Verbatim

      Несмотря на их планы, за обеденным столом снова воцарилось неловкое молчание. Единственным хорошим событием, произошедшим за первые двадцать минут, было то, что Чанбин и Феликс открыто положили свои переплетенные руки на стол. Тогда Чан просто мягко улыбнулся паре, в то время как Сынмин пробормотал: «Наконец-то», — и сунул в рот горсть риса, под сердитые взгляды.       После очередного продолжительного молчания — единственным звуком было их коллективное жевание и тихое «Спасибо вам, хёны» Чонина, когда Чан наконец прочистил горло.       — Я тут подумал и пришёл к сложному выводу…       Комнату заполнил стук восьми наборов палочек для еды о тарелки, за которым последовал ещё один продолжительный момент тишины. Чан взглянул на Енхёна, который спокойно кивнул.       — Мы не можем атаковать Акул, — Чанбин встал, яростно отодвигая свой стул.       — Что за хрень? — почти крикнул он, в его голосе определённо яд, и Джисон не думал, что когда-нибудь услышит его в адрес Чана. Даже когда он узнал о Феликсе, он не был настолько взбешен.       Чан покачал головой. Впервые Джисон заметил, каким усталым выглядел их лидер: у него были тёмные круги под глазами, и он не держался со своей обычной уверенностью, вместо этого он немного сгорбился. Тем не менее, он всё ещё был одним из сильнейших людей, которых Джисон когда-либо встречал, как физически, так и духовно.       — Мы не можем атаковать Акул, — повторил он усталым голосом, — По крайней мере сейчас. У нас просто нет ни ресурсов, ни людей. Мы не можем прийти с пятью людьми и принимать желаемое за действительное. Нам понадобится не менее двух недель, чтобы собрать больше Бездомных, разработать план, раздобыть оружие. Мы даже не знаем, кому из Бездомных мы можем доверять прямо сейчас.       Чанбин нахмурился, садясь обратно.       Сынмин на секунду задумался, пока Джисон внимательно наблюдал за ним через стол, не совсем уверенный, как именно он отреагирует. С одной стороны, Сынмин всегда был одним из наиболее уравновешенных участников. С другой стороны, эта ситуация была намного более личной, чем у некоторых.       — Акулы сломали мне ногу, — начал Сынмин, уставившись в свою пустую тарелку, — Они испортили лицо Джисону, — на это Хан кивнул, свирепо глядя на стол, почувствовав, как Минхо рядом с ним напрягся, — И они угрожали Феликсу смертью, — Сынмин прикусил губу, делая паузу, прежде чем посмотреть на Чана, — Чёрт возьми, они избили Минхо-щи до полусмерти и угрожали Чонин-а. Хён, меня не волнует, сколько это займёт времени, пусть даже и год, но эти твари должны заплатить сполна.       — Однако мы не можем ждать тот же год, — наконец заговорил Енхён, — Если то, что Минхо сказал нам вчера, правда, они планируют напасть на нас. Мы не знаем, сколько у нас времени в запасе.       — Я хочу спланировать атаку, — вновь заговорил Чан, — Но нам нужно играть в обороне, пока мы не сможем либо разрушить их план, либо обеспечить нашу собственную безопасность.       — Что ты подразумеваешь под игрой в обороне? — спросил Джисон, нервно оглядывая стол.       — Некоторые моменты… Начнём с Феликса, — он нерешительно взглянул на парня, — Он тот, кого хотят Акулы, хотя теперь я уверен, что это больше из соображений гордости. Феликс не представляет для них угрозы. Очевидно, что он не собирается распространять то, что узнал о них, да и мы не заставляли, — Феликс нахмурился.       — Если мне придётся, я готов…       — До этого ещё не дошло, — заверил его Чан, — Сейчас тебе просто нужно продолжать то, чем ты и занимался раньше — оставаться незаметным так долго, насколько это возможно. Акулы не знают, где ты, они даже не совсем уверены, что ты с нами. Рассуждая логически, ты должен быть на другом конце света.       — Лучше бы я действительно свалил туда, — пробормотал Феликс.       — Нет, — прошипел Чанбин, прежде чем немного смягчиться, ободряюще улыбнувшись Феликсу, — С нами ты в безопасности, — поднял бровь, поддразнивая, — Особенно теперь, когда мы вместе.       Феликс покраснел, ударив Чанбина по руке в притворном гневе.       — Я думаю, что это лучший вариант действий и для Чонина, — добавил Чан, адресуя свои слова младшему, который удивленно поднял глаза, — Разумеется, вы вольны делать всё, что угодно, но чем меньше вы будете иметь отношения ко всему этому бреду, тем лучше. Мы можем защитить вас, если вы останетесь здесь, да и будем уверены, что кто-то всегда рядом с вами в любое время суток. Вдобавок ко всему, Акулы не знают об этом доме, — Чан сделал паузу, прежде чем добавить, — Насколько нам известно.       Чонин нахмурил брови, размышляя, прежде чем кивнуть.       — Я не хочу, чтобы кто-то думал, что я пропал, но на самом деле не думаю…       Он замолчал, и, к удивлению Джисона, Сынмин успокаивающе положил руку на плечо младшего, так как он был ближе всех к нему. Чонин улыбнулся ему, демонстрируя свои брекеты, и, не в первый раз, сердце Джисона сжалось при напоминании о том, насколько он молод.       — Где Чонин, там и я, — сказал Хёнджин с противоположной стороны стола. Он тепло улыбнулся подростку, — И я тоже сделаю всё, что смогу.       — Я могу попытаться выяснить что-нибудь ещё у кого-нибудь из низших, менее важных Акул. Если они планируют что-то большое, они точно узнают, — добавил Минхо, явно немного не решаясь говорить, но в его глазах была убеждённость.       — Нет! Ни за что, — возразил Джисон, поворачиваясь, чтобы посмотреть на него. Минхо поднял бровь, глядя на него.       — Почему бы и нет?       — Хён! Когда они узнали, что ты пытался получить информацию в прошлый раз, они чуть не убили тебя! Ты не можешь повторить это снова! — Минхо на это лишь пожал плечами.       — Я попробую поговорить с другими Акулами. Ещё глупее. Это самый быстрый и простой способ получить информацию.       В Джисоне вспыхнуло раздражение, и он скрестил руки на груди.       — Ни хрена себе. Хён, ты всё ещё восстанавливаешься после их последнего нападения на тебя, это небезопасно…       — Если он хочет это сделать, мы должны просто позволить ему и не мешать, — сказал Чанбин.       Джисон бросил на него свирепый взгляд, открывая рот, чтобы что-то сказать ему в ответ, но его прервал Чан.       — Хватит, — сказал он командным тоном, что редко использовался, — Никто не собирается взаимодействовать с Акулами. Джисон прав, это слишком опасно.       — При всём должном уважении, хён, ты не мой лидер, — шикнул Минхо.       — Да, ты прав, но что произойдёт, если они узнают, чем ты занимаешься? Они либо нападут на тебя снова, либо захватят в плен. Ты действительно думаешь, что убить или похитить себя — хороший план?       — Возможно, меня не поймают, — более тихо подметил он.       — Нет, с такими ранами ничего не получится. Я не знаю тебя, Минхо, но я уверен, что были другие причины, по которым Акулы хотели, чтобы ты был на их стороне. Я удивлён, что они не попытались взять тебя в заложники.       Лицо Минхо помрачнело, и он отвернулся, но всё же ответил.       — То была группа низших акул. Возможно, они даже не знали, кто я такой. Всего лишь невнимательность и поспешные слова. Чертовски преданные до безобразия, тупицы, — выплюнул он.       Джисон почувствовал укол в груди при напоминании о том, как сильно Минхо ненавидел банды. Несмотря на количество взаимодействий с Бездомными, он до сих пор испытывал определённый гнев по отношению к бандам, и Джисон не был уверен, что это когда-нибудь изменится. Он думал, что банды были злыми машинами, как и Акулы, но то не про них. Бродячие были семьей, у всех здесь была настоящая связь, причина, помимо слепой веры, сражаться друг за друга. Если Минхо не мог этого видеть, Джисон не был уверен, как заставить его.       — Не имеет значения, — сказал Чан, — Я не хочу рисковать. Я знаю, как отчаянно Акулы хотят, чтобы ты был на их стороне.       — Я ни на чьей стороне, — прошипел Минхо.       — Забавно, — пробормотал Хёнджин, — Кажется, мы не общаемся с бандой сейчас.       Минхо бросил сердитый взгляд на своего друга.       — Не начинай это, пожалуйста. Ты знаешь, что я делаю это только из-за Акул.       — Конечно, хён, и именно поэтому ты так близок с Джисоном. Из-за Акул?       За столом воцарилась мёртвая тишина. Даже Чанбин понимал важность того, что только что сказал Хёнджин. Джисон только моргнул, потрясённый, наблюдая, как застыло лицо Минхо. Он был явно зол, его тело напряглось, а руки на коленях сжались, но по выражению его лица было невозможно сказать более. На секунду Джисону показалось, что Хёнджин ревнует, но, присмотревшись внимательнее, он увидел волнение в глазах последнего. Хёнджин не проявлял к Джисону ничего, кроме доброты, даже если это она и проявлялась осторожно. У него не было проблем с Джисоном, у него были проблемы с Минхо.       — Хён, ты не можешь… — начал Хёнджин, но его прервал звук отодвигаемого стула Минхо по полу.       Все за столом были напряжены, ожидая, что произойдёт. Минхо повернулся к Чану.       — Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь уничтожить Акул. Я буду пешкой, главной фигурой, приманкой, не важно. Скажи мне, что делать, где быть. Я буду идеальным грёбаным солдатом, но ты не мой лидер, а это не моя банда. Извините.       Минхо бросил последний, расчётливый взгляд на Джисона, прежде чем выйти из-за стола. Напротив него челюсть Хвана сжалась, и он бросил свои палочки для еды, извиняюще улыбаясь сидящим за столом, прежде чем пойти за ним.       — Они всегда такие? — спросил Сынмин, глядя на Чонина.       Самый младший казался почти невозмутимым, кивая.       — Почти. Они знают друг друга со средней школы — познакомились в танцевальной команде. Они действительно близки, но поверь, была бы такая возможность, то они спорили и ругались часами напролёт, — Чонин бросил быстрый взгляд на Джисона, — Хёнджинни-хён просто хочет для него лучшего, а Минхо-хён слишком упрямый.       — Мы уже поняли, — Енхён слегка рассмеялся, — Но я должен признать, приятно знать, что он поддерживает нас в какой-то степени.       — Ладно, — встрял Чан, — Для тех, кто остался… С этого момента я хочу, чтобы в этом доме постоянно находились по крайней мере два члена банды. Все остальные, будьте начеку в поисках любой информации, связанной с нападением Акул: они могут заявиться и завтра, и послезавтра, и через месяц. К сожалению, мы не знаем точно. Я не думаю, что нам сейчас есть о чём беспокоиться, для планирования таких масштабных нападений требуется время. До тех пор этот дом — наш самый безопасный вариант. Кроме этого, нам тоже нужно начать планировать. Енхён, займись подбором персонала и убедись, что у них нет связей с Акулами, как только у нас будет детализированный план, мы соберём группу из более надёжных людей. Чанбин, ты работаешь над боеприпасами, пистолетами и всем остальным, что может быть использовано в качестве подходящего оружия.       — Это будет сложно, — нерешительно сказал Чанбин, — Становится всё труднее заполучить какой-либо вид оружия.       — Я знаю. Тем не менее, я верю в тебя. Сынмин, я хочу, чтобы ты держал нас постоянно в курсе событий. Продолжай работать над взломом системы Акул. Я знаю, что это не самая лёгкая задача, но если ты сможешь это сделать, это будет довольно большой помощью.       — Хорошо, — сказал Сынмин, пытаясь выглядеть позитивно.       — Остальные… Вы можете быть свободны.       После этого один за другим все выходили из-за стола, пока там не остались только Чан и Джисон. Некоторое время никто из них не разговаривал. Чан, казалось, глубоко задумался, нахмурив брови и запустив руку в волосы, пока пытался во всём разобраться. Джисон не был уверен, что сказать, ему было неловко. Наконец, он решил прочистить горло, заставив Чана слегка подпрыгнуть, как будто он забыл, что тот был там.       — Хён, чем я могу помочь? — пробормотал Джисон.       — Джисонни, — нежно рассмеялся Чан, — Я не всегда должен указывать тебе, что делать. На самом деле, я вроде как подумал, что ты немного разозлишься на меня, если попытаюсь.       — Конечно, нет! — вскинул младший голову, — Ты мой лидер!       — Твой лидер, а не твоя мама, верно? — Чан усмехнулся, используя слова Джисона, сказанные им на днях, когда тот набросился на него.       — Извини за тот случай.       Отмахнувшись от него, Чан устало улыбнулся.       — Не беспокойся об этом, Джисонни. У тебя есть полное право задавать мне вопросы. В последнее время я слишком часто сомневаюсь в себе.       Джисон немного сдвинулся, не уверенный, должен ли он сказать то, что хотел, но решил, что это не повредит.       — Хён, ты не обязан всё делать сам, понимаешь? Ты устал, и это нормально — попросить о помощи.       Чан поднял брови, и на секунду Джисону показалось, что он переступил границы дозволенного, но старший просто рассмеялся.       — Ты прав. Я не хочу, чтобы казалось, будто мне не нужна ваша помощь, ребят. Наверное, я просто всегда думал, что это к лучшему для банды, словно это был лучший способ обеспечить безопасность всех.       — Мы в банде, хён. Мы никогда не бываем «в безопасности», — сказал Джисон, улыбаясь, Но более того, мы сами выбрали быть здесь. Мы заботимся о тебе так же сильно, как и обо всех остальных.       Чан тепло улыбнулся.       — Спасибо тебе, Джисонни. Обещаю, что постараюсь обратиться за помощью, когда она мне будет нужна.       — Хорошо. Я почти уверен, что у Енхён-хёна скоро шиза с этой постоянной головной болью разовьётся, — Чан рассмеялся, отмахиваясь от него.       — Ладно, я понял, прекращай!       Их смех наполнил комнату, и Джисон почувствовал себя легче, чем он пару минут назад.       — Хён, что ты хочешь, чтобы я сделал?       Чан посерьёзнел, оглядываясь за спину Джисона, как будто хотел убедиться, что вокруг больше никого нет. Хан сузил глаза в замешательстве, когда Чан наклонился ближе.       — Ты же знаешь, что ты единственный, кому он доверяет, — прошептал Чан.       — Похоже, это зависит от дня, — сказал ему Джисон, только наполовину пошутив.       Вместо того, чтобы Чан понял шутку, он покачал головой.       — Я не знаю, почему. Ты помнишь, когда Чанбин впервые встретил Феликса? — Джисон фыркнул.       — Чанбин ненавидел его.       — Но неделю спустя Феликс расплакался, и Чанбин поставил себе личный пунктик — сделать его счастливым, — в его голосе было много смысла, как будто он ждал, что Джисон поймёт, но был ещё более смущён, чем когда они начали говорить.       — К чему ты это ведешь? — прошипел он.       — Я не пытаюсь сравнивать вас двоих с Чанбином и Феликсом, вы очень разные люди, но это отчасти похоже, — сказал Чан немного осторожно.       — Как?       — Минхо неравнодушен к тебе, — наконец сказал Чан, и в его голосе это прозвучало как самая простая вещь на свете. Джисон снова фыркнул, — Я серьёзно, — слегка нахмурился он, — Сначала я беспокоился о том, что ты подходишь к нему слишком близко. И, может быть, я до сих пор немного боюсь, но…       — Но что, хён? — неуверенно подсказал Джисон.       — Но теперь я уверен, что он никогда бы не позволил, чтобы с тобой случилось что-то плохое, — закончил Чан без доли шутки или поддразнивания, — Это слишком очевидно.       — Хён, я…       — Я не говорю, что хочу, чтобы ты пытался заставить его присоединиться к банде, — оборвал его Чан, подняв руку, — Я уважаю то, что он никогда этого не сделает, но прямо сейчас ты единственный, кому он доверяет, и меня не волнует, насколько это условно: нам нужно быть уверенными, что тот прикроет нас в этом. В том, что происходит между ним и Акулами, есть гораздо большее…       — Откуда ты знаешь? — спросил Джисон, его голос был приглушенным, нетерпеливым. У него всегда было ощущение, что Чан всегда утаивал намного больше того, чем он рассказал. В ту секунду, когда Джисон думает, что знает всё, то он обнаруживает ещё одни потайные камни.       — Я просто знаю, — через мгновение его лицо расплылось в ухмылке, все следы серьёзности их разговора исчезли, — А теперь иди, пока твой тайный воздыхатель ничего не заподозрил.       — Хён, — захныкал Джисон, — Это не так.       Чан только поднял бровь в ответ, откидываясь назад и наблюдая, как Джисон гордо выходит из комнаты.       Пока Хан поднимался по лестнице, слова Чана крутились у него в голове.       «Я уверен, что он никогда бы не позволил, чтобы с тобой случилось что-то плохое.»       Он почувствовал, как его щёки вспыхнули. Чан был кем угодно, но не был лжецом. (Ситуация с Феликсом не в счёт, потому что он утаивал информацию, а не перефразировал её). Но как он мог узнать об этом? Он только начал заставлять Минхо признать, что он, возможно, доверял Джисону.       Он решил пока прекратить разговор, когда закончил свой путь вверх по лестнице в комнату, демонстративно пытаясь игнорировать последнюю часть того, что сказал Чан.       «Это слишком очевидно.»       Он вздохнул, входя в свою комнату, неуверенный в нахождении там старшего. Что ж, его действительно не было, и Джисон не мог сказать, был ли он разочарован или обрадован тем, что остался один. Он плюхнулся на свою кровать и, несмотря на то, что было ещё рано, быстро заснул.

(￣ρ￣).zzZZ

      — Проснись, Сонни.       Джисон моргнул, открыв глаза, только для того, чтобы увидеть подушку, летящую ему в голову. Он едва успел увернуться, сонно застонав, когда подушка ударила его по затылку вместо лица.       — Хён, который час? — пробормотал он в подушку, всё ещё чувствуя сонливость, несмотря на то, что солнце неуклонно опускалось вниз.       — Семь, — ответил Енхён, смеясь над взъерошенными волосами Джисона и усталым прищуром, — Давай, вставай. Пойдём выпьем кофе.       — Хён, сейчас семь утра, чёрт возьми, я не…       — Я заплачу, — прямо сказал Енхён, его глаза засияли весельем, когда Джисон заворчал, садясь в кровати.       — Хорошо, но мы пойдём в Парк Роуз, который, кстати, откроется только через час.       Енхён закатил глаза, наклоняясь вперёд, чтобы схватить собственную подушку Джисона и, ещё раз, ударить его по голове.       — Да, и тебе нужно принять душ. Будь готов через полчаса. О, и разбуди Чанбина, он тоже пойдёт с нами.       — Если ты думаешь, что я собираюсь будить дьявола, ты очень ошибаешься, — сказал Джисон, проводя рукой по лицу в жесте отвращения.       — Если ты это сделаешь, я куплю тебе торт, — предложил Енхён, уже выходя из комнаты, — Люблю тебя, Джисонни, — добавил он в последнюю секунду, злобно хихикая на ходу.       — Мудак, — пробормотал Хан, хотя всё же сбросил одеяло, проводя рукой по своим растрёпанным волосам, вставая с кровати. Он не смог удержаться от того, чтобы бросить взгляд на Минхо, спящего на матрасе, через плечо, когда тот открыл дверь из своей комнаты. Удивлённый, Джисон неловко улыбнулся ему и наконец вышел в коридор.       Через полчаса Джисону удалось избежать неминуемой смерти, разбудив Чанбина (в основном благодаря помощи Феликса), принял душ и переоделся в более-менее презентабельную одежду: спортивные штаны и толстовка, естественно.       Енхён закатил глаза, когда увидел Джисона — его одежда висела на нём мешками, а волосы всё ещё были мокрыми, и капли попадали ему в глаза.       — Ты в полном беспорядке, — засмеялся Енхён.       — По крайней мере, я собран, — сердито парировал Джисон.       — Заткнись, мудак, я тоже, — сказал Чанбин, спускаясь по лестнице.       Последний выглядел ещё хуже, чем Джисон. Он был в той же одежде, в которой спал, его волосы торчали во все стороны, и единственной причиной, по которой его глаза были открыты, был свирепый взгляд на двух парней, ожидавших его.       — В чём дело, Енхён? Я планировал хорошенько выспаться.       — Милый, это не так работает, — язвительно заметил Енхён, доставая свою куртку из шкафа у двери, — Разве хён не может потусоваться со своими тонсенами?       — Можно, но ты… Это ты… — в шоке уставился Джисон.       — О чём ты говоришь? Я постоянно тусуюсь с вами, ребята.       — Ставить подножки во время тренировок, а после ржать, как ненормальный, это даже не взаимное времяпровождение, хён, — пробормотал Джисон, следуя за старшим к двери.       — Так я же купил тебя мороженое тогда, — ответил Енхен, пожимая плечами.       — А вот и нет!       — Ладно-ладно, извини!       Чанбин застонал, зарываясь лицом в толстовку, которую, как предположил Джисон, он подобрал со своего пола.       — Ненавижу жаворонков, — сказал он.       — Это редкая порода. Смертельно опасная, — поддакнул Джисон.       Утренний воздух вокруг них был прохладным, освежающим. Это было прекрасное утро, в воздухе чувствовалась тишина. Мир был спокоен — чувство, в котором он не осознавал, что отчаянно нуждался последние две недели.       В кафе было относительно тихо. Оно открылось всего около пяти минут назад и, вероятно, людей не должно было быть в течение следующего часа. Джисон почувствовал, как груз слетел с его плеч. Кафе всегда давало ему чувство безопасности, словно ничего плохого не могло случиться, пока он был в этих стенах, согревая руки за кружкой лучшего кофе, который он когда-либо пробовал.       Наён казалась удивлённой, когда они вошли, на мгновение застигнутая врасплох. Через секунду она улыбнулась, тепло и приветливо.       — Доброе утро, ребята, — сказала она, подходя к стойке, — Что-то вы рано.       Джисон пристально посмотрел на неё, а затем перевёл взгляд на Енхёна, который внимательно изучал меню.       — К сожалению, — пробормотал он. Теперь, когда он проснулся, раннее утро было не так уж плохо, но он всё ещё горевал из-за потери сна, да и ему нравилось раздражать Енхёна по полной.       — Ему просто горько, что он не смог обнять своего нового парня, — беспечно сказал он, не отрывая взгляда от меню.       Джисон забормотал, покраснев, собираясь всё отрицать, но Енхён прервал его мысли, меняя тему разговора. Как он и обещал, он угостил Джисона и Чанбина кофе и тортом, поэтому Джисон решил оставить едкий комментарий без внимания, даже если он надулся на пару дополнительных секунд, пробормотав что-то вроде «Это неправда».       Джисон повёл двух других к своему обычному столу, после чего вернулся к Наён, которая заинтересованно посмотрела на Джисон светлыми и дразнящими глазами.       — Твоя бабушка здесь?       — Она всё ещё спит. С недавнего времени она приходит позже, — немного рассмеялась Наён, отворачиваясь от него, чтобы начать готовить кофе.       Джисон разочарованно нахмурился. Он уже долгое время не мог увидеться с бабушкой Наён, мисс Юн, и он хотел поговорить с ней о Минхо. Он бы спросил Наён о нём, но она начала работать в кафе после того, как всё произошло.       — Во сколько она приходит? — осторожно спросил он, — Может быть, если мы останемся достаточно долго, мы поймаем её? — руки Наен нащупали кружку, роняя и разбивая ту в дребезги.       — Чёрт! — выругалась она, рассыпая осколки стекла по полу. Она вздохнула, глядя на Джисона с натянутой улыбкой.       — Прости, Джисонни, я не специально. Просто утро началось не совсем с хорошей ноты. Честно говоря, я в ужасном состоянии…       — Нет, всё в порядке, правда, — сказал ей Джисон и снова нахмурился, наблюдая, как она трясущимися руками собирает осколки, — Может быть, тебе стоит взять выходной, закрыть кафе и пойти домой?       — Я не могу этого сделать, — сказала она, грустно улыбаясь, — Мне нужны деньги, да и прибыль кафе сегодня не получит.       — Мы могли бы помочь…       — Нет, всё в порядке, Джисон. Я серьёзно, — сказала Наён, выпрямляясь и выбрасывая печальные остатки кружки в мусорное ведро, — Я просто драматизирую. Тебе стоит пойти посидеть со своими друзьями.       — Но ты и мой друг тоже, — надулся Джисон.       — Ты отвлекаешь меня от работы.       Джисон поднял руки в притворной капитуляции.       — Ладно, прекрасно, — засмеялся он.       Хан сел рядом с Енхёном и Чанбином, но с любопытством поглядывал на Наён. Беспокойство поселилось в его груди, когда он наблюдал за её короткими, отрывистыми движениями. Он знал её всего около года, но она была очень похожа на свою бабушку: решительная и независимая. Даже если бы ей нужна была помощь, она бы не приняла её, по крайней мере бесплатно.       Он вздохнул, поворачиваясь к своим друзьям, наконец-то включаясь в разговор.       — Дело не в том, что я ему не доверяю, — говорил Чанбин.       — Кому? — спросил Джисон, переводя взгляд с Чанбина на Енхёна.       — Минхо. Не витай в облаках, Джисон. Как я уже говорил, дело не в том, что я не доверяю этому парню. Я просто не думаю, что у него должен быть такой большой доступ к секретам. В плане, он знает, где мы все сейчас спим. То же самое с Хёнджином и Чонином. Слишком много людей бегает вокруг с ценной информацией. Я понимаю, почему мы включаем их в обсуждение Акул, но многое из этого, — он поколебался, взглянув на Джисона, прежде чем продолжить, — Конфиденциальная информация.       Джисон прикусил губу, чувствуя себя немного неловко.       — Он ничего не скажет, — Енхён внимательно посмотрел на него.       — Он передал информацию об Акулах, — отметил он, — Минхо не казался обвиняющим, просто указывал на логику ситуации.       — Это другое, — поспешно сказал Джисон. Он глубоко вздохнул, стараясь не казаться слишком нетерпеливым, чтобы защитить Минхо, — Я просто имею в виду, что ему не нравятся Акулы и никогда не нравились.       Чанбин наклонился вперёд на своём сиденье, изучая Джисона.       — Хорошо, но никто из нас на самом деле не знает его, кроме тебя. Даже тогда… — он замолчал, высказав свою точку зрения, — Я просто говорю, что он знает, где находится дом, плюс Феликс. Если Акулы узнают, что их пропавший член не только в банде, но и живет с нами в одном доме…       — Два американо, латте и пара пирожных, — сказала Наён, прерывая их разговор. Чанбин откинулся на спинку стула, когда она расставила всё на столе и обвела взглядом сидящих за столом, — Могу я принести что-нибудь ещё для вас, ребята?       — Э, нет, этого достаточно. Спасибо тебе, нуна, — Хан улыбнулся ей, когда она уходила, а затем сразу же повернулся к другим участникам, — Не то чтобы это что-то изменило, но я думаю, вам было бы интересно узнать, что Минхо знал о местонахождении нашего дома до того, как я привёл его сюда.       — Как? — глаза Чанбина расширились.       — Я не знаю. Он сказал, что, по его мнению, никто больше не знал об этом.       — Мне это не нравится, — лицо Чанбина исказилось.       — Конечно, ты не понимаешь, — сказал Джисон, закатывая глаза, — У тебя больше проблем с доверием, чем у него. Не имеет значения, когда он узнал об этом, главное — он никому не рассказал.       — Это моя точка зрения. Джисон, что ты на самом деле знаешь о нём?       Джисон раздражённо фыркнул, начиная расстраиваться.       — Ещё две недели назад все хотели, чтобы я сблизился с Минхо и перетянул его на нашу сторону! Почему, как только я сблизился с ним, это вдруг стало такой ужасной вещью?       Чанбин пристально посмотрел на него, молчаливым жестом призывая его сохранять спокойствие.       — Две недели назад мы думали, что сможешь переманить его к себе. Теперь, когда мы знаем, что этого не произойдет, у нас нет возможности быть уверенными в том, что он нас не предаст.       — Ты не должен доверять ему, — сказал Джисон, — Но ты можешь доверять мне, понимаешь?       Тишина длилась немного дольше, чем Джисону хотелось бы, но, наконец, Енхён вздохнул.       — Конечно, мы доверяем тебе, Джисонни. Возможно, нас сейчас не совсем устраивает сложившаяся ситуация, но мы тебе доверяем. Я понимаю, что ты ему доверяешь, и это нормально, но скажи честно, как много ты на самом деле знаешь о нём?       — Хён, я не знаю, — нахмурился он, — Минхо не открытый человек, и, давайте будем честны, кто в нашем мире не такой? У него, наверное, есть скелеты в шкафу, да, но у каждого они есть.       — Ты прав, но мы с Чаном провели кое-какие расследования, когда вы впервые встретились с ним, той ночью в андеграунде. Очевидно, мы не знаем всего об этом парне, но я думаю, что мы можем знать больше, чем ты, — сказал Чанбин, тщательно подбирая слова, наблюдая за реакцией Джисона.       — О чём ты говоришь? — у младшего резко перехватил дыхание.       — Чан не хотел, чтобы я тебе говорил, — вздохнул Чанбин, — Я могу понять почему, но думаю, что ты должен знать, хотя рассказать об этом уж точно должен не я.       — Хён, что ты знаешь о нем? — сказал Джисон, его голос был почти требовательным. Он напрягся и попытался немного успокоиться, зная, что сейчас не время и не место расстраиваться. И все же он был прав — всегда было что-то, о чём ему не договаривали.       — Мне жаль, Джисон. Просто… — он обменялся взглядом с Енхёном, — Спроси его о Джинёне, — его лицо было грустным, серьёзным.       Джисон не заметил, как его руки дрожали.       — Просто скажи мне, что произошло? Насколько всё плохо? Кто такой Джинён?       — Мне жаль, Джисонни. Просто спроси его об этом, и если он не скажет тебе… — Чанбин остановил себя.       Раздражение клокотало в его груди.       — Значит, это всё? Вы пригласили меня, чтобы заставить усомниться в нём, верно? — зашипел Джисон.       Глаза Енхёна расширились.       — Нет, всё не так, Джисон. Да, я хотел поговорить об этом, и я хотел, чтобы вы знали о нём всё. Я просто подумал…       — Ты просто подумал, что я слишком ему доверяю? — Джисон сплюнул, обвиняюще глядя на него.       — Джисон, мы просто пытаемся присматривать за тобой. Он не Бездомный, — сказал он резким тоном, — И он никогда не будет Бездомным. Мы просто думаем, что тебе следует быть немного осторожнее…       — Осторожным? С каких это пор мы стали осторожными? Мы Бездомные! Чан нашёл всех нас на слепой вере! Чем Минхо отличается?       Он взял себя в руки, осознав, что повышает голос, после чего сделал глубокий вдох в попытке успокоиться.       — У всех нас слепая вера была взаимной. Каждый участник Бродячих доверяет Чану больше всего на свете, — встал на защиту Чанбин.       — Только из-за того, что у него нет слепой веры в тебя, это не значит…       — И что? Он слепо верит в тебя? — возразил Чанбин.       — Нет! — поспешно сказал Джисон, — Но он действительно доверяет мне. Разве это что-то не значит?       — Ребята, давайте больше не будем об этом спорить, — наконец вмешался Енхён, многозначительно глядя на Чанбина. К этому времени люди начали заполнять кафе, а их разговор явно не стоило подслушивать. Енхён наблюдал за парой, проходящей мимо их столика, улыбаясь им, прежде чем заговорить снова.       — Мне жаль, Джисон. Я не должен был позволять этому зайти так далеко или допрашивать тебя по этому поводу. Клянусь, я просто беспокоился за тебя. Джисон прикусил щеку, отворачиваясь.       — Ну, будем честны, расскажи мне, что ты сказал ему вчера за завтраком, — сказал он, зная о людях вокруг них, но также испытывая желание узнать.       — Я сказал ему, что мы защищаем своих, — начал Енхён, — Тогда я сказал ему, что, пока они находятся под одной крышей с нами, мы будем защищать Хёнджина и Чонина ценой наших жизней. Я не пытался уговорить его присоединиться к Бродячим, а просто хотел, чтобы он знал, каково это — быть одним из нас.       Знакомое разочарование поселилось в груди Джисона.       — Так вот почему он выглядел таким расстроенным, когда я вернулся?       — Не думаю, что он был расстроен. Конечно он не подпрыгал от восторга при этой мысли, но выглядел… Задумчивым? Я не знаю, Джисон. Я не хочу давать тебе ложную надежду.       — Поверь мне, хён. У меня никогда её не было.       Енхён нахмурился, но ничего не ответил на это. Вместо этого он сменил тему.       — Итак, кроме нападений Акул и внезапного появления шумных чужаков, как у вас, ребята, дела?       Чанбин и Джисон одновременно застонали, заставив Енхёна рассмеяться. Так они провели ещё час, разговаривая обо всем на свете, смеша друг друга.             Джисон слишком давно так много не улыбался, и хотя он до сих пор чувствовал тяжесть разговора, словно тёмное облако, нависшее над ним, он чувствовал себя счастливым и свободным в тот момент. То спокойствие и умиротворение повседневных дней — всё, что он только мог столь долго желать.