Je vous aime

Ты так похож на рассвет. От чего затаив дыхание, Я видел в тебе лишь свет, принимал за невинное божье создание. От того, что ты так похож на рассвет, Каждый день ты растёшь, каждый час. Заставляешь меня тянуться к тебе, Не даёшь рассыпаться в крах. От схожести твоей с рассветом, Всё рождается новый стих. И когда тяжёлая музыка играет где-то, Это тяжесть и груз лишь для них. Ты же словно чистая дева. Воплощение в человеке любви. Не сыскать больше такого как ты Средь живых, кто носит бремя Земли. Мастейн сидел посреди поля вместе с Джуниором, их окружала только тишь и покой. Уходящий закат опалял их лица, солнце мнимо грело руки, разве что иногда вызывая покалывание в кончиках пальцев. Босые ноги щекотали так нелепо скошенные колоски. Одно из плеч Дэйва было явно горячее другого, так как на нём лежала макушка младшего. Волосы раскидисто стелились по чужому плечу, задевали чужое лицо, от чего Дэйв иногда морщил нос и уголки губ невольно расплывались в улыбке. Одна из рук Эллефсона была сцеплена в замок с рукой Мастейна, а другая гипнотически, медленно выводила узоры на траве. За всё это время они ещё не сказали ни слова, а просто наслаждались присутствием друг друга. Джуниор чуть поднял голову с плеча, шелест волос по складкам одежды оказался довольно звучным в этой идиллии. Никуда не отстраняясь, тонкие пальцы принялись перебирать золотистые кудри, глаза — тщательно рассматривать лицо напротив. От освещения уходящего солнца, бледное лицо искрило золотом, а до этого, где-то далеко спрятанные веснушки, наконец так явно украшали вздёрнутый нос и щёки. Лучи, от тёплого рыже-алого зарева, прокрались в кудри, а те, словно служили им отражением — отливали то медью, то янтарём, то медово-жёлтым. Особым теплом залились глаза, которые тоже не спускали своего внимания с Дэвида, так честно следя за каждым движением. Щёки обоих рдели, два сердца в унисон учащенно бились. — Ты так похож на этот закат. — Не отводя взгляда, даже не моргая прошептал Эллефсон. Дэйв только усмехнулся. Чуть глянув в сторону, почти незаметной, но появившейся синевы. Где-то через час уже проявятся звёзды. — Правда? Ты тогда копия рассвета. — Мастейн чуть склонил голову, его волосы всё также перебирали, а глаза всё также хитро улыбались Джуниору. — И почему же? — С детской интригой спросил младший. — Просыпаешься с утра пораньше и сразу заводишься поскорее идти на репетицию, слишком продуктивно. — Такие незамысловатые слова, но хриплый шёпот и интонация выдавали в себе всю ту нежность и заботу. — Кстати о ней, надо бы уже идти, чтобы не проспать её. — Дэвид остановил руку на макушке, и провёл от неё к шершавой щеке, прижался своим лбом к чужому, словно окончательно уединяя их мысли. Они чувствовали себя лирическими героями поэмы, это место принадлежало только им. Слабый ветер начал задувать волосы. На поле опустилась ночная прохлада. Ты как самый поздний закат. Если честно, не могу я понять, Чем пленил меня так твой взгляд? Почему не могу найти себе место? Ты похож на янтарный огонь. И когда загораются звёзды, Томный взгляд ты бросаешь мне свой. И в лёгких кончается воздух. Как самый поздний закат, Ты уходишь невинно и тихо. Что-то трепетно шепчешь ты в даль, Заливаясь смехом игривым. Хоть ты самый поздний закат, Я ведь знаю на утро ты станешь Непостоянной зверской пургой, Хаотичным воплощением стали. Хоть сожги ты весь бренный мир, Иль потуши своё буйное пламя. Всегда неизменным остаётся одно — Лишь в памяти моей ты лелеешь чуть тая.