Победила любовь

Если заговорить о жанре применительно к «Королевской битве» Косюна Таками (давайте сразу договоримся, что мы говорим только о книге — фильм немного о другом), почти все читавшие моментально вспомнят слово «антиутопия». Кто-то еще уточнит: «тоталитарная антиутопия». Некоторые скажут: «роман-предупреждение», «социальная фантастика». В принципе, так или иначе все будут правы. Действительно, черты антиутопии в книге есть и лежат на поверхности: бессмысленный и беспощадный правящий режим, который один из героев называет «успешным фашизмом», то и дело терпящие поражение одинокие сопротивленцы, в конце концов — сама чудовищная игра в стиле «останется только один», в которую заставляют играть школьников из случайно выбранных классов для того, чтоб людей запугать... И социальной фантастикой это можно назвать: фантастический элемент в тексте бесспорно есть, а социальная тема и подавно. И роман-предупреждение — вполне себе жанровая принадлежность (только предупреждает книга не только и не столько о том, как плохо строить государство на людоедских идеологиях — хотя и об этом тоже). Так что да, все, кто говорит об антиутопии в разных видах, не ошибаются. Засада, как всегда бывает с хорошими книжками, именно в том, что «Королевская битва» — книжка очень хорошая. А значит, сюжет и смысл ее никак не изложить ни пересказом событий, ни выуживанием из текста одного компонента в противовес остальным. Ненулевой текст всегда многослоен и тем прекрасен. Так и здесь: это не только антиутопия. Это сложная и многоплановая картина в рамочке из антиутопии. Рамочка отдельно великолепна и ужасающа в своей логичности, но я о картине. Во-первых, «Битва» — великолепный психологический роман. Таками-сан пишет о подростках страшное, но ни на минуту не забывает, что пишет о подростках. Перед читателем предстает галерея достовернейше показанных и великолепно выписанных пятнадцатилетних мальчишек и девчонок. Среди заброшенных на остров и втянутых в жестокую игру учеников третьего «Б» класса есть добрые ребята и есть злые, есть талантливые и бездарные, есть смелые, а есть трусливые, есть индивидуалисты, а есть «стайные особи»... Нет только картонных, неверибельных, никаких. Нет никого, кому автор не уделил бы времени для того, чтоб понять его, описать движения его души, рассказать, какой он. Или — какая она. Что их заботит, что радует, что огорчает, чего кто боится, к чему, кого и как ведет выбранная дорожка, как выглядит происходящее изнутри каждого и каждой... К концу книги кажется, что все до единого стали если не родными, то знакомыми: кого-то читатель полюбит, кого-то — наоборот, но равнодушным здесь не останешься ни к кому. А во-вторых, вспоминается еще одно определение, словарное значение которого — «небольшое повествование, содержащее поучение в иносказательной форме». Насчет небольшого, конечно, сильно сказано (хотя по сравнению с «Войной и миром» творение Таками и правда невелико), но тем не менее... Притча это, по крайней мере отчасти. Роман-притча. В истории о Программе и ее участниках писатель рассказывает не только о героях и их большом попадалове, не только о том, как в человеке может проснуться зверь (за этим — к Голдингу, он тоже хороший писатель, но он о другом), а еще и о том, как с этим зверем бороться. Вся образная и символическая система книги, в отличие от многих других антиутопий, работает в первую очередь на это.