Быть соулмейтами-это...

–Это полная катастрофа, Ячи!–в день столкновения кричит Ямагучи, вцепившись в свои растрепанные волосы пальцами. Преподаватель бросает в сторону парочки очередной предупреждающий взгляд, и блондинка в очередной раз выдавливает из себя максимально-виноватую улыбку. Правда в этом случае она не работает так, как прежде, и женщина нарочито вежливо просит Ямагучи повторить то, что та сказала минутой ранее. С легким раздражением художник поднимается с места, хоть внешне никак своего желания огрызнуться не выдает. –Романтизм–это направление в культуре и искусстве XIX века, пришедшее на смену неоклассицизму и Просвещению. Романтики начали возвышать значение фантазии, эмоций, чувств и душевных терзаний. Это эпоха героев с сильными, дерзкими, противоречивыми и бунтарскими характерами. –спокойно продекламировал художник, на что старая карга–это невежливо, но когда весь факультет дружно скандирует чье-то прозвище, очень сложно оставаться непричастным. Особенно когда в душе ты со всеми ними согласен из-за нескольких заниженных оценок–никак не реагирует: не хвалит, не ругает, и просто отворачивается обратно к доске с хронологическими датами. Поэтому, чтобы больше не оказаться в опасной зоне, парень хватается за мобильный. Yamaguchi Tadashi: Он меня теперь ненавидит...я взял и испортил все в первую же встречу! Художник тянет подругу за рукав кардигана и на немой вопрос: "Нас только что отругали, что тебе надо?!" у той в глазах, молча тычет пальцем в сторону ее смартфона в белом чехле с треугольниками кошачьих ушек по краям. Yachi Hitoka: Да господи, Тадаши, я не думаю, что твой соулмейт такой уж ранимый человек. Один несчастный случай не делает тебя врагом всего человечества! Yamaguchi Tadashi: Ты просто не была на моем месте. Готов поспорить, он бы довел тебя до слез. Он почти довел меня! Yachi Hitoka: Если у него повернется язык наговорить гадостей первой попавшейся девушке в метро, я не одобрю его. Yamaguchi Tadashi: Ладно, справедливо. Прошу, не бей. Yachi Hitoka: Это скорее твоего соулмейта нужно побить. Yamaguchi Tadashi: Если он найдется. Yachi Hitoka: Пусть молится, чтобы не нашелся. Yamaguchi Tadashi: Сама его побьешь, или за меня будет заступаться Хината? Учти, тот парень почти 2 метра ростом. Yachi Hitoka: Если он окажется достаточно мил, чтобы извиниться за свою грубость, я подумаю, прежде чем сказать об этом всей Карасуно. Yamaguchi Tadashi: Пожалуй, я поставлю за него свечку. Ямагучи тихо хихикает от возникшего в голове образа Сугавары с фальшивой улыбкой от уха до уха, за спиной которого угрожающей тучкой маячил капитан некогда соревнующейся с его клубом команды, словно отображение настоящей реакции. Только по взгляду на эту парочку становилось понятно, что из себя представляет орава спортсменов, которые готовы по первому зову их бывшего менеджера прилететь ото всех уголков Японии–и даже из-за границы, если судить по активным постам некого Нишинои-сана–, чтобы задать какому-нибудь мудаку хорошую трепку. С такой армией даже старшие братья ей ни к чему. Однако после встречи Сугавары с Ямагучи вне университетской общаги и универа–кто бы знал, что соседи по комнате вдруг окажутся косвенно связаны через их общую подругу–команда значительно поумерила свой пыл, удостоверившись, что с таким другом под боком их очаровательной девушке-менеджеру бояться нечего, а у вице-капитана почти отпали какие-либо переживания насчет Хитоки, и теперь тот перестал крутиться вокруг нее словно мамочка, если верить словам блондинки. Для неё это было тем еще облегчением. Кто бы знал, что та встреча станет началом одной из самых крепких связей с кем-то в жизни Тадаши. Пепельноволосый был похож на самого художника, только в более...открытой версии, и рядом с ним парень не мог не почувствовать себя словно родственная душа этого энергичного и яркого, словно солнце, парня. У них были одни пранки на двоих, дурацкие теории и любимые сериалы. Всего за каких-то 3 кружки пива их унесло так, что друзьям пришлось буквально оттаскивать их друг от друга, настолько ненормальной оказалась эта комбинация. Ту пьянку они еще не раз повторяли без участия Даичи-сана и Хитоки, но об этом они по сей день предпочитают не распространяться. То, что не единожды происходило в их комнате, они решили сохранить в тайне во избежание выговоров и нотаций. Ямагучи думает о Сугаваре и делает в голове пометку на будущее: нужно рассказать ему о случившимся при первой же возможности. Когда пара подходит к концу, художник снова включает режим безудержной болтовни, потому что шуметь начинают абсолютно все, а не только он, так что имеет право. –Нет, знаешь, я не удивлен. Уже чудо, что я вообще его встретил. Зная свою удачу, я рассчитывал минимум на Аргентину, которая с другой стороны планеты от нас. Хотя какая разница, если он меня теперь ненавидит! Ячи со вздохом закидывает на плечо шопер, от руки изрисованный в розовых лепестках сакуры–подарок Ямагучи на прошедший день рождения, между прочим–, и направляется к выходу из аудитории. Она спокойно выслушивает все, что говорит друг, от начала до конца, но намеренно игнорирует драму, которую Тадаши развел по переписке. Так уж у них заведено: если паникует один, второй выступает в роли слушателя, чтобы паника не возвелась в квадрат. Парень поравнялся с подругой в коридоре. –Хотя знаешь, что? Я все еще надеюсь встретить его на той же станции. Если я как следует извинюсь, то, может быть, меня и не пошлют, прежде чем я успею рассказать о метках. –С какой стати ты вообще должен опять извиняться? –возмущенно притопнула каблуком девушка. –Испортил бумаги, ну и испортил. Что тут такого, ты ведь один раз попросил прощения и помог ему все собрать. А вот то, что этот сноб начал бранить тебя, уже не совсем вежливо. Как будто ты специально это сделал. –Уверен, он просто расстроился. Его ворчание даже руганью назвать нельзя. –Да какая разница, Тадаши?! –блондинка останавливается прямо посреди коридора, и парочка их сокурсников едва успевает обогнуть ее по короткой дуге, чтобы не снести миниатюрную девушку с ног. –Он на тебя накричал за какой-то там клочок бумаги, а ты еще и извиняться хочешь идти?! –Ну так я правда виноват. –парень смотрит на то, как гневно сжались кулаки девушки, и спешно добавляет. –И мне необходимо сказать ему о метках, Ячи. Я на 99% уверен, что он не понял, кто из всей этой толпы стал причиной ее появления. Не могу же я просто подойти и сказать: хэй, слушай, вообще-то мы соумейты. Подруга молчит, глядя на него пару долгих секунд, а потом тяжело вздыхает и берет Ямагучи под руку. –Делай как хочешь, Тадаши, это ведь твоя родная душа. Давай поторопимся, а то нам не хватит мест в кафе. –друг кивает на ее слова и молча идет с ней в ногу к главному входу в университет. С девушкой Тадаши познакомился лишь в этом году, но за этот небольшой срок Ячи стала для него одним из самых близких друзей, когда-либо существовавших. Они часто пересекались на парах, так как оба обучались на творческих специальностях, и однажды парень застал не самую приятную сцену того, как какие-то парни с их кафедры пытались не самым галантным образом пригласить Хитоку выпить, несмотря на ярко-оранжевый волейбольный мяч у девушки на запястье. После этого случая Хината еще долго благодарил Ямагучи за помощь его девушке, и этим поступком, сам того не осознавая, парень нашел для себя двух отличных друзей на следующие 4 года учебы. Ну, и бонусом Кагеяма, которого иногда силой затаскивали на их совместные обеды. Все же, он был другом Хинаты и Ячи еще со школьной скамьи, да и Тадаши не возражал. Было приятно осознавать, что он не единственное лишнее колесо, когда парочка вдруг бралась за руки или начинала флиртовать в своей своеобразной манере. Они успевают занять последний свободный столик и до появления официанта мгновенно заваливают его тетрадями, учебниками и прочей макулатурой. –Из-за тебя я пропустила мимо ушей большую часть лекции, Тадаши! –чуть позже жалуется Хитока, попивая свой клубничный милкшейк. Всё мы без сладкого не самые отзывчивые люди, так что после первого же глотка на её лице расцветает удовольствие, и друг усмехается. –Я все записал, не паникуй. И вообще, мы не закончили! –Что не закончили? Друзья синхронно поворачивают головы в сторону парней, от которых за километр веяло спортом–слава богу, что не потом–с их спортивными сумками, четко выделяющимся мышцам даже под одеждой и жаром от кожи после тренировки. Рыжеволосый плюхается на мягкую обивку диванчика рядом со своей девушкой, в то время как брюнет занимает привычное место рядом с художником напротив парочки. Они обмениваются молчаливыми кивками, прежде чем Ячи подает голос. –Вы не поверите кто наконец-то нашел свою судьбу. Хината поворачивается к Тадаши с непередаваемым восторгом в глазах. –Если бы мы еще поладили, цены б такому соулмейту не было. Улыбка медленно гаснет на лице волейболиста. –Он что, тебя как-то обидел? –Нет. –Да! Тадаши укоризненно смотрит подруге в глаза, но та и не думает сдаваться. Молчаливые гляделки продолжаются до тех пор, пока Кагеяма не поднимает руку вверх, подзывая официанта к их столику. –Я думаю, что это надолго, так что давайте сначала закажем. Заказ получается, мягко говоря, огромным. Им пришлось сложить всю свою канцелярию обратно в сумки, чтобы тарелки и чашки сумели уместиться на поверхности стола, так что попытка позаниматься в кафе в который раз проваливается. Какая, однако, неожиданность. –Н-дам...не простая ситуация. –тянет Хината, медленно жующий третью порцию карри. Спортсмены после тренировок и правда словно дикие животные. Ямагучи, в конец отчаявшийся после повторного пересказа всей истории, пробурчал в ответ что-то нечленораздельное и уткнулся лбом в сложенные на столе руки. Тадаши убивался этой проблемой так, словно перед ним стояла проблема глобального потепления, а не простого разговора с соулмейтом, но ощущалось это и вправду одинаково. Он не мог понять, за какие грехи судьба так сильно его наказывает. Возможно, он был каким-нибудь серийником в прошлой жизни или не помогал бабушкам переходить дорогу. Во всяком случае, этот случай позволил ему в очередной раз убедиться, что вселенная не слышит его отчаянных молитв. А еще парень не мог поверить, что его соулмейт оказался одним из самых красивых людей, которых он когда-либо встречал. –Он был так прекрасен... –проскулил художник. Тобио пришлось отставить стакан с махито в сторону, чтобы волосы парня не утонули в напитке окончательно. –Знаете, таких, как он, обычно транслируют по телику в рекламе или фильмах. У него такие яркие золотые глаза, такие светлые волосы... он бы идеально смотрелся в моем выпускном портфолио. А рост вообще молчу. Наверное, он хорош в спорте. Нельзя быть под 2 метра ростом и не состоять к каком-нибудь кружке, таких вербуют первым делом. –Ощущение, будто ты описываешь Цукишиму. –с легкой усмешкой произнес Хината, и Тадаши не мог не заметить то, как нахмурился сидящий справа от него Кагеяма при упоминании этого имени. –И правда! –весело воскликнула блондинка. –Ты серьезно сумел сопоставить Цукишиму и слово "прекрасно"? –Кагеяма, ты вообще не на то обратил внимание! –Погодите-ка. –Парни наблюдали за тем, как шестеренки в ее голове одна за другой приходят в движение, а затем заработали единым механизмом. Её глаза широко распахиваются, как будто она вдруг вспомнила нечто важное, так, что только зажегшейся над головой лампочки не хватало. Девушка выудила из кармана кардигана мобильный, пару секунд что-то там активно поискала, а затем протянула телефон Тадаши под растерянными взглядами всех троих. –Это, конечно, маловероятно...но, может, он похож на твоего соулмейта? –Ты же не думаешь, что...? –слегка в ужасе шепчет Шое, и его девушка протестующе машет перед лицом ладошкой. –Нет, я не имею ввиду, что это обязательно окажется Цукишима-кун! Просто...ну, я почему-то подумала, что он мог бы быть похож на него, и так у нас был бы...ориентир? –Я надеюсь, что ты ошибаешься. –ради этой фразы оторвался от своего молока Кагеяма. Хината уже было открыл рот, чтобы продолжить издевку, но не успел и слова вымолвить, как Ямагучи вскочил с места с громким вскриком . Его взгляд был прикован к фотографии, поставленной на аватарку группового чата волейбольной команды в старшей Карасуно. Несмотря на то, что на фотографии было больше 15 человек, его он узнал сразу. –Это он! –закричал Тадаши. Ему было все равно на других посетителей, обративших внимание на орущего средь бела дня студента, ему было все равно на их удивленные взгляды. Он нашел своего соулмейта, черт подери! Вот только рад он этому, или расстроен, он так и не смог понять. –...какого цвета хочешь гроб, Ямагучи? Что-то внутри холодеет, когда знакомое чувство дежавю охватывает Тадаши. Соулмейт и правда нашелся, а значит, ему пора определиться наконец со своими чувствами к одному блондину. И, к сожалению, не его соулмейту. * –И ты...просто ждешь удобного случая? Тадаши отвел взгляд, не найдя, что ответить, и покрепче обхватил руками собственные колени. –Ты ведь понимаешь, что Цукки не знает о тебе, и только ты можешь с ним связаться сам? Тадаши медленно кивает, но взгляда на друга не поднимает, предпочитая разглядывать плавающие на дне стакана чаинки. А ведь Суга даже не догадывается, в чем кроется причина его нежелания идти с соулмейтом на контакт. –Посмотри мне в глаза и ответь, как все это могло произойти всего за один день?! –полушутливо кричит Сугавара, и несильно бьет кулаком по столу, чтобы привлечь к себе чужое внимание. Пепельноволосый был ангелом и демоном воплоти, и Тадаши не знает, как в одном человеке может уместиться так много эмоций одновременно–и не хочет знать–, но безмерно благодарен жизни за то, что она свела его с Сугой. Он был отличным слушателем и всегда помогал советом, мог отвлечь или наоборот разобрать вместе с ним проблему на корню. И в такой ситуации, как у него, не было человека лучше, чем Коуши, чтобы отыскать ответы на возникшие вопросы. –Я узнал это все только сегодня! –выдавливает из себя парень, и уже не сдерживает рвущуюся наружу истерику. –Я без понятия, как правильно начать разговор и не испортить все еще больше, чем сейчас! Это слишком сложно, Суга. Я не знаю, как найти правильный подход к нему! Если честно...–художник опускает взгляд обратно на чай и понижает голос до шепота. –таких людей, как он, я вообще стараюсь избегать. И не уверен, готов ли вообще...его узнать. Семпай мягко улыбается, глядя на паникующего Тадаши. Когда тот пару часов назад заявил, что ему срочно нужна помочь друга, Сугавара и подумать не мог, что дело будет в Цукишиме Кее. За время до сегодняшнего вечера он перебрал все, начиная с новой сольной партии, которую предстояло сопоставить с текстом или партией барабанщика в его группе, и заканчивая проблемами со стипендией. Разумеется, какого характера бы ни была проблема, Коуши всегда готов помочь, но шанса постебаться над другом он упустить не мог. –Мне сложно общаться, если от людей не исходит обратной связи. –немного кривит душой Тадаши. Причина эта была не единственной, но только ее художник мог назвать, не вызвав никаких подозрений у своего друга, которому все еще не рассказал о произошедшем 2 года назад. –Я имею в виду...просто посмотри на нас с тобой. Иногда мне кажется, что ты заранее знаешь, что я скажу, хотя у меня в голове даже мысль не успела сформироваться. Я бы не удивился, если бы ты оказался моим соулмейтом, но... –Дай угадаю, истории о Цукки тебя немного припугнули? Художник кивает и наконец берет злосчастную чашку с уже холодным чаем в руки, вместо того, чтобы просто прожигать ее взглядом. –Я знаю, что это неправильно-составлять о ком-то мнение только на основе чьих-то рассказов, но вы все его друзья, и без причины плохо о нем отзываться вы бы не стали. И именно поэтому это пугает еще больше, ведь вы все говорите...по факту! Это меня совсем не обнадеживает! Сугавара вспоминает все колкости, которые Кей наговорил ему даже с учетом того, что кохай явно относится к своему семпаю лучше, чем ко всем остальным в команде, и думает: действительно, это куда сложнее, чем кажется. Знал бы он, что эти двое окажутся соулмейтами, не стал бы в присутствии Тадаши ворчать на его родственную душу без задней мысли. –Знаешь...на самом деле, он очень сильно изменился со старшей школы. –хозяин квартиры поднимается на ноги и опирается бедром о кухонную столешницу. –Раньше он грубил всем без разбору: учителям, семпаям, а особенно своим одногодкам. Под удар больше всего попадал Хината, потому что он никогда не обижался на его слова, но остальным тоже доставалось. Однако...–парень выдерживает паузу для пущего эффекта и продолжает уже с мягкой улыбкой. –Сейчас он позволяет себе съязвить только в обществе своих друзей. И то, только в шутку. Так как мы все знаем его со школьных времен, ему нет смысла скрывать свою...более острую на язык натуру, но по отношению к незнакомцам и чужим он стал куда уважительнее. Так что не принимай наши слова всерьез. Тадаши молчит, обдумывая слова старшего, и Суга решил воспользоваться чужим замешательством, чтобы приступить к основной части своего гениального плана по подбадриванию художника. Когда два бокала с характерным звуком сталкиваются друг с другом, горе-любовник наконец-то поднимает глаза. –Нет, мы не будем пить! На его слова друг лишь ухмыляется и ставит стекло на стол. –Почему? Хороший повод ведь: двое моих детей наконец-то вылетят из гнезда! –Фу, Суга, в контексте это звучит, как инцест. –Оу...ты прав. Но мы все равно выпьем по бокальчику. –связующий игриво подмигнул Тадаши и без промедления взялся за штопор. –Если мы опять по пьяни заберемся Даичи-сану в квартиру, я поставлю запрет на алкоголь в твоем обществе. –на его слова парень лишь отмахивается. –Ой, да брось, как будто он был сильно против. –Он живет с девушкой, конечно, он будет против. –вспоминая испуганное лицо Юи, неловко бормочет художник. Они перебираются на диван и включают какую-то третьесортную комедию на фоне, когда приезжает пицца–ананасы это не зло, Тадаши, хватит смотреть на меня, как на сумасшедшего–и они наконец-то разливают вино по бокалам. Мужчина на экране увязает в слое только залитого в яму бетона, и именно этот момент Суга решил выбрать, чтобы возобновить разговор, потому что это такое клише, от которого тянет зевать. Сугавара подливает в его бокал еще немного вина и убавляет громкость до минимума. –Сам-то ты что чувствуешь? Тадаши продолжает смотреть на экран, как будто его действительно интересует сюжет. –Я чувствую себя глупо, потому что собираюсь напиться посреди недели. –Не в первый и не в последний раз, так что не ворчи. Сугавара поворачивается к другу всем телом, и весь его вид говорит о том, как тот жаждет новой порции сплетен. –Расскажи, что ты почувствовал при встрече с ним! Художник смотрит на неподдельное любопытство в глазах своего друга и не может больше сопротивляться. Третьекурсник ждал появление своего соулмейта как никто другой, и фантазии о первой встрече с каждым днем становились все радикальнее. Только на прошлой неделе ему приснился сон о фееричном падении в фонтан вместе с ним на фоне падающего метеорита, и это положило начало чуть ли не целому роману с элементами экшена. –Ты что, хочешь услышать от меня какую-нибудь банальщину по типу любви с первого взгляда? Я, конечно, романтик, но не настолько. –Фу-у-у, как скучно. Ямагучи улыбается и опускает голову на подушку в виде авокадо. –Но признаюсь честно, что-то в нем есть. –То есть? –То есть он красавчик. Сугавара буквально светится от переполняющего его шипперского счастья и вскакивает на ноги, чтобы, словно фурия, кинуться к своему шкафу. Когда он возвращается со стопкой дисков в руках, Ямагучи скептически приподнимает бровь. –Это наши матчи со старшей школы! Хочешь посмотреть на мини-Цукки? –Странно слышать подобное, если в старшей школе он, скорее всего, был далеко не "мини". –О, ты прав. Не волнуйся, до детских фоток мы тоже дойдем. –...как ты их раздобыл? –Мама у него куда приятнее, чем он сам. –...кажется, ты выбрал не ту профессию. В шпионаже ты бы пользовался спросом. На что Суга лишь пожал плечами, мол: что есть, то есть, и вернулся к своим дискам. Матчи команды, которая три года подряд представляла Мияги на соревнованиях, оказались не такими крышесносными, какими Ямагучи их застал. –Это потому что тогда мы были еще слишком сырой командой. –поясняет Сугавара, а затем ставит другой диск, и в этот раз его впечатление совпадает с опытом трехлетней давности. На видео много ненужной болтовни комментатора и прочих предисловий, но Тадаши не просит перемотать на начало игры. Он просто смотрит на чужую форму в оранжево-черных цветах, и в голове всплывает его первая встреча с командой Карасуно. Скамейка запасных была...удручающей. Ты просто сидишь и смотришь, ждешь, когда тренер сделает замену и выведет тебя на поле, ждешь, когда настанет момент, когда ты и вправду будешь нужен. Но этот момент не приходит ни на первом году, ни на втором, а на третьем Тадаши уходит сам, уставший от вечного ожидания и горечи от осознания: он никогда не будет достаточно хорош. Та игра была захватывающей, но со стороны выглядела так, словно Джодзензи размазали по полу тонким слоем. Суга сказал, что в тот период их игра была еще сырой, но в сравнении с их командой она была куда организованнее и серьезнее. Привыкшие делать что вздумается парни потом еще долго отходили от поражения, но только не Тадаши. Потому что в той игре он так и не вышел на поле. Ямагучи смотрит на прыгающего для блока Цукишиму и не может не задаться вопросом: как так вышло, что даже тогда они не столкнулись? Они находились в одном помещении, Тадаши даже отметил этого устрашающего парня до игры, но они ни разу не соприкоснулись. Судьба и правда забавная штука, ведь встреться они раньше... Когда третья бутылка оказалась пуста, а за окном сгустились сумерки, Суга отрубается, оставляя друга наедине со своими мыслями и оставшимися 10 минутами матча с Инаридзаки. Он чувствует себя каким-то бешеным фанатом, глядя на эпичный нырок Цукишимы за мячом, а потому захлопывает ноутбук и идет прибираться. Он убирает все бокалы, коробки и тарелки, несмотря на подкашивающиеся от алкоголя ноги. Они с будущим учителем давно так не напивались, и уже то, что Ямагучи еще не сидит на коленях перед унитазом, было для него своей личной победой. Все-таки, несмотря на частые походы в клубы и бары, парень пил крайне редко. Затуманенный мозг не дает сформулировать мысли как надо, и парень просто бесцельно бродит от туалета до кровати, пока вдруг не оказывается перед дверью на балкон. Солнце оставило после себя желтовато-оранжевый оттенок на небе, и Тадаши невольно думает о глазах похожего цвета. О том, какая чудесная цветовая гамма бы вышла из этого заката и парня со светлыми непослушными волосами на его фоне. После этого случая он еще долго жалел о своей неустойчивости к алкоголю, как и том, что Ячи почти сразу после раскрытия личности его таинственного соулмейта всучила другу никнейм Твиттера вышеупомянутого блондина. Yamaguchi Tadashi: Привет...мы не так давно столкнулись в метро на станции около университета Кейо. Я случайно узнал от наших общих знакомых, как вас зовут, Цукишима-сан. У вас ведь тоже появилась метка? Однако застать последовавший за его сообщением ответ он не сумел, провалившись в беспамятство.