Быть соулмейтами-это...

Цукишима ненавидел клубы. Он ненавидел удушающий запах табака, алкоголя и блевотины, ненавидел толкающихся под оглушающие биты людей, которым только дай повод-сразу зажмут в ближайшем темном углу. Поэтому он никогда, после первого своего похода туда на свое 18-летие, больше не пытался ступить на территорию, которую считал для себя абсолютно чужой. Однако, как это часто бывает, любой зарок может быть подвержен сомнению. А теперь, когда дело касается Ямагучи, он уже ни в чем не может быть уверенным. –Ямагучи? –невольно вырывается с губ, когда тот видит фигуру художника в своем районе. Он не ожидал увидеть парня так скоро, особенно после их вчерашнего сабантуя. Остаток вечера они провели за самыми сумасбродными историями со времен старшей школы, поговорили о том, как, кто и с кем перезнакомился, поделились с Ямагучи планами на жизнь, а затем всей толпой пошли провожать художника до общежития. Парень все-таки залез в комнату через окно, и глядя на выскочившего на балкон Сугавару в одних семейниках–испугавшегося не столько скрипа и вдруг появившейся на поручне руки, сколько за кряхтящего в попытках перелезть через ограждение друга–, не удержались от хохота, а затем всем квартетом удирали от услыхавшего их сторожа. Но даже не сама встреча удивила блондина больше всего, хотя жил он действительно не так уж и близко к своему университету, и встретить парня так далеко от его общежития было большой неожиданностью. Больше его удивило то, что человеком, который был одет в порванные местами черные джинсы, широкую футболку с каким-то причудливым панк-принтом, с кучей всяких цепочек, колец и браслетов на себе оказался действительно Ямагучи Тадаши. Тот, очевидно, куда-то сильно спешил, отчего чехол с гитарой у него на плече забавно подпрыгивал, и художник даже не заметил застывшего напротив него соулмейта, для которого по мере приближения художника становилось все более очевидно: человек, бегущий ему навстречу действительно оказался Ямагучи. Услышав собственное имя, Тадаши неожиданно для самого себя спотыкается,, и пытаясь поймать баланс на собственных ногах, наконец встречается с блондином глазами. Выглядел он глубоко задумавшимся. –Цукии? –парню бы закатить глаза на прозвище, фыркнуть, но он был так удивлен, что не сразу нашелся, что сказать. А вот соулмейт–нет. –Ух, какая встреча! Не думал, что...–парень немного нервно потер шею, и в какой-то момент до Кея доходит: кажется, кто-то не ожидал встретить в таком месте знакомого человека. Парень выглядел слегка потерянно и даже встревоженно. Цукишиме казалось, будто у того в голове судорожно заработал какой-то механизм, настолько бегающим был его взгляд. –Я живу неподалеку. Ямагучи как-то кривовато улыбается. –Вот как... Видя нежелание парня продолжать беседу, Цукишима с явным намерением попрощаться произносит: –Вижу, ты спешишь. Не буду тебя задерживать, Ямагучи. –но прежде, чем тот успевает сделать хоть шаг, парень вдруг хватает его за руку и с каким-то чрезмерным энтузиазмом спрашивает, не занят ли тот. Кей честно отвечает, что нет, потому что домашнюю работу тот всегда делал за пару дней вперед, и на сегодня тот планировал провести вечер игнорируя существование своего брата в своей комнате, потому что ни есть, ни поговорить о том, как прошел его день, ему не хочется...никогда. –Тогда я просто обязан отвести тебя в свое секретное место. Предчувствуя какой-то движ, Кей мягко для самого себя, отказывает. –Если оно секретное, то пусть таким и остается. Но парень ожидаемо игнорирует это, и уже тянет соулмейта за собой. Когда Ямагучи загорается какой-то идеей, его уже ничем не остановить. –Ни в коем случае. Ты уже поймал меня на месте преступления, а случайные свидетели мне не нужны. –Поэтому я должен стать соучастником? –В точку, Цукки. Блондин на этот раз не сдерживается и закатывает глаза, смирившись со своим положением. Не может же все быть настолько плохо, куда бы соулмейт его не тащил? А спустя какие-то 5 минут замирает у ярко-неоновой вывески, как ребенок, которого мать безуспешно пытается вытащить из отдела игрушек. Только вот его раем было любое место, кроме этого. –Нет. –Ты даже не видел его внутри! –Мне достаточно посмотреть на тебя, чтобы понять: туда мне не нужно. –И что это должно значить? –слегка оскорбленно возмущается парень. –Я знаю, что отлично выгляжу в этом стиле. Блондин и не отрицал очевидного–потому что да, от привычного образа простака не осталось и следа, и теперь на него подведенными глазами смотрел кто-то более дерзкий и харизматичный–, но все равно проводит ладонью по лицу. Дескать: я что, должен все по буквам объяснять? –Тогда скажи на милость, куда мы пришли? –В клуб. –как ни в чем не бывало говорит этот лис, слишком показательно хлопая ресницами в знак невинности своей задумки. Кей кидает в его сторону самый ядовитый свой взгляд, по которому можно капсом прочитать: "Ты правда думаешь, что я туда сунусь?" –Я не брошу тебя в зале! –Зачем мне туда вообще? –Послушать музыку? –Я могу сделать это и с наушниками. Дома. –Не будь таким стариком и останься хотя бы ненадолго. Я проведу тебя за кулисы и тебе не нужно будет сидеть с другими, раз тебя это так смущает. –парень под конец предложения слегка насмешливо закатывает глаза, и почему-то у Кея не остается каких-то аргументов для отказа. –Тебе так важно, чтобы я не смог кому-то об этом проболтаться? Тадаши, предчувствуя свою победу, лукаво подмигивает. –Именно. Так ты не сможешь рассказать о моем тайном увлечении, не подставив себя. –...ты куда больший интриган, чем я думал. –Ямагучи пожимает плечами, мол: что есть, то есть, и Цукишима тяжело вздыхает, капитулируя и надеясь, что в будущем не пожалеет о своем решении. Но любопытство уже завладело им, а потому блондин решил дать этой затее шанс. –Уж лучше бы все это того стоило, Ямагучи, иначе я просто встану и уйду, никого не предупредив. Парень ухмыляется и пару раз стучит по своему инструменту за спиной. –Я тебя не разочарую. И ведь сдержал слово, паршивец. Когда до Цукишимы наконец доходит, что Ямагучи, очевидно, собирается выступать на сцене, его уже потянули внутрь помещения, как какую-то тряпичную куклу. Странным образом Тадаши не давал ему опомниться раньше, чем это нужно было ему самому, своим энтузиазмом и ненавязчивой улыбкой сбивая с толку. Это не было похоже на Бокуто, который просто начинал ныть, если что-то шло не так, как он того хотел, не похоже на Куроо, который всегда мог подловить на слове и провокациями добиться желаемого, и не напоминало ему Акааши, которому отказ был сравни чему-то грешному, от чего следующие несколько дней тот бросал на него абсолютно непроницаемые взгляды. Художник просто был...собой. Человеком, которому не хотелось давать поводов грустить, учитывая его чувствительную натуру. Кея оглушили бьющиеся где-то в грудной клетке биты, а так как парень понятия не имел, куда ему идти, тот просто шел хвостиком за своим соулмейтом, периодически уплывая от него в потоке танцующих. Ему уже хотелось наплевать на все и развернуться обратно к выходу, как музыка наконец затихла, стоило им пробраться в какой-то коридор в глубине клуба. Цукишима никогда не был там, где вся эта анархия зарождалась практически с нуля, но видеть простые серые стены и заглушенную звукоизоляционными стенами репетиционных залов было как нельзя неправильно. Будто два разных мира. В конце-концов Ямагучи открыл одну из дверей, и темное пространство вокруг них заполнил яркий желтый свет и игра какого-то светловолосого барабанщика за установкой в углу комнаты. –Эйта-сан, я привел друга, это ничего? Парень поднял взгляд на не званного гостя и уже хотел поворчать на гитариста за...просто чтобы поворчать, как вдруг его глаза округлились от удивления и узнавания. –Э...да, окей. Ямагучи указывает причине данного замешательства на ближайший стул, намеренно игнорируя любопытный взгляд старшего товарища и убегает куда-то к колонкам, явно чтобы подключить к ним инструмент, чем и пользуются школьные враги для обмена красноречивыми взглядами. –Остальные ушли к бару. Пока мы тебя ждали, уже три раза все повторили, так что они вернутся только к началу. –Тадаши смешно выкатывает губу, словно обиженный ребенок. –Я же не специально это делаю... –Может быть вместо светских бесед было бы лучше прийти сразу сюда? –язвительно поинтересовался барабанщик, на что гитарист просто отмахнулся. –Это первый человек, которого я сюда привел, в отличии от вас. Кстати, тот красоволосый парень еще не вернул мне медиатор с волейбольным мячом! –Мы все им одержимы, Яма, так что скорее всего он уже к тебе не вернется. Ямагучи бубнит что-то в ответ, но Кей не уверен: возмущение это или просто ворчание. –И часто вы так собираетесь?...–зачем-то уточняет блондин, и тут же ловит любопытный взгляд Семи, для которого все еще оставалось шоком увидеть в компании их гитариста этого засранца. –Не то, чтобы...мы играем не для заработка, скорее под настроение. –взмахнул художник рукой в неопределенном жесте. –Альбомы выпускать не планируем, а старые песни вспоминаем часто прямо перед выступлениями. Так что для всех нас это просто способ выпустить пар после тяжелой недели. –Говори за себя, малолетка. Я планирую эксплуатировать все твои сопливые романсы и сделать из них шедевры, хочешь ты этого или нет. –Я сожгу все это раньше, чем вы доберетесь до моего дома. –Неправда. Тебе будет трудно избавиться от чего-то, куда вложено столько времени и вдохновения. Уж я-то знаю. –парень играет какой-то ритм, заканчивая ударом по тарелке, и, как Кей полагает, Ямагучи в курсе, что такого особенного в этом наборе звуков, в отличие от самого блондина. Очевидно, какая-то разработка внутри группы. –Почему ты не хочешь выступать со своими песнями? –без задней мысли произносит Кей. Тадаши смотрит на задавшего такой непринуждённый вопрос Цукишиму внезапно остекленевшими глазами, будто видит перед собой что-то иное (или кого-то другого), от чего соулмейту становится как-то странно любопытно и неудобно одновременно. –Это...слишком личное. –и больше блондин решил не спрашивать об этом. Дальше все идет слишком размеренно-скучно. Начинается подготовка инструментов, пару отрывков из известных песен. После 15 минут игры появляются еще 2 парней, которые не произвели на Кея какого-то особого впечатления, как и он на них, учитывая, что те лишь кивнули ему в знак приветствия, не спрашивая о новом лице ни у кого из друзей. Он спокойно смотрит на развернувшийся перед ним мини-концерт с долей скуки, когда взявший небольшой перерыв Эйта вдруг подпирает собой стенку совсем рядом с Кеем. –Итак...откуда ты знаешь нашего Ямагучи? Кей кидает на него непроницаемый взгляд. –Не думаю, что это ваше дело. Барабанщик спокойно делает глоток воды из бутылки у того в руке и спокойно констатирует: –Мы с ним не в таких уж и близких отношениях, если признаться честно. Просто играем вместе время от времени, да что-то пишем-сочиняем, если есть время. Но даже так этот мальчишка остается одним из самых лучших людей, которых я когда-либо встречал в своей жизни. И то, что такой, как ты–делает тот очевидный акцент. –вдруг оказывается первым, кого он посвящает в эту часть жизни, ужасно странно. Цукишима игнорирует яд в его голосе, обращая внимание на более важную часть монолога. –Не понимаю. Почему вы все говорите об этом, как о чем-то превратном? Он же всего лишь играет в группе. Семи не сдерживает горькой гримасы сочувствия на своем лице. –Это не то, о чем я должен с тобой беседовать...но такие правильные мальчики, как Ямагучи обычно не бросаются в наш омут с головой. Когда я только встретил его, тот был каким-то затюханным, а на сцене просто с цепи срывался. Уж не знаю точно, что у него произошло, но его увлечение музыкой связанно с чем-то очень болезненным. Даже от Сугавары он это скрывал до поры до времени, но так и не привел его сюда. –...к чему вы все это мне рассказываете? –Просто не будь с ним...козлом. Уж не знаю, что за отношения вас связывают, но не смей играть с его чувствами. Иначе я расскажу все Суге и он тебя пустит на супер острое мапо тофу. С этими словами бывший соперник покинул его, прикрикнув на дурачащегося с его палочками басиста. Кей перевел взгляд на своего соулмейта, и теперь не видел перед собой того простачка, каким он считал его раньше. Ему казалось, что такие люди, как Ямагучи не знали трудностей, живя в своем пузыре уюта и спокойствия, оберегаемые кем-то другим. С ним было приятно общаться, тот всегда знал, что ответить, как сгладить ситуацию, всегда понимал его почти с полуслова, несмотря на разные темпераменты. С ним не нужно было держать себя в руках, потому что тот просто принимал людей такими, какие они есть, не пытаясь учить жизни или как-то натолкнуть на "верный" путь. Он просто говорил, что думал, искренне заботился о своих близких и всегда ставил чужое благополучие на первое место. Но то, что эти качества могли в какой-то момент выйти ему боком, Цукишима как-то даже не воспринимал всерьез, полагая, что эта участь благополучно обошла его соулмейта. Видимо, тот ошибся. Ямагучи тем временем непринужденно, но с горящими от адреналина глазами беседует с другими участниками группы, параллельно перенастраивая свою гитару, и Кей невольно задается вопросом, а сколько тот вообще играет в группе, сколько этому учился и как решился на выступления на сцене, учитывая его мягкий характер. Как, оказывается, много, неизвестно блондину о жизни художника. Он, конечно, не ожидал, что за пару недель общения сумеет узнать парня от и до, но ему казалось, что первое впечатление было составлено крайне точно, чтобы придерживаться его и в дальнейшем. Очевидно, сюрпризы были неотъемлемой частью его новой жизни с участием Тадаши. –Итак, ребята. –хлопнул в ладони Семи. –Давайте понемногу собираться. У нас осталось 10 минут до выхода. Парни засуетились, собирая разбросанные по комнате вещи. –Цукки! –Ямагучи приближается к нему, выглядя немного более взволнованным, чем обычно. Это так на него действует предстоящее выступление, или же тот факт, что на нем будет присутствовать его соулмейт? –Надеюсь, ты не ударишь в грязь лицом. Художник ухмыляется, но этот жест сквозит какой-то нерешительностью вперемешку с нетерпением. Неужели все-таки первое? –Я первый раз буду выступать в присутствии кого-то из друзей. Одно дело-перед толпой незнакомцев, которым лишь бы потрясти конечностями под музыку, а другое... –Где вся та уверенность, с которой ты завлекал меня сюда? –красноречиво приподнял одну бровь Цукишима. –Ой, да ну тебя. –Тадаши бьет его ладонью по предплечью в знак возмущения, но нервозности оттого не убавляется. Они идут по направлению к сцене –если судить по их словам–, и за все это время панк не произнес ни слова больше, глубоко погрузившись в свои мысли. Когда Тадаши чем-то встревожен, это всегда заметно, как бы сильно тот не старался это скрыть. Цукишима уже подумывал о том, чтобы покинуть его компанию, раз парня так отвлекает его присутствие, но затем справедливо решил: если соулмейт решился на это, у Кея нет права отнимать у него эту, возможно, единственную возможность, пока тот был достаточно смел. Ребята поднялись на помост и достаточно быстро управились с аппаратурой на уже освобожденное сцене, пока диджей отвлекал толпу уже заготовленным плейлистом, чтобы дать им несколько минут на подготовку, и ждали окончания трека. Ямагучи выглядит взволнованным, переминаясь с ноги на ногу, то сжимая и разжимая микрофон, закрепленный на специальной стойке, и почему-то это состояние передается и самому Кею. Первый ремикс они играют без вокала. Свет на мгновение гаснет, раздаются первые аккорды angels-kat nestel. Затем прожекторы освещают сцену, на которой неожиданно для толпы возникло 4 человека, и та заходиться в визге. "Эффектное появление, однако."–без задней мысли выносит вердикт Цукишима, стоя возле стены, слегка впереди от сцены. Так открывался вид на все возвышение, и глядя снизу вверх на чем-то отвлеченного друга, не мог понять, в чем проблема. Когда ремикс заканчивается, и Эйта начинает подначивать толпу на более бурные овации, Ямагучи не выдерживает и смотрит на Кея, будто спрашивая о чем-то. Блондин не знал, чего именно тот хотел, поэтому просто спокойно кивает, полагая, что этого будет достаточно в его ситуации. Видно, пришло время узнать, зачем соулмейту было нужно показать ему это место. И в тот же самый миг Ямагучи наконец решает. Идти на попятную уже поздно. Началась следующая песня. Runnin Адама Ламберта тот узнает с первой ноты. Весь проигрыш парень сидел, как на иголках, в ожидании. Он знал, что сейчас художник возьмется за микрофон. Steel to my trembling lips How did the night ever get like this? Цукишима почувствовал, как по телу побежали мурашки от того, как звучал его голос. Он был не слишком низким, но заставлял затаить дыхание, настолько глубоким тот казался. В нем слышались жесткость и такая харизма, которые блондин ещё не замечал за вечно извиняющимся Тадаши, что будь тот менее способным к контролю собственных эмоций, то у него бы неизбежно вытянулось от замешательство лицо. Он играл с толпой: смотрел на зрителей пронзающим душу взглядом, активно двигался, позволяя волосам беспорядочно лезть в лицо, иногда и вовсе прикрывал глаза, позволяя музыке унести себя в какой-то известный лишь ему мир. Но когда тот повернулся к нему вполоборота, произнося текст с явным нажимом, Цукишима не смог не понять его. Save me cause I'm fallin' Спаси меня, я падаю. Now I can't seem to breathe right У меня уже сбилось дыхание Cause I keep runnin runnin runnin runnin Оттого, что я убегаю убегаю убегаю убегаю Runnin runnin runnin runnin Убегаю убегаю убегаю убегаю Runnin from my heart Убегаю от своих чувств... Цукишима смотрит запыхавшемуся Тадаши в глаза, смотрит неотрывно, не слыша бурных авиаций, и чувствует, что этим вечером парень раскрыл перед своим соулмейтом не только дерзкую сторону, но ещё и куда более уязвимую и хрупкую часть личности, чем ту, что тот видел ранее. Спустя какое-то время–Цукишима перестал понимать, где находиться, погрузившись в свои мысли–группа Ямагучи наконец спускается, и когда сам Тадаши остановился в паре шагов от соулмейта, блондин ясно прочитал у того на лице ожидание. Его реакции. Понял ли он его послание. –Я хочу тебе кое-что показать. Ямагучи невольно округляет глаза от неожиданности. В них ясно читается какое-то замешательство вперемешку с разочарованием, но тот все равно соглашается, выдавливая из себя будничную улыбку. Кей знает, чего Тадаши хотел. Что ж, может быть, пришло время наконец открыть пару шкафов с их скелетами. Верно, Ямагучи?