Drag Me Through Hell

Это будет плохой день. Каз уже знал это. Он почти не спал после того, как вышел из комнаты Кати, воспоминание о ней в этом проклятом вечернем платье запечатлелось в его сознании. Не то чтобы это мешало ему спать — то, что на Родера набросились в их собственном дворе, дало его мыслям много работы. Платье, мягкие изгибы Кати, ее чувственные пунцовые губы промелькнули в его сознании только в момент перед сном и сразу после пробуждения. Из-за отсутствия сна и отсутствия ответов на вопросы Родера, Каз знал, что день сложится не в его пользу. Едва отзвенели колокола полудня, как Голди просунул голову в открытую дверь кабинета Каза. — Ты захочешь это увидеть. Каз тут же встал и, прихрамывая, прошел в главный зал, где увидел двух младших членов Отбросов — едва ли подростков — с окровавленными носами и синяками под глазами. Судя по виду, у Лайла была сломана рука. Каз поклялся. — Черные Пики? — спросил он для подтверждения. Они кивнули. — Навели на нас оружие, когда мы шли из Лида. Сказали, чтобы мы больше не провозили контрабанду через их территорию, — сказал Максим через полный рот крови. — И они забрали ее у вас? — Еще один кивок. Каз снова выругался, повернулся на пятках и ворвался в кабинет. За эти годы появилось несколько различных препаратов. Сыворотки, вызывающие галлюцинации, порошки, обостряющие чувства, семена, которые — при правильной обработке — вызывали сонный кайф. Отбросы уже много лет переправляли такую контрабанду из гавани в Бочку. Они довольно прочно держали под контролем торговлю наркотиками в Кеттердаме, что позволяло Казу устанавливать цены. Но если Черные Пики перехватили Лайла и Макса, то Каз потерял около пятидесяти тысяч крюге. Его портная не сможет осмотреть их и проверить раны до позднего вечера или ночи — он даже не был уверен в ее планах с Восом на сегодня. Она сказала, что не будет с ним встречаться, но Каз знал, что все может измениться в мгновение ока. Это несколько раздражало — отсутствие ее рядом, когда он мог бы воспользоваться ее навыками. За последние несколько ночей в клубе было несколько боев, и он был бы не против, чтобы она занималась ими, чтобы обеспечить им крупный проигрыш. В ее отсутствие в клубе стало как-то… холоднее. Он не был уверен, что кто-то еще почувствовал это, и уж точно не собирался спрашивать. Его желудок начинал урчать, когда наступало около четырех часов утра, каждое утро, уличная еда, которую он привык видеть на углу своего стола, отсутствовала, как и привлекательная девушка, которая покупала ее для него. Ему было интересно, в какие часы она ела в последнее время и как развлекала марку. — Это даст ему возможность соскучиться по мне, поинтересоваться, что я делаю. Поверь мне. — Ее слова предыдущей ночи эхом отозвались в его голове, и Каз нахмурился. Он не скучал по ней. Это было неудобно, что ее нет. И у него сейчас были дела поважнее Кати, он был в минусе на пятьдесят тысяч крюге, а это было чертовски неприемлемо. Черные Советы продвигались на территорию Отбросов, и они не скрывали этого. Сначала на Родера набросились, когда Каз послал его выяснить, как Гренвольд воспринял смерть Крейна, теперь средь бела дня стреляют в самых молодых новобранцев. Либо старик, возглавляющий Черные Пики, принял это близко к сердцу и пытается отомстить за убитого лейтенанта, либо Крэйн выжил после пули в грудь и возобновил попытку переворота. Последний вариант казался менее вероятным, но это не означало, что он невозможен. И, не желая немедленно возвращать Родера на линию огня, Каз остался без информации. В таком положении он едва мог выстоять. В такие моменты ему очень, очень не хватало Призрака рядом. Она не только могла бы позаботиться о себе и не попасться, но и нужная информация уже ждала бы его на столе. Он посмотрел на свой стол, словно мог просто создать секреты, которых так жаждал. Инеж была на своем корабле, охотясь на работорговцев, семь долгих лет. Она навестила его лишь однажды, через год после отплытия. Достаточно, чтобы поздороваться и сообщить ему о своих успехах, в которых он ни на секунду не сомневался. Он скучал не только по ее удивительной способности раскрывать секреты. Но ей было лучше быть подальше от него и от этого города. Она была слишком хороша для всего этого. По тем же соображениям, Катя тоже должна быть далеко. Он задумался, а потом стиснул зубы. Ему было противно, что он начал думать о ней так же, как об Инеж. Как о помехе для него. Но, даже мысленно проводя сравнение, он видел очень мало сходства между этими двумя женщинами, не считая их общего невысокого роста. Каз фыркнул. Возможно, это был его тип. Но когда Инеж была худой, как акробатка, Катя была вся в изгибах. Когда волосы Инеж были черными и гладкими, у Кати были непокорные светлые локоны. Инеж чувствовала себя обязанной ему и Перу Хаскелю, но она никогда не испытывала настоящей любви к Кеттердаму, к его городу. Она никогда не принадлежала ему по-настоящему. Ее сердце всегда было где-то в другом месте, и она последовала за ним за дверь. Он не мог быть уверен, потому ли, что Катя ничего не помнила о других местах, но в городе она словно оживала. Ей нравилось, когда она обманывала голубей, когда ей удавалось провернуть аферу. Даже ее глаза постоянно напоминали ему кеттердамское утреннее небо, серое и яркое. Он встряхнулся. Погоня за этими сравнениями не принесет ничего хорошего. Ему нужно было работать. Он должен был выяснить, жив Крэйн или мертв.

***

Каз подумал, что может попросить Джеспера пойти с ним на встречу с Джулсом — лейтенантом, с которым он встречался у Портовых Лезвий следующим днем. Уайлен предпочитал, чтобы Джеспер брал на себя более простые и безопасные задания у Отбросов, но Джеспер был узнаваемым лицом для других банд. Зная, что Джеспер не работает в клубе, а Уайлен любит, когда дома есть место для рисования, Каз отправился в Клепку, чтобы разведать обстановку у стрелка. Как только он переступил порог, на него обрушилась смесь громких споров, смеха и какой-то потасовки из зала. Оглянувшись, он увидел, что Голди схватил со стола какую-то подарочную коробку и держал ее высоко, вне досягаемости сопротивляющейся Кати. — Это ерунда! — пискнула она, ее щеки порозовели, когда она попыталась схватить голубую коробку безрезультатно. Она толкнула Голди лицом в бок и быстро взобралась на стул, чтобы дотянуться до коробки в его руке, но Голди был слишком быстр для нее. Он крутанулся, оставив ее в воздухе и на краю стула, пригнулся, сунул руку в коробку и вытащил что-то зеленое и кружевное. Катя слезла со стула и уткнулась красным лицом в руки, но голубые глаза Голди искрились весельем. — Ну, я бы сказала, что о мистере Восе очень хорошо заботятся. Не так ли, Джеспер? — Голди покрутил крошечный клочок кружева на пальце и поднял его над головой Кати, когда она схватила его. — Отдай! — прошипела она, толкая Голди в руку, которая размахивала маленьким кружевным бельем. Джеспер только посмеялся над ними обоими, откинувшись на спинку стула. — Не пытайся быть скромной, Кей, мужчина хочет шоу! — гоготнул Голди, падая обратно в свое кресло. Катя успела схватить кружево и запихнула его обратно в коробку, а затем подняла ее, чтобы идти наверх. Ее серый взгляд поймал Каза, когда он остановился в нескольких шагах от входа. Он поднял на нее бровь, и она покраснела — если это возможно — еще сильнее. Она кивнула ему в знак признательности и прошла мимо, неся коробку и букет цветов вверх по лестнице. Вслед за ней полетела записка, упавшая с одного из подарков в ее руках. Она упала на нижнюю ступеньку, и Каз наклонился, чтобы поднять ее, перевернув двумя пальцами. Надеюсь, я смогу увидеть, подходят ли они. — Р. Он замер, дважды перечитав записку, прежде чем перевести взгляд туда, где фигура Кати только что обогнула первый угол лестницы. Вос посылал ей подарки. Это было… потенциально проблематично. Он полсекунды раздумывал, не позвать ли ее обратно, а потом посмотрел в сторону. Голди и Джеспер держали головы вместе и разговаривали — никто из них не заметил, что он стоит рядом. Сузив глаза, Каз снова посмотрел на записку, затем смял ее в кулаке в перчатке и подошел к стрелку.

***

Встреча с Портовыми Лезвиями на следующий день прошла, в общем, лучше, чем ожидалось. Их второй лейтенант, Джулс, подтвердил подозрения Каза о том, что Черные Пики тоже вторглись на их территорию. Было решено заключить временный союз — если Черные Пики придут за одной из банд, другая нанесет ответный удар от их имени. Как бы Каз ни предпочел подход «что-то за ничего», условия сделки были приемлемыми. По его расчетам, Черные Пики были бы более склонны напасть на Отбросов, чем на Портвых Лезвий. Они были крупнее, им было что терять, и он лично разозлил того, кто ими руководил. Так что в целом союз был выгоден ему больше, чем Джулсу. Не то чтобы он упоминал об этом. После завершения встречи Каз не спешил возвращаться в Клуб или Клепку. Он был достаточно близко к Правительственному Району, где, как упоминал Джеспер, Катя показывала Восу Церковь Бартера. Возможно, они остановятся и осмотрят Штадхолл, пока будут там. Джеспер бросил на Каза взгляд, в котором было слишком много веселья, когда они расстались — Джеспер вернулся в Бочку, Каз — в Правительственный Район. Он шел пешком, петляя по оживленным улицам, срезая темные переулки и малопроезжие дороги, где только можно. Он знал, что ему нечего бояться на тенистой территории, которую другие, возможно, не решались пересекать в одиночку, — он был самым страшным, что могло встретиться на этих улицах. Он увидел их за пределами Штадхолла: привлекательный полусулиец стоял рядом с миниатюрной женщиной в платье цвета слоновой кости, положив одну руку ей на спину. По улице дул холодный ветерок, предвещая перемену погоды. Веселые нотки долетали до него по ветру, скрипач играл, на земле лежала шляпа, явно предназначенная для чаевых. Каз не вышел на открытую улицу, а держался ближе к зданию, зная, что его походка и трость сразу привлекут внимание Кати. Темные глаза Воса сияли от восхищения, когда он смотрел вниз на ее карамельную макушку, глупая ухмылка все еще красовалась на его лице. Она рассмеялась, когда он притянул ее ближе, защищая от дождя, начавшегося с его спины. Каз видел, как одна из бронзовых рук Воса перебирает ее кудри и говорит что-то, от чего она краснеет. Для всех на улице они выглядели как очаровательная молодая пара, возможно, молодожены, вместе осматривающие город. Это заставляло Каза скрежетать зубами. Катя потащила Воса вверх по ступенькам Штадхолла, чтобы они могли укрыться под навесом над дверью, нежно и тепло улыбаясь ему. Глаза Каза сузились на их соединенных руках, когда она потащила Воса вперед и, в конце концов, ближе к себе, так что они оба поместились под крошечным навесом. Ему пришлось сделать несколько шагов, чтобы держать ее в поле зрения, так как спина Воса загораживала ее маленькую фигурку. Их лица были слишком близко друг к другу, носы практически соприкасались. Вос широко улыбнулся и что-то прошептал ей, его золотая бронзовая рука вернулась к прекрасным медовым локонам, на этот раз, чтобы провести большим пальцем по ее шее. Не успел он моргнуть, как Вос поцеловал лоб Кати. Над головой гремел гром, предвещая ливень, который должен был начаться в течение следующего часа. Каз еще несколько секунд наблюдал за парой, чувствуя, как влага оседает на его волосы, утяжеляя их и прилипая ко лбу. Уличный музыкант упрямо играл на своей скрипке вопреки мрачной погоде. Вос протянул руку Кате, приглашая ее потанцевать на улице под струями холодного дождя. Каз закатил глаза и отвернулся, опираясь на трость, чтобы, прихрамывая, вернуться в Клепку.