«Вера крепит ум смертных людей. Вера губит тех, кто смеётся над этим. Лишь неверующий грешник станет отрицать существование нечто сильного и могущественного, чем он сам. И наступит тот день, когда все смертные испытают отчаяние. Тогда и неверующий начнёт читать слова священные».
Легенды о высшем божестве пришли из разных первичных религий. В прошлом люди верили в Высшее Единство и называли его под разными именами. Богослужение для них было особенным смыслом жизни, который поддерживал равновесие во всех мирах. Если бы люди знали, что они не одни, защита от хаоса и тьмы могла бы ослабнуть. Представив барьер, где по ту сторону стремились жуткие, неизведанные чудовища, Виктория приостановилась. Перелистав страницу ветхой книги, юная советница очередной раз удивлялась полученной информации. Услышав шаги, она посмотрела, как Пайк прибыл в кабинет. Потребовав объяснить такое разделение Земли, Пайк немного откашлялся, неуверенно проговорил: — Это книга несильна достоверна. Тот, кто её писал, опустил пару моментов. Пайк подошёл к столу и наклонился к Уокер. Несколько страниц перевернулись от его магии. Посматривая на него, Вики заметила, что он нервничал. Пайк прикусил внутреннюю щеку и протёр потную ладошку об белые штаны. Маленькое пёрышко с его крыла упало на старинную бумагу. Парень немного смутился и захотел убрать. Но Уокер приостановила его и легонько сдула пёрышко, очистив поверхность стола. Ангел поблагодарил советницу и в ответ получил улыбку. — Мой дедушка рассказывал, что бессмертные не наделены чувствами. Мы привыкли считать, что наш мир разделён на два полотна. Mondo Celeste — Небесный мир и смертный мир Lacrima vivente — Живая слеза, — Пайк поделился новой информацией, и раскрыл настоящие названия миров. — Но между нами есть ещё два мира. Мы не чувствуем их, точнее, полотно, разделяющее нас с ними. Attraverso lo specchio — «Зазеркалье», и Sguardo nebbioso — «Затуманенный взгляд». Это второй и третий мир, — он отыскал названия в книге и указал на них. Взяв книгу в свои руки, молодой ангел прочистил горло и начал читать: — Во втором мире существует некая нейтральность. Люди в этом мире не шибко верят в церкви или создателя мира и вселенной:«Ибо каждый ребёнок, появившись на нашей Земле, является лишь оболочкой своих пристрастий».
В третьем мире:«Ака рождённый, ты был жадным, мстительным и легкомысленным, не видать тебе лёгкой жизни, как и цветов в саду Высшего Единства. Да будут прокляты эти дети и суждено им нести тяжёлый крест. И не очистится их душа, пока не обретёт покой. Когда побледнеет цвет души, глаз, то будет суд над ними высший. И спустится Создатель Земли вершить правосудие над грешными детьми и тварями, рождёнными не по законам В.Е.»
Закончив читать отрывок, он залюбовался рассеянным взглядом советницы. Прищурившись, Вики не могла воспринять эту информацию как реальность. Неуютно пристроив руки на колени, ангел посмотрел на Пайка. Сомневаясь в том, что он это знал, Уокер пришлось задать интересующий вопрос по этой теме. — Почему это стало известно только сейчас? Как на одной Земле существуют четыре разных мира и что там? — переваривая эту околёсицу, Уокер опустила устало голову. — Мальбонте знал про это? Услышав его тихое согласие, она узнала, почему советники замяли тему с арестованными бессмертными. Нахмурившись, бывшая непризнанная приказала рассказать всё, что ему известно. Её раздражал тот факт, что никто не соизволил рассказать правду. Она оставалась в неведении долгие года, пока каждый из членов совета знал про это. Сжав кулаки, Уокер вспомнила про мать. В голове сразу возник вопрос: знала ли она это? Неожиданно для самой себя девушка спросила Пайка, но тот неуверенно приподнял плечи. — Хочешь сказать, что бывшие советники ничего не знали? — Возможно, не видели смысла думать про это. Если Мальбонте не стал это раскрывать бессмертным, то не стоит забивать и свою голову, — успокаивающий тон немного остудил советницу. — Бессмертных арестовали после отмены закона. — Точнее, только недавно. — состыковав события, Вики устало помассировала висок. — В этой книге описаны существа, что живут там? — Нет, госпожа. Когда он отдал ей старинный фолиант, он тихо ушёл, оставив хозяйку кабинета одну. Она судорожно перелистывала книгу, пытаясь найти хоть что-то. Вики вчитывалась в каждую строку, но буквы безжалостно издевались над ней, не давая уловить смысл. Усталость навалилась на неё, и Вики не заметила, как улеглась на книгу. Она прикрыла глаза, позволив сну одолеть её. Кошмар сменился на безобидные учебные дни. Перед ней предстал Люцифер, и она встретилась с его разочарованным взглядом. Расставшись с ним перед предстоящей войной, Вики приняла сторону Мальбонте. В её сердце было место для вспыльчивого демона, который так просто принял её выбор. Но возвращать прошлое не имело смысла. Сейчас она полностью поглощена работой и своим новым статусом.«Советница»
«Советница на ряду с Мальбонте»
Новое звание и новый мужчина. Сдержанный и непоколебимый, холодный метис, который, как оказалось, несёт равновесие в четырёх мирах. Сон быстро перешёл в реальность, и, ворочаясь, она долго вспоминала взгляд Люцифера. Резко очнувшись перед книгой, она почувствовала пустоту после сна. Возможно, если бы не появление Мальбонте, она осталась бы с Люцифером. Неизвестно, какое будущее их ожидало, но с ним ей было бы теплее. Вики понимала, что её выбор нельзя было назвать плохим или правильным, ведь это была часть её жизни. Люцифер оставил в её сердце глубокий след, наполнив его своей страстью и искренностью, которые никогда не смогут угаснуть. Цепляться за осколки прошлой жизни было единственным утешением в её жизни. Как бывшая смертная, она продолжала задавать себе вопросы: «А что, если было по-другому?» Встряхнувшись, Виктория отложила книгу и взяла пару свитков. Она старалась занять себя новой работой, чтобы отвлечься от своих чувств. Оставаясь в кабинете до полуночи, Уокер прислушивалась к шагам. Когда Мальбонте вернулся с задания, он вторгся в её кабинет. Холодно поприветствовав её, он обратил внимание на книгу. Повернувшись в сторону окна, она увидела спину Мальбонте. Он опять не спал, даже когда вернулся с тяжёлой вылазки. Его метка мелькала в темноте, и было понятно, что его что-то сильно беспокоило. Привстав, Вики накинула халат и робко направилась к нему. Повернувшись к ней, метис опустил взгляд и сухо проговорил: «Не беспокойся». Приложив ладонь к лицу Уокер, он поцеловал её. — Завтра тяжёлый день, отдыхай. Отпустив Уокер, мужчина продолжал смотреть в окно, часто напрягая спину, чтобы ослабить боль. Забравшись под одеяло, Вики продолжала наблюдать, как её партнёр тихо страдает, не признаваясь в своих чувствах. Сон пришёл к ней только через два часа после внимательного наблюдения за Мальбонте.***
«Высшие Единство»
— В. Е, — шепелявым голосом произнёс наставник, смотря в пожелтевший пергамент. — Гневить будите его, он спустится к нам. Старик, нахмурив брови, пригрозил юным сорванцам, а глазами искал среди них ученицу. Почувствовав укол вины за утренний проступок, Эмилия неохотно опустила взгляд в пол. Она понимала, что случилось сегодня, было непростительно. Хоть старик и преднамеренно вывел её на негативные стороны человеческих чувств. Несмотря на то, что существа, живущие в третьем мире, отличались от людей первого мира, они тоже способны чувствовать, как и высшие подданные В. Е. Однако почему-то это так обесценивалось, когда выращивали существо, рождённое в них. Фрай не выбирала родиться гнусной, мстительной ведьмой с уродскими бородавками на всё лицо. Хотя её кузина так или иначе стремилась к этому стереотипу. Но не девушка. Рождённая от порочного союза, её матери пришлось отправиться туда: в самую высокую степень ада, который прозвали четвертым миром. Где существовали самые могущественные бессмертные, поддерживающие баланс их мира. И мир остальных, кстати, тоже. Особенно первых. Хоть границы между миров и захлопнулись несколько тысяч лет тому назад, все равно присутствовала погрешность нового закона. Некоторые бесталанные существа создателя все же живут среди скучных людей.«Вот бы случилось так, чтобы мир перевернулся с ног на голову, и все люди, жившие в смертном мире, узнали про нас. Со страхом узнавая, что тех, кого они выдумали, существуют в реальном мире. В затуманенном, жутком, шатком мире. Где есть разница между сиренами и русалками. Где миниатюрные феи могут съесть на рацион мужчину из первого мира».
Взъерошенная девушка присмотрелась к старику и поняла, что, возможно, перед тем, как прийти на ежедневное мероприятие в церкви, ведьма хотела отдохнуть. Даже после тренировок или во время них. Фрай всегда была очень активной и целеустремлённой девушкой. Она любила пробовать что-то новое и не боялась рисковать. Не стеснялась показывать свои эмоции перед другими существами. Такое поведение не было похоже на поведение настоящей ведьмы. Возможно, это было связано с тем, что она была метиской с рождения и в ней смешались эмоции двух разных рас. Внешне Эмилия ничем не отличалась от обычных людей. У неё были волнистые локоны, покрывающие лопатки, каштанового цвета. Прямая осанка, округлённые бёдра, маленькая, аккуратная грудь. На лице девушки появлялись веснушки с приходом солнца и тепла. А карие глаза играли на свету, словно янтарный мёд. Её рост был таким же, как у многих ведьм, о которых она читала в книгах. Да, она не встречалась со взрослыми ведьмами, но каждая из них была высокой, статной и гордой женщиной. Сильные ведьмы часто пренебрегали черномагами из-за их неспособности чувствовать природу. У неё не было каких-либо необычных особенностей или хвостов. По характеру она была похожа на человека с неупорядоченным внутренним миром. Где-то она плакала или смеялась, это было одновременно. Редко Эмилия проявляла злость или ненависть к другим существам. Она была нейтральной личностью, не такой, которую описывали люди из первого мира. Конечно, были моменты, когда она терялась и не понимала, что с ней не так. В основном это касалось её личной жизни. Её единственный близкий друг знал, какая она на самом деле, и не упрекал её за это. Конечно, иногда возникали ссоры, если они не могли понять друг друга, но Эмилия старалась избегать конфликтов. Она уходила от них. Ей не хотелось, чтобы плохие моменты нарушали её спокойствие. Ведь вся её жизнь была похожа на игру на выживание. Небирос был одним из участников этой игры, но всё же человеческие пороки иногда проявлялись. Статный, высокий мужчина ругал себя за то, что иногда срывался на детский инфантилизм своей возлюбленной. Он любил её уже не как друга, а как кого-то среднего между девушкой и товарищем по несчастью. Но он сам был еще далек от зрелости. Длинноволосый метис стремился унять и подавить то чувство, которое возникало рядом с ней. Он не хотел, чтобы Эмилия убежала от него из-за непонятных эмоций, которые возникали в её голове. Наблюдая за ней, обладатель жёлтых глаз заметил, что девушка снова погрузилась в свои мысли. Когда он прислонился локтем к спинке скамейки, брюнет подождал, пока ведьма почувствует его присутствие позади себя. Слегка приподняв уголки губ, метис заметил, как Эмилия смотрела на старика. Её приподнимающиеся брови умиляли. Обычно она всегда так делала, чтобы понять, какую маску надеть в ту же секунду, чтобы избежать недопонимания среди собеседников. Эти эмпатичные приступы делали её слабой для оппонента. Но было трудно предположить, что она позволит себя обидеть. Гуляя глазами по её носу, губам, Небирос желал, чтобы их дружба переросла не просто в приятное времяпровождение с огромным уклоном на интимную близость, а во что-то более глубокое и хрупкое, что называлось любовью. Он не мог прочесть её желания и мысли по этому поводу и вёл себя как влюблённый придурок рядом с ней. Но Эмилия видела это и сама старалась быть нежной и внимательной к нему. Возможно, не совсем открыто, но всё же искренне. Чувствуя его взгляд, девушка знала, что он придаёт ей больше уверенности. С некоторой опаской она наблюдала, как дряхлая рука скользила по гладкой поверхности. Сглотнув комок в горле, девушку отвлёк молодой парень. Повернувшись к нему, темноволосый кивнул в сторону наставника, и в душе стало неприятно. Играя в игру «кто первый сдастся» под пристальным взглядом, кареглазая теребила от волнения длинные рукава лёгкой рубашки. Улыбнувшись жёлтым глазам молодого красавчика, ей все же пришлось повернуться к алтарю. Нахмурившись из-за наглого поведения двух учеников, старик заметил, как эти двое старались отвлечься от его лекции. Заметив любопытный взгляд ведьмы, он прокашлялся. Когда хвост её друга показался из-под одежды, учителю пришлось продолжить чтение священного текста. Периодически поглядывая то на ученицу, то на ученика, он продолжал осматривать других напряжённых существ. Полусонный оборотень облокотился на спинку лавки, сделав вид, что слушал привычную болтовню старика. Раздражённо бросив взгляд на бледную банши, та, как обычно, перебирала свои длинные локоны, иногда обмениваясь взглядами с кареглазой ведьмой. Эмилия — ведьма, чьё стремление к знаниям было невелико, всегда старалась слушать его. Но почему-то не получалось, смысл сказанного не доходил до неё. Отвлекая девушку, её друг Небирос всегда находил темы, чтобы заговорить её. Злясь на несостоявшихся мифологических существ, старик понимал, что рано или поздно им придётся выйти из-под его опеки. Сколько бы он ни старался их обучать и вкладывать знания в их головы, они всё равно выживали только благодаря благоприятному стечению обстоятельств. Это звучало немного странно, не правда ли? История о том, как каждое живое существо, которое ходит на двух ногах и имеет такой разный спектр эмоций, может ужиться с другими. Даже если у него есть длинный хвост. Если говорить о суккубах и инкубах, то этих существ ничто не изменит. Хотя они и принадлежали к четвёртому миру, почему-то их здесь было много. И один из этих созданий всё же смог вступить в дружеский союз с ведьмой. Хоть и Небирос-младший также был зачат в непорочной связи, он весьма мил. Даже для низшего ранга демона. Как он рассказал девушкам, тройничок до хорошего исхода не доведёт. Его отец — фельдмаршал, мать — суккуб и бедный человек. Такое смешение крови сделало его одновременно одарённым и немного странным парнем. Небирос — ходячая энциклопедия «Эволюции глупости в жизни». Он умеет заинтересовать даже тех, кто на первый взгляд не интересуется. Небирос также известен своей откровенной точкой зрения о своей подруге.«Эта задница будет гореть от несправедливости, но выжмет все соки, чтобы понять смысл проблемы».
Коварно дёрнув её за прядь, длинноволосый послал воздушный поцелуй. Когда брюнет попытался что-то шепнуть ведьме на ухо, он был остановлен прижатым плечом девушки. Они оба были легкомысленны, конечно, могли бы признаться друг другу в своих чувствах, но старались не задумываться об этом. Метисы понимали, что скоро, возможно, через год, им придётся выживать в четырёх мирах самостоятельно. Наставник не мог всю жизнь обеспечивать их и защищать от крылатых бессмертных, хотя и старался обезопасить их существование. К сожалению, приют был слишком маленьким для многих созданий, которые искали спасения от детей Шепфы. Но Вонифатий, так звали старика, старался оберегать их всех. Некоторые дети всё же смогли выжить в нескольких мирах, а некоторые погибли, как только переступили порог приюта. Сильные выживали, а слабые погибали. Хитрые умудрялись держаться на одном волоске. Никто не знал, что творилось в Небесном мире и как существовали другие создания. Но только по книгам можно было более или менее понять, что там происходило на самом деле. Иногда торговцы обменивались слухами. Всё это было отвлечением от вечно напряжённого существования. Засыпая и просыпаясь в тесных общих комнатах, каждый из них надеялся, что не наступит тот день, когда нога бессмертного ступит на их Землю. Они боялись, хоть и скрывали это под масками. Эмилия знала, что в новом законе есть неточности. В человеческом мире существовали люди, которые перевозили запрещённые товары или людей. Контрабандисты были и в других мирах, но они пересекали не границы стран, а границы миров. Они использовали множество способов для этого. Например, ведьмы были более опытными, чем она, и умели телепортироваться. Некоторые из них могли использовать земную магию, но часто случались несчастные случаи. С ведьмами всегда что-то случалось, поэтому они фактически всю свою жизнь развивались. Никто из них не мог знать множество заклятий или магических приёмов. Каждая совершала ошибку, маленькую или большую. Юная метиска не могла понять, что в ней преобладает больше: ведьма или фея? Много лет назад обладательница карих глаз за одну ночь лишилась родителей. Ей тогда было десять лет, когда маму забрали. Тогда она ещё не знала, что осталась без родителей, хоть и всегда хотела быть похожей на мать. — Эми, не трогай их, — это были последние слова, которые сказала мама, когда у неё были крылья. Не зная почему, но девочке так не повезло, и она родилась только на девяносто процентов, забрав сущность своего отца. А ей так хотелось постоянно иметь крылья. — Эмилия Миреле Фрай, — когда мама называла дочь полным именем, её детское сердце замирало. Женщина строго пригрозила ей пальцем, одновременно посмотрев в окно. Ожидая отца с работы, её мама всегда была взвинчена. Будто чего-то или кого-то боялась. Непроизвольно шевеля крыльями, Эсфира вскочила со стула. Её маленький выпуклый живот рос довольно быстро. Наблюдая за напряжённой мамой, маленькая Фрай тихонько подошла к ней. Дотянувшись до пальца, женщина злобно повернулась к ней, сразу остывая. Аккуратно присев рядом с ней, молодая фея сжала хрупкие плечики дочери. Размышляя о чём-то, женщина будто чувствовала приближение опасности. Её небольшие губы приоткрылись, останавливаясь на её копии. Хоть кровь и смешалась, и дочь родилась без крыльев, женщина видела в ней себя. Возможно, во взрослой жизни Эмилия станет похожей на отца, но сейчас она мамина дочь. Даже если Эсфира последнее время была злобной и нервной, это не означало, что она не любила свою дочь. Наоборот, от любимого мужчины появилась такая сладкая, долгожданная девочка. Феи очень заботились о своём потомстве. Они жили небольшими общинами в глубине леса. Существовало множество видов фей: от маленьких до обычных, крылатых красавиц и красавцев. Когда женщина увидела маленькую Фрай, она повернулась к окну и улыбнулась. Встав, она заметила огромные ангельские крылья и почувствовала дрожь по всему телу. Припадочно повернувшись к ребёнку, женщина начала трясти его за маленькие плечи, прося дождаться отца. Эсфира замерла, задумавшись о том, что их нашли. Она позволила себе проявить негативные эмоции, которые душили её. Пустив слезы, уловив, как трава приминается от обуви, она подбежала к шкафу. Открыв дверцу шкафа, Эсфира грубо отозвала телепортирующего гнома. Когда Эми увидела, как в тёмном шкафу появляется маленький старичок, она немного отступила назад. Подозвав её, мать велела ей забраться в шкаф и подождать. Маленькое сердце билось в бешеном ритме, а глаза были полны непонимания и слез. Когда Эми посмотрела на отвратительного карлика с морщинистым носом и чуть видными глазами из-за складок, она сжалась ещё сильнее, чем разозлила свою маму. Умоляя маму пойти с ней, Эсфира твёрдо сказала: — Гном может перенести только одного. Когда фея посмотрела в окно, она с трудом сдержала свой страх и подлетела к своей дочери. Заметив, что ноги мамы не касаются пола, девочка была резко схвачена за шиворот. Испугавшись этого, Эмилия попросила маму поймать ещё одного гнома, когда он телепортируется в шкаф. Сжав в руке жёлтое вязаное платье девочки, она в последний раз бросила дочь к мерзкому уродцу. Захлопнув дверцу шкафа, Эмилия услышала странные звуки. Как будто кто-то ударил маму о дверцу шкафа. Зажавшись в темноте, по щекам текли слезы, гном испуганно схватил её за руку. В один момент обычная темнота сменилась на лесной пейзаж. Отворив лазейки барьеров, он остановился на одной. Странно сморщив свой нос картошкой, решал, что же дальше делать с маленькой сиротой. Высматривая незримое людским взглядом разорванное пространство, ребёнок впервые увидел людей. Карета куда-то стремительно направлялась, а лошадь, измученная нагрузками, часто фыркала, исчезая за полотно. Одёрнув руку удивлённой девочки, противный жмот мерзко сказал: — Она заплатила мне недостаточно, — сказал он, продолжив следить за людьми своими маленькими глазками и бурчать себе под нос. — Слишком мало, чтобы я якшался с таким существом, как ты. Надо бы, — почесав свободной рукой свой морщинистый подбородок, он сильнее сжал запястье. От этого девочка ахнула и с трудом удержалась на ногах, прижимая оголённые колени к мокрой траве. — Я отведу тебя к нему. Он такой же, — решил гном, рассуждая вслух. Это были его последние слова перед тем, как Фрай попала в местный монастырь. Отца она так и не дождалась и похоронила эту надежду. Родственники, скорее всего, боялись навлечь на себя грех В. Е., поэтому практически не общались с ней. И вот ей сначала было пятнадцать, а затем, по человеческим меркам, наступило сто три года, а по их — двадцать. Но по сравнению с наставником ведьма была все еще неопытным ребёнком. Когда произошло нечто необъяснимое, все взгляды обратились к двери местной церкви. Старик спокойно встал со скамьи, сосредоточив взгляд на юных детях. Длинноволосая, испуганно всматриваясь в дверь, прислушалась. Глухой хлопок был слишком громким для какого-либо заклинания. Конечно, никто из сирот, сидящих в церкви, не мог начудить раньше времени. Переведя взгляд на друга, он встревоженно отвёл глаза в сторону. Всматриваясь в лицо Небироса, ведьма словно забыла о том, что её тревожило несколько секунд назад. Возможно, это чары инкуба так влияли на её подсознание. Насильно зажмурив глаза, она повернулась к старику. Наблюдая за напряжённым состоянием Вонифатия, девушка с замиранием сердца следила за каждым его движением. Страх и любопытство смешались, заставив ведьму затаить дыхание. Она привстала со скамьи и повернулась к Небиросу. Встретив его обеспокоенный взгляд, демон снова перевёл свой взор на дверь. Его взгляд скользнул по деревянной поверхности, которая скрывала от них неясный страх. Переведя внимание на подругу, он прислушался к шепоту своих друзей. Волнение охватило практически всех, даже сонный оборотень начал прислушиваться к нарастающему шепоту. Привстав и коснувшись локтя ведьмы, Небирос попытался передать полученную информацию от встревоженных сирот. Наклонившись к ней, друг попытался шуткой объяснить причину этого звука. Он напомнил, как банши в тот раз случайно взорвала все хрустальные вазы, которые раньше коллекционировал Вонифатий. Небирос перевёл взгляд на встревоженную фею. Она, немного смутившись, перестала перебирать свои волосы и начала обмениваться предположениями с другими. Услышав смех Эмилии, друг попытался предотвратить худший исход этой ситуации. Борясь с внутренним беспокойством, он сохранял свой шутливый характер и иногда громко обвинял одного из метисов в произошедшем хлопке. Тыкая в оборотня, метис предположил, что это его стая врезалась друг в друга, так как вожак сам неуклюжий и неумелый. Принимая острую шутку от демона, оборотень лишь выдавал глупую улыбку, вспоминая о том, что Небирос тоже не самый умный. Смех заполнил церковь, и каждый из них начал вспоминать свои неудачи. Банши робко взглянула на Вонифатия, и старик сдержанно улыбнулся, указав пальцем на своих учеников. Это было лишь отвлечением от нарастающей тревоги. Каждый из них чувствовал что-то непонятное, но старался не зацикливаться на этом. Посмотрев на Эмилию, друг улыбнулся ей. Фрай выдавила самую непринуждённую улыбку, поглядывая на него и стараясь подавить дрожь. Он всегда знал, что если подруга улыбается так, значит, она пытается сдержаться. Сгладить свой страх или разочарование в множество раз. Прикрыв глаза, Эмилия ощутила лёгкое прикосновение к щеке. Взмахнув своими ресницами, метиска посмотрела на взволнованного друга. Целуя её, как обычно, в щеку, он старался отнять эти чувства, которые она сейчас испытывала. Испугавшись того, что в церковь вбежал сирота, он нервно указал в сторону выхода. Переварив увиденное, парнишка с полу оторванными крыльями прокричал: — Они падают, падают! — вскрикнул он с паникой и внезапно поперхнулся собственной слюной, с трудом откашлявшись. Его щеки мгновенно налились румянцем, а к глазам подступили слезы из-за спазма. — Жители Небесного мира падают, и их так много, — побледнев на глазах, он прислонился к лавке. — В.Е. убили! Эти бессмертные были одними из тех, кто охотился на нас. Что-то случилось. Каждый крылатый летит вниз, словно сами Небеса отказались быть их домом! — с трудом шагнув к друзьям, метис побледнел, словно поганка, и судорожно обнял свою девушку. Наблюдав за ним, Эмилия подняла взгляд на плечи друга. Схватившись за его руку, она удивила их обоих. Её сердце забилось в усиленном ритме, и она крепче сжала пальцы, пытаясь дать выход своим эмоциям. Словно это могло спасти их. Отсрочить крах всех живых существ. Сжав её тоненькие пальцы, Небирос бросил взгляд на наставника. Стоя у алтаря, он без эмоций поднял взгляд на паникующих. Нахмурившись, старик глубоко вздохнул. — Чувствуете, — сделав демонстративный вздох, — само небо беспокойно, будто нечто сверхъестественное, нежели мы, спустилось в наши миры. Это конец. Сообщая своё предчувствие, он подошёл к сиротам. Считав каждого, Вонифатий лихорадочно поднял левую руку к алтарю, что множество неопытных созданий отступило по разные стороны. Резкий звук пролетел мимо толпы, позволив увидеть венское копьё в дряблых руках. — Невозможно, это какая-то ошибка! — воскликнул один из прихожан. Старик, нахмурившись, что-то буркнул на латыни. Сжав короткое оружие в руках, наставник приказал оставшимся ведьмам создать защитный купол. Бросив взгляд на Эмилию, та неуверенно кивнула, подозвав юную ведьму. Схватив её за руку, рыжеволосая девочка повела их к стенам церкви. Прислонив ладони к деревянной поверхности, Фрай пыталась сосредоточиться, но мысли не давали ей покоя. «Как можно убить того, кто создал нас? Такое великое существо может раствориться на маленькие искры плоти и души?!» Эмилия часто хмурилась, стараясь сконцентрироваться. Испугавшись глухого хлопка, Фрай открыла глаза и посмотрела в маленькое окошко, выходящее на пустой задний двор. Повернувшись к другу, Эмилия кивнула ему. Слушая приказ наставника создать защитный купол, она нервно сказала, что не сможет сосредоточиться, пока не поймёт, что происходит. Обойдя зевак, друзья вышли на улицу. — Ты тоже дрожишь? — игриво спросила ведьма, не отводя взгляд от друга. Согласившись с ней, он неловко спрятал хвост в рубашку. Кивнув на силуэт в темноте, Небирос направился к нему. Когда они подошли ближе, то увидели ослабевшего старика с крыльями. Он тяжело дышал и умолял прекратить его страдания. Его обгоревшие крылья, повреждённые от падения, лежали на траве. Незнакомец дрожал, как осиновый лист, и просил остановить жар. Почти плача, бессмертный оторвал руку от земли. Поднявшись на колени, он агрессивно почесал свою кожу на лице. Ангел царапал себя ногтями и хватал ртом воздух. Его побелевшие губы начали повторять:«Пожалуйста, помогите мне! Вырвите их! Вырвите мои крылья!»
Испуганно прикрыв Эмилию собой, Небирос увидел, как девушка что-то шептала. Старика обхватила выросшая из земли ветвь, и она с трудом смогла удержать его. Ведьма, использовала магию земли, и орвала руку припадочного ангела, хотя боялась его сама. Подметив покрасневшую кожицу, когда ветвь оголила руку, девушка сообщила о втором упавшем пострадавшем враге. Уговорив её не идти туда, Небирос велел дождаться наставника, но её упрямый характер не позволил ей остаться в руках друга. Крича ей, он посмотрел на ангела. Заметив, как наставник выходит из церкви, он злостно сообщил, что одна ведьма не сможет выстроить купол. Устало спросив, зачем этот купол нужен, если Вонифатий сам предположил, что кто-то сильнее крылатых вступил на землю. Посмотрев на сверстника, учитель заметил явный признак заражения. Приказав Небиросу запереться в церкви, он рыкнул на него. Подгоняя паренька, он повернулся к паникующему ангелу. — Вы убивали нас многие века по приказу Шепфы. Отродье, что не должны жить, а сейчас несёте ответственность за свои ошибки, — прищурившись, в памяти Вонифатия врезался фрагмент жестокой казни его старшего брата. Отводя взгляд в сторону, он вспомнил ангела, что прятался за ногой отца. Они с ним были одного возраста, когда-то молодой падший наблюдал за лишением жизни родного брата наставника. Немного смягчившись, смотрел, как бессмертный мучился, — мы все несём ответственность за грехи. Сжав рукоять копья, он последний раз посмотрел на ангела. Их летопись одинакова, но каждый играет свою роль. Ангел, что был с отцом на службе, испуганный малец, что умолял не убивать единственного родственника. Когда старик вспомнил, как голова брата отлетела на землю, он проморгался. Хрупкое тело крылатого рассыпалось на глазах от священного оружия. Направляясь к упрямой ученице, старик бросил взгляд на дверь церкви. Подняв брови, он услышал нарастающую панику своих учеников. Он смотрел, как они в панике выбегали из помещения, судорожно схватившись за кожу. — Помогите, моя кожа! — маленькая ведьма выбежала, истерично заметив наставника. На пути к нему её с большой скоростью сбил испуганный оборотень. Девочка упала на траву и, открыв глаза, проливала слезы. Несмотря на желание помочь ей, наставник отвернулся от ребёнка. Коря себя, он устремился к Эмилии. Вслушиваясь в звуки истошного воя, он отвернулся и зашагал. С трудом сдержав эмоции, поняв, что зараза поглощала их.«И когда вступит на землю нога первой Всадницы, будет начало конца. Пробудится дикое отчаяние в сердцах разумных существ».