ponderatio

***

Первый мир. Земля. Остров Шпицберген. Норвегия.

      Приняв очередной груз с семенами, сотрудница сообщила об этом начальству и отдала распоряжение своим коллегам распаковать товар и разложить его по наименованиям. Проконтролировав своих подчинённых и расписавшись в накладной, женщина отправилась вглубь хранилища, чтобы найти документы об отчётах.              Пока Дайвек искала документы, она услышала непонятный шорох между полками для хранения семян. Заглянув в темноту, она по рации хотела уточнить, где находятся документы. Коллега, передав ей информацию, начал говорить про странные явления.              — Помнишь вонючие ботинки Роя? — задав вопрос, его сигнал на секунду прервался. Джон слегка заинтересовал Дайвека. — Вчера, вступая на смену, один ботинок словно разъелся от химического взаимодействия. Я спросил Роя: «Что, твои вонючие ноги уже разъедают резину?» На что он грубо послал меня, обвинив в том, что я изгадил его обувь! — Нервно возмутился Джон, продолжив рассказывать про этот случай.              — Странно все это, — желание прекратить общение по рации заставило американку нахмуриться. — Что за… — приподняв погрызенную папку, Дайвек спросила, что с ней сделали. Выслушав предположения Джона, она злобно вздохнула.              Дайвек была уверена, что все документы должны быть в порядке, но, видимо, что-то пошло не так. Она решила разобраться в ситуации и выяснить, что именно произошло.              Посмотрев на обгрызенную папку, женщина очередной раз доложила своему коллеге опасения.              — Если в хранилище появились крысы, стоит вызвать службу, чтобы от них избавиться. Желательно это сделать как можно скорее, пока они не погрызли семена. — Дайвек была немного удивлена, когда перед её ногами нагло пробежали запутанные крысиные хвосты.              Убрав ногу, она наблюдала за ними. Неуклюже перетягивая друг друга, крысы пытались добраться до стеллажей с запасами человечества, но им это не удалось.              Оставшись на связи, Дайвек в очередной раз сообщила о странном поведении грызунов. Они и раньше были в холодные зимы в Норвегии, но чтобы так яростно и нагло появляться перед рабочими, это было впервые.              Когда женщина подошла к хранилищу, она была остановлена миганием света. По рации Джон сообщил, что несколько научных станций не выходили давно на связь. Она нахмурилась и спросила, о каких именно станциях идёт речь.              — Что? Сибирь, — цокнув от помех в рации, женщина тяжело вздохнула.              Сильный норвежский ветер притупил связь и освещение в хранилище. Свет на мгновение погас, позволив сотрудникам остаться в кромешной темноте. Отозвав новичка, Джон приказал ему спуститься в хранилища. Юный, закутанный Том неуверенно кивнул на приказ старшего. Настроив фонарь, несколько раз ударив его об свою руку, парнишка прошёл вглубь. Тяжело дыша, подросток не думал, что ему придётся преодолевать длинный тёмный коридор, чтобы дойти до старшей помощницы.              Достав из грудного кармана фонарь, Дайвек нажала на включатель. Выдохнув морозный пар, женщина устремилась к стеллажам. Подсветив на различные контейнеры, она устремила свет на потолок. Сощурившись, женщина опустила фонарь по стене, помогая увидеть, что находится между стеллажами. Онемевшие пальцы сжали единственный источник света, а в горле неприятно запершило. Дайвек услышала неприятное пиканье.              Перед ней предстала большая куча крыс в стенах базы. Маленькие глазки и связанные хвосты наблюдали за ней с угрозой, желая напасть на неё. Будто ночные летучие мыши и крысы начали издавать противный хор. Секундное потрясение от шока заставило сотрудницу попытаться связаться с коллегами, пока её не испугал пробегающий юноша.              Остановившись рядом с ней, Том рассматривал крысиную стаю, облепившую стену с его роста. Парнишка был весьма высоким, поэтому сам отшатнулся назад, подметив, что они не могут пошевелиться.              Сглотнув ком, который встал в горле, у подростка пошатнулись ноги. Сдержав рвотный позыв, Том отошёл от стеллажей и направился к стенду с огнетушителем. Он робко приказал отойти чуть подальше. Оторвав огнетушитель со стены, Том прошёл возле Дайвек. Сжав тоненькие губы, парнишка пытался не блевануть от мерзкой картины.       Каждая крыса словно создавала решетку из своих хвостов. Это было впечатляющее зрелище, но не для слабонервных. Они соединяли кончики хвостов, образуя большой клубок, и подхватывали сородичей снизу и сверху. Было непонятно, как они держались, но стало ясно, что в фильмах ужасов такое не покажут.              — Крысиный король не может разрастаться до таких размеров, — шепча самому себе, юноша сорвал леску, выдернув чеку огнетушителя.       — Пожалуйста, сообщите руководству, что нашествие крыс не приведет ни к чему хорошему. Если мы сейчас не начнем их уничтожать, они могут уничтожить все наши человеческие ресурсы, — его голос дрогнул, когда одна из крыс повисла на своих сородичах, издав неприятный писк. Запомнив её маленькое тельце, свисающее вниз головой, парень подметил, как хвост держится на святом духе.              Когда юноша подошёл к ним поближе, он попросил оставить фонарь на стеллаже, чтобы он смог осветить этот ужас. Направив шланг на животных, он нажал на рукоять, чтобы прибить предшественников Чумы к стене. Крысиный визг прошёлся по их ушам, женщина смотрела, как храбрый Том сбивает хвосты большим напором огнетушителя. Поставив фонарь на стеллаж, Дайвек устремилась к коллегам.              Она в панике перепрыгивала через мешки и контейнеры, которые не успели убрать со вчерашнего дня. Внезапно остановившись, женщина заметила, как несколько крыс, не сцепившихся хвостами со своими собратьями, едят утилизированные семена. Увидев испуганную работницу, животные продолжили поедать семена.              Это выглядело странно, потому что крысы вели себя жадно, как будто намеренно хотели уничтожить запасы человечества.              

Первый мир. Северное Море. Российское судно «Рептилия».

      Молодой и амбициозный Александр только недавно вступил на службу. Хотя он был ответственен за приготовление блюд на кухне, ему не терпелось выйти на палубу. Здороваясь со всеми старшими, моряк с удовольствием вдохнул морской воздух. Он был счастлив, что наконец-то закончил учёбу и стал частью военного морского флота.              Возможно, Александру не хватало опыта, но он знал, что каждый член экипажа готов помочь ему в трудную минуту. Поправив воротник матросской формы и чуть криво сидевшую пилотку на голове, юноша направился к главнокомандующему.              Отчитавшись о том, что ужин готов, Александр замер на фоне багрового полотна. Заметив такое состояние у новичка, командор Григорий обернулся и увидел, как в закатных бликах пролетает что-то яркое и большое. Крикнув рядовому моряку, ему передали бинокль. Прислонив к глазам бинокль, Григорий удивлённо замер.              — Человек! — яростно оторвавшись от бинокля, моряк указал на падающее свечение, — это человек! — посмотрев на настороженные лица своих коллег, он попросил сам в этом убедиться.              Передав бинокль Александру, тот нацелился на место падающего нечто. Побледнев, новичок повторил то же самое, подтверждая слова командора. Отследив место падения, юноша сообщил.              — У него крылья! И он падает в самую глубь моря, — выкрикнув это, Александру пришлось передать бинокль другому старшему.              Решив отправить шлюпку в сторону места падения, бедный новичок оказался в этой небольшой экспедиции. Гребя против разъярённых волн, парень увидел взволнованную Татьяну.              Она тоже была новичком, но уже успела заслужить любовь всего коллектива. Открытая и умная девушка была одета в непромокаемый плащ и сейчас пыталась разглядеть в тёмной воде хоть какой-то след упавшего.              Переглянувшись, они вместе решили остановиться на предполагаемом месте. Подсветив фонарём, Татьяна, нахмурившись, указала Александру, что под их шлюпкой что-то светится.              — Может, нам всем показалось, — она вспомнила, как в кабинет влетел старший, указав на выход. Татьяна прищурилась и велела Александру отгрести в сторону, подметив, как свечение на дне океана становилось ближе.       — Греби! — схватившись за весло, девушка бойко начала помогать парнишке. Зачерпнув веслом воду, Татьяна заметила, как оно мерцает от соприкосновения с водой. Отплыв от этого неестественного свечения, из воды резко вынырнула большая морда существа. Его чешуйки размером с мужскую руку запомнились в память испуганной Татьяны. Придержав шлюпку, девушка обратила внимание на то, что каждая чешуйка рептилии переливается тусклым светом в темноте. Создавалось впечатление, что чудовище было покрыто акварельными медузами. Случилось всё очень быстро.       Подцепив упавшего крылатого, водный житель нырнул в свою обитель, заставив новичков замереть от страха. Заглотнув ком, Александр предположил, что это был кит. Указав в сторону, где сплыла эта морда, Татьяна на отрез отказалась верить в это.       — Я понимаю, что солнце зашло, но по строению морды видно, что это не кит! И слава Богу, не мегалодон! — испугав юную морячку, она старалась переварить увиденное, подмечая, как в небе снова загорается падающая звезда. — Смотри!              Указав в сторону падения, Александр подсчитал скорость и поделился догадкой с Татьяной.              — Оно падает на буровую вышку.              — Я, конечно, скептически отношусь ко всему сверхъестественному, но бывали случаи, когда команды моряков сходили с ума. — намекнув на общую ошибку в мозге, Татьяна старалась хоть как-то объяснить это явление.              Судорожно гребя в сторону корабля, они оба были морально подавлены. Казалось, будто вода играла с ними и их сознанием, пока они не прибыли на палубу. Отчитавшись перед командором, мужчина велел описать в отчёте о падении отлетевшего механизма самолёта.              Согласившись с этим, морячка, оставшись в своей каюте, начала делать эскизы данного существа. Оно не тронуло их и не затопило. Что кажется очень нереалистичным, если животное является хищником. Но даже сам Александр видел, как оно подцепило крылатого человека. Всё это было небылью в уме девушки. Облокотившись на свои руки, она тяжело вздохнула, подпрыгнув от резкого стука в дверь. Бурча себе под нос, Таня накинула на себя халат, открывая дверь. Возмутившись появлению настырного Александра, девушка спросила:       — Что надо? — Татьяне не понравилось, когда Александр заявился, будто стал ей близким другом. Она вспылила и оставила его возле двери. Посмотрев на него, она внезапно услышала его бархатный голос, который заставил девушку облокотиться о косяк двери. А голос Александра остудил пыл коллеги. После изучения молодого человека Татьяна сообщила, что написала отчёт о поломке крыла самолёта. Это будет более логично, если кто-то из гражданских видел это. — Не мегалодон это, а что-то действительно мифологическое, — шепча, она попросила моряка зайти к ней.       Пригнувшись, Александр вошёл в тесную каюту, обратив внимание на рисунок Татьяны. Приподняв его, мужчина пошутил:       — Ага, и это дракон от Дейнерис Бурерожденной из дома Таргариенов, от крови древней Валирии, первая этого имени, королева андалов, ройнаров и Первых Людей, владычица Семи Королевств и хранительница областей, неопалимая, правительница Миэрина, кхалиси Великого травяного моря, Разрушительница Оков и Матерь Драконов. — цитируя сериал, Татьяна ударила его. — Да, я заметил, что форма морды не такая, как у водных хищников. Скорее заостренная и маленькая. Может, ты права насчёт того, что мы все сошли с ума?       — Если оно живёт на дне, то как это по-научному объяснить? — психуя от такого открытия, морячка начала бродить по каюте, резко сев на нижний ярус. — А если мы многое не знаем про наш мир? Пять процентов изученного океана, нераскрытые тайны существования ангелов и демонов, потусторонних существ?! Может, среди нас живут те, кто не должен жить с нами.       — А говорила, что скептик, — напомнив её же слова, Александр тихонько сел рядом с ней. — Заметила? Как погода изменилась...       — Намекаешь на судный день? — спокойно спросив в ответ, Александр глупо улыбнулся, позволив на лице появиться заметным ямочкам.       А ведь никто в здравом уме не сможет поверить им, что кто-то из несуществующих созданий появился на земле.       

Первый мир. Город Сентфорт.

      Погода начала меняться, и облака сгустились, словно пытаясь напугать людей. Ветер усилился, и смертные старались идти против него, пряча лица под зонтами и кейсами. Адам, который спешил на участок, заметил знакомого. Он боролся с неприятными порывами ветра. Закрыв лицо рукой, полицейский направился к нему. Услышав задорный голос своего товарища, мужчина поспешно ответил:              — А передавали солнце, — пыхтя от сильного ветра, мужчина посмотрел на вечно весёлого Бенсона. — Проводишь меня до работы, красавчик? — с шуткой спросил мужчина и был подхвачен за руку.              С большим трудом они оба добрались до офиса. Пошутив очередной раз, они вцепились в ручку револьверной двери. Сдержавшись от очередного порыва ветра, мужчины обменялись улыбками. Полицейский помог своему знакомому войти внутрь и помахал ему на прощание. В этот момент он почувствовал вибрацию в кармане и достал телефон, чтобы ответить на звонок жены. Он вслушался в её обеспокоенный голос:              — Вороны? — хоть ветер и глушил робкий, настороженный голос Евы, муж предположил, что это из-за испортившейся погоды, так могло случиться. Нахмурившись, Бенсон пообещал прийти пораньше с работы, чтобы посидеть с дочкой. — Ева, прошёл год, ты устала. — вспомнив, как женщина плакала в родильной палате, Адам устоял перед очередным порывом ветра. — Постарайся шибко не зацеловывать Мари.              Когда Бенсон пошутил в сторону своей маленькой дочери, он попрощался с женой и повесил трубку. Ева продолжала смотреть на мёртвую птицу на подоконнике, прислушиваясь к гудкам. Она была обеспокоена и ещё раз взглянула на колыбельную. Положив телефон на стол, Ева быстро спустилась по лестнице на первый этаж, судорожно закрывая все замки на двери. Ведь нашествия птиц были для неё плохим знаком. Как бывшая бессмертная, вернувшая воспоминания, Бенсон не хотела, чтобы кто-то причинил вред её семье. Пригласив девочку-подростка через заднюю дверь, Ева попросила запереться после её ухода. Оценив соседскую дочь, Бенсон услышала, как Марианна начала плакать.              — А куда вы? — робко спросила девочка, прислушиваясь к плачу. Не отрывая взгляда от Евы, подросток наблюдала, как хозяйка дома причёсывает свои светлые локоны, приподнимая их. — Там такая ужасная погода...              — У природы нет плохой погоды, — заделав свои тоненькие волосы, Ева посмотрела на девочку, намекнув, что ребёнок уже проснулся. Считывая взгляд хозяйки, девочка кивнула и направилась к лестнице. — Не забудь запереть дверь.              Заправив волосы в капюшон, Бенсон взяла с собой теннисную сумку. Это было, конечно, для прикрытия, но Ева всё же попрощалась с детьми и вышла на задний двор. Открыв калитку, падшая пошла в сторону леса. Шагнув на чистое поле, Ева твёрдо устояла на траве при сильном порыве ветра. Скинув с себя ненужную сумку, она резко приподняла руку к небу. Ощутив, как в руках появляется привычная сталь, Бенсон пыталась сосредоточиться, чтобы вернуть свою силу. Но что-то в груди не давало ангелу разжечь клубок энергии, который был в ней всю жизнь. Упёрто выставив вторую руку к небу, Ева резко прервала своё обучение. Повернувшись назад, женщина заметила дряхлую старушку. Спокойно выстояв очередной порыв ветра, пожилая женщина с трепетом пошла к ней. Напрягаясь от незнакомой, Ева крикнула предупреждение.              — Убирайся отсюда, нашла время для прогулки! — слегка рыкнув на старушку, Бенсон напряглась, когда незнакомка продолжала приближаться. Вздрогнув, она почувствовала слабую, знакомую энергию, которая исходила от пожилой женщины. С каждым шагом незнакомки Ева невольно отступала назад, пока та полностью не приблизилась.              — Это слишком грубо, — из уст пожилой женщины вырвался противно-приторный мужской голос. Прищурившись, Бенсон увидела перед собой бывшего коллегу. — Небо пало.              Мужчина, который был с ней при Совете, внимательно осмотрел лес, оценивая взглядом красоту земной природы. Его низкий рост и озябшие крылья говорили о том, что он смог сбежать в первый мир. Агр был для неё путеводной звездой при службе у Шепфы. Бенсон не сразу узнала его, так как пребывание рядом со школой состарило мужчину. Заметив седые волосы на голове и на подбородке, Агр кивнул, подтверждая её догадку.              — Да, я как последний трус прятался в школе, — его голос стал выше, и это перенесло их в беззаботные дни перед Второй Священной войной. — Не могу поверить, что ты родила от смертного, — Агр больше не плескался ядом, когда речь заходила о смертных или демонах. Бессмертный изменился, и Ева тоже. Теперь она обычная мать и жена, что доживает свой век. Читая её взгляд, мужчина только сейчас подметил, что крылья Бенсон не растут. — И когда ты собираешься вступить в игру?              Агр напомнил ей о сделанном выборе в прошлом. Когда она услышала это, то криво улыбнулась, указав на отсутствие крыльев и желания. Ева напомнила, что Шепфа сам изгнал её, и устало развела руками, сказав:              — Пока не время, к счастью или, к сожалению, — тяжело вздохнув, Бенсон демонстративно приподняла одну руку к небу. Заметив, как бывший коллега шагнул назад, Ева показала, что ей не получается призвать свою энергию. — Я постараюсь, наверное. А пока есть время, я хочу провести последние дни с людьми, которые значат для меня больше, чем мир бессмертных.              С трудом приняв решение падшей, Агр попросил переночевать у неё. Закатив глаза от наглости ангела, Ева пропустила его вперёд. Удивив бессмертного, Бенсон попросила пропустить её к калитке, отшагнув назад, крылатый задал вопрос:       — А мне надо скрыть свою настоящую сущность? Посмотрев на Еву, Агр получил в ответ закатанные глаза. Устало вздохнув, она с иронией проговорила:       — Можешь не напрягаться, Адам, прожив со мной столько лет, не удивится крылатому старику.       Махнув в его сторону, Агр сердито пошёл за ней. Когда он спросил об этом в очередной раз, Агр резко был остановлен на пороге. Заметив нянечку, которая готовила себе бутерброды, Агр понял сарказм Евы.       Для него всё было непривычно, и, приняв облик пожилого мужчины, Агр старался пережить безвкусную еду смертных. Взглянув на ребёнка, рождённого от человека и ангела, Агр взял девочку на руки. Заметив знакомую энергию, Ева неловко улыбнулась, поменяв тему разговора с мужем.       Адам, конечно, не оценил гостя, но решил не обращать внимания на очередные капризы жены. Разрезав ножом кусок стейка, хозяин заметил, что Агр не притронулся к еде. Напрягшись от того, что незнакомец разглядывает Марианну на своих руках, Ева в очередной раз отвлекла мужа от этого. Поняв, что ребёнка оберегает кто-то из жителей Ада, Агр, оставшись наедине с Евой, открыто спросил:              — Ева, кто оберегает этого ребёнка? Дочь падшего ангела оберегает кто-то сильный из Ада. Не думаешь, что это противозаконно, даже при том, что Шепфа исчез?              Проигнорировав вопросы от бывшего товарища, Бенсон продолжила напевать себе под нос колыбельную, намыливая очередную тарелку. Ева демонстративно поставила тарелку в сушилку и, издав неприятный звук на кухне, напомнила, что не стоит забывать, что демоны равны с ангелами.              — О Лилит давно не было слухов. — Агр затих, словно боялся разбудить Марианну, которая спала. Покачивая её, бывший херувим повернулся головой к Еве. — К сожалению, крах всего живого только начался. И как печально за этих беззащитных существ!              Взглянув на ребёнка, он грустно улыбнулся, обдумывая возможный исход конца. Заглотнув нервный комок, Бенсон пообещала прийти к ним, когда будет готова попрощаться. С грустью вздохнув, Агр сказал не торопиться и наслаждаться земными моментами. Попрощаться она всегда успеет, но пропустит множество моментов взросления дочери. Хотя всё и рушится, ценности всегда оберегают живых существ от полного уничтожения. Какие бы беды ни преследовали человечество, это единственное, что цепляет бывшего херувима в людях. Надежда. Слепая, как котёнок, хрупкая, как ваза, но надежда на будущее, несмотря на мрак.              Уложив беспомощного ребёнка в кроватку, Ева торопливо легла к Адаму. Пристроившись на руке мужа, Ева сдержала смешок от его серьёзного вида. Отвлёкшись от чтения, Адам рассказал о странном изменении погоды. Но потом он вспомнил о незнакомце, который спал на их диване на первом этаже. Отвлекшись от чтения, Адам всё же спросил, кто этот старик. Выслушав историю, которую жена придумала на ходу, он неловко пошевелился.              — Вот почему от него такой… странный… вайб… — выдав такой вердикт, Адам посмотрел на заснувшую Еву. — Сначала привела странного деда, а теперь спит как ни в чём не бывало. — бубня себе под нос, Бенсон приподнял книгу перед собой. — Могла бы перевести этот странный термин. — взглянув на латиницу, полицейский скудно продолжал читать перед сном.       

***

Второй мир. Зазеркалья. Королевство Фескойра.

      Тёмное небо окрасилось грозовыми вспышками. Оглянувшись на звёздное небо, все обитатели Чистого леса вздрогнули и разбежались в разные стороны. Дивы, которые были возле большого костра, переглянулись. Издав горловые звуки, прислужницы короля продолжили свой танец возле природной стихии. Напевая низкими голосами о величии династии Фескойра, каждая из них почувствовала приближение спёртого воздуха. Закружившись, позволив подолу белого платья развеваться на ветру. Одна из девушек услышала глухой звук. Повернувшись в темноту, дивы начали перешёптываться на малоизвестном языке. Шагнув в сторону высокой травы, они испуганно отшагнули назад, подмечая демонические крылья.              — Бессмертные, — шок сковал одну из них, повернувшись в сторону леса, она пугливо подбежала к советнице.              Ловко показав руками, что произошло, девушка в капюшоне подошла к огню. Увидев нежданного гостя, темнокожая сбросила с себя тяжёлый капюшон, освободив свои афро кудри. Посмотрев в сторону крылатой, немая выпустила большой поток рассекающего хлыста. Скосив ненужную траву и располовинив заражённого, Луна жестами приказала дивам уходить в замок. Подождав, пока знахарки убегут в сторону королевства, ведьма подошла к небесному жителю. Её глаза в темноте были похожи на две луны, когда она жадно высматривала раненого крылатого.              С улыбкой на пухлых губах советница выпустила потоки режущего воздуха, кромсая уже давно обезображенную дьяволицу. Регенерация у жительницы четвёртого мира была намного быстрее, чем магия, выпущенная ведьмой. Луна понимала, что если она позволит этой ужасной дьяволице приблизиться к смертным, то они могут заразиться. Но гром снова прогремел над её головой, напоминая о том, как крылатые существа падают из-за пересечения барьера. Каждый из них, пересекая пространство между третьим и вторым миром, отзывался природой, пропуская набат громовых песен.              Равновесие, к которому стремился В.Е.., было полностью разрушено в четырёх мирах. Крылатые спасались, падая или продолжая лететь к барьеру, позволяя своим крыльям сгорать от заражения и скорости полёта. В тёмную ночь, что потревожила Всадница, открыло всем глаза на тот ужас, что их ожидает.              Когда Луна прибыла в замок, она спокойно и доходчиво объяснила своему пожилому правителю, что произошло. Прислушавшись к испуганному гулу среди служанок, она велела как можно скорее собрать людей для защиты новой королевы. Помня о том, что под её сердцем растет будущий король, Луна получила полное согласие от правителя. Покорно поцеловав руку короля Фескойра, ведьма удалилась.       Направившись в покои королевы, немая одним взмахом зажгла свечи. Встретившись сонным, испуганным взглядом юной девушки, советница покорно опустила голову.       — Что стряслось в такое время? — сонно выдав из себя, девушка старалась приподнять своё тело. Придержав живот, королева проморгалась, посмотрев на темнокожую. Кивая ей, Луна начала жестами объяснять её волнения по поводу нашествия крылатых. Напомнив о том, как они поступали с ведьмами, королева трепетно подозвала советницу к себе. Пригласив сесть на край кровати, юная правительница прошлась рукой по спине кудрявой. — Я понимаю твои опасения, но давай забудем их хотя бы на ночь. Ведь для этого я и старалась занять трон. — погладив свою подругу детства, беременная попросила полежать с ней рядом.       Просьба была выполнена, так как Луна всегда была благодарна своей подруге за всё то, что она сделала для них. Может, сейчас она и вынашивает ребёнка для нелюбимого мужчины, но они обе оставались в относительной безопасности, пока каждая из них играла свою определённую роль. Улыбнувшись сонному лицу королевы, пухлогубая задумалась о том, как она убережёт своего единственного родного человека.       Тролли, которые скрывались в горах, с тревогой наблюдали за тем, как непрерывный звездопад полумёртвых тел падал вдали. Перевёртыши, которые могли слиться с любой фауной, тихо изучали заражённые тела измученных небожителей. Лесные феи трепетали крыльями во тьме, освещая покрасневшие глаза незнакомых им существ. Каждый житель двух миров со страхом и тревогой шёл к изгнанным, пытаясь понять, что случилось там, где жил В.Е.              

***

Третий мир. Затуманенный взгляд. Приют «Грешных Существ»

             Вступив в темноту, Эмилия изо всех сил старалась подавить подступающий страх. Молясь о том, чтобы ангелы не забрали их, она медленно шла к слабому силуэту. С каждым шагом сердце отбивало болезненную мелодию, и ведьма понимала, что, если что-то пойдёт не так, она может умереть в эту ночь. Её звериный страх перед ангелами был обнажён в этот день. Фрай небрежно поправляла рукав, пытаясь унять эти эмоции. Но получалось это как-то нелепо, глупо и неправдоподобно.              Ночью, когда ветер колыхал верхушки деревьев, девушка увидела хрупкую женскую фигуру. Белые крылья, казалось, дрожали от невыносимой боли, почти прижимаясь к земле. Вслушиваясь в изменения погоды, Фрай почувствовала слабые капли дождя, которые рассекали воздух, падая на неё. Продолжая идти в сторону бессмертной, девушка поняла, что не сможет увидеть её лицо, так как луна была закрыта плотными облаками. Наблюдая, как ветер тяжело поддевал верхушки деревьев, закрывая и без того тёмную ночь. Вздохнув, ей пришлось приподнять правую руку.              — Владыка огня, дай мне свою волю, силу и злость. Нежели смогу я сжечь всё дотла, — шепча заклинание огня, она с трудом наблюдала, как маленькие искорки образовывались на её ладони. Ведьма боялась. Самая опасная магия в её умениях была стихийной. Будь то вода, земля или воздух, но жгучей и болезненной точкой был огонь. Из-за генетической особенности она буквально чувствовала, как волоски на руке подгорают. — Главное — не волноваться, — подбадривая себя, кареглазая с испугом наблюдала, как маленькие искорки превращаются в огненные волны. Отводя руку подальше от своей одежды, она старалась контролировать свои эмоции.              Конечно, после утренней тренировки ей не хотелось бы случайно обжечь саму незнакомку и её крылья. Ведьмы, обладающие магией, могут наводить ужас на людей, проклинать принцесс и очаровывать кентавров, но стихийная магия дается им с трудом. Если она не справится со своими эмоциями вовремя, то даже вода может выйти из-под контроля. Девушка может утопить себя или сбить сильной волной всё и всех вокруг. Руки дрожали от осознания того, что кожа будет долго восстанавливаться после огня.              У жителей третьего мира регенерация быстрее, чем у людей, но медленнее по сравнению с демонами и ангелами.              Сглотнув ком в горле, девушка почувствовала, как рука получает незначительные ожоги. Она ощутила, как магия посылает в голову неприятные сигналы. Огонь, как жестокий дирижёр, вспыхивал на нежной коже, создав болезненную композицию для Эмилии. Моргнув, она позволила слезам упасть на землю. Рука начала непроизвольно трястись и обнажать страх хозяйки. Ведьма знала, что может не осилить огненную стихию, если что-то пойдёт не так. Фрай перевела взгляд на небесную гостью и удивилась размерам её крыльев. Боль притихла на секунду от завораживающего вида ангельских крыльев. Затем она аккуратно спустилась вниз. Опустив колено на мокрую траву, Эмилия осмотрела небольшой участок её лба. Белокурые волосы скрывали такое же покраснение, как у старика с рукой. Осторожно убирая руку в сторону, чтобы ненароком не поджечь её волосы, Эмилия присмотрелась к больному участку.              Покрасневшая кожа образовала небольшие волдыри, которые появлялись каждую секунду на здоровой коже. Словно чума съедала живые клетки, разъедая кости, мышцы и саму кровь. Девушка молча терпела эту агонию, не позволяя пустить слёзы перед ничтожествами. Подав голос, ангел от неожиданности дёрнулся и приподнял голову. Эмилия переживала, ей было нелегко наблюдать, когда кто-то страдал. Сердце кровью обливалось, когда она заметила её раздраженные веки и плотно сжатую челюсть, которые кричали о невыносимой боли. Приподняв корпус тела и сморщившись от боли, крылатая спросила о состоянии своих крыльев. Фрай пришлось соврать, чтобы хоть как-то утешить женщину. Когда она попросила их вырвать, ужас заполнил её сердце. Это было шоком для Эмилии.              — Зачем? — с трудом задав вопрос, ведьма знала, что крылья невыносимо горят от пришествия страшных врагов. Возможно, она не до конца понимала их агонию и изменения возле себя, но она понимала, что кто-то сильный, нежели сам В. Е., прибыл сюда. Желая дотронуться до озябшего плеча, ведьма сдержалась. Неизвестно, передавалось ли это по касанию. Хворь, что сжигала всё живое в теле, уничтожая каждую клетку в организме. Эмилия, прикусив губу, попросила рассказать, что случилось. Она заметила, что губы девушки начинают дрожать, но Фрай окликнули.              — Не подходи к ней! — грозно, по-звериному рыкнул он, а горло саднило от напора. Впервые услышав, как наставник позволил прочесть нотки страха, он быстро переместился позади заражённой. — И прочь навеки вечные, мы запечатаем вас вновь, как и было сказано великим Шепфа. Впервые произнеся имя Высшего Единства, его руки вонзили в её спину копьё.              Наблюдав за этой ужасной ситуацией, ведьма потеряла дар речи. Она упала на землю и следила, как тело бедной заражённой растворялось на глазах. Ветер, как соучастник этого преступления, сдувал её прах. Нервно посмотрев на Вонифатия, она удивлялась, как он устало вытирал слезы тыльной стороной руки. Шмыгнув носом, старик, не стесняясь, посмотрел на свою ученицу. Тяжело сглотнув вставший ком в горле, он позволил оружию упасть на траву.              — Я хотел, чтобы вы жили, — дрожащий тембр дал понять, что сегодня были убиты его дети. — Хотел, чтобы вы нашли себя. Чтобы свободно дышали, не задыхаясь от страха. — немного дёрнувшись, мужчина продолжал стоять и смотреть на холодное оружие.       — А сам запер вас в ловушку, — вспомнив приказ для Небироса, он насильно сжал глаза. — Она заразна, ты сама это не до конца поняла. Сквозь многолетний страх твоё любопытство чуть не погубило тебя! — повысив тон, Вонифатий указал на место погибшей.       — Забыла, что ангелы не могут упасть с неба, если только не предстоит судный день! — его грозный голос напомнил ей, что по человеческим преданиям наступит конец света, Вонифатий лихорадочно одёрнул руку от места преступления. Только сейчас на рукояти оружия они оба увидели маленькую крысу. — Убирайтесь, живо! — крикнув это, старик смог моментально потушить огонь в руках испуганной ведьмы.              Его страх в голосе дал ей знак. Фрай, немного растерявшись и даже испугавшись, встала и без слов убежала в сторону церкви. Провожая её удаляющийся силуэт, старик посмотрел на животное. Маленькие чёрные глазки смотрели на него в ответ. Понимая, что с приходом испуганного ученика в церковь он принёс заразу, мужчина сел. Крыса осмотрела его, улавливая приближающийся палец потенциальной жертвы. Поманив перед ней, седовласый мгновенно заморозил ничтожное животное.              — От вас всё равно нет спасения, — прошептал он, приподняв длинный рукав рясы. Потрогав покрасневший участок, он намеренно стал замораживать всё вокруг. Подметив, как маленькие предшественники Чумы скользили из глубины леса, Вонифатий приподнял голову к небу: «Значит, не только ангелы», — заметив, как на скорости падения загораются крылья прислужников Сатаны. Он с лёгкостью ступил по льду, отправляясь в сторону леса, замораживая деревья.              Его магия из-за заражения была нестабильной. Позволив небесным предшественникам уловить вторую сущность метиса, подняв руку, он продолжал идти вглубь и прислонил её к лицу, стерев человеческие черты и сделав его похожим на гладкий шар.              Ноппэрапон был одним из самых безобидных существ Ада среди всех живущих. Демоны лишь пугали смертных, неожиданно появляясь в тени. Метис, рождённый от смешения ведьмы и бывшего смертного человека, создал необычное дитя. Вонифатию досталась большая роль изуродованного отца. Он пугался того, что в темноте с лёгкостью мог стянуть с себя часть лица, и того, что на его ноге вылупляются несколько глаз. Его это раздражало, потому что понимал, что не каждый сможет принять его вторую сущность. Но сироты, которые застукали его ночью, бродящего по округе, приняли своего наставника таким, какой он есть.              Ни один из них не испугался стёртых черт лица старика. Они даже попросили его приподнять рясу и показать сотню глаз. Но старику пришлось много раз отказывать. Нетерпеливая ведьма со своим другом в начале наступающих холодов следили за ним.              Вонифатий спокойно шёл по тонкому льду, покрывшему маленькое озерцо, чтобы лучше видеть. Небирос попросил Эмилию присмотреться, когда дует ветер. Прищурившись, кареглазая заметила один из множества глаз, поворачиваясь к Небиросу, девочка указала, что в районе щиколоток не менее двадцати глазниц разного размера.              Удивлённый Небирос предложил детям посмотреть на наставника, когда тот будет спать. Однако, к сожалению, дети не знали, что его «проклятие» действует только ночью, пока он не дотронется до себя. Их разочарование было непонятно для пожилого метиса.       

Как можно смотреть на него и не отворачиваться? Как можно восхищаться этим уродством?

      Ощутив, как на ногах появились сотни глаз, которые позволяют высмотреть каждую крысу, Вонифатий сжал свои зубы. Его кости разъедаются от болезни, медленно приближаясь к органам, он был рад, что являлся наполовину демоном. Как и подобало наставнику и опытному воину, он изо всех сил старался избавиться от бегущих крыс. Однако, несмотря на все его усилия, одной крысе удалось пробраться сквозь толщи льда и укусить его за один из глаз на ноге.              Никто не стремился отдаться в руки Всадницы, и седоволосый мужчина тоже. Ковыляя из последних сил вглубь леса, он прижался к стволу дерева. Старик прикрыл глаза, на ногах и с нервным смешком вспомнил всех, кому смог помочь. Маленькие, глупые метисы стремились к нему, как к отцу. Они ждали его похвалы и ободрения в трудные периоды в жизни. Как неуклюжий маленький Небирос с криком бежал к нему, показав на мышиные крылья сзади. Как оборотень, вместо того чтобы гордо призвать свою стаю, он только натужно проскулил, вызвав смех всех окружающих.              Рыжеволосая девочка, которая сейчас лежала мёртвой на траве, всегда называла его не по имени, а как Вони, что на её языке означает «большой медведь». Возможно, для юной ведьмы он был как медведь, который старался не привыкать к детям.              Да, именно не привыкнуть. Ведь каждый из них мог в любой момент погибнуть. А сердце не стальное, даже у пожилого метиса. Тяжело вздохнув, он в последний раз вспомнил своего умершего брата. Хоть прошло немало веков, он до сих пор помнил его черты лица, манеру речи и страх перед ангелами.              Обессиленный наставник позволил себе вернуться в спокойное состояние. Слабо улыбнувшись, старик закрыл глаза. Убегая от страданий, он гнался за старшим братом, иногда задыхаясь от недостатка воздуха. Продолжая идти по лугу, молодой метис догнал его. Повернувшись к Вонифатию, он протянул ему руку. Хватаясь за неё, умерший почувствовал, как луг превращается в холодную темноту. Испуганно спросив у брата, он обернулся назад, вглядевшись в темноту. Но рука старшего крепко сжала его, побуждая юного Вонифатия повернуться. Теперь ему было не страшно, хотя тьма пронизывала юное тело наставника. Сделав шаг в непроглядную тьму, Вонифатий смог в последний раз улыбнуться. Его тело превращалось в лёд, а душа уже уходила во тьму. Иней покрыл седые волосы учителя, и ветер унёс его, оставив лишь рясу.       

«Они не смогут переродиться и оказаться в раю или аду. Их единственное существование — это бесконечная тьма и холод.».

             Поспешив в церковь, Эмилия напряжённо прислушивалась к каждому окрику на фоне безудержной агонии. Те, кто попадался на её пути, беспомощно падали, сдирая кожу с лица. Избежав их, Фрай продолжала преодолевать путь к церкви. Сердце в бешеном ритме стучало в грудной клетке, а на щеках появился румянец. Взглянув на банши, девушка невольно отступила назад.              Юная фея гневно выдёргивала свои волосы, моля избавить её от ядовитого жара внутри. Она ошарашенно смотрела на подругу, пока Фрай слепо не упала на землю. Обожжённая рука Эмилии соприкоснулась с травой, причиняя боль. Стиснув зубы, ведьма наблюдала, как банши гортанно мычала, умоляя ей помочь. Её предсмертные стоны всё чаще отзывались в области солнечного сплетения, и, плача, ведьма видела, как она идёт к ней.              Эмилия через боль отползала от заражённой и пыталась выстроить защиту. Она испугалась, когда увидела, как тело девушки упало замертво. Сзади испуганный Небирос выпустил в неё ядовитый дым, позволив себе впервые кого-то лишить жизни. Сдержав слезы и пошатнувшись, метис подбежал к подруге. Её взгляд был прикован к телу, а чувство сожаления выжигало изнутри. Наклонившись к ней, он помог ей встать. Его глаза бегали от ужаса, который они увидели. Слегка сжав локти Эмилии, Небирос искал глазами выход, чтобы убраться с этого места. Кровь стучала в висках с такой силой, что было просто невозможно это терпеть.              Воспоминания внезапно нахлынули на друга, и он немного осмелел. Посмотрев на девушку, он припал к её губам в порыве страсти. Не отвергнув его, Эмилия дрожащими губами с трудом оторвалась от него. Сжавшись от осознания, что все могут умереть этой ночью, девушка в панике обняла его за плечи. Эмилия поняла, что не до конца осознавала свои чувства к Небиросу в разгар этой ужасной ситуации. Она ощущала боль потери времени и сжимала ткань, умоляя судьбу не поступать так с ними. Небирос трепетно уткнулся в шею Эмилии, читая заклинания. Пространство для них двоих изменилось. Эмилия внезапно оказалась в стенах церкви и замерла, оторвавшись от крепкой хватки друга.              Оставшиеся метисы отбивались от нападок своих заражённых друзей. Проливалась кровь и слёзы, каждый из них кричал от несправедливости и боли. Девушка, что убила своего возлюбленного, сидела возле него, истошно крича, её приподнятые руки дрожали от шока, покрытые смертельной проказой. Завыв от подступающей боли, жительница третьего мира приподняла лицо на своих друзей. Хмурясь, Небирос резко дёрнул Фрай в сторону комнаты наставника. Он приказал ей не смотреть, ускорив шаг, Небирос старался уберечь перепуганную девушку. Сжав её обожжённую руку, причинив ей невыносимую боль, желтоглазый ворвался в комнату. Подтолкнув её в середину маленькой каморки, он судорожно закрыл дверь своей спиной. Забаррикадировав, ведьма дрожащим голосом произнесла:              — Ты не обязан, — увиденное заставило Фрай заикаться от страха. Девушка осмотрела комнату и заметила шкаф. Повернувшись к своему другу, будто искала в нём поддержки. Небирос держал дверь спиной и изо всех сил старался улыбаться.              — Забирайся в шкаф, — несмотря на его улыбку, голос был холоден, как айсберг. — Гном сможет перенести лишь одного, — ком в горле не заставил себя ждать, он крепко сжал свои руки. — Я смогу улететь, — Небирос в очередной раз дал ложное обещание и слабо улыбнулся. — Ну же, Эми, ты мне не веришь?              Хвост автоматически высвободился из-под одежды, когда он задал вопрос. Стыдливо вздохнув, он посмотрел в сторону хвоста и вспомнил их первую встречу. Его странное поведение не могло остаться незамеченным. Ведьма понимающе кивнула и начала поддерживать его игривый альтруизм, постепенно направившись к шкафу. Было больно видеть, как он пытался смягчить её чувство вины. С каждым его словом внутри неё будто что-то обрывалось с осознанием, что могут больше не увидеться. Она опёрлась о дверь шкафа и приоткрывала её, продолжая улыбаться. Небирос вращал своим хвостом, чтобы быстрее спрятать её в безопасное место.              — Зомби не твои друзья. — напомнив об этом, он процитировал слова Эмилии о том, как ведьмы не дружат с зомби, даже если они живые. — Обязательно встретимся.              Тон последней фразы говорил о его неуверенности. Он мог сбежать. Или соврать. Об этом говорили последние его слова. Они заставили Эмилию взглянуть на него и, отвернувшись, уйти.              Дрожа в темноте и скорбя о потере своего партнёра, Эми почувствовала грубую руку. Хозяин шкафа остановился на мгновение, тяжело дыша.              — Они найдут нас везде, — дрожь в старческом голосе услышала ведьма. Пытаясь разглядеть силуэт сквозь непроглядную темноту, житель второго мира сжал её пальцы. — Это невозможно.              

***

Четвёртый мир. Цитадель.

«Это невозможно!»

      Увидев мёртвого друга, Уокер обратилась к Мальбонте. На проходе замер Дино. Внешне ангел изменился с момента его гибели. Его аура стала холодной, а глаза бывшего друга казались стеклянными, словно он был марионеткой. Засмотревшись на Викторию, Дино прискорбно отвёл глаза, сочувственно опустив их в пол.              Наблюдав за Люцифером, демон с горечью сообщил, что примкнул к Всаднице. Вальяжно присматриваясь к совету, белобрысая остановилась на метисе. Прислушавшись, как советники что-то вякают, Чума одним взмахом лишила их головы. Разрушающийся потолок от её силы немного осыпался, давая время на обдумывание. Сжав свои руки, Уокер вышла к ней, не позволив неведомой гостье решать судьбу бессмертных.              Ощутив тёмную мощь в себе, Вики стремительно выпустила частичку силы Мальбонте. Метис наблюдал за её попыткой, не пытаясь вмешиваться. Его глаза считывали, как его возлюбленная атакует всадницу. Получив в ответ мощную энергию, девушка с трудом устояла на ногах. Преодолев атаку, Виктория не могла позволить себе пасть перед Чумой.              Возбудив Всадницу, показав свои зубки, Уокер отлетела к полукруглой арке. Ударившись об неё, Вики не могла понять, почему Мальбонте бездействует.              Резко вмешавшись в намерения Чумы, Мальбонте предложил заточить её. Прислушиваясь к словам возлюбленного, светловолосая поникла. Считывая нотку отчаяния в ней, белобрысая заставила своих рабов приподнять бывшую советницу.              — Нежели ей эти силы, что принадлежат тебе? — ухмыльнувшись, Всадница приказала Дино спустить девушку на колени. — Приход неизбежен.       

      «Не избегнув свою судьбу, все живые существа начнут показывать пороки своих негативных качеств».

             

***

В пространстве.

      Гном беспорядочно разрывал полотно, пытаясь найти безопасное место. Заметив, что полукровка, казалось, потеряла интерес к жизни, гном шмыгнул носом. Эмилия, измождённая, смотрела, как смертные ещё не подозревали, какой катастрофой для них это могло обернуться. Прислушавшись к разговору молодой мамы, Ева укачивала ребёнка на руках и посмотрела в сторону разорванного полотна. Бенсон пыталась отвлечь мужа от желания подойти на кухню и старалась не обращать на них внимания. Испугав жителя второго мира, гном быстро прервал полотно, судорожно вцепившись в него, и искоса осмотрев бледную ведьму.              — Надеюсь, она не увидела, — проговорив это, низкорослый карлик остановился на другом полотне. Вглядевшись в ночное полотно, он шагнул через портал. Фрай, как марионетка, последовала за ним, слепо вступив на землю. Обессиленно посмотрев вдаль, ведьма сдержалась, чтобы не упасть. Зажав губы, Эмилия всхлипнула, продолжая терзать себя.              Принюхавшись, путешественник хотел потребовать плату за услугу, как судорожно бросил взгляд назад. Подметив, что ведьма не в состоянии даже отозваться по его голосу, он, как трус, содрал воздух, делая на нём затяжки. Не обращая на него внимания, девушка прикрыла глаза, позволяя слезам скатиться по щеке. Запрыгнув в пространственную дыру, поганый паршивец оставил её одну.              — Это повторяется снова.              Возненавидев свою трусость в очередной раз, ведьма грубо провела руками по лицу.              — Опять я захожу в шкаф, где меня куда-то телепортируют. Опять я убегаю.              Закрыв глаза, Фрай нервно схватилась за свою ещё не зажившую до конца руку. Истерический нервоз вот-вот готов вырваться, желая закричать от проклятой жизни, приоткрыла рот.       

«За что?!»

             Крича в бесконечное небо, девушка заметила парящий остров, который раньше не видела. Она издала судорожный крик, осознав, что оказалась в окружении тех, кто убивал людей, подобных ей. Фрай обернулась и увидела костёр, возле которого сидел крылатый незнакомец. С трудом сдержав слёзы, она подумала, что ей придется умолять его не убивать.              В этот момент она почувствовала, как его взгляд остановился на ней. От испуга Эмилия едва могла нормально дышать, а её тело дрожало от поступающей энергии, исходящей от небесного обитателя. Аура неизвестного происхождения оказывала моральное давление на Эмилию. Она пыталась подавить горечь прошлых потерь, но каждая клетка её тела дрожала от напряжения. В то время как незнакомец встал, дёрнув своими огромными крыльями, он начал медленно приближаться к ней. Жительница третьего мира уже представила свою смерть от его рук и медленно отступила от него в сторону.              Мальбонте равнодушно приближался к дрожащей незнакомке. Остановившись на вытянутой руке, он заметил, как она закрывает глаза от страха и устало пытается справиться с ним. Он наклонился в её сторону, собрав маленькие веточки. Вскоре брюнет заметил, что у Фрай даже нет крыльев. Ощутив его рядом с собой, Эмилия неутомимо пыталась подавить дрожь даже в преддверии смерти. Но каждую секунду всё сильнее пробивалось животное чувство страха. Она была готова пасть к его ногам, умоляя сохранить свою жизнь. Желание унизиться лишь бы остаться в живых переполняло её всё сильнее и сильнее. Еле-еле открыв глаза, девушка осмотрела взглядом большие крылья первого метиса.              Потеряв всех близких за одну ночь, ведьма оказалась в ловушке ужасных видений. На мгновение ей показалось, что всё это было лишь страшным сном и она никогда не была на плавучем острове в небе и не ступала в небесный мир. Но реальность была окутана туманом непонимания. Прикрыв глаза в сотый раз и открыв их в ту же секунду, луна освещала перед ней силуэт страшной легенды.              Мальбонте словно и не пытался казаться тем страшным зверем, не пытался доказать, что его нужно бояться или восхвалять. Своим спокойствием он доказал, что также не в силах понять свои мысли, чувства и боль. Возможно, это казалось глупым, незнакомым для небесного антихриста. Стоя возле ведьмы, он наблюдал, как её страх немного крепнет, но в то же время исчезает, понимая, что он не убьёт просто так.              Ей не было известно, что такая мощь может быть в четвёртом мире. Как казалось, падшие ангелы не обладали такой силой. Или же это тот самый, кто бросил вызов самому создателю?              Порождение первого метиса и ошибка природы такой же, как и они? Неужели этот мужчина смог изменить мир? Она слышала об этом от продавцов, которые приходили к старику. Но думала, это очередная легенда, чтобы запугать таких отбросов, как она. Ведь кто станет нарушать правила мироздания?              — Маль… — хриплым голосом дёрнулся, Фрай с трудом произнесла страшную легенду, которая существовала более триста тысяч лет. Немного замялась, девушка продолжила: — Бонте… — озвучив его полное имя, бессмертный стиснул челюсть.              Видимо, ему не понравилось последнее произношение. После стольких неудач за один вечер ей казалось, что конец близок, но мужчина повернулся к костру и на мгновение остановился. Его мощная спина могла бы кого-то защитить, но в то же время и уничтожить. Высокий мужчина внушал статус и силу, а лицо, не выражавшее эмоций, говорило о том, что он дойдет до конца.              Словно равновесие и в то же время уничтожение боролись внутри него. Этот мужчина страшен и одновременно прекрасен. Как создание В.Е.., он величествен, красив и опасен. Не стоит лишний раз испытывать удачу, пора ей бежать, пока это возможно.              Она не знала, чем закончилась священная битва после того, как его освободили. Умер он или стал править наряду с В. Е. Никто не просвещал простых ничтожеств, так же как и люди оставались в неведении о них. Было пугающее и непонятное эмоциональное состояние рядом с ним. Его аура давила своей мощью, заставляя полукровку испуганно искать спасения. Мальбонте наблюдал за ней. Как загнанный зверь, девушка старалась предпринять попытку уйти с плывущего острова. Её пошатывающиеся ноги не выдержали. Упав на бедро, ведьма умоляла не трогать её.              — Пожалуйста, — шепча это, судорожно приподнялась на локти, пытаясь снова унять дрожь.              Размышляя так, словно ничего не изменить, он всё же отвернулся в сторону костра. Шагнув к нему, Мальбонте изредка посматривал за упавшим телом бескрылой. Ему не было смысла пугать её, ведь она сама отшатнулась от исходящей от него энергии. Он просто хотел побыть один. Возле тёплого места, один со своими мыслями. Позволив заковать свою возлюбленную, метис вырвался из Цитадели. Он знал, что Чума найдет его, поэтому не пытался скрываться.              Отыскав клочок дикой земли, он почувствовал себя спокойнее до появления странного гнома и женщины, спины которой он не видел. Старик сразу ушёл, оставив потерянную ведьму рядом с небесным жителем. Садясь на землю, брюнет наблюдал, как сгорбленная спина Фрай продолжала дрожать. Её дикий страх напомнил ему о том, почему Шепфа так поступил с ним. Конечно, первый метис не винил её за честные эмоции рядом с ним, но, увидев кого-то не из первого мира, он был удивлен.       Хотя Мальбонте знал про разделяющее полотно, у него так и не дошли руки исправить закон внутри этих миров. Ему сообщили про тех, кто участвовал в репрессии после его освобождения и второй священной войны. К сожалению, дел было намного больше, чем в небесном мире. Ему пришлось отдать приказ: нужно разыскать судей и всю информацию о жертвах гонений.       Список был немаленький, а на некоторых островах до сих пор валялись останки мертвых метисов третьего мира. Лично издав закон в небесном мире, он хотел исправить и другие миры. Но не успел. Всадница, вступившая на Землю, разрушала все его планы на правление в будущем. Шепфа — мертв, а другие воскресли.       

      Чума впустила свои когти во всех мирах и заставила их захлебнуться отчаянием.

             Девушка продолжала думать. Казалось, только мысли помогут ей пережить ещё один день. Вспомнив про старика и друга, она неизбежно поддавалась панике.       

Что будет дальше?

Земля уже страдает из-за первого всадника, но что будет с остальными?

Почему такое мощное существо оказалось на одиноком плывущем острове?

Здесь что-то не так.

      Непривычно осознавать факт, что весь мир сошёл с ума. Также непривычно ощущать, что в любой момент жизнь ведьмы смогут легко оборвать.              Если вспомнить библейский завет, о котором рассказывал учитель, можно задуматься о том, кто первым вступил на землю. По быстрой распространяющейся болезни и падающим ангелам, казалось бы, виновницей всему этому была и будет Чума.              По человеческим текстам ясно, что она самая младшая из братьев. С ней восстанут из мертвых существа. Будет отчаяние и болезнь.       

Неужели она воскресила тех, кто умер?

      Неизвестно, жив ли отец Фрай до сих пор, но было бы странно, если бы черномаг воскрес с приходом Чумы.              Одна мысль увидеть кого-то из родителей в живых доставляла радость и в то же время опустошающий страх.       

А что если после смерти он изменился?

       Единственное, что помнила девушка с детства, — когда отец, очарованный феей, пересилил свою надменность и бросил всё, чтобы создать семью вместе с ней.              Помнилось, как они прятались от гнева В. Е. в лесах, где не было ни души. Точнее, они были, но слишком озлобленными, что могли свести с ума даже стаю кентавров. Поэтому никто не решался зайти вглубь, а уж тем более проживать там несколько дней. Они часто убегали от возникших гонений.              Вспомнив, как Эмилия научилась понимать слова своих родителей, мама поспешно укутала её в шаль, чтобы выйти в снежную бурю и убежать от очередных преследователей. Воспоминания напомнили ей, как они объединились с такими же несчастными семьями и создали свою маленькую общину. И тогда отец предложил им перебраться в мёртвый лес. Многим было страшно осознавать, что они могут в любой момент сойти с ума и причинить боль другим людям.              Все же фольклорные чудовища были созданы людьми, поэтому мало кто осознавал, насколько они похожи на них. Бояться, любить, смеяться и плакать — это тоже часть жизни существ. Все негативные эмоции людей приписывались им. К сожалению, как и в случае с людьми, всегда были плохие и хорошие существа.              Когда они шли по голому льду, отец заметил верхушки сердитого леса. Повернувшись к жене, он слабо улыбнулся, и она ответила ему улыбкой, держа ребёнка на руках. Многие не успели добраться до укрытия, многих поймали и казнили на месте. И вот они стояли возле леса, чувствуя всем телом, как злость проникала в них. Оставшиеся существа задрожали, и одна женщина окликнула отца.       

Это смерть!

      Её маленький сын лишь немного отстранился, боясь, что из-за страха за свою жизнь мать погубит их обоих. По воспоминаниям ведьмы, их отец так и не вернулся, когда вышел на вылазку. Мальчишка был обаятельно красив, словно ангел. Странное смешение крови дало такой результат, он выглядел как падший ангел, будто ему оторвали крылья. Возможно, они не говорили о том, кем являлись на самом деле, чтобы не навлечь беду с большой силой. Их можно было понять, тогда его мама наотрез отказалась заходить в лес, думая, что все тут поголовно смертники.              Больше их не видели. Прожив полгода, отец всегда создавал купол, который не пропускал слишком много негативной энергии. Он был превосходным черномагом и не боялся даже ватиканских воителей. Скорее всего, это было связано с тем, что за свою жизнь он не совершил ни одного убийства.       Его отросшие черные волосы были собраны в низкий пучок, а застиранная рубашка придавала ему вид крестьянина. Внимательно прислушиваясь к разговору, он искренне улыбался своей жене. Возможно, у них была любовь, которая не была одобрена обществом, но это была самая искренняя и настоящая любовь.       Чедвик и Эсфира, герой и звезда, были единственной опорой юной метиски. Мама напрягала спину, позволяя своим полупрозрачным крыльям стряхнуть пыльцу. Отец при помощи магии воздуха поднимал частичку, образуя ту самую нить защиты от воздействия леса. Те, кто жил с ними, приносили свой вклад. Полуморские метисы очищали воду, позволяя её пить. Земные четвероногие изгнанники протаптывали землю, давая ей жизнь. Благодаря их силе земля хотела жить. И она жила вместе с новыми жителями леса. На общий праздник Чедвик закружил в танце фею, они веселились, выпивали, обменивались способностями с другими тварями. А маленькая Фрай сидела, закутанная в шаль, и смеялась с их непонятных взрослых разговоров.              Ей было спокойно, когда они были вместе. Но вскоре всё изменилось, демон, пролетавший через лес, заметил, как мама умывала дочь. Тогда стало опасно оставаться там.       Община разрушалась, и дальше изгнанники были вынуждены выживать сами по себе. Тогда-то они и нашли место, которое могло бы стать их домом.       Отец из пустого клочка земли создал дом, похожий на родительский. Вскоре, возможно, даже в десять лет, она могла бы стать старшей сестрой. Девочка чувствовала, что мама меняется, ее характер и острота крыльев менялись каждый миг. В организме зарождалась новая жизнь. Отец, скорее всего, знал об этом… Но случилось то, что она потеряла новорожденного брата или сестру и свою родную мать. Чедвика словно в жизни юной малышки больше и не было.       

Странное ощущение, правда?

Цепляться за обрывки воспоминаний, когда было безопасно, разве мы не схоже с людьми?

             Воспоминания разрывали ее сердце, слезы перестали литься рекой, но ей стало ужасно страшно. Подняв голову к небу, она заметила стремительно приближающуюся точку. Чума приближалась к ним.              Это была всадница, которая могла бы убить её моментально, но, приземлившись, она лишь гнусаво отозвала Мальбонте, наблюдав за страхом бескрылой. Или же отчаянием?!              Хотя все чувства заткнулись, то что услышала Эмилия повергло в шок:       

Цитадель разрушена?!

Ад разрушен?!

             Фрай, проглотив ком в горле, понимала: равновесие будет нарушено. Всадница неожиданно сбросила своих маленьких предшественников с плеча. Казалось, их задача — заразить ведьму, но они лишь упали замертво. Наблюдая за гибелью своих крысок, Всадница вспыхнула от ярости.              Непонятно, как у Фрай получилось воссоздать древнюю воздушную магию, но она защитила её. Девушка обеспокоенно посмотрела в лесную чащу, пытаясь найти объяснение.              Чедвик не смог бы обучить этому в силу её возраста. Вспомнив отца, у метиски в голове всплыло воспоминание, связанное с Вонифатием:       

— Небесная магия? — спросил учитель, немного напрягаясь.

— Она слишком священна для ведьм и слишком сильна для фей. Её можно сравнить с даром бессмертного, — медитируя, старик пытался вспомнить, кто последний ею обладал так хорошо, как и сам создатель.

— В основном она лечебная, но это не значит, что ты сможешь решать, жить созданию или нет.

Чедвик Эсмеральд Фрай был опытным черномагом.

Ты знаешь, что твой отец внёс большой вклад в развитие магии? — удивляясь отрицательному кивку, мужчина скрипнул зубами.

— Но это не помогло спастись от репрессии самого создателя.

      Речь покойного сильно напугала Эмилию. Девушка с опаской посмотрела на соперницу и в ту же секунду была атакована всадницей своей мощной энергией.              Даже если древняя магия и спасла от её крыс, это уже могло стать летальным. Читая заклинания зазеркалья, та сила, выпущенная в неё, отразилась в Чуму. Но она сумела заблокировать удар, при этом разозлилась ещё больше.       Считывая её желание убить Эмилию, ей пришлось на трясущихся ногах встать. Уничтожив свою трусость, Фрай почувствовала, как тело становилось лёгким и в то же время тяжёлым. Небесная магия придавала ей силу, но в то же время и страх не справиться с ней. Воздух заплясал рядом с ведьмой, удивив Всадницу. Хищно посмотрев на бескрылую, Чума резко почувствовала горечь от воздуха. Шагнув назад, приспешница наблюдала за метиской. Скрупулезно, злясь на то, что из-за каких-то фокусов Эмилии её крысы лишились жизни. Она могла пульнуть в неё очередной шар своей энергии, но продолжала следить. Воздух образовался возле дрожащих рук Фрай, эта маленькая атмосферная воронка подпитывала Чуму, как она хотела. Слишком была схожа энергия покойного старшего брата, что лишился недавно жизни. Прикусив внутреннюю щеку, Чума позволила ей вдоволь насытиться «возможной» победой.       Эмилия наблюдала за тем, как Чума не старается напасть на неё. Концентрируя свою магию на воздушную, ведьма с трудом могла проглотить вставший ком. Это не помогало ей перебороть дрожь или же заставить всадницу пощадить её. Но она смогла, смогла подняться, несмотря на звериный страх перед ними. Выставив руку перед собой, кареглазая моментально отлетела от сгустка чёрной сферы.       Царапнув щеку об землю, Фрай тяжело вздохнула, судорожно посмотрев в пропасть. Прижав руки к боку, она повернулась к ним. Мутно рассмотрев, как Мальбонте добровольно идёт к Чуме, ей оставалось только оставаться в сознании. Часто моргая, подметив на себе безумный взгляд инопланетянки.              Чума с удовольствием наблюдала за измученным лицом ведьмы, наслаждаясь её страданиями и понимая, что метиска пытается регенерировать рану. Её смешок дал понять Мальбонте, что она не собирается добивать её. Шагнув в сторону измученной грязнокровки, белокурая приказала доставить новый вид питомца в Цитадель.