Миристицин

МЕРЕФ - праздник Осень 2012. Личный дневник Д.Л.Малфоя “Сегодня, в нашу первую годовщину, я узнал от своей дорогой Астории, что она - беременна. Но не от меня. Потому что она любит другого. Опустошен. Хочу подать на развод. Боюсь, я не справлюсь….” Заметки мистера Грейнджера “Моя малютка Джин, катаясь на роликах, испугалась клаксона велосипедиста и наехала на ногу какому-то мужчине, который пил прямо из бутылки. Похлопал его по плечу, обещая, что всё будет хорошо, а он долго смотрел на мою дочь, заявив, что всегда тоже хотел стать отцом. Видимо, потерял ребенка. Заклеивая своей девочке разбитую коленку, не выбрасывал из мысли мужчину. Потом обнял Джин. Какое счастье, что она у меня есть”.       - С Днем Рождения, Джинджер! Юхууууу! С праздником, детка! - Три девушки в ярких платьях, юбки которых торчали из-под коротких курток, активно махали рукой Гермионе, которая только вышла из МЕТ - впервые через центральный вход - и щурилась от первого яркого солнца. Она была чудо как хороша в ярко-желтом платье и расстегнутом пальто, ведь только в молодости лук был важнее погоды. Шея девушки была кое-как замотана в теплый шарф, обута она была в свои лимонные Джорданы, но она вся сверкала кристаллами Сваровски в своем новом комплекте украшений - серьги-висюльки да браслет-кольцо - который подарил ей отец к празднику. Правда, никакие камни не скрыли бы грустных глаз, но сегодня синева Джинджер переливалась, как два сапфира. И отнюдь не из-за блестящего золотого пигмента. Нет. Она просто была счастлива. Утро началось с поздравления от дорогого па, который привез ей завтрак и подарок, который она тут же надела. На работе её танцоры станцевали для нее небольшой танец под Happy birthday, а Рей и Кайло преподнесли ей муссовый веганский бенто-торт, который они ели, сидя на сцене. Задувая свечку, Джинджер впервые за пару недель искренне, взахлеб смеялась. Особенно когда гений света - прекрасный-прекрасный гений света, Караян, дирижирующий тенями, - подавился, впервые попробовав веганскую сладость на вкус, и вежливо подвинул торт ей поближе, бормоча: “Ешь больше, ты такая худая, именинница”. Девушку же несколько рыбный вкус не смущал. Она наслаждалась. Быть веганкой в Нью-Йорке было слишком дорого, потому ловила момент. И была тронута внимательностью Рей и… да, конечно же, Кайло.       Потому теперь она сбегала к стайке хихикающих девиц, ждущих её с охапкой шариков, наверное, на крыльях любви. Подружки, не переставая радостно поздравлять, достали свои смартфоны и стали фотографировать смутившуюся Гермиону.       - Смотрите, вот она - наша звезда МЕТ.       - Джинджер, посмотрите сюда, улыбнитесь.       - Итак, сегодня на знаменитом хореографе было ярко-желтое платье от…       Остатки фразы, как и имя дизайнера, утонули в очередном взрыве хохота. Девушки, имитирующие крики папарацци, бросились обнимать Гермиону, и та радостно замерла. По правде, они не были все такими уж близкими подругами, просто танцевали всю жизнь в студии матери. После травмы пути разошлись, ей было больно общаться с теми, кто ещё танцевал. Она стыдилась себя, будто была виновата. А может, и была. И теперь, впервые за долгое время, позвала девчонок. Потому что хотела отпраздновать день рождения. Забыв обо всем.       Но не успели они переобниматься, как к девушке подошел водитель, которым ей нельзя было пользоваться, и она, шикнув на подружек, отошла к нему.       - У меня выходной, - тихо сказала Гермиона, опуская глаза. Признаться, целый день она затаенно ждала, поздравит её Его Честь или нет. Конечно, Джин прекрасно знала свою роль в его жизни. Проституток не поздравляли. Им не слали цветы, не дарили подарки, не писали в смсках ничего, кроме времени, когда нужны были её услуги, но господин мэр был щедр. Он же приносил ужины. Потому ей было любопытно.       Но теперь внутри нее все похолодело. Быть может, он забыл об их договоренности, и сейчас она, вся такая уже нарядная, поедет вместо скромного бара в шикарную клетку, где будет выполнять свои обязанности.       - Мне даны указания отвезти вас в один славный ресторанчик.       - У меня выходной, - настойчивей повторила Гермиона, и водитель кивнул, глядя ей за спину, где с любопытством шушукались подружки Джинджер.       - Все верно. Вас и Ваших гостей. Карета подана, - пошутил парень, который был старше всего на пару лет. Сбитая с толку Гермиона позвала девчонок.       - Нас… подвезут, - пояснила она. И пока подружки размещались на заднем сиденье, сама забралась на переднее, где лежали нежно-розовые георгины и записка: “С Днём Рождения, маленькая сиалия. Наслаждайся. Это твой день. Фафнир”. И пока Луна, Лаванда и Кэти допрашивали её, куда это они с таким шиком едут, сама Гермиона, залившись краской смущения, пялилась на последнее слово. Фафнир. Он знал. Видимо, услышал. И, кажется, не возражал.       Это было неловко. И удивительно смешно. То, что, оказывается, господин мэр, мог посмеяться над собой. Или быть ироничным. Или самокритичным. Возможно, понимал, что эти отношения не давались ей легко. Гермиона так задумалась, что всю дорогу проулыбалась куда-то в букет любимых цветов. Он правда все замечал. Даже то, что не было вслух озвучено. Давно забытое чувство восторга от Драко Малфоя на секунду захлестнуло Гермиону. Возможно, это была лишь благодарность, правда. Не важно. В свой день она хотела не думать, а наслаждаться. Каждой секундой.       Потому присоединилась к хихикающим девчонкам, которые как раз вспоминали какую-то историю из общего прошлого, пока автомобиль вез их куда-то за пределы города, и впервые как-то было все равно. Что-то, а вкус у господина мэра был великолепен, потому если он и выбрал ресторан, то тот ей обязательно понравится. Главное, чтобы количество приборов вокруг тарелок не смутило.       Когда машина въехала на территорию Хэмптона и остановилась у одного из заведений, стайка девочек не переставала чирикать.       - Я подожду сколько нужно, затем отвезу Вас в город, - сказал водитель, и Гермиона рассеянно кивнула. И первой толкнула дверь в заведение, где их встретил администратор, уточнивший, на чье имя столик. Понимая, что говорить “Драко Малфой” не стоит, девушка начала со своей фамилии, и та сработала.       - Мисс Грейнджер, добро пожаловать. Столик на четверых у окна, все верно? Я Вас проведу, - кивнула приветливая женщина, и Гермиона хмыкнула. То, что у окна - даже не сомневалась. Фафнир любил красивые виды. Не зря он трахал её у панорамных окон, на глазах у всего города. Она бы скорее удивилась, если бы место оказалось где-то в углу.       С виду ресторанчик был обманчиво прост. Из тех, которые изо всех сил косили под французские деревенские, аутентичные заведения, где шеф-повар был и официантом, а меню на три позиции пользовалось любовью посетителей и славой гида Мишлен. Потому белые столики, льняные скатерти да стулья в стиле кантри Гермиону не ввели в заблуждение, потому что во всей лаконичности ощущалась продуманность, стоящая денег. Но в то же время атмосфера была максимально непринужденной. Не такой, как в ресторанах на Пятой Авеню, где она бы смутилась. Здесь было удивительно спокойно и хорошо. Особенно за их столиком, находящимся в неком закоулке, утопающим среди зелени, и с потрясающим видом на ещё холодный, сердитый океан, пенящийся волнами так, что капли падали на стекло.       Устраиваясь за столиком, Гермиона задумалась - как часто сюда сбегал Драко? О чем он думал, потягивая Рислинг? Что заказывал? Заграждали ли этот столик ажурной ширмой, чтобы никто не мешал Его Чести предаваться мыслям?       - Ты говорила, что все будет скромно, - первой отмерла Луна, отвлекая девушку от мыслей о Драко. Она и не заметила, как он незримо был рядом. Потому что невольно Джинджер рассуждала, понравилось бы ему платье. Держал бы он её за руку, если бы ужинал с ней? Любил ли он океан?       - Я… я этого не планировала, - призналась Гермиона. Она могла жеманно отмахнуться, мол, это и есть скромно, но в ней ещё не было пафоса любовницы сильного мира сего, потому девушка лишь смущенно улыбнулась, пряча ладони между колен, потому что сама не знала, как себя вести, - кажется, это подарок…       - Ммм, наша Джин сегодня поведает нам интересную историю, как перестала быть скромницей и девственницей, да? - Кэти, самая своевольная из них, улыбнулась. Гермиона промолчала, будто не услышав, ведь у нее был договор о неразглашении. Сделала вид, что её куда больше интересует меню, в котором все позиции соблазняли своим описанием, но напрочь отсутствовали цены.       - За Вас уже внесли депозит, - спокойно сказал официант, которому девушка и адресовала свой вопрос, - потому наслаждайтесь вечером. Что вы желаете?       Гермиона слегка выдохнула. Не то чтобы она сомневалась, что господин мэр не был спонсором этого банкета, однако услышать подтверждение было приятно, ведь её зарплаты вряд ли бы хватило на вечеринку. Но абсолютно свободной она себя не ощущала, потому не стала заказывать нечто эксклюзивное. Остановила свой выбор на запеченном артишоке, который всегда хотела попробовать. Точнее, несколько раз она покупала его, но не умела работать с этим растением правильно, и потому выходило нечто безвкусное за шальные деньги. Потому решила воспользоваться моментом. Подружки тоже не стали останавливать свой выбор на омарах или морских ежах - кто их вообще ел, в самом деле, - но не удержались от каких-то экзотических сортов рыбы и устриц в стол. Гермиона, которая не ела морепродуктов, еще заказала сырную пиццу (1).       - Алкоголь?       - Я не пью, - первой ответила девушка, и подружки тут же запротестовали.       - Тебе сегодня двадцать один, детка. Не будь занудой! Ты обязана напиться! - возмутилась Лаванда. Гермиона рассмеялась, достала свои водительские права и гордо продемонстрировала официанту, кивая, мол, окей, мы сегодня будем пить. В меру. Она собиралась соблюсти меру.       Официант кивнул и предложил начать с шампанского. Гермиона пожала плечами. Девчонки оживились. Звучало интересней, чем просекко из супермаркета.       - Итак, Джин, колись, кого это ты подцепила? - вернулась к своей теме Кэти, когда они, наконец, остались вчетвером. Гермиона откинулась на стуле. Шарики, привязанные Луной к спинке, ударили её по голове и начали электризовать волосы.       - Это не важно, - отмахнулась она, - сегодня у меня день рождения, а не допрос! Давайте веселиться.       И стайка девочек зачирикала каждая о своих достижениях. Впервые за долгое время Гермиона ощущала покой. Ей тоже было что рассказать. Работать в МЕТ было не тем же самым, что ставить танцы в стрип-баре или таскаться по квартирам богачей, ощущая, как её время уходит. Она плакала от отчаяния и злости не одну ночь, пока девочки выигрывали свои призовые места. Ощущала себя никем. До вот этого вот дня. Пока она больше говорила, чем слушала, и молчание подруг было продиктовано не вежливой заинтересованностью или жалостью, а искренним интересом, ведь она попала в место, недоступное многим.       Было за что благодарить Драко.       Он снова пробрался в её мысли. Она опять его прогнала.       Им принесли ведерко с шампанским Cristal, которое стоило бешеных денег, и пили его обычно девочки каких-то sugar daddy.       - Да, к такому напитку не хватает накачанных губ и силиконовой груди, - хихикнула Гермиона, пока перед ними выставляли бокалы. Не флейты, а другие, на высокой ножке и с широкой, мелкой чашей, похожей на блюдце. Кажется, их называли кубками или креманками. - Правда, что их форма напоминает грудь Марии Антуанетты?       - Нет, мисс, они были изобретены в Англии в 1663 году, задолго до рождения и королевы, и её груди.       - Ну вот, а я хотела порадоваться, что раньше маленькая грудь была в моде, - притворно расстроилась Гермиона, поскольку кубок с виду вмещал не больше 150 миллилитров.       - У тебя все в порядке с грудью, дорогая. Не ты ли раньше жаловалась, что с третьим размером не так удобно танцевать? - хмыкнула Кэти, бросая красноречивый взгляд на аккуратное декольте Гермионы, где все было не только гармонично, но и весьма аппетитно.       Драко бы оценил.       Отпив шампанское до первого тоста, девушка едва не подавилась от того, что думала так. Что ему бы понравилось. О том, что хотела, чтобы он её увидел. Во всей красе. А потом задрал юбку и… возможно бы у них получилось.       Любопытно, ему нравилась её грудь? Скорее, да, ведь его язык так часто играл с её сосками. И никогда, увы, не опускался ниже. Гермиона вздрогнула. Переход от “ненавижу” до “Боже, почему он ни разу не сделал мне куни?” был слишком резок для Гермионы, которая бы явно сгорела со стыда ещё до того, как Его Честь бы своими губами забрался ей между ног.       - Правду говорят, что из таких бокалов неудобно пить, - Кэти постучала Гермиону по спине. Кубки, правда, не жаловали из-за того, что пузырьки и выветривались слишком быстро, и потому что в нос могли попадать. Но их эффектность, а главное, инстраграмность нельзя было отрицать, потому они снова вернулись во все рестораны.       - Я взял на себя смелость дополнить Вашу пиццу, - заявил официант, когда рядом с устрицами возникла и пицца. Надев черные перчатки и достав терку, паренек быстро стал натирать нечто сморщенное, уродливое, похожее то ли на камень, то ли на злобного нибелунга.       Нечто, имеющее потрясающий аромат и цену.       Трюфель. Черный трюфель, сезон которого уже заканчивался (2).       “Бляха, какой же депозит ты оставил, Фафнир?” - потрясенно подумала Гермиона, наблюдая, как бесценные тонкие слайсы падают на горячую начинку. Запах усилился. Тяжелый, землянистый, насыщенный и неповторимый.       - Она точно спит с миллионером. Боже, это неприлично вкусно, - закатила глаза Лаванда, и Гермионе нечего было возразить. Ни на первое, ни второе. Разве что она не спала с Драко. Он её имел. Как хотел и когда хотел. Она не была участницей, лишь безделушкой, типа вибратора.       Хотелось ли ей стать полноправным участником близости с ним?       Месяц назад она бы сказала “нет”. Недели две назад она бы сказала “нет”. Сейчас, когда её тело привыкало к удовольствию все больше, ответ изменился на “возможно”. Радовало хоть то, что она перестала думать о насилии. Все еще отрицала эту сделку, но, как ушла боль, процесс больше не напоминал ей изнасилование. Лишь нечто очень эмоционально сложное. Которое можно было разрешить, если бы быть на равных.       - Так каков он был - твой первый раз?       - Боже, ужасен, - автоматически выпалила Гермиона, вливая в себя целый бокал и морщась. Шампанское ей не понравилось. Потому позвав официанта, она заказала бутылку Рислинга. - Шато Сан Мишель, пожалуйста. Семнадцатого года.       - Отличный выбор.       - Спасибо, - кивнула девушка, которая не пробовала ещё это вино, но о нем пару раз упоминал Драко. Что хочет дотянуть свои драгоценные виноградники до вот этого вот эталона. До крупнейшего призводителя Рислинга не только в штате Вашингтон, но и в США в целом. Девочки удивленно посмотрели на нее. И впервые Гермиона поняла, что изменилась. Не телом. Но какими-то незримыми привычками. - Так вот, да. Ужасно. Это было ужасно.       - Как и у всех, - пожала плечами Кэти, - помню свой. На заднем сидении машины Симуса. Мы оба были друг у друга первыми. Мне казалось, он весь вспотел, пока попал куда нужно, и так бездарно все делал, что я едва не скорчилась от боли. Дурак даже не поцеловал меня. Сказал, что я сама виновата. Нормально?       - Ну, это лучше, чем перепихнуться первый раз по пьяни в туалете клуба, - Лаванда поморщилась, запивая воспоминания шампанским, - я не помню имя того парня, но он был жутко груб. Но мне так хотелось побыстрее избавиться от чертовой девственности. Будто быть таковой - стыдно… сейчас думаю, что стоило подождать кого-то получше.       - А мне пришлось даже презервативы покупать, потому что Невилл говорил, что резинки - для слабаков. Урод.       Откровения девочек становились ярче, а Гермиона притихла. Уже потягивая Рислинг - воздушный, фруктовый, кисловатый - задумалась, что у нее были чистые простыни, шикарная квартира и более-менее внимательный партнер. Возможно, все было не так и плохо?       К тому же…. Драко… она всегда мечтала о Драко.       Боже.       Нет, это её секрет. Только её маленькая упрямая тайна.       - Так кто же лишил девственности малютку Джинджер?       - Он… он старше, - вот и все, что она сказала. И Лаванда завистливо присвистнула. Луна же закатила глаза:       - Это не новость. Тебе всегда нравились мужчины постарше. Помните, как она влюбилась в господина мэра? Это же его плакат висел у тебя над стеной?       - Брось, - смутилась Гермиона, пытающаяся затолкать те воспоминания в сундук позора и спрятать тот под кровать. Как тот плакат, который она сняла всего год назад.       - Да лаааадно, ты же по нему с ума сходила. Даже приврала в анкете, чтобы иметь возможность раздавать листовки по району. Говорила, помню, что если с кем-то первый раз и спать - так это вот с таким. Так кто же его переплюнул?       “Ебаная ирония, когда мечты сбываются”, - грустно подумала Гермиона, потому что… ну да, действительно, она мечтала о нем в лет шестнадцать - девятнадцать, не пропуская его митингов, акций и прямых речей. Возможно, даже он был первым, о ком она думала под одеялом ночью, познавая свое тело пальцами. Потому что бунтарский Моцарт был беззаботен и красив. Но это было будто не с ней. Бесконечно давно. Пока отец не вылетел с работы.       - Да бросьте на нее наседать. Джинджер, детка, мы же уже поняли, что твой ухажер женат. Ну и хрен с ним, да? Главное, чтобы тебе было хорошо. Мы не осуждаем. Положа руку на сердце, каждая из нас хотела бы себе любовника, который бы оплачивал такие ужины, дарил букеты и… старше, значит опытней? Он тебе в постели небось такие фокусы показывает, да? Уж всяко лучше сопляков, которые кончают быстрее, чем всунут.       Подружки продолжали чирикать, наслаждаться вкусными блюдами, которые стали заказывать смелее, а количества алкоголя на столе росло. Они веселились несколько часов кряду, мешая рислинг с лимончеллой, и когда Гермиона очутилась дома, её мир слегка плыл. А мысли, мысли снова были обращены к Его Чести. Рухнув в постель, не раздеваясь, она смотрела на сотню кристаллов, что свисали с ветки, которую она закрепила над окном, и вспоминала, что правда когда-то хотела его. И была влюблена. И все их ночи, которые вроде плохими не были. Лимончелла смягчала острые углы.       Вздохнув, Гермиона потянулась к телефону, чтобы поблагодарить Фафнира за подарок. По правде, этот жест возбудил сильнее, чем все, что он проделывал с ней в постели. Возбудил, и она ощущала легкий зуд во всем теле. Потому знала, что не стоит ему писать, ведь можно было сболтнуть лишнего.       Потому она села на пол и достала коробку из-под кровати. Ту самую, которую спрятала сюда в порыве год назад. Открыла и посмотрела на все программки, что сама раздавала. Здесь же была подписанная Его Честью благодарность за помощь в агитации - он, наверное, сотни таких подписал. И плакат. Да, его плакат. Где он был улыбчив. Закатанные рукава, улыбка, прищур, так знакомый ей. Косая улыбка.       Гермиона задумчиво разгладила углы, поднялась и прицепила тот на старое место. Рухнула в кровать обратно, подперла голову подушкой и задумчиво смотрела на него. Год назад в порыве злости она швырнула в него дротик от дартса, сейчас ощущала себя возбужденно под его взглядом. Настолько, что невольно стала задирать себе юбку.       Но потом свела колени и со стоном откинула голову. Облизнула губы. Старалась сдержаться, а потом облизнула пальцы и сдалась, забираясь ими под трусики, которые были кружевными и соблазнительными. На всякий случай. Вдруг бы он её захотел. Кружевными и такими промокшими от всех этих бесед о Его Чести, об опытных мужчинах и о том, в какой позе лучше получить удовольствие. Гермиона сузила глаза, глядя на агитационный плакат, на котором была лаконичная фраза “Действуй”. Как призыв, и она повиновалась, не потрудившись выключить свет. Потому что привыкла ублажать себя под его взглядом. Привыкла, и её нравилось это, хоть логика протестовала. Нравилось. Она не любила смотреть на себя, но считывать реакции по его лицу - это было невозможно возбуждающе.       - А будь ты проклят, ублюдок, - раздраженно прохрипела она, доставая одну из подаренных безделушек… 1 - вдруг кому-то может показаться странным, что в дорогом ресторане подают пиццу, сразу скажу, что это нормальная практика. Во многих заведениях с достаточно высоким ценником и рейтингом есть пицца. 2 - снова таки, сноска на всякий случай. Нет, он не портит простецкую еду дорогим трюфелем. Это сочетание стало почти таким же классическим в меню ресторанов, как омлет с трюфелем. Этот гриб имеет настолько самостоятельный вкус, что остальные продукты часто используют максимально простые. Однажды я работала с дважды мишленовским шефом из Люберона и даже чопорные французы подают пиццу с трюфелем. Свежим. Тонко нарезанным. Невероятным… ***       - Если эта квартира тебе не нужна, её можно переделать под наш штаб для особых летучек, - Северус отвлек Драко от созерцания солнцелова. Закурив, мужчина наблюдал, как тот играет веселыми бликами по его рукам. Как ни странно, ему нравилась эта вещичка, которая расписывала тело сиалии во все цвета радости. - Только эту кровать придется убрать. И добавить алкоголь. И пепельниц.       Жаль реальной радости не было.       Ни радости, ни наслаждения, ни кайфа. Только насилие.       Драко тряхнул головой. Будто отгоняя мысли. И посмотрел на Снейпа сквозь один из кристаллов. Не моргая. Пропуская сквозь себя каждое его слово. Точнее, даже не слово. А короткие команды, что переставить, что доставить. При этом Северус лихо шарудел пакетами с логотипами “Gucci”, “Tiffany” да “Harry Winston”. Шелковые шарфы, подвески, часы и серьги. Подарки для прессы, которую Северус пригласил на вечеринку к концу следующей недели. Ничего запрещенного. Маленькие знаки внимания. Ведь ничто так не растапливало сердце журналистов, как бриллианты да вручную расписанные шелка.       - Свечи, - неожиданно сказал Драко, - закажи пару дюжин от Trudon. Номер шесть. Жасминовую. В темно-синем стекле. И нет, эта квартира мне нужна.       - Ты же вроде образумился и теперь всего себя решил посвятить выборам, - сделав отметку о нормандских свечах, невзначай заметил Северус. Драко ни разу не обсудил с ним ни свой неудавшийся роман, ни его бездарное окончание, но не удивился, что Северус был в курсе.       Наверное, все были в курсе, ведь всю неделю Малфой-младший пребывал в припаршивейшем расположении духа. Ему не давала покоя вся эта история с иэль, и хоть они с Майлзом сделали кое-какие шаги, Драко не мог понять - достаточно или нет? Через его контакты в МЕТ он договорился о том, что сиалии сократят испытательный срок до месяца и предложат побольше зарплату, а по окончанию сезона - еще один, более постоянный контракт. Раз она пошла на сделку с ним ради работы, мужчина хотел ей прекрасных условий, ведь по сути ничего для нее не сделал. Что добавить сверху - Драко еще не решил.       Ему было сложно осознать, что он причастен к невольному насилию. Такое сложно было искупить. Понимая, что все его “жаль” и “прости” никому не нужны, он предпочитал действовать. Слова в этом мире не стоили ничего. Потому Малфой-младший просто пытался определиться, когда будет достаточно. И злился на себя безмерно, что глупая ассоциация с прошлым заставила его потерять голову. Девушка из прошлого разлюбила его двадцать лет назад. И он мог хоть каждую ночь до конца жизни провести с этой юной синеглазой пташкой, это бы не вернуло его в прошлое. Не к любви, по которой Драко тосковал, а к тому, каким был. Секс по договоренности не смог бы скрабировать с него цинизм, нарастающий годами, он тот лишь усугубил. Настолько, что он перешел черту. И навредил там, где отнюдь не собирался. Воспринимающий всю жизнь секс, как удовольствие, он ценил тот за легальность. Окситоцин без последствий, как могло быть в случае приема наркотиков. И напоролся на подводный камень, который потопил уже не одного политика.       Насилие, насилие, насилие.       Где была грань между договором и моральным сопротивлением? Забавно, что все, что происходило в постели, было таким же абстрактным и безграничным, как честность. У каждого была своя честь. В эту игру он случайно проиграл и стал Фафниром, хоть всю жизнь считал себя выше, не понимая, что заставляет богатых идиотов вляпываться в подобные истории. Будто в мире мало привлекательных женщин.       Он пытался спрятаться за тем, что переживает за следующие шаги пташки, но та, выпущенная на свободу, кажется, не собиралась в полицию или прессу. За всеми размышлениями он скрывал один просто факт. Драко скучал. Привязался к маленькой сиалии и скучал. Без драмы и надрывов, но ему её не хватало. Этих тихих “хотите вина, Ваша Честь?” и молчаливых кивков, когда он речь репетировал. Ему казалось, что в чем-то она его понимает или принимает. А у нее просто не было выбора. Потому Драко пытался чуть-чуть разрешить вопросы внутреннего комфорта девушки. Чтобы она бросила работу в клубе и отдалась творчеству. Но так, чтобы не знала - её зарплату - под видом стипендии - будет выплачивать он, ведь у МЕТ все бюджеты были учтены. У Гермионы и так небось из-за всего были нормальные проблемы с самооценкой.       - О! Так ты сентиментален?       - Я - практичен. Раз за квартиру внесен полный расчет, оставлю её для медитаций. - Последним словом он заменял целую фразу, вроде “мне нужно порой побыть одному, подальше от дома, где Астория ебет мозг и я не могу сосредоточиться ни на чем”. Здесь он мог работать и кашлять сколько ему было угодно. И не перед кем не оправдываться. Когда все время на виду, такие мелочи были роскошью.       Потому студию Драко отдавать не собирался. Сухо распрощался со Снейпом.       - Я посмотрю образцы на подарки позже, - буркнул Драко, ощущая, как боль подбирается к вискам. Ему сейчас было разве что не до шелковых платков Гуччи, на которых скорее хотелось удавиться. Потому, оставшись один, он просто рухнул в постель, заложил руки за голову.       Тишина - долгожданная тишина - накрыла мужчину, который даже не шевелился, наслаждаясь возможностью не контролировать ни слова, ни мимику, потому лицо его осунулось от усталости и он блаженно улыбнулся. Порой быть одному - все, что было нужно. Точнее, конечно, как и каждое социальное существо, Драко бы не отказался от компании, но очень особой. Такой, которая бы не осуждала, не критиковала, не язвила и не предавала. Ему нужен был кто-то, кто бы беспрекословно любил его, потому поддерживал. Не ради какого-то бенефита от его побед, а просто так. Чтобы было, с кем лежать в тишине, бродить по виноградникам и пить рислинг.       Он за последние одиннадцать лет так и не забыл ни что такое любить, ни, тем более, каково это - быть кем-то любимым. Но никак не мог влюбиться в тех, кто сходил с ума по нему. Да и в целом не мог влюбиться. Только увлекался. Потому, наверное, был одинок. Так и не смог никого больше впустить. Сначала - из-за страха ощутить ту безграничную боль, потом уже как-то не получалось. Берен потерял свою Лютиэн, так ни разу не встретив. Видимо, он бродил не в тех лесах. В Центральном Парке не водились эльфы.       Внезапно телефон Драко тихо пискнул. Мужчина не любил этот звук. Сигнал того, что кому-то что-то нужно. Вставать желания не было, но все же он лениво потянулся, и в следующую секунду выражение его лица изменилось, поскольку в конце сообщения от неизвестного, неподписанного абонента было две цифры.       73.       Как год смерти Толкина. Потому даже удалив в прошлую пятницу номер Гермионы, он понял, кто ему пишет. Драко вздрогнул и устало вздохнул, прочитав такое знакомое, миллион раз прочитанное за день.       “Вы разрешили писать, если мне что-то будет необходимо”.       “Привет, Джинджер, конечно, что тебе нужно?”       Он знал, что у пташки сегодня день рождения. Выяснил это случайно, когда в который раз пересматривал их соглашение и зацепился взглядом за дату, сообразив, почему Гермиона просила об отгуле. Пнул Майлза, чтобы тот внес депозит за столик в достаточно милом, но не слишком пафосном ресторане, вызвал водителя и заказал девочке цветы. “Георгины”, - настойчиво напомнил он лучшему другу раз десять.       Наверное, цветы да ресторан для Джинджер стали единственной личной темой, которую они с Майлзом обсудили за всю неделю. Драко всё ещё был слишком зол на него. Будь на месте человека, с которым он вырос, играл в теннис с семи лет каждое воскресенье и по сей день, кто-то другой, Малфой-младший заподозрил бы тени предательства, но беда Майлза как раз была в том, что он слишком верен. Наверное, потому и был правой рукой Драко на протяжении всей карьеры. И излишняя преданность закончилась тем, что Майлз уложил ему в постель девушку, которая того не желала, потому что для него имело значение лишь поставленное задание. Но даже это понимание не топило лед. Как политик, Драко все так же общался с лучшим другом, потому что умел быть профессионалом, но и ошибки он прощал с трудом.       Ответа не было довольно долго. Малфой-младший почти задремал, когда его телефон выдал короткий, лаконичный и красноречивый ответ.       “Вы”.       - О, кажется, кто-то перебрал с шампанским, - рассмеялся мужчина, даже не шевельнувшись. Были в его жизни пьяные смски. Ничего плохого в них не было, но и хорошим такие ночи не заканчивались обычно. Он и сам несколько раз на не самую трезвую голову спал с Асторией. Утро всегда приносило разочарование. Потому Драко и не спешил. Даже когда во втором сообщении пришла геолокация. Пташка звала его на свою территорию. Это было даже забавно.       “Вы обещали”.       Драко вздохнул и нехотя сел.       Потянулся. И маякнул Гойлу, который стоял за дверью студии.       - Закажи мне такси, - приказал он охраннику, - хочу немного помониторить обстановку среди простых людей. Хочу съездить, скажем… в Квинс.       Время от времени - крайне редко - Драко так поступал. Накидывал капюшон, надевал очки и болтал с таксистами. Или пил кофе в Старбаксе. Или посещал какие-то эко-инициативы без шума. Таким был его анонимный опросник горожан. Потому Гойл не удивился. Бровью даже не повел, хоть и не поверил, потому что ну кто мчался в самый нелюбимый район среди ночи?       Но его задачей было выполнять то, чего требовал Драко, потому спора не было.       Сам же Малфой окинул взглядом студию и подошел к подарочным пакетам, которые так удачно Снейп здесь оставил. Поскольку кампанию мужчина оплачивал со своего бюджета, он не ощутил зазрения совести, когда достал одну из коробочек от Тиффани. Ему показалось, что, конечно, запястью сиалии больше бы подошли часики от Harry Winston, но так же Его Честь делал скидку на возраст. Мейнстримные бирюзовые коробочки ценились куда больше, чем более дорогие украшения, и потому он спрятал одну из таких в карман. Потом, поколебавшись, Драко достал из тумбы презервативы. Умом он понимал, что не собирается спать с пташкой. Скорее, ехал, чтобы она на пьяную голову не призвала беду похлеще. Например, Кайло. Но подстраховаться… почему бы было не подстраховаться.       Спустившись, мужчина, нахлобучив шапку, сел на заднее сидение такси и, закрыв глаза, слушал музыку. Когда водитель привычно начал жаловаться на жизнь, - это всегда входило в обязательную программу поездок - Драко спросил:       - За кого будете на выборах голосовать?       - За Поттера. Наш господин мэр птица слишком высокого полёта. Он не понимает наших потребностей. Все эти эко-программы, зеленая энергия и штат будущего это здорово, но я хочу чего-то более реального, вроде снижение цены на топливо, а не наоборот, повышение её, потому что бензин более вреден. А если у меня нет денег на электрокар?       Одним монологом человек сказал все, о чем Драко и его команда и без того думали. Что не все пункты его программы идеальны. Спорить он не стал. Просто мысленно сделал пометку, откинул голову и дремал, пока покидал границы своего мира, чтобы попасть в реальность Человека Паука и Дональда Трампа. Когда вышел из машины у дома, где на первом этаже располагалась закусочная, запрокинул голову, прислушиваясь. Нью-Йорк был городком, который никогда не спал, но в разных его районах он шумел по-разному. Квинс звенел полицейскими сиренами, девичьим смехом и какими-то мыльными операми из 90-х, звуки которых вылетали в открытые окна. Это был не шум элитных вечеринок в пентхаусах на Пятой Авеню, которые царапали ночное небо прожекторами. Да и сериалы там не смотрели. В них участвовали. В жизни. А так небожители предпочитали политические передачи по вечерам. К стакану виски.       Сделав пару кругов вокруг дома, Драко, наконец, нашел вход и, игнорируя лифт, - он не очень хотел застрять - поднялся на четвертый этаж, поскольку Джинджер дописала ему его номер, ровно как и код от подъезда. Вздохнув, он хотел нажать на звонок, но дверь распахнулась, и мужчина оказался ослеплен девушкой в лимонном платье, которая держала за горлышко бутылку лимончеллы - источник её прекрасного, игривого настроения, и щурилась.       Он впервые видел пташку настолько улыбчивой и взъерошенной.       Никогда, кажется, малютка Джин не была настолько рада его видеть. А говорили, алкоголь приносил только вред.       Не удержавшись, Драко улыбнулся ей в ответ, а она повисла у него на шее, тихо попискивая: “Уууу, наконец-то”. И Его Честь позволил себе это. Втянуться в её квартирку, захлопнуть дверь плечом и окинуть крохотное, но такое насыщенное индивидуальностью пространство. Потому что между кроватью - интересно, они бы вдвоем туда поместились? - столиком для макияжа, шкафом и окном все было наполнено ею. Джинджер.       На окне висела ветка, увешанная сотней кристаллов - парочки, наверное, не хватало, ведь те, скорее всего, и превратились в солнцелов, что висел в студии. Особенно, Драко бросился в глаза один, самый крупный, в виде сердца. Переливался ярче всех, привлекая внимания.        Кубки, медали, корешки книг. Грамоты, косметика, цветы в вазах - его букет не был исключением, но отличался сортом, а потому выглядел слишком строгим, чопорным. Интересно, Гермиона таким же видела и его? Забавно, потому что он тоже мог быть растрепанным и попроще.       Глаз цепляла только пустота над кроватью. Место, где из-под цветных кнопок виднелись остатки бумаги - видимо, Гермиона не так давно сорвала какой-то плакат. И это заинтересовало больше, чем все. Что она хотела скрыть от него.       - Привет, именинница.       - Вы так долго, - она надула губы, чуть хмурясь, - вертолет задержался? Будете? - Она протянула ему бутылку, и Драко тут же кивнул, забирая лимончеллу. Ему нужно было сомкнуть пальцы на чем угодно, только не на талии. К тому же с сиалии, судя по тому, что та была слишком весела и слегка покачивалась, было достаточно. Потому Драко, подтягивая стул - единственный в комнате, и отпил с горла. Его губы не обожгло, потому что они и так горели от желания поцеловать смеющуюся девчонку, которая довольно ворковала вокруг него. Он ведь мысленно возвращался к ней по ночам. Когда отключался от усталости на диване в кабинете, пташка порхала в его мыслях. Яркая и красивая.       Как сейчас.       Сегодня она была ещё и соблазнительная.       Драко привычно сел, развернув стул спинкой к себе и положив на ту руки. Псевдорасслабленная поза, а сам ведь был напряженее некуда. Чтобы не сорваться. Он слушал её тихие “здорово, что Вы здесь” и пытался удержаться, зная, что цена и так уже слишком высока. И старательно отводил взгляд от обнаженной спины. Не рассматривал всегда теплые эфы, которых любил касаться кончиками пальцев. Ему хотелось заняться с ней сексом, но мысленно - возможно, не совсем искренне - он желал, чтобы девчонка просто отключилась. Но привилегией молодости была энергичность, потому Джинджер если и собиралась спать, то, кажется, с ним. Судя по тому, что её пальцы начали расстегивать верх рубашки. А ему, как идиоту, предстояло отказаться.       - Потанцуем? - Забавно, за десять минут она успела нашептать много, а напрямую задала вопрос впервые. Их общение было странным весь тот месяц. Каждый говорил больше будто сам с собой, но не вслух.       - Я не умею, - легко выкрутился Драко, который знал и пару классических - таких необходимых для приемов - движений. Мог он и танцевать - когда-то же танцевал с Асторией… - и под задорную музыку, но ловко отрезал себя от опасности соприкосновения телами. Потому что знал - не удержится. Короткая юбка и так слишком соблазнительно колыхалась       - Тогда я станцую для Вас, - не облегчила его участь Джинджер, а Драко подумал - какой у благородства запас прочности? Особенно у такого циника, как он. Ответа не было. Потому Малфой-младший сделал глоток побольше. Не переживал, что лимончелла вскружит ему голову, а вот пташка, которая двигалась под Лану дел Рей…       Он слегка повернул голову, чтобы смотреть на кубки да книжки. Отвернуться было бы грубостью, смотреть же - глупостью. Потому Драко старательно перечитывал корешки книг, удивляясь тому, что у нее - так много Толкина. Пташка правда в свободное время читала о падении Нуменора да “Берена и Лютиэн”, или это была попытка следовать его правилам? Первое было бы слишком хорошо, потому, поежившись, Драко очередной раз чертыхнул Майлза, который вел “переговоры” так, что Гермиона все приняла за обязанность - от спать с ним до развлекать правильной литературой. А что, любопытно, любила она, кроме сказок какого-то там барда Бидля - никогда не слышал о таком - да разноцветных кристалликов, которые висели на ветке? Он ничего о ней не знал, кроме того, что у нее синие глаза, потрясающе длинные ноги, миристициновые волосы, и то, что она была жертвой насилия. Психологического - уж точно.       Пташка любила танцевать. И желтые цвета. И георгины.       На этом список его познаний заканчивался. Как упрек в эгоизме. Он не спрашивал. Она никогда не говорила о себе. Испуганно молчала и следовала инструкциям. Тем контрастней была сейчас, когда подошла поближе и поставила свою коленку ему на колено.       - Так нечестно, Ваша Честь, - тихо промяукала она, касаясь ладонью его подбородка. Мягко заставляя вскинуть голову. Их взгляды пересеклись. - Обычно Вам нравится смотреть, что бы я ни делала. В одежде и без вибратора между ног любоваться не интересно? Мы можем это… исправить…       Внезапно Драко ухмыльнулся. По-мальчишески.       Дрянная девчонка. Делала вид, что ей не нравятся все их секс-игрушки, но имела их здесь, при себе. Его пульс участился, но Драко удержал её, а девушка продолжила.       - Я не отворачиваюсь, даже когда Ваши речи слишком запутаны. Или Вы неправильно делаете разминку в том приложении. Я наблюдаю до конца. - Она выдохнула, он затаил дыхание. Вот значит как. Сделка закончилась, а пташка все так же ходила на тренировки, которые так тяжело давались ему из-за влажной погоды.       Эта мысль взволновала Драко. Он знал, что в следующий раз будет думать о ней.       - Я так и не поздравил тебя с днем рождения, малютка, - сменил тему мужчина, вспомнив о подарке, что принес с собой.       - Да, я рассчитываю, что сейчас сделаете это. Этот стул достаточно устойчив, чтобы выдержать… поздравления, - её глазища лукаво сверкнули. Свободная ладошка скользнула под рубашку. Драко прищурился. Каждый мужчина, как и каждая женщина, хотел быть соблазненным. Особенно тот, кто принудил молоденькую красотку спать с собой. Но ему не давала покоя мысль: кого соблазняла эта пташка сейчас? Его или Кайло, которого не могла получить? Забавно, что мэр Нью-Йорка был для нее доступней, потому годился скоротать ночь, раз тот, другой, разборчивей, спал в постели со своей женой.       А он был здесь. Рядом с ней.       И хотел её. Ужасно хотел. Но между ними была его вина. И её влюбленность. В другого. Слишком много барьеров.       - Джинджер, ты не на работе. Ты же сама просила отгул. - Он знал, что думал слишком много сейчас. За то, что до этого размышлял слишком мало. Потому останавливал её. Не потому что был благороден. Просто потому что внутри, в глубине души, все ещё был шокирован и травмирован тем, что даже секс стал проблемой. - Утром тебе будет жаль.       Ему жаль было уже. Неделю как. С момента, когда она обиженно ругалась на него, и до сих пор.       - Да. Жаль. Будет очень жаль, если ничего не случится. Мне бы хотелось хоть сегодня, в свой день рождения, после череды провального секс узнать - да что же, черт побери, чувствуют девушки, когда они не проститутки? Когда они хотят и когда по ним в ответ сходят с ума. - Странно, говорила она весьма трезво, а вот дышала тяжело. - Это не такое большое желание, правда? Побыть одну ночь желанной. Вы сказали, что Вам жаль. И Вы небось гордитесь, какой охуенный любовник, правда? Настолько, что Ваше самолюбие задето. Так исправьте все. Раз навыки-то есть. И, о боже, если Вас так интересует - впервые - мое нежелание или желание… то что ж, когда мне было семнадцать, задувая свечу, я загадала Вас.       Она так его ошарашила последней фразой, что Драко даже не среагировал на слово “проститутка”, которое следовало убрать с её восприятия себя.       - Я была наивна, а Вы - красивы. Улыбались с плаката над кроватью. Кого бы я могла ещё хотеть? Сделаем вид, что я задула свечи и очнулась, как в каком-то фильме, четыре года спустя. Ваши действия?       - И что же ты загадала конкретней? - Голос Драко вдруг стал ниже. Его рука скользнула по её ноге вверх, чуть забираясь под юбку. Гермиона вздрогнула. Не от страха. Миллион горячих мурашек побежали следом за пальцами Его Чести. Одно движение, а ей хотелось просто заскулить: “Выше, пожалуйста, чуть выше и глубже”.       - То, чего Вы не выполнили, господин мэр, а обещали, что каждый, кто верит в Ваши идеи, получит то, чего хочет. Я не получила. Ни тогда, ни сейчас. Пришлось все делать самой. Как в свои семнадцать, так и в двадцать один. - Она прикусила губу. Покраснела. Мужчина хмыкнул, теперь понимая, куда же делось её белье, ведь рука касалась только кожи. Плохая, плохая девочка. - Но вот проблема. Я уже спала с Вами. Потому безделушки не помогли в этот раз. А Вы можете. Можете помочь.       Драко сглотнул. Поднялся со стула. На секунду Гермионе показалось, что он уйдет, но нет, мужчина лишь сменил позу. Так, чтобы ему удобней было усадить её сверху. Впервые девушка охотно повиновалась, и её не волновало, что короткая юбка задирается. Наоборот. Возможно, ей это понравилось.       - Окееей, - растягивая буквы, протянул Драко, удерживая девушку за талию. Его глаза вспыхнули. Он был ублюдком, но не идиотом. Утром похмелье будет у обоих. Но сейчас… сейчас ушел бы только сумасшедший. Потому он остался. О чем знал с самого момента, как получил сообщения. Что переспит с ней. Хоть раз - но по-нормальному, по-настоящему. Переспит, потому что виновен. Переспит, потому что девчонка - прекрасна. И переспит ещё и затем, чтобы этой ночью её не трахнул кто-то другой. - Четыре года назад я проебался. И месяц назад тоже. И желания остались те же?       - Я… я бы хотела, чтобы Вы не ругались на меня, - вдруг выпалила сиалия, опуская глаза. Сейчас, будучи рядом с Драко и в шаге от секса она испугалась, что снова не сможет ему нравится и он разочаруется опять, - у меня не все получается, но я не нарочно. Я просто не умею.       Драко вздохнул. Вот они - последствия. В бонус к сексу она просила не ругаться. Сколько раз он делал ей больно своей молчаливой резкостью? Плакала ли пташка, потому что не понимала, чего от нее ждут?       Ответов у Малфоя-младшего не было, а для вопросов - не время. Он знал одно. Сегодня она плакать не будет. Потому потянулся и поцеловал девушку в скулу, поглаживая одновременно между лопаток. - Тебе всё понравится. Я научу.       Она просияла, а её кристаллы на ветке словно очнулись, осыпая пташку сине-фиолетовыми бликами. Мужчина продолжал завороженно смотреть именно на танцующее сердце. Казалось, оно принадлежало сиалии, было таким же ярким, как она. И доступным. С виду. Подойди, сорви и унеси, главное, не разбей.        Рассмеявшись, девушка поцеловала его, и это был, возможно, лучший поцелуй за последнее время у Драко, а у нее - за всю жизнь. Их опыты были разными. У него в постели побывало много любовниц, у нее - он был единственным - увы, пока… - но сейчас желание у них было одинаковым, потому они были на одном уровне.       “Видимо, секс - идеальная иллюстрация социализма. Перед желанием все равны”.       Он знал, что все слегка не так. Потому что когда хотел властный мужчина - он получал, а когда хрупкая девочка… что ж, сегодня она тоже все получит. И наслаждение, и удовольствие, и все прочие слова-синонимы. Но пока они целовались, упоенно и восторженно. Как подростки, получившие возможность.       Драко наслаждался тем, что девушка страстно ему отвечала, Гермиона же от того, что была расслаблена. Он знал её маленький секретик, значит не сделает больно. И не будет ждать слишком многого.       Когда пташка начала нетерпеливо ерзать, мужчина тихо рассмеялся.       - Подожди, подожди, я так до кармана не дотянусь.       - У меня тоже есть… - выпалила Гермиона, и Драко вскинул бровь. Девушка же, потянувшись к кровати, - его руки удерживали надежно - взяла коробочку, украшенную цветными лентами, - девчонки в шутку подарили. С пожеланием поскорее лишиться девственности и получить тридцать три удовольствия. С первым я уже справилась, а вот остальное… - она застенчиво улыбнулась, удивляясь, как ей легче стало болтать. Драко же мысленно застонал. У него была всего одна ночь, а не тысяча и одна, потому все тридцать три презерватива поюзать ему не светило.       Думать о том, кто будет спать с ней здесь, на этой постели и выбирать резинку, раздражало, но Драко улыбнулся, наблюдая за тем, как она распускает ленты, роняет их и наугад вытаскивает презерватив с ванильной отдушкой.       - Ой нет, это бы сгодилось для первого раза, ванильность мы проехали, - наконец Джинджер заговорила с ним так, будто позабыла о его возрасте. Наверное, вот так, немного с юношескими словечками и ухмылкой, она болтала с подругами, на работе и с Кайло. Ему нравилось, как звучат все эти “проехали”. И то, что пташка подшучивала над своим неудачным опытом - тоже. - Охлаждающие?       - Не помогут, ерунда полная, - поморщился Драко, и она выбросила упаковку себе за спину. Потом выудила ещё один. И тоже отправила тот за спину с коротким комментарием: “Мне кажется, не Ваш размер”. - А вот это было обидно, - не удержался мужчина, который уже начал втягиваться в эту игру.       - Маловат.       - Тогда приятно, - хмыкнул Драко, целуя девчонку в висок. Свою девчонку. На целую ночь - свою. Утром придется отпустить, этот роман того не стоял, но сейчас он ловил каждую минуту их взаимной близости, на которую рассчитывал с первой встречи в студии.       - Возможно, это была лесть. Вам все льстят, Ваша Честь?       - Не все, но многие, - пожал он плечами, зная, что искренности в чужих заискиваниях маловато. Потому так ценил все, что было настоящим. Любил, когда люди спорили с ним. А ещё - когда говорили простое “спасибо”. Хоть его так давно никто не благодарил. Все привыкли требовать. Ведь он же был по мнению большинства всевластен, как какой-то Саурон. - Ну, что там дальше?       - Оу, - девушка залилась краской, - этот для анального секса.       - Этот нам тоже не подойдет.       - Думаете? - игриво спросила Гермиона, но Драко легко выбросил тот. Не потому что не хотел. Но у всего были границы готовности. В Джинджер говорила лимончелла, такая же желтая, как и её второе имя. Он же был трезв. И точно знал, чего делать не стоит.       - Тебе не понравится.       - А Вам бы понравилось?       “Ох да, мне бы очень понравилось”, - удерживая Джинджер физически, а себя - ментально, подумал Драко. Все это было ему в новинку, и он никак не мог освоиться в том, что между мужчиной и женщиной - пусть даже юной - бывали в сексе запреты. Это ведь был секс. Процесс обоюдного удовольствия. И можно было все, лишь бы было очень хорошо. А здесь выходила полная ирония. Он был с невероятно красивой пташкой, но нельзя было почти всё.       Потому Драко ушел от ответа. У него был огромный опыт в этом.       - Моя очередь? - спросил он и вытащил первую попавшуюся упаковку, которая оказалась чуть побольше. Вскинув бровь, Драко посмотрел сначала на китайские иероглифы, не вызывающие доверия, затем - на рисунок чего-то, больше напоминающего одну из уродливых ракет Маска, только окрашенную в безумный фиолетовый цвет.       - Какая прелесть, - почти взвизгнула Гермиона, оживилась и захотела распаковать почти инопланетного монстра, у которого были и усики, и шипы, и щупальца, и тысяча других выпуклостей, которые привели бы в восторг какого-то любителя тентаклей, но не Драко. Зато Джинджер, ещё пару недель назад считающая оскорблением развлекать себя вибратором, - в разы меньше! - была в полнейшем восторге, и Его Честь едва успел отобрать у нее не-презерватив и бросить тот в сторону.       Девушка разочарованно вздохнула.       - Я хотела новых ощущений.       - И ты их получишь, - его ладонь ожила, забираясь ей под юбку и прикасаясь к клитору. Гермиона прикусила губу и поерзала, - но вот то я в тебя пихать не буду.       - Какой ты…       - Старый?       - Консервативный! - выкрутилась девушка, а потом задышала чаще, потому что пальцы Драко скользнули внутрь её тела. Длинные, длинные пальцы, которыми он лениво шевелил. - А это значит пихать в меня можно?       - И не только это. И потому что мы оба этого хотим.       - Да. Да. Да, хочу. Хочу тебя, - закивала Гермиона, сама же на пальцы и насаживающаяся. Блаженно улыбнулась. Вот зачем он был здесь. Ради того, чтобы наполнить эту ночь собой. Полностью. Она потянулась и впилась пальцами в плечо мужчины. - Выбери любой. Плевать. Только… быстрее.       Драко не спешил. Ему нравилось поддразнивать её. Целовать, поглаживать, пожирать взглядом, но главное, продолжать толкаться внутри уже влажными пальцами. Это заводило её. Это сводило с ума его. То, что она сгорала как свечка, обжигая его. Джинджер восторженно отзывалась на каждое движение. Его Честь и позабыл, что в юности чувствительность выше, и впервые неопытность сиалии привлекла его.       Нехотя покинув её тело, он погладил девушку по щеке. Та прикусила костяшки его пальцев, затем облизнула их. Зрачки Джинджер расширились. Драко сглотнул. Ему тоже хотелось узнать, какова её порочность на вкус, но она не выпускала его пальцы, посасывая их с куда большим энтузиазмом, нежели член весь месяц. Параллельно она решила устроиться поудобней, потому что устроилась на нем, свесив ноги, которые не касались пола - разница у них была не только в возрасте, но и в росте.       Его руки сжали её ягодицы, задирая юбку. Девушка сделала пару движений, имитирующих секс, и неожиданно Драко дошло, что она его соблазняет теперь по-настоящему. Заманивает, лаская языком его пальцы и потираясь сквозь брюки о его член.       - Плохая девочка.       - Ты ведь такую хочешь, правда? - игриво протянула она, выпуская его пальцы и целуя Драко. Оседлав его, она была сейчас чуть выше, и, кажется, это придало Джинджер уверенности. Опустив руки, сиалия неспешно стала расстегивать на Его Чести штаны и впервые делала это, чуть дрожа от нетерпения. Когда член лег в ее руку, она будто только сейчас поняла, что тоже может контролировать этого властного мужчину, делая легкие движения вверх-вниз и целуя его. Ладони Драко переместились на талию девушки, а затем - на бедра. Поглаживая их. А сиалия продолжала целоваться. Теперь - не в поисках защиты, а потому что не знала, как по-другому выразить то, отчего сердце в груди выпрыгивало, руки тряслись, а тело выделяло желание. Липкое. Пачкающее. И немного соленое на вкус - теперь она была в курсе.       - Хочу, конечно. Если бы я тебя не хотел - хорошую или плохую - не вляпался бы.       Девушка ухмыльнулась и нашла опору босыми стопами. Привстала, давая пространство Драко стащить с себя все лишнее. Сама же, закрыв глаза, медленно стала задирать платье, чтобы снять его через голову, и ощутила себя в наготе, как в броне. Потому что увидела не только похоть в прищуренных глазах, а еще и восхищение. Его Честь, мужчина из юношеских грёз, смотрел на нее и восхищался, и от того она покрывалась мурашками. А он, потянувшись, поцеловал ее между грудей.       Зашуршал презерватив, выбранный Драко наугад.       Оба опустили глаза, и оба вдруг расхохотались. Им попался золотой на цвет.       - Ваша Честь, от судьбы не уйдешь, - хмыкнула девушка и не решилась попробовать надеть тот сама. Оставила это за Драко, а затем уже хотела привычно резко насадиться на член, но мужчина щелкнул языком.       - Не спеши, пташка. Будет больно же. Плавно. Секс - как музыка. Все должно быть… плавно.       - Скажите это Вагнеру. Видимо, когда он писал “Полет Валькирий”, то позабыл об этом, - буркнула смущенно Гермиона, пытаясь сделать рывок, но его руки на её талии контролировали и удерживали. Потому ей пришлось повиноваться. Она неспешно соприкоснулась с головкой и замерла, заглядывая Драко в глаза. Поерзала и продвинулась ещё, ощущая, как он неспешно, немного входит в её тело. Пустота в ней в предвкушении сжалась.       Это щекотало нервы, и Гермиона нарочно, желая себя подразнить, снова приподнялась и в следующую секунду осела чуть глубже. Повторяя опять и опять. В момент, когда она осела на мужчину полностью, ей впервые не было больно. Даже наоборот, раздразненная, она застонала от удовольствия быть заполненной. Метод step-by-step, оказывается, работал.       - Боже…       - Надо же, обычно ты зовешь меня Фафнир, - не удержался Драко, перемещая ладони с талии на ягодицы и с удовольствием стискивая их. Удерживая Гермиону от того, чтобы она не делала бестолковые, хаотичные движения вверх-вниз. Добавляя ей плавности и слегка показывая, что, если крутить бедрами влево-вправо, будет ещё лучше.       Девушка не смутилась, к его удивлению. Потому что ей было горячо, потому кто знает, возможно, он правда был Драконом? Она только ахнула от того, что ей было хорошо. Обнаженной. Сгорающей. Счастливой.       Её взволнованное дыхание заполнило все вокруг. Возможно, даже окна запотели. Драко, чуть прикрыв глаза, наслаждался этой странной, темной тишиной и тем, как жадно делала девушка вдох-выдох.       - Плавнее, - посоветовал Драко, когда ей стало мало и она начала делать движения быстрее, а значит - резче. За этим она могла утратить наслаждение, потому ему снова пришлось направлять её, периодически запрокидывая голову, чтобы поцеловать. Девушка прижалась к нему всем телом, ощущая губы Его Чести на ключице. Не думая, она поглаживала его по затылку, а затем забралась пальцами в волосы.       Драко довольно застонал. Джинджер стащила резинку и неспешно, в такт движениям стала массировать ему голову. Его Честь щурился, как довольный кот. Гермиона, прижимаясь губами к его макушке, вдруг будто очнулась.       - Господи, - прошептала она, не переставая делать такие приятные круговые движения - что пальцами, что бедрами, - ты же мэр Нью-Йорка. Ты представляешь? Мне двадцать один, и я в своей квартире занимаюсь сексом с тем, кто входит в топ двадцать самых влиятельных молодых политиков современности. Это возбуждает. Возбуждает, что я знаю, как ты выглядишь без одежды.       - Крошка, ты спишь не с мэром Нью-Йорка, - пальцы Драко пробежались от затылка до хребта девушки, - а с будущим губернатором штата.       - А правда, что у тебя есть президентские амбиции?       - У кого их нет? - осторожно ответил Малфой-младший, который не привык доверять сразу, да и знал, как много выбалтывалось в постели. Потому он поцеловал девушку в плечо и глубокими толчками стал отвлекать её от вопросов. Затем мужчина чуть развернул стул и подтолкнул пташку. Та, не сводя с него взгляда, откинулась, опираясь руками в стол. Запрокинула голову, зная, что прекрасна. Драко, получивший больше свободы, теперь с удовольствием стискивал грудь, пока она двигалась снова в неспешном темпе, а потом стал опускать ладонь ниже, и Гермиона заволновалась. Настолько, что губу закусила в предвкушении.       - Да, - тихо выдохнула она, когда его пальцы стали ласкать клитор, и они одновременно задвигались чуть быстрее. Девчонка - чуть поскуливая от удовольствия, мужчина - улыбаясь от того, как наивно, почти невинно та наслаждалась всем. Это лишало его рассудка. Не нежный секс, который тоже имел порой смысл, а все, что происходило между ними.       Постанывая, девушка сделала резкий рывок и снова прижалась к нему всем телом, шепча: “Ну же, Фаффффнир, отымей меня по-настоящему. Грязно. Услышишь, как я буду стонать”. Она забавно фыркала ему на ухо. Его натянутые нервы лопнули. Он подхватил её, чтобы опустить на постель, и задумчиво вычертил пальцами узоры от груди до паха.       - Ты знаешь, как я хочу, - прошептала она, лукаво сверкая глазами. Упершись коленями в кровать, развела те, тяжело дыша.       - Чего-то не хватает.       - Мммм, - тут же поняла девушка и села. Секунда - и она метнулась к комоду и замерла спиной к Драко, который привычно смотрел на эфы, что очаровывали, а проклятая девчонка, нагнувшись, надевала свои танцевальные носки. Этой ночью - фиолетового цвета и со шнуровкой. Мужчина подошел впритык, и его бедра соприкоснулись с её ягодицами.       Прижав девушку к себе, свободной рукой Его Честь коснулся её, такой ещё теплой после их близости. Теплой. Влажной. Восхитительной. И прижавшись губами к её уху, хрипло приказал:       - Не халтурь. Наклонись и хорошенько завяжи их на бантик. Я хочу выебать хорошую девочку.       - Грязные у Вас мыслишки, господин мэр.       - Очень, - довольно зарычал он, не переставая ласкать её рукой, пока девушка снова нагнулась, чтобы завязать - очень тщательно - каждый бантик. Дрожащими и мокрыми от возбуждения и волнения пальцами. Выходило плохо. - Давай. Я. Помогу, - вдруг предложил Драко, присаживаясь и разворачивая её к себе.       Гермиона покраснела, кажется, от корней волос до низа живота. Самого низа.       - Ну, давай сделаем этот момент ещё развратней. Что ещё с тобой не сделал мэр Нью-Йорка? Подними ногу.       И она послушно подняла, а потом поставила ту на стул, который, к счастью, был рядом. Драко сверкнул глазами. Девушка свои закрыла. А потом Нью-Йорк качнулся. А может, весь её мир, потому что его губы прикоснулись к ней. Полностью. И Гермиона едва не потеряла баланс. Пока мужчина осторожно, раздвигая языком губы, - такие нежные - дегустировал свою устрицу на вкус.       При этом умудряясь завязывать на чертов бантик и носки, и её нервы.       Соленая. Сладковатая. Незабываемая. Она была незабываема. В том, как стонала, как шептала и как пыталась не ерзать. И не сгорать от мысли, кто и что с ней делал. Такого она даже в мечтах не достигала. Но стояла смирно. Желая, чтобы это никогда не закончилось, но время было безжалостно в лучшие моменты.       Когда мужчина покончил с носками, он снова скользнул пальцами внутрь её тела.       - Чееерт, - выдохнула девушка, рефлекторно привставая на цыпочки и дрожа, пока его язык исследовал уязвимые точки пташки. Но не слишком долго. В этот раз нарочно не давая ей кончить.       Чтобы они потом оба просто рухнули.       Гермиона вернулась в кровать. Молча. Алая и растрепанная. Снова легла на спину, так, будто ничего не произошло, и ладони Драко скользнули между ног, разводя те теперь не для ласк. Он подтянул её поближе, подхватил руками под колени и заглянул девушке в глаза, а потом опять с огромным удовольствием погрузился в тело, которое сегодня жаждало его. И теперь, заведенный до предела сам, он двигался достаточно быстро, подначиваемый стонами девушки, которая ласкала грудь. Её волосы разметались по кровати. Она была великолепна. А ему бы хотелось трахнуть все это очарование чуть грубее. Чуть ниже. Но нет, он сдерживался.       Девушка игриво поставила ножку ему на плечо. У нее была хорошая растяжка. У Драко же - умелые пальцы, которые не переставали ласкать. Так, вдвоем они сходили с ума, пока, кажется, кристаллы с ветки не лопнули и не посыпались.       Или просто им было хорошо. Так хорошо, что оба ослепли, а потом, тяжело дыша, лежали молча. Чужие. И очень близкие друг другу. Уставшие и бодрые одновременно. Гермиона, впервые поймавшая волну удовольствия. Поцеловав пташку в плечо, Драко поднялся и вышел в крохотную ванную, где, пока снимал презерватив, едва не зацепил локтем половину полок. Когда Его Честь вернулся, сиалия так и продолжила лежать, хоть обычно юркнула бы под простынь. Приоткрыв глаза, она, само очарование в наготе и носках, промурлыкала:       - Останетесь?       Её зрачки всё ещё были расширены от удовольствия.       И мужчина неожиданно лег рядом. Лег, будто всегда так делал. Лег и даже не задумался. Лег и рефлекторно вытянул руку, чтобы пташка забралась под ту. Все одиннадцать лет брака он не делал этого. Не оставался у любовниц. Не оставлял тех у себя. Они с Асторией не были хорошей семьей, но у них было правило, что можно спать отдельно, но под одной крышей, исключением были лишь командировки или его поездки в Бердетт. А вдруг одна фраза и… может, он просто устал от холодной супружеской постели. От дивана в кабинете - ещё больше.       Здесь же пташка прильнула к нему, укладывая голову ему на грудь. Она мостилась, как котенок, пытаясь устроить свои волосы так, чтобы те Драко не лезли в глаза. И они замерли, будто делали это каждую ночь с начала времен. Его Чести, который не мог найти себе место в огромной постели особняка Грейси, вдруг хватило места на полуторной койке в Квинcе. И совсем не потому, что пташка почти не занимала пространства. Она удивительно согревала, лежа под боком. Такая невинная, очаровательная, расслабленная. Усыпанная бликами от кристаллов. Истинная иэль, хоть он её и отымел.       - Удобно? Вам удобно? - переспрашивала она, а потом сонно пробормотала, - знаете, я никогда ни с кем не спала вот так. Но всё было так хорошо, что не хочется вас отпускать, - и, улыбнувшись, сиалия уснула. Драко закрыл глаза.       Приятно. Это было так приятно - засыпать, держа кого-то в объятиях. Возможно, ему следовало подумать о том, чтобы завести котенка в особняке Грейси. Хоть они не могли иметь животных - у Астории на тех была аллергия. А быть может, ему стоило сделать всё, чтобы сохранить эту пташку даже тогда, когда из её головы выветрится алкоголь и Джин начнет жалеть о сексе, который был прекрасен. Чтобы вот так, скинув с себя хлопоты предвыборной гонки, просто уснуть с кем-то. Не беспокоясь, что в понедельник начнутся иды.       Расслабившись, Драко сдался дневной усталости и отключился.       Кристаллы загадочно мерцали в темноте, разукрашивая спящую пару всеми цветами радуги. Сердце будто наблюдало за Драко, оценивая того.       Однако долго проспать Малфою-младшему не удалось. Он проснулся не из-за телефонного звонка, а потому что не мог дышать. Такое с ним иногда приключалось по ночам. Он просто задыхался. Открыв глаза, мужчина попробовал сделать вдох, но легкие просто лопались от боли. Тихо - чтобы не разбудить сладко спящую пташку, мужчина выскользнул из постели и закрыл за собой дверь в крохотную ванную. В этой квартирке у него не было особого места, где скрыться.       Упершись руками в умывальник, он открыл кран и попробовал сделать нормальный вдох, чтобы наконец набрать побольше воздуха, но никак не получалось. У Драко было ощущение, что он дышит через трубочку. Не ту широкую, металлическую и многоразовую, которой обычно пользовался, а из тех совсем тоненьких, которые к лонгдринкам обычно подавали две сразу, чтобы человек мог хоть что-то выпить.       Астма выдала ему всего одну. Потому из горла Драко вырывались лишь хрипы. Задыхаясь, он вспоминал, где его респимат. Днем положил его в пиджак, а тот снял, когда вошел в гнездо в Сити-Спайр. К Гермионе он приехал только в рубашке - так спешил спасать девчонку от глупостей. А теперь стоял и никак не мог надышаться. Потому что все поступки, особенно необдуманные, имели цены. Потому Драко не жалел себя.       В какой-то момент он сбился и все же закашлял вперемешку с хрипами. Сплюнув, закрыл глаза. Как же ненавидел эту сучью астму, как же, от всего сердца, он её не переносил. Кое-как восстановив дыхание, Драко осел на пол, поскольку обычно на прохладной плитке ему было как-то лучше. Ему не стоило себя мучать. Следовало одеться и уехать. В дом, где постель была ледяной от недопониманий, но там был респимат. Утром он позвонит пташке и объяснит, почему та проснулась в пустой постели, а может, даже вздохнет с облегчением. Отъезд лишит их неловкого пробуждения.       Не успел Драко подумать, как в дверь тихонько поскреблись, а затем в ванную заглянула девушка. Её волосы после сна были забавно всклокочены. Увидев, что Драко сидит, она полностью просочилась в комнатку, и места стало меньше.       Присев напротив, девушка протянула Его Чести чай с коротким:       - Бронхит или астма?       Мужчина сузил глаза. Она в одной футболке и все те же носках выглядела невозмутимо. Упиралась спиной в стиральную машинку, над головой у нее угрожающе покачивались ватные диски, а Гермиона излучала при этом абсолютное спокойствие. Будто это не ее среди ночи разбудил кашель.       - Да вы пейте-пейте, поможет. Там шалфей и чабрец, - безмятежно улыбнулась девушка, обнимая колени руками. Её почти месяц удивлял кашель Его Чести, она думала, что всё - из-за курения, но как-то Драко сам сказал, что выкуривал сигарету в пару дней. И тогда Джинджер поняла, что он просто болен. Услышав кашель, который поцарапал её сон, она заварила тот чай, который всегда подавала отцу, когда тот у нее гостил.       Благоразумно промолчала об этом. Потому что меньше всего ей хотелось говорить о папе, когда её выебал пару часов назад мужчина всего на два года младше. К тому же она была уверена - Фафнир всё запоминает.       - Астма. Осложнение после ковида, - просто ответил Драко, будто это не было его самой большой тайной. У него было железное правило. Он никогда не болтал лишнего при любовницах, но те обычно не готовили ему чай, попивая который, ощущал, как кольцо, сжимающее легкие, потихоньку слабеет.       Это было странно. Демонстрировать не силу, а слабость. И при этом ощущать себя нормально. Возможно, потому что Драко давно этого хотел. Чтобы ему хоть раз подали чай - похожий заваривали в особняке Грейси в его худшие дни - вовремя. И не прислуга.       - Вы, как Че Гевара, да? У того тоже была астма. И тот тоже во что-то верил, - заявила девчонка, в очередной раз сшибая его с ног, потому что вот такого ему никто не говорил. Она будто залезла ему под кожу. Потому что в юности какой политик не увлекался Че Геварой.       Он сделал глоток побольше. Подумал, что Гермиона ведь в том нежном возрасте, когда положено верить в идеалы. Только вот с возрастом она поймет, что никто не был свят, даже тот, на кого молились в заброшенной боливийской деревушке.       Драко свою религию давно утратил, хоть молился в церкви.       Настоящая, она была такой настоящей, эта маленькая пташка, которая не поняла, что чашка чая способна сдвинуть с оси весь мир. Который раскачивался, но при этом стоял на месте, пока они вдвоем сидели в крохотной ванне, соприкасаясь лодыжками. И ни Его Чести, ни пташке ситуация не казалась немного сюрреалистичной. Будто так было правильно: почти сорокалетний женатый политик и девчонка, которой сутки как можно было покупать алкоголь, вместе пили чай.       Если взрослого мужчину и юную девушку вместе было легко представить, то вот интерьер выбивался, ведь обычно sugar daddy впечатляли своих малюток люксами в дорогих отелях. А Джинджер, кажется, потрясала их близость в эту минуту. Потому что она положила свои ладони на сложенные колени Драко и заглянула ему в глаза.       - Да. Понимаю, каково это - проснуться среди ночи от боли, - просто ответила Гермиона. Потом подумала, что ляпнула лишнего, ведь ей не стоило говорить, что больна. Это могло плохо сказаться на сделке. Потому добавила. - Ну, знаете, я же спортсменка в прошлом.       Звучало с ее улыбающихся губ так грустно. Пташке было всего двадцать один, а её карьера была в прошлом. Когда сам Драко, например, считал, что его пики ещё впереди.       - У тебя не так давно была травма.       - Да, меня наблюдают врачи, - быстро кивнула Гермиона, ежась. Последнее время спина её настолько беспокоила, что пришлось записаться на дополнительный прием к врачу. На понедельник. - Вам, наверное, в повседневной жизни астма очень мешает, правда?       - Обычно мне хватает ума носить респимат, - ухмыльнулся Драко, пальцами свободной руки поглаживая запястье сиалии. Тонкое, как у птички косточки. - Спасибо за чай. Ты - славная. И мне жаль. Правда очень жаль, что тогда…       - Такова природа, - перебила Гермиона. Мужчина сжал её руку чуть сильнее.       - За то, что было страшно.       Джинджер замолчала. Эти слова потрясли её больше, чем то, что господин мэр явился на зов, или что он, например, сделал ей очень приятно. Фафнир извинился. Признал, что был не прав, и у нее снова поползли мурашки. Очень теплые. Гермиона смущенно улыбнулась.       - Больше нет. Я не боюсь, - её синие глаза странно вспыхнули. Подавшись вперед, девушка поцеловала Его Честь в скулу, тот, оставив чашку, окинул её заинтересованным взглядом и легонько потянул на себя. Девушка поддалась и секунду спустя уже сидела сверху, обнимая его и руками, и ногами. Зарывалась пальцами в растрепанные от сна волосы Фафнира. Так, без своего строгого хвостика он выглядел мягче. Как-то возвышенней. Как какой-то скандинавский герой легенд, увидев которого, Вагнер бы возжелал написать очередную оперу. - Как думаете, Вам уже лучше?       - Смотря для чего.       Гермиона зарделась. Чуть потянувшись, она взяла с бортика ванной упаковку с презервативами, которую подобрала, когда среди ночи наступила на нее. И оставила где попало. Как оказалось - всё было весьма кстати. Драко рассмеялся. Потому что она опять предлагала ему того инопланетного монстра в шипах. Но, видимо, ей очень хотелось заюзать именно его, раз Джинджер проявляла настойчивость.       - Нам понадобится смазка. Много смазки. - Сдаваясь, заметил мужчина.       - Угу, - согласилась девушка, целуя мужчину в мочку уха, - нижняя тумба. Слева.       И впервые Драко подумал, что теснота - это преимущество. Когда не нужно никуда было ходить, ведь абсолютно все было под рукой. Довольно улыбнувшись, он позволил себе поплыть по течению, и парочка предалась невинной забаве. Над которой спустя полчаса хохотала, вернувшись в койку.       - Я же говорил, что не понравится.       - Мне все понравилось, особенно когда Вы её сняли, - хихикнула Гермиона, с достоинством преодолевшая испытание шипами и ребрами. Продержалась она минуты две, после Драко пришлось снять с себя чудовище, ведь их обоих просто трясло от смеха. - Правда, Ваша Честь. Всё понравилось, - мяукнула она, снова засыпая.       Драко посмотрел на город, над которым потихоньку алел мартовский рассвет.       Что она скажет спустя пару часов, ведь в дневном свете все было сложнее? Тот безжалостно освещал малейшие проблемы.       А пока…. пока можно было поспать. Под непривычные звуки Квинса. Под присмотром большого, прозрачного сердца, чьи грани уже запускали первые солнечные зайчики. *** Открыты ставки на то продолжат ли они роман или на этом пока всё?