цветовая гамма мебели «ольха» делала комнату уютной. Стены светло-зеленые, пол темно-зеленый на манер травы, пол на балконе песчаного цвета, оттененный более светлым маленьким столиком и двумя стульчиками, там же клетка с ручным хорьком (аббатиса матушка Каэтана разрешала держать животных, «дабы чада учились заботе о малых сих»); небольшой же двухместный диванчик втащили на вечер в комнату, ибо двух кресел и стула не хватило, а сидеть на кровати моветон. Кресло справа от компьютерного стола занимала сейчас Крисания, застывшая дивной скульптурой, во втором кресле сидела, поджав ножки, сама Аланна, на диванчике расположилась ее подруга Лусия, девица португальских кровей, а потому кукольной красоты, с волосами из черного шелка гуще, чем у прочих воспитанниц, которые носила заплетенными в две косы как в фильме «Первый рыцарь» королева Гвиневера. Обе воспитанницы были в форменных синих платьях с кружевами на воротнике и манжетах, у Лусии на запястье поблескивали золотые часики – одно украшение, помимо крошечных сережек, матушка разрешала, запрещала только маникюр с ярким лаком и косметику. В центре комнаты, на коврике стоял стул, на котором лежала Серая драгоценность, а рядом сидел на полу Даламар, так ему легче было видеть всех трех собеседниц. Эльф только что изложил соображения Мысль по поводу того, что Крисании предстояло артефакт спрятать, но Лусия тотчас поджала красивые губы, зыркнув на мага бездонными карими глазами в оправе черных как уголь ресниц: - Матушка за такие художества по головке явно не погладит, - сказала она, - нужно всей ей рассказать. - Луси права, - тихо поддержала бойкую подругу Аланна, - матушка знает все, она мудрая, пусть решает - Организуй чай, - Лусию будто бы крылья вынесли прочь из кельи. Даламар без понуканий втащил с балкона всю оставшуюся мебель, цыкнув на зашевелившегося в клетке зверька, пока Лана включала чайник. Он не особо доверял здешним жрецам, потому что дети Паладайна уже показали себя не с лучшей стороны, а чем могут отличаться иные? Ну что же, оставалось надеяться, что а) капитан знает, что делает и б) Рейстлин в итоге не нарвет ему уши и не позволит Карамону это сделать. Так или иначе, своя рубашка ближе к телу, и он спокойно подставил бы Крисанию, но не Лану… да что это такое? Будь Даламар лет на сорок моложе, решил бы, что влюбился, а сейчас… уши мучительно покраснели. Вздор, глупышке всего-то шестнадцать лет, ну и что, что красива, как кукла, Крисания такая же, да и жрицы они обе, пусть и в разных мирах. Девушка тем временем раскладывала в вазочки бабушкино варенье и присланные матерью пряники из какой-то Тулы. Дверь скрипнула, вошла аббатиса. - Матушка! – Лана прямо-таки засветилась. – Прошу, садитесь, чай готов. - Спасибо, чадо мое, - Каэтана погладила ее по голове, затем села в кресло, - с чаем приятнее разговаривать. Уважаемый Даламар, не затруднит ли Вас повторить то, что уже слышали мои ангелы? Лана тотчас подала аббатисе чашку с чаем и придвинула сервизную тарелочку с купленными либо присланными сладостями, поставила рядом варенье. Каэтана кивком поблагодарила девочку, ее внимательные глаза уставились прямо в очи Даламара, который, к стыду своему, столь быстро проиграл сию дуэль, что даже понять не успел, какого они цвета. Черное одеяние скрывало фигуру и волосы, но кожа собеседницы была достаточно белой, брови и ресницы, по крайней мере, темны, а морщин столь мало, что возраст и не угадать, ясно только, что куда больше тридцати, и при том она ведь человек, значит, без магии и долголетия, стареет довольно быстро. Даламар принялся излагать план Мысли: артефакт надлежало спрятать именно в Обители, дабы Такхизис и на ум не могло придти, где его искать, ну а позже ее заманят в ловушку и поразят еще раз. Аббатиса молча пила чай, время от времени проводя языком по губам. Эльф выдохся, женщина кивнула: - Уважаемый маг, Вы правы, каждому надлежит бороться с Тьмой, но вот что важнее, нежели сама борьба – не уподобится ей, не кануть в ее тенета, ибо из омута сего выхода нет. - Учитель нашел, - не согласился импульсивный по молодости лет Даламар. - Это ему лишь показалось, - возразила аббатиса, - та Тьма, которую он испил, все еще терзает его, но в том есть великое благо: он очистится. Крисания глубоко вдохнула и медленно выдохнула, осознавая правоту этой жрицы, но могла бы при том возразить, что у нее подобное не получилось, хотя ныне ошибка видна невооруженным глазом: нельзя никого и никогда насильно заставить стать другим, это происходит лишь по собственной доброй воле. Вслух она не стала произносить очевидное, лишь отметила про себя, как напряглась нежная и кроткая Лана, от души жалевшая падшего Рейстлина. Лусия просто кивала в такт словам их любимой мудрой матушки, потому что пока ей и Лане лишь безошибочный инстинкт подсказывал, кто именно прав, а объяснить он ничего не может, только опыт все расставляет на свои места (точно то же самое когда-то испытывали их матери, а они врать не будут). Да уж, к вопросу о матерях – бедную подружку жаль, умная и амбициозная донья Наталия все же, по большому счету, не мать, а ехидна, она и сама этого ни капли не отрицает, а Лане любовь глаза застит. Уж кому и повезло с родителями, так это ей и старшему братцу Педру. Ничего, надо терпеть, говорить такое вслух просто безобразие, а она, Лусия де Кастро, воспитана хорошо, посему промолчит. Интересно, а у этого Рейстлина кто родители? Пришлось шепотом спросить у Ланы, и та ответила, что, кроме брата-близнеца, нет у Маджере живых кровных родственников: отец и мать погибли при разных обстоятельствах, сестра вроде была, но сводная, и где она, никто не знает, хотя у них, кажется, мать общая. Поневоле шевельнулось сочувствие… - Чада мои, - строго свела брови аббатиса, - как вам не стыдно? - Простите, матушка, - синхронно потупились обе. - И о чем же мои ангелы дошептались? Лане пришлось повторить матушке то, что она говорила подруге, и тут Даламар уточнил, что сестра и вправду у них не то есть, не то все-таки была, имя ей Китиара, и мать действительно общая. Ходили слухи, что Рейстлин столь жесток с ее подачи, но правда ли это может сказать только Карамон, а тот пригрозил, что за подобные разговоры уши на ходу отрежет. Матушка Каэтана признала правоту Карамона и решительно всем запретила лезть в чужие дела, а вот артефакт спрятать разрешила, и не кому-нибудь, а Аланне. Логика тут была проста: потомственного темпорала не прочтет ни один телепат, пока тот сам не позволит, а чем меньше народу знает тайну, тем меньше шансов, что ее выдадут, ибо «свинья – борову, а боров – всему городу». Крисании явно не особо доверяли, поскольку несколько телепатов подтвердили воздействие на ее разум гадины Такхизис. С убийственной вежливостью матушка увела жрицу и Лусию, оставив Лану с Даламаром («я надеюсь на твое благоразумие и праведность, чадо мое»), после чего дверь за ними накрепко закрылась – у воспитанниц на всякий случай все-таки были замки. Девочка рассеянно окинула взглядом комнату, соображая, куда же деть артефакт. Решение пришло сколь глупое, столь и гениальное, но сначала хозяйка отомкнула дверь: - Выходи. - Но… - Мне долго ждать? – в хризопразовых очах скользнуло то самое выражение, за которое дед прозвал ее мать и бабушку «воспламеняющие взглядом» (хотя у Наты это и было буквальным). Даламар не просто повиновался, он вылетел из комнаты как будто его и правда минимум облили кипятком, хотя выражение «побежал как ошпаренный», судя по всему, сильное преувеличение. С минуту посидев под дверью как выгнанная на мороз собака, он хотел было уйти, но вовремя вспомнил, что надо еще и мебель на место поставить, а потому встал и… получил дверью по ягодицам. Вот те раз! Всегда аккуратная маленькая красавица, видимо, разнервничалась. - Ой, извини, - сконфуженно выдала она. - Да я сам виноват, - незаметно потер задное место эльф. Когда девушка снова его впустила, Даламар вынес на балкон и аккуратно поставил столик и стулья, затем выволок туда же диванчик – потрясающее место, целая крошечная терраса, застекленная и увитая плющом и вьюнками, хорек еще угукает и решетку трясет… кусачий только, так тяпнул эльфа за палец, что чуть от боли не воешь, потому что на ноготь попал. Ну да ладно, зверь, что с него взять, пусть даже они эльфов обычно любят, но этот-то за хозяйку вступился, а башка маленькая, вот и не понял, что зря. На всякий случай маг боком-боком отошел от клетки. - Ладно, я пошел, - как-то сконфужено. - Путь добрый, - порозовела Лана. Да что, драконы его сожги, происходит?! Вот идиот же! Даламар смог только уронить через плечо нечто идиотски-вежливое и удрал стремглав, даже не обернулся. Ну вот на кого губы раскатал? Закатай обратно, пока шалафи с капитаном из него кишки не выдавили. Но на сердце было неспокойно.