Verbatim

      В отсутствие Минхо, Чонина и Хёнджина Джисон пытался отвлечься, играя в различные игры и просто балуясь с Сынмином, но когда вошёл в гостиную, вместо умиротворённой атмосферы обнаружил ещё очередную ссору, которая, вероятно, была просто продолжением предыдущей ночи за исключением того, что на этот раз она происходила между Чанбином, который сидел на одном конце дивана, скрестив руки, и Феликсом, находившемся на противоположном конце, уставившись в пол: он оставался за диваном, вне поля зрения, готовый убежать при первых признаках опасности.       Джисон вошёл в напряжённом молчании, но было очевидно, что всего несколько секунд назад прозвучали неприятные слова. Он на секунду задумался об уходе, прежде чем Чанбин подал голос:       — Почему ты вообще ушёл из Акул?       Джисон наблюдал, как Феликс напрягся, вопрос явно поставил его в неловкое положение. В этот момент Хан понял, что ему следует уйти и позволить этим двоим поговорить на едине, но это ноги словно прклеились к полу, не позволяя двигаться.       — Я… Об этом трудно говорить, — прошептал он.       — Чан знает? — мрачно спросил Чанбин, а Феликс закрыл глаза и сокрушённо вздохнул.       — Да.       — Понятно, — кивнув Со, — Если это всё, — он встал, поворачиваясь, чтобы уйти, прежде чем его взгляд упал на Джисона, — Как давно ты там?       Джисон покраснел, смущённо потирая затылок.       — Достаточно долго.       Феликс подпрыгнул от неожиданности, обернувшись и увидев стоящего там Джисона. Он сделал прерывистый вдох, прежде чем набраться смелости.       — Хорошо, я думаю, ты тоже заслуживаешь это услышать, — Джисон быстро покачал головой.       — Нет, нет, если об этом трудно говорить, ты действительно не обязан…       — Чанбин-хён прав. Рано или поздно я всё равно рассказал бы всем.       — Если ты уверен… — нерешительно сказал Джисон, садясь в кресло напротив пары.       — Не совсем, — сказал Феликс, пытаясь пошутить, но его смех был натянутым, а руки дрожали, — Джисон, ты сказал мне, что если мне когда-нибудь понадобится с кем-то поговорить, то я могу обратиться к тебе, — в его глазах читался страх, но он уверенно перебивался храбростью Ли, — Я должен был сказать вам давным-давно… Я просто был слишком напуган.       — Всё в порядке, Феликс, — ответил Джисон, неуверенный в том, что ещё могло бы заставить веснушчатого чувствовать себя лучше.       — На самом деле это не так, — грустно улыбнулся он, — Но мне нужно сказать вам, ребята, прямо сейчас. Я был Акулой около трёх лет. Всё было довольно похоже с вами — они приютили меня, когда я был буквально на дне, но никогда не ассоциировали себя в качестве семьи. Я никогда не чувствовал себя в такой безопасности, как здесь, и я хочу, чтобы вы это знали. Бездомные — это семья, которой у меня никогда не было, вы все — это лучшее, о чём я мог когда-либо просить, — в глазах Феликса начали собираться слезы, но он проигнорировал их и продолжил, — Примерно пять месяцев назад я увидел то, чего не должен был. Они узнали и пригрозили мне сохранить всё в секрете. Я был напуган, поэтому легко подчинился, и они меня отпустили, — слёзы текли теперь свободно, а Феликс по-прежнему ничего не делал, чтобы остановить их, — Честно говоря, я думал… — он прерывисто вздохнул, — Я думал, что умру, но, когда понял, что они помиловали меня, я сбежал. Я боялся, что они передумают, и после того, что я увидел… Я не мог остаться там. На самом деле, Чан нашёл меня довольно легко, пусть я и пытался не высовываться на вокзале. Прошла всего неделя, а он забрал меня, несмотря на мою жуткую историю и то, что действительно способен погубить всех, — Феликс сделал паузу и вытер глаза, — Ещё месяц назад я думал, что они просто не заметили моего исчезновения, но походу они аккуратно рыли информацию, выйдя на Бродячих.       — Мне жаль, — на удивление, сказал Джисон, — Это действительно ужасно. Я не могу представить чувство страха, что ты испытываешь одновременно за свою собственную жизнь и целостность своих друзей.       На сердце у Джисона было тяжело, история затронула его больше, чем он рассчитывал. Бездомные — это всё, что у него было. Он не мог представить себя без них, не мог представить себе никакой причины уходить.       — Феликс… — позвал Чанбин неуверенным голосом, — Что ты видел?       — Они кого-то убили, — сказал Феликс, задыхаясь. Он подтянул колени к груди, пряча лицо, — Не удивительно, да? Они банда, делают подобное не в первый раз, но…       Джисон присел на корточки перед ним, положив руку ему на плечо.       — Но что?       Феликс поднял глаза, они были большими, печальными и переполненными слезами.       — Он был членом банды. Он был Акулой, они пытали его, а затем перерезали ему горло, громко смеясь, — Феликс снова уткнулся лицом в свои ноги, заглушая следующие слова, — Он был моим лучшим другом.       Сердце Джисона разбилось, и он заключил Феликса в объятия.       — Это так чертовски ужасно, — сказал он. Он ненавидел Акул. Если бы у него только выпал подходящий шанс, он бы убил придурков, которые сделали это с Феликсом, но прямо сейчас перед ним была другая цель — успокоить младшего. Он взглянул на Чанбина, чьи глаза были расширены от беспокойства, его поведение, наконец, смягчилось.       Джисон грустно улыбнулся, отстраняясь, чтобы вытереть глаза Феликсу и откинуть назад его волосы.       — Теперь всё в порядке, — продолжил Джисон, — Несмотря ни на что, ты Бездомный, — Феликс фыркнул, качая головой.       — Люди продолжают страдать из-за меня.       — Нет, — прорычал Чанбин, — Это не твоя вина. Не смей думать, что это твоя вина, — слова были резкими, но в них чувствовалась скрытая мягкость, яростно защищающая.       Джисон тихо стоял, решив, что лучше оставить их наедине, когда Чанбин заключил Феликса в свои объятия, а тот в свою очередь уткнулся старшему в шею.       Если уж на то пошло, он был рад, что они больше не будут ссориться, даже если им ещё многое предстояло выяснить, для них это был смелый шаг в правильном направлении.       С другой стороны, он знал, почему Акулы были так решительно настроены заполучить Феликса сейчас. То, что он увидел, могло разрушить их. Даже если люди в это не верили, слухи творят ужасающие вещи. Они потеряли бы участников, если бы другие думали, что им угрожает опасность расстаться с жизнью, присоединившись к банде. Бояться — это одно, но если члены твоей собственной банды не доверяют друг другу, особенно высокопоставленным лицам, тогда банда разваливается изнутри.       Если бы они нашли Феликса, Акулы бы убили его. Джисон прерывисто вздохнул, прислонившись к стене в коридоре за пределами гостиной. Слишком много людей уже пострадали, и им повезло, что все были более-менее целы, но это нужно было остановить, пока не зашло слишком далеко. Джисон боялся, что к тому времени, когда они придумают, как действовать, будет слишком поздно.

(ಥ﹏ಥ)

      К огромному облегчению Джисона Минхо, Чонин и Хёнджин вернулись в дом через пару часов, каждый с сумкой одежды в руках. Кроме того, Чонин держал плюшевого льва, голова которого была у него под подбородком, когда он тащил свои вещи через дверной проём.       Джисон поспешил помочь им с их вещами, схватив сумку, которую нёс младший, и потянулся к сумке Минхо. Он решил, что для его здоровья лучше отказаться от тяжестей, но, когда Минхо пристально посмотрел на него, подтягивая сумку ближе к себе, Джисон отступил назад, поднимая свободную руку в знак капитуляции.       Они втроём подняли свои вещи по лестнице, и в течение часа разложили их. Даже в их комнатах — Джисона, Сынмина и гостевой спальне, в которой жили Хёнджин и Чонин, — были надувные матрасы, чтобы никому из них не приходилось делить кровать (Джисон был лишь немного разочарован этим фактом).       Им ещё многое предстояло сказать и со многими вещами нужно было разобраться, поэтому они решили, что лучшим вариантом было обсудить всё, в надежде, что все они смогут сосредоточиться и расслабиться.       До этого в доме царила неловкая напряжённость, поскольку все пытались найти себе занятие, и никому не было полностью комфортно с чужими. К удивлению Джисона, личной миссией Сынмина стало сделать Чонина счастливым, учитывая ситуацию. Он, вероятно, больше всех волновался, не смотря на искреннее любопытство, и всё также остерегался Бродячих. Джисон нашёл Сынмина и Чонина за видеоиграми в гостиной и был счастлив увидеть, что подросток улыбается так, что брекеты сверкают в лучах послеполуденного солнца, проникающего через окно.       Джисон нашёл Хёнджина на кухне с Енхёном и Чаном, которые пристально следили за Яном, но далеко не с презрением, а чистым умилением. На самом деле, Джисону со стороны довольно забавно слышать, как Хван во всю штрудует старших участников, выступая в роли матери ребёнка. Он спросил о наркотиках, потому что «Ни за что на свете не позволю Чонину иметь дело с ними!», затем о насилии, коррупции и деньгах. Джисон не был уверен, сдался ли он в конце концов, или решил, что они прошли этот трудный тест, но в итоге он согласился с ответами и вызвался помочь им приготовить ужин.       Чанбин и Феликс поднялись в комнату, которую они делили прошлой ночью — единственную комнату без надувного матраса — и не спускались вниз пару часов. Когда Джисон поднялся наверх, чтобы поискать Минхо, который, к сожалению, казался единственным, кто держался таким же холодным, он услышал тихую музыку, доносящуюся из-за двери Феликса, и их голоса, тихо разговаривающие. Джисон не был уверен, но ему слышалось фальшивое пение Чанбина.       Дверь в его комнату была закрыта, когда он добрался до неё, поэтому поколебался, прежде чем постучать, находя странным то, что он стучит в дверь своей собственной спальни. Он медленно толкнул дверь, заглядывая в комнату, и нахмурился, когда обнаружил, что та была пуста. С минуту Хан постоял в дверях, глядя на свою кровать и пространство на полу, которое теперь было занято матрасом с небрежно застеленным бельём и сумкой с одеждой Минхо. Джисон ожидал найти старшего здесь, избегающего остальных.       Взгляд младшего метнулся к чужой сумке, зацепляясь за какой-то предмет, засунутый в боковой карман, наполовину под толстовкой, словно его бросили туда в последнюю секунду, и Минхо пытался его спрятать. Джисон мог на скидку предположить, что это было, по очертаниям фигуры, но он всё ещё был потрясён, когда осознал, что это, и начал подходить вперёд, опускаясь на колени, чтобы осмотреть. Его сердце учащённо билось, он знал, что ему не следовало рыться в чужих вещах, но, если это то, о чём он думал, у него было право знать, верно?       Он оглянулся, чтобы убедиться, что дверь закрыта и никто, кроме него, не сможет увидеть, и, прикусив губу, стянул толстовку с предмета. У него перехватило дыхание, когда его подозрения подтвердились, и в то же время дверь открылась. Джисон быстро встал, разворачиваясь и изо всех сил стараясь не выглядеть виноватым, когда его взгляд встретился с Минхо, чьи волосы были важными после душа.       Минхо поднял бровь, глядя на него, затем настороженно сузил глаза.       — Что ты делаешь? — прошипел он, переводя взгляд с Джисона на его сумку.       Рот Джисона на секунду приоткрылся, и он попытался придумать ложь, прежде чем слова «Какого чёрта у тебя пистолет?» вырвались изо рта вместо неё.       Минхо свирепо посмотрел, проходя мимо Джисона, чтобы закрыть свою сумку и пнуть её в угол комнаты.       — Почему ты роешься в моих вещах? — возразил он.       Джисон встрепенулся, спокойно встретив его хмурый взгляд.       — Это не так! Я поднялся сюда, чтобы найти тебя, надеясь, что ты сможешь спуститься и пообщаться, и, — Джисон раздражённо фыркнул, — Твоя сумка была просто открыта, пистолет даже не был хорошо спрятан.       — Может быть, потому, что я думал, у тебя хватит порядочности не копаться в моём дерьме.       — Почему он у тебя? — спросил Джисон, глядя на Минхо с новым чувством настороженности, — Минхо закатил глаза.       — Ты серьёзно спрашиваешь об этом? После того, что произошло? Я не собираюсь рисковать. Особенно теперь, когда в дело вовлечены Чонин с Хёнджином. И вообще, ты действительно думаешь, что я поверю Чану об обезоруженности?       Джисон моргнул, глядя на него. У них действительно была куча оружия, спрятанного по всему дому, но об этих тайниках знали только лидер с Чанбином. Джисон был хорошо натренирован, когда дело доходило до оружия, он, вероятно, мог довольно легко сбить движущуюся цель, но никогда не использовал его против человека и надеялся, что ему никогда не придётся. Активное наблюдение за оружием с намерением его применить при необходимости только сделало ситуацию ещё более реальной для Джисона, и он тяжело сел на свою кровать, глубоко вздохнув.       — Правильно. Хорошо. Просто… Оставь это там. Если Чан узнает, он взбесится, — посоветовал Джисон, избегая зрительного контакта с Минхо, — Он уже не доверяет тебе, а если узнает об этом, то ни за что не позволит тебе остаться.       — Так мне же лучше, — фыркнул он, от чего Джисон взбесился.       — Если хочешь оставить Чонина и Хёнджина на произвол судьбы, то пожалуйста. Тебя никто не держит, — добавил он, взглянув на него краем глаза.       Минхо провёл рукой по волосам, не обращая внимания на то, что из-за этого мокрые пряди торчат под странным углом.       — Пиздец какой-то, — Джисон сдавленно рассмеялся.       — Да ладно, не знал.       На долгое мгновение воцарилась тишина: Джисон уставился на свои руки, лежащие на коленях, а Минхо внимательно наблюдал за ним. Хан не мог не задаться вопросом, что теперь произойдет — они уже слишком увлеклись борьбой с Акулами, им пришлось дать отпор, чтобы показать им силу Бездомных, но младший не был уверен, хочет ли рисковать жизнями чужими жизнями более. А что, если они узнали о Феликсе? О Минхо? О Чонине и Хёнджине? Одно дело, когда Акулы просто знают о них и хотят их найти, а другое — их нахождение под одной крышей. Они все были бы в серьёзной опасности.       — Ты… С тобой всё в порядке? — голос Минхо был мягким, вырывая Джисона из его мыслей.       Джисон прерывисто вздохнул, взглянул на Ли, а затем снова на свои руки.       — Да, — солгал он.       На самом деле он знал Минхо не очень долго, но был уверен, что тот боится потерять своих близких. Да и джисонов страх, который он испытал, когда подумал, что Минхо умирает в переулке, до сих пор стынет в жилах. Он проклинал себя за то, что так легко привязывался к людям… За то, что так легко доверял.       Феликс был исключением: он Джисону словно брат, несмотря на недолго пребывание в банде. Зная, что Акулы очень близки к правде, что они не остановятся, пока не уничтожат всех, кто хоть каким-то образом связан с той историей, Хан не мог не волноваться за безопасность своей семьи. Каждый из них был в смертельной опасности.       — Ты не в порядке, — осторожно сказал Минхо, делая шаг ближе к нему.       — Почему тебя это волнует? — выплюнул Джисон, хмуро глядя на него, заставив Минхо застыть от удивления, — Ты невозможен, — вздохнул Джисон, драматично закрыв лицо руками, — Каждый раз, когда я напоминаю себе, что тебе наплевать на меня, ты выдаёшь что-то вроде этого дерьма. Я не знаю, могу ли доверять тебе, должен ли, но я хочу. Я знаю, что на самом деле ты мне не доверяешь. И Акулы, и Феликс, и все здесь, я просто, — голос Джисона дрогнул, он знал, что говорит бессвязно, но всё равно продолжал, — Я так напуган. Я не могу защитить всех, это очевидно, но всё становится в разы сложнее, когда ты продолжаешь игнорировать меня и не доверять хотя бы мне…       — Джисон! — прикрикнул Минхо, его голос был резким, прерывая бессвязную речь Джисона.       Джисон подпрыгнул, удивленно подняв глаза от внезапной вспышки гнева.       — Ч-что?       Минхо вздохнул, провёл рукой по волосам, прежде чем опуститься на колени перед младшим, чтобы встретиться с ним взглядом.       — Просто успокойся на секунду, хорошо?       Джисон неуверенно моргнул, а после отвернулся и кивнул.       — Успокоился.       — Точно? — Джисон снова кивнул.       — Точно.       Минхо долго молчал, размышляя, прежде чем заговорить снова.       — Бояться — это нормально, — сказал он медленно, тщательно, — Мы все такие. У всех нас здесь есть люди, о которых мы заботимся, хотим убедиться, что они в безопасности, но именно поэтому нам нужно сохранять спокойствие и всё хорошенько обдумать. Паниковать — это именно то, чего ожидают от нас Акулы. Они хотят залезть к нам в головы, но мы не можем им этого позволить.       — Ты прав, — согласился Джисон и глубоко вздохнул, — Прости, что сорвался на тебя, ты этого не заслужил, — Минхо слегка рассмеялся.       — Вообще-то, заслужил немного, — Джисон усмехнулся, чувствуя себя легче.       — Странное у тебя понятие «немного».       Джисон встретился взглядом с Минхо, и они оба снова рассмеялись, отбрасывая стресс последних двух дней. Они ещё немного помолчали, просто глядя друг на друга, пока Минхо не заговорил.       — Джисон… — запаниковав, младший прервал его.       — Как твоя рана? — поспешно спросил он.       Он мог чувствовать, что всё, что Ли собирался сказать, будет серьёзным, поэтому и не был полностью готов это услышать, особенно если разговор будет продолжением утреннего.       — С ней всё в порядке, — сказал он, внимательно наблюдая за Джисоном.       — Ты уверен? Я могу достать тебе ещё обезболивающего…       — Да, потому что у того карлика руки из правильного места растут.       — Или мы можем обработать более тщательно. Уверен, что не хочешь обратиться к настоящему врачу? Может быть, Енхёну стоит взглянуть на это, он лучше всех разбирается в медицинских штучках. Или…       — Джисон, ты снова разглагольствуешь, — сказал Минхо, положив руку ему на плечо, чтобы успокоить его.       — Верно, — согласился Джисон, глядя вниз с легкой улыбкой.       Его рука горела в том месте, где Минхо касался его, и у него чесались руки схватить его за руку, притянуть его ближе. Он ограничился тем, что слегка накрыл ладонью руку Ли, игнорируя то, как тот слегка напрягся, прежде чем расслабиться.       — Нам, наверное, стоит спуститься вниз, — сказал Джисон через секунду, — Довольно скоро они захотят поговорить об Акулах, надо найти решение и разработать план.       — Пойдём, — Ли кивнул, вставая.       — Ты уверен, что всё ещё не хочешь связываться с бандами? — спросил Джисон, его слова прозвучали более горько, чем он намеревался.       — Да похуй уже, — нахмурился он, — Я был связан с ними с самого начала, но сейчас…       — Да, я знаю, — пробормотал Джисон, — Незнакомцы. Доверять только себе, верно? Я помню, больше не пристаю.       Минхо снова нахмурился, уголки его губ опустились, как будто его потянули за ниточки.       — Это не…       Джисон снова рассмеялся, стряхивая руку Минхо со своей, когда тот вставал.       — Правильно. Мы должны спуститься вниз.       — Джисон…       — Просто оставь меня в покое, мы опоздаем, если не поторопимся…       — Джисон! — закричал Минхо.       — Серьёзно, просто…       Джисон тут же был пойман руками, обхватившими его талию, заставляя его застыть от удивления и опустить гнев, сосредотачиваясь лишь на том, как Минхо прижимается к нему всем телом: грудью к спине. У Джисона перехватило дыхание, и он даже не осознал, как слёзы стремительно скопилось в уголках глаз, от чего тот, не раздумывая, развернулся и уткнулся лицом в изгиб шеи Минхо. Он сжал руки в кулаки на футболке старшего, всё ещё расстроенный и слишком уязвимый.       Минхо, казалось, был ошеломлён переменой в характере Джисона, но снова притянул его ближе, небрежно потянув руку, чтобы провести по чужим волосам.       — Я тебя ненавижу, — пробормотал Джисон в футболку Ли.       — Знаю, — промурлыкал Минхо в ответ, — Мне жаль.       — Зачем ты это делаешь? — несмотря на то, насколько он был расстроен, Джисон не сделал ни малейшего движения, чтобы покинуть объятия Минхо, за что ненавидел себя за слабость к этому человеку.       — Мне не нравится видеть тебя расстроенным, — прошептал Минхо, честно, — Я никогда не видел тебя таким, с того момента, как впервые заметил тебя в том кафе, — добавил он с коротким, отрывистым смешком.       Джисон замер в объятиях Минхо, его руки сжались на рубашке, как будто он мог исчезнуть. Но Минхо просто провел легкой рукой по его спине, нехарактерно мягкой.       — Это… Довольно странная ситуация для нас обоих, да? — голос старшего всё ещё был мягким, — Этим утром, когда я собирался поговорить о том, что будет после завершения всего этого пиздеца…       Джисон быстро покачал головой, эффективно обрывая Минхо, и попытался отстраниться, но Ли просто усилил хватку, затем глубоко вздохнул. Джисон слышал, как колотится его сердце.       — Нет, дай мне сказать, — сказал он яростно, его тон был противоположен уверенным, успокаивающим движениям руки в волосах Джисона, — Я никогда не должен был говорить, что мы станем незнакомцами. Не думаю, что смогу больше притворяться. Не думаю, что смог бы когда-нибудь… — Минхо замолчал, и Джисон отстранился, чтобы посмотреть на него.       — Смог бы когда-нибудь что, хён? — спросил Джисон, изучая лицо Минхо в поисках любых признаков лжи. Его глаза были широко раскрыты, и он выглядел почти таким же испуганным, как и младший.       — Неважно, — Ли слегка покачал головой, — Не имеет значения. Но я… Я действительно доверяю тебе, Джисон. Просто дай мне время. Это ново, а иметь связи с людьми в нашем мире опасно. Ты не единственный, кто боится что-то потерять, — его последние слова были такими тихими, что Джисон их почти не расслышал.       Минхо протянул руку, чтобы вытереть мокрые щёки Джисона, а затем слегка наклонил голову, прежде чем его глаза потемнели.       — Но это не значит, что я доверяю всем остальным. Мы здесь, потому что это самое безопасное место, но как только мы решим всё, Чонину, Хёнджину и мне нужно будет уйти.       Джисон сокрушённо вздохнул, но кивнул.       — Знаю, — выдавил он, — С остальным мы разберёмся по ходу дела, да?       — Да, — согласился Минхо, — Я не уверен, что произойдёт в будущем, и, возможно, я не доверяю всем Бездомным, но Акул я ненавижу больше. Сейчас я сделаю всё, что в моих силах, чтобы убедиться, что мы расправимся с этими засранцами. Это я могу обещать.       Минхо отстранился, и Джисону мгновенно стало не хватать его объятий, его рук, задержавшихся у него на спине или в волосах, но он заставил себя выглядеть нейтрально. Минхо просто утешал его, потому что он был расстроен, вот и всё.       — Спасибо тебе, — заставил он себя улыбнуться, — Акулы заплатят за то, что они сделали, но ты должен знать, что если вы поможете нам разобраться с ними, то люди узнают. Ты не хочешь иметь связей ни с какими бандами, но…       — Но я всегда буду известен как человек, который помогал Бездомным. Джисон, люди всегда пытаются угадать, на чьей я стороне. После того, как мы победим Акул, а мы победим, все подумают, что наконец-то могут поместить меня в своеобразный карцер, — глаза Минхо потемнели, и он внимательно посмотрел на Джисона, — Пусть они и дальше гадают. Я полон всяких разных сюрпризов.       Джисон вздрогнул, зная, что это должно напугать его, но этого не произошло. На самом деле, это была чистая правда. Минхо был удивительным человеком. В одну минуту он отталкивает Джисона, а уже в следующую притягивает обратно и вытирает слёзы нежно, аккуратно. О Минхо всё ещё было так много вещей, о которых Джисон мог только гадать. Это было как мотылёк и пламя: Минхо всегда держал его на ногах, заставлял желать большего, и, как ни странно, Джисону это нравилось.       — А теперь пойдём ужинать, — сказал Минхо, выводя его из раздумий, — Я уверен, что у Чана будет много чего, что он захочет обсудить.