Я только танцую

Небольшой загородный домик, принадлежавший Навии, Кадзухе был уже знаком. Он приходил сюда пару раз после смерти ее друзей. Навия очень нуждалась в поддержке и Кадзуха, которого девушка считала достаточно близким другом, был не против ее предоставить.  Дом достался Навии по наследству от родителей. Круглая сирота, потерявшая лучших друзей, Навия была для Кадзухи настоящим примером для подражания. Ее дух было не сломить, и она точно заслуживала уважения.   Кадзуха, будучи не самым эмпатичным, но достаточно внимательным по отношению к друзьям, пробовал ставить себя на место Навии. По его скромным оценкам, если бы с ним случилось все, что когда-либо случалось с Навией, он бы уверенно заявил: выхода нет.   А Навия его нашла, поэтому любые слова поддержки или советы из ее уст звучали для Кадзухи максимально авторитетно.  Компания в доме собралась довольно не маленькая. Около десяти девочек с клуба, включая Лизу, Клоринду и хозяйку дома. Все присутствующие очень быстро сориентировались и резво пошагали за Навией, чтобы набрать напитков и еды.  Первые часа два-три были будто бы окутаны очень мутной дымкой. Кадзуха мало что помнил из них. Бокалы с вином (для особо рисковых с бурбоном) опрокидывались один за одним.   Кадзуху спасал лишь внутренний голос, кричащий о здравости, и закуски. Парень не позволил себе больше одного полного бокала, после которого закусил буквально всем, что было. На до этого абсолютно пустой желудок еда пошла просто на ура.  На типично женской вечеринке происходило все то, что Кадзуха и ожидал. Хороший алкоголь, вкусные закуски, разговоры и последние сплетни. Это все, вроде как, должно было отвлекать от плохих мыслей, но работало с переменным успехом.  Навия переодически интересовалась самочувствием и состоянием своего друга, но Кадзуха отмахивался, заверяя, что все в порядке. Самой Навии атмосфера вокруг очень нравилась, потому она, успокоившись, с удовольствием продолжила болтать с девочками и звонко смеяться. Кадзуха просто радовался этому, когда мог. Приятно было видеть близкого человека счастливым.   Ухоженная терраса очень располагала к посиделкам на ней. Несколько качающихся кресел снаружи тоже намекали на ночные прогулки на свежем воздухе. Вечер выдался не очень холодным и почти не ветреным, так что часть компании побрела на террасу с остатками своих напитков и закусками.  В доме остались Клоринда, Навия и еще пара девушек. Сам по себе двухэтажный домик выглядел компактно, но внутри места было предостаточно, да и минималистичный ремонт будто бы слегка расширял не самое большое пространство.  Кадзуха с удовольствием провел бы весь вечер в уютном доме, где-нибудь рядышком с Навией, чтобы чувствовать себя спокойно и отвлечься от плохих мыслей. Да вот только парню очень нужно было обменяться парой слов с одним человеком.  Кадзуха закинул в себя бутерброд и, предупредив Навию, пошел вниз. Девушка лишь махнула головой одобрительно и продолжила болтать с Клориндой. Химии между ними было столько, что Кадзуха удивлялся тому, что они еще не начали встречаться. Но чужая личная жизнь на то и была чужой личной жизнью, чтобы о ней Кадзухе было знать необязательно.  Он сейчас был заинтересован в совсем другой девушке, найти которую было не так уж и просто. Лизу Кадзуха застал сидящей на небольшом качающемся кресле за домом. Девушка попивала вино, что-то напевая себе под нос.  — Не подкрадывайся так, малыш, я могла и испугаться,- Лиза повернулась на звук шагов и хитро улыбнулась.   — Еле тебя нашел.  Кадзуха подошел ближе, оглядывая Лизу с ног до головы. Она выглядела как обычно спокойно и очень уверенно, позавидовать можно было прям. — Погадать тебе, милашка?- девушка сделала последний глоток, все еще внимательно смотря на Кадзуху.  Ее зеленые глаза глядели в самую душу, пробегались по всему телу, не сдвигаясь с одной точки. Лизу точно не смогли опьянить три бокала выпитого вина. Даже так она выглядела максимально трезвой, с присущей себе хитростью. — Да… Я за этим,- согласился Кадзуха, кивая и оглядывая кресло,- я могу сесть? — Конечно,- Лиза чуть подвинулась, чего делать было необязательно, места и так хватило бы,- мне казалось, ты выпил совсем немного,- задумчиво добавила девушка, приставляя палец к губам.  Она сразу же оценила состояние Кадзухи и пришла к выводу, что пьянел тот действительно очень быстро. Впрочем, сейчас он был достаточно трезвым, чтобы озвучить свою просьбу. — Не дружу с алкоголем. К чему я это все, так ты погадаешь?  — За бесплатно?   Повисла минутная пауза. Кадзуха сначала лишь удивился. Ему почему-то казалось, что деньги с него точно не возьмут, но уже через пару секунд он задумался получше. Ну конечно, кто будет гадать за бесплатно человеку, с которым на работе, дай бог, обменивается парой слов.  Поток подобных мыслей прекратился, как только Кадзуха услышал заливистый, местами похожий на ведьминский, смех Лизы. — Ну что ты, милашка, я просто шучу. Некрасиво брать деньги с друзей за работу.  Кадзуха сглотнул, кивая и опуская взгляд. Даже в разговоре совсем не о Скаре парень вспоминал о нем. Значит ли это, что Кадзуха поступал некрасиво, беря деньги у Скары за рисунки? Лиза буквально озвучила ему его же мысли, которые вновь начали гложить и без того озадаченного и расстроенного Кадзуху. — Ох, малыш, ты чего? Прости, если сказала что-то не то.  Лиза принялась извиняться так нежно и располагающе, но Кадзуха все еще слышал в этих словах наигранность. Нет, разумеется, что наигранность не всегда была чем-то плохим, для многих это была лишь манера речи. Например, для Венти, который переживал искренне, но озвучивал это будто бы переигрывая.   Да только Лиза переигрывала так, что мурашки шли по телу. Она была слишком загадочной и непонятной, потому Кадзуха боялся потерять бдительность, хоть и бояться по сути было нечего. — Не бойся ты так. Я не связываюсь с черной магией, лишь чуть-чуть помощи высших сил для себя и друзей. На что тебе погадать? — На жизнь… я не знаю. Просто жизненную ситуацию.   Кадзуха не хотел говорить четко, хоть и догадывался, что внимательная Лиза, не упустила из вида симпатичного молодого человека, который особенно сильно хотел пересекаться в клубе с Кадзухой. Почему-то была уверенность в том, что она уже все знала, ну или хотя бы предполагала. — Давай руку. Левую.  Кадзуха покорно выполнил просьбу. Мягкие ладони Лизы с длинными пальцами и не менее длинным, острым маникюром отлично дополняли ее образ таинственной ведьмы.  — А почему именно левую?  Лиза хихикнула, не отвлекаясь от линий на ладони Кадзухи. — Левая про судьбу, а правая про то, чего ты сам хочешь и можешь добиться. На жизнь и судьбу лучше смотреть по левой. — Угу…- Кадзуха кивнул, ожидая, когда уже ему скажут, что там его ждет в будущем и будет ли в нем Скарамучча. — Мг, от указательного и до конца,- вдоль ладони Кадзухи проскользнул тонкий палец,- счастье тебя ждет. Все у тебя будет, милашка.  Девушка хищно улыбнулась, поднимая взгляд на Кадзуху. Как она и ожидала, особой радости от этого на лице собеседника она не увидела. Кадзуха, скорее, был озадачен.  Он все пытался понять и сообразить, что для него было счастьем и входил ли Скара в список «всего», что у него будет. — Вижу, что тебя такое не устраивает. Конкретнее? — Да, пожалуйста,- кивнул в надежде, что услышит что-то, что будет подходить к ситуации со Скарамуччей.  Да, Кадзуха был скептиком и в гадания не верил, но Лиза была исключением, да и сложившаяся жизненная цепь прямо таки подталкивала к обращению к высшим силам. Все стало слишком сложно. — Вот твоя линия жизни,- Лиза провела вдоль нее, поднимая глаза на Кадзуху,- видишь? Близко к краю, значит, ты очень осторожен в отношениях с людьми.   В подтверждение своих слов девушка увидела слабый кивок и заинтересованный взгляд алых глаз. — Но она у тебя прерывистая. Видишь? Значит, в жизни у тебя будут большие перемены. Судя по всему, в сторону огромного счастья. Ты, главное, своим осторожным отношением счастье не спугни. Ты необычный скорпион… тебе не нравится идти против своих принципов, но…- Лиза выпустила руку Кадзухи, сверкая своими глазами в темноте так необычно внимательно, что Кадзухе показалось, что они засветились,- тут не противься своей натуре. Скорпионы увлекаемы идеей и ради нее пойдут против себя. Не держись за свои принципы, когда есть возможность ухватиться за счастье.   Кадзуха опешил. Это предсказание звучало так реально, что парень попытался как можно скорее перестать думать об этом всерьез.   Не так давно он уже попытался воплотить в реальность надуманное в голове, и ничего хорошего из этого не вышло. — А если мое счастье… от меня сбежало?  Кадзуха все еще не был уверен, по какой причине получил отказ. Ему очень хотелось верить, что причина была в страхах Скары. Очень хотелось верить, что любили его взаимно, но боялись это признать.   Эта надежда таилась где-то очень глубоко. Головой Кадзуха понимал, что такого просто не могло быть. Скарамучча был не тем человеком, который убивался бы по кому-то. Что ему до одного Кадзухи, когда он сможет купить себе целую ораву таких же? Да, он не раз говорил, что ему нравилось общение с Кадзухой, но положение Скары в обществе позволяло ему найти любого интересного собеседника по щелчку пальца.   Скара мог позволить себе менять людей, как перчатки, а Кадзуха не мог… — Ну, тут уже нужно гадать по руке твоего счастья,- Лиза улыбнулась, недовольно морщась от упавшей на лицо капли,- пойдем, милашка. Кажется, будет дождь.   Кадзуха окинул вставшую с кресла девушку и отрицательно помотал головой. — Ты иди, я потом подойду. Башка трещит, как раз освежусь чуть-чуть. — Ну, смотри сам. Не сиди долго, а то простудишься,- кинула Лиза вслед, удаляясь и заворачивая за угол дома.  Кадзуха только прошептал тихое «да» и поднял взгляд. Сначала оглядел небольшой садик, за которым Навия активно ухаживала, затем посмотрел чуть выше и дальше, уже на чужие дома. Так взгляд проскользнул до самого неба.  На улице уже давно стемнело, потому Кадзуха пытался разглядеть на нем мерцающие звездочки, но пока видел лишь тучи и спадающие капли дождя. Парень прикрыл глаза, полностью погружаясь в свои мысли и давая теплому весеннему дождю себя взбодрить.  Как же хотелось, чтобы предсказание Лизы сбылось. За эти две недели без Скары Кадзуха, кажется, уже был согласен отречься от всех своих принципов и стереотипов касательно денег, положения в обществе и всего остального. Просто чтобы оказаться рядом с человеком, которого богатство не сделало плохим.   Скара был таким же, нет, еще более запутавшимся, чем Кадзуха. Он так сильно погряз в собственных представлениях о себе и легендах о своем характере, что полностью потерял себя в этом.   Кадзуха был несчастен, когда ощущал острую нехватку денег. А Скара ощущал себя несчастным даже с приличными цифрами на счету. Разница была лишь в том, что Скара мог забываться в развлечениях (легальных и не очень), а Кадзухе приходилось молча работать, чтобы просто знать, что он всегда будет в состоянии купить себе нужные и желанные вещи.  Именно развлечения сейчас должны были отвлекать Скару от мыслей о Кадзухе. Парень совершенно потерял счет времени, потому точно не мог сказать, сколько провел на вечеринке у Тартальи.  Хотя, «у Тартальи» это было очень громко сказано. Дом, в котором вечеринка состоялась, был снятым, а приглашенных было так много, что у Скары разболелась голова. Так что вечеринка была никак не у рыжего, но точно им организована.  Только он мог притащить на тусовку так много алкоголя, который буквально лился через край.   Скара, как бы не хотел он отвлечься от невеселых мыслей, старался держать себя в руках. Ему очень не хотелось набухиваться в хлам, потому большую часть времени он проводил с подвыпившей, но все еще достаточно адекватной Моной.  Тарталья, к счастью, был занят флиртом со всеми девушками, которые находились в доме, так что провернуть со Скарой какую-нибудь аферу не мог. Только поэтому тот был еще в почти полностью трезвом уме и теле.  — Чет ты почти не пьешь? Че с тобой? Мутит?- поинтересовалась Мона, поправляя облегающее черное платье и разглаживая его на аккуратных бедрах. — Не хочу сегодня бухать,- безразлично отозвался Скара, который последние минут пять и вовсе просто пялился в стенку. Даже без каких-либо мыслей. — Так,- Мона встала, чутка пошатываясь, но тут же твердо (насколько позволяла ситуация) вставая на ноги.  Девушка подошла к ближайшему столу с выпивкой и вернулась к другу, плюхаясь на диван. — А теперь…- одним махом открыла бутылку виски и подсела поближе к Скаре,- ты пьешь это залпом… ну, хотя бы до половины.  Девушка улыбнулась хитро, приобнимая парня за плечи. Скару же это скорее раздражало, чем располагало. — Не буду я… — Да че ты, Скар?- лицо Моны сделалось наигранно грустным,- всю жизнь жили по принципу: поматросила и бросила и все запылесосила. А сейчас вот это что?   Скара не хотел отвечать на этот вопрос и еще раз повторять и себе, и другим слова о влюбленности. Он хотел забыть о ней, просто забыть. — Мучча, Моночка, моя дорогая!  Голос Татальи Скара тут же узнал. И вот его только тут и не хватало. — Не ори, придурок. — А вот ты, мой любимый друг, зря на меня так говоришь. У меня для вас, ну, как для вас, для всех, есть прекрасное дополнение к и так прекрасному вечеру.  Прошло буквально пару секунд прежде, чем Скара достаточно понятно для всех присутствующих рявкнул: — Пошел на хер. У нас и так прекрасный вечер.  Парень повернулся к Моне, выхватывая из ее рук бутылку виски.  — Опа, опа, Мучча, красава, я то думал ты разучился отдыхать.  Скара за раз опустошил большую половину бутылки, резко убирая ее от себя и жадно вбирая воздух. Он старался не обращать внимания на одобрительные возгласы остальных присутствующих в гостиной и пламенные речи Тартальи.   Он просто хотел, чтобы от него отстали.   Дополнением к приятному вечеру Аякс еще до начала времен называл наркотики. Любые наркотики, которые можно было относительно легко достать. Сначала на дегустацию Скара соглашался, пусть и неохотно. Ему не нравился ни эффект, ни процесс принятия, после которого нос, откровенно говоря, болел.   Скарамучча не очень понимал кайф обдолбанного состояния, хоть и пребывать в нем иногда приходилось достаточно долго. Спустя несколько таких дополнений Скара прекрасно понял, что ничего хорошего из этого не выйдет и негласно завязал.   Да вот только Тарталья не завязал. Курить, нюхать, благо не колоть, но все же, траву было для него отличным развлечением. И Скара прекрасно знал, что если не показать ему хотя бы имитацию собственного веселья, тот не отстанет. И даже Мона, которая спасала Скару от никотиновой зависимости, и, разумеется, была против наркотиков, не помогла бы.  Скара выбрал самый безобидный способ капитуляции, который удовлетворил Тарталью (ну, что поделать, пусть не трава, зато почти полная бутылка виски), и порадовал Мону.  Теперь все вокруг точно было будто в тумане. Люди вокруг, которые танцевали, пили, очень много говорили и смеялись, яркие мерцающие огоньки светодиодных ламп, громкая музыка и симфония самых разных не сочетающихся ароматов. Все это для Скары виделось абсолютной психоделикой, особенно учитывая то, что в не проветриваемом помещении с огромной кучей людей, было до одури душно и алкоголь действовал чертовски быстро.    Прошло пятнадцать минут, а может двадцать, а может и целый час, Скара сам запутался. В какой-то момент просто понял, что мысли о Кадзухе под градусом никуда не ушли, зато ушло понимание реальности.  Мона, с которой он все это время болтал и, по ощущениям, даже танцевал, в какой-то момент будто перестала быть реальной. Скара уже не слышал ее разговоров, не чувствовал талии и рук, которые держал во время танца. В его голове звучал лишь голос Кадзухи.  Это было так больно… Скара жалел, очень жалел, что отказал в тот вечер. Но он ведь не мог иначе, от этого становилось еще хуже.   Страх победил над голосом разума, сердца, да вообще всего тела. Скара чувствовал себя опустошенным, совершенно пустым сосудом. Он всегда был им, никому не позволял наполнить себя жизнью, но Кадзуха, кажется, стал исключением.   Все: тело, сердце, разум,— все рвалось назад к Кадзухе, и Скара не знал, как это контролировать, как остановить этот процесс организма.  Перед глазами было лишь его белое лицо, волосы, глубокие алые глаза…   Кажется, Скара сходил с ума, но ему слишком хотелось оказаться с ним, оказаться с ним очень близко, потому что такой возможности до этого не было. Обнять его, обнимать очень и очень долго, целовать так, как не целовал раньше.   Заняться любовью, так, как не позволял себе этого раньше…