Drag Me Through Hell

Мерстхэм «Голди» Баас был жилистым подростком. Его прозвище произошло от позолоченного зуба, который он вставил в верхнюю челюсть взамен выбитого в драке. — Это не чистое золото, — смеялся он над Катей, когда она разглядела сверкающий металл в самом уголке его широкой улыбки, — а то вдруг кто-нибудь выдернет его прямо у меня из челюсти! Он был харизматичным и дружелюбным, и Катя обнаружила, что он нравится ей больше, чем любой другой человек, с которым она общалась с тех пор, как сошла с корабля в гавани. Каэлец, воспитанный в Керчии, он возвышался над Катей на полторы головы. Благодаря этому за ним было легко уследить, когда он вёл её по улицам Кеттердама, а также благодаря его огненно-рыжим волосам. Катя не знала, где находится, и что такое Дом Белой Розы, но воспоминания о пачке крюге, которую ей показал Каз, сдерживали все непосредственные опасения. — Итак, мисс Левин, — усмехнулся Голди, когда они проходили мимо пахнущей божественно пекарни, его каэльские голубые глаза сверкали, — у вас есть имя? Катя представилась, ускоряя шаг в попытке угнаться за его неумеренно длинными шагами. В конце концов они вышли на более тихую улицу с самыми уникальными зданиями, которые Катя когда-либо видела. — Ты ведь не местная, да? — спросил Голди, наблюдая, как Катя рассматривает позолоченные решетки Зверинца, развевающиеся белые шифоновые портьеры и раскрашенных серебром девушек, позирующих в виде статуй возле Амброзии. Она молча покачала головой. — Ну, сейчас мы находимся в Западном Обруче. Там, откуда мы только что пришли, была Бочка, поняла? — он пригнул голову, чтобы проверить, слушает ли она его. В Кеттердаме было бы практически невозможно ориентироваться, не зная основ. — Надо будет раздобыть тебе карту, — подумал он, поскольку Катя, похоже, не обращала на него особого внимания. Они остановились перед Белой Розой. Катя затаила дыхание от величия здания. Белый мрамор выглядел эффектно даже на фоне серого облачного неба. Оконные рамы, увитые вьющимися белыми розами, создавали впечатление, что это исключительно приятный и ухоженный дом, а не увеселительное заведение. Катя поняла намёк на другие здания на этой улице. Но Каз не просил её работать здесь, как Джулиан Куинс. Он попросил, чтобы девушку привели в порядок и одели, а потом она может уйти. Голди открыл перед Катей большую позолоченную парадную дверь, и девушка, мягко улыбнувшись, прошла в красивую прихожую. Аромат был первым, что поразило её. В воздухе витали прекрасные сладкие и цветочные ноты. Она подумала, не являются ли источником запаха огромные вазы с ещё большим количеством цветов, но это не имело значения. Эффект был потрясающим. Слева от них был тихая гостинная. Катя увидела роскошные белые диваны и серебряные подносы с нежно искрящимися напитками. Поймав взгляд симпатичной женщины с белоснежными волосами, ниспадающими до пояса. Женщина тепло улыбнулась и, встав с дивана, пошевелила пальцами. Катя почувствовала, что краснеет. — Мистер Бреккер передает вам привет, — Голди прислонился к столу у подножия парадной лестницы, разговаривая с мальчиком, обслуживающим стойку. Катя смотрела, как Голди спокойно перекладывает через стол деньги. — Её надо загримировать. Новое платье и всё такое. Мы едем на улов, — Голди кивнул Кате, которая выкручивала пальцы. — Я вернусь чуть больше чем через час. — Через час? — спросил мальчик, его губы скривились, когда он увидел растрепанную Катю. — Ты уверен, что не хочешь вернуться завтра? — Час, — твердо сказал Голди и повернулся, чтобы уйти. Он ободряюще подмигнул Кате, и девушка ответила натянутой улыбкой. Затем парень ушёл. Катя ожидала, что следующий час будет несколько мучительным, она понимала, в каком состоянии находятся её волосы, и знала, что остальные части тела вряд ли выглядят лучше. Однако молодой парень со стойки представил её Крисаиде и Милане, двум потрясающим девушкам, которые выглядели примерно ровесницами Кати. Они провели Катю в ванную, пропаренную жасмином и (неудивительно) розой. Они помогли ей смыть с кожи вонь и грязь гавани, а затем принялись за её волосы, воркуя и отмахиваясь от извинений за тяжелую работу. Они болтали с ней без умолку, пока работали. Девушки спросили, как она познакомилась с ублюдком из Бочки, и Катя постаралась ответить так, чтобы не показаться ненормальной. Она слышала различные прозвища, которыми обладал Каз, когда расспрашивала, где его можно найти. Несколько человек даже пытались ее предостеречь. «Такой молодой девушке, как ты, не стоит встречаться с таким мужчиной», — говорили они. Катя не была глупой. Она могла распознать сильный страх, смешанный с уважением, который отражался на лицах людей, когда она произнесла его имя. Он оказался совсем не таким, каким она ожидала, когда наконец увидела его. Девушка ожидала кого-то постарше, кого-то… грубее. Каз Бреккер выглядел просто безупречно в черном костюме-тройке, кожаных перчатках и с грозной тростью. У него даже был носовой платок, аккуратно сложенный в нагрудном кармане. Но больше всего Катю удивило даже не его опрятное одеяние. Каз Бреккер был молод. На вид ему было едва за двадцать, он был слишком молод, чтобы быть криминальным боссом, о котором все боялись даже шептать. На его бледной коже было несколько едва заметных изъянов, которые могли указывать на род его занятий. Она заметила тонкий шрам над его бровью и еще один под челюстью. Однако они не отвлекали от внешности Бреккера, которая, как девушка была вынуждена признать, была поразительной. Когда эти темные, кофейно-карие глаза изучали её, казалось, что она провалится сквозь пол от смущения. Он выглядит так, а она — как… утонувшая крыса, подумала Катя, сморщив нос. Его голос тоже оказался не таким, как она ожидала. Он был более глубоким, чем можно было предположить по его лицу, более хриплым. Он вибрировал так, что она никогда не хотела его внимательно изучать. Крисаида и Милана помогли ей облачиться в сумеречно-розовое платье с низким, удобным вырезом и кружевной отделкой. Оно выглядело достаточно стильно, но определённо могло попасть в зону рискованного, как только она увидит своё декольте. Девушки ещё немного поболтали с ней о предстоящей вечеринке, о туфлях, на которые Милана положила глаз, чтобы купить их на зарплату за следующую неделю, о ком-то по имени Гестиана, которая переехала из Розы в Амброзию на соседней улице. — Я не знаю, что Джулиан пообещал ей, чтобы заставить её покинуть нас, — дулась Крисаида, нанося на лицо Кати множество различных пудр и пигментов с туалетного столика в её комнате. — Джулиан… Куинс? — Катя вспомнила высокомерного блондина из бара тем утром. — Ты его знаешь? Я не удивлена. Ты похожа на него, — Крисаида умелым движением пальцев наклонила лицо Кати, чтобы нанести макияж на глаза. — Я встретила его сегодня. Он предложил мне работу. Крисаида и Милана обменялись взглядами поверх её головы. — Что? Я не согласилась, — поспешно уточнила Катя. — Хорошо, — вздохнула Милана. Она занялась влажными волосами Кати. Волосы были заплетены в какую-то сложную прическу, но Катя чувствовала, как волнистые пряди уходят за уши. — У Джулиана есть привычка спать с теми, кто находится на его содержании, а его личные вкусы, как известно, весьма… — она сглотнула, -… жестоки. Катя почувствовала, что краснеет. Я больше никогда не буду сомневаться в своих инстинктах. — Так, милая девочка, мы закончили. С двумя минутами в запасе! — Крисаида побрызгала на Катю с духами из стеклянного флакона, и девушка снова уловила аромат роз. Она не знала, радоваться ей или обижаться на реакцию Голди, когда спустилась по лестнице Розы туда, где он ждал её. Он снова облокотился на стол, небрежно скрестив лодыжки, но решительно глядя в потолок с розовым румянцем на веснушчатых щеках. Катя заметила, что в гостиной на диванах расположились ещё несколько женщин в откровенных нарядах. Когда его голубые глаза нашли Катю, у него отвисла челюсть. — Вау, эм, я имею в виду… — его рука подскочила к рыжим волосам, и его румянец усилился. Казалось, Голди был слишком удивлен преображением, чтобы быть полностью вежливым. Катя улыбнулась. Это была первая настоящая, широкая улыбка за весь день. Она повернулась, чтобы поблагодарить девушек, которые махнули ей рукой и дали обещание навестить её, каждая поцеловала её в щёку перед уходом. Катя заметила собственное отражение в богато украшенном зеркале напротив гостиной и на мгновение остановилась, чтобы изучить себя. Ей потребовалась секунда, чтобы узнать своё лицо, но если только у кого-то не было такого же платья, то это точно была она. Она была мастерски накрашена. Её глаза выглядели широко и привлекательно, светло-серый цвет ярко выделялись на фоне ресниц. Губы были глубокого сумеречно-розового цвета, на несколько тонов темнее, чем платье. Крисаида подчеркнула верхнюю губу и придала ей чувственный вид. Милана уложила карамельные светлые волосы в великолепные локоны, собрав их в прическу, что говорило о высшем классе, и продемонстрировала несколько золотых сережек в ушах. Катя подняла руку, чтобы потрогать их, и увидела, что её отражение делает то же самое. Она даже не знала, что у неё проколоты уши. Подавив пытающиеся всплыть пузырьки эмоций, она посмотрела на Голди. «Я заработаю достаточно денег, чтобы где-то переночевать сегодня. А потом буду думать о том, откуда я взялась». — Я готова, — Катя улыбнулась парню.

***

Они шли к Пятой гавани, Голди вёл их за собой. — Я принёс тебе это, — он сунул ей в руки туристическую карту. — она не очень подробная, но даст тебе представление. Я также отметил для тебя несколько мест. Катя рассматривала карту, пока они зависли у входа в магазин на берегу гавани — в поле их зрения были видны доки. Голди беспорядочным почерком написано, где она может найти Дом Белой Розы и Клуб воронов, и обозначил различные места ярлыками Крышка и Бочка. Голди дымил сигаретой, пока Катя рассматривала надписи, нетерпеливо шаркая ногами по булыжнику улицы. — Вот и наш человек, — пробормотал Голди, затушив сигарету сапогом. Катя проследила за его взглядом и увидела, что с большого корабля сошёл грузный мужчина средних лет. У него были всклокоченные седые волосы и усы. Он был одет в сшитый на заказ костюм лесного зелёного цвета, с жилета в карман пиджака свисала золотая цепочка дорогих часов. — Готова? — Каэльский мальчик едва дождался, пока Катя кивнёт и уберёт карту, и только после этого направился к причалу. — Лионель Трубеккен! Что привело вас сюда? — Голди сжал руку Трубеккена и пожал её в знакомой манере, явно заставая пожилого человека врасплох. — Простите, мы знакомы? — Трубеккен с некоторым замешательством вглядывался в лицо Голди. — Олден Моубрей. Вы имели дело с моим отцом в Белендте, помните? — Голди говорил так уверенно, что даже Катя начала верить, что эти двое уже встречались. — А это моя прекрасная кузина, Аня, — Голди обхватил Трубеккена одной рукой, чтобы он мог отойти и хорошо видеть Катю. Трубеккен, который до этого момента не замечал Катю, заметно расслабился в руках Голди, когда его пухлые глаза упали на свежевымытое и накрашенное лицо девушки. — Очень приятно, — Катя одарила его скромной улыбкой и протянула изящную руку. Он взял её в свою мясистую и сжал, а не пожал. — А мне как приятно, мисс Аня, — пробормотал он, глядя на неё взглядом, похожим на тот, каким голодная собака смотрит на бифштекс. — И Олден, конечно, как я мог забыть? — Итак, что привело вас сюда, Лионель? — Голди обхватил Трубеккена за плечи, чтобы направить его вдоль причала. — У нас просто остановка. До Равки долгий путь. Одна ночь здесь, а утром мы продолжим путь. А ты, дорогой мальчик? Твой отец рядом? — О, вы его знаете, он уехал туда, где можно заработать! — Голди от души рассмеялся. Он бросил быстрый взгляд на Катю поверх головы Трубеккена. Катя взяла инициативу на себя. — Вы уже бывали в Кеттердаме, мистер Трубеккен? — Много раз за эти годы. И, пожалуйста, зовите меня Лионель. Катя улыбнулась и посмотрела вниз. — Мы с Аней как раз направлялись в Складской район. Некоторые владельцы клубов организовали… — Голди заговорщически понизил голос, — большую драку этим вечером. Если вы любите такие вещи, то на ней будет много крюге. — У них есть? — спросил Трабеккен, жадные маленькие глазки загорелись. — О, да. Венделл против Нусбаума. На самом деле, эта драка было в планах уже некоторое время, это такая удача, что мы смогли это сделать. — Боюсь, я не уверен, — Трубеккен достал свои часы и посмотрел на них, — у меня есть кое-какие дела перед отъездом в Равку. Я хотел закрыть свой кеттердамский банковский счёт, пока буду в городе, поскольку не думаю, что задержусь здесь надолго… — Трубеккен задумчиво погладил подбородок. — Очень жаль. Это мой первый бой, и я надеялась, что кто-нибудь поможет мне разобраться в ставках? Я просто не понимаю, как всё это работает, а Олден должен уйти на встречу во время матча, — Катя старалась выглядеть доброжелательной. — Конечно, если вы слишком заняты, Лионель, — она одарила его медово-сладкой улыбкой. Трубеккен провёл языком по усатой губе, слушая её. — Почему бы мне не закончить свои дела, перекусить и не встретиться с вами обоими там? Голди бросил на Катю взгляд, который говорил, что ни в коем случае нельзя позволять Трубеккену уходить одному. — Если хотите, я могу сопровождать вас. Мне ещё многое предстоит увидеть в Кеттердаме. Трубеккен выглядел немного удивлённым, но, несомненно, обрадовался её предложению. — Мы можем встретиться с Олденом после этого, — она бросила на Голди многозначительный взгляд. Он прочистил горло. — Конечно. Допустим на Зиренвег во время шестого удара колоколов? Катя понятия не имела, где это, но Трубеккен кивнул и протянул ей руку. — Пойдёмте, мисс Аня?

***

Когда они встретились с Голди в Складном районе, солнце уже садилось. Катя с удовольствием поела устриц (которые Трубеккен заказал для них обоих), и теперь у него в руках был большой портфель. Катя видела пачки крюге, которые он снял, когда закрывал свой банковский счет — только кеттердамский, и он не забыл сказать ей, что у него есть счета ещё в трёх городах. Он говорил о том, чтобы вернуть портфель на яхту, но Катя быстро напомнила ему, что они не хотят опаздать и рисковать тем, что их не допустят к бою. Втроём они дошли до одного из больших заброшенных складов. — Нет нужды говорить, что это не совсем законно, — сказал Голди низким голосом прямо перед тем, как они вошли, — такие бои. — Именно это и делает их таким захватывающим! — воскликнула Катя, сжимая руку Трубеккена своими пальцами, на её ногтях красовался свежий маникюр. Трубеккен кивнул. Внутри склада была довольно грубая обстановка. На полу мелом был начерчен круг — шесть деревянных столбов, идущих по краю и связанных между собой тем, что напоминало старый корабельный такелаж. Много мужчин в костюмах стояли вокруг, курили, разговаривали и возбуждённо пили. Катя заметила несколько женщин, некоторые из них были в платьях, как она сама, другие — в брюках. — Кажется, мы пришли сюда как раз вовремя! — воскликнул Голди, подбегая к группе мужчин и представляя им Трубеккена. Он также представил их с Катей одному из бойцов — Нусбауму. Чудовищный мужчина, без рубашки, с обмотанными костяшками пальцев. Весь его торс вплоть до лысой головы был покрыт татуировками. — Вы двое идите и найдите место, с которого открывается хороший обзор, я приду через секунду. Катя позволила Трубеккену потянуть её за собой к месту, где они, вероятно, могли почувствовать запах пота от бойцов, прямо у края каната. Хотя место становилось всё более людным, Катя не видела никого, кого она могла бы знать, кроме Голди. Ей было интересно, где Каз Бреккер. Она привела сюда Трубеккена, её часть сделки была выполнена.Может ли она теперь уйти? Должна ли она остаться на весь бой? А когда Трубеккен удалится в свой отель? Он уже намекнул, что пригласил её провести вместе ночь. Ведущий вышел на ринг и обратился к публике, и все пододвинулись поближе. Он представил двух бойцов, и раздался шумный рёв. Прозвенел гонг, и был нанесён первый удар. Катя на мгновение забыла, что она должна была выяснить, как выбраться со склада. Два бойца казались равными, это будет близкий поединок. По трибунам из рук в руки переходили денежные суммы и листки со ставками. Голди снова появился, держа в руке листок. — Просто поставьте двадцать пять тысяч на Венделла! — возбужденно сказал он им, размахивая листком. Это была неприличная сумма денег, но стопки, которые Катя видела, и цифры, которые выкрикивали на ринге, говорили ей, что в данном контексте это была довольно скромная ставка. — Я думал, Нусбаум — твой человек! — крикнул в ответ Трубеккен, как раз когда Нусбаум нанёс мощный удар в живот своего противника. Голди ухмыльнулся и наклонился над Катей, чтобы проговорить Трубеккену на ухо, но девушка всё равно слышала каждое слово. — У меня есть информация, что Нусбаум упадёт в третьем бою, — он подмигнул мужчине, — но мне нужно бежать на встречу. Не могли бы вы обналичить мой выигрыш? Я встречусь с вами позже, чтобы забрать деньги. Трубеккен принял листок с задумчивым выражением лица. — А если выигрыша не будет? — спросил он, читая каракули на листе ставок. — О, об этом не беспокойтесь. Это точная информация, — Голди похлопал его по плечу, улыбнулся Кате и исчез. Девушка на мгновение задумалась, стоит ли ей последовать за ним, но рука Трубеккена скользнула вокруг её талии и крепко обхватила, прежде чем она успела что-то предпринять. — Сто пятьдесят тысяч на победу Венделла. — Катя услышала глубокий, хрипловатый голос над своим плечом. Повернувшись, она увидела, как Каз Бреккер передает тяжёлую сумку мужчине с густой бородой, стоявшему позади них. Он вскинул бровь, увидев удивление на её лице, когда они встретились взглядами. Поражённая идеей, она открыла рот и резко вдохнула, отвлекая внимание Трубеккена от драки. — Вы можете выдержать потерю ста пятидесяти тысяч крюге на пари? — спросила она, прижав одну руку к груди от шока, когда выскользнула из рук Трубеккена, чтобы встретиться с Казом взглядом. Если он и был удивлен тем, что она обратилась к нему, то не показал этого. Вместо этого он ухмыльнулся, глядя на неё, его тёмные глаза были затенены полями шляпы, которую он носил. — Это больше относится к тому, что я могу выиграть, — спокойно ответил он, принимая рукой в перчатке листок со ставками от человека слева от него. — В таком случае, — она протянула руку и выхватила из его затянутых в перчатки пальцев листок со ставками, понимая, что мешковатые глаза Трубеккена устремлены на неё, а не на бой. Она прижалась губами к листку бумаги, оставив на обратной стороне темно-розовый след от поцелуя, — на удачу, — Катя жеманно улыбнулась и протянула бумажку обратно. Позади неё прозвенел звонок, оповещающий об окончании первого раунда. Трубеккен кипел от гнева с другой стороны от неё. Катя ничуть не удивилась, когда он сердито повернулся лицом к бородатому мужчине на стороне Каза. — Триста тысяч, — пробубнил он, подталкивая к мужчине сумку с деньгами, — запишите мне. Катя тоже изобразила удивление и восхищение, снова обхватив рукой бицепс Трубеккена. — Лионель, я никогда не видела, чтобы такие огромные суммы переходили из рук в руки, это так захватывающе! Она почувствовала тёмные глаза Каза на своём лице и понадеялась, что поступила правильно. Она прислонила голову к плечу Трубеккена и провела рукой по рукаву его костюма, зная, что это прикосновение поможет успокоить его уязвленное самолюбие. Бой возобновился, и после нескольких ударов она почувствовала резкий толчок в плечо. Посмотрев в сторону, она увидела блеск серебряной вороньей головы, лежащей на её руке. Она повернулась как можно незаметнее и увидела, как Каз дёрнул головой в сторону двери. — Сейчас вернусь, дорогой, — промурлыкала она на ухо Трубеккену, но он впервые не обратил на неё внимания, поглощённый боем. Нусбаум только что получил первый серьезный удар. Катя выскользнула из его рук и покинула склад, оглядывая пустынную улицу снаружи, пытаясь понять, что ей теперь делать. — Эй! — раздался голос справа от неё. Голди растянулся, отдыхая в лодке на узком канале возле склада. — Залезай! — девушка подчинилась и залезла внутрь, подняв юбку. — Что теперь? — спросила она, и Голди поднял палец, показывая, что ей просто нужно набраться терпения. Конечно, не прошло и двух минут, как по каналу прокатился мягкий ветерок — желанная перемена по сравнению с душным, прокуренным складом. Затем из дверей на улицу выбежали люди. — Городская Стража! — услышала она крики, повторяющиеся их в панике. Её брови нахмурились, и она посмотрела на Голди. — Городская Стража — это полиция Кеттердама, — услужливо подсказал он, ничуть не обеспокоенный суматохой, он просто отвязывал верёвку, удерживающую маленькую лодку к берегу канала. — И они здесь? — Катя заметила среди суматохи мужчин в фиолетовой форме с винтовками в руках. Никто не направлялся вниз к их боковому каналу, кроме двух фигур. — В некотором роде, — ответил Голди, помахав кому-то. Каз и шуханец, с которым она познакомилась в клубе Воронов, забрались в лодку, оба несли большие сумки с деньгами. Голди и человек, имени которого она не знала, взяли по веслу и начали грести прочь. — А разве Городская Стража не будет нас преследовать? — спросила она, озадаченная неторопливым темпом, с которым они гребли. — Уверен, что будут, если они здесь, — ответил Каз, осматривая крюге в одном из мешков. На неё снизошло понимание. Они всё это подстроили. На самом деле никакой Городской Стражи там не было. — А Трубеккен? — В течение часа благополучно вернётся на свой корабль и будет благодарен за то, что ему удалось избежать ареста, — Бреккер тщательно отсчитал сумму в своих обтянутых кожей руках и протянул девушке. Катя взяла её, нахмурившись. — Я только что помогла вам взять его за триста тысяч, думаю, я заслуживаю больше, чем несколько сотен. — Сделка есть сделка, — пожал плечами Каз, выглядя совершенно безжалостно. — На самом деле, я думаю, мисс Левин выйдет здесь, — сказал он Голди и другому мужчине. Повинуясь, они подвели лодку боком к ближайшей каменной лестнице, ведущей на боковую улицу. — Там ты найдешь гостиницу. — Голди был достаточно любезен, чтобы указать и протянуть Кате руку, когда она вылезала из лодки. — Проверь свою карту. — она кивнула и слегка сжала его руку. — Спасибо. Она окинула взглядом всех троих, когда они снова двинулись в путь. Худенький, веснушчатый Голди, который уже над чем-то смеялся; серьёзный, мускулистый мальчик шуханец, от которого она едва услышала два слова; и, наконец, тёмный силуэт Каза. Он не оглядывался, но она видела, что он поднял воротник от вечерней прохлады на канале. Девушка провела большим пальцем по небольшой пачке крюге в своих руках, а затем отвернулась, чтобы найти место для ночлега.