Все тяжко, только над богами властвовать
Нетяжко, и свободен только Зевс один.
Получившийся идеал выглядит настолько неприглядно, что Саурон-по-Немировскому способен казаться привлекательным лишь за счёт очернения 24/7 его оппонентов с искажением материала оригинального Легендариума Толкина — мол, и Валар насаждают теистический культ Эру, и Эльдар якобы отговариват людей развивать высокие технологии («Разве вы не учите своей Верности всех, кого можете научить, отговаривая их от устройства полезных машин и заклинаний, потому что они неугодны вашему Единому?» — «Материалы к квенте Тэвара Рауката, авари на службе Мордора»). Но и при таком подходе Саурон-по-Немировскому смотрится сомнительно. В этой связи критика Немировским Толкина начинает выглядеть немного смешно. Немировскому не нравится из идеологических соображений королевство Арагорна с монархией, освящённой Эру и Валар? А чем принципиально отличается монархия Арагорна, санкционированная Эру и Валар в качестве высшего религиозного авторитета, от монархии Саурона, санкционированной им же в качестве высшего религиозного авторитета? Арагорн хотя бы себя живым богом не объявляет и, следовательно, те или иные его сомнительные решения в теории легче оспорить. Ах, видите ли, культ Эру — «сверхценный», а культ Саурона — не «сверхценный»? Так, во-первых, это ещё доказать надо — мы слишком мало знаем об обоих, особенно о втором (с культом Эру у нас хотя бы некоторые тексты есть). А во-вторых — именно такое деление демонстрирует догматичный характер мировоззрения Немировского, любящего обвинять в догматизме нелюбимые им «сверхценные» мировоззрения. Какому-нибудь простому крестьянину что, есть дело до того, «сверхценный» или «не-сверхценный» характер носит культ Эру (или, наоборот, Саурона)? Мне вспоминается спор с участием Немировского про такого персонажа вымышленного мира Джорджа Мартина, как Станнис Баратеон — мол, Станнис «плохой» (помимо того, что желает совершить СТРАШНОЕ — закрыть бордели, покусившись, видимо, на «увеличение радости» владельцев и посетителей этих заведений) потому, что связался с культом Рглора, который приносит человеческие жертвы. Казалось бы, аргумент резонный — культ Рглора действительно мерзенький (и Станниса связь с ним решительно не красит) и, кстати, чем-то неуловимо напоминает культ Мелькора у Толкина — но Немировский ухитрился «слить» и его, пустившись в рассуждения, что, мол, человеческие жертвоприношения у древних семитов и ацтеков были «рационал-релятивистские», а у рглорианцев «сверхценные»[1]. Проще говоря, наклеивание идеологических ярлычков становится важнее обсуждения реальности (в которой «рационал-релятивистская» империя Сёва была не то чтобы сильно лучше, а в некоторых отношениях и хуже «сверхценного» Третьего Рейха). Это видно, к слову, и из «апокрифа-по-Могултаю» применительно к Средиземью. Но ещё важнее при формировании «апокрифа-по-Могултаю» такая особенность мировоззрения Немировского, как преклонение перед иерархией и «естественным порядком вещей», неверие в возможность сущностное изменение этого «естественного порядка». Взять хотя бы его идею (опять же, достойную толкиновского Мелькора) с тем, что Айнур с Эрухини якобы соотносятся как люди с гиббонами — игнорирующую даже элементарную фактологию мира Толкина (что взаимоотношения конкретных Айнур с конкретными Эрухини, что толкиновскую идею, по которой силы Айнур убывают). Я не думаю, что это незнание текстов Толкина — Немировский знает их хорошо. Это именно их идейное непонимание и неспособность представить возможность изменения. Помнится, в первой части я задавался вопросом — «почему Саурон?». Мол, почему Немировский выбрал на роль «спикера» своей идеологии именно Саурона, ведь в теории, на эту роль можно с не меньшим или даже б о́льшим основанием выбрать (Людей Короля, скажем) или выдумать (привет Авари-по-Немировскому) кого-нибудь ещё? Ответ прост — по-видимому, в прочтении Немировского только Айнур как «сверхчеловеки» относительно Эрухини-«гиббонов» и обладают полноценной субъектностью, будучи способны формировать, так сказать, «смыслы», в то время как персонажи-Эрухини у Немировского (взять хотя бы его интерпретацию Авари) появляются на сцене в основном для произнесения тех или иных «идеологически правильных» реплик. Потому и на роль «рационал-релятивиста» у Немировского выбран именно Саурон, а не кто-нибудь из тех нуменорских королей, что требовал от Валар для себя и своего народа бессмертия[2]. Потому и анализирует (натягивая на свои идеологические схемы, но хотя бы так) Немировский мотивацию лишь акторов-Айнур (Мелькора, Валар и Саурона) — Феанор, Гвайт-и-Мирдайн и Люди Короля, определившие всю историю Первой и Второй Эпох, для него, по-видимому, вообще не являются акторами, достойными анализа. Точно также непонимание и неприятие Немировским идеи изменения мира к лучшему приводит и к трансформации образа самого Саурона — в сторону опошления, разумеется. Тут Немировский обнаруживает всю внутреннюю противоречивость и искусственность своей идеологии — вроде бы она про «увеличение радости и уменьшение боли», и, казалось бы, в таком случае особой привлекательностью для Немировского с идеологической точки зрения должна обладать личность Аннатара, тем более что идея «независимого от Валар рая», который мечтали создать они с Келебримбором, выглядит как вызов теистической картине мира. Однако Аннатар его как раз не интересует. Его интересует Саурон как этакий «бог-император», «Хирохито-с-суперспособностями», венчающий собой стройную иерархию великой земной империи. Этим, кстати, он совершенно уничтожает оригинальную трагичность образа Саурона — которого благие намерения завели в буквальном смысле в ад, и двойственность его натуры (в которой в равной степени сочетались «Аннатар» как благодетель и «Саурон» как тиран), заставляющую вспомнить мюзикл «Джекил и Хайд»:A curious tale I have to tell
of good intentions — gone straight to hell!
Doctor Jekyll so good and kind,
A gentle man always so refined
but lying in wait was another side,
All that's evil personified
No matter what the doctor tried
He was trapped forever — in Mister Hyde! <…>
Jekyll was brilliant, devoted, condemned,
Hyde was maniacal, beast to the end.
Но Немировский, как я уже отмечал, идею масштабного изменения мира к лучшему (в теистической или нетеистической парадигме) отвергает, поэтому этот мотив у него исчезает. Идея улучшения мира исчезает, сменяясь идеей… «идеологически правильного» промывания мозгов (с учётом претензий Немировского на разработку единственно верной системы взглядов, это смотрится, конечно, особенно интересно). Этот мотив появляется и в прочтении Немировского системы Колец Власти не как системы по облагораживанию жизненных условий Средиземья, а как системы по прививанию «правильного» мировоззрения и выкорчевывания «неправильного»; получившийся на выходе результат напоминает идею апокатастасиса гностика Василида[3] (не путь с апокатастасисом в оригенитском понимании): «После того как это случится, Бог погрузит мир в великое забвение, так чтобы каждый человек жил в согласии со своей природой и не желал ничего, ей не соответствующего. Бессмертные души, которые по своей природе принадлежат этому миру, останутся здесь, не зная ничего о том, что существует иной и лучший мир. Никакое знание о высшем мире не будет достигать этого мира, чтобы души не мучились зря и не стремились к тому, что для них недостижимо, и губительно, как если бы рыбы стремились на луга, где пасутся овцы. Всё в этом мире будет вечным и неизменным, пока занимает подобающее ему место, однако немедленно погибнет, если попытается превзойти пределы своей природы. Правитель седьмого неба также не будет знать ничего о высшем мире, чтобы он также ни к чему не стремился и не испытывал страданий». «Всё в этом мире будет вечным и неизменным, пока занимает подобающее ему место, однако немедленно погибнет, если попытается превзойти пределы своей природы» — разве это не квинтэссенция (во многом, по крайней мере) мировоззрения самого же Немировского? Из той же серии — проект «идеального логически корректного» языка Авари-по-Немировскому, предназначенного исключительно для предотвращения «сверхценных» «мыслепреступлений». Возникает забавная коллизия — отвергая идею масштабного улучшения мира как вредную и опасную блажь, Немировский противопоставляет ей у своих «положительных» персонажей… идею зомбирования «во благо». Вот это позитивная альтернатива, я считаю! Интересно, что именно у некоторых фанатов Немировского — например, у моего постоянного читателя Георгия Массадова — я встречаю систематическое сравнение идей (что теистических, что светских) улучшения мира и человека с идеей «изнасилования его природы», с превращением человека в океан LCL (как в любимом Георгием «Евангелионе»), чужеродный коллективный разум (как в куда менее любимом Георгием «Милом во Франксе») или ещё что-нибудь такое. Проще говоря, улучшение природы человека, избавление его от пороков воспринимается как его «расчеловечивание» и уничтожение самостоятельности его личности, «монадности» по Немировскому (забавно, что ту же манеру аргументации задолго до этого использовал вполне себе верующий христианин Льюис в «Мерзейшей мощи» против современных ему прогрессистов, так что она, мягко говоря, далеко не оригинальна). Встаёт вопрос — а не потому ли тому же Немировскому так нравятся толкиновские орки? Ведь, как я уже отмечал, в очереди кандидатов на роль «рациональных гедонистов», да и вообще каких бы то ни было гедонистов, они последние (или первые с конца) кандидаты, да и утверждение Немировского, что орки «держатся естественно», тоже неубедительно; он сам же отмечает, что толкиновские орки в том же «Властелине Колец» местами ведут себя неубедительно, как картонные злодеи[4] — какая уж тут «естественность»! Или под «естественностью» подразумевается как раз именно то, что они «неидеальны» (проще говоря, ведут себя как не-воспитуемые скоты) и, таким образом, уж точно не подгоняют свою жизнь под какую-нибудь идеологическую сверхценность? То же самое, к слову, относится и к некоторым человеческим народам, подвластным Мелькору и Саурону (истерлинги Ульдора, народ Тал-Эльмара), с практиками вроде рабства, принудительных браков и наложниц (впрочем, многоженство, причем именно с «младшими» жёнами, подразумевающее неравноправие, есть и у Авари-по-Немировскому[5]). Вспомним стихотворение Немировского «Темный фэйри-из-майар, начало Второй Эпохи», лирический герой которого рассуждает о политическом курсе Саурона-по-Немировскому:Верстают в роты и считают сервов,
не мысля о вселенской сути.
«Сервы» это, если что, рабы. Конечно, эту интерпретацию можно назвать ad hominem и чтением в сердцах. Warning: Я заранее подчеркиваю, что далее я рассуждаю не о Немировском как о личности (ни в каких недостойных личных чертах я его не обвиняю, да и в целом любые выводы о его личности, плохие или хорошие, о его взглядах ничего не говорят), а о нём как об идеологе. Обратимся к текстам самого же Немировского. В стихотворении «Уклонение от веры», например, на месте разрушенного лирическим героем (орком, кстати) храма Мелькора возникает… нет, не что-нибудь полезное, и даже не какой-нибудь памятник, а бордель, причем этот результат, по-видимому, мыслится как положительный[6]. Или, скажем, в стихотворении «Капитан ангмарской пограничной службы» лирический герой хвастается тем, что танцовщица из «ирхин» (видимо, орков) спит с ним, а не с кем-то ещё, потому что он главный в своей части[7] — тоже, откровенно говоря, так себе повод для хвастовства (что же он за мужчина, если с ним спят лишь потому, что он — главный?). Это даже не говоря про главного героя «Сторожевых Баала» — являющегося, по-видимому, натуральным садистом с фиксацией на половой сфере (и комплексами по поводу своей потенции, переходящими в неумеренное хвастовство), кайфующий от унижения попавшей к нему в руки женщины: «…Что, понравилось, светлоалая? Хочешь еще? Нет, устала… Любишь ты нас, южан, за месяц трех офицеров отряда переменила, пока самого лучшего не нашла — меня то есть. Правильно, гляжу, говорят, что у вас на Севере, в ВиннландФюльксбунде, парни на ходу спят; и не только, видно, на ходу. Ну ладно, светлоалая, вот, пей — это с кислинкой, твое любимое — и засыпай. Завтра тяжелый день, выспись хорошо. Почему тяжелый? Разговоры будут длинные. Какие? А это от тебя зависит. Потому что мы тебя, сука, спросим, во-первых, где ваша типография, а во-вторых, когда и где у вас акция. Тихо! тихо лежать, сука, да нет там уже твоего пистолета, я, пока ты мылась, туда другое сунул, оно вообще ничем не стреляет, игрушка же. Голыми руками тоже не надо, и голыми ногами тоже — сама видишь, корчишься, корчишься, а встать не можешь <…> Давай лучше я тебе вводных добавлю, нет, не в том смысле… <…> Теперь лирика кончилась, физика пошла. Точнее говоря, приятная физика кончилась, а неприятная пока не началась, а будешь умной, так и не начнется <…> Вот удивительное дело, медх Зигрид, ну почему западные университетские шлюхи вроде тебя так любят красных? Вроде и с вашим Фюльксбундом они на ножах, и бабам давать направо и налево не позволяют — тебе прямая невыгода. А все равно как мухи на падаль летите». Возвращаясь к представлению Немировского о «свободе», о котором я уже немало сказал в начале заметке, нельзя не вспомнить следующее суждение лирического героя из его «Материалов к квенте Тэвара Рауката, авари на службе Мордора»: «А в Темной Стране иной раз приходится оказывать больше повиновения, но, в противность поморским, никто не ждет от тебя, чтобы ты принимал свое повиновение в поучение, радость и главное дело собственной жизни». Тут всё мировоззрение Немировского (безотносительно Легендариума Толкина — те же «Сторожевые Баала» не по Толкину писались, а выражают ровно ту же самую картину мира) как оно есть — условный Ямм, ублажаемый человечинкой, лучше «злых сверхценников», потому что он «не лезет в душу» и позволяет каждой «свободной личности» развлекаться (в поставленных Яммом пределах) по своему вкусу — в том числе вышеописанными способами. В этой связи замечание того же Тэвара Рауката, что-де: «Поморские люди называют себя детьми и рабами Господина-Света. В Поморье человеку не дают поступать по своему сердцу, даже если до этого никому не должно бы быть никакой нужды, пока не сверят, сообразно ли это поучениям Господина-Света, или нет. При этом они не могут и не хотят привести никаких достойных обсуждения оснований, почему бы им надо в первую голову подлаживаться к этим поучениям и требовать этого друг от друга. Если кто-либо не делает так, они наседают на него, вмешиваясь в его дела непрошеными советами или силой, вовсе не считаясь с этим человеком» вызывает у меня, честно говоря, вкупе с «младшими жёнами» в обществе Авари-по-Немировскому, одну вполне конкретную историческую ассоциацию: «Так, например, один мой знакомый из племени маклеуга, по имени Кебан, которого я знал как весьма добродушного человека, после острой перебранки со своей женой прибил ее поленом. Ее мясо было затем разделено между жителями деревни и съедено. На мой вопрос, что по этому поводу говорили в деревне, мне ответили возмущенно: «Она была твоей женой или женой Кебана? Или у вас в деревне (это значит — в Европе) все так бестактны, что вмешиваются в чужие семейные дела?»”[8]. Причем что самое обидное — я не думаю, что сам Немировский из таких людей. Но при этом в рамках его представления о «человеческой природе» подобные её проявления суть неотъемлемая её часть, а попытки их уничтожить или максимально ограничит суть постыдное «раестроительство», которому предаются разного рода недостойные личности. [1] https://wyradhe.livejournal.com/452599.html?thread=15813623#t15813623 «читателю/зрителю известен и его культ Света, и то, что он убивает соперника-брата магией, а не в открытом бою (что для нас составляет куда меньшую разницу, чем в архаическом и средневековом мире, хотя тоже составляет), и сожжет собственную дочь в жертву Свету для вящих успехов в войне (и в сериале, и в романе, как упоминал автор), а до того так же порывался в отн. Эдрика — причем а) совершенно не по модели каких-нибудь ацтекских или карфагенских жертвоприношений». Что, для тех, кого сожгут в жертву Рглору, есть какая-то разница, «рационал-релятивистское» это будет жертвоприношение или «сверхценное»? Особенно с учётом того, что семитских и ацтекских богов в реальном мире как-то не наблюдается, а вот Рглор в вымышленном мире Мартина, возможно, реален, и человеческие жертвоприношения ему дают реальные результаты (что, разумеется, нисколько ни их, ни сам культ Рглора не оправдывает — но это уже другой разговор). На этом фоне (в том же посте) апология Немировским Бейлиша по принципу «да, сволочь, но не идеологический фанатик» удивительно напоминает его же апологию Саурона в рамках «апокрифа-по-Могултаю» — по тому же принципу. Хотя, конечно, толкиновский Саурон (и даже Саурон-по-Немировскому) куда более масштабная личность, чем Бейлиш. [2] Хотя именно в истории Нуменора (ещё задолго до появления там Саурона) появляется тема «слепая вера vs. человеческие желания»: «Как же не завидовать нам Валар или даже последнему из Бессмертных? От нас требуют слепой веры, надежды без уверенности; не ведаем мы, что ждет нас в ближайшем будущем. А ведь и мы любим Землю и не желаем расставаться с нею» («Сильмариллион»). [3] https://vk.com/wall-150309074_203 [4] «что ж автор так лажанулся? На ответственное задание Страшная Силища посылает вот этих уродов, неспособных вместе и яму для нужника выкопать? Это «Секретарь обкома» получается какой-то с немцами — выродками и дураками» («Апокриф-по Могултаю» — причины возникновения и основные характеристики»). [5] Впрочем, у Авари-по-Немировскому есть вещи и поинтереснее, например: «В конце концов кто-то из молодых киннлай собрался идти на запад воевать на противоположной стороне. Они пришли к Авару просить у него коней и оружия. Авар отказал и запретил им идти». То есть у Авари-по-Немировскому у лично свободных членов (по крайней мере, «молодых» — интересно, имеется ли в виду возраст или социальное неполноправие? — но факт всё равно примечательный) общины, видимо, нет собственного оружия. Не менее примечательны слова Авара из другого сюжета: «Человек, заслуживающий уважения, не ведет дел с тем, кто ему неровня, без крайней нужды». Сравним этот образ с оригинальными толкиновскими эльфами (см. наблюдения на этот счёт Марии Кимури по поводу недавнего сериала от Amazon): https://author.today/post/304483? «Что интересно, в книгах консервативного Профессора нет придворных сложностей и игрищ у эльфов. Они есть в Минас-Тирит с его механизмом допуска к князю, охраной и тому подобным. А в Ривенделле Владыка Элронд лично лечит Фродо, не спихивая это на придворных лекарей. А в Лориэне Владычица ходит по лесу ночью одна, без свиты. А сын Трандуила не гнушается поехать в соседний эльфийский анклав с известием, да еще без свиты, похоже - его сопровождение вообще нигде не упоминается. А король Трандуил бухает с подданными у костра в лесу, и вряд ли у подданных при этом возникают сложности с ним лично поговорить». [6] «И я разрушил старый храм; очищена земля. Ночами девок любят там солдаты короля. Как встарь, неукротим их нрав и непокорен пыл, и я не знаю, был ли прав. И думаю, что был». [7] «Плясунья из ирхин гибка как лоза, молния — взмах руки, широко посаженные глаза, вертикальные зрачки. Любой из наших хотел бы с такой; не тут-то было, друзья. Она поднимается со мной, поскольку начальник — я». [8] https://coollib.net/b/488256/read?