Йенгангер не дышит

Окраина Браннхальда встретила нас холодом и солнцем. Белые просторы, морозный синий день и заиндевевшие ветви деревьев. Зиму я всегда любил больше лета. Это то время года, когда воздух кажется свежим и прозрачным, только тронь — зазвенит. Да и красота у неё суровая — как раз для севера. Вокруг тишина и покой. И только будто чувства из детства сумели вернуться и нашёптывали старую сказку о великой хозяйке — Госпоже Зиме. Правит она колесницей из резного алмазного льда, запряжённой белыми конями. А одета в платье, расшитое руками хульдеэльфе, и шубу из песца да чернобурки. На поясе из тиснёной кожи висят два ключа: один — золото с серебром, отпирает им она врата зимы, а второй — серебро с изумрудной зеленью — запирает он морозное время, давая дорогу Весенней Красавице. А на голове у Госпожи Зимы — шапка горностаевая, но тряхнёт головой — рассыплются по плечам волосы, что метель, а глянешь — на них уже слепит всех да сияет венец из северных звёзд. И сапожки у неё не простые — серебряные с хрустальными пряжками. Притопнет левой ногой — покроются льдом реки, а пристукнет правой — завьюжит да закружит снежинки поднявшейся пургой. Правит она конями лихо да ловко, простому смертному и не разглядеть, как они мчатся. Госпожа Зима сурова, но вовсе не зла. Иное дело — Повелители Холода. — Остановиться нам лучше у Сверре, — произнесла Рангрид, отвлекая меня от раздумий. — Человек он надёжный и уважаемый. И хоть о потомках жрецов не могу ничего сказать плохого, но лучше быть подальше от… — От Госпожи Луны? — хмыкнул я. — Именно. — Она невозмутимо поправила соболиную накидку. — А кто он — этот Сверре? — Кузнец, — пожала Рангрид плечами, — у него-то я и гостила, когда только приехала сюда. — А правда, что браннхальдцы строят свои жилища на узкой полоске, где не так лютуют ветра и морозы? — вмешался Арве. Я кинул на него удивлённый взгляд. Последние дни фоссегрим сам на себя не походил. Всё время молчал, будто к чему-то прислушивался и только хмурился. Всё же он чувствовал куда больше меня. — Правда, — кивнула Рангрид. — Они называют эти места — На краю холода. И стараются не встречаться с его повелителями. Я неотрывно смотрел вниз — на искрящийся снег, и понимал, что встречи не избежать. Раз уж дал слово малым богам огня, надо выполнять. Только где искать этих самых Повелителей? Впрочем, они могут и сами прийти. Ни одно божество не останется в стороне, если почувствует что-то недоброе. Хотя божество или, может, вообще Древняя раса? — А куда дальше? — спросил Арве. Я не сразу понял, что он имеет в виду, однако Рангрид только усмехнулась: — Куда угодно. Лишь бы нужны были наши руки и головы. Усмехнулся уголком губ. Да уж. Права чудесница, да и выбор есть у неё. Сама-то собралась наведаться в родной край. А заодно и пообещала нам показать безопасную дорогу через Браннхальд. Но я, конечно, не отказался, если б она поехала с нами дальше. Только вот что делать женщине на Островах-Призраках? А ещё надо разобраться, кто искал меня на постоялом дворе. В Ванханене не осталось ни родных, ни близких. Да и никто не знал, что остался жить один из Глёмтов. Или всё же знал? — А вот и дом Сверре, — вдруг улыбнулась Рангрид и указала на возвышающийся неподалёку неприметный серый домик. А рядом и кузница, можно было даже рассмотреть, как дымок вился над крышей. — Отлично, там будет тепло! — заявил Йорд, но на него никто не обратил внимания. Я посмотрел на Рангрид: — Слушай, а они точно будут рады нашему приезду? Тебя-то они знают, но мы… Она рассмеялась: — Когда браннхальдцы узнают, кто помог вернуть Лунного всадника на звёздные дороги, поверь, угрюмых лиц вы не увидите. Стоило нам только подъехать к невысокой деревянной оградке, как на глаза попались игравшие в снежки разрумянившиеся дети. Девочка, наверное, не старше семи лет, и мальчик чуть младше. Они звонко смеялись и пытались попасть друг в дружку снегом. — Не догонишь, не догонишь! — задорно крикнул он и припустил бегом к дому. — Ах, ты! — возмутилась сестрёнка и помчалась было за ним, но тут же остановилась, завидев нас. — Ой! Мальчик тоже обернулся и замер. — Мама! Папа! — закричал он и заколотил в дверь. На его крик выглянула рослая круглолицая женщина, на ходу накидывавшая на плечи шерстяной платок. — Рангрид! Чудесница улыбнулась и спрыгнула с коня. — Это Лив, — пояснила она нам. — Хозяйка этого дома и жена Сверре. О, а вот и он! Из кузницы показался широкоплечий мужчина, на котором были надеты только штаны и кожаный передник. Он подошёл к жене. Они были разными и в то же время неуловимо похожими. — Хорошо, что ты приехала, — произнёс он низким голосом, протягивая руки к Рангрид. На мгновение я почувствовал острый укол ревности. Хотя ничего такого Сверре не сделал. — Я тоже этому рада, — произнесла она и указала на нас. — Это мои друзья. Я прошу оказать им такое же гостеприимство, как и мне. К тому же они мне оказали неоценимую помощь. Рангрид умолкла, многозначительно посмотрев на них. Лив глянула на меня, в серых глазах женщины появилась улыбка — добрая и мягкая, как весна. — Будьте нашими гостями и добро пожаловать. — Проходите в дом, — подтвердил Сверре. — Благодарю, — ответил я, спускаясь на землю. — Как быть с лошадьми? — С ними будет всё в порядке, — улыбнулась Лив. — Идёмте покажу, где их оставить, а заодно и еды принесу. *** Я уснул почти сразу. Вечер пролетел очень быстро: сытная еда, доброжелательные хозяева и навалившаяся усталость после дороги сделали своё дело. Дом кузнеца был невелик, но сейчас мне сгодился бы и плащ на полу, только бы отоспаться. Правда, Лив живо указала мне на застеленную шкурами и шерстяным одеялом лавку и только прицокнула языком, что негоже в стужу не думать о здоровье, да и её, как хозяйку, позорить. Не споря, лишь поблагодарил её и устроился на лавке, стараясь не слышать весёлого смеха детей кузнеца и деловито басящего Йорда. … холод пробрался незаметно, в один миг тело отказалось повиноваться. Я попытался приподнять руку, чтобы натянуть одеяло, но не сумел шевельнуть и пальцем. На мгновение красным отблеском вспыхнула паника. Я глубоко вдохнул вмиг ставший морозным воздух и попытался снова. — Лежи… — прошелестел совсем рядом шёпот, похожий на шум ветра да звон льдинок. — Зачем собрался уходить? Меня сковал ужас — неясный, необъяснимый, лишь всё кричало: «беги!». Вдоль позвоночника пробежали мурашки. — Со мной будет лучше, — выдохнул он. Ледяные пальцы скользнули по моему телу, заставляя выгнуться и задохнуться от боли и… холода. Боги, как холодно… — Привыкнешь, сердце перестанет биться, уйдут печали. Пальцы стиснули горло, я захрипел. Стылый вихрь скользнул от лодыжек по внутренней стороне бедёр к животу и груди. Сердце на мгновение и впрямь замерло, но тут же заколотилось как бешеное. Морозное дыхание коснулось щеки. — Не бойся, со мной будет хорошо, — шепнули на самое ухо, тут же захохотали. Но не смех это был — звон битого стекла. Ледяные пальцы повернули моё лицо, из горла чуть не вырвался крик. Он смотрел на меня — внешне схож с человеком, но только не было ничего человеческого в стылой бездне бледно-голубых глаз — ни зрачка, ни радужки — один лёд. Такой же, что скрывает город Ищи-Не-Найдёшь. Неподвижные, словно мёртвые глаза. И кажется, ещё секунда и вытянет из тебя душу, заморозит в вечный хрусталь и вышвырнет на камни, чтобы разбить на множество осколков. А черты лица резкие и острые. Высокий лоб, брови вразлёт, белые, будто заиндевевшие ресницы, прямой крупный нос, узкий подбородок. Кожа — белее белого, только не та это белизна, что у моего фоссегрима или нёкк Хильды. Тут будто наполнили её морозным пламенем — слепящим да не греющим. Длинные серебристые волосы лежали на плечах, а на голове — широкий металлический обруч с лунным камнем. А дальше и не разобрать — всё тело скрыли клубы сизого тумана. Он поднял руку и щелкнул пальцами. Я вздрогнул — пальцы или когти? Длинные, изогнутые, странно гнущиеся, а только соприкоснуться — слышится звон ледышек. — Забытый, решил потягаться с нами? — тонкие губы дрогнули в улыбке. Только если до этого холодно было снаружи, то сейчас стужа сковала всё внутри. Он положил ладонь мне на грудь. — Нет! Резко вспыхнуло яркое пламя, окутав его руку. Он вскрикнул и отскочил в сторону. Льдистые глаза злобно сощурились. — Значит, вот какой ответ. Ну, погоди, свидимся ещё! Его окутало белым светом, я зажмурился, но, едва сделав вдох, открыл глаза снова. Вокруг царили тьма и покой. Повернув голову, я увидел спящих Арве и Йорда. Трясущейся рукой я провёл по лицу, словно желая стереть страх и хоть как-то привести мысли в порядок. Сон. Снова сон. Только можно и не проснуться. Я бездумно уставился в окно. Один из Повелителей уже не вытерпел и пришёл ко мне. Только не сумел ничего сделать. Сердце кольнуло, хрипло выдохнув, я поморщился. Откуда-то снизу исходило слабое сияние. Не сразу поняв в чём дело, я опустил глаза и затаил дыхание. Тёплый мягкий свет шёл из моей груди, озаряя всё вокруг. Я приложил к ней ладонь и, ощутив жар, вдруг неожиданно сам для себя улыбнулся. Малые боги огня держали своё слово, их искорка спасла меня.